Annotation Когда хочется любви… Когда ты измучен одиночеством… Когда ради встречи с любимым можно отдать что угодно… Готовься к встрече, которая изменит твою судьбу! Не испугавшись расстояний и преград, пролетев через всю вселенную, он ворвется в твою жизнь и наполнит ее страстью и нежностью!.. * * * Ольга Гусейнова Часть перваяГлава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Часть втораяГлава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Часть третьяПролог Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Эпилог notes1 * * * Ольга Гусейнова Голодное сердце © О. Гусейнова, 2018 © ООО «Издательство АСТ», 2018 * * * Часть первая Связующая энергия Глава 1 Чернота за бортом, мерцающие сигналы на приборной панели и тихий утробный звук работающих двигателей нашего корабля навевали дремоту и уговаривали еще сильнее расслабиться в удобном кресле пилота. Я любила ночные дежурства, если их можно назвать таковыми в необозримом космическом пространстве, где день от ночи отличался лишь более ярким освещением да шумом в коридорах или служебных отсеках пассажирских кораблей. Три месяца назад, когда я получила назначение, не могла поверить своему счастью. Конечно, я не единственная девушка, которая занимается пилотированием межгалактических кораблей, зато я первая девушка-пилот на военном судне. И хотя наш рассчитан всего на пятнадцать членов экипажа и занимается только охраной и сопровождением, я считала себя необыкновенным везунчиком. Когда я заканчивала школу, у меня было не так много вариантов, куда идти учиться дальше. В то время я жила со своей тетей – она старше меня всего на шесть лет, но это не помешало ей оформить опеку над осиротевшей четырнадцатилетней девчонкой после смерти моих родителей в автокатастрофе. Анита работала менеджером в мелкой строительной компании, и денег у нас особо не водилось. Поэтому я, посоветовавшись со своей тетей и по совместительству – единственной подругой, очень быстро, чтобы не передумать, подписала контракт с военным ведомством – и таким образом попала в Космическую летную академию. Четыре года обучения и год стажировки на различных кораблях дали неоценимый жизненный опыт и отличную практику. И если в самом начале, на первом курсе, я не знала, как пережить следующие пять лет, то со временем привыкла даже к холоду окружающего меня тестостерона. Традиционно все нормальные родословные ведутся от одного отца семейства к другому, но в нашей семье она велась по женской линии – от одной неудачницы к другой. И была эта линия чрезвычайно длинной и очень печальной, прежде всего для меня и для Аниты, а теперь еще и для ее двухлетней дочери Сабрины. Хотя в этот список нужно внести еще и Женевьеву – двоюродную сестру моего покойного отца и тети Аниты. Женевьева пыталась вырваться из оков проклятия. Даже смогла завести пару романов. Правда, после второго – особенно бурного – две недели провалялась в больнице с сильнейшим общим упадком сил, истощением и жуткой депрессией, которая не прошла и поныне. Женщины у нас в семье все как на подбор – с рыжими волосами! И не просто с рыжими, а насыщенного темно-красного цвета. Всем остальным мы, конечно, различаемся, но не волосами. В общем, в нашем родстве ошибиться невозможно. По крайней мере, семейное проклятие не ошиблось ни разу, не пропустив ни одну из женщин. До сих пор удивляюсь: каким образом наш род умудрился не вымереть? Но я, судя по всему, выиграла главный приз неудачника. Я чувствую энергию, могу даже управлять ею в пределах приборов. Так и сейчас, находясь на мостике и лениво думая о своем, я чувствую наш корабль. Ощущаю энергию, бегущую по кабелям, словно кровь по сосудам. Я всегда могу точно сказать, где неполадка, лишь прикоснувшись к панели управления и прислушавшись к жалобам живого корабля. Мы с ним быстро сдружились, за что меня уважают и ценят. Вместе со мной здесь служат еще десять человек, и все они – мужчины с повышенным уровнем тестостерона. И хотя у нас явный некомплект, набирать новых членов экипажа никто не торопится. Тем более что я справляюсь с работой еще и двух положенных по штату техников. Капитан, не скупясь, платит мне двойную ставку, а лишние деньги сейчас весьма кстати – Анита пока не может много работать, все ее внимание принадлежит дочери Сабрине. Так что я не жалуюсь, а начальство – тем более. Когда после окончания стажировки меня пригласили на собеседование, я не очень-то рассчитывала на эту должность. Каждый раз, когда я приходила на новый корабль для прохождения практики, происходило одно и то же. Сначала за мной начинали ухаживать, а потом и домогаться сослуживцы или руководители, и каждый раз их поползновения заканчивалось плачевно, причем для меня. Причина этому редкая и неизлечимая: я абсолютно не выношу прикосновений мужчин – прикосновений к телу, точнее к обнаженной коже, – а иногда и женщин, если у них количество мужских гормонов выше нормы. Хотя, честно говоря, обычных женщин я тоже не слишком хорошо переношу. Любой мужчина вызывает во мне волну холода, будто высасывает все жизненные соки. Это настолько неприятные ощущения, что пересилить себя и завести хоть какие-нибудь мало-мальски интимные отношения в моем случае не представляется возможным. Я смогла дойти только до пары поцелуев, в потом меня рвало и шатало несколько дней, как после перепоя. После проведенного эксперимента я осознала наконец, что же меня ожидает в дальнейшем. В лучшем случае – непорочное зачатие от какого-нибудь неизвестного донора, в худшем – унылая, серая жизнь злой старой девы. Поэтому нынешняя служба с ее каждодневным риском и нелегким графиком лично меня устраивает полностью. Сидя в приемной и ожидая вызова на собеседование, я не особенно рассчитывала на такую удачу – и ничего не ждала. Везде, где я практиковалась, обо мне отзывались как о хорошем пилоте и супертехнике. Но неприятные случаи, связанные с личным отношением к мужскому полу, уже породили слухи. Еще во время учебы я не раз сталкивалась с подобными ситуациями, но мои сокурсники, быстро выяснив причину, стали относиться ко мне как к другу и товарищу, а теперь, распределившись по разным местам, не имели возможности в нужный момент подстраховать. Поэтому после третьего корабля многие уже знали о моей полной непереносимости мужчин и слабом желудке, от содержимого которого пострадал не один потенциальный ухажер. Но, как ни странно, именно из-за неспособности заводить романы на рабочем месте, да и вообще заводить, а соответственно – разлагать мужской коллектив, я и получила эту работу. За неимением более достойной кандидатуры меня утвердили на должность второго пилота на военном межзвезднике третьего класса, предназначенном для сопровождения и охраны транспортных судов. Последние полтора года колонии Человеческого союза часто подвергались нападениям странных существ, питавшихся энергией, которую вырабатывают живые организмы разных видов. Но, видимо, в связи с тем, что они являются гуманоидами, как и мы, энергия людей им подходит больше. В общем, едва эти существа выяснили, насколько люди – аппетитный деликатес, спрос на нас вырос до неприличных размеров. Сначала этому не придавалось большого значения, и о многих нападениях правительство даже не сообщало. Но всего через полгода после первого столкновения до колоний начал доходить в лучшем случае только один из трех кораблей, и власти забили тревогу. Началась всеобщая мобилизация. К настоящему времени человечество выросло до двадцати восьми миллиардов и открыло шесть необитаемых, но пригодных для жизни планет в ближайших от солнечной звездных системах. Причем последнюю планету – Фабиус – открыли всего два года назад и сейчас активно ее заселяют. Так что последние полгода пассажирские суда регулярно бороздят космические просторы, перевозя переселенцев на Фабиус. Небольшая планета, богатая природными ресурсами и довольно сильно схожая с Землей, привлекает все большее количество людей, тем самым соединяя уже заселенные планеты космическими трассами, по которым непрерывно следуют корабли. И вот именно на этих оживленных трассах и действуют эти уроды, получившие повсеместное название «джаны». На общем межрасовом торговом языке это звучит как «джа-аны» или «высасывающие жизнь». Но люди переиначили для удобства. На сегодняшний день человечество столкнулось с четырьмя расами, отличающимися от нас как физически, так и духовно. Но мы бороздим просторы Вселенной всего лет двести или триста, поэтому знакомства с другими заводим весьма неохотно и крайне осторожно. Правительство Человеческого союза ведет политику невмешательства по принципу тише едешь – дальше будешь, авось и не заденут. Надо отдать им должное, до сих пор этот принцип срабатывал и давал шанс закрепиться основательнее и больше узнать о других. Три первые расы, с которыми мы столкнулись, тоже занимают подобную позицию, поэтому с включением нас в их Торговый союз проблем не возникло. И благодаря им мы узнали о существовании множества других рас. Жаль, не всегда таких же миролюбивых, как мы. Война с джа-анами нанесла людям первый ощутимый урон и заставила забыть о спокойствии. Союз закрыл границы, торговля теперь ведется только с Фабиуса, вокруг которого стоит мощный кордон. Увеличилось число военных кораблей, и теперь любое гражданское судно сопровождают военные. Отныне все контакты с другими расами осуществляются лишь через специальные структуры после множества проверок и перепроверок, чтобы избежать утечки информации. Человечество все больше напоминает ежа, свернувшегося клубком в ожидании нападения. Патриотические лозунги, военная мобилизация и еще много всего, имевшего место на планете Земля в прошлом, – моей семьи эти изменения не слишком касались, пока на военную службу привлекалось мужское население. А у нас мужчины рождались раз в столетие, и последний из них скончался семь лет назад вместе с женой. Мои мама и папа познакомилась на каком-то научном симпозиуме, где они оба выступали с докладами. И так получилось – наверное, проклятие постаралось, – что сначала совпали их темы, а потом – и сердца. Да, так бывает! Папа астрофизик и мама биофизик, оба после моего рождения настойчиво пытались найти решение проблемы наследственности. Единственное, что им удалось выяснить после нескольких лет исследований: Анита, Женевьева, я, а теперь еще и Сабрина – все мы являемся идеальными энергетическими донорами, но, к сожалению, имеем открытый, то есть незамкнутый цикл энергетической системы. Чтобы замкнуть ее, нужна «заплатка», а как ее найти – выяснить они не успели. Узнать, почему «заболевание» передается только по женской линии, им тоже не удалось. Только с папой было тепло и уютно, и рядом с ним мы, рыжие женщины с фамилией Полянские, чувствовали себя в безопасности. Я поняла это лишь после того, как его не стало. Тогда для меня наступили холода как в прямом, так и в переносном смысле. И не только для меня, если судить по родственницам – подругам по несчастью. Мои родители оказались правы: мы идеальные доноры. Нас любили все, кто с нами общался, отмечая, что наше присутствие дает заряд бодрости и энергии. Особенно мужчины! Многие из моих коллег после длительного знакомства начинали с сожалением поглядывать на меня. Можно подумать, мне нужна их жалость. В первый раз на борту этого корабля меня поприветствовали восторженным улюлюканьем. Затем, когда у экипажа, эмоционально отметившего мое назначение, наконец вернулись на место челюсти, пришлось сразу расставить все точки над «и», чтобы горящими глазами не разглядывали. Такие взгляды я встречала не раз и уже привыкла к ним. Более того, они вызывали глухое раздражение, тоску и страх: опять мне могут причинить боль попыткой сблизиться. В свое время папа водил меня на курсы само-обороны, резонно полагая, что мне это пригодится в повседневной жизни. Но не тогда, когда на тебя смотрят десять здоровенных крепких мужиков, явно одичавших без женского внимания. А мои метр с кепкой и бараний вес вряд ли бы меня защитили. Поэтому пришлось сразу раскрыть печальный секрет. Сослуживцы озадачились и навели обо мне справки по своим каналам. После чего отношение ко мне изменилось кардинально. Я стала для них младшей сестренкой-инвалидом. Иногда это положение чрезвычайно бесило, особенно в первое время, когда меня очень осторожно обходили, пытаясь не задеть, что в коридоре метр шириной надо еще постараться сделать. Хотя смотреть, как наш навигатор двух метров в высоту и ширину «размазывается» по стенке, пытаясь протиснуться мимо в тонкой кишке коридора и притом случайно не задеть меня, оказалось весело. Со временем ко мне привыкли, и я стала полноценным, а главное – незаменимым членом экипажа корабля. Я их даже полюбила по-своему. Хотя в душе всегда тлел уголек горечи. Я мечтала, очень мечтала о любви, нежности, мужской заботе и, чего греха таить, о сексе! Я так много прочитала о любви, всю свою тоску заливая книжными романами. Ведь я же нормальная двадцатитрехлетняя женщина, и гормоны у меня бушуют, как у всех. К сожалению, оставалась только надежда на чудо: когда-нибудь поцелуем меня разбудит принц, и я попаду в сказку под названием «Любовь»! – Ты что, заснула, Полянская? Вздрогнув от неожиданности, я оглянулась, чтобы посмотреть на заговорившего позади меня капитана Вишнякова. – Нет, кэп, просто задумалась! Как думаете, проскочим? Потерев выступившую за несколько часов щетину, он проворчал: – Ладно, не думай об этом! Ева, постоянно сканируй пространство. Лучше будет, если у нас найдется хоть немного времени подготовиться, особенно сейчас, когда через час на выходе перестанет работать гипердвижок. Сильно потянувшись, он встал с капитанского кресла и сделал легкую разминку. Я невольно засмотрелась. Рем Вишняков тридцати пяти лет от роду – мужчина в полном смысле этого слова: высокий, хорошо сложенный брюнет с умными карими глазами и самой обаятельной улыбкой, какую только можно встретить. Расстегнутая на груди форменная рубашка открывала вид на широкую волосатую грудь, и даже на расстоянии двух метров я чувствовала запах его феромонов. Ну почему я такая ущербная? Я много раз ловила на себе его пристальный горячий взгляд и отвечала ему таким же, но когда он не видел. Да, наш капитан получил в моем лице самую ярую поклонницу. К огромному сожалению, я могла только смотреть, но не трогать руками. Я нашла прекрасную возможность общаться с экипажем без помех. Во время дежурства и за пределами каюты я постоянно носила военный летный комбинезон, плотно облегающий тело и застегивающийся на липучки от горла до паха, и тонкие синтетические перчатки, которые не мешают подпитываться энергией от приборов корабля для улучшения самочувствия и в то же время защищают от нечаянных прикосновений мужчин. Со временем я к ним привыкла и с удовольствием пожимала в благодарность руки или прикасалась к их ладоням, если в одиночестве и безмолвии космоса хотелось простого ощущения человеческого тепла. Хотя эти безмолвие и пустота призрачны и обманчивы. Еще ни разу за шесть месяцев службы я не попадала ни в одну из заварушек, о которых трепались за столом сослуживцы. Моя вторая тетка – Женевьева, когда узнала о новом назначении, сначала долго хохотала, а потом так же долго плакала. И никак не могла поверить, что такая маленькая трусишка, как я, решится на отчаянный шаг – службу на военном корабле во время военных действий. Она кричала, что меня съедят джа-аны или угробит толпа мужиков во время полета, что на мою рыжую проклятую голову найдется немало неприятностей даже в космосе. Но переубедить меня было уже невозможно – я жаждала таинственных приключений. В конце концов от полного отсутствия романтики в жизни я решила удариться в романтику путешествий. Чем не альтернатива пресному существованию на Земле? Да и зачем иначе было получать трудное и энергозатратное образование пилота? Не на воздушном же такси работать! Я стала лучшей выпускницей академии, причем, как признавали многие преподаватели, за последние несколько десятков лет. Через полчаса, проверив бортовые параметры и подготовив корабль для выхода из гиперпространства, я включила систему оповещения экипажа о подготовке к торможению. Следующие двадцать восемь часов будут самыми опасными. Затем кордон из объединенных сил – и только потом свободное безопасное движение до Фабиуса. Наш корабль с еще тремя подобными выполнял задание по сопровождению огромного транспортного судна «Конкорд», которое перевозило колонистов и необходимое на Фабиусе оборудование для стремительного строительства, развернувшегося там после начала освоения планеты. Транспортный корабль везет более пяти тысяч человек, и мне до сих пор не понятно, почему на его охрану послали так мало кораблей?! Скорее всего, по привычке – авось проскочит. Не проскочили! Как только мы вышли из гиперперехода, увидели жуткую картину разгрома. Для такого бесконечного пространства, как космос, здесь было слишком тесно, можно сказать – не протолкнуться, причем в буквальном смысле. Автоматически включилась боевая тревога. Я столько раз отрабатывала подобную ситуацию на тренировках – и только сейчас ощутила, как душу охватывает не игровой боевой азарт, а парализует настоящий ужас от осознания, в какую задницу мы попали. Особенно я! Пока наш кораблик уворачивался от идущего в лоб корабля джа-анов, чуть не задев его бортовой обшивкой, меня обдало такой волной арктического холода – словами передать невозможно. Я мгновенно замерзла изнутри и снаружи. Мои сослуживцы, оказывается, – просто жерло действующего вулкана по сравнению с инопланетными ледышками. Члены экипажа заняли места в соответствии с боевым предназначением. Я пыталась увести корабль от преследователей, как могла, но было ощущение, что попала в рой диких пчел. Вишняков схватил меня за плечо и прорычал сквозь шум и потрескивание, издаваемое вышедшей из строя после удачных атак противника проводкой: – Слушай, Ева, сейчас главное – отвлечь их на себя. Ты поняла меня? Главное – отвлечь их внимание от охраняемого объекта. Там слишком много людей, Полянская, они беззащитны. Ты меня понимаешь? Я послушно кивнула, продолжая играть в прятки среди обломков, оставшихся от других наших кораблей. – Что же они делают?! Транспорт же развалиться совсем может! – кричал навигатор Картер, с ужасом наблюдая, как несколько крупных, похожих на жуков-плавунцов кораблей вскрывают «Конкорд» лазером и стыкуются прямо к его бортам. Когда мы до него добрались, корабль уже напоминал кусок протухшего мяса, облепленный мухами. Мы с трудом отбивались и уже не думали о спасении кого-то еще, пытаясь вырваться из ловушки, устроенной джа-анами. С нами играли, словно кошка с мышкой. Сделав последнее усилие, я попыталась увести наш корабль от удара. Не получилось! Корабль содрогнулся от взрыва, меня вытряхнуло из кресла, оторвав страхующие ремни. Наверняка не обошлось без пары сломанных ребер. Не дав опомниться, меня подхватили под мышки, поставили на ноги и пнули в спину, придав хорошее ускорение. Мельком оглянувшись, я увидела, кто меня так бесцеремонно приводил в себя. Рем вместе с командиром штурмовой группы, подхватив Картера с залитым кровью лицом, тащили его за мной. – Быстрее, малышка, двигай к спасательному шлюпу, мы за тобой! Я бежала, не чуя ног. Грудь горела, воздуха не хватало, а вокруг сыпались искры, а кое-где уже полыхало пламя. По пути к шлюпу я не встретила никого. И в ужасе думала: куда делась остальная команда? А еще – что шлюп нам не поможет. Ведь за бортом джа-аны, и спасательный шлюп для них – просто как банка тушенки. Так сказать, еда на вынос. Но пока мы живы, надежда на спасение жива. А я очень люблю жизнь, хотя она меня и не балует. Я влетела в шлюп и активировала двигатель. Молниеносно проверив бортовые системы, выскочила в проем и активировала аварийное открывание шлюза – теперь шлюп покинет корабль при нажатии внутренней аварийной кнопки. Из коридора навстречу выскочил еще один член нашей команды, Жанович – лучший повар во всей галактике. Увидев раненых, ринулся к ним на помощь, и зря, ведь он ничем не мог помочь им в узком коридоре, где они шли в пол-оборота. Я на всю жизнь запомню тот миг, когда я уже в нетерпении подвывала, стоя в проеме шлюпа, и вдруг – толчок, но я удержалась на ногах, а потом, словно в замедленной съемке, в ужасе наблюдала, как за спинами моих ребят ширится огненный вал. Вишняков увидел это на моем лице и, успев оглянуться, смог осознать, с чем они столкнутся через секунду. Картер с Жановичем погибли, глядя на спасительный шлюп, и наш добродушный повар в тот момент подмигивал мне, чтобы успокоить. Я не успела даже крикнуть и за несколько секунд потеряла всех, кто стал мне дорог, но успела закрыть люк и упасть на пол. После очередного удара, от которого содрогнулся шлюп, я рывком добралась до панели управления и запустила аварийную эвакуацию. Спасательное средство двинулось прочь, в открытый космос. Но раздался еще один сильный взрыв, и корабль, успевший стать мне другом, начал разваливаться на части… Я всегда заплетала свои длинные – до пояса – волосы в тугую блестящую косу, и в это мгновение именно она меня и спасла, потому что силой взрыва шлюп резко отбросило в сторону, а мне чуть не оторвало скальп из-за косы, зацепившейся за сиденье пилота, но благодаря этому не размазало о противоположный борт. Через некоторое время я смогла освободить волосы, села в кресло и пристегнулась. Вокруг места побоища роились корабли джа-анов. В мозгу билась только одна мысль: «Что делать?» О том, что все погибли, я решила подумать потом. Спокойствие, главное – спокойствие, как говорил великий Карлсон. Иначе отчаяние и ужас накроют с головой. Я выключила двигатель, оставив только систему жизнеобеспечения, – решила прикинуться трупом, что, собственно, было недалеко от правды. Шлюп медленно дрейфовал в невесомости, иногда сталкиваясь с обломками других кораблей, и я сжималась в комочек от страха. Когда прошло несколько томительных часов ожидания разоблачения моей хитрости, сознание, затопленное жалостью к себе и ужасом создавшегося положения, а также воспоминаниями о последних секундах жизни моих ребят, не выдержало и отключилось. Придя в себя, я не сразу сообразила, где нахожусь, а когда в голове прояснилось, долго не могла заставить себя хотя бы пошевелиться. Но пришлось встать, чтобы проверить свои шансы на выживание. Увы, проверка отделения для хранения стандартного суточного набора пищи и воды показала – пусто. Корить кого-то за недосмотр – сейчас такое же пустое занятие. И что я имею? Воды нет, еды нет, шлюп служит спасательным кругом, чтобы дождаться помощи большого судна или добраться до ближайшей планеты, о существовании которой в ближайшем квадрате я не знаю, а системе жизнеобеспечения хватит ресурсов дня на два, не больше. Но ведь и это время нужно еще умудриться прожить. Судя по пустоте на локаторе, меня отбросило далеко от бойни, но без гарантии, что кто-нибудь заинтересуется моим шлюпом. Тело болело нещадно, а когда, расстегнув комбинезон, я рассмотрела грудь, вообще тошно стало. Поперек нее пролегла синюшная опухшая борозда от страховочного ремня. Не исключено, что и внутренние повреждения заработала. Сняв бесполезные перчатки, я кинула их на приборную панель, и от резкого движения меня пронзила дикая боль. Опять чуть не отключилась. Собрав себя в кучу, сползла с кресла и, завалившись на пол, скорчилась в позе эмбриона, в надежде хоть немного заглушить боль. Сил не осталось, тем более что не ела я со вчерашнего ужина, а после боя и бегства вся энергия ушла. Что же теперь со мной будет? Господи, неужели я умру от обезвоживания? Какая жуткая смерть: одна в железной коробке и полной пустоте. Неужели это и есть мое последнее пристанище? Вокруг никого! До Фабиуса не добраться на шлюпе-корыте. После того как узнают о гибели «Конкорда» и кораблей сопровождения, думаю, на какое-то время прекратят полеты, а у меня нет возможности ждать. Да и то обстоятельство, что лишь одна я выжила из всего экипажа, вызовет очень много вопросов, если меня все-таки найдут. Как это ни страшно звучит, но даже для моей семьи будет лучше, если я умру; по крайней мере, девчонки получат от государства денежную компенсацию за «погибшую при исполнении» родственницу. А если выживу, ох как много проблем и неприятностей нас ждет. Права была Женевьева, давая прогноз моей дальнейшей судьбы. Я – ловушка для неприятностей! На глаза навернулись слезы, потом они полились нескончаемым потоком. Передо мной по-прежнему стояла картина гибели капитана с ребятами: вот огонь волной накрывает их… Потом картинка сменилась на корабли джа-анов: я мысленно представила, что могло происходить на «Конкорде». Их убивали, выпивали жизнь, а они находились в металлическом гробу, из которого некуда бежать. Мне никогда этого не забыть, но и помнить, судя по всему, придется недолго. Меня трясло в лихорадке, губы пересохли, очень хотелось пить, да и поесть тоже не помешало бы. Провалявшись так долгое время, я снова отключилась. Очнулась я от того, что меня кто-то аккуратно перевернул на спину, и, открыв глаза, я увидела над собой склонившегося мужчину. Его сильно вытянутое бледное лицо обрамляли каштановые волосы до плеч, добавляя еще больше контраста с кожей. Тонкие губы двигались, будто бледнолицый разговаривал, но слов я не слышала… Тонкий нос с широкими крыльями и – тут я обомлела – большие карие глаза закрывала прозрачная, но отчетливо видная красная пелена. Подумала было на игру света, но он посмотрел вверх, и я убедилась: красная пленка действительно есть. Мозг прошила мысль: «Это гуманоид, но не человек!» У меня непроизвольно вырвался стон, гуманоид мгновенно повернулся на звук и прикоснулся к моей руке. Я наконец почувствовала, как же мне холодно, и, одновременно ощутив, как плавится кожа на руке, закричала от невыносимой боли. Глава 2 Сначала ко мне вернулась способность чувствовать, потом сознание затопили воспоминания о трагедии и о видении гуманоида. Но было ли это видение? Не открывая глаз, потому что страшно – вдруг на самом деле попала в плен, я провела диагностику своего тела. К моему величайшему удивлению, ничего не болело. Я пришла в ужас: неужели со мной что-то сделали? Полежав еще немного, тихонько пошевелила руками и ногами – двигаются свободно, даже легче стало. Осмелев, открыла глаза, медленно поднесла обожженную руку к лицу и увидела молодую розоватую кожицу. Видимо, тот тип с красноватыми глазами мне не привиделся! Повернув набок голову, я постаралась осмотреть, на чем лежу. Странный овальный пьедестал с краями, плавно перетекающими в куполообразную крышку из красивого, похожего на граненую поверхность бриллианта стекла. Свет, попадавший на одну из граней, преломлялся и под разными углами разбегался по моему телу маленькими разноцветными бликами. Красиво! Мало того, тепло и вполне комфортно лежать здесь и смотреть на это произведение искусства! Странное дело, сейчас мне тепло и спокойно, особенно после холода, который я ощутила, когда очнулась рядом с тем мужчиной. Еще и необычайная легкость во всем теле. Невероятные ощущения! Движение я, скорее, почувствовала, чем увидела, и мою расслабленность как ветром сдуло. Резко повернув голову, уставилась в глаза мужчины, которого если во сне увидишь, умрешь от инфаркта, не просыпаясь. Этот жутковатый некто спокойно сидел в кресле овальной формы с очень высокой спинкой, и контраст черного цвета обивки с его ослепительно-белой кожей и такого же цвета волосами был просто непередаваем. Если бы оттенок волос не напоминал только что выпавший снег, искрящийся под искусственным освещением, то границу между зачесанной назад, стекающей за ушами густой волной волос и кожей было бы сложно увидеть. Сложная коса свисала до самого пола вдоль его гибкого, довольно тонкого тела. Мужчина был высокий, даже слишком – навскидку не меньше двух метров. С таким же вытянутым узким лицом, как у того, что меня за руку схватил. Но это лицо удивляло ощущением породистости, что создается многими поколениями и впитывается с молоком матери. Но главным, что поразило и одновременно повергло в ступор, были глаза: большие, раскосые и абсолютно красного цвета, даже не красного, а черешневого. Было невозможно понять, что чувствует это существо, которое сидело напротив и наблюдало за мной, не отрываясь. А я за ним! Причем даже дышать забыла. Белобрысый незнамо кто, конечно, не отвечал человеческим канонам красоты: и лицо узковато, и глаза красные, и какой-то чересчур длинный, а не высокий, но я вдруг неожиданно для себя ощутила тепло, которое излучало его тело. Неужели мне так хорошо, потому что он рядом? Я не могла в это поверить. Неужели надо было пролететь половину галактики, чтобы найти единственного мужчину, предназначенного мне, здесь. Причем кого? Красноглазого инопланетянина? Он сидел, не шелохнувшись, и я решилась на эксперимент: раскрыв и направив на мужчину ладонь, попыталась прочувствовать его энергетику. И внезапно задохнулась от удивления, когда навстречу мне полился теплый живительный ручеек энергии. Какой сладенький! Этот вкус не заменит ни один энергоприбор на свете, даже от папы я столько не получала. Неожиданно беловолосый сменил позу и, наклонившись ко мне, стал разглядывать более пристально, если можно выразиться подобным образом при таких-то глазах. Бр-р-р, какой-то голодный взгляд, или мне кажется? А вдруг эти гуманоиды тоже людей едят?! Я видела снимки нескольких убитых джа-анов – но этот мужчина был совсем на них не похож. Но обожженная рука наглядно свидетельствовала, на что способны эти длинные красноглазые типы, только прикоснувшись ко мне. Я медленно приподнялась, потом уселась, свесив ноги. Сильно кружилась голова и нестерпимо хотелось пить. Благо меня не раздели, всего-то комбинезон расстегнули. В этот момент в поле моего зрения, и слишком близко, появился первый красноглазик. На меня хлынула волна холода и животного ужаса. Не контролируя себя, ногами рефлекторно оттолкнула брюнета и рванула к увиденной ранее двери. Но та автоматически не открылась, и я не нашла ничего лучше, чем забиться в угол, пытаясь скрыться за какими-то стеллажами и приборами. Да, прятаться таким образом – несусветная глупость, но я действовала инстинктивно. Сидя на корточках и спрятав голые руки в подмышки, глотая слезы, я исподлобья наблюдала за мужчинами. Брюнет, судя по всему, уже успел прийти в себя и глядел на белобрысого. Тот медленно подошел ближе и, раздвинув стеллажи, присел на корточки метрах в двух напротив меня и успокаивающе заговорил. Размеренный журчащий голос действительно успокаивал, но, к моему огромному сожалению, я не понимала ни слова. Помолчала, а потом неуверенно прикоснулась к своим губам, затем поднесла к голове руку и покачала головой, пытаясь дать понять, что ничего не понимаю. Они удивленно переглянулись, затем очень быстро заговорили между собой на совершенно незнакомом певучем языке. Челюсть вывихнуть можно, прежде чем произнесешь хоть слово. Я даже всеобщий выучила еле-еле, хотя дурой никогда не была и на память не жаловалась. Брюнет развернулся и, нажав на красную консоль, вышел из каюты, напоминающей медотсек, который я наконец смогла разглядеть более подробно, пока красноглазые переговаривались. Мы с блондином опять начали играть в гляделки, хотя недолго – брюнет минуты через три вернулся обратно и что-то подал белобрысому. Я обратила внимание, что брюнет был одет в своеобразный легкий кафтан темно-зеленого цвета, без рукавов, приталенный и длиной до колен. Под кафтаном виднелись черная туника с рукавами и черные свободные штаны. На ногах – удобные на вид ботинки на застежках-липучках. А вот на мужчине «моей мечты» был светло-зеленый кафтан почти до пола, с рукавами, и такие же черные штаны. Но самое примечательное – у него на руках оказались темные плотные перчатки. Неужели забота обо мне? Блондин осторожно протянул мне раскрытую ладонь с какой-то палочкой. Пришлось, медленно протянув руку и чуть подавшись навстречу, взять предложенную мне штучку. Я поразилась: как всего лишь прикосновение к затянутой перчаткой руке может доставить столько удовольствия. Мужчина вздрогнул, когда я прикоснулась к нему. Может, тоже чувствует нечто схожее? Возможно, будущее не столь пессимистично? Он нажал на кончик второй палочки, оставшейся у него, потом демонстративно вставил ее в ухо, то же самое проделал и второй мужчина. Немного поколебавшись, я повторила за ними, правда, ничего хорошего не ожидая. Но ничего страшного не произошло – непонятная штуковина плотно вошла в слуховой проход и встала как прибитая. Я снова посмотрела на инопланетян и вопросительно приподняла бровь. В этот момент белобрысый снова заговорил, но теперь я понимала о чем. Супер! – Не бойтесь, вам не причинят вреда! Я гарантирую вашу безопасность! А теперь хочу знать: кто вы? Назовите ваше родовое имя. Прочистив горло, я прохрипела: – Дайте воды, пожалуйста. Я не пила уже очень долго, и у меня во рту пересохло. – Обычной питьевой воды или вы потребляете что-то еще? – Нет! Нет! Просто воды, пожалуйста. Темноволосый, отлучившись на несколько минут, принес огромный овальной формы бокал без ножки, наполненный чистейшей, прозрачной, как хрусталь, водой. Какое блаженство! Торопливо выпив весь бокал, я почувствовала себя совсем хорошо, хотя поесть тоже не помешало бы, но не буду наглеть. – Меня зовут Ева Полянская. Я принадлежу к человеческой расе. С планеты Земля! – Странное название для планеты – Грязь. Может быть, я неправильно понял название? Или проблемы с переводом… Я нахмурилась и сказала: – Не Грязь, а Земля! Земля дарует нам жизнь, пропитание и защиту. А грязь – это совсем другое. – Простите, если оскорбил ваши чувства, Ева Полянская. Как вы оказались одна в этом секторе и в поврежденном шлюпе? Я кратко рассказала о джа-анах, о нашем полете и о побоище, из которого смогла выбраться лишь я. К концу рассказа я, не сдерживаясь, рыдала, что не помешало мне заметить их изумление. – Вы утверждаете, что были пилотом военного корабля? Женщина? Я не поверила своим ушам: они не выразили никаких эмоций по поводу гибели людей, но их удивляет моя профессия? – Хотите сказать, что я все придумала? Интересно, для чего мне это нужно? Ведь я вижу вас впервые! – выпалила я в негодовании. Хотя мой гнев быстро утих – как только я вспомнила, где нахожусь и с кем. И на всякий случай поторопилась объяснить, ведь мне было необходимо их доверие: – На военных кораблях женщины обычно не служат, но на кораблях дальнего пилотирования много женщин-пилотов. Я не понимаю, что здесь особенного? В конце концов, у нас равные права. Женщины, как и мужчины, могут работать там, где захочется, ну или куда возьмут. А на военные корабли женщин перестали брать, потому что военные часто выполняют длительные операции. И высока вероятность межполовых конфликтов. Мужчины переглянулись, стоило мне замолчать. Затем «белый» осторожно поинтересовался: – Но почему взяли вас, Ева Полянская? Чтобы избежать ответа на четко поставленный вопрос, я, неуверенно улыбнувшись, сказала: – Вы можете обращаться ко мне по имени. Вы спасли мне жизнь, и я хотела бы выразить вам самую искреннюю признательность. Меня продолжали одолевать страх за свою жизнь, неуверенность в будущем и сомнения по поводу дальнейшего развития ситуации. А мужчина, сидевший на корточках напротив, внимательно разглядывал меня жуткими красными глазами и притягивал теплом. Манил им, обещая возможность согреться хоть немножечко. Хотя бы для того, чтобы не трястись от накатившей слабости. Не удержавшись, я придвинулась ближе, наклонилась и, взяв его руку в свои ладони, благодарно пожала. Затем, неохотно отпустив, отодвинулась на прежнее место. Когда я снова взглянула на инопланетян, меня поразил контраст чувств, отразившихся на их лицах: у Белоснежки – удивление, сомнение и удовольствие, а у брюнета – крайний ужас, смешанный с изумлением. Что же я сделала неправильно? Я смущенно замолчала. Тем более что мне совсем не хотелось вдаваться в подробности моей наследственности. Ведь неизвестно, как красноглазые к этому отнесутся. Землянка-мутант для них может быть совершенно неприемлемой. – Скажите, как вы намерены поступить со мной? – осторожно спросила я. И прежде, чем «вкусный» мужчина открыл рот, решила пойти ва-банк: – Я пилот, очень хороший пилот. Была лучшей на курсе. И к тому же я очень хороший техник. Вы можете проверить, если хотите, я не обманываю! И если это возможно, я могла бы отработать дорогу до ближайшей к Фабиусу обитаемой планеты. Я выпалила это и с отчаянной надеждой посмотрела беловолосому в глаза, ожидая решения своей дальнейшей судьбы. Он, не мигая, смотрел на меня. Потом, коротко вздохнув, сказал: – Несса Ева, обстоятельства несколько изменились. Я прошу дать мне время подумать, а пока предлагаю вам считать этот корабль своим домом. Не думайте о плохом и печальном, никто не посмеет причинить вам вред, пока вы под моей защитой. Ответьте, есть ли у вас хранитель? Я непонимающе уставилась на него: – Простите, я не знаю, как к вам обращаться… На последний вопрос я не могу ответить, потому что не понимаю значения этого слова. Мужчины быстро переглянулись, беловолосый встал, выпрямился с нечеловеческой грацией и легкостью. Как змея. Бр-р-р. – Вы находитесь на борту разведывательного корабля империи Рокшан. Я эльтар Рантаир кован Разу, капитан и владелец, а это мой слуга и бортовой врач ис Дар Рамзи. Если во время пребывания на моем корабле у вас возникнут проблемы, а меня не будет рядом, можете обратиться к нему. Дар встал на одно колено и, глядя мне в глаза, произнес: – Прошу простить меня, несса, за ужасное происшествие, случившееся по незнанию вашей непереносимости нашего вида. Я поспешила с ответом, настолько непривычно было видеть коленопреклоненного мужчину. – Конечно, я все понимаю. И нисколько не в обиде. И раз вы врач, позвольте выразить вам благодарность за лечение. Мое нынешнее состояние гораздо лучше, чем до встречи с вами. Ис Рамзи встал, едва заметно улыбаясь. – Пока занимался лечением, я провел исследование вашей анатомии и могу твердо утверждать, что вы ничем не отличаетесь от женщин нашего вида. Есть некоторые особенности организма, которые чуть больше или, наоборот, чуть меньше развиты, чем у нас. В целом наш геном полностью совместим с вашим, что весьма удивительно, и к тому же несет доминантный характер. Несколько удивленная полученной информацией, я переспросила: – Простите, ис Дар, но я не совсем поняла про доминантный характер. Он улыбнулся чуть шире и свободнее, обнажив, в общем-то, обычные зубы. – Нет, это вы меня простите, несса. Это означает, что в результате союза двух наших рас появятся маленькие рокшане, потому что наш геном сильнее. Я залилась краской смущения и, опираясь спиной на переборку, встала на ноги. И надо сказать, что подрагивали они уже не столько от страха, сколько от слабости из-за голода. Я нерешительно посмотрела на Рантаира и спросила: – Скажите, а вы питаетесь так же, как мы? Видите ли, я не ела уже, наверное, двое суток, точно не знаю, и если не поем сейчас, то скоро помру от голода. Я извиняюсь за причиненное неудобство… В этот момент я не поверила собственным глазам: Рантаир аж посерел, резко шагнул ко мне и остановился, затем беспомощно оглянулся на Дара, и тот слегка качнул головой. Опять загадки. Снова повернувшись ко мне, Рантаир спросил: – Скажите, несса, как вы обычно питаетесь? – Ээээ… едим мясо, овощи, фрукты и еще многое другое. Едим примерно три раза в день. А еще нам необходима вода, иначе организм быстро обезвоживается, и можно умереть, как и от голода, только быстрее. Я говорила и ощущала себя учительницей младших классов, которая рассказывает детям очевидные для каждого взрослого вещи, и не верила, что все это происходит со мной. Но тут до меня дошел смысл его вопроса. Сделалось дурно. А вдруг они едят не то, что мы? А вдруг… – А как питаетесь вы? – мой хриплый шепот напугал даже меня. – Не волнуйтесь, несса, наш организм тоже требует животной пищи, и строительный материал мы берем из еды, похожей на вашу. Просто у нашей расы имеется дополнительный вид питания, если можно так сказать, – успокоил меня Дар. – Это как же? – Мужчины питают своей энергией женщин, а те – мужчин. Происходит замкнутый цикл постоянного обновления во время непосредственного контакта двух рокшан разного пола. Я удивленно вытаращилась на них: – Как джа-аны, что ли? – Нет! Те, кого вы называете джа-аны, питаются только энергией, нам же необходима для жизни как физическая пища, так и энергетическая. Просто физической нам нужно, судя по вашим словам, немного меньше, чем вам. Я посмотрела сначала на Дара, потом – на Рантаира, очень внимательно слушавшего нас. – Я, кажется, понимаю, о чем вы мне говорите. У нас подобное тоже есть, но на зачаточном уровне. Скажем так, на уровне эмоций. Рантаир, сделав шаг вперед, предложил: – Несса, позвольте проводить вас в каюту, где вам предложат на выбор несколько блюд, чтобы вы могли определиться с выбором. Там же сможете отдохнуть. Потом мы продолжим наш разговор! Он подошел к двери и, подав знак Дару, выпустил того за дверь, после чего повернулся ко мне в ожидании. А мне вдруг стало страшно. Пока он стоял рядом, было тепло и спокойно, а теперь предлагает выйти туда, где неизвестная куча инопланетян может причинить мне страшную боль одним пальцем. Страх пробежал холодным мерзким сквозняком вдоль позвоночника, заставляя дрожать. Наверное, от страха у меня мозги помутились, потому что я рванулась к Рантаиру и схватила его за руку в черной, гладкой на ощупь перчатке. Мужчина, вздрогнув, замер, на долгое мгновение остановив на мне взгляд. Чтобы скрыть страх и неловкость, а то прилипла к нему как банный лист к известному месту, спросила: – Скажите, эльтар Рантаир, а почему у вас глаза насыщенно-красные, а у иса Дара простого красного оттенка? Я не ожидала вызвать вопросом такую реакцию: он будто в камень превратился, но тем не менее ответил: – От голода, моя дорогая несса. Чем сильнее голод, тем краснее глаза. Я удивленно задрала голову. Черт, какой же он высокий, макушкой едва достаю до ключиц. – А почему вы не поели? Нельзя же доводить себя до крайнего состояния. Он посмотрел мне в глаза и тихо проговорил: – Потому что, несса, этот голод может удовлетворить только женщина. Ух ты! Вот и нарвалась со своим длинным языком на неприятности. Я опустила голову и неловко затопталась рядом с ним. Тем не менее, несмотря на свои горящие уши, его руку не выпустила. Даже когда почувствовала, как он большим пальцем мягко, почти неосязаемо поглаживает пальцы моей руки. Странная ситуация, странная встреча, странные мужчины и ощущение нереальности происходящего. Наверное, поэтому страх и напряжение потихоньку исчезали. Неожиданно для себя поняла, что мне приятно держаться за этого, по сути, незнакомца чужой расы и ощущать его мимолетные поглаживания. Очень непривычно, что именно мои руки сейчас обнажены, а его облачены в гладкие тонкие перчатки. И шелковистая прохлада ткани добавляла впечатлений. От Рантаира веяло спокойствием и доброжелательностью: не наносными, а настоящими. У меня вдруг промелькнула мысль, что я – как девочка-подросток на первом свидании. И хотя это не было свиданием, прикосновения таинственного мужчины дарили мне необъяснимые радость и удовольствие. С каждой секундой Рантаир нравился мне все больше, и мне невольно казалось, что я переживаю самое настоящее романтическое приключение, о которых с упоением читала в книгах. Мое большое романтическое приключение! Я, может, завтра умру. Для своих я уже умерла, да и для себя тоже. А сейчас я получила шанс на жизнь. Почему я не могу насладиться новыми и такими долгожданными чувствами? Невозможными для меня в прошлой жизни. И я решила расслабиться и плыть по течению. Будь что будет. Как говорится, авось прорвемся. Все это пронеслось в моей голове за несколько мгновений, а дальше начались суровые будни. Мы вышли за дверь, и меня тут же обдало легкой прохладой от выстроившихся в коридоре мужчин – думаю, на контрасте с теплом Рантаира. Наверное, весь экипаж вытянулся вдоль коридора и потрясенно смотрел на нас. Я шла между переборкой и Рантаиром, судорожно сжимая его руку каждый раз, когда мимо проходил очередной ошарашенный мужчина, а меня обдавало новой волной холода. Сколько же их здесь?! – Двадцать три, не считая меня, несса Ева. Не волнуйтесь, никто из них не посмеет к вам прикоснуться. Упс! Кажется, вопрос я задала вслух. Но ответ меня немного успокоил. Судя по ширине коридоров, количеству дверей и народа, это достаточно большой корабль. Хм! Значит Рантаир не простой обыватель. Эта мысль несколько омрачила мои перспективы на совместное светлое будущее. Кому нужна нищая, хоть и симпатичная инопланетянка? Я тихонько вздохнула, чувствуя горечь в душе. За последние дни столько всего произошло, погибло столько людей, и среди них были уже ставшие друзьями сослуживцы, а я переживаю из-за какой-то ерунды. Надо думать о спасении своей жизни, а меня на романтику вдруг потянуло. От голода, наверное. Я даже не знаю, сколько провалялась без сознания, пока дрейфовала в космосе. Судя по тому, с каким трудом я передвигаю ноги и как трясутся поджилки от слабости, видимо, гораздо больше двух дней. Затем я подумала об аппарате, в котором очнулась. Скорее всего, именно благодаря ему я жива и уже невредима. Эх, на Землю бы его! После третьего коридора мы наконец подошли к нужной каюте. Когда вошли туда, челюсть у меня отпала окончательно. Роскошные двухкомнатные апартаменты в золотисто-зеленых цветах, полы из какого-то пружинящего покрытия – казалось, что идешь по мягкому толстому одеялу. Куда ни глянь – низкие кресла и диванчики, в углу – изящный письменный стол на тонких ножках и удобное, но такое же изящное кресло. Мягкая подсветка придавала инопланетному великолепию налет таинственности. Широкая арка открывала вид на огромную, бесподобно красивую кровать и внутреннее убранство спальни. Хм! Да это не каюта, а будуар какой-то восточной принцессы или любимой наложницы шейха! Караул, куда я попала?! Резко развернувшись и покачнувшись от того, что закружилась голова, я подождала, пока золотисто-зеленая круговерть остановится, затем, сдерживая гнев и – зачем от самой себя скрывать – страх, тихо спросила: – Не помешаю ли я вашей жене или, хм… подруге, если вы меня поселите здесь? – Я не совсем понимаю, несса, что значит «жена» или «подруга»? У мужчин-рокшан не может быть дружбы с женщиной-рокшанкой. Это почти невозможно не только из-за пола, но и из-за полного различия интересов и образа жизни. Что означает слово «жена», несса? – Узаконенные государством отношения между мужчиной и женщиной. Когда они вступают в такие отношения, называемые браком, – то законно живут вместе, имеют общее имущество, детей и определенные права друг на друга. Хотя в современном мире все это возможно и без узаконивания отношений. Многие пары живут вместе и любят друг друга не меньше. Просто брак – дань старым традициям. Он очень внимательно слушал меня, потом, опустив взгляд, как-то отстраненно сообщил: – У рокшан есть похожая традиция, но она священна для нашего народа. Называется «лианория», или слияние. Ее проводят в священном месте на Рокшане, и она носит нерасторжимый характер. Причем как в физическом смысле, так и в духовном. После прохождения лианории женщину называют лианэ, а мужчина получает статус лина. О своей лианэ мечтает каждый рокшанин. До лианории мужчина является хранителем женщины, которая его выбрала, а если такового нет, то хранителем становится старший мужчина семьи. Потом он резко посмотрел мне в лицо, будто хотел увидеть там что-то особенное. У меня от взгляда черешневых глаз мурашки по коже побежали – но не от холода, а от непонятного, волнующего предвкушения. – Несса Ева, эта каюта принадлежала моей сестре эльтарине Кассаир, но несколько циклов назад она выбрала себе лина и теперь не посещает мой корабль. У меня нет лианэ, и если вы согласитесь остаться здесь, то никому не помешаете. Я неуверенно смотрела на него, а душа пела: «Свободен, свободен! Ура!» Но, к сожалению, ноги моей радости не разделили, потому что в самый неподходящий момент решили передохнуть. Я начала медленно оседать на пол, а Рантаир подхватил меня и на вытянутых руках донес до дивана, где и оставил, резко отдернув руки. Я опешила: неужели ему противно прикасаться ко мне или он считает, что я заразная? Голова сильно кружилась, от голода подташнивало, поэтому, откинувшись на спинку дивана, я прикрыла глаза, но продолжала сквозь ресницы наблюдать за странным владельцем корабля. Он стиснул кулаки и быстро направился к двери. Та неожиданно открылась, и он едва не налетел на Дара, вернувшегося с темноволосым мальчиком, толкавшим перед собой тележку. Дальнейшее меня несколько озадачило: то ли от неожиданности, то ли по другой, пока неизвестной мне причине, эта обычная бытовая ситуация вызвала загадочную реакцию входивших. Дар резко шагнул в сторону, чтобы избежать столкновения с Рантаиром, а юноша отпрыгнул к стене. Не говоря ни слова – он, видимо, к этому привык – Рантаир вкатил тележку в каюту и резко приказал, обращаясь непонятно к кому: – Накрой на стол, и побыстрее. Теперь ты будешь обслуживать нессу Еву, выполняя все, что она захочет, по первому требованию. Она скажет, что ей понравится, а твоя задача – как можно больше разнообразить ее пищу. Юноша упал на одно колено и, склонившись передо мной, прошептал: – Меня зовут Дир, несса. Служить вам – большая честь для меня! Одно дело – приказы на корабле, другое – опять коленопреклонения. Как-то не по себе от этого. Что здесь вообще происходит? Один шарахается от меня, а другие – от хозяина корабля. Такие тут правила? Или дело в чем-то еще? Однако вежливость превыше всего. Я с трудом подняла голову, чувствуя себя совсем уж не в своей тарелке из-за собственного «размазанного» по дивану вида, и с трудом произнесла: – Я вам тоже очень благодарна! Юноша поднял глаза, и я отметила, что они у него темные, как у Дара, и подернуты красной дымкой. Мне показалось, что они чем-то похожи. Ладно, в родственных связях потом разберемся, а сейчас очень есть хочется. Я непроизвольно прижала руку к голодному животу, чем запустила «цепную реакцию» у чересчур внимательных мужчин, и опять насторожилась и удивилась. Рантаир подошел ближе, встал между мной и слугами, Дир кинулся к тележке, а ис Дар разложил перед диваном небольшой столик и отошел к двери. Юноша начал расставлять передо мной небольшие плоские тарелочки с едой. Не успела я разглядеть и половину, как на столе не осталось свободного места. Воспрянув духом от обилия съедобно выглядевшей и божественно пахнувшей еды, я попросила: – А можно воды принести, пожалуйста? Если вам, конечно, не трудно и… Я не закончила, а Дир кинулся вон из каюты как ошпаренный. Странно, какие они нервные! Или чересчур исполнительные? Есть хотелось так, что даже пристально наблюдавшие за мной Дар и Рантаир не смущали, поэтому, неуверенно улыбнувшись, я принялась за первое блюдо. О-о-о… вкусненько, почти как наш бифштекс! А это что-то не поддающееся описанию, но пойдет… Фу, какая гадость! Причем когда я схватила какую-то тряпочку вместо салфетки и с отвращением выплюнула туда эту дрянь, у инопланетян лица еще больше вытянулись. Дар не выдержал первым и спросил: – Вам не понравилась аттойя, несса? Срочно запив водой остаточный вкус этой аттойи, я невольно разоткровенничалась: – Нет, ис Дар, мне она напоминает по вкусу и запаху протухшее мясо. Бр-р-р! Он скептически поднес тарелочку с аттоей к носу и с наслаждением вдохнул. – На Рокшане это редкий, дорогой деликатес. Его подают только аристократам. А назвали в честь нашей звезды. – Ваша звезда называется Аттойя? Он коротко кивнул, с сожалением взглянув на мою тарелку. Я с сомнением посмотрела на него и предложила: – Если вам это так нравится, может быть, сами попробуете? Честно говоря, я не аристократка, хотя мой род известен уже более восьмисот лет, и вполне могу съесть что-то попроще. Рантаир молчал, но было заметно, что ему приятно наблюдать за мной. И после того как я упомянула о своем происхождении, он немного нахмурился. – У нас любой житель, знающий свою родословную до пятисот циклов, волен потребовать себе статус аристократа. На Рокшане вы с полным правом можете носить длинные волосы. Я сначала подавилась, потом закашлялась, затем подняла руки в успокаивающем жесте, отметив, как занервничали мои «хозяева». – Простите меня! В каком смысле «могу носить длинные волосы». – Я с тревогой взглянула на длинную, спускающуюся ниже ягодиц косу Рантаира и на короткие, до плеч, волосы Дара. – На Рокшане статус жителя всегда можно определить по длине волос. Чем длиннее волосы, тем длиннее родословная и выше статус рокшанца. Я нервно схватила свою уже порядком потрепанную косу и с вызовом сказала: – Я не рокшанка и волосы стричь не собираюсь. А про себя подумала: «В конце концов, это моя визитная карточка и вообще главное сокровище. Мои волосы цвета красного вина хорошо гармонируют с молочной кожей и желтыми, янтарными глазами». Мне часто говорили, как посмеялся надо мной Создатель, наградив яркой внешностью и забыв дать возможность кому-то прикоснуться к этой красоте. Невысокая, всего метр шестьдесят, хрупкая, пропорционально сложенная фигурка с довольно приятными округлостями, рыжая, желтоглазая, с губками «бантиком» и тонкими чертами лица – я нравилась мужчинам. И если еще совсем недавно я сочла бы свое лицо узковатым и чересчур вытянутым, то теперь, глядя на рокшан, я подумала об этом не как о недостатке, а как о дополнительном преимуществе. И только сейчас, вдоволь наевшись, напившись и сыто отвалившись от стола, решила про себя, что все, что происходит и не происходит, – к лучшему. Раньше я размышляла как пессимист, теперь обязательно должна стать оптимистом. Отметив мой жест, Дир с Даром убрали со стола и, забрав с собой тележку, с поклоном удалились, тем самым снова меня смутив. Не привыкла к подобному этикету на службе. Рантаир еще постоял, глядя на меня с загадочным выражением лица, затем сказал: – Не волнуйтесь, несса, любая рокшанка может изменить свой статус, став высокородной лианэ. Я рад, что вам подходит наша пища, а сейчас отдыхайте и не волнуйтесь, здесь вас никто не побеспокоит. В спальне, в гардеробе моей сестры, есть одежда, которая никогда никем не использовалась. Позвольте предложить ее вам, чтобы вы могли чувствовать себя лучше и комфортнее. Я с трудом встала с дивана и подошла к Рантаиру, посмотрела снизу вверх ему в глаза. Не удержавшись, опять взяла его за руку, проигнорировав уже привычное вздрагивание, и прошептала: – Я вам очень благодарна, эльтар. За все! Столько, сколько вы для меня, кроме моей семьи, никто никогда не делал. Я не знаю, смогу ли когда-нибудь отплатить за все, что вы для меня совершили. Сначала он нерешительно, будто сомневаясь или опасаясь, что оттолкну, поднял руку к моему лицу, потом медленно, очень нежно коснулся двумя пальцами щеки и так же осторожно провел дорожку сначала к рыжему виску, затем к губам. Внезапно, словно очнувшись, отнял руку от моего лица и, опустив вниз, сжал в кулак. – Отдыхайте, несса! – И, резко развернувшись, вышел из каюты. Я с минуту не могла прийти в себя. Столько нежности и боли в его глазах, и как я могла подумать, что они ничего не выражают? Еле-еле доплелась до кровати, стряхнула с ног ботинки, рухнула на восхитительно мягкую поверхность и мгновенно заснула с ощущением затянутой в перчатку руки на своей щеке. Неужели украсть сердце можно одним лишь прикосновением? Оказалось – можно! Глава 3 Проснувшись, я не сразу сообразила, где нахожусь, и тихонько лежала, прислушивалась к своим ощущениям и мыслям. Было приятно валяться на мягкой кровати, но я уже несколько дней не снимала комбинезон, не давая своему телу долгожданного отдыха и чувства чистоты, что сказалось на общем самочувствии. Поэтому первым пунктом в плане дальнейших действий стал душ. Или чем они здесь пользуются? Обследовав соответствующее помещение и с горем пополам разобравшись с управлением и предназначением разных приспособлений, я решительно принялась за приведение себя в порядок. Гардероб поразил меня разнообразием и воистину царским великолепием. В самом начале, казалось, что бесконечного ряда, висело платье необыкновенной красоты: к тонкой серебристой струне крепились рукава, украшенные мелким бисером, и тончайший зеленый топик с широким поясом из бисера на талии; струящаяся широкая юбка из похожей ткани состояла из нескольких слоев, переливающихся разными оттенками зеленого; от пояса до самого пола спускались бисерные струны – это было самое шикарное платье, которое я когда-либо видела. Я с благоговением его потрогала, но даже примерить не решилась – не знаю же, что со мной будет дальше. Несмотря на теплый прием, оказанный неожиданными спасителями, я не могу рассчитывать, что сказка будет длиться долго. Ведь толком еще не выяснила, почему и с какой целью меня спасли. Поэтому – практичность прежде всего. Может, мне удастся влиться в инопланетный экипаж пилотом или хотя бы техником. Перебрав кучу одежды и нижнего белья, трусов и бюстгальтеров не обнаружила. Наверное, их тут не носят? Так, ладно, свои есть, в конце концов. Где наша не пропадала, и никто же не узнает, что на мне нет белья. Я нашла длинные черные штаны из гладкой, эластичной, приятной на ощупь ткани, отлично севшие по фигуре. Вау, как удобно! Сверху натянула нежно-зеленого цвета тунику с длинными рукавами, но приличным декольте, и чтобы скрыть вызывающе торчащую грудь, надела кафтан в пол – женский вариант рокшанской корабельной формы. Как на Даре. Плотный, но достаточно легкий, из ткани насыщенного зеленого цвета. Да и вообще весь гардероб был исключительно в разных тонах зеленого и золотистого. Повезло, что оба цвета хорошо мне подходят, а то ходила бы вся зеленая, как лягушка. Помимо невиданного прежде количества одежды я нашла целые залежи вполне подходящей обуви. Ура! Даже не ожидала, что возня с одеванием доставит столько удовольствия. Раньше у меня не было ни денег, ни необходимости в подобных развлечениях. В академии и на кораблях я носила форму, а теперь, если честно признаться самой себе, с удовольствием нарядилась бы, чтобы понравиться одному красноглазому беловолосому рокшанцу. Примерив маленькие золотистые туфли-балетки, покрутилась перед зеркалом и не поверила своим глазам: я очень сильно напоминала принцессу из старых фильмов о Востоке. Хотя вещи были максимально удобны, не стесняли движений, плотно облегая фигуру и придавая женственности моему облику. Современное и в то же время старомодное, но удивительно приятное сочетание. Решила не переобуваться и остаться пока в туфельках. По крайней мере, если в них будет неудобно ходить по кораблю, старые надежные ботинки выручат. С помощью неведомым образом уцелевшей резинки сделала высокий хвост на макушке и осталась вполне довольна своим видом. Ну что ж, меня будут тут кормить, в конце концов? К двери я направилась решительно, но, открыв ее, столкнулась с первой проблемой – напротив стояли целых два высоких блондина, от которых разило холодом сильнее, чем от Дара и Дира, вместе взятых. Непроизвольно прижала руку к губам, чтобы не закричать, но они, видимо, придали этому жесту другое значение. Один продолжал стоять и пристально смотреть на меня, улыбаясь, а второй, кивнув, поднял руку и связался то ли Даром, то ли Диром – я не расслышала, – по коммуникатору. От пристального внимания инопланетян мне стало не по себе, и я, извинившись, сделала осторожный шаг назад. Автоматическая дверь с шелестом начала закрываться, но я услышала слова, скорее всего, не предназначавшиеся для моих ушей: – Она как Аттойя, такая же вкусная и прекрасная. Рядом с ней оживаешь, а, Хран? Сомнительный комплимент, особенно после того, как я попробовала одноименный «заграничный» деликатес. – Молчи, Мар, ты знаешь, что эльтар сделает с любым, кто посягнет на нее. Мне не нужны лишние проблемы, меня уже ждет моя Рани. А вот это замечание меня крайне заинтриговало, но разговор караульных прервало появление Дара и Дира с тележкой, и я вздохнула с облегчением. Однако фраза про Аттойю прочно застряла в моей голове. – Несса Ева, я рад приветствовать вас. Как вы себя чувствуете? Позволю себе отметить, что вы удивительно верно подобрали одежду, наш эльтар будет доволен. Я удивленно выгнула брови: во-первых, одежды другого цвета в гардеробе не имелось, а во-вторых, почему именно эльтар будет доволен моим выбором? Но Дар, отвернувшись от меня, наблюдал, как Дир накрывает на стол, и я, не удержавшись, спросила: – Скажите, ис Дар, Дир ваш родственник? Вы так похожи. Дар неожиданно смутился, потом ответил: – Да, несса, он мой последний брат. – Вы хотите сказать, самый младший? – Нет, несса, я хотел сказать, последний из оставшихся в живых. – Простите, ис, я не хотела вас огорчить, – расстроилась я из-за собственной бестактности. – Не беспокойтесь, несса, вы можете спрашивать что угодно! Для вас все внове, и для меня честь помочь вам освоиться среди нас. – Скажите, ис Дар, а ваш народ со всеми обращается так же, как со мной? – осторожно, но настойчиво выясняла я мучивший меня вопрос. Он немного опешил. – Рокшане не воюют с женщинами. Более того, для рокшан женщины священны, особенно такие, как вы, несса Ева! – Такие, как я? А что во мне особенного, чем я отличаюсь от других? Я, конечно, в курсе, что не отношусь к категории «как все», но ведь они-то об этом знать не могут! Или могут? Дар смотрел на меня еще пристальнее, чем раньше, и молчал. – А где эльтар Рантаир? – я занервничала. Он удивленно вскинул брови. – Вы хотите его видеть, несса? Вот тут я совсем растерялась. – Ну, я хотела бы знать, что мне можно на этом корабле, а чего нельзя. Эльтар сказал, что позже сообщит, сможет ли принять меня на службу на свой корабль, или хотя бы прояснит мое дальнейшее положение, – последнее я уже тихонько шептала себе под нос. Дар понял мое состояние: – Не волнуйтесь, несса, эльтар Рантаир поможет вам решить все проблемы, просто отдыхайте и ни о чем не беспокойтесь. И я хотел бы узнать ответ на вопрос эльтара. Есть ли у вас хранитель? – Нет, ис Дар, у меня нет хранителя! – Разве в вашем роду нет мужчин, несса? – Последний мужчина погиб восемь лет назад, ис. В нашем роду остались лишь четыре женщины, самой младшей всего два года. Дар ошеломленно смотрел на меня. – Значит, ваш род пресекся, несса? Мне очень жаль, я выражаю вам сочувствие. Я задрала повыше подбородок и ответила с безмятежной улыбкой: – Не стоит, ис, не стоит! Мой род не может прерваться из-за отсутствия мужчин, потому что он знаменит не мужчинами, а женщинами, а поэтому пока жива хоть одна из нас, мой род будет продолжаться. – На Земле матриархат, несса? – Он слегка придвинулся ко мне, в нетерпении ожидая ответа. – Нет, ис, кое-где может быть, но в основном мужчины в наших семьях по-прежнему занимают ведущее положение. Невольно отодвинулась от того, кто мог бы причинить мне боль, лишь коснувшись пальцем, что не осталось незамеченым. – Тогда почему ваш род матриархальный? – спросил Дар мягко. Я сжала кулаки, потом с трудом разжала. Не знала, что сказать в ответ, не хотела, чтобы они, узнав о нашем проклятии, изменили отношение ко мне. Поэтому не придумала ничего лучше, как пожать плечами, неловко переступив с ноги на ногу, присесть за стол и начать завтракать. Если это, конечно, был именно завтрак, а не обед или ужин. – Вы не голодны? – Есть в одиночку и под присмотром было как-то неловко. – Присоединяйтесь. – Благодарю, я уже поел. Он постоял в ожидании, исподлобья разглядывая меня, видимо, рассчитывая получить ответ, потом резким жестом отпустил Дира, а сам отошел к двери. Долгого молчания я не выдержала и спросила: – Скажите, когда человека сравнивают с вашей Аттойей, это хорошо или плохо? – Кто вам это сказал? – он даже дернулся. – Нет, нет, я нечаянно подслушала, мне никто не говорил, просто стало интересно. Простите, ис Дар, я снова что-то не поняла. Он опять уставился на меня, потом неохотно ответил: – Несса, Аттойя – наша звезда. Яркая, горячая, прекрасная, дарующая тепло и жизнь Рокшану, поэтому когда вам скажут, что вы похожи на Аттойю, – сделают большой комплимент, который, несомненно, вами полностью заслужен. Я польщенно посмотрела на него и немного расслабилась. Значит, меня сравнили не с воняющим протухшим мясом деликатесом, а со звездой, что кардинально меняет смысл. Поэтому спросила почти игриво: – То есть вы считаете меня такой же привлекательной, как и ваших женщин, ис Дар? – Нет, несса, я считаю, что вы гораздо прекраснее любой встречавшейся мне ранее женщины. И вы намного вкуснее их. Я в ужасе вытаращилась на него: – К-как это «вкуснее»? Вы меня все на вкус пробовали, что ли, пока я без сознания была? Он успокаивающе повернул ладони вверх и сконфуженно пробормотал: – Простите, несса, что испугал вас, но наша раса питается энергией так же, как и физической пищей. Энергия, как и пища, имеет свой вкус. И у всех она разная. Вспомнив, насколько необычайно вкусным показался мне Рантаир, неуверенно кивнула. – Кажется, я понимаю, о чем вы говорите, но думала, что для этого нужен телесный контакт. – Для нормального питания – да, но мы ощущаем энергию всего живого вокруг нас, и она несет в себе разную информацию, и на вкус она тоже разная. Это как вы недавно, прежде чем принимать еду, сначала ее понюхали, а потом немного попробовали и только затем начали есть. Вот и мы на небольшом расстоянии можем, образно выражаясь, понюхать и снять пробу – не больше. Независимо от желания, это естественно, как дыхание. Я успокоилась и снова принялась за еду. Прожевав очередной кусочек, решила выяснить: – Скажите, ис Дар, мой шлюп – насколько он поврежден? Собеседник опять загадочно посмотрел на меня, перед тем как ответить: – Боюсь, несса, я опять вас расстрою, но шлюп не подлежит ремонту, поэтому мы избавились от балласта. Я смотрела прямо перед собой, упрямо пытаясь сдержать слезы. Потом, печально усмехнувшись, прошептала: – Надеюсь, меня высадят на обитаемой планете, ис, а не прямо в космосе, если вдруг мне не найдут здесь места. Дар побелел, если можно так сказать при его светлой коже, и поспешил успокоить: – Не волнуйтесь, несса, вас в космосе не высадят, вас вообще никогда не… – Он хотел сказать в запале что-то еще, но словно сам себе заткнул рот и дал подзатыльник. – Простите, несса, мне надо проверить, как там эльтар! – И резко развернувшись, рванул на выход. Проводив спину мужчины взглядом, я тяжело вздохнула. Затем, не торопясь, поела, медленно прокручивая в голове полученную информацию, и пришла к определенным выводам. По их мнению, я красивая. Можно успокоиться, хотя… Вкусная – плохо или хорошо это для меня? Не выкинут где попало. Но что означает «никогда»? Тоже вопрос открытый. Ладно, поели, попили – и пошли на разведку. Стоит признаться, я соскучилась по Рантаиру. Сказать об этом прямо – засмеют или просто не поймут. Придется искать повод для встречи. Собрав все имеющееся в запасе мужество, я направилась на выход. За дверью по-прежнему стояли мои охранники – они вытаращились, как только увидели меня. Я неуверенно улыбнулась и, придерживаясь переборки, медленно пошла осматривать корабль. А они так же медленно шли за мной. Значит, меня все-таки охраняют, а не сторожат. Уже хорошо. Мы ходили около часа, я с профессиональным интересом рассматривала служебные отсеки, и везде, где бы ни появлялась, с таким же интересом разглядывали меня. Стоически всем кивала, здоровалась и, улыбаясь, уходила дальше, спиной чувствуя удивленные взгляды. В техническом отсеке возились двое мужчин, громко споря друг с другом. Они замолчали, как только я вошла в отсек. Я подошла ближе и осмотрела кучу проводов, кое-где оборванных и перепутанных, подключенных к маленькому дисплею контроля за неполадками. Как же знакомо… Сверху искрило и капало на все это безобразие. Я опустилась на корточки и, с вежливой просящей улыбкой взяв устройство, напоминающее планшет, начала изучать его. Если повезет, меня возьмут техником, тогда надо хоть немного разобраться в инопланетном оборудовании. Полчаса ушло на изучение работы дисплея и еще полчаса на поиск неполадки. На ее устранение и приведение узла в порядок хватило пяти минут, с моей-то способностью «чувствовать» корабль. Я с ощущением полного удовлетворения растерла смазку между ладонями, вовремя вспомнив, что я в платье, а не в комбинезоне, и, встав с колен, вытерла руки о легинсы. Там-то точно не будут заметны грязные пятна. Подняла глаза на своих охранников. Они были не просто удивлены. Они потрясенно смотрели на меня, а я осторожно их обошла и направилась дальше. Оказывается, приятно показать, что я не профан в своем деле. Хотя реакция окружающих и отношение ко мне удивляли и напрягали, вызывая множество вопросов о взаимоотношении полов у этой загадочной расы. Следующей остановкой стал спортзал. Судя по воплям, там как раз шла тренировка. Я ускорила шаг и вошла в большое полукруглое помещение с такими же мягкими полами, как у меня в каюте. Оценила голые торсы троих полураздетых мужчин, круживших возле одетого во все черное Рантаира. Мускулы нападавших, напряженные как натянутые канаты, впечатляли. Белые, сильные, гибкие рокшане, похожие на змей, бросались на Белоснежку. У каждого в руках были странные палки с крючьями на конце, которые вращались с жутким воем. Бр-р-р. Страшно, очень страшно, потому что этот бой на тренировочный не похож совсем. Сердце замирало, когда я глядела на них, а рот я зажала рукой, чтобы не вскрикивать каждый раз, когда казалось, что Рантаира вот-вот сметут или разорвут на части страшными крючьями. В конце концов один из нападающих задел его лицо, на воротник закапала кровь. Нет, такие тренировки не по мне. Я не выдержала, зажмурилась, но уже через несколько секунд наступила тишина. Рокшане во все глаза таращились на меня. Я устала улыбаться, перенервничала и вообще замучалась. Поэтому просто хмуро посмотрела в ответ, а на своих охранников даже оглядываться не стала. Я к ним за полдня привыкла, как к мебели. Рантаир напряженно ожидал, видимо, какой-то моей реакции. А у самого кровь капала на кафтан – порез оказался глубоким. Я оглянулась, раздумывая, чем бы ее остановить, и увидела возле стены несколько кресел и накрытый чем-то вроде скатерти столик с яйцевидными бокалами. Сдвинув их в сторону, взяла салфетку. Надеюсь, это подойдет. Я подошла к раненому эльтару и осторожно приложила ткань к ране. – Надо Дара позвать, а еще лучше пошли сразу к нему, а то потом шрамы могут остаться. – Я болтала, чувствуя себя крайне неловко из-за того, что Рантаир замер как статуя, с потрясенным видом. – Шрамы, конечно, мужчину украшают, но лучше, чтобы их было поменьше. Думаю, ты еще успеешь их заработать. Убрав салфетку, осмотрела рану: к счастью, она почти не кровоточила. Потрогала скулу – не задета ли кость, и удивилась, насколько гладкая и мягкая у рокшанца кожа. – Разве у вас не растут волосы на лице? – Глупее вопрос задать трудно, но может быть, Рантаир хоть выйдет из ступора. Он несколько секунд молчал, потом прохрипел: – Нет, Ева, не растут. А у вас? Я немного нервно рассмеялась. – У женщин не растут, а вот у мужчин – да. – И, прижав снова салфетку к ране, не удержалась и еще раз с удовольствием прикоснулась к его лицу. Знала, что веду себя непозволительно, но прекратить просто не могла. Провела по щеке, потом по подбородку, а дальше, обнаглев от собственной смелости, поднялась на цыпочки и, вытянув руку, потрогала лоб – там, где начинают расти волосы. – Красивые волосы, на Земле за такую красоту все бы передрались. Там нет настолько белокожих, под влиянием нашей звезды – она называется Солнце – кожа темнеет, особенно если долго загорать. А вот моя кожа абсолютно не выносит открытых солнечных лучей. Я сразу обгораю. Устав стоять на цыпочках, я опустилась, но руку не убрала – не захотела разрывать контакт. Мне казалось, что я могу простоять так вечность. Настолько мне было хорошо, приятно – и не просто тепло, а горячо. Жаркая волна растекалась по моему телу, каждая клеточка словно кричала от удовольствия и наполнялась жизнью. Я никогда не испытывала ничего подобного. Моя рука невольно скользнула вниз, но Рантаир поймал ее на лету и прижал к своей щеке всей ладонью. Я посмотрела ему в глаза – и тут наконец поняла, что мной сейчас питаются, потому что они меняли цвет от темно-вишневого к более светлому, красному. И не только светлели, но и становились прозрачными. За этим процессом было так интересно наблюдать, что я осознанно сконцентрировалась и послала Рантаиру волну своей энергии в благодарность за испытанное удовольствие. Он слегка покачнулся, но все равно не разжал руку, лишь довольно прикрыл глаза. Казалось, что мужчина в полном экстазе и еле держит себя в руках. Правда, от чего он держит себя в руках, было непонятно, но как-то тревожно стало, поэтому я с усилием разорвала контакт, вырвав у него свою ладонь, и отступила на шаг назад, сжимая окровавленную салфетку в другой руке. Он резко опустил голову и пристально посмотрел на меня. – С вами все в порядке, несса, я не причинил вам вреда? А я не могла оторвать взгляд от его глаз – хотя дымка еще была красного цвета, сквозь нее стали видны белки и темный зрачок. Но Рантаир напряженно и с тревогой ждал моего ответа. Я смутилась и, спрятав за спину руки, просипела (и когда это у меня голос сесть успел?): – О, со мной все в порядке, а у вас открытая рана на лице, пойдемте-ка к Дару. – Повернувшись в сторону выхода, взяла Рантаира за руку: – Ну что, пошли? Он смотрел на меня несколько мгновений, не двигаясь с места, даже не по себе стало, а потом, словно очнувшись, сделал шаг вперед. Но тут я резко остановилась и подалась всем телом назад, к Рантаиру, так как в проходе стояли несколько членов команды, включая моих охранников, трех бойцов, двух горе-техников и Дара с Диром. И все откровенно таращились на нас в полном ступоре, явно не веря своим глазам. Я растерялась и подсознательно приготовилась получить по заслугам. Отпустив руку Рантаира, подняла голову и тихо спросила: – Простите меня, эльтар Рантаир, если я что-то сделала или сказала не так. Если объясните, что именно, больше не буду. Понурившись, чувствуя, как стыд удушливой горячей волной заливает лицо, шею и уши, я даже подпрыгнула от испуга, когда он вышел вперед и прошипел, как рассерженная змея: – Дар, останься, остальные – вон! Второго приказа никто ждать не стал, все словно испарились. Я тоже поспешила было испариться, но оказалась схвачена за руку: – Вас это не касается, Аттойя! Было бы куда, я бы присела! Но пришлось стоять с открытым ртом и хватать воздух, сперва – переживая унижение, в котором сама же и виновата, а следом – комплимент. Даже не знаю, что хуже. – Покажите руки, несса! Немедленно! Увидев, как капитан нервничает и еле сдерживается, я вытащила из-за спины руки и повернула ладонями вверх и вниз, выполнив приказ. – Если я оскорбила вас, причинила вред или сделала больно, прошу прощения, эльтар. Я хотела только помочь! Ведь их было трое, а вы один, и вас ранили, и даже помощь не предложили. Не знаю, что Дар с Рантаиром там разглядывали, но неожиданно последний словно на что-то решился. Аккуратно снял перчатку, и я с удивлением заметила, как врач даже не побледнел – позеленел. Затем Рантаир шагнул назад и медленно, словно я прокаженная, коснулся кончиками пальцев моей ладони. Меня словно током прошибло, но это было так приятно, что, не удержавшись, я резко вздохнула. Рантаир сразу убрал свою руку и с ужасом посмотрел на меня. – Вам больно, эльтарина? Почему он вдруг решил изменить обращение ко мне, решила узнать потом. Смущенно покачала головой, не выдержала и сама взяла его за руку. – Вот, ничего страшного не произошло, эльтар. Мне совсем не больно. Если честно, то мне, скорее, очень приятно… Дальше между нами началось что-то из ряда вон выходящее. Я вся горела, жидкое пламя лавиной растекалось от ладони по телу. В какой-то миг даже мелькнула мысль, что это, наверное, оргазм – примерно так его описывали мои сокурсницы по академии. Стало жарко, ноги ослабели настолько, что пришлось прислониться к Рантаиру и держаться второй рукой за его кафтан. Почувствовала, что он сырой от пота, и вздохнула. Я поняла, чем отличаются наши мужчины от рокшан – запахом. Наши воняют, а рокшане пахнут. Вполне возможно, это касается только одного-единственного мужчины. Но запах незабываемый – свежескошенной травы, смешанной с ароматом древесины и нагретого солнцем песка – настолько легкий и терпкий, что я, уткнувшись носом в его грудь, не могла надышаться. Я готова была стоять так всю жизнь, держа его за руку и вдыхая его аромат. Но он поднял меня на руки и понес из спортзала. Рядом шел Дар, и я слышала его благоговейный шепот: – Это невозможно, этого просто не может быть! Что-то со мной не то происходит. Словно наступило перенасыщение. Пребывая в странной эйфории, я вяло подняла голову и посмотрела на Рантаира – да так и замерла, потому что на меня смотрели самые красивые и чистые синие глаза во всей Вселенной. И такие любимые, что я, не удержавшись, шмыгнула носом, а по щекам покатились слезы. Он от неожиданности остановился и с тревогой посмотрел мне в лицо. – Вам плохо, Ева? – Нет, просто ваши глаза – красивые, синие, и краснота совсем ушла. Значит, вы сытый? Да? Он несколько раз моргнул, потом нахмурился и как-то весь напрягся, продолжая идти, скорее всего, в мою каюту. Члены экипажа провожали нас изумленными и почему-то немного испуганными взглядами. Я никак не могла сосредоточиться и осмыслить происходящее, мало того – мне было стыдно за свое поведение. Боже, они же, наверное, бог знает что подумали обо мне! Липну к капитану как банный лист, хватаю за руки, за лицо. Да я сама от себя в шоке, но ничего не могу поделать – меня непреодолимо тянет к Рантаиру. Опустив голову, горько вздохнула, пытаясь тайком, чтобы никто не заметил, вытереть слезы. Войдя в каюту, эльтар осторожно опустил меня на диван и, повернувшись к Дару, приказал: – Еды, немедленно! – Опять обернулся ко мне: – Эльтарина Ева, я отвечу на ваш вопрос. Да, вы накормили меня досыта, чего раньше со мной никогда не случалось, и ваш труд будет вознагражден. Не волнуйтесь, думаю, после оплаты вы очень долго не будете ни в чем нуждаться. Можете путешествовать на моем корабле, сколько вам захочется. Для меня это будет удовольствием. Я слушала, а внутри росло раздражение пополам с яростью, и это чувство я тоже испытывала впервые. Захотелось сделать ему больно, как только что сделал мне он. – Я просила о должности техника или пилота, а не вашей или чьей-то еще кормушки, эльтар! Боюсь вас оскорбить, но придется: я не могу взять плату за услугу по кормлению, потому что вас я использовала в тех же целях, а так как у меня нет денег, то и оплачивать ваши услуги мне нечем. Вы мне ничего не должны, как и я вам, надеюсь. И если я причиняю вам столько неудобств, то высадите меня на первой же обитаемой и разумной планете, я сама о себе позабочусь. – Пока я говорила, я словно сдулась, как воздушный шарик, поэтому последнюю фразу позорно прохлюпала сквозь слезы: – И сходите наконец к Дару, у вас опять кровь пошла. Сунув ему в руки салфетку, направилась в санблок, стараясь не смотреть на него и не прикасаться. Хотя краем глаза заметила небольшое столпотворение за спиной ошарашенного Дара, замершего в дверях с тележкой. Я не выдержала такого унижения и завопила: – Неужели никого из вас не учили стучаться, когда входите в чужую каюту, и не подслушивать чужие разговоры?! Это было последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, я развернулась и бросилась в санблок. Не знаю, что в каюте происходило дальше, потому что не выходила я часа два, наверное. Кто-то иногда стучался в дверь, но я кричала: «Уходите!» Как же мне было стыдно за свое поведение! Представляю, что они подумали о земных женщинах: приставучие, наглые, прожорливые истерички. А ведь еще совсем недавно я была образцом спокойствия и хладнокровия. Мои эмоции ограничивались недоуменным поднятием бровей или презрительной усмешкой для врагов. А для друзей – приветливая улыбка и любая помощь, которую я могла оказать. И я всегда щедро делилась хорошим настроением, ведь оно повышало его и другим. Устав сидеть взаперти, хоть и добровольно, я привела себя в порядок, тихонько открыла дверь и вышла. В каюте никого не было, но зато стоял накрытый стол. Погладила свой урчащий голодный живот и накинулась на еду, как ястреб на дичь. Стресс и масса впечатлений забрали все силы, поэтому, добравшись до постели, я сняла резинку с волос, верхний кафтан и легла прямо в нижней блузке. Спать обнаженной на чужом корабле я не решилась. Штаны и туфли стянула уже лежа, бесцеремонно спихнув ногой на пол. Глава 4 Проснулась я оттого, что ко мне кто-то прикасался – нежно водил пальцем по щеке. Я открыла глаза и уставилась в самые красивые синие глаза, какие только видела. Рантаир полулежал рядом и смотрел с такой нежностью, что у меня внутри от счастья запорхали бабочки. В подобные моменты понимаешь: этому мужчине можно простить все на свете. Через несколько секунд он ласкал мое лицо ладонью, а я от удовольствия едва не мурлыкала, прикрыв глаза. Наклонившись ко мне чуть ближе, Рантаир прошептал: – Если вы еще согласны стать моим пилотом, то вы приняты. Окутанная его теплом, вкусом и запахом, я не сразу поняла, что он сказал. А когда смысл наконец дошел до меня, резко подскочила на колени, завопила от счастья и кинулась обниматься. Мой капитан лежал и не шевелился, а в глазах застыло удивление: наверное, не ожидал подобной выходки. Выплеснув первую порцию радости, я села рядом и начала выплескивать вторую: – Я очень быстро освою управление вашим кораблем! Вы не пожалеете, что взяли меня пилотом! Я, конечно, и техник очень хороший, и, если потребуется, могу бесплатно работать, но летать люблю больше, чем копаться в механизмах. На нашем корабле я и техников заменяла, и пилотом была. Так что я со всем справлюсь. – Потом неожиданная мысль меня немного напугала, и я схватила его за руку: – А как быть с вашим языком? У вас есть какие-нибудь обучающие программы? Ведь переводчик есть только у вас и Дара и, наверное, у Дира, потому что он вроде бы понимал, когда я с ним говорила. Но вы не волнуйтесь, я очень быстро выучу язык. С большой надеждой уставилась на капитана, ожидая решения. Он же смотрел на меня с непонятным выражением лица, держа мою руку и поглаживая большим пальцем ладонь. А я только сейчас заметила, что на мне чересчур тонкая блузка, которая ничего не скрывает, а лишь придает пикантности моим округлостям. С одного плеча рубашка и вовсе сползла, и завершала картину полного безобразия его ладонь у меня на коленях. Я залилась краской, выпустила чужую руку и медленно отодвинулась подальше. Потом быстренько слезла с кровати и, надев кафтан и застегнув все липучки вдоль груди, почувствовала себя увереннее. Пока не повернулась к Рантаиру лицом и не увидела довольную усмешку. А мое лицо, наверное, сейчас напоминало спелый помидор. – Извините, я снова забылась, эльтар. Не знаю, что со мной творится в последнее время… – виновато, почти шепотом пролепетала я. Он поднялся одним движением и, пальцами приподняв мой подбородок, тихо сказал: – Не стоит извиняться, Аттойя. Ты как океан пресной воды в песках Крап-чага: столь же желанна и живительна, но абсолютно нереальна. Я даже представить не мог, какое сокровище найду, когда от скуки приказал подобрать твой шлюп. Но хочу, чтобы ты знала – то, что я нашел, я никогда не потеряю и никому не отдам! А насчет языка не волнуйся: рил, который у тебя в ухе, не только переводит, но и постепенно обучает и тебя, и нас. Двустороннее обучение. Можешь уже пытаться говорить на нашем языке, это ускорит процесс обучения. Просто подумай о том, как будет звучать фраза на моем языке, и произноси слова, которые уже слышала. Рил поможет. Я еще переваривала первую часть его монолога, вторую – решила обдумать позже. – А сколько мне будут платить, эльтар? Он опять улыбнулся, и мое сердце, как подкошенное, ухнуло вниз. – Сколько ты захочешь, эльтарина, столько и получишь! Я недоверчиво присмотрелась к Рантаиру, а потом все-таки решила уточнить: – На лишнее не претендую, поэтому пока не выучу ваш язык, рассчитываю на полставки пилота, а как освою в приемлемом объеме – переведете на полную. Ну и, надеюсь, питание за ваш счет. Это будет справедливо, – я хитро улыбнулась, – думаю, не у каждого судовладельца на Рокшане служит женщина-пилот. Наверное, вы первый в истории, поэтому я заслуживаю некоторых льгот. Согласны, эльтар? Рантаир долго смотрел на меня, потом все-таки не выдержал: – Боюсь, я еще пожалею о своем решении, но мне трудно вам в чем-то отказать, эльтарина. – Скажите, эльтар, а почему раньше я была несса, а теперь эльтарина? Рантаир нахмурился, и мне даже показалось, немного испугался. Резко отстранившись, он направился к двери. – Ева, когда будете готовы, присоединяйтесь ко мне в рубке. Можете уже сейчас начать обучение! Я кинулась за ним, но потом вернулась к столику, на котором было так много вкусного. Мост от меня никуда не убежит, а вот потерянные килограммы лучше немного восстановить, а то меня любым сквозняком унесет. Следующие два дня я провела, изучая корабль, звездные системы, известные рокшанам, их язык и просто тренируя нервы в попытках общения с другими членами экипажа. Поначалу приходилось нелегко, а рокшанам было еще сложнее. Но Дар дал экапажу приказ объяснять мне все, о чем бы я ни спрашивала. Я объяснялась жестами, а потом старательно повторяла слова за ними. Меня терпеливо поправляли, несмотря на то что для рокшан-мужчин присутствие женщины в рубке военного корабля – немыслимо. И уж совсем нерадостно им стало после заявления капитана, что эльтарина Ева согласилась быть пилотом в устоявшемся, слаженном мужском коллективе. Многие бросали на меня мрачные косые взгляды. Но никто даже слова против не сказал. Чтобы было не так страшно – вдруг кто-нибудь из них до меня случайно дотронется – я решила дополнительно себя обезопасить и попросила у Рантаира перчатки. Вообще он себя странно вел в эти дни. То исчезал куда-то, то следовал за мной, словно тень. Сначала смущалась, потом настолько привыкла, что, принимаясь за очередное занятие, каждый раз молча искала его одобрения. За время стажировки я многое узнала из разговоров с Даром и Рантаиром о жизни на Рокшане. Оказалось, империя Рокшан существует уже несколько тысячелетий и помимо одноименной планеты простирается на еще одиннадцать планет-колоний, входящих в империю, но управляются они родовыми кланами. К одной из таких колоний мы сейчас и направлялись. Она называется Крап-чаг («горячий песок»), это небольшая, почти обезвоженная планета, богатая полезными ископаемыми. Там находится множество торговых компаний, есть высокоразвитая инфраструктура. Коренные жители – шрахи – по описанию Дара похожи на кротов размером с крупную собаку; они весьма разумны и чрезвычайно неприхотливы. Их города находятся преимущественно под землей, это защищает их от жара горячей звезды. Кроме космопорта и огромного делового центра, на поверхности совсем немного зданий, и почти все они принадлежат роду Вайрис из расы рокшан. Вайрис контролируют львиную долю добываемых на Крап-чаге ископаемых. Особенно руду, из которой делают топливо для кораблей империи. Жизненный уклад рокшан и разделение на социальные слои тоже интересны и сохраняются многие столетия. Первая, самая низшая, ступень – ис и иса. К ней относится почти все население, независимо от сферы деятельности семьи или достатка. Исы могут носить волосы не ниже лопаток, причем чем старше род, тем длиннее волосы. Вторая ступень – аристократы, чей род длится более трехсот лет, – несс и несса. Их достаток или профессия тоже не определяются статусом. Нессы носят волосы от лопаток до пояса. Третья ступень – эльтары, аристократы, чей род старше пятисот лет, или наследники императора. Их волосы спускаются ниже спины, но не ниже колен. Ну а бедный император вместе с прямыми наследниками, имеющими право занять трон, носят волосы до колен и ниже. Более того, чтобы получить возможность стать императором, наследник должен стать лином. Рокшан оказался достаточно либеральным обществом с высокой долей патриотизма. Любой имеет то, что заработал, оплатив имперский налог. Помимо национальной императорской армии, каждый крупный аристократический род держит свою маленькую армию и космический мини-флот. Но самое интересное – взаимоотношения мужчин и женщин. Мужчины работают, воюют, женщины занимаются собой и домом. Женщина, пока не выберет лина, имеет определенную свободу выбора, возможность делать любимое дело или работать, более того – вступать в интимные отношения с мужчиной, от которого может даже родить внебрачного ребенка, – это не является для рокшан криминалом или чем-то, на что косо смотрят. Но как только определяется с лином, ее судьбой и поступками начинает руководить он. Наверное, поэтому их женщины все чаще предпочитают выбирать себе хранителя, а не проходить лианорию. Никто не может заставить силой или провести загадочную церемонию без обоюдного согласия. Даже более того, мужчина проявляет интерес к понравившейся женщине и ухаживает за ней, но только от ее решения зависит, будут они парой или нет. Из-за специфики питания и жизнедеятельности у рокшан существуют только гетеросексуальные отношения. Для одиноких мужчин есть специальные дома кормления. По описанию вполне смахивают на бордели, но вполне легальны и поддерживаются императорским домом. На Рокшане достаточно четкое разделение профессий на мужские и женские, чего придерживаются поголовно, причем добровольно, видимо, благодаря сильным традициям. Именно поэтому они удивились тому, что я пилот. Но больше всего меня поразило одно обстоятельство, на несколько часов выбив из колеи. Продолжительность их жизни в два раза больше нашей! Они преспокойно доживают до двухсот пятидесяти лет, и все благодаря постоянному обмену энергией. И самое интересное – пары, прошедшие лианорию и замкнувшие друг на друге свои обменные процессы, живут гораздо дольше, чем рокшане, так и оставшиеся одиночками. Я сделала интересный для себя вывод об их жизни: мужики пашут как проклятые, чтобы обеспечить будущую лианэ, и полностью зависят от любой женщины – из-за необходимости питаться, а женщины живут за счет мужчин как трутни, но являются необходимой для выживания мужчины «кормушкой». Как говорится, любишь кататься, люби и саночки возить. Круговорот еды в природе. На мой вопрос о любви мужчины ответить сразу не смогли, поскольку в рокшанском не оказалось аналога. Когда я, заикаясь и краснея, пыталась объяснить, что же это такое, мне ответили, что это «торвада», то есть предначертанная, и это слово имеет более глубокое понятие, чем наше слово «любовь». Потому что торвада – вторая половина, связанная с тобой не только физически, но и духовно. Пока Дар философствовал, я вдруг вспомнила, как совсем недавно он обмолвился, что я торвада Рантаира. И похолодела! Интересно, врач заметил мои чувства к Рантаиру или имел в виду его самого? И не спросишь! Второй «вечер» подряд мы ужинали вместе с Рантаиром и Даром, причем по моей просьбе, а они и не возражали. Если бы еще Рантаир не хмурился иногда, поглядывая на нас с Даром… Я трещала, не закрывая рот, рассказывая интересные истории о людях, и мы все чаще смеялись вместе. В их присутствии было очень легко, и Дар разряжал напряжение, неизменно возникавшее между мной и Рантаиром. Я часто ловила себя на том, что смотрю на него и не могу насмотреться, хотелось прикасаться к нему, но прошло уже несколько дней, а он больше не делал попыток вновь дотронуться. А самой липнуть к Рантаиру я стеснялась. Как-то в разговоре возникла пауза, и я спросила: – Эльтар, скажите, а в кого у вас такие красивые волосы? Меньше всего я ожидала такую реакцию на безобидный вопрос: Дар сник, потух, а Рантаира словно подменили, он стал чужим, холодным, как мраморная статуя, затем с потемневшим от гнева лицом уставился куда-то в сторону. Извиняться не стала – молча ждала. Хватит с меня секретов! Он повернулся к Дару и прошипел: – Не хочешь сам объяснить с научной точки зрения, что за урод сидит с ней за столом? Кажется, я тоже побелела, кровь отхлынула от лица, но я попросила эльтара: – Может, вы сами попробуете мне объяснить? Он в упор посмотрел на меня, а потом усталым и каким-то мертвым голосом начал говорить: – Волосы в жизни рокшан имеют не только социальное значение, но и отражают градацию силы и вкуса своего носителя. Любая рокшанка знает, сколько может дать мужчина в зависимости от цвета его волос. Чем светлее, тем вкуснее и сильнее энергетический поток. Самые лучшие – золотистые блондины, а самые слабые, которые мало что могут дать женщине, – темноволосые. – Он усмехнулся, глядя на потемневшего лицом Дара. – Но есть такие, как я. Хотя сейчас, насколько мне известно, нас осталось всего одиннадцать, и я хуже всех. Белые волосы – проклятие для мужчины Рокшана. Мы как джа-аны высасываем жизнь из всего, к чему прикасаемся, и не можем дать женщине ничего, кроме боли, страданий, а при длительном контакте – смерти. Эта мутация может поразить любого ребенка в утробе матери. Наши ученые пока не нашли ее причину. – А почему осталось всего одиннадцать? Это редкая мутация? Ответ прозвучал жестоко: – Нет, эльтарина. Просто выживают дети только очень, очень богатых рокшан, которые могут позволить себе нанять огромное количество кормилиц, а чем старше становится ребенок, тем больше ему требуется энергии. И очень немногие женщины решаются даже за очень большие деньги терпеть боль. К тому же такие, как мы, вообще долго не живут из-за постоянного голода, да и отношение окружающих нас не особо радует, поэтому многие не выдерживают и добровольно уходят из жизни. Мне стало понятно все. Картинка суровой жизни беловолосого капитана сложилась, но это понимание стоило очень дорого – радости, счастья и тепла, его тепла. Боль разливалась у меня в груди, но я не могла не спросить: – Скажите, Рантаир, вы спасли меня от скуки, а здесь оставили только потому, что я для вас – идеальная кормушка? – Я смотрела ему прямо в глаза, потому что именно сейчас решалась моя судьба. Эльтар молчал, в его синих глазах застыли боль и обида на весь мир. Казалось, что между нами выросла стена. Наверное, он всегда так защищается от окружающих. Ответил капитан глухо и какими-то рублеными фразами: – Когда я увидел тебя, то меня поразил цвет твоих волос. У нас таких не бывает. Потом, когда ты пришла в себя, меня поразил цвет твоих глаз, живых и ярких. А когда ты раскрыла ладонь навстречу – от твоего вкуса. Словно живительный поток промчался по всему телу. И я решил, что ты будешь принадлежать только мне. Я не знал, надолго ли ты согласишься остаться, но придумал бы много причин. Думал, что никогда не смогу коснуться тебя… Ведь даже Дар едва не убил тебя, взяв за руку. Но я мог бы смотреть и чувствовать твой аромат. А ты сама подсказала выход из положения, предложив взять тебя на работу. Потом ты потрясла нас всех, когда взяла меня за руку. Никто другой не может сделать этого и не пострадать, даже когда я в перчатках. Когда я голоден и раздет, то даже на расстоянии смертельно опасен для окружающих. А ты сама коснулась меня. Сама захотела и взяла меня за руку! Если бы ты знала, что я почувствовал тогда, то умчалась бы, крича от страха. Но я сдержался… Видит Аттойя, чего мне это стоило! Никогда прежде ни одна женщина не прикасалась ко мне по доброй воле. Только за шурваны, за деньги, за очень много шурванов. А ты отказалась от них, хотя накормила так, как ни одна из них до сих пор. Я никогда не прикасался к женщине голой рукой. Но там, на тренировке, и потом, в этой каюте… Прикасаясь к тебе, я чувствовал, какая у тебя нежная кожа… Она как лепесток цветка. Он замолчал, увидев, что по моим щекам текут слезы, потом резко встал, направился к двери и, обернувшись, выдохнул: – Не волнуйтесь, Ева! Скоро мы прибудем на Крап-чаг. Я найму вам корабль, который доставит вас на Фабиус. Отдыхайте, вы сегодня много работали. И ушел, оставив нас с Даром потрясенно смотреть друг на друга. Слишком невероятно звучали признания Рантаира. Его восхищение, отношение, мечты, желания… Хотел присвоить. А теперь решил отказаться и отправить домой. Дар молча смотрел на меня, и я не могла понять, что означало выражение его лица. – Я знаю, что не имею права… – Я вытерла слезы и неромантично хлюпнула носом. – Дар, по-вашему, можно сказать, что он меня любит или, ну, что я его торвада? И замерла в ожидании самого важного ответа в своей жизни. А врач, пристально за мной наблюдавший, спросил: – Как вы думаете, сможет ли тот, кто равнодушен, отказаться от всего, что имеет смысл в его жизни, лишь для того, чтобы не разрушать вашу? Я молча кивнула и побежала искать Рантаира. Я нашла его не сразу. Он был в спортивном зале, сидел в кресле, откинувшись на высокую спинку, закрыв глаза и крепко сжав кулаки. Я неслышно подошла и села рядом на корточки, стянула с его рук перчатки и взяла его ладони в свои. И глядя Рантаиру в глаза, попросила: – Пожалуйста, не отсылай меня на Фабиус. Я хочу остаться с тобой. Он взглянул на наши руки и резко ответил, напугав меня: – Ева, если ты останешься со мной, то это навсегда. Я больше не смогу проявить милосердие к тебе и отпустить. Неужели он думает, что проявляет заботу, отпуская меня?! – Рантаир, я хочу, чтобы ты тоже кое-что обо мне узнал! Ты как-то спросил, почему именно меня взяли на военный корабль, – я горько усмехнулась. – Понимаешь, мой род печально известен тем, что в нем из поколения в поколение передается мутация, которая поражает только женщин. Любой мужчина для нас – смертельная угроза, и хотя не такая опасная, как ты для своих, но длительный контакт с мужчиной для нас невозможен. А я – хуже всех. Если мои родственницы могли хотя бы несколько минут переносить близость мужчины, то я… – глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, я закончила: – Я смогла только два раза поцеловаться, а потом меня долго и нудно рвало. Меня взяли на корабль, потому что людей не хватало, а я действительно хороший пилот. И к тому же морально устойчива, это записано в моем личном деле. Очень тактично, ничего не скажешь. Зато я не могу своим присутствием разложить моральный облик коллектива. Понимаешь, мы, Полянские, не такие, как все. Я думаю, что другие женщины с Земли смогли бы спокойнее перенести и Дара, и остальных рокшанцев. Твой врач наверняка прав насчет совместимости наших рас. Хотя насчет тебя я не уверена. Мои родители были учеными и после долгих исследований выяснили, в чем проблема нашей наследственности. Это незамкнутая энергетическая система. То есть все, что я произвожу, я тут же теряю. А как замкнуть эту систему, они выяснить не успели – погибли в аварии почти восемь лет назад. Подумать только, я пролетела половину Вселенной и нашла тебя – свою заплатку! Когда я очнулась и увидела красноглазого инопланетянина, то, признаюсь, я сначала очень испугалась. Но ты подарил мне столько тепла и удовольствия, что я сначала не поверила своим ощущениям, а потом мои догадки подтвердились. Эмоции зашкаливали, в горле пересохло, и, наплевав на приличия, я устало опустилась на пол, уткнувшись лбом в его колени. Рантаир вздрогнул, но не отстранился, и я на одном дыхании призналась в самом главном: – Я боялась рассказывать о себе. Думала: вам это не понравится, особенно после того, как вы так хорошо ко мне отнеслись. А потом… Потом ты стал для меня настолько необходимым и важным, что теперь мне трудно держаться от тебя на расстоянии. Честно говоря, я даже не мечтала, что, дожив до двадцати трех лет, наконец встречу такого, как ты. Я подняла голову и посмотрела Рантаиру в лицо. Он сиял, в нем было столько надежды, радости и чего-то еще, во что я боялась поверить. Эльтар наклонился и хрипло произнес: – Я тоже даже мечтать не мог, что доживу до сорока семи и наконец встречу свою торваду. Моя челюсть, наверное, отдавила ему ноги. – Как это – сорок семь? Ты хорошо сохранился… Он подхватил меня под мышки и, посадив к себе на колени, обнял. – Не волнуйся, для рокшан – это самый расцвет жизни. И для меня, благодаря тебе, теперь тоже. Вот Дару уже шестьдесят один, но он по-прежнему одинок. Рантаир осторожно погладил мою голову, снял резинку с волос и запустил ладонь в мою шевелюру. С улыбкой в голосе он признался: – Я мечтал об этом с той секунды, как увидел тебя лежащей без сознания. Я тоже запустила руки в его волосы. – Знаешь, они действительно прекрасны: белые, как свежевыпавший снег, гладкие и мягкие как шелк. И такие длинные! – Я хитро взглянула на него. – И насколько ты близок к императорской семье? Он немного помолчал, потом улыбнулся в ответ и, так же хитро прищурившись, проворчал: – Довольно близко, моя Аттойя! Даже гораздо ближе, чем мне бы хотелось. Я погладила его лицо, потом тихо и неуверенно спросила: – Рантаир, ты станешь моим хранителем? Он взял меня за подбородок и поднял его так, чтобы смотреть мне в глаза: – Эльтарина Ева, стать твоим хранителем для меня большая честь. Надеюсь, со временем, когда мы станем ближе, ты согласишься стать моей лианэ! Я смотрела на него, не веря своему счастью, а потом поцеловала. Сначала осторожно, затем, почувствовав его неуверенность, поняла, что для капитана это тоже новый опыт. Я пробовала Рантаира на вкус, ласкала его губы своими, пустила в ход язык. Ему не потребовалось много времени, чтобы понять смысл поцелуя, и вскоре мы так увлеченно целовались, что я забыла, где нахожусь и что это мой третий в жизни поцелуй, а у него, судя по всему, – первый. Я даже не заметила, как уже сидела на Рантаире верхом, а его руки сжимали мое тело. Мы горели и плавились вместе. Не знаю, чем бы это закончилось, но в тот момент, когда я начала расстегивать на нем кафтан, не в силах оторваться от его губ, а руки Рантаира находились у меня под юбкой и ласкали мои ягодицы, позади нас кто-то внезапно кашлянул. И голос Дара остудил наш любовный пыл лучше ведра холодной воды. Он стоял, преклонив колено, и, низко опустив голову, говорил: – Простите, эльтар, но эльтар Ронэр эран Карсу просит разрешения пристыковаться. Он хочет нанести визит вежливости второму наследнику. Рантаир потемнел лицом, но смог взять себя в руки и спокойно посмотрел на Дара. Только потом он посмотрел на меня. – Когда-то это должно было случиться. Лучше сейчас, пока не стало слишком поздно. Тревожные и загадочные слова… Наверное, Рантаир почувствовал, как я напряжена, потому что прижал к себе и погладил по голове. – Не волнуйся, все будет хорошо. Твой хранитель никому не позволит коснуться тебя. – Он поднялся с кресла и осторожно опустил меня на пол. – Ты моя, Ева. Ты сама дала мне это право. – Затем обычным тоном распорядился: – Ис Дар, проводите мою лианэ в каюту, чтобы она подготовилась к встрече. Дар изумленно уставился на меня, поклонился и сказал, улыбаясь: – Я рад, эльтарина Ева! Вы приняли правильное решение: наш эльтар сделает вас самой счастливой женщиной Рокшана. – Спасибо, я тоже в этом уверена, ис Дар, – я обняла Рантаира за талию и крепко к нему прижалась, – ведь у него это уже получилось. – Я никогда не устану благодарить Аттойю за щедрый дар, что мне так неожиданно достался. Иди к себе, тебя пригласят после стыковки. Глава 5 Когда к твоим услугам огромный гардероб, выбрать одежду еще сложнее – это известно любой женщине. Вот и я раздумывала: что же надеть на встречу с неким эльтаром Ронэром, после того как привела прическу в порядок. Я вплела в косу бисерные нити, и руки сами потянулись к прекрасному платью, которым я восхищалась в самом начале. К нему нашлись шикарные мягкие туфли на небольшой платформе из блестящей ткани, переливающейся золотым и зеленым. Посмотрев на себя в зеркало, я подумала, что достойна даже принца. Гордо задрав подбородок, решила больше не караулить под дверью в ожидании, когда за мной придут, и сама отправилась на мостик. Тем более что я не знала, где будет проходить торжественная встреча. В центре управления разговор шел на повышенных тонах. Причем одним из собеседников был Рантаир – именно его голос звучал громче других. Я подошла ближе и смогла разобрать, о чем они говорят. – Она моя, Ронэр, и я ее хранитель. Я думал, что в подобных случаях принято поздравить счастливца, сумевшего найти лианэ. А твое поведение, эльтар, говорит об обратном. Что бы это могло значить? Другой голос звучал более напряженно, в нем звучали злоба и насмешка. – Кто же эта бедняжка, которой так «повезло»? Мне интересно, эльтар, ты решил таким образом застолбить свое место второго наследника трона? Или наскучило оплачивать женщин, которые тебя кормят и оказывают интимные услуги? Я слышал, что за ту сумму, которую тебе приходится платить несчастным, можно купить целый корабль. Интересно, как часто ты позволяешь себе «маленькие радости»? Думаю, как только ты доставишь ее на Рокшан, она сбежит при первой же возможности. От тебя даже собственная мать отказалась! Мне жаль, но неужели ты правда думал, что хоть одна из них согласится стать твоей лианэ? Ты же монстр! Лучше предложить ей место на моем корабле, чтобы спасти от тебя, Рантаир. Как думаешь, долго она будет раздумывать над моим предложением?.. Прижавшись к панели, я слушала чужой голос, сочившийся ненавистью и злобой. Оказывается, Рантаир – второй наследник целой империи! Эта новость ошеломила меня. Тем временем обстановка накалялась. Вновь заговорил Рантаир: – Скажи, Ронэр, за что ты меня ненавидишь? Чем я заслужил столь глубокие родственные чувства? Может, где-то перешел тебе дорогу?.. А, понятно, новость заставила тебя нервничать. Полагаю, ты рассчитывал после моей скоропостижной смерти занять место второго наследника. И горькая утрата этой сомнительной перспективы слишком больно ударила по твоей гордости. Я прав, Ронэр? Но ты забываешь, что мой брат, эльтар Дантаир кован Разу, прошел лианорию и его лианэ ждет первенца. Да, и не забудь о своем отце. Или ты рассчитываешь и его убрать с пути к трону? – О чем ты говоришь, Рантаир? Ты не прав! У меня и в мыслях не было ничего подобного. Я верный подданный империи, а твои слова – это… Ты говоришь страшные вещи, эльтар. Если я сказал что-то оскорбительное, эльтар Рантаир, приношу свои извинения! – оправдывался он с едва прикрытой издевкой. – А теперь послушай меня, Ронэр! Ты никогда не станешь императором, потому что ты неумен. Я прощал тебе многие безрассудные выходки, но теперь ты заигрался. Пора положить этому конец. Мне надоело слушать оскорбления, тем более что меня уже давно ждет моя лианэ. Я не собираюсь заставлять ее ожидать и далее. – Ну-ну, эльтар, может быть, представишь меня ей? Или ты намерен прятать ее от всех? А может, ты удерживаешь женщину силой? Я не выдержала и, разгладив несуществующие складки на платье, вплыла в комнату, ослепительно улыбаясь. Рантаир сидел в кресле спиной ко мне и не заметил этого. Зато злобный мерзкий Ронэр и еще двое рокшан сразу меня увидели и по достоинству оценили блистательный торжественный выход. Братец Ронэр оказался золотистым блондином, белокожим, стройным и высоким – он мог бы даже считаться симпатичным, если бы я не слышала их разговор и не знала теперь, какой он злобный и завистливый. Двое других светловолосых рокшан, по которым я едва скользнула взглядом, на меня вообще никакого впечатления не произвели. Обычные молодые рокшане, надеюсь, не прихлебатели. Дар, стоявший возле Рантаира, оглянулся и с тревогой посмотрел на меня. Я кивнула ему и, зная, что рилы есть только у него и Рантаира, нарочито брезгливо спросила: – Ис Дар, эта крикливая бесцветная моль и есть наш гость, ради которого мне пришлось переодеваться? Дар потерял способность говорить, зато Рантаир был готов подать реплику: – Скажи мне, Аттойя, что такое моль? Я подошла к нему, оглянулась в поисках места и, недолго думая, уселась прямо к нему на колени, обняла за шею и ответила: – Мелкое вредное насекомое, которое без спроса роется в чужих старых вещах и ест их. Они с Даром захохотали так, что слезы на глазах выступили. Немного успокоившись, Рантаир спросил: – И как много ты услышала? Тревога в глазах моего мужчины разрывала мне сердце. Я погладила Рантаира по щеке и прошептала: – Достаточно, чтобы мне захотелось его убить. Он удивленно посмотрел на меня, но морщины у него на лбу понемногу разгладились. Затем он обратился к Ронэру: – Итак, эльтар Ронэр эран Карсу, представляю вам мою лианэ – эльтарину Еву Полянскую, отныне кован Разу. Я встала с колен второго наследника, выпрямилась, высоко подняла голову и холодно посмотрела на светловолосого недоброжелателя, приветствовав его лишь коротким кивком. Тот, пристально разглядывая меня, резко поднялся с кресла и низко поклонился. – Эльтарина Ева, позвольте узнать: вы находитесь здесь по доброй воле? Если вас принуждают силой, я тотчас заберу вас на свой корабль, где вы будете в полной безопасности. Я начала закипать: – Вы считаете, мой лин не в состоянии позаботиться о моей безопасности? – Я старательно, хоть и с трудом, выговаривала отдельные слова на языке рокшан, чтобы он понял меня. – Вы не рокшанка, – удивился Ронэр. Я посмотрела на Рантаира и, не заметив ничего подозрительного, ответила: – Нет, эльтар Ронэр, я не рокшанка. Я с планеты Земля и отношусь к человеческой расе. Мой лин лучше расскажет вам, я пока только учу ваш язык. – Эльтарина Ева, вы, наверное, не знаете, что представляет собой ваш лин. – Ронэр торжествующе посмотрел на Рантаира, а потом перевел взгляд на меня. – Он… – Знаю, эльтар, – подняла руку, останавливая его. – О своем лине я знаю достаточно и еще больше надеюсь узнать в дальнейшем, при более тесном общении. Надеюсь, эльтар, вы меня понимаете? Он побледнел, шагнул ко мне. – Вы не знаете… Он причиняет женщинам только боль! Он не способен ничего дать такой красавице, как вы, но я… я могу предложить вам гораздо больше! Он схватил меня за руку, пытаясь приблизить свое лицо к моему. Я заорала от дикой, невыносимой боли, Рантаир схватил Ронэра за горло и швырнул на пол. Остальные шарахнулись в стороны, а я опять потеряла сознание. Очнулась я на знакомом пьедестале с «бриллиантовой» крышкой. Как мне уже объяснили, этот замечательный аппарат называется «медитек» и способен в буквальном смысле вернуть с того света. Хорошее место для тех, кто так и притягивает травмы – вроде меня, например. Рядом сидел Рантаир, за его спиной стояли Дар и Дир с бокалом воды. Почти дежавю. Я подняла руку и увидела розоватую, блестящую, молодую кожу. Нахмурилась и села, опустив ноги. – Скажи, Рантаир, все твои друзья будут хватать меня за руки? А то ведь в следующий раз рядом может не оказаться врача или медитека. Но, взглянув на Рантаира, я прикусила язык. Его глаза опять были вишневого цвета, казалось, он внезапно постарел… лет на десять. Видимо, для него произошедшее стало чудовищным стрессом, и я вдруг подумала, что ему сегодня было гораздо больнее, чем мне. Я спрыгнула на пол, села к Рантаиру на колени и прижалась своей щекой к его: – Прости меня, торвада, я не хотела тебя обидеть. Только знаешь что… теперь гостей я буду встречать, стоя у тебя за спиной. Или в крайнем случае – сидя у тебя на коленях. Он так крепко прижал меня к себе, что я возмутилась: – Эй-эй, осторожнее, задушишь! Рантаир сразу ослабил захват и начал медленно поглаживать меня по спине. Я тоже погладила его и, пока мы еще не увлеклись, решила все-таки выпить воды, а заодно поинтересоваться судьбой Ронэра: – Я надеюсь, ты его не прибил, случайно? – Нет, он еще жив, я думаю. – Вопросительно взглянул на Дара, тот кивнул, и Рантаир продолжил: – Но это ненадолго. Он посмел прикоснуться к чужой лианэ без разрешения ее лина и к тому же чуть не убил тебя. За это на Рокшане существует только одно наказание – смерть. Но ты лианэ второго наследника трона, – тут он слегка смутился: ага! стыдно стало за вранье! вернее, за то, что не сказал всей правды, – поэтому его лишат титула, семьи и отправят на рудники. Для любого аристократа это считается наказанием хуже, чем смерть. Я изумленно смотрела на него и медленно качала головой. – Но, Рантаир, он ведь не знал, что так будет! Он напрягся и холодно ответил: – Император и Совет уже знают о случившемся, как и его семья. Спутники Ронэра подтвердили, что вина полностью на нем. Я предупреждал, что он доиграется, но он всегда вел себя как избалованный мальчишка, которому все позволено. «Золотой мальчик» решил, что достоин быть императором. Подвел своего отца недостойным поведением, а ведь Ронэр из второй ветви наследников и единственный ребенок. Теперь его род может прерваться из-за его гордыни и глупости. Ему сорок один год, пора бы уже повзрослеть. Я расстроилась, выслушав неприятные новости, и попыталась найти выход из положения. – Ты хочешь сказать, твоя семья теперь знает обо мне? Рантаир кивнул и словно через силу продолжил: – Я давал тебе шанс уйти, но ты отказалась. С рождения я лишен нежности и ласки, лианэ. Вынужден разочаровать тебя, мягкость и всепрощение мне не свойственны. Теперь ты моя и принадлежишь только мне. И я никогда не отпущу тебя и никому не позволю забрать. Ты поняла? Глядя на меня, он говорил так, будто зачитывал приговор суда, причем самому себе. Он думает, что я хочу отказаться от него? Надо срочно принимать меры, иначе он заморозит все вокруг! Я взяла Рантаира за руку, коснулась его хмурого лица и послала ему волну тепла и любви. На некоторое время мы выпали из реальности, а потом я убедилась – глаза не врут. Он привык, что красная пелена всегда скрывает их выражение, но не теперь. В его глазах были такая тоска и одиночество, что хотелось плакать – ведь они отражали и то, что чувствовала я. Я взглянула на Дара, с потемневшим лицом застывшего рядом и молча смотревшего в переборку. На Дира, который тоже не знал, куда деваться, и судорожно пыталась придумать выход из положения. И тут мне в голову пришла очередная авантюрная идея! Сначала я сама испугалась, а потом решилась. Будь что будет, но я сделаю все возможное, чтобы мой будущий брак не начинался со смерти другого человека… или не человека, неважно. – Знаешь, Рантаир, мне надо поговорить с тобой наедине, но только в моей каюте. Ты не против? – Я ласково заглянула ему в глаза. Он встал, и держа меня на руках, направился к двери. Пожалев расстроенных Дара и Дира, я незаметно подмигнула им. В каюте, как только меня опустили на кровать, я бросилась к двери и заперла ее, помня о том, что сюда постоянно заходят без стука. Теперь пусть хоть обстучатся – не открою! Потом я быстренько стянула с себя легинсы и, глубоко вздохнув для храбрости, плавной походкой вернулась в спальню. Рантаир хмуро глядел на меня. – Я слушаю тебя! Подошла и, встав на цыпочки, прильнула к нему, держась за плечи. Я, конечно, девственница, но смотрю фильмы и читаю романы, так что чисто теоретически подготовлена и в воображении проделывала это сто раз. Если не больше! Подняла лицо и, облизнув губы, начала говорить, сопровождая каждое свое слово легким трением своего тела о его: – Рантаир, я хочу попросить тебя об одном одолжении! – Капельки пота выступили на высоком лбу с приподнятой белой бровью. – Я согласна в любом случае, что бы ты ни решил, быть твоей лианэ. Я не смогу жить без тебя. Но также не смогу смириться с мыслью, что из-за меня может погибнуть целый род. Даже один человек – для меня слишком много. Понимаешь? Не хочу, чтобы наша семейная жизнь начиналась с чьей-то смерти. Я прошу тебя, придумай что-нибудь, чтобы этого не случилось. А? А я обещаю сделать что угодно, чтобы ты никогда не пожалел об этом решении. Я буду стараться всю свою жизнь – а она ведь короче, чем у тебя! – я не смогла удержаться и затронула очень беспокоивший меня вопрос. Я распахнула кафтан Рантаира и начала его снимать. Мне показалось, что Рантаир забыл, как дышать, но он опять удивил меня: – Лианория объединяет не только энергетическую систему, но и жизненный цикл. Ты проживешь столько же, сколько и я. Но если умрешь ты, умру и я. Потому что моя система будет полностью настроена на твою. Ты станешь моим сердцем, без тебя мое тело не сможет существовать. Я потрясенно смотрела на него. – И ваши мужчины добровольно идут на это? – Без этого мужчины и женщины Рокшана чувствуют себя неполноценными. Наш дух стремится к единению и совершенству. И ты моя половинка, хочешь ты этого или нет! Как носитель старшей крови, я имею право не спрашивать твоего согласия, но я дал тебе шанс ответить отказом. Я погладила его настороженное хмурое лицо, губы, потом сняла наконец с него эту дурацкую одежду. У Рантаира под ней оказались только штаны. Высокий, стройный, безволосый, с белой кожей, которая бугрилась мышцами… Не перекачанный, но твердый как сталь – такие гнутся, но не ломаются. У меня от восторга даже дыхание перехватило. Я легко касалась его груди и рук, потом спустилась ниже по животу и увидела достаточно большое и выпуклое подтверждение того, что ему по вкусу то, что я делаю, хотя он так и стоял, вытянув руки по швам. Да, у него просто железная выдержка! Я подняла руки и, расстегнув платье, сняла его, оставшись в нижней тонкой рубашке. Опять поднявшись на цыпочки, прижалась своими губами к его губам. Оказалось, что я ошиблась насчет выдержки, потому что в следующую минуту пришла в себя, лежа на спине с раскинутыми в разные стороны ногами и пытаясь вдохнуть – от тяжести мужского тела нечем было дышать. Я закричала, когда он резко вошел в меня: боль была дикая, меня как будто порвали пополам. А в следующую минуту я уже кричала, умоляя его не прекращать двигаться. И начала самозабвенно двигать бедрами навстречу, вцепившись в его спину, как дикая кошка. А потом почувствовала, как мое тело разлетается на мелкие, но очень счастливые кусочки. Он не останавливался, и я пережила еще целый каскад больших и маленьких взрывов. Когда мой мужчина дернулся и застонал, я поняла – сейчас взорвется и он. Рантаир содрогался и одновременно пытался откатиться от меня подальше, но, позволив ему повернуться на бок, я обняла его руками и ногами, и удовлетворенно затихла, уткнувшись в его мокрую от пота грудь. Хриплым, сорванным от крика голосом шепнула: – Если ты будешь так радовать меня хотя бы через день, я стану самой счастливой женщиной во Вселенной. Крепко прижав меня к себе, Рантаир перебирал мои волосы, изучал лицо, водя по нему пальцем, гладил спину и бедра. Я тоже решила от него не отставать – трогала и целовала все, до чего могла дотянуться. Он заглянул в мои глаза и сказал: – Никогда прежде я не прикасался к женщине таким образом. Не знал, что может существовать настолько тесное слияние души и тела. Твоя кожа – как лепестки цветов, твой вкус и запах не сравнятся ни с чем. Я умру, если потеряю тебя, моя лианэ. Ты получишь все, что захочешь. – Подожди, ты хочешь сказать, что никогда не занимался сексом? Если так, то у тебя просто природный талант! Я потрясенно смотрела на него, пытаясь догадаться: шутит или нет? А Рантаир пристально вглядывался в мое лицо, слишком крепко прижимая меня к себе, словно боялся, что я сейчас встану и уйду. Потом, устало откинувшись на кровати, как-то отстраненно начал рассказывать, как будто история была не о нем. – После моего рождения, когда выяснилось, что я белый, отец запретил матери мучиться и нанял огромный штат сиделок и кормилиц, которые менялись с космической скоростью, как ты понимаешь. Едва я начал ходить, стал абсолютно неприкасаем: такой во мне был голод, что любое мое прикосновение приносило только шрамы и боль. Отец, надо отдать ему должное, – единственный, кто всегда был рядом, и моим воспитанием и обучением он занимался лично. В нашей семье каждый по-своему любил меня, но они все равно боялись – я понял это очень рано, но ничего не мог поделать. Я жил словно в вакууме одиночества. Вроде и не один, и рядом постоянно кто-то есть, но как будто на необитаемой планете. Выход для себя я нашел в двенадцать лет – космос. Мое детство – это не игры, а постоянная учеба и тренировки. У любого ребенка есть друзья, мне друзей заменяли книги. На Рокшане прямым наследником можно стать, только будучи лином, а в моем случае шансы были равны нулю. За все время ни один из белых не стал лином. Мой брат никогда бы не получил разрешение Совета покинуть Рокшан, меня же не просто отпустили, а торжественно проводили. Хотя найти команду оказалось чрезвычайно сложно, учитывая специфику капитана корабля. Мой экипаж получает в три раза больше, чем на любом другом корабле. И на моем корабле нет ни одного аристократа, хотя согласно статусу на нем должны служить только нессы. Когда у меня началась гормональная перестройка, я, стыдно признаться, несколько раз подумывал уйти за грань добровольно, но для моей семьи самоубийство было бы позором. Помогли исключительно положение и деньги императорской семьи. Моими первыми женщинами стали преступницы, ожидающие смертной казни. Им предлагали на выбор: или я, или смерть. Они выбирали меня. Потом я научился контролировать себя и находить женщин, готовых за большие деньги терпеть боль. Мое кормление длилось, пока не заканчивался половой акт. Женщины могут переносить прикосновение лишь небольшого участка моего тела, поэтому во время слияния я никогда не раздевался полностью. Никогда не прикасался голыми руками к обнаженному женскому телу, потому что мои руки несут только смерть. Я даже представить себе не мог, какое наслаждение испытывает мужчина, чувствуя рядом желанную женщину, которая прикасается к нему. А вот так просто лежать и всем телом ощущать твою теплую нежную кожу, запах и мягкость тела… Это похоже на чудо. Рантаир перевернул меня на спину, и мы снова начали сходить с ума от счастья, но на этот раз осторожно, медленно. Наверное, он хотел прочувствовать весь мой внутренний рельеф, наслаждаясь каждой секундой желанной, долгожданной близости. Я тоже наслаждалась, несмотря на то что после первого раза мне было немного больно, особенно учитывая его совсем не средние размеры. «Дети!» – эта мысль ворвалась как ураган, встряхнув меня после того, как мы оба смогли вернуться с небес на землю. Я попросила Рантаира принести воды, и кто бы знал, чем обернется обычная просьба. Когда он встал с кровати и увидел кровь на своем главном мужском достоинстве, то в ужасе повернулся ко мне и посмотрел на мои бедра, тоже испачканные кровью. Я прикрылась одеялом, но он сдернул его и провел рукой по испачканному бедру. К ужасу добавилась паника: – У тебя кровь идет, Ева! Я причинил тебе вред! Надо позвать Дара. И, голый, кинулся к двери. Я завопила что есть мочи и рванула за ним. – Стой! Не надо Дара. Со мной все нормально, Рантаир. – Тяжело дыша, схватила его за руку и попыталась пробиться сквозь ужас, плескавшийся в его глазах: – У наших женщин всегда так бывает в первый раз. Понимаешь? Ты у меня первый мужчина, и на тебе кровь от моей девственной плевы, ну и на мне тоже поэтому. Скоро пройдет, просто надо немного подождать и не торопиться с повторением. Хотя бы несколько часов. И Дар мне тут совсем не нужен. Да как ты вообще себе представляешь, чтобы я перед ним ноги раздвигала и все демонстрировала. Я ему потом даже в глаза посмотреть не смогу. И вообще, нам лучше дружно сходить в санблок помыться. Кстати, я могу тебе спинку потереть. Думаю, для тебя это тоже в новинку будет. Вдруг понравится. Я, хихикая, схватила встревоженного Рантаира за руку и потащила мыться. Да! Я тоже думаю, что, встретив его, поверила в чудо. Он одним своим присутствием дарил мне столько радости и счастья, что хватило бы поделиться со всей Вселенной. Оно из меня просто фонтаном било. Я все время касалась Рантаира, прыгала вокруг, целовала и гладила его лицо или волосы. Заплетала нам одинаковые косы, просила выбирать для меня понравившиеся ему наряды… Глава 6 – Скажи, Ран, а у нас будут дети? Я очень люблю и хочу детей, – спросила я, сидя у него на коленях и пытаясь впихнуть в себя последний кусочек мяса, стараясь не икать от переедания. До чего вкусно здесь кормят! – Будут, Ева, если ты согласишься. Я очень хочу, чтобы ты согласилась. Но хочу предупредить о последствиях. Наши дети будут рокшанами, может быть, твоя кровь и сможет немного смягчить мою, но я не очень на это рассчитываю. Скорее всего, после их рождения ты вряд ли сможешь брать их на руки, особенно мальчика, как будет с девочкой – мы проверим, когда прибудем на Рокшан. Это и ко мне относится, зато наши дети будут такими же, как все. А если родится ребенок с мутацией, как у тебя или у меня, – значит, у него будем мы. В любом случае наши дети не будут одинокими, они будут сыты, под защитой императорской семьи и родителей. Я слушала, но мне опять становилось холодно. Найти любимого человека – и потерять возможность взять на руки своего ребенка. Никогда не прикасаться к нежному маленькому тельцу. Я уткнулась Рантаиру в грудь, пытаясь осмыслить и принять тот факт, что за любое чудо надо платить иногда очень высокую цену. Он молчал, обнимая меня, словно укрывая от проблем и напастей. А я постепенно успокоилась и не заметила, как задремала. Проснулась, лежа на Рантаире, в своей кровати. Пару минут слушала биение его сердца. Как говорится, утро вечера мудренее. Так и со мной. Кажется, я успокоилась и приняла решение. Подняла голову и увидела, что любимый не спит, а с тревогой наблюдает за мной. – Скажи, пожалуйста, твои мама и папа – хорошие родители? Я так поняла, что папа у тебя вроде нормальный мужик, а мама? И вообще, как они отнесутся к нашим детям? Ведь я не рокшанка и не такая, как ваши женщины, – мутант, причем в буквальном смысле. – Не волнуйся, лианэ, как только ты познакомишься с моей семьей, твои страхи уйдут. Мои дети будут прямыми наследниками с полным правом на трон. После объявления о проведении Лианории никто не посмеет даже рот открыть без твоего позволения. И твое нерокшанское происхождение роли не играет. Мы не страдаем расовыми предубеждениями, особенно в отношении женщин, и особенно это касается императорской семьи, – он, улыбаясь, смотрел на меня. – Скажу больше. Как только на Рокшане увидят мою лианэ, думаю, мы с тобой откроем новое развлечение – сезон охоты за человеческой лианэ. Что ж, если ты выспалась и немного пришла в себя, нам придется сейчас решить вопрос по поводу Ронэра. Я встрепенулась: – А мы можем что-нибудь решить? Ран, я так счастлива и очень хочу, чтобы всем вокруг тоже было хорошо. – Ладно, Аттойя, но ты сама решишь его судьбу перед лицом императора и Совета. Ты не сможешь отменить наказание, я не позволю, но смягчить его – в твоих силах. Заодно я представлю тебя Совету. – А что, мы уже скоро прилетим на Рокшан? – Нет, на наших кораблях, особенно на разведывательных или военных, установлены гологриды. Эти устройства позволяют на любом расстоянии осуществлять связь с материнской платформой. Они передают голографический слепок – связь дорогостоящая, но необходимая. Выбирая, что надеть перед встречей с семьей Рантаира, я сильно нервничала – неизвестно, как меня примут. Тщательно причесавшись, снова оглядела свой золотистый наряд с зеленой юбкой и пошла на мостик. Рядом с Рантаиром в освещенном круге на полу сидел потрепанный и похожий на сломанную куклу Ронэр. Совсем поникший, он смотрел прямо перед собой, ни на кого не реагируя. Увидев меня, Рантаир улыбнулся и совершенно преобразился, он стал похож на мальчишку со сверкающими глазами-сапфирами. В них было столько радости, нежности и любви, что мои сомнения растаяли как прошлогодний снег. Я кинулась к нему обниматься, не обращая внимания на удивленные и радостные лица мужчин, наблюдавших за нами. Обняв своего любимого капитана за талию и крепко прижавшись к нему, уткнулась лицом ему в грудь, а потом, не выдержав и широко улыбаясь, спросила: – Я твоя торвада, лин? Он нежно провел рукой по моей щеке и ответил: – Ты моя торвада, лианэ, и моя жизнь! – Ты моя тоже, лин! – Я обняла его еще крепче. И вдруг заметила необычное движение. Удивленно оглянулась вокруг, с каждой секундой приходя все в большее замешательство. Мы оказались в огромном зале с золотистыми стенами и стеклянной крышей, украшенной цветными витражами, по которой стекали потоки воды, придавая ей самый фантастический вид. Блики и краски витражей отражались на стенах, и казалось, что на них движутся целые картины. – О, Рантаир, как красиво! Самые красивые витражи, какие я только видела. Я опустила глаза и увидела, что метрах в трех перед нами в больших черных овальных креслах сидят мужчины в разноцветных харузах – именно так называются верхние кафтаны рокшан. Всего я насчитала одиннадцать мужчин, и в центре, в зеленом с позолотой кресле, сидел самый солидный из присутствующих. Позади него стояла женщина, положив руку ему на плечо. Она заметно волновалась, сжимая ткань харуза. Рокшане пристально смотрели на нас, некоторые даже немного подались вперед. Я снова почувствовала себя как на экзамене. Непроизвольно схватила Рантаира за руку и отступила, прячась за его спину. И только тут до меня дошло, что мы в гологриде, а перед нами – голограмма из императорского дворца. Облегченно перевела дух и даже немного расслабилась, быстро оглядев лица представителей Совета. Отметила, что все они блондины разной степени «золотистости». А у мужчины в зеленом кресле была ослепительно золотая длинная коса. И тут, к своему полному восторгу, я поняла, на кого он похож. С Рантаиром поделилась тихонько, чтобы никто не услышал: – С ума сойти! Ты же вылитый отец, только более молодая копия. Теперь я точно знаю, как ты будешь выглядеть, когда доживешь до его лет. Я думала, что во всей Вселенной нет никого красивее тебя, но оказывается, есть еще один такой же. Потрясающе! А за его спиной твоя мама, да? – Да, Аттойя, это мои мама и папа, – почти неслышно ответил Ран, а затем громко произнес, обращаясь к Совету: – Тар Император и эльтары Совета, представляю вам свою лианэ – эльтарину Еву кован Разу. Прошу Тара Императора назначить день лианории и огласить его Рокшану, чтобы завершить процедуру нашего слияния. С этого момента считать меня ее законным лином, а ее – моей законной лианэ. Я принимаю ее права и обязанности на себя и обязуюсь хранить ее благополучие и здоровье по праву лина. Правом, данным мне старшей кровью второго наследника, прошу передать решение судьбы эльтара Ронэра эран Карсу моей лианэ эльтарине Еве кован Разу. Присутствующие во все глаза смотрели на меня, а я – то на них, то на Рантаира, вдруг сообразив, что сейчас проходит официальная церемония, почти как регистрация в ЗАГСе, только на огромном расстоянии от этого самого ЗАГСа. И все ради меня и моего желания исправить чужую глупость. Боже, как же сильно я люблю своего красноглазого Белоснежку. По моему лицу потекли слезы. – Что случилось, лианэ? – Рантаир с тревогой смотрел на меня. Покачав головой, я прошептала: – Я так сильно люблю тебя, что плачу от счастья. Теперь ты мой по праву. А ты ведь еще не знаешь, какая я собственница! Запомни, если увижу возле тебя какую-нибудь женщину моложе двухсот лет, выдеру ей космы. А тебя побрею наголо. Я несла всякую чепуху, не думая, что кто-то понимает это, кроме Рана. В конце концов, не могут же они все носить рилы из-за меня? Оказалось, могут и носят. Потому что сначала я услышала фырканье, а затем и хохот. Наконец раздался смеющийся бас императора: – Рантаир, теперь я спокоен за судьбу своего младшего сына. Он в надежных руках своей лианэ. – Он встал, остальные поднялись вслед за ним, и кивнул мне: – Рад приветствовать тебя, эльтарина Ева Полянская, в своей семье. Такой дочерью наш род может только гордиться. Я смотрела в синие, как у Рантаира, глаза и улыбалась, слушая своего лина, попросившего меня поблагодарить Императора. – Тар Император, благодарю вас за теплые слова. Я землянка, а не рокшанка и еще очень мало знаю о ваших обычаях, но сделаю все, чтобы стать настоящей дочерью вашего рода и хорошей лианэ вашему сыну. Надеюсь, ваша лианэ и мама моего лина поможет мне в этом и воспитает из меня достойную кован Разу! – Я присела в низком реверансе, вспомнив старые земные фильмы. Глаза императора довольно заблестели, императрица – тарина Нанрир – вытерла слезу со щеки так, чтобы не слишком привлекать к себе внимание. Она улыбалась мне по-доброму, искренне. Эта женщина переживала за своего младшенького как настоящая мать. Ну что ж, я рада: в конце концов, нам всем придется воспитывать наших с Рантаиром детей, если они будут золотоволосыми, как их дедушка Тар Суваир. Наши переглядывания прервал усталый глухой голос мужчины, который сидел справа от императора: – Тар Суваир, я надеюсь, вы простите мое нетерпение. Может, мы перейдем ко второй причине этого собрания? Понятно, почему он напряженно смотрит на меня. Это отец Ронэра, и сейчас решается судьба его единственного ребенка. Жаль его, очень жаль, как бы там ни было, но непутевый кандидат в очереди на наследование трона – его родной сын. Надо срочно решить по поводу Ронэра. А так как я достаточно меркантильная, да еще и немного мстительная женщина, то в моей голове уже вырисовывалось идеальное решение. Для меня! Поэтому, когда мы перешли к обсуждению наказания, я спросила: – Скажите, Тар Суваир, какое решение вынес Совет по поводу эльтара Ронэра эран Карсу? Император, внимательно глядя на меня, повторил то же, о чем предупреждал Рантаир: лишение имени и чести и рудники. Жуть! Я опять посмотрела на старшего эльтара Карсу – он будто прожигал во мне дырку глазами, сжимая кулаки, и решилась: – Тар Император, эльтары, сегодня у меня самый счастливый, долгожданный день. Я уже объяснила Рантаиру, почему хочу просить вас изменить решение. Я не смогу нормально жить и радоваться своему счастью, если оно начнется с чей-то смерти, а тем более с гибели целого рода. Я очень прошу вас изменить решение. Члены Совета смотрели на нас с Рантаиром, пока говорил один из них. – Эльтарина, ваше милосердие простительно для женщины, но мы не можем оставить безнаказанным тот факт, что Ронэр эран Карсу подверг вас смертельной угрозе, причинил вред, нанес оскорбление наследнику старшей крови и всему его роду, опозорив тем самым и свой род тоже. Я потопталась на месте, тревожно глянула на Рантаира и, снова взяв его за руку, почувствовала себя более уверенно. То ли это нервное, то ли просто устала, но мне стало прохладно, я даже поежилась. Так, надо заканчивать, а то голова разболелась от напряжения. Задрав подбородок, посмотрела на них и твердо произнесла: – На моей планете молодым супругам принято дарить подарки, особенно новобрачной, по-вашему – лианэ. Я прошу вас, Тар Император, сделать мне такой подарок и согласиться с моим предложением. – Я слушаю вас, эльтарина Ева! – Я прошу следующего. Семья эльтара Ронэра за плохое воспитание своего наследника подарит мне любой корабль, какой я захочу. Сам эльтар Ронэр отдаст в казну императора все свое имущество – движимое и недвижимое, принадлежащее лично ему, а не роду. А также проведет год, выполняя все необходимые работы на моем корабле наравне с другими работниками, не используя своих родовых привилегий. Если он будет плохо справляться со своими обязанностями, я продлю ему срок. Дальше в течение десяти лет четвертая часть его доходов будет поступать в императорскую казну. Эльтар Ронэр утрачивает свое право наследника трона, но его будущие дети – нет. Я прошу не лишать его род основного наследника, чтобы Ронэр мог продлить род и искупить вину перед своей семьей и перед вами, Тар Император. Это будет самый лучший подарок для меня, Тар Суваир, и я очень прошу о нем. Я не хочу, чтобы судьба целого рода пострадала из-за меня, – последнее предложение прошептала, замерзая, прижимаясь к Рантаиру и с тоской глядя на его отца. Император хмурился, Нанрир за его спиной ободряюще улыбалась мне, эльтар эран Карсу с дикой надеждой в красноватых глазах смотрел то на меня, то на Императора, а лица других рокшанских «государственных мужей» выражали крайнее удивление и неверие. Хотя двое членов Совета смотрели на старшего эран Карсу с легким налетом презрения. Что поделать – политика, интриги. Теперь и мне придется жить в этом мире. Я буду учиться, хорошо учиться жить среди рокшан ради себя, Рантаира и наших будущих детей. Они еще не знают, какую смелую и решительную землянку приняли в свою семью. Мои мысли прервал Суваир: – Ты просишь, дочь моя, и ты получишь этот подарок. Я принимаю твое решение и выношу как свое. – Он повернулся к Карсу и сказал: – Твоему роду сегодня подарили новую жизнь, эльтар Ноэр, помни об этом. Пока император говорил что-то еще, я вдруг ощутила лютый холод, от которого не спасал даже Рантаир, и до меня наконец дошло, откуда мне знаком этот арктический лед, расползающийся по внутренностям. Джа-аны! Здесь, на корабле! Я в ужасе подняла глаза на Императора. Все уставились на меня, а во мне как будто распрямилась пружина и заставила действовать. Я заорала на рокшане: «Боевая тревога! Джа-аны на корабле!» И, вырвавшись из света гологрида, бросилась к панели управления. Глава 7 Еще в самом начале обучения на рокшанском корабле я завороженно смотрела на непривычную панель ручного управления. Она была как густой кисель, и для работы нужно было погружать туда руки до кисти. Ощущения при этом были… неординарные. Я подскочила к месту второго пилота – некогда было объяснять, что происходит, я просто чувствовала: джа-аны уже здесь, на корабле! Включила боевую тревогу и, опустив руки в «желе», полностью слилась с кораблем. Я чувствовала все, что происходило внутри него, но как-то отстраненно, словно издалека. Мое сознание слегка коснулось и корабля Ронэра, пристыкованного к нашему. На нем, словно мерзкая опухоль, висел корабль джа-анов. Не знаю, жив ли там еще кто-нибудь, но голодная лавина чудовищ пыталась прорваться через стыковочный отсек на наш корабль, как вирус, поражая все вокруг своим присутствием. Я активировала двигатели и резко начала поворачивать корабль, пытаясь расстыковаться. Старалась не думать, что это вызовет разгерметизацию ближайших к стыковочному отсеков. Сейчас нужно думать только о том, чтобы как можно меньше джа-анов проникло сюда и быстрее и дальше увести от них наш корабль. Я обнаружила недалеко еще два корабля джа-анов и пыталась понять, как уйти от них, почти не видя и не слыша, что творится вокруг. Главный компьютер корабля монотонно сообщал о чужеродном вторжении, о повреждении обшивки и так далее. Я не слушала, просто пыталась уцелеть сама и спасти хоть кого-нибудь. А перед глазами все время стояла картина последних секунд жизни моей бывшей команды. Не хочу, чтобы это снова повторилось, но теперь уже со мной или Рантаиром. Не хочу! Проскочив между двумя кораблями джа-анов и повредив при этом один из двигателей, вырвавшись из капкана, врубила гипердвижок и вышла через проход в гиперпространство. Ис Труне, первый пилот, довольно быстро принял мой план действия и полностью страховал, что бы я ни вытворяла, поэтому, войдя в гиперпространство, направил нас на Крап-чаг. Мы оба, глядя друг на друга, понимали, что если доберемся хотя бы до той планеты, то благодаря спасательному шлюпу сможем выбраться живыми. Немного придя в себя, я начала осознавать происходящее вокруг. Похоже, рано расслабилась. На меня обрушилась волна холода, и, повернувшись, я застыла с безмолвным криком на губах. Мостик представлял собой поле боя. Я наконец поняла назначение тонких длинных кинжалов на поясе у рокшан. В тесном замкнутом помещении стрелять не представлялось возможным, поэтому шел рукопашный бой с использованием тех самых игловидных клинков и палок с крючьями. Все вокруг было залито кровью и еще какой-то странной черной жидкостью, которой истекали раненые джа-аны. Я впервые видела их так близко. И лучше бы не видела! Черные вытянутые безволосые головы, плоские огромные глаза-блюдца. Даже отсутствие носа и ушей не так пугало, как их рот – длинная присоска, болтающаяся наподобие короткого хобота, вытянутое туловище и конечности, похожие на щупальца осьминога. Черные матовые тела затянуты какой-то пленкой. Джа-аны наносили удары оружием, больше похожим на лазерное, резавшим тела рокшан, словно нож – масло. Зная, что деваться некуда, рокшане дрались как берсерки. Я ничем не могла помочь без оружия, да и драться со скоростью и силой рокшан я не умела. Поэтому, прижавшись к панели, я с ужасом следила за развитием событий. Джа-анов семеро, а рокшан шестеро, включая первого пилота, который занят вместе со мной. Рантаир стоял спиной к Ронэру, и они отбивались сразу от троих. Рантаир убрал двоих, пока Ронэр сдерживал третьего и после длинного выпада палкой зацепил еще одного джа-ана, который в паре с другим нападал на Дара, прикрывающего собой раненого Дира. Труне кинулся на помощь, и они втроем завалили очередного урода. Но в этот момент, пытаясь уйти от прямого удара в грудь, Ронэр отклонился в сторону, и луч от оружия джа-ана прошел сквозь спину Рантаира. Он замер на секунду, а потом рухнул как подкошенный. Я завыла и бросилась к нему, не обращая внимания на происходящее вокруг. Упав возле него на колени, аккуратно перевернула его на спину; отверстие на груди оказалось таким же, как на спине. Я гладила лицо Рантаира, шептала ему все, что приходило на ум, пока вокруг не стало тихо. Такая абсолютная тишина! Подняв голову, я увидела мертвых джа-анов и оставшихся в живых Ронэра, Дара, Дира и Труне, молча стоявших возле нас. – Дар, помоги мне отнести его в медитек. У него бьется сердце – значит, он еще жив и его можно спасти. Дар смотрел на меня несколько секунд, а затем, повернувшись к остальным, попросил: – Мне нужна ваша помощь. Они стояли, не двигаясь и тяжело дыша, не решаясь подойти к моему любимому. Я зарычала от злости: – Ронэр, ты принадлежишь мне, и я приказываю тебе помочь нам донести капитана в медитек. Он вздрогнул, как от пощечины, но молча кивнул. С трудом мы донесли Рантаира до медитека. А когда наконец уложили раненого и запустили аппарат, я срезала с него верхнюю одежду и повернулась к помощникам: Дир мини-медитеком восстанавливал обожженные руки Дара и Ронэра. Насколько же оказался прав Рантаир, когда говорил, что смертельно опасен для окружающих! А я не верила, но мне было не до того, потому что в этой жизни мне больше не нужно ничего – только быть с ним рядом. – Доложите обстановку, ис Дар, пожалуйста. Он только растерянно повернулся к Труне, и тот решительно заменил его: – Эльтарина Ева, корабль поврежден настолько, что не сможет пройти атмосферу Крап-чага и, скорее всего, сгорит. Как только мы выйдем из гиперпространства возле планеты, нам придется покинуть корабль и добираться на шлюпе. Это произойдет меньше чем через час. Во время атаки на нашем корабле было двадцать три члена экипажа, эльтар Рантаир и вы, плюс к этому количеству добавились эльтар Ронэр, два его сопровождающих, находившихся под стражей, и шестеро членов экипажа с его корабля, успевших прорваться на наш. В стыковочном отсеке во время нападения джа-анов и последующей аварийной расстыковки погибли пятеро наших и трое их. Двоих сопровождающих осушили джа-аны, пробившиеся к рубке. Судя по всему, те направлялись на мостик, когда услышали тревогу, а по дороге встретили джа-анов. Страшная смерть! Осталось двадцать четыре вместе с вами, эльтарина. Трупы джа-анов мы выкинули за борт. Надо начинать эвакуацию сейчас, потому что место точного выхода я рассчитать не смогу, но это будет слишком близко от Крап-чага, и у нас может не оказаться лишнего времени. – Спасибо, ис Труне! Начинайте подготовку к эвакуации. Теперь вы, ис Дар. Как нам транспортировать эльтара Рантаира на шлюп? Лицо врача потемнело. Видимо, наши дела плохи. Он проверил данные на планшете и, качая головой, посмотрел мне в глаза. – Он выживет, если медитек восстановит поврежденные ткани и органы, но медитек стационарный и требует такого количества энергии, которое шлюп обеспечить не в состоянии. Транспортировать его сейчас не имеет смысла, потому что он не выживет без медитека и нескольких минут. Эльтар Рантаир обречен, эльтарина. – Если выскочим слишком близко от планеты и корабль не удержится на орбите, включим автоматическую посадку. Есть некоторая вероятность, что корабль выдержит и не развалится на куски, – вмешался Труне. Я смотрела на него и на остальных членов терпящего бедствие корабля и попыталась найти выход, но его не было. Все зависит от того, повезет или не повезет нам с Рантаиром. Но ведь нам уже один раз повезло – судьба свела нас, двух одиноких гуманоидов из разных галактик и разных рас, но совместимых на сто процентов. Может, она не оставит нас и сейчас. Человеческое «авось прорвемся» принесло некоторое облегчение и надежду. И я скомандовала: – Ис Дар, закрепите эльтара Рантаира, чтобы при жесткой посадке он не выпал. Ис Труне, немедленно начинайте эвакуацию, у нас слишком мало времени. Эльтар Ронэр, соберите свой экипаж и направляйтесь в шлюп. Команда смотрела на меня с тревогой, но указания кинулись выполнять с облегчением. Я не отходила от Дара, проверявшего работу систем медитека, подключенных к Рантаиру. Потом, зафиксировав ему руки и ноги, Дар закрыл крышку. Взглянув опять на планшет, сказал, не поворачиваясь ко мне: – Все хорошо: его показатели стабилизировались и состояние нормальное. Ему нужно лишь немного времени, и он выживет. – Вы его единственный друг, ис Дар. По-настоящему хороший друг. И поверьте, он знает и ценит вашу дружбу, как никто другой. – Вы правда так думаете? – Он недоверчиво уставился на меня. – Я не думаю, ис, я знаю! А сейчас вам пора убираться отсюда. Дар оглянулся на медитек и несколько секунд смотрел на него, а потом, словно очнувшись, повернулся и вышел в коридор. Я вернулась к себе в каюту, чтобы переодеться в летный комбинезон и ботинки. Проверив на мостике данные головного компьютера, направилась к эвакуационной палубе. Там уже собрался экипаж двух кораблей. Я махнула рукой, чтобы все рассаживались по местам. На палубе остались только мы с Ронэром и Даром. Они хотели пропустить меня вперед, но я усмехнулась и покачала головой. Ронэр понял не сразу, а вот Дар печально улыбнулся и тоже отошел в сторону. Но я опять покачала головой: – Ис Дар, вы не можете остаться. Как вы понимаете, наши шансы на выживание слишком малы, а у вас есть о ком позаботиться. Например, о Дире. Он еще слишком юн, чтобы оставаться без присмотра. Я понимала, что Дара грызут сомнения, но он кивнул и предупредил: – Я буду готов заняться им, как только вы совершите посадку. Я тоже кивнула в ответ. – Эльтарина, я не понимаю, зачем вам погибать вместе с ним? Ведь вы сгорите в этой металлической коробке. Вы молоды и прекрасны, весь Рокшан будет у ваших ног! Вы должны отправиться с нами! – Ронэр есть Ронэр: ничему его жизнь не учит. – Ронэр, обещаю, если мы выживем, вы весь срок будете полы мыть своим поганым языком! – зло прошипела я, не выдержав, а потом устало продолжила: – Неужели вы не понимаете, что я люблю его? И живу, только пока он жив и дышит. Если его не станет, меня не будет тоже. Извините, эльтар, но у меня нет времени, да и желания объяснять вам то, чего вы не в состоянии понять в силу своей душевной убогости. Лучше идите быстрее в шлюп. – Я повернулась к Труне, стоявшему в проходе. – Как только выйдем возле Крап-чага, я включу отстыковку, дальше сами. Прощайте, мне было приятно познакомиться с вами. И удачи нам всем! Не дожидаясь ответа, я отправилась на мостик. Мы спустились на Крап-чаг почти удачно в экстремальных условиях. Конечно, корабль повредили основательно, но не от перегрузки в атмосфере, а от удара о поверхность. Я не совсем точно рассчитала расстояние, и чуть не лишилась всех зубов, сломала нос, а дальше слушать врача и вовсе не захотела – зачем портить себе настроение. Главное – мы остались живы. Благодаря пилоту, я так считаю. Как потом рассказал Дир, в себя я пришла только через два дня и, открыв глаза, снова увидела сидящего рядом Рантаира, похудевшего и усталого, он спал, привалившись к спинке кресла. Я осторожно села, свесив ноги, и ко мне тут же бросился Дир со стаканом воды. Не торопясь выпила, поблагодарила, а потом, опустившись перед Рантаиром на корточки и положив голову к нему на колени, прижала его ладони к своим щекам. Он проснулся, но, не двигаясь, ласкал их кончиками пальцев, пока я не попросила: – Пойдем лечиться к себе. Ты плохо выглядишь, и я думаю, тебе еще нельзя вставать. – Я ему говорил, но он никого не хочет слушать. Приполз сюда и уже здесь свалился, – раздался голос Дара. – Ты слишком много говоришь, ис! Может, мне сменить корабельного врача? – хмуро взглянув на Дара, прошипел Рантаир. Я рассмеялась и заявила: – А у тебя и корабля-то больше нет, я его вдребезги разнесла. Иса Дара к себе на корабль врачом возьму, если согласится, чтобы ты на него больше не шипел. Друг, называется! У обоих сделались такие интересные лица, будто я им сказку о земных привидениях рассказала. Нам потребовалось несколько дней, чтобы прийти в себя, особенно Рантаиру. Как оказалось, нас переправили в императорскую резиденцию на Крап-чаге, где мы и прошли восстановительное лечение. Я еще несколько раз разговаривала с отцом-императором, с матерью-императрицей, потом с папой эран Карсу и с самим Ронэром, который после знаменательных событий долго не мог прийти в себя и «посыпал голову пеплом». У них с Рантаиром даже завязалось нечто похожее на дружеские отношения. А ко мне Ронэр полностью изменил отношение. Можно сказать, дышать на меня боялся, особенно после того, как узнал о смягчении наказания. Рантаир не отпускал меня ни на шаг, следил за каждым вздохом. Через несколько дней, когда ему стало гораздо лучше, мы пустились во все тяжкие. О, мне достался самый ненасытный мужчина во Вселенной! Такое ощущение, что он решил за неделю наверстать годы воздержания. В конце концов пришлось установить лимит на секс, который я сама же и нарушила, не прошло и половины дня. Мы оба учились любить друг друга и все больше узнавали друг о друге. Я лежала, положив голову на плечо Рантаира и осторожно гладила синеватый шрам на его груди. Прижавшись к нему, я вздрогнула от мысли, что могла потерять любимого. Даже находясь в рубке обреченного корабля и пытаясь его посадить на Крап-чаг, я не боялась умереть, ведь в медитеке находился мой мужчина. Я боялась остаться в живых, если он умрет. Я чувствовала Рантаира всем телом, всеми фибрами души, я принадлежала ему. Почувствовав, что я дрожу, он накрыл меня одеялом и крепче прижал к себе. – Ты замерзла, Аттойя? Я привстала, покачала головой, а потом, хлюпнув носом, пояснила: – Я боюсь потерять тебя, любимый. Понимаешь, от жизни я хочу всего и побольше, но только если рядом будешь ты, а если тебя не будет, то мне такая жизнь не нужна. Он мягко перевернул меня на спину и, подперев голову рукой, другой начал обводить контуры моего лица. И столько нежности было в его бесконечно синих глазах, любви и счастья, когда он обещал: – Я всегда буду рядом, Аттойя. Словно твоя тень буду следовать за тобой. Ты получишь все, что захочешь, я позабочусь об этом, любимая. Я живу тобой, дышу тобой и существую, пока ты живешь. Для меня нет ничего и никого важнее тебя. И нет ничего, чего я бы не сделал ради тебя и для тебя. Только теперь я понимаю, почему отец забрал меня у матери, пытаясь обезопасить ее жизнь. Ты его пока совсем не знаешь, но он никогда не лишал меня своего общества и тепла, хотя много раз после наших объятий ему требовался врач. Он пытался любить меня за двоих и ни разу не предал моего доверия. Как только я пришел в себя, Дар рассказал обо всем, что произошло после того моего ранения. Команда была потрясена твоим решением умереть вместе со своим лином. Но больше всего поразились тому, что можно полюбить белого. Я никак не мог поверить, что ты меня хочешь или любишь, что кто-то добровольно пожелает разделить свою сущность со мной. Что кто-то не сможет жить, если меня не будет рядом. Я все время боялся поверить, что ты моя, не отвернешься, как только лучше узнаешь или как следует разглядишь. Я боялся лишний раз дотронуться до тебя, ведь до тебя меня боялись и презирали, а близость со мной вызывала у женщин ужас. А ты все время касалась меня, искала защиты. Я же причинил тебе боль в первый раз, но ты простила, да еще успокаивала. Видит Аттойя, я тогда так испугался, что думал – умру на месте. Я люблю тебя, Ева. Сильно люблю. Я плакала от счастья, а Рантаир губами ловил каждую слезинку. Глава 8 Через неделю после аварийной посадки, перед отбытием на Рокшан, мы присутствовали на торжественном приеме, устроенном в нашу честь главой рокшанской колонии Крап-чага. Я ненадолго оставила Рантаира за столиком одного, а сама отправилась «припудрить носик» в сопровождении толпы охранников, а когда вернулась, увидела за нашим столом еще двоих гостей с белоснежными головами. И хотя их волосы не были настолько ослепительно-белыми, как у Рантаира, мне и без того стало понятно, что передо мной такие же рокшанцы-мутанты. Я присела возле лина и, взяв его за руку, начала поглаживать, одновременно с интересом наблюдая за соседями. Я чувствовала, как он напряжен рядом с этими двумя мужчинами. Рантаир повернулся ко мне и сухо сказал: – Эльтарина Ева кован Разу, позволь представить тебе главу третьего по старшинству крови рода – эльтара Йанура доран Вайсира и сына его брата эльтара Харнура доран Вайсира. Стараясь не выказывать явного сочувствия, которое я невольно испытывала к не таким как все, я проявляла осторожное любопытство. Йанур был довольно зрелым мужчиной лет ста, не меньше. Он был удивительно коренастым в отличие от гибких и стройных соплеменников. Лицо его поражало выражением силы, власти, бескомпромиссности. Знакомые вишневые глаза, в которых невозможно прочитать, о чем думает собеседник, и тонкие губы, сжатые в жесткую линию. Он был больше похож на землянина, чем другие встречавшиеся мне рокшанцы. Племянник был копией дяди. Я бы даже сказала, что Харнур его сын, если бы не знала, что это невозможно. Еще совсем юноша, наверное, только вошедший в пору половой зрелости, он настолько пристально смотрел на меня, что стало бы неприятно, если бы я не знала о причине столь откровенного внимания. Несчастный чудовищно голоден. Я приветливо кивнула им и, улыбаясь, накрыла его дрожащие руки своей рукой. Он вздрогнул как от удара, но руки не отнял. Зато Рантаир – кто бы сомневался – напрягся и уже начал вставать, пытаясь прервать этот контакт, но я прошептала, глядя ему в глаза: – Рантаир, ему плохо, он же голоден. Вспомни, каково тебе самому было в его возрасте. – Лин едва сдерживался, чтобы не наброситься на родственников. Пришлось настойчиво потянуть его за руку, призывая сесть: – Я почти ничего не чувствую. Очень странно: у него почти нет вкуса, но мне не больно прикасаться к нему. Отпустила руку Рантаира и направила ладонь в сторону Йанура, пытаясь почувствовать и его энергию. Но и тут почти ничего. Поэтому, вернув руку в ладонь Рантаира, снова заговорила: – И его я тоже не чувствую, как тебя. Ни прохлады, как от землян, ни холода, как от рокшан. Я его вообще почти не чувствую, – и удивленно спросила: – Может, уже совсем на тебя перенастроилась? Интересно, а полное слияние без лианории происходит? Белые родственники задумчиво посмотрели на меня, явно озадаченные вопросом. Мальчик, которого я продолжала держать за руку, с обожанием и восторгом, как сладкоежка, получивший лучший кусок шоколадного торта, поедал меня глазами, еще красноватыми, но уже с четко проступившей коричневой радужкой. Я забрала у него свою руку, и это очень его огорчило. Терпи, маленький, я же не твоя еда. Йанур не спускал с меня вишневых глаз и, заметив его пристальный интерес, Рантаир поднял меня со стула и пересадил к себе на колени, крепко обняв: – Ты ничего не сможешь сделать, эльтар! Она моя, всему Рокшану об этом известно. Это первый и последний раз, когда вы оба смогли близко ее увидеть. Йанур коротко кивнул и обратился ко мне: – Скажите, эльтарина, я слышал, вы с планеты Земля. – Я кивнула, и он продолжил: – Возможно ли, что любая землянка подойдет белому рокшанцу? Я печально помотала головой. – Ис Дар проверил наши геномы, мы полностью совместимы, но я такой же мутант со своей планеты, как вы со своей. Землянки, скорее, подойдут обычному рокшанцу, особенно темному, слабее тянущему энергию. А вы так же причините им вред, как и вашим женщинам. Я видела, как мои слова убивают в нем надежду. И не ожидала, что он еще что-нибудь скажет о жизни белых. Чувствуется, привык противостоять трудностям. Но он продолжил: – Мне восемьдесят три года. Полагаю, я прожил достаточно, но Харнуру шестнадцать – вся жизнь впереди. Десять лет назад мой брат погиб вместе со своей лианэ, оставив мне шестилетнего мальчика. Обычно мутация проявляется в одной семье через несколько поколений, но наш род она прокляла дважды. У меня нет других наследников, не будет и у сына моего брата. Наш род обречен. Я бы заплатил любую цену, чтобы изменить эту ситуацию и судьбу Харнура. Может быть, вы знаете, как найти хотя бы еще одну женщину с мутацией, подобной вашей, которая бы согласилась продлить род Вайсир? Йанур не мигая смотрел на меня, ожидая решения. Или приговора? По сжавшейся в кулак руке притихшего Рантаира я поняла, насколько напряженно и он ждет ответа. Не стоило долго их мучить, потому что в последние дни в голове крутилась одна заманчивая мысль, которую я пока не решалась озвучить лину, но похоже, вот он – мой счастливый случай. Крепко обняв Рантаира, «закинула удочку»: – Если мой лин разрешит помочь вам, то я знаю, где вы сможете найти еще несколько женщин, похожих на меня. – Я произвела желанный эффект на обе стороны. Рантаир заметно расслабился, зарывшись лицом в мои волосы, а Йанур с Харнуром теперь глазами прожигали дырки не на мне, а на нем. Йанур ожидаемо не выдержал первым: – Ну и каким же будет ваше решение, эльтар Рантаир? – Если моя лианэ найдет безопасный для ее жизни способ решить вашу проблему, я согласен. Теперь оба Вайсира опять уставились на меня. А меркантильная сторона моей натуры опять выступила вперед: – Ну, сначала вам придется уговорить императора заключить торговое соглашение с Человеческим союзом и заплатить за участие большую пошлину. Затем организовать целый флот для сопровождения меня к планете Фабиус, откуда я смогла бы тайно связаться с моей семьей. Потом нам придется целый месяц болтаться в космосе, пока мои тетки с племянницей доберутся до Фабиуса, откуда мы их сможем забрать на Рокшан или на Крап-чаг. В любом случае у вас, эльтар Вайсир, появится возможность получить лианэ (если они, конечно, согласятся), но не для Харнура, а для себя. Потому что мои тетки в два раза старше, чем он, и, конечно, не согласятся на брак. Но любая из них, если станет вашей лианэ, сможет кормить вас обоих. К тому же моей племяннице нет еще и трех лет, так что Харнуру придется подождать, пока она подрастет. Йанур молча смотрел на меня. Я уж подумала, он откажется от более чем сложной затеи, но, оказывается, я слишком плохо знала белого голодного рокшанца. – Я хочу участвовать. Но вы не назвали цену за вашу помощь. – Я не могу брать деньги с будущих родственников. Как вы себе это представляете? Если одна из моих теток согласится стать вашей лианэ, она мне голову оторвет, узнав, что я взяла за это деньги. Но предупреждаю: вам придется потратить много сил и еще больше средств без всяких гарантий, что одна из них согласится. Спрашиваю еще раз: вы понимаете, эльтар, что все ваши колоссальные усилия могут быть напрасны? И возмещения с нашей стороны не будет! Он посмотрел на меня и грустно улыбнулся обаятельной белоснежной улыбкой. – Поверьте, эльтарина, даже призрачная надежда обрести свою лианэ заставит меня перевернуть всю Вселенную с ног на голову. Я решила немного поддержать его: – Знаете, эльтар Йанур, если вы пару раз так улыбнетесь Аните или Женевьеве, они пойдут за вами, куда прикажете. – Он с восторгом смотрел на меня, а я смеялась, обнимая ревнующего Рантаира. – Поверьте, эльтар, у вас очень высокие шансы на успех у моих теток, но сначала их надо доставить на один из наших кораблей, а вот это уже проблема, и очень большая. Там вокруг полно джа-анов. Вам придется обезопасить тот участок, пока транспорт с моими девочками не придет с Земли на Фабиус. Судя по его сосредоточенному виду, он уже вовсю составлял план операции под названием «Добудь себе жену». – Не волнуйтесь, эльтарина, у меня достаточно средств, чтобы вычистить весь ваш сектор. Я заключу контракт с наемниками с Леморана. Эти животные сожрут джа-анов живьем. Я повернулась к Рантаиру: – А ты согласен принять участие в перевозке моей семьи – последние два слова я особенно подчеркнула, чтобы Рантаир понял, насколько это для меня важно. Он смотрел мне в глаза, гладя мое лицо. – Аттойя, тогда нам надо как можно скорее лететь на Рокшан и пройти лианорию. А эльтару Йануру придется заручиться согласием моего отца на торговый союз с Землей. – Затем обратился к Вайсиру: – Я помогу вам в решении этой проблемы, эльтар. Стоя на смотровой площадке корабля, который прислал за нами император, я смотрела в черноту, обступившую нас со всех сторон, на мерцающие далекие звезды и не могла отделаться от мысли, что мое проклятие стало для меня даром. Даром небес! Я уверенно смотрела в будущее, ведь рядом, крепко меня обнимая, стоял мой муж, мой белоснежный лин. Мои девчонки еще не знали, что теперь я могу изменить нашу судьбу в лучшую сторону. Наверное, сидят сейчас дома и уныло смотрят в будущее. Но жизнь не стоит на месте. Скоро и для них все изменится! Вы только дождитесь меня, и каждой из вас я помогу найти счастье. Двое мужчин уже собрали целый флот, чтобы отправиться на встречу с вами. И мы с Рантаиром отправимся вместе с ними, как только пройдем лианорию на Рокшане. До скорой встречи, родные мои. До скорой встречи! Часть вторая Жить, чтобы любить Глава 1 Грузопассажирский межзвездный корабль первого класса «Конкорд» По слабо освещенному коридору неслышно крались пять теней. Они двигались как единый слаженный организм к намеченной цели. Первая тень, осторожно выглянув за угол, плавно скользнула дальше, кивнув остальным. Недалеко послышались приглушенные голоса разумных существ, и вся пятерка синхронно слилась с окружающей обстановкой. По перпендикулярному коридору прошли два гуманоида. Тени, затаив дыхание, с интересом рассматривали так называемых людей. Информация о них попала к ним совершенно случайно вместе с трофейным кораблем проклятых духами джа-анов. И эта информация оказалась настолько любопытной, что была предпринята безумная по своей наглости операция по проникновению на человеческий корабль, который они искали целую прорву времени. Сейчас главная задача – найти головной информационный кабель и скачать как можно больше информации, пока их не обнаружили. Небольшой корабль-разведчик с системой защиты, накрывшей его словно пологом, сейчас был накрепко пристыкован к транспортнику. «Полог» разработали на их планете, стоил он кучу кредитов и, по всеобщему соглашению, огласке и продаже другим расам и мирам не подлежал. Рыская по кораблю, словно шрахи с Крап-чага, тени наконец обнаружили искомое. Аккуратно обнажив проводку и подсоединившись к центральному кабелю, они начали скачивать информацию. Вообще, люди странно вели себя в такой напряженной обстановке, находясь на таком неповоротливом и почти не защищенном корабле. Ведь незваные гости находились тут уже давно, а их не только не обнаружили – они и сами видели только пустые, еле освещенные коридоры. На расшифровку данных потребуется много времени, но результаты будут очень полезны. Закончив, тени осторожно, чтобы не повредить кабель, восстановили его оболочку и двинулись обратно. Почти достигнув намеченной цели – одной из дальних погрузочных платформ, где их ждал корабль, они услышали какие-то звуки. Двое из них успели спрятаться в коридоре, а трое скрылись чуть дальше в камере техобслуживания. Они приготовились к нападению: никто не должен знать, что на этом лайнере побывали наемники с Леморана. Сначала они услышали музыку и мягкий журчащий смех, который ласкал слух и будил жаркое мужское любопытство, а потом увидели их. И все вокруг перестало их волновать, настороженность уступила место восхищению и неукротимому желанию обладать и владеть. По коридору двигались три особи женского пола. Причем не просто двигались, а шли, пританцовывая под музыку и при этом переговариваясь, все время обнажая зубы. В слабом свете их стройные тела, длинные ноги и высокие груди были едва видны. У двух женщин были темные длинные волосы, а у третьей – целая копна светлых упругих спиралек. Не заметив ничего подозрительного, женщины вышли в центр площадки и задвигались в такт ритмичной музыке. Невидимые лазутчики почувствовали, как по венам с ревом бежала кровь, наполняя жизнью каждую клетку и пробуждая мечты том, на что они уже давно перестали надеяться. Командир их пятерки мгновенно принял решение и жестами объяснил, что делать дальше. Они окружили самок и, подойдя вплотную, остановились у них за спиной. В последний момент те заметили их и, замерев, как маленькие зверьки, уставились на них широко распахнутыми глазами. Это были самые прекрасные глаза, которые тени видели в своей нелегкой жизни. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, затем первая тень прикоснулась парализатором к плечу блондинки, подхватила драгоценную добычу на руки и поспешила прочь, к своему кораблю. Две другие тени таким же образом завладели оставшимися самками и отправились следом за командиром. Замыкали шествие две тени, оставшиеся без добычи. Отстыковавшись, корабль-призрак ринулся прочь, унося в своем чреве наемников и трех пленниц. Женщин человеческой расы. Уже на входе в гиперпространство тени засекли корабли джа-анов, направлявшиеся к транспортнику. Но сейчас они ничем не могли помочь людям – их было слишком мало. За несколько часов до описываемых выше событий Грузопассажирский межзвездный корабль первого класса «Конкорд» Кира – Светка, хватит на вино налегать, а то скоро окосеешь! И вообще, девчонки, давайте пройдемся, что ли, а то у меня от сидения в каюте целлюлит даже на щеках появился, – всегда сдержанная и спокойная Вера металась по каюте размером два на два метра. Я посмотрела на эту сладкую парочку и решила, что идея в принципе неплохая. И дело не в целлюлите, а в том, что за последние три месяца все, находившиеся на корабле, настолько устали, что даже просто общаться друг с другом перестали. Каждый забился в свою ячейку и выходил только затем, чтобы поесть. Огромный корабль «Конкорд» делился на три уровня. Первый, самый верхний, – служебный, второй – многоступенчатый улей из маленьких кают, где размещались колонисты, а третий, самый большой, – грузовой. Там находилась строительная техника, стройматериалы и весь остальной необходимый и дорогой груз, который вместе с пассажирами должен быть доставлен на недавно открытую планету Фабиус. Эту планету нашли меньше двух лет назад и сразу же начали осваивать и заселять. Звездная система, в которой находится планета Фабиус, и ее расположение по отношению к звезде почти идентичны параметрам Солнечной системы и планеты Земля. И к счастью для Человеческого союза, она оказалась свободной от разумных существ. Последние исследования показали, что Фабиус гораздо моложе Земли. В этом есть и свои минусы, но пока это никого не пугает. Человеческий союз уже обосновался на пяти планетах, по космическим меркам не очень удаленных друг от друга, исключение составлял только Фабиус – до него приходилось добираться больше трех месяцев на перекладных через две другие планеты. Но перенаселение Земли достигло критического уровня, и люди в надежде на новую жизнь и более свежий воздух переселялись добровольно. Объединенное правительство оплачивало переселенцам на Фабиус переезд и обеспечивало самым необходимым. Но главное – это техника для строительства. Общее радужное настроение портил только один, но весьма существенный, фактор, из-за которого полноводная река переселенцев неожиданно превратилась в жалкий ручеек, ведь жить хотелось всем. Этим фактором стали джа-аны, инопланетяне негуманоидной расы, которые питались живой энергией. И именно мы – люди – стали любимым деликатесом джа-анов. Человечество превратилось в жертву, на которую велась непрерывная охота. Причем все нападения происходили в системе, где находится Фабиус. И если саму планету пока не тронули, то трассы, ведущие от Гетерекса, пятой нашей планеты, до Фабиуса, стали сплошной головной болью наших военных. Я, Кира Каргун, и две мои подруги, сестры-погодки Света и Вера Горские, оказались на этом корабле вынужденно. Причем основная причина – это мое горячее желание убраться подальше от дражайшего дядюшки, который после скоропостижной смерти моих родителей шесть лет назад стал моим опекуном. Родители у меня были чертовски богатыми благодаря наследству, которое досталось мамочке от ее батюшки. После их трагической гибели на очередном лыжном курорте, где они попали под сошедшую с гор лавину, я осталась круглой сиротой. И вот тут о моем существовании и огромном наследстве вспомнил папин старший брат, который служил в военном флоте адмиралом. В папином завещании сказано, что в право наследования я могу вступить только при одном из трех условий. Первое – мне должно исполниться двадцать три года (почему именно столько, он никак не объяснил). Второе – если я вышла замуж до того, как мне исполнится двадцать три. Третье – если я родила ребенка. Все это должно было ускорить мое вступление в наследство. Но дядя Олег очень ответственно подошел к своему опекунству. Он отдал меня в Военную академию, которую сам же и курировал. Еще в детстве у меня обнаружился талант к математике. Когда я оканчивала школу, то мечтала о поступлении в финансовый университет. Мечтала, что стану финансовым магнатом, буду управлять мировыми денежными потоками. У меня перед глазами, когда я думала об этом, так и бежали столбики цифр и биржевые сводки. Но эта мечта погибла вместе с родителями, потому что дядя меньше всего думал о моем будущем, а больше всего он думал о моем огромном трастовом фонде, которым теперь управлял. Так что талант к математике пригодился совсем для другого – для того чтобы стать блестящим навигатором. Дядя нанял кучу охраны и соглядатаев, которые круглосуточно блюли мою честь, чтобы я не выскочила замуж или не залетела. Сначала робкие попытки парней познакомиться со мной просто смешили меня, но потом, когда вокруг образовался настоящий вакуум, до меня наконец дошло, чего добивается дядя. Жить стало страшно. На третьем курсе я во время тренировочного полета познакомилась с Верой Горской, первым пилотом. Мы так хорошо сработались, что грех было не подружиться. Тем более что с девочками дружить никто пока не запрещал. Ведь от них не забеременеешь! Уже через несколько недель мы с Верой, а потом и со Светой стали самыми близкими подругами. Девчонки занимались танцами и меня затащили в свою танцевальную группу. И вот тут у меня появилась вторая страсть – танцы. Мое тело не просто воспринимало музыку, оно словно сливалось с ней, оживая и пульсируя каждой клеточкой. Девочки иногда шутили, что это от недостатка мужского внимания, но и к ним это относилось в той же степени. Светланка с Веруней тоже были сиротами, но их содержание пока оплачивало государство. И в академию они поступили по собственному желанию. Вера была первоклассным пилотом, а Светка училась на повара-диетолога, чтобы работать на космических кораблях. Сестры не хотели расставаться, поэтому и работу выбрали такую. После окончания академии, когда до моего двадцать третьего дня рождения оставалось месяца два, дядя попытался заставить меня служить на военном корабле, а когда я отказалась, пришел в ярость. Потом я случайно подслушала, как он с кем-то договаривается о том, чтобы со мной произошел несчастный случай. Так что пришлось действовать по обстановке. Я связалась с юридической фирмой, которая курировала мое наследство, и, открыв личный тайный счет, потребовала немедленного перевода всех моих средств на него, как только мне исполнится двадцать три. Без уведомления дяди. Потом, объяснив ситуацию Свете с Верой, рассказала свой план побега на Фабиус. Я планировала купить там на все деньги небольшой корабль и осуществлять грузоперевозки и маленькие торговые операции в первое время, а там как карта ляжет. Дослушав до конца, они заявили, что одну меня никуда не отпустят и полетят вместе со мной. Кроме того, и на моем будущем корабле, и в моем новом предприятии всегда потребуется пара надежных людей. Тайком купив поддельные документы, мы организовали себе места в отдельной каюте на «Конкорде» и под видом переселенцев полетели к Фабиусу. Сначала было страшно, что обман раскроется и меня найдут, потом стало легко и весело от нахлынувшего чувства свободы. А потом нас начала донимать скука. И мы, найдя дальнюю эвакуационную палубу, стали ходить туда и разминаться, танцуя. Во время остановки на Гетерексе – последнем перевалочном пункте на нашем пути – нашли там для себя много нового. Планета больше славилась своей ночной жизнью, чем какими-либо другими достижениями, а именно – большим выбором развлечений на любой вкус и за любые деньги. И не всегда безопасными и легальными. Но мы нашли для себя самое классное развлечение! Зайдя в один из ночных клубов и пройдясь по залам с различными программами, мы нечаянно забрели в закрытую зону и увидели приватный танец одной из танцовщиц. Мы смотрели, открыв рты и затаив дыхание, так это было красиво и эротично. Записали танец на носитель и быстренько смылись, чтобы нас не заметили. И вот, сидя в этой клетушке и не зная, чем себя занять после раннего ужина, я предложила выпить вина. Кстати, спиртное мы трое попробовали впервые именно на «Конкорде». Поэтому, услышав предложение Веры прогуляться, я подскочила и всем своим видом показала, что готова. Светка, отставив бутылку, чуть покачнувшись, тоже поспешила за нами. С того момента как нас соединила судьба, мы стали неразлучны. И сестры приняли меня в свою семью, чем я очень дорожила. За любую из нас мы оторвем обидчикам головы. Жилые отсеки мы проскочили тихо, не привлекая внимания других пассажиров, а потом, включив музыку, начали отрываться по полной. – Свет, вот ты из нас троих самая опытная в сексе, так объясни нам, зачем эта девчонка из клуба кусала его уши и шею, ему же больно было? – Я пыталась прояснить для себя этот загадочный вопрос. Вера, усмехаясь, заинтересованно повернулась к сестре: – Ага, мне тоже интересно было, он что, мазохист, что ли?! Светка нахмурилась и остановилась. – Сами вы мазохистки, я вообще в ужасе от вас. Обеим почти по четвертаку, а одна с девственностью никак расстаться не может, а вторая всех мужиков как огня боится. И я еще понимаю Киру, дядя – зверь козлорогий – караулил ее невинность, словно это его персональный Форт Нокс, но ты-то, Вер, не должна всех одной меркой мерить. Если тебя какой-то урод изнасиловал, так это же не значит, что все такие. Есть же на свете мягкие и добрые мужчины, которые смогут сделать тебя счастливой. Ведь так наша жизнь и пройдет в одиночестве и без любви. Очень хочется, чтобы меня любили, все время на руках носили. Заботились, холили и лелеяли… Нахмурившаяся было Вера, иронично улыбаясь, прервала сестру. – Ничего, Светлана, зато ты у нас за троих план по сексу выполняешь. И каждый квартал замуж за нового кавалера выходить собираешься. Что же ты до сих пор с нами и на одиночество жалуешься? – Да как же я вас одних-то брошу. Вы же без меня совсем пропадете или с голоду загнетесь. А во-вторых, я пока не нашла своего единственного и неповторимого. Знаете, вот было бы классно выйти замуж за трех братьев и жить вместе, – мечтательно протянула Света, а меня даже подкинуло со смеху. Я продолжила пополнять ее мечты уже с сарказмом и иронией: – Ага, и чтобы они были близнецами. Представляешь, мы же тогда ими меняться сможем, а то вдруг тебе сегодня мой понравится, а мне мой надоест. Так вот и поменяемся, а еще лучше вообще всем вместе жить и спать в одной кровати. В конце концов, в темноте все кошки серые. Вера со Светой смеялись и качали головами. – Каргун, да ты, оказывается, тайная извращенка. В этот момент мы вышли на площадку, и я, положив на пол носитель, сделала музыку погромче и задвигалась в такт с Верой и Светой. Но через минуту мы вдруг заметили, что нас окружили пятеро каких-то странных существ. Слабое освещение не позволяло хорошо рассмотреть их, но все равно было видно, что они очень высокие, крупные, с ног до головы затянутые в темные комбинезоны, оставлявшие открытыми только большие круглые глаза. Но самое странное было в другом. Там, где у всех нормальных людей предполагалась талия, у этих от груди до бедер были странные волнистые расширения, скрытые комбинезонами. А внимательнее посмотрев в глаза этим странным существам, я вдруг отчетливо увидела, как один из них, стоявший прямо напротив меня, вдруг моргнул. Сначала верхним веком, а потом из угла глаза появилось и тут же исчезло третье веко. Вот тут до меня дошло, что это не люди. Волна ужаса затопила сознание, и я открыла рот, чтобы завопить. Но тот, кто стоял напротив, коснулся меня какой-то палочкой, и я провалилась в темноту. Глава 2 Межзвездный разведывательный корабль «Эйятерр» Радьяр Радьяр метался по каюте, пытаясь прийти хоть к какому-то решению. В нем боролись инстинкт самца-собственника, нашедшего свою пару, и чувства чести и справедливости по отношению к другим членам клана. Трех самок доставили на борт «Эйятерра» и просканировали, чтобы понять их состояние здоровья, и теперь женщины находились в самой лучшей гостевой каюте, но до сих пор не приходили в себя. Радьяр боялся, что парализатор не рассчитан на столь хрупкие тела. И одна только мысль, что они могли причинить этим самочкам вред, приводила в ужас. Он мог бы на правах старшего просто объявить одну из них своей, но, стоя сейчас посреди каюты, думал о братьях. Ведь если его пара выберет одного из них, он не выдержит и нападет, отвоевывая свое. Он даже представить себе не мог, что когда-нибудь ему придется выбирать между самкой и братьями. Как только Радьяр почувствовал ее запах там, на человеческом корабле, все его инстинкты завопили, словно злые духи. Уложив девушек после сканирования в гостевой на кровати, он немедленно покинул рубку и заперся у себя в каюте, чтобы подумать над непростой ситуацией. Но судя по тому, как он сейчас метался, решение будет для него нелегким, а ведь совсем недавно весь Леморан, да и собственная семья, – все считали, что Радьяр холодный, как Сас, второй спутник Леморана, покрытый ледяной коркой. Он должен найти приемлемый выход, ведь от этого зависит так много: не только его дальнейшая судьба, но, возможно, – судьба всего его клана. Пятьсот циклов назад на Леморан напали совдехи, пытаясь завоевать планету и уничтожить все живое на своем пути. Их не интересовали живые организмы, им нужны были только минералы, которые в большом количестве присутствовали на Леморане, можно сказать – валялись под ногами. До этого времени леморанцы знали только о двух расах, живших в ближайших к ним звездных системах: это Рокшан и красивая планета Циран, с жителями которых леморанцы были схожи внешне, имели общий гуманоидный тип и сотрудничали. Ворвавшиеся в их мир совдехи изменили на Леморане все, к чему прикасались. Внешне они были похожи на большие переливающиеся металлические лужи, перетекающие словно вода и принимающие любую форму. Поэтому многие жители Леморана запомнили совдехов в форме гуманоидов с «металлической» кожей без органов чувств. Они питались минералами, просачиваясь сквозь поверхность и поглощая необходимое для себя напрямую из недр земли. Все кланы Леморана встали единым фронтом против пришельцев, забыв былые распри. Большие, сильные и умные мужчины Леморана шли на такие ухищрения и безумства в попытке защитить своих женщин и потомство, что совдехи, не выдержавшие сопротивления, были вытеснены с планеты, а потом и из звездной системы Леморана. Слава о леморанцах как о грозных и неудержимых воинах разнеслась по разумной части Вселенной. И теперь богатые представители разумных рас нанимали леморанцев в качестве охранников или использовали их для разрешения военных конфликтов с другими расами. За время войны с совдехами научно-технический прогресс на Леморане достиг наивысшего уровня развития, особенно в сфере космических технологий. Тогда-то и был создан «Полог», позволяющий незаметно подбираться к любому вражескому кораблю. Но, к сожалению, история с совдехами не прошла бесследно – покидая планету, они заразили жителей каким-то вирусом. С тех пор у леморанцев почти перестали рождаться девочки, в основном на свет появлялись мальчики, и чем дальше – тем хуже становилось. Население вымирало естественным путем. И после окончания войны, когда выяснилось, что за десять циклов родилось едва ли больше десяти девочек и населению планеты грозит вымирание, наступили печальные времена. Пришло понимание, что выигранная война с совдехами на самом деле оказалась проигрышем и теперь Леморан медленно вымирает на радость «металлическим лужам», которые изредка появлялись в пределах планеты, проверяя живучесть ее жителей. Когда наконец-то обнаружили причину заболевания, ученые начали искать решение проблемы. К сожалению, прием лекарственных препаратов замедлял действие вируса, но не уничтожал его полностью. Некоторым самкам все же удавалось произвести на свет девочек, и теперь любая из них ценилась так высоко, что не каждый клан мог себе позволить приобрести самку для продолжения своего рода. Другая проблема Леморана состояла в том, что пару можно было создать, если феромоны, выделяемые как самцом, так и самкой, полностью друг друга дополняли, – тогда смело можно было утверждать, что эта пара абсолютно совместима и неразделима как физически, так и духовно. Отныне рождение девочек в клане стало сенсацией. Считалось, что такие кланы пользуются расположением духов. Возрастал не только социальный статус такого клана, но и его финансовая обеспеченность. Ведь если самка была из другого клана, самцу приходилось платить за нее огромные деньги. И только при условии, если она была согласна! Отныне самок почитали как святыню: их холили, лелеяли, их благополучие стояло на первом месте и для любого самца, и для всего клана. Сто циклов спустя собрался Генеральный совет кланов, и было принято беспрецедентное решение о разрешении на браки с представительницами других рас. Все ради предотвращения вымирания всего Леморана. Теперь ученые планеты работали над препаратами, позволяющими при скрещивании двух разных рас получать преобладание внешних и внутренних характеристик леморанцев. Еще через пятьдесят циклов Циран закрыл свои границы для наемников с Леморана, а вскоре это сделал и Рокшан. Ни один из этих миров не мог себе позволить терять своих женщин в таком количестве, которое требовалось соседям, и космические корабли-разведчики Леморана улетали все дальше от дома в поисках спасения для своей цивилизации. Отныне каждый самец с Леморана работал, чтобы заслужить самку и обеспечить ей достойный образ жизни, а также чтобы сам он потом мог не работать и проводить все время, заботясь о своей женщине и охраняя ее от других одиноких самцов. На Леморане закончилась эра прекрасных танцев и песен, началась эра выживания и охоты за самкой. Это стало смыслом жизни и мечтой любого леморанца. И вот теперь Радьяр и два его брата, рожденные от матери-цитранки, которую когда-то выкрал их отец, должны были решить, как поделить этих женщин и при этом не лишиться всего экипажа в борьбе за право обладания. Конечно, было бы проще, если бы самки сами выбрали себе пару, но расшифровка данных с их корабля займет много часов, а потом их еще надо обучать леморанскому языку. Эх, жаль, у них на борту нет ни одного рила с Рокшана. Ведь такая удобная вещь! Как только представится возможность, сразу нужно будет купить их. В тот момент, когда Радьяр думал о покупке рилов, в каюту ворвались Нуар и Даир. Они были крайне взволнованы, о чем явно свидетельствовали движения их тел. Похоже, не он один волнуется по поводу предстоящего дележа. Радьяр окинул братьев долгим взглядом, оценивая их дальнейшие действия. Нуар был скрытным, спокойным, но когда выходил из себя или во время боя – становился неуправляемым и, словно песчаная буря на Крап-чаге, уничтожал все на своем пути. Вот и сейчас он стоял, сжав кулаки, явно пытаясь успокоиться, и, прищурив глаза, смотрел прямо на Радьяра. Его уши с кисточками цвета меди тревожно вздрагивали, выдавая, сколько усилий тому требуется для внешнего спокойствия. Да: только Нуар был для Радьяра реальным соперником, больше подобных нет ни здесь, ни на Леморане. Последние игры показали это со всей очевидностью. Можно было бы еще назвать Дюсана из другого клана, но у того нет такой выдержки, как у Радьяра, чтобы заранее не показать, что он предпримет в дальнейшем. Золотистые, коротко стриженные волосы Даира сейчас стояли дыбом, также выдавая его состояние, и он не выдержал первым: – Что ты решил, брат? – и, помолчав несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, продолжил: – Я хочу, чтобы вы оба знали: одна из них моя пара, я почуял ее, пока нес на «Эйятерр». И я буду драться с любым, кто рискнет заявить на нее права. – Он тяжело дышал, хмуро разглядывая братьев. – Но надеюсь, что это будете не вы! – заканчивая фразу, Даир с ужасом и отчаянием заметил, как изменились их лица. Нуар резко спросил: – Которая из них? Даир, будто прыгая вниз головой со скалы, ответил: – Та, которую я нес. Черненькая, и ростом поменьше. Вдруг оба его брата расслабились, испытав нешуточное облегчение, и он понял, что его мир изменился – причем в лучшую сторону. Ему не придется сражаться с братьями. Но увидев, как, заметив облегчение друг друга, они опять напряглись, снова пришел в ужас. Радьяр посмотрел на Нуара и прошипел: – Брат, ты ничего не хочешь мне сказать? Нуар весь подобрался и так же глухо ответил: – Вторая черненькая – моя пара, – он грозно сверкнул глазами, – и ты знаешь, что будет, если ты или кто-то другой захочет забрать ее у меня! Он еще не закончил говорить, а Радьяр уже ощутил прилив необычайного облегчения, сравнимого с чувством полного удовлетворения или даже счастья. Каждый из них обрел свою судьбу, и их дружба навсегда останется нерушимой. Теперь уже ничего не сможет ее разрушить. Судя по лицам его братьев, они пришли к такому же выводу, потому что оба неожиданно рассмеялись, а потом подошли к Радьяру и крепко его обняли. Даир был самым младшим, ему исполнилось только сорок, и он был на полголовы ниже братьев и немного слабее физически. Радьяр – старший, ему было сорок пять, а Нуару – сорок три, но учитывая, что обычная продолжительность жизни на Леморане – сто пятьдесят лет, они считались еще молодыми. Для любого другого леморанца Даир был слишком силен, чтобы попытаться точить о него свои когти, и вполне сумеет защитить свои права на человечку, кто бы ни бросил ему вызов. Даир смеялся от счастья вместе со своими братьями. Их клан наконец посетили великие духи Леморана и одарили своей благосклонностью. – Ну, что будем делать? – спросил Радьяр. – Перебьем членов нашего клана сразу или дадим им шанс выжить? У кого есть мозги, все поймут, я думаю! А те, у кого их нет, на корабле не нужны! Он мрачно усмехнулся, и даже у его родных братьев хвосты поджались. Им повезло, что они на стороне Радьяра, а не против. Но у Даира было свое мнение – он всегда был осторожнее и рассудительнее, чем его братья, и чаще всего именно его мнение оказывалось правильным. – Радьяр, это твое решение, но я думаю, нужно провести выбор по правилам Леморана. Пусть женщины сами выберут себе самцов среди всех наших, но если их выбор окажется неверным, мы его… немного скорректируем. – Даир усмехнулся. Все трое, глядя друг другу в глаза, именно сейчас объединялись в единое целое. У каждого из них есть свои таланты, которые достались им от отца-леморанца и от матери-циранки, но теперь все, что они имели, послужит общей цели. Радьяр, кивнув, прорычал: – Ну что ж, как только они придут в себя, мы соберем всех в зале для приемов и проведем процедуру выбора. Думаю, я смогу жестами объяснить, что от них требуется. Даир опять предложил: – Кстати, если мы вернем их вещь в знак доброй воли, я думаю, им будет легче принять свою судьбу. На том и договорились. В то же время на «Эйятерре» Кира Открыв глаза, я несколько секунд просто лежала, пытаясь вспомнить, что же произошло и где я нахожусь. Подобное со мной было впервые, и чувствовала я себя препаршиво. Наконец, наведя в голове относительный порядок и все вспомнив, резко села, оглядываясь по сторонам. На огромной кровати, в большом помещении без окон, рядом со мной лежала Света, свернувшись клубочком. В панике я начала искать Веру. Она вышла из соседней комнаты, вытирая салфеткой лицо. Судя по всему, там находилась ванная, и, учитывая явные требования моего организма, мне тоже туда срочно надо. Я кивнула ей и ринулась в туалет. Умывшись, я вернулась, и тут же меня сменила очнувшаяся Света. – Ну что, Кир, как ты думаешь, кто это такие, а главное – зачем мы им нужны? Я осмотрела комнату и, придя к выводу, что мы все еще в космосе, но уже на другом корабле, пожала плечами: – Не знаю, Вер, у меня в голове какая-то пустота. Но я уверена, что это не джа-аны. У похитителей есть глаза и самое интересное – третье веко, как у земноводных. Боже, а вдруг это какие-то ящеры? Бр-р-р. – Меня даже передернуло от отвращения. Хотя те расы, с которыми мне пришлось познакомиться во время нашего полета к Фабиусу, красотой тоже не отличались, да и к гуманоидам их можно было отнести с большой натяжкой, но все же, как любая женщина, я терпеть не могла насекомых, крыс и земноводных, да и еще много чего. Выскочив из ванной, Света заметалась по комнате, обыскивая ее. – Девочки, у меня от страха поджилки трясутся. Что им от нас нужно? Кстати, предупреждаю сразу, я на героя не тяну и поэтому расскажу все и даже сверху что-нибудь добавлю, если меня будут пытать. Вам понятно? – Плюхнувшись на кровать, она хмуро посмотрела на нас. Нервно улыбнувшись, я спросила: – А что, ты тут каких-то героев видишь? Лично я – нет. Кстати, мне уже есть хочется, а это значит, что без сознания мы довольно долго пролежали. – Знаешь, Каргун, – Вера села рядом с сестрой и язвительно заметила: – Ты такая прожорливая, что каждый раз, глядя на тебя, мне в голову приходит мысль – у тебя в животе маленькая черная дыра, в которой все бесследно исчезает. Это мы должны жить как травоядные на подножном корме, особенно Светка. Вон ее как в щеках разнесло, ей же бедненькой все время пробовать все приходится. Кстати, Света, хочу заметить, что если так будет продолжаться, то тебя уже ни один нормальный мужик ни на руках носить, ни от пола оторвать не сможет. У Светы от злости лицо пошло пятнами. – Верунчик, я всего на пару килограммов больше тебя вешу, и оба эти килограмма в груди осели, в отличие от тебя – там и оседать-то негде! – Тихо, тихо, девочки, это у нас от стресса крыша съезжать начала. Нам сейчас не ссориться надо, а решать, что делать будем. И вообще, я считаю, что мы все трое симпатяшки, просто каждая по-своему. Но боюсь, что эту красоту в скором времени либо съедят, либо убьют при допросе, или еще чего похуже. Например, на опыты пустят! Судя по их лицам, они поняли мои опасения. В этот момент дверь резко отъехала в сторону, и в комнату вошел мужчина. Во всяком случае, сомневаться, что это мужчина, причин не было. Ростом метра два, не меньше, с очень крупным телом, в короткой плотной куртке темно-серого цвета, таких же облегающих штанах, заправленных в мягкие полусапожки, скорее напоминающие мокасины. К сапогам было пристегнуто какое-то оружие. Уставившись на него, мы потеряли дар речи. Большие круглые глаза с огромными черными зрачками в золотой кайме радужки, которая резко контрастировала с белком. Широкий, немного приплюснутый нос с крупными ноздрями, которые подрагивали, так что казалось, будто его владелец к чему-то принюхивается, плавно переходил в тонкие губы. А изо рта торчали четыре парных белоснежных клыка. Твердый упрямый подбородок и высокий лоб на достаточно круглом лице неуместными не казались, в целом все гармонировало. Шелковистая на вид кожа цвета теплого гречишного меда и короткий темный ежик волос на голове. Общую картину завершали большие эльфийские уши (по крайней мере, именно так их описывают) с кисточками. По краям ушей, спускаясь вдоль шеи под воротник, вились две тонкие таинственные татуировки. Это, конечно, было безумием, но я решила, что он похож на кота. Например, на леопарда, только в несколько раз крупнее и, я бы даже сказала, красивее. Про себя я его сразу стала называть Лепой. Я в недоумении повернулась к девочкам и встретила такие же восхищенно-ошарашенные взгляды. Вот тебе и ящеры… а оказалось, коты. Хотя у нас не возникло ни малейшего желания погладить его и сказать «кис-кис». Хотелось даже отойти подальше и найти хорошего дрессировщика. От этого «животного» исходило чудовищное ощущение силы, а ведь мы были в его власти. Я тихонько отошла назад, поближе к подругам, и мы втроем встретили его пристальный изучающий взгляд. Потом он неожиданно элегантно поклонился нам и, повернувшись, вышел за дверь. Вернулся через пару секунд с огромным подносом шириной в стол, стоявший неподалеку, и, поставив поднос на него, снова уставился на нас. А мы, все еще не отойдя от потрясения, смотрели ему за спину, где то появлялся, то исчезал длинный, толстый, безволосый хвост с шикарной темной кисточкой на конце. И судя по тому, как он стучал сейчас по полу или обвивался вокруг его ног, Лепа нервничал от такого пристального внимания к этой части его тела. Первой, как всегда, не выдержала Света. Она, восторженно заламывая руки, прошептала: – Обалдеть! Вы видели, у него есть хвост. И какой красивый! У-у-у! Я о таком всегда мечтала. Как вы думаете, он не сильно обидится, если я его потрогаю? Мы с Верой ошарашенно посмотрели на ее умильное лицо и зашипели: – Ты что, Горская, совсем мозги потеряла? Это же не человек, а какая-то помесь кота с человеком! Ты посмотри, у него же когти на руках, а не ногти, как у людей, да он тебя в три секунды в лохмотья порвет! Не слушая нас, она выдвинулась вперед и так очаровательно улыбнулась, что «кот» как-то побелел и напрягся, а потом, быстро и удивленно оглядев нас, отступил назад. И, снова поклонившись, вышел, закрыв за собой дверь. Мы стояли и, глядя ему вслед, думали, что могло вызвать такую странную реакцию. Вера, посмотрев на Свету, спросила: – Может, он нас понимает, а? И просто обиделся? Или за хвост испугался, вдруг он у них неприкасаемое место? Я покачала головой, а потом неуверенно пробормотала: – Не-а, он никак не реагировал, пока мы говорили, только смотрел с любопытством, а вот когда Светка улыбнулась и пошла к нему – вот тут он напрягся. Света, опять раздражаясь, повернулась ко мне и спросила: – Ты хочешь сказать, что я так страшно улыбаюсь или что у меня ужасные зубы? Ты его клыки видела? Да Дракула просто отдыхает! Я подняла руку, останавливая все больше распалявшуюся Свету. – Знаешь, я думаю, что на Земле любое животное, когда зубы демонстрирует, показывает свои агрессивные намерения. Может, у них так же. Вон, у некоторых рас даже ртов нормальных нет, не все же должны уметь улыбаться. Может, у них то же самое. Знаете, давайте как можно меньше будем улыбаться, а то нарвемся на неприятности. – Я с интересом подошла к столу, подняла огромную, но, как оказалось, легкую крышку и увидела еду. – Вау! Девочки, похоже, нас все-таки съедят, иначе зачем так откармливать? Подружки подошли к столу, и Света, как повар-диетолог, первая все обнюхала и попробовала. – Все съедобно, и это главное. Но, судя по вкусу, повар у них ни к черту! Может, они меня на работу возьмут, а есть будут не меня, а мои кулинарные шедевры? Мы с Веркой, уплетая за обе щеки, только закатили глаза. Кают-компания на «Эйятерре» Радьяр Ракс влетел в каюту взбудораженный. – Послушай, Радьяр, я принес им еды побольше, а они так недовольно скалились, что я решил не злить духов и сбежал. Я с облегчением вздохнул: значит, самки в порядке и даже злятся. И я решил не откладывать выбор надолго. – Я думаю, это реакция на похищение. Объяви общий сбор. Пусть корабль переведут на автоуправление, в приемном зале должны присутствовать все члены экипажа. Как только соберутся, приведи женщин. Я решил немного смягчить их гнев, вернув им вещь, с которой они танцевали. Сидя в кресле капитана, я немного расслабился и начал медитировать, пытаясь привести чувства и тело в состояние покоя. Я понимал, что сейчас будет решаться моя судьба и судьба моих братьев. А значит, и судьба всего нашего клана. Клан не может позволить себе купить сразу трех самок, вот украсть – другое дело. Но за последние сто циклов все биологически подходящие нам расы закрыли свои границы из-за большого оттока женщин. Теперь найти самку не просто трудно – это равносильно чуду. А таких, как эти три, – почти невозможно, учитывая, что сформировать пару и получить потомство леморанец может, только если феромоны партнеров дополняют друг друга. Хотя хватило бы и того, что самец-леморанец просто почуял свою пару, ведь не каждая самка другой расы обладает тонким обонянием, чтобы отреагировать на сложный индивидуальный аромат, который самец специально выделяет для привлечения пары. Пока только циранки реагировали похожим на самок Леморана образом – теряли голову, почуяв запах своей мужской половины. Вернувшись в свою каюту и быстро приняв душ, я переоделся и направился обратно в приемный зал. От волнения ладони сильно вспотели. Войдя в помещение, я увидел, что все пятнадцать членов экипажа собрались. Нуар и Даир уже были там. Внимательно оглядев собравшихся, кивнул Раксу, дав знак привести женщин, а сам встал рядом с братьями. Взял носитель, принадлежавший одной из похищенных, принялся прокручивать в голове жесты, которые могли бы объяснить им, что они должны выбрать себе пару и что я хочу вернуть им их вещь, предусмотрительно поднятую с пола при похищении. Жаль, что расшифровка информации с их корабля продлится еще много времени, и они не могут общаться через переводчика. Это затруднит процесс ухаживания и спаривания. От одной только мысли о спаривании у меня задрожали конечности и выделилась слюна. Р-р-р… Кира Мы наелись, напились и, продолжая сидеть на неудобных табуретках возле стола, напряженно ждали решения своей дальнейшей судьбы. Осмотрев каюту, пришли к выводу, что выбраться из нее можем через вентиляционную трубу. Она была тесной, но ползком мы бы втиснулись. Так что чисто теоретически мы можем провести разведку и даже, если повезет, захватить спасательный шлюп. Наши размышления прервал Лепа, который осторожно вошел в каюту и жестами предложил следовать за ним. Мы немного испугались неведомого, но, взявшись за руки, молча последовали за Лепой. В длинном коридоре никого не оказалось. Или у них народу не хватает, или что-то нас нехорошее ожидает. Мы тревожно переглядывались друг с другом. Больше всего людей пугает неизвестность, а как только наступает хоть какая-то определенность, жить становится легче и страх независимо от ситуации отходит на второй план, уступая первую позицию решению насущных проблем. Немного успокаивало то, что пока нам не причинили особого вреда, да и обращаются довольно мило. И хотя вид у сопровождающего был более чем внушительный и жутко опасный, тревоги за свою жизнь рядом с ним мы с девочками почему-то не испытывали. Резко завернув за угол, мы оказались перед входом в каюту приличных размеров, в которой полукругом и лицом к нам стояли семнадцать хвостатых, коротко стриженных и довольно крупных «мужиков». Все они были одеты в короткие безрукавки, щедро оголяющие безволосые, но весьма мускулистые грудные клетки, а также большую кучу трицепсов, бицепсов и других мышц, нам не известных, но не менее ярко выраженных. Плотно обтягивающие штаны с теми самыми дурацкими гульфиками так и притягивали наши любопытные взгляды. Они были заправлены в мягкие высокие полусапожки с прикрепленным к ним странным оружием. И все мужчины как один с неприкрытым восхищением и жадностью смотрели на нас. У меня сразу появились неприличные мысли, от которых стало и жарко, и очень страшно, поэтому я инстинктивно прижалась к девочкам. И судя по их ответной реакции, они испытывали похожие чувства. Мне стало страшно за Веру – ужас подруги перед мужчинами из-за первого неудачного раза, когда ее изнасиловал парень, которому она отказала, мог сейчас вызвать ненужную истерику. Со Светой все в порядке, она справится, хотя из нас троих она самая боязливая, но мужчины ведут себя с ней как щенята. Все время ластятся и облизывают. Надеюсь, с котами будет так же. А у меня вообще проблем нет, с моим дядей я половину своей жизни готова к неприятностям. Переведя дух, мы стали незаметно разглядывать наших «хозяев». Мой взгляд зацепился, а потом остановился, когда я увидела мужчину, стоявшего в самом центре и державшего мой кибер. Не такой огромный, как Лепа (хотя, как я уже поняла, Лепа был самым высоким и крупным из всех находившихся здесь котиков), но не менее двух метров ростом, здоровенный в сравнении с большинством человеческих мужчин, он был просто великолепен. Два метра сплошных мускулов – и в то же время зацепивший мое внимание мужчина выглядел стройным. Волосы, кисточки ушей и хвоста были непередаваемого ярко-рыжего, почти красного, цвета и в сочетании с золотисто-коричневой кожей выглядели потрясающе. У него, так же как у Лепы и остальных членов экипажа, на ушах и шее были татуировки. Клыки, мне кажется, даже длиннее, чем у многих его собратьев, что придавало мужчине жуткий вид, но меня это не пугало, как ни странно. Чистая шелковистая на вид кожа, твердый квадратный подбородок и сжатые в напряжении тонкие губы. С этого расстояния я не могла рассмотреть цвет его глаз, но выражение, с которым он смотрел на меня, заставляло мурашки толпой носиться по моей спине. Справа и слева от незнакомца стояли двое сильно похожих на него мужчин. Тот, что стоял справа, был повыше, с волосами медного цвета, а слева – наоборот, пониже и с более золотистой шевелюрой, скорее похожей на мою золотисто-рыжеватую. Все остальные незнакомцы были тоже весьма и весьма по-своему привлекательны, были там и такие, от которых захватывало дух. Но все же мой взгляд неизменно возвращался к «красному». Хотя это и вызвало у меня легкое недоумение: как-то странно испытывать подобные чувства к представителю другой расы, похожей на людей-котов. Я немного успокоила себя тем, что на людей они все-таки смахивали больше. Тем более это не чернокожие джа-аны, смахивающие на осьминогов. Те, скорее всего, не нас бы кормили, а сами покормились бы нами. «Красный» приблизился к нам с грацией льва и протянул мой кибер. Я смотрела на мужчину, не мигая, боясь пошевелиться. И неожиданно для себя почувствовала странный, но очень притягательный запах, исходящий от незнакомца. Потянув слегка носом, ощутила богатство разных оттенков аромата, которые делали его для меня привлекательным все больше и больше. Не знаю, что мужчина заметил на моем лице, но неожиданно его золотые глаза торжествующе вспыхнули как звезды. «Красный», продолжая смотреть на меня, подошел еще ближе и протянул носитель, лукаво поблескивая глазами. Потом, вытянув над ним руку, жестами показал, как мы танцуем, и обвел рукой весь свой экипаж, а затем вопросительно, но настойчиво посмотрел на нас. Мы с девочками переглянулись, пытаясь понять, что от нас требуется. Света прошипела: – Он что, хочет, чтобы мы им тут концерт по заявкам зрителей устроили? Я правильно понимаю или нет? – Она посмотрела на него и пожала плечами. Мужчина вновь нетерпеливо пошевелил пальцами над моим носителем, складывая их в непонятные фигуры, и снова протянул его мне. Я неуверенно взялась за кибер и, забрав его себе, переспросила, тоже при помощи жестов: – Вы хотите, чтобы мы станцевали для вас? – и вопросительно глянула на него. «Красный» кивнул и, обведя рукой стоящих вокруг мужчин, что-то прорычал и снова кивнул. Я повернулась к изумленным девочкам. – Ну что, плясать будем или помрем, не сдавшись инопланетному врагу? Вера, которую била мелкая дрожь, просипела: – У нас выбора нет, ты же видишь. И мне страшно представить, что будет дальше, судя по их голодным взглядам. Я уверена, танцами они не закончат! Света ободряюще погладила сестру по руке и прошептала нам обеим: – Девочки, я думаю, если что-то пойдет не так, каждой из нас надо выбрать одного, чтобы он сам решал, как отбить свое добро у других. Я скептически усмехнулась: – А если он не жадный и готов делиться с товарищами? Светка нахмурилась и, оглянувшись, прошептала: – Тогда нам всем придется познакомиться с песцом. Мы невольно улыбнулись сквозь проступающие от страха слезы. А Вера предложила: – А давайте напоследок станцуем так, чтобы они слюной дружно захлебнулись. Хотя я согласна, если вон тот высокий рыжик, который с красным стоит, выживет… Мы удивленно посмотрели на нее, а Света сквозь зубы ехидно процедила: – Кто-то недавно говорил, что они животные? – Света, неужели ты еще не поняла за двадцать два года жизни, что все мужики – животные? И какая разница, растет у него из задницы хвост или нет. Сути это не меняет! Так, давайте прошлогодний концерт с выпускного покажем, у нас и музыка под него вся записана, – улыбнувшись, отбрила Вера сестру. Мы кивнули и отошли в сторону, чтобы подготовиться. Никто из зрителей не шелохнулся, все так же напряженно следили за нами. На Вере была белая туника с ярким принтом и красные легинсы, на Светке – джинсовый комбинезон на бретельках, а на мне – легкий шелковый комбинезон с шортами и топиком без бретелек. Держался он на резинке и на честном слове второго размера. Да, Светке повезло больше, у нее третий. А бедная Вера едва натягивала полуторный. Мы все трое носили босоножки на платформе, в которых было удобно ходить по не всегда ровному полу «Конкорда». Первый танец мужчины простояли, напряженно глядя на нас, а после четвертого мы начали терять терпение и решили сделать ход конем – станцевать приватный танец, который видели на Гетерексе. Лучше бы этот конь куда-нибудь провалился… Оглядевшись, мы вытащили на середину зала три табуретки, и каждая из нас, демонстративно пройдясь вдоль строя, выбрала себе пару для танца. Это оказались те трое мужчин, на которых я обратила особое внимание ранее. Я выбрала «красного», остановилась возле него и взяла за руку. Мне от его запаха тогда уже сносило крышу, но я держалась изо всех сил, чтобы не опозориться. Мужчина, не сопротивляясь, прошел вслед за мной и сел на указанную табуретку, обвив ее ножки хвостом. Теперь я поняла, почему эти табуретки такие неудобные, ведь им же нужно куда-то хвост девать. После меня пошла Вера и, выбрав медноволосого, усадила на табуретку. Потом выбирать себе партнера отправилась Света. Когда она подошла к блондинчику, то неожиданно прижалась к нему всем телом, и стало заметно, что она его увлеченно обнюхивает. Однако подруга все-таки смогла взять себя в руки и посадила мужчину на третью табуретку. А я задумалась над тем, что, кроме аромата «красного», я не чувствовала запаха других мужчин, и решила потом обсудить это с девочками. Включив музыку, которую записали на Гетерексе, мы начали танцевать: каждая по-своему, как чувствовала мелодию и свое тело в ней. Мы скользили вокруг партнеров, плавно покачивая бедрами, повторяя руками изгибы своего тела, отходили от них и снова возвращались, заглядывая в глаза и слегка касаясь пальцами их лиц и рук. Темп нарастал и становился все резче и настойчивей – каждая из нас, вернувшись к партнеру, начала приватный танец. Через несколько мгновений я поняла, что у меня от запаха моего мужчины кружится голова и подкашиваются ноги. Продолжая двигаться, я все чаще терлась об него в попытке сохранить его запах на себе, удивляясь, насколько нежная и шелковистая у него кожа, словно мех. Очнулась я, когда покусывала его уши. Я почти мурлыкала, поглаживая его руки и грудь. Ужаснувшись тому, что делаю, резко отскочила от мужчины и заметила, что музыка уже закончилась. Вера стояла рядом со своим хвостатым и трясла головой, пытаясь, как и я, прийти в себя, а Света сидела на коленях возле блондина и с ужасом смотрела ему в глаза. Увидев, что мы смотрим на нее, вскочила и спряталась за нас. Так мы и застыли, глядя на мужчин как кролики на удавов, не в силах шевельнуться. Чем они на нас воздействовали? Тем временем «коты» встали и подошли к нам, потом, обернувшись, «красный» начал что-то говорить остальным. И голос его звучал так, будто он только что стометровку за пару секунд пробежал. Да уж, судя по их гульфикам, наш танец им очень понравился, оставив неизгладимое впечатление. В тот момент, когда «красный» закончил говорить, вперед выскочил крупный и очень здоровый мужик. Оскалившись, он зарычал и внезапно напал на «красного». Когда нападавший ощерился, я поняла, почему «коты» не улыбаются – от вида его по-акульи острых и крупных зубов у меня заныли все, даже самые мелкие, косточки. Мужчины Светы и Веры оттеснили нас от поля битвы и молча ждали развязки. А мы потрясенно смотрели, как дерутся «коты», используя когти, клыки и хвост. Ни горячего, ни холодного оружия. Все свое ношу с собой – вот их девиз. Смотреть было жутко, потому что разлетающейся по всей каюте крови обычного красного цвета было очень много, причем кровь эта была исключительно нападающего. Да и длился бой недолго, скорее являясь показательным расстрелом перед строем новобранцев. «Красный» даже не запыхался, а нападавший уже лежал, захлебываясь кровью, бьющей из разодранной острыми когтями глотки. Веру нещадно рвало, Света сидела, закрыв глаза и уши руками, а я просто отключилась, упав кому-то на руки. Допрыгались! Глава 3 Радьяр Когда Ракс привел их в зал, я еле сдержался, чтобы не схватить свою самку и не утащить в каюту, объявив ее моей парой. Пришлось твердо напомнить себе, что стоит на кону. Они, как маленькие, жались друг к дружке, но все равно пристально и внимательно оценивали окружающих и обстановку. Не завоевать, а приручить такую девушку доставит особое удовольствие. Не то что женщины с Нартана – они совсем растворяли свою личность в партнере, становясь лишь безмолвными рабами или игрушками. Только циранки делались полноценными спутницами жизни, с трудом, но справляясь с бешеным нравом мужчин-леморанцев. А теперь перед нами стояли эти три чуда. И одна из них оказалась моей парой. Я смотрел и жадно впитывал ее образ, не мог отвести взляд от тонкой фигурки со стройными ножками и высокой грудью. Пушистая рыжая головка держалась на изящной нежной шейке, вызывая жуткое ощущение повышенной уязвимости и беззащитности. Зеленые глаза лучились внутренним светом, заглядывали прямо в твою сущность, порабощая и завоевывая. Маленький вздернутый носик был покрыт коричневыми смешными пятнышками, словно брызгами. И полные губы, как у женщин Леморана, манили влажным теплом и заманчивым вкусом. Она мечта! И эта мечта моя! Я позабочусь об этом. Подойдя ближе, заметил, как она стала принюхиваться ко мне. Казалось, ее реакция на мой запах чрезвычайно удивила и ее саму. А я в этот момент понял, что победил и наконец обрел ту, что так долго искал. Свою пару. Я не смог скрыть торжества, и она это заметила, отчего напряглась чуть сильнее. От ее запаха, в котором смешался неповторимый личный аромат вместе со страхом и беспокойством, у меня на ногах поджимались когти от волнения и жажды обладания, поэтому мне с трудом удалось объяснить, зачем их сюда привели. А потом произошло то, что я даже представить себе не мог. Они не поняли меня совсем – это полбеды, но когда они начали танцевать, я осознал, что у нас с братьями назревает проблема в виде всего экипажа, если самки не сделают свой выбор сами. После четвертого танца они начали выбор, и я наконец смог немного расслабиться и вздохнуть спокойно. Особенно когда моя женщина выбрала именно меня, а две других – моих братьев. Я даже поверил, что наконец-то духи клана вспомнили о своих подопечных и вняли многочисленным молитвам, но в этот момент начался их пятый танец для нас троих. От немедленного спаривания нас спасло только то, что со спущенными штанами мы были бы слишком уязвимы для остальных самцов. По их глазам я видел, что они уже на грани безумия. А судя по лицам самок, они сами были потрясены тем, что делали. Когда я думал о своей женщине, торжествующий рык рвался наружу. Моя пара! Моя истинная пара! Я видел лица Даира и Нуара, они чувствовали то же самое. Мы нашли своих самок и наконец-то обрели возможность завести собственные семьи и получить потомство. Р-р-р… Когда я объявил процедуру выбора оконченной, Тарса лишился разума и напал на меня, лучшего бойца Леморана. Убить его было нетрудно, но то, что я увидел, обернувшись к своей женщине, едва не заставило мое сердце остановиться. Эти девушки не только внешне кажутся хрупкими – они не выносят вида убийств. Да, наше будущее легким не будет, придется впредь ограждать их от повседневной жизни мужчин Леморана. Осталось только узнать, что может заинтересовать их, смягчить их отношение к нам и привлечь внимание. Об этом стоит подумать вместе с братьями. Кира Когда я очнулась, то снова, как и в первый раз, лежала, оценивая свое внутреннее состояние и приводя мысли в порядок. Вспомнив все, резко подскочила на кровати и увидела Веру, которая сидела на полу, прижавшись головой к стене. Судя по бледному виду подруги, ей до сих пор плоховато. Света устроилась за столом и потягивала что-то мелкими глотками, держа стакан обеими руками. Ее заметно трясло. Я присела рядом с Верой и спросила: – Что будем делать дальше? Я так понимаю, мы все-таки свой выбор сделали – и они тоже. Но самое удивительное – он совпал. Я так думаю. Судя по последним событиям. И я хотела бы уточнить: вы тоже почувствовали их запах – или мне просто показалось и подобные глюки только со мной произошли? Я с интересом уставилась сначала на Свету, а потом, когда она кивнула, – на Веру. Та тоже кивнула с обреченным видом. А я уныло заключила: – Понятно, значит, у нас тут химическая дружба народов. Хотя, честно говоря, красненький мне сначала внешне понравился, и только потом по запаху. Насколько я помню, вам тоже. Я права? – опять кивки и довольно осмысленные взгляды и уже не такие удрученные лица. – И почему тогда мы такие печальные? Впервые в жизни нам достались такие красивые хвостатые мужики, которые любого из-за нас убить готовы, причем в буквальном смысле, а мы тут киснем! Я понимаю, то, чему мы оказались свидетелями, нам кажется ужасным, но, вероятно, у них все не так. И с этим пока придется смириться. Думаю, нужно провести разведку, – кивнув в сторону вентиляционного отверстия, я решительно поднялась с пола. Но в этот момент в комнату вошли наши новоявленные ухажеры. Каждый из них забрал свой трофей – нас по очереди вывели из комнаты. Мы с «красным» шли последними. Он крепко, но нежно держал меня за руку, а кисточкой хвоста поглаживал мои голые ноги. Ощущения были, хм-м… необычными. Его каюта оказалась меньше, чем наша, зато очень удобной для длительных перелетов. Низкая широкая кровать вдоль стены, огромный письменный стол, заставленный какими-то приборами, заваленный планшетами и всякой всячиной, не поддающейся описанию. А еще несколько табуреток, огромный встроенный шкаф и дверь в ванную. Оглядевшись, я снова испугалась, подумав о том, что сейчас может произойти. Я не готова к близости. В голове еще была свежа сцена убийства. Я замерла посреди комнаты и круглыми от страха глазами наблюдала за ним. Подойдя ко мне, мужчина осторожно коснулся рукой моей щеки, когтем легко обвел губы, заставив сжаться что-то у меня в животе, нежно погладил шею. Его рука медленно скользнула вдоль моей, и, обхватив запястье, он подвел меня к кровати и усадил. Дрожь усилилась, и я поняла, что дрожу уже не от страха. Его золотые глаза смотрели пристально, замечая любые изменения моего тела и выражения лица. Потянувшись куда-то мне за спину, он достал большую плоскую металлическую коробку и, открыв, протянул мне. В коробке лежали украшения из камней и кристаллов. Я не знала, насколько они были ценными, потому что не смогла опознать камни. Но по гордому взгляду их обладателя было понятно – стоят они немало. Похоже, меня пытались купить или задобрить. Но не продается «наш гордый “Варяг”». Хотя, судя по тому, как сверкают камни и как сложно оторвать от них свои меркантильные завидущие глазки, в краткосрочную аренду сдаться можно. Все равно меня спрашивать никто не будет, так зачем отказываться от подарка. Я уже была готова улыбнуться, но в голове как будто включилась сигнальная лампочка, поэтому, не разжимая губ, я все-таки попыталась выразить свое согласие принять ценности. Мужчина осторожно вынул одно из украшений с ярко-голубыми кристаллами, сверкающими так сильно, что бриллианты по сравнению с ними просто стекляшками покажутся. И надел мне его на шею – оно оказалось не очень легким. Колье легло мне на грудь. Затем он застегнул на моих руках браслеты и надел кольцо. Такое большое! Потом, взяв со стола гребень, начал расчесывать мои волосы, и я вся покрылась мурашками удовольствия. Как мало нам, женщинам, нужно, чтобы начать прикипать всей душой к абсолютно неподходящему мужчине. Я расслабилась, отдавшись приятным ощущениям, вдыхая чужой запах, и снова меня понесло по волнам чувственности. И пока не занесло куда подальше, я решительно забрала у мужчины гребень и предложила почесать его самого. Он с таким восторгом согласился. Но сначала я решила выяснить, как его зовут. Ткнув рукой себе в грудь и выделив интонацией имя, сказала: – Кира Каргун! – а потом ткнула пальцем в него и вопросительно подняла брови. Судя по довольному рыку, он меня понял. – Радьяр Ла Роли! – Секунду помолчав, он добавил: – Кира ран Каргун, Кира Радьяр Ла Роли тар вонар! Мужчина внимательно смотрел на меня, пытаясь догадаться, поняла я его слова или нет. Я не глупая и поняла, что теперь я Кира Радьяр Ла Роли. Осталось выяснить, что это значит. После того как я расчесала его ежик, он, сняв мои босоножки, начал массировать ступни. Мои ноги просто исчезали в его больших лапах. Я рассматривала его лицо, и оно все больше мне нравилось. Волевое, сильное, красивое, несмотря на торчащие белоснежные клыки. Тонкие дорожки символов и татуировок, которые покрывали его уши и спускались под воротник, придавали загадочный и притягательный вид всему облику «красного». Я не удержалась и потрогала сначала его уши и кисточки на них, а потом поймала столь вожделенный Светкой хвост и попробовала его на ощупь, а затем и поиграла с красной кисточкой. Потрясающая мягкость кожи и волос притягивала как магнит. Я заметила, как изменились его глаза: зрачки расширились настолько, что почти скрыли радужку. Мр-р-р, значит, ему нравится. Я осторожно выпустила его хвост и попыталась встать с кровати. Он протянул мои туфли, а потом, подняв на руки, посмотрел в глаза с такой нежностью и сожалением, что у меня защемило в груди. Он явно не был готов к расставанию, но, видимо, пытался не давить. Не удержавшись, я погладила мужчину по щеке и прижалась лицом к его шее. Он постоял, покачивая меня, и отнес обратно к девчонкам. У дверей мы столкнулись с Верой, которую держал на руках медноволосый кот. Причем, судя по всему, страшно ей не было. На ней красовалось украшение, похожее на мое, только из фиолетовых камней. Мы с ней одновременно усмехнулись и расслабились. Медленно, словно нехотя, нас выпустили из рук, и мы, не сговариваясь, так же дружно поцеловали наших ухажеров в щеки. Как мало им надо, чтобы настроение поднялось до небес. Потом принесли Свету. Она восседала на руках у блондина, словно королева, и поглядывала на всех сверху снисходительно-повелительным взглядом. Да, похоже, блондинистый «кот» еще не знает, какую змею пригрел у себя на груди. Но ничего, скоро узнает! – Моего зовут Радьяр Ла Роли, и, похоже, теперь это и мое имя, по крайней мере, мне так пытались объяснить. Только непонятно, кто я для него в таком случае, – я посмотрела на притихших девочек. Света, расслабленно сидевшая на кровати, выпрямилась и напряженно уставилась на меня. Вера, закончив хмуро буравить дверь глазами, глухо прошептала: – Моего зовут Нуар Ла Роли, и теперь я тоже Ла Роли, как и Света, если учесть, с каким царственным видом она прибыла сюда. Мы обе пристально посмотрели на Светку: она кивнула. – Да, я Ла Роли, и его зовут Даир. Но хочу заметить, девочки, это самый чудесный день в моей жизни. И мой Даир – самый замечательный мужчина во всей Вселенной. Боже, девочки, он сделал мне массаж сначала руками, потом губами, а потом… – Света, избавь нас от пикантных подробностей! – Вера покраснела, отчитывая сестру. Я устало села на кровать рядом с ними и, прервав начинавшуюся ссору, попросила: – Вер, успокойся. Мне вот тоже делали массаж и многое другое, хотя секса у нас пока не было, но если дело так и дальше пойдет, я за себя не ручаюсь. И прежде чем ты мне начнешь мораль читать, хочу заметить, что твое лицо выражало не меньшее удовольствие, чем у Светы, когда ты на руках у Нуара сидела. Так что давай поговорим честно. Тем более нам надо сейчас решить, что мы будем делать и как жить дальше! Света с Верой испуганно смотрели на меня. Потом Света поинтересовалась: – О чем ты говоришь, Кир? Что мы тут решать-то будем, мы же пленницы. – Осмотрев помещение, она снова поглядела на меня, но уже с хитрой улыбкой: – А похоже, наши мужики страдают бедной фантазией и коллективно решают связанные с ухаживанием проблемы. И, кстати, хочу вас обнадежить, если бы мы для них были живым товаром или чем-то другим в этом же роде, то они бы так не заморачивались, завоевывая нас. Вам понятно, о чем я говорю, девочки, если кое-кто из вас боится грязных подробностей. – Она криво усмехнулась, глядя на сестру. Я тоже не выдержала и засмеялась, чувствуя, как проходит напряжение. Как только у меня в голове всплыло имя Радьяра, тут же перед глазами появилось его лицо. Необычное и не совсем человеческое, но от этого не менее привлекательное. Не знаю почему, но от одной мысли о нем внизу живота растекалось тепло, а в душе становилось тоскливо оттого, что его нет рядом. Догадавшись, что именно чувствую, я даже испугалась за свою голову. Вдруг я ею неудачно ударилась. Но, подняв глаза на подруг, увидела на их лицах отражение все тех же страхов и сомнений. – Девочки, мы влипли! Я вас люблю, девчонки, очень люблю! И сейчас говорю как есть. Он мне нравится, причем слишком сильно. И я вижу, что вы в таком же положении, как и я. И от этого я в полном ауте. Мне так неудобно, ведь это я вас на Фабиус потащила. Простите меня, девочки! Что бы вы ни решили, я с вами! Кстати, Света, ты просила послать нам трех братьев, чтобы мы никогда не расставались. Поэтому в следующий раз высказывай пожелания конкретнее, например: «Хочу нормального человеческого мужчину, который будет носить меня на руках!» – в конце я уже смеялась сквозь слезы. Света с Верой тоже смеялись и плакали, обнимая меня. Так мы и сидели, потом Вера немного отстранилась и прошептала: – А знаете, я так спокойно и защищенно ни с кем себя не чувствовала, как с Нуаром. Словно он моя половинка. И я первый раз за всю жизнь испытала желание. Представляете! Они такие огромные, сильные, смертельно опасные, да еще и другой расы, а я сидела у него на руках и млела, как самая последняя сексуально озабоченная кошка. Я предлагаю посмотреть, что будет дальше, но все-таки продумать пути бегства. – Она кивком указала на вентиляцию под потолком. – И еще, девочки, я согласна на все, но только если вы будете рядом. – Взяв меня и Свету за руки и посмотрев к глаза каждой из нас, она улыбнулась и бодро сказала: – Ну что, один за всех и все за одного! На всю жизнь! В этот момент я чувствовала такую любовь к подругам, с которыми прошла не одно испытание и прожила не один год, что даже слезы выступили на глазах. Всхлипывая, я сказала: – Я люблю вас, родные мои! У меня ближе вас никого нет, и даже если у меня появится семья, вы тоже станете ее частью. Я с вами готова хоть куда по первому зову. Света тоже заплакала, а Вера повалила нас обеих на кровать и крепко обняла. Но в обнимку лежали мы недолго. Пора было действовать. Встав на скрещенные руки девочек, я снова и снова пыталась выдавить крышку вентиляционного люка. Наконец мне это удалось, я с трудом подтянулась и полезла наверх. Эх, тяжела работа разведчика! Я всегда пыталась увильнуть от физических нагрузок. А танцы особой силы рукам не давали. Поэтому сейчас, пыхтя в попытках ползти по пластиковому желобу, я клялась начать заниматься серьезно. Девочки остались внизу, прикрывая мое отсутствие. Полчаса я ползла в поисках шлюпочной палубы и запоминала расположение жилых и рабочих отсеков подо мной. Было очень интересно наблюдать за рабочей атмосферой корабля. Несколько раз я проползала прямо над головами членов экипажа и, замирая, осторожно наблюдала за ними. Наконец я нашла то, что искала, и, осторожно отодвинув крышку, вылезла наружу. Шлюп оказался большой и надежный, и я потратила некоторое время, изучая его как снаружи, так и внутри, пытаясь разобраться в его устройстве. Наконец, когда я разобралась, как им управлять хотя бы приблизительно, осторожно вышла наружу и еще несколько минут пыталась решить, каким образом опять забраться наверх. Услышав голоса, я, недолго думая, поставила какой-то бачок и, подпрыгнув, быстро залезла в вентиляцию и закрыла за собой крышку. Отползти дальше не успела, потому что в этот момент из коридора появилась наша троица. Они о чем-то яростно спорили, а я, боясь пошевелиться, с восторгом смотрела на Радьяра. Его простеганная черная безрукавка открывала руки и верхнюю часть груди, демонстрируя стальные мускулы под бронзовой кожей. Золотые глаза сверкали, пока он что-то доказывал своим братьям, а хвост метался из стороны в сторону. У меня даже голова немного закружилась. Нуар и Даир тоже были прекрасно сложены, и глаза их мерцали красивыми золотыми радужками, но я жадно разглядывала Радьяра. Разум насмерть бился с сердцем и душой, доказывая, что мы не пара и между нами не может быть ничего общего. Но, судя по всему, скоро мой разум погибнет в неравной схватке с чувствами. Разговор становился все жарче, а я вдруг почувствовала, что меня кто-то дергает за ногу, и, оглянувшись, увидела настоящий кошмар. Что-то большое, блестящее, со множеством ног и жуткими красными глазами на тонких усиках, смотревшими прямо на меня. Одна из холодных мерзких лапок трогала мою ляжку, скользя по коже. Я не выдержала и, завизжав, начала, судорожно извиваясь, отползать от этого нечто. Плохо закрытая крышка не выдержала, и я полетела вниз… Продолжая кричать, я открыла глаза и увидела, что меня, хмурясь, держит Радьяр, а Нуар, отпустив вентиляционную трубу, спрыгивает на пол. Сначала я подумала, что ему плохо: все его лицо перекосило от напряжения, он странно похрюкивал и дрожал до самого кончика хвоста. И я наконец поняла – это он, оказывается, так смеется. Вцепившись от страха в Радьяра, я с ужасом смотрела в открытый вентиляционный проем, откуда прямо на меня глядело чудовище. Теперь, при свете, было видно, что это робот – наверное, один из тех роботов-уборщиков, которые есть на всех кораблях. Ведь не всюду может пролезть человек. Или не совсем человек. Или совсем не человек. А убирать надо везде. Когда я осознала всю пикантность ситуации, я испугалась уже по другому поводу. Поглядев на хмурого Радьяра, не разделявшего шумного веселья Нуара и Даира, я смущенно пожала плечами в попытке извиниться и попыталась слезть с его рук, но он еще сильнее прижал меня к себе. А сам, развернувшись, направился в нашу с девочками каюту. Воспользовавшись случаем, я запустила свою руку в его короткую, но шелковистую шевелюру. Мр-р-р… Какая гладкая нежная шкурка, а какие мускулы на плечах и руках. И такие сильные руки, что не хочется с ними расставаться, и запах такой волшебный, чувственный – от него кружится голова и хочется зубами срывать с него одежду, а языком слизывать аромат с его кожи. Вместе с этой мыслью я обнаружила, что, обхватив талию мужчины ногами и уткнувшись в шею, покусываю его кожу и пытаюсь снять с него одежду. Причем мы стоим в хорошо освещенном коридоре, и на нас с восхищением пялятся полкоманды и Даир с Нуаром. Заметив это, я покраснела как рак и снова попробовала слезть с Радьяра, только уже применяя силу. Пару раз двинула его в грудь и, опустив ноги вдоль тела, пыталась оттолкнуться. Грозно рыкнув на свидетелей нашей потасовки, которые тут же скрылись, Радьяр повернулся ко мне лицом. От его рыка у меня заложило уши и задрожали поджилки, и я замерла, глядя на него, как кролик на удава. Он смотрел пристально, но с необыкновенной нежностью. «Нельзя так на меня смотреть, нельзя! Я же растаю и растекусь большой лужицей у твоих ног», – прошептала я. В чувство я пришла, ощутив животом не только нежность, но и размеры его желания. Хотелось закричать: «Караул! Спасите! Для меня одной тут слишком много!» Потом, трезво (насколько это было возможно) рассудив, решила: кто его знает, а вдруг достаточно, я же еще не пробовала. Думаю, Радьяр заметил мои метания между страхом и желанием, потому что сгреб меня и, осторожно подкинув вверх, перехватил поудобнее и опять понес в каюту. Теперь я была опытней и старалась дышать через раз. Судя по его «хрюканью», он мои попытки заметил и оценил. Да уж, разведка прошла на ура. Поэтому, решив на сегодня ограничиться едой и отдыхом, мы с подругами завалились спать. Глава 4 Кира Следующая неделя прошла как во сне. Самом восхитительном сне! Нас выгуливали по коридорам корабля, кормили на убой, показывали звезды, при этом томно и шумно вздыхая за спиной, пытались петь песни, но то ли песни у них жуткие, то ли мы такие консервативные, то ли им стадо слонов по ушам пробежало, и еще по голосовым связкам немножко… Короче, слушать песни мы вежливо отказались. Потом они для нас танцевали, и вот это оказалось потрясающее зрелище. Смесь боевого танца и стриптиза. Да таких танцоров на Гетерексе с руками оторвут. У нас, по крайней мере, участилось дыхание и щеки загорелись. Мы от такого волнения тоже им станцевали, правда, более приличные танцы, чем в первый раз. Так что всю неделю мы привыкали к ним, а они изучали нас. Остальные мужчины, проходя мимо, смотрели с завистью и непонятной нам затаенной болью. Мы пытались учить их рычащий язык, но с большим трудом запомнили всего несколько фраз. Стоя на капитанском мостике, я жадно изучала звездную карту, пытаясь выяснить, как далеко от Фабиуса нас занесло. Но, к сожалению, ни одна ближайшая звездная система не была мне знакома. Я огорченно посмотрела на Радьяра и жестами попыталась спросить, где находится то место, откуда нас похитили. Он печально посмотрел на меня, а потом набрал адрес на компьютере, после чего на карте показалась звездная система Бета, в которой находился Фабиус. Прикинув расстояние до нынешней точки, я с каким-то обреченным облегчением поняла, что шлюп нам не поможет туда добраться. Внутренне я уже приняла для себя решение и смирилась с ним. Набрав местоположение Фабиуса, я указала на нее, а потом ткнула себя в грудь и назвала планету. Радьяр с интересом уставился на меня, а затем снова на компьютер, о чем-то задумавшись. После, набрав другой адрес, показал карту нескольких звездных систем в немного сжатом виде. И, отметив на ней Фабиус и наше нынешнее местоположение, ткнул пальцем на небольшое скопление звезд в другом конце карты. – Леморан! – И, ударив себя рукой в грудь, дал понять, что мы летим на его планету. – Потом указал на три другие равноудаленные точки на карте и назвал их: – Крап-чаг, Циран, Рокшан. – А на соседнем экране показывал живые картины планет. Кроме Крап-чага три другие планеты были похожи на Землю. Хотя Циран казался больше голубым, чем зеленым миром. А Крап-чаг – сплошная пустыня и горы. Я так увлеклась видами планет, что не сразу поняла: экипаж и Радьяр почему-то хмурятся и нервничают. А когда заметила, Радьяр уже торопливо уносил меня в комнату. Вера и Света смотрели на меня в полном недоумении, а когда мы увидели, что за дверью выставили охрану, вообще перестали понимать, что происходит. Но явно что-то плохое. Через несколько минут корабль сотряс сильный удар, потом еще один, и мы в ужасе вцепились друг в друга, чтобы не упасть. Страшно было стоять и ждать развития событий. Судя по звукам, за дверью шел бой. Пока мы пытались понять, чем нам это грозит, дверь резко открылась и в каюту вломились четверо хвостатых громил. За неделю мы успели познакомиться со всеми членами экипажа корабля, но сейчас перед нами оказались чужие хвостатые мужики и, остолбенев, смотрели на нас. Они явно не ожидали нас здесь увидеть. Стоящий впереди крупный самец с серебристой шевелюрой и такими же серебристыми глазами разглядывал меня. Как назло, я стояла перед девочками и заметила, как его серебристые глаза, осмыслив увиденное, блеснули диким, ничем не прикрытым торжеством. Он ринулся ко мне и, перекинув через плечо, прорычал команду двум другим, которые, также быстро подхватив моих подруг, побежали прочь из каюты. На полу в коридоре валялись растерзанные трупы наших охранников. Перескочив через них одним махом, похитители рванули прочь. В одном из коридоров образовалась пробка из дерущихся и шипящих друг на друга котов, одним из которых оказался Даир. Как только они увидели нас, темп схватки увеличился, Даир в буквальном смысле пошел по головам, пытаясь пробиться к похитителям. Светка, увидев Даира, заорала, начала лупить кулаками и драть волосы своему несуну, пытаясь освободиться. Но тот особых трудностей не испытывал, продолжая буром переть за своими. Понимая всю сложность ситуации, в которой мы оказались, я тоже попыталась вернуть себе свободу. Я царапалась и кусалась, стараясь коленом достать лицо своего похитителя, но меня лишь еще крепче прижали к плечу, не обращая внимания на кровь, выступившую на лопатках от моих укусов. Вера билась в истерике, болтаясь вниз головой, истошно орала и выла, как маленькая баньши. Когда мы выскочили на аварийную стыковочную палубу, там шел не просто бой, а настоящая бойня, обильно сдобренная кровью и чужими ошметками из мяса и одежды. Наш отход прикрывала куча народу, явно превосходившая своим числом защитников «Эйятерра», в первых рядах которых я увидела Радьяра и Нуара, которые как заведенные рвали всех вокруг клыками, когтями и холодным оружием. В тот момент, когда наши с Радьяром взгляды встретились, я увидела в его глазах дикую боль, смешанную со страхом не успеть, не спасти, не вернуть. Такие глаза бывают у тех, кто уже понимает, что обречен на смерть, но отчаянно пытается выжить, делая при этом невозможное. Я висела вниз головой, но, глядя ему в глаза, не сдерживаясь рыдала от безнадежности, пытаясь протянуть к нему руки. Ведь терял не только он, но и я. Чужих слишком много, и нашим не удастся пробиться, несмотря на то что Радьяр с Нуаром положили половину нападающих. И эта мысль отчетливо пронеслась у меня в голове. Моя душа не просто болела, она выла от осознания полной безнадеги нашего положения и от тоски расставания со своей половинкой. То, что Радьяр моя половина, стало окончательно понятно именно в эту минуту. Мы оказались в каюте на корабле новых похитителей, и каждая из нас пыталась по-своему справиться с постигшим нас несчастьем. Вера сидела на полу и тихо плакала, прикрыв лицо ладонями, Света, как бешеная тигрица, нарезала круги по каюте, проклиная всех, кто посмел разлучить ее с Даиром, а я пыталась найти выход из положения, методично осматривая помещение. Оно оказалось почти копией нашей бывшей каюты. И вентиляционный люк здесь тоже имелся – это уже плюс. Значит, спасательная палуба и шлюп на том же месте, еще один плюс. Но этот корабль гораздо больше, чем корабль Радьяра. Он легко нас догонит и перегонит, как только обнаружится побег, – это минус. Значит, надо продумать план побега с использованием отвлекающего момента. Помня глаза трех братьев, я ни секунды не сомневалась – как только они смогут, сразу начнут наши поиски. Но только как искать в космосе? Это даже не стог сена, а мы не иголка. Мы просидели здесь уже часа два, и нас пока никто не беспокоил, что тоже настораживало, учитывая такую бурную первую встречу. Когда меня и девочек доставили на этот корабль, встречал нас мужчина – «кот», похожий на того серебристого засранца, которого я так старательно покусала. И то, как он на нас смотрел, мне не понравилось. Это был дикий и безумный взгляд маньяка, наконец загнавшего жертву в ловушку. Бр-р-р! От одного воспоминания об этом мороз по коже бежал. А еще меня все время мутило от образов мертвых членов нашего экипажа, к которым за полторы недели я привыкла, как к родным. Жестокое и бессмысленное убийство себе подобных поражало до глубины души. Они, действительно как животные, дрались, выли и убивали, и пока было непонятно, из-за чего. У меня все это не укладывалось в голове. Расслабиться и отдохнуть не давала тревога и ожидание грядущего кошмара, а то, что он будет, я не сомневалась. Света наконец перестала метаться и устало грохнулась на кровать. Повернув ко мне лицо, спросила: – Ну что, мистер Фикс, у вас есть план? Я невольно улыбнулась, вспомнив старый докосмический фильм, который уже раз двести переделывали, и в тон ей ответила: – Конечно, у мистера Фикса есть план, но мне нужна поддержка – ваши советы. – И, объяснив все плюсы и минусы нашего положения, предложила, сперва процитировав другого персонажа: – «Привычность мыслей надо гнать – столовый нож оружьем может стать…» Так что план такой: дождаться очередной хреновой ситуации и под шумок сделать ноги по-английски, не прощаясь. Примерный план корабля, я думаю, мы знаем. Вряд ли заблудимся, только придется все делать быстро и вместе. Вера, перестав плакать, на коленях подползла ко мне и обняла за талию. Положила ко мне на колени голову и глухо прошептала: – Вы понимаете, что мы их можем больше никогда не увидеть. – Подняв руку к горлу, она с такой тоской и отчаянием гладила свое ожерелье, что я сама не выдержала и зарыдала. – Нет, Вер, увидим и найдем! Перед тем как началась заварушка, Радьяр показал мне координаты их звездной системы и планеты, она называется Леморан. Да и еще пару систем указал, и как от Фабиуса добраться до них – тоже. Так что если они не смогут нас найти, мы сами их найдем! Верины глаза засверкали ярче бриллиантов. В них вспыхнула такая фанатичная надежда, что мне стало не по себе. Ведь необходимо сначала избавиться от этих проходимцев, а потом, если удастся план и побег, надо еще умудриться выжить. Но заметив, как простая надежда изменила состояние моей подруги, я промолчала. Зато Света молчать не могла: – Кир, ты это серьезно сказала? Я посмотрела на нее и кивнула. Она снова вскочила и завопила на всю каюту: – Я думала, это только у меня крышу снесло, а оказывается, вы еще хуже меня соображаете! Нам на Фабиус нужно! Там человеческих мужиков тьма-тьмущая, и все у ваших ног валяться будут, если захотите. А нас троих на хвостатых и клыкастых потянуло. Вы что, не понимаете? У нас с ними нет никакого будущего. Зачем мы им нужны? Поиграют и отдадут кому-нибудь, или просто выкинут. И что тогда? Как мы жить-то будем на их планете, где полным-полно своих хвостатых дурочек, которые наверняка им тоже ноги лизать готовы, как и вы. Я сердито посмотрела на нее и тихо спросила: – А ты не готова лизать лапы Даира? Она сначала поперхнулась, а потом сникла, села рядом и, погладив сестру по голове, тихо прошептала: – Готова! Я ради него на все готова, – упрямо вскинув голову, подруга опять прошипела: – Но это не значит, что я не попытаюсь вправить нам мозги. Понятно? Ответить на ее вопрос никто не успел, потому что дверь открылась и вошли двое серебристых, а следом за ними еще двое. Четверо мужчин разглядывали нас с нескрываемым восхищением и вожделением, отчего у нас троих от страха сперло в груди, а потом тот, который с дикими серебристыми глазами, похожими на расплавленный металл, подошел к нам. Мы втроем стояли плечом к плечу и в упор смотрели на него. Он что-то низко прорычал своим спутникам, и один из них, который нес меня сюда, подошел к нам и хмуро посмотрел на него. Из-за их сходства в родственных связях можно было не сомневаться. Потом мой несун пристально осмотрел почему-то наши уши и шею и также резко ответил. Все это нравилось нам все меньше и меньше. «Дикий» протянул ко мне руку и, проведя пальцем по щеке, попытался коснуться ожерелья на моей шее, которое вручил Радьяр, я отшатнулась. Не позволю лапать вещи моего мужчины! Увидев выражение моего лица, он, не делая резких движений, коротко взмахнул рукой – и я отлетела к стене, больно ударившись спиной. Щека горела огнем, но, через мгновение придя в себя, я увидела, как мой несун стоит перед «диким» и что-то угрожающе ему говорит, демонстрируя при этом весь набор акульих зубов. Я лежала не двигаясь, чувствуя, какое напряжение висит сейчас в воздухе, и, не желая быть катализатором взрыва, молча наблюдала за развитием событий. Оба леморанца застыли в боевой стойке, но было заметно, что «дикий» не торопится начать бой и явно боится своего родственника, поэтому, что-то гневно прорычав, он удалился из комнаты. Мой похититель, бегло осмотрев девочек, подошел ко мне и, подняв на руки, уложил на кровать, мягко, но весьма твердо осматривая мое лицо в поисках повреждений. Потом, засунув руку в карман куртки, вытащил маленькие палочки и одну из них протянул мне, а другую демонстративно, сжав кончик пальцами, засунул себе в ухо. Оставшиеся две он протянул девочкам, которые примостились сбоку на кровати, напряженно наблюдая за ним. Я, недолго думая, повторила процедуру и вопросительно уставилась на леморанца, то же самое сделали подруги. Он заговорил, глядя на меня: – Кто вы такие и какой расы? В его взгляде и голосе был ледяной металл, и мой героизм тут же пал смертью храбрых. Но, о чудо, я понимала его речь! Неплохо для начала. – Мы принадлежим к человеческой расе. Летели на планету Фабиус, но по дороге познакомились с Ла Роли. Поэтому гостили у них. – Не моргнув глазом, выдала я полуправду. От моих слов у леморанца вопросительно поднялись брови, а у девочек лица стали удивленными-преудивленными (нет, ну кто-то же поддержал мой план побега и должен соответствовать!) Но промолчали, еще более внимательно прислушиваясь к нашему разговору. И то хлеб! Несун опять спросил, криво усмехаясь: – И на какой же дороге вы с ними познакомились? Я начала нести что попало: – На космической! Летели мы, значит, летели, а тут они, ну и мы решили погостить у них. – Главное, самой себе верить. Я видела по глазам, что ему и весело, и в то же время его откровенно бесил наш разговор. – Меня зовут Дюсан Ай Йарин, вы находитесь на корабле моего брата Корвана Ай Йарина, но являетесь моей собственностью, поэтому к вам больше никто не посмеет прикоснуться. Я гарантирую это своим именем. – Вы ошибаетесь, мы принадлежим Ла Роли, а не вам, но мы очень благодарны за вашу защиту от этого животного. – Ну почему Света не может держать язык за зубами?! Я в отчаянии застонала, с ужасом глядя на разговорившуюся подругу. Заметила, как Вера локтем ткнула в ребра сестру, и та, подпрыгнув от боли, заткнулась, виновато глядя на меня. Зато Дюсан напрягся и прошипел, не сдерживая чувств: – Нет, женщина, это ты ошибаешься! На вашей нежной шкурке не стоят знаки клана Ла Роли, хотя я вижу, что сандян они успели вам вручить: пусть воют их духи от глупости своих хозяев. Так что теперь вы принадлежите мне, причем все трое. Вы можете сами решить, какая из вас станет моей, я чувствую вас троих, и хотя ни одна из вас не является моей истинной парой, я не так глуп, чтобы ждать чуда, и заявлю свои права на любую из вас. Слишком велик соблазн, – и, облизываясь, глянул мне в глаза, а потом так же жарко обвел взглядом моих подруг. Я заметила, как они обе побелели от такого предложения. Но мне некогда было расслабляться. Особенно сейчас. – Простите, Дюсан, а можно узнать, что такое сандян? И можно немного узнать про ваши права и пары, а то мы не местные, обычаев не знаем. И еще очень интересно, если из нас троих вы выбираете одну, то куда денете двух других? Мы сестры и не сможем жить друг без друга. – Проговорив все на одном дыхании, я невинно распахнула глазки пошире и нежно посмотрела на него. От моего взгляда леморанец странным образом немного вспотел, подобрел и ответил на вопросы: – Сандян – это вместилище духа его хозяина. Его получает самка от своей пары самца в тот момент, когда он заявляет на нее права. Потерять сандян – значит лишиться духа и его защиты, что равносильно самоубийству. Мне не понятно, почему этот осколок Саса[1] не пометил тебя как свою, – в этот момент леморанец задумчиво смотрел на меня. – Неужели растаял от твоего вида или запаха? – Он снова задумчиво посмотрел на меня, потом, так же пристально оглядев остальных, встряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и продолжил: – На нашей планете после войны с совдехами почти не рождаются самки, и мужчины с самого рождения начинают готовиться к поиску, служению и охране своей половины. – Слушая его, мы зачарованно смотрели на него. Может, мы ослышались? – Мир Леморана за пятьсот лет, прошедших после войны, превратился в мужской, где правят сила и боевое мастерство воина. Слава духам, у нас слишком сильны традиции и законы соблюдают все. Связанная пара неприкосновенна, потому что она оплот Леморана, его основа и продолжение нашей расы. Мы находимся на грани вымирания, поэтому несоблюдение законов влечет смерть любого нарушившего их. Но на вас нет знаков отличия клана Ла Роли, поэтому теперь вы принадлежите мне, вы можете выбрать сами, кто будет моей, две остальные смогут выбрать пару из тех, кто предложит соответствующее вознаграждение. За такие сокровища я стану в два раза богаче, чем весь мой клан, вместе взятый. Вера в ужасе спросила: – Неужели у вас торгуют женщинами? Он нахмурился, но ответил: – Нет, сокровище мое! Не торгуют, но за любую женщину нужно заплатить выкуп. Если ты не способен заплатить, значит – не способен содержать ее и свое потомство, а значит, не достоин стать продолжателем рода. У нас очень хорошо развит естественный отбор. Я еще не встречал ни одной расы, которая не знала бы о силе наемников Леморана, повсеместно внушающей страх. Так что вы не должны бояться за свою жизнь, она неприкосновенна. Более того – тот, кого вы выберете, будет беречь вас, холить и исполнять любые ваши капризы. Я один из самых сильных воинов Леморана и принадлежу к третьему по богатству клану. Так что моя пара ни в чем не будет нуждаться. Проведя самопиар, он гордо осмотрел меня и девочек, ища признаки заинтересованности на наших лицах. Мы скептически глядели на него, а потом Свету опять прорвало: – А мне вот интересно, если мы в такой безопасности, то почему ваш брат чуть не прибил мою подругу? Он неожиданно отвел глаза в сторону и ощерился с тихим рыком: – Мой брат давно потерял надежду найти свою пару, и он, как бы это объяснить, немного тронулся головой, озлобившись на всех. Но ни одна из вас не достанется ему, я даю слово. Вера, покраснев, нерешительно спросила: – Скажите, Дюсан, есть ли на Леморане такое понятие, как любовь? Он задумался, а потом ответил: – Переводчик не может подобрать аналога, значит – нет, но, возможно, если вы объясните значение этого слова, ему будет соответствовать что-то другое. – Он вопросительно посмотрел на Веру, которая покраснела еще больше. – Знаете, Дюсан, сложно объяснить это просто словами, это надо чувствовать, но если очень кратко, могу попробовать. – Вместо Веры мы услышали Свету, которая опустила глаза и тихо прошептала: – Когда ты любишь того, кто любит тебя, это похоже на полет с высокой скалы, твое сердце от счастья готово выпрыгнуть из груди, и оно горит, словно лава. А если нет взаимности, тогда ты медленно умираешь, если не чувствуешь его любви или если его нет рядом. Вера посмотрела на сестру и продолжила: – Человеческие женщины, Дюсан, созданы для того, чтобы любить, мы без этого не можем. Мы без любви болеем и умираем, не обязательно физически, но духовно нам грозит медленная и мучительная смерть. Но стоит полюбить – и словно заново рождаешься, душа захлебывается от счастья. Ты не можешь пережить даже короткую разлуку с любимым, не можешь не касаться его тела, не можешь не пережить ощущение полета, когда смотришь в глубину любимых глаз. Слушая девочек, я пыталась скрыть предательские слезы, но все же завершила их объяснение, когда Вера на секунду замолчала: – Весь твой мир заключен в любимом человеке, и если его не станет, то и мир разобьется на мелкие осколки. Любовь – это великое благо или тяжкий груз, но без нее мы внутри пустые, даже мертвые. Я надеюсь, вы понимаете нас, Дюсан. – Я с отчаянием посмотрела прямо в его стальные и ошеломленные глаза. Он моргнул, потом отвел взгляд и ответил: – Пятьсот лет назад мой мир славился сильными воинами, танцами, музыкой и прекрасными женщинами. Теперь у нашего мира остались только воины, которым некого любить и которых некому любить. Мы готовы отдать что угодно за возможность иметь пару. За то, чтобы когда-нибудь встретить ее и она согласится принять нашу защиту, заботу и, может быть, захочет одарить нас лаской и нежностью. Нет, на Леморане больше не помнят, что такое любовь, но за возможность обрести ее мы готовы умереть. Мужчина горько сглотнул, а потом, словно переключившись, начал нас развлекать. Он «промурлыкал» еще часа два, а потом, дав нам несколько часов отдыха, снова принялся играть в гостеприимного хозяина. Пока мы ужинали, поведал нам о правилах и обычаях его мира. Пару раз мы даже хохотали, когда он рассказывал о брачной жизни некоторых его знакомых и доходящих до абсурда попытках мужчин услужить своим женщинам. – Вот бы наших баб на Леморан, и побольше, а то у нас мужики совсем зажрались! – Света с надеждой посмотрела на меня и Веру. А Дюсан, услышав эту фразу, тут же встрепенулся: – Если вы нам подскажете, как добраться до вашего мира, мы организуем переезд любого количества ваших женщин на Леморан, – хитро и в то же время просительно посмотрел он на нас, но его глаза холодно и расчетливо мерцали. Глупый, да тебе до моего дяди, как от Земли до Юпитера пешком! Захлопав ресницами и выдавив слезу, я прошептала: – Мы не знаем, где находимся, не знаем, куда вы направляетесь, и уж тем более не знаем, как нам вернуться обратно! Увидев мои слезы, он немедленно напрягся и попытался меня успокоить: – Не волнуйтесь, мы направляемся на Леморан, но надо заскочить на Крап-чаг, потому что на этой планете добывается топливо для наших кораблей. Так что немного времени – и увидите еще один обитаемый мир. Мы как дурочки восторженно захлопали в ладоши, не забывая при этом прикрывать зубы, а сами обдумывали план побега. Дюсан побыл с нами немного и откланялся. Посмотрев ему вслед, каждая погрузилась в свои мысли. Мы посидели молча, а потом обсудили новую ситуацию, в которой оказались. Дюсан очень красивый, сильный и не злой (хотя кто его знает, вдруг он хорошо притворяется), и мне даже кажется, он красивее Ла Роли. Но стоит прикрыть глаза – и я снова вижу глаза Радьяра. Для меня теперь нет никого лучше. И ничего, что у него хвост и клыки. Заточим, обрежем! Будет лапочкой. Когда братьев Ла Роли описал Дюсан, мы не поверили своим ушам. Радьяр – ледяная глыба, всегда действует без эмоций, а убивает с огромным удовольствием, первый сын и будущий глава клана. Нуар – обладатель бешеного темперамента, непревзойденный убийца и коммерсант. А вот Даир – хладнокровный взвешенный политик, который не побрезгует сначала пожать тебе руку, а потом всадить нож в спину. Короче, они были представителями не самого богатого, но самого сильного и неконтролируемого клана Леморана. На вопрос, зачем Ай Йарин напали на Ла Роли, Дюсан как-то немного смутился, а потом сказал, что им скучно было. Чем сразил наповал. Понятно, сублимация своего неудовлетворенного либидо в военные игры, чтобы выяснить, кто сильней. Весело у них там! Как раз нас не хватает! Не успели мы с девочками уснуть, как с треском открылась дверь и в каюту влетел Корван Ай Йарин, подскочил к нам и, оглядев наши ошалевшие заспанные лица, схватил ближе всех к нему лежавшую Светку и ринулся на выход. Мы завопили и кинулись за ним, зовя Дюсана. Эта великолепная четверка вызывала изумление у всех оказавшихся на нашем пути мужчин. Когда мы все увеличивавшейся толпой проскочили два коридора, откуда-то сбоку выбежал злой Дюсан и преградил дорогу Корвану. Они кружили в тесном пространстве, не спуская друг с друга глаз. Корван продолжал сжимать Свету изо всех сил, и я заметила, что та уже еле дышит, еще чуть-чуть – и подругу не откачать. Это я и сказала Дюсану. Глядя в бешеные, абсолютно невменяемые глаза Корвана, даже стало жаль второго Ай Йарин. Ведь это его брат! Но, судя по угрожающему рыку и свирепым взглядам, ничем хорошим схватка не закончится. Дюсан снял с сапога какие-то железяки и надел их на руки. Я с удивлением заметила, что это похожие на кастеты приспособления со множеством лезвий. Дополнительные когти! Ох, что сейчас начнется! Я немного оттеснила Веру к стоящим в стороне котам, которые тут же заслонили нас, защищая. Мы были в безопасности, но ничего не видели. Я присела и попыталась что-нибудь разглядеть между их ног, чуть не запутавшись в хвостах. В этот момент Корван резко кинул Дюсану Свету, а тот перекинул ее в нашу сторону. Мою подругу удачно поймали и так же быстро спрятали за широкими спинами. А впереди уже опять началась драка. Но долго она не продлилась. Дюсан грустно стоял над трупом брата. Мы втроем протолкнулись вперед, осторожно подошли к нему и, взяв под руки, повели к себе. У окружающих начался продолжительный ступор, смешанный с завистью. Как бы тут из-за нас переворот не произошел. Хотя, может, это и есть тот самый отвлекающий маневр, который нам так нужен? Усадив Дюсана на табуретку, мы, сбегав в ванную и намочив найденные тряпки, вытерли кровь и попытались остановить ее у наиболее опасных ран. Наша суета немного сняла с него напряжение, но боль из глаз не ушла. Спрашивать, что недавно произошло, не имело смысла – и так было понятно, что брат оказался не согласен с дележом добычи, вот и решил устроить передел. Не успел! Уход за нашим единственным защитником был нарушен резким толчком. Пол ушел из-под ног, мы все попадали. Дюсан рванул к выходу, а мы, едва за ним закрылась дверь, – в вентиляционный короб. Ползли мы долго и отчаянно, и при каждом толчке у нас от ужаса замирало сердце. Вдруг корабль не выдержит и развалится? И пока мы не выяснили, кто в очередной раз напал на корабль, душу холодила неизвестность. Наконец мы нашли шлюп, пробрались туда, активировали двигатели и на полном ходу вылетели из аварийного люка. Ай Йарин как взбесившийся пес атаковал неизвестный корабль чуть меньших размеров. Мы не видели «Эйятерра» снаружи, поэтому не могли точно сказать, Ла Роли это или нет. А выяснить не было никакой возможности. Но, без сомнений, это были наемники Леморана. По данным угнанного челнока, мы находились недалеко от обитаемой планеты Крап-чаг. Недолго думая, мы рванули к ней на всех парах, едва не столкнувшись с показавшимся в пределах видимости кораблем джа-анов. Ой, что сейчас будет! Некоторое время мы наблюдали, как два потрепанных, но «озверевших» корабля наемников кинулись на корабль джа-анов, пытаясь перекрыть им дорогу к нашему шлюпу. А потом улетели. Глава 5 Крап-чаг. В горах перед самым рассветом Ис Дар Рамзи сидел на небольшой площадке горного массива планеты Крап-чаг и наслаждался тишиной и покоем. Он пытался заглушить печальный голос тоски и одиночества, грызущий его изнутри и все чаще бередивший душу. Вчера он проводил своего эльтара и его лианэ на Рокшан для официального представления эльтарины Евы империи и проведения лианории. Ева! Она понравилась ему сразу, слишком сильно понравилась, но эльтар Рантаир был его хозяином и единственным другом. На протяжении нескольких десятилетий они всегда были вместе, и он не мог отравить их дружбу своими чувствами к Еве. Более того, аномалия развития энергетической системы эльтарины не позволяла даже прикоснуться к ней, не то что ощутить ее маленькое стройное тело. Ракшанцы питалась как традиционной пищей, так и энергетически обменивались энергией между мужчинами и женщинами, но Ева принадлежала только своему лину. Лишь Рантаир мог прикоснуться к своей лианэ и не причинить ей вред, накормить своей энергией любимую женщину и покормиться от нее сам. Но наблюдать, с какой любовью эти двое смотрят друг на друга, с какой страстью прикасаются, не было сил, поэтому Дар остался здесь до их возвращения на Крап-чаг. Он хотел бы найти похожую на Еву женщину, не физически, нет, а чтобы она сразу, без оглядки, приняла его таким, каков он есть. Дар стал мечтать о несбыточном – найти ту, которая сможет полюбить его так же, как Ева любила Рантаира. Любовь! Странная штука, о которой до встречи с этой землянкой он даже не знал, а теперь желал ее всем сердцем. С тоской смотрел на занимающийся рассвет и не хотел покидать своего места. Как только взойдут одна за другой две звезды Крап-чага, на поверхности поднимется песчаная буря, которую усугубит сильный жар, поднимающийся от все более нагревающейся поверхности. Даже дышать с приближением рассвета постепенно становилось все труднее и труднее. Уже поднявшись на ноги, он заметил стремительный горящий росчерк в небе, и недалеко, взметнув тучу пыли, в поверхность зарылся какой-то аппарат. Подойдя ближе, Дар увидел спасательную двухместную капсулу, и, хвала Аттойе, она не задела его одноместный флайер. Потому что без него до поселения добираться пришлось бы не меньше суток, что в принципе невозможно на поверхности Крап-чага. Не сумев сдержать любопытства, Дар подошел ближе, и в этот миг открылся люк капсулы и из него вывалились двое. Подойдя вплотную, он не мог поверить своим глазам: перед ним лежали две изможденные человечки женского пола, пытаясь вдохнуть побольше воздуха. Дар совсем опешил, когда вслед за этими двумя из люка выползла еще одна довольно крупная женщина, вытаскивая окровавленную спутницу в бессознательном состоянии. Рассвет был все ближе, и Дар за эти пару секунд, глядя на женщин, которые еще не обнаружили его присутствия, пытался найти выход из положения. На флайер они все не поместятся, оставить их одних – погибнут, пока в небе видны две звезды, к нему на помощь никто не придет. Судорожно оглядываясь вокруг и припоминая знакомый ландшафт, Дар неожиданно вспомнил о неглубокой пещере недалеко отсюда. Если укрыться в ней, можно спастись и от бури, и от жара звезд. А с наступлением сумерек к ним придет подмога. Приняв это решение, он начал спасательную операцию, обратившись к женщинам на уже знакомом ему человеческом языке. И хотя слова давались тяжело, он осторожно, стараясь не испугать девушек, принялся говорить. Они пришли в ужас, как только заметили его, и Дар с улыбкой вспомнил свое первое знакомство с Евой. Не обращая внимания на их реакцию, начал спокойным и уверенным голосом успокаивать женщин, а главное, торопить: – Приветствую вас на планете Крап-чаг. Вы не должны меня бояться, я лишь хочу помочь вам, позаботиться о вас. Надо поторапливаться, скоро рассветет, и я уверяю, это убьет нас всех. Мой флайер, к сожалению, не вместит столько народа, поэтому нам придется укрыться в пещере недалеко отсюда. Я помогу вам туда добраться и дождаться сумерек, и там я смогу ответить на ваши вопросы, – Дар постарался как можно дружественней улыбнуться, чтобы снять напряжение, появившееся между ними, пока он говорил. – Мой хозяин совсем недавно стал мужем женщины с вашей планеты, она покорила его. Благодаря ей я познакомился с вашим языком. Но сейчас у нас нет времени на разговоры, мы должны поторопиться. Дар быстро дошел до своего флайера и, забрав оттуда запас воды, еды, аптечку и защитные одеяла, быстро вернулся к женщинам. Они сидели маленькой стайкой, и самая крупная крепко прижимала к себе раненую. Подойдя к последней, Дар положил рядом вещи и, осторожно, неуверенно дотронувшись до ее ладони, увидел, что вреда прикосновение ей не причинило. Это вызвало тепло на душе. Волнение, радость и еще куча эмоций побежали по крови, рождая восторг и желание жить. Подняв девушку на руки, он улыбнулся остальным и быстро пошел в нужном направлении. Разобрав его вещи, женщины гуськом засеменили следом, а Дар, едва сдерживая ликующий крик, шел впереди. Немного скосив глаза на свою ношу, увидел, что девушка наконец пришла в себя и смотрит на него и на чуть отставшую троицу. Ее длинные черные густые волосы были испачканы в крови, серые глаза всматривались в его лицо с тревогой и любопытством. Подняв руку, она легко коснулась его щеки, а потом крепко ухватилась за лацканы харуза. Женщина почти ничего не весила – совсем миниатюрная и легкая. Было трудно определить ее возраст – скорее всего, она была чуть старше двадцатитрехлетней Евы. Рокшанцу эта жительница Земли показалась очень милой и, – неожиданно решил он, – родной. Дар не мог понять своих чувств, но сейчас, держа ее на руках, чувствовал, что готов отдать полжизни, чтобы она стала его лианэ. Когда девушка провела ладонью по его щеке, почувствовал, как у него перехватило дыхание от ее вкуса. Такого мягкого, сладкого и неповторимого. Он посмотрел на нее и прошептал: «Ты моя Аттойя!» Вынырнув из омута ее глаз, Дар еще раз оглянулся, боясь потерять из виду трех других женщин. Они, не отставая, шли следом. Протиснувшись в пещеру, Дар осторожно положил свою женщину на пол, прислонив к стене, и занялся остальными, помогая устроиться удобнее. Предложил им воду и еду, обработал их раны, попутно отвечая на вопросы и рассказывая об империи Рокшан и своем знакомстве с жителями Земли. Одновременно с этим Дар выяснил, откуда на него свалились эти женщины. Его малышку звали Ярина, самую крупную из них – Таисья, а двух других – Ингрид и Зара. Женщины с планеты Земля летели вместе со своими семьями или, как Ярина с Таисией, совсем одни, но все они оказались с того злополучного грузопассажирского судна «Конкорд», на которое напали джа-аны. Зара, еще совсем молоденькая и симпатичная, судорожно всхлипывая, поведала: она вышла принести еды своему мужу и пасынку – сыну мужа от первого брака. Мужчины не захотели отвлекаться от игры, а когда она вернулась, их жилого отсека больше не существовало. Саму Зару схватили мерзкие осьминогоподобные джа-аны и отправили на свой корабль. Более взрослую Ингрид схватили в столовой. Она вместе с семьей сестры летела на Фабиус, чтобы начать жить заново после гибели детей и мужа. Из всей семьи выжила только она, хотя и не понимала, почему так цепляется за жизнь, если все, кого она любила, погибли. Таисия, бортовой врач, работала на «Конкорде» уже пять циклов. Она надеялась поселиться на Фабиусе и наконец обрести свой дом. Ярина, сирота, пыталась найти свое место в жизни, обрести любимого и семью. У каждой была своя судьба, но их пути пересеклись в тот день, когда они оказались на корабле джа-анов для того, чтобы стать кормом. Во время захвата «Конкорда» джа-аны загоняли людей на корабли, как скот. Тех, кто оказывал сопротивление, убивали. Многие погибли при штурме, а те, кто выжил, оказались на кораблях джа-анов. Больше полутора недель пленники питались лишь тем, что им бросали сквозь решетку, как животным. Каждый день кого-то уводили, обратно никто не возвращался. С каждым часом рос ужас стать очередной жертвой. Начали твориться жуткие вещи. Голод не тетка, и отсутствие сдерживающих факторов привело к тому, что у многих не выдерживали нервы. Кто-то покончил с собой, кто-то начал убивать сам, насилуя и зверствуя. Другие обреченно ожидали своей участи, но нашлись и те, кто умирать не хотел и любыми путями рвался на свободу. Эти женщины находились в одной камере и все это время защищали и поддерживали друг друга, поэтому, заметив, как в одной из соседних камер назревает что-то подозрительное, собрали оставшиеся силы и принялись ждать развития событий. Когда к соседям пришли за очередной добычей, на джа-анов напали оставшиеся там мужчины. Все происходило слишком быстро, но девушки оказались готовы. С трудом вскрыв свою камеру, они бросились вдогонку за освободившимися соседями, но, к сожалению, их свобода была недолгой – вскоре беглецов начали методично уничтожать одного за другим. Женщинам повезло больше – под шумок они спрятались в техническом отсеке рядом с эвакуационной палубой, а потом, когда все успокоилось, смогли забраться в спасательную капсулу, рассчитанную на двоих, вчетвером и отправиться в открытый космос неведомо куда, не зная, что их ждет дальше. Главное – подальше от джа-анов. Заканчивая рассказ, землянки тревожно, с каким-то отчаянием смотрели в лицо Дара. Он заметил, что легкая краснота его глаз уже не пугает их так сильно, как в первые минуты знакомства. Осторожно пересадив на колени свою раненую малышку и поглаживая ее ладонь, Дар начал рассказывать о Рокшане, об их традициях и обычаях. Когда он заговорил о питании, они потрясенно уставились на него, совсем как Ева недавно. Пришлось уточнить, что рокшане не похожи на джа-анов и энергию потребляют не в одностороннем порядке, а обмениваются ею. Ярина доверчиво глядела Дару в глаза и сама начала поглаживать его руку, успокаивая. Он сразу почувствовал, как тепло разливается внутри, унося холод и одиночество. И смотрел на нее как на самую большую драгоценность во всей Вселенной. Ис Дар так долго мучился, понимая, что он черноволосый и почти ничего не может дать своей лианэ, и вряд ли хоть одна рокшанка выберет его лином, что почти потерял надежду. И теперь, обнимая хрупкое изможденное тело, он упивался вкусом девушки и пониманием того, что она непременно станет его. Заметив, как остальные смотрят на него с Яриной, он поспешил продолжить рассказ о своей родине, убеждая их в том, что они будут в безопасности. Помолчав немного, рассказал о том, что скоро его хозяин со своей лианэ и новыми друзьями отправятся на Фабиус по делам и, вполне возможно, возьмут их с собой. В глазах девушек вспыхнула такая надежда, что ею можно было бы осветить даже ночь. Занервничав, Дар опустил голову и увидел грустный, полный нежности взгляд Ярины. Не выдержал и тихо спросил: – Ты будешь моей лианэ, Аттойя? Я могу и хочу сделать тебя счастливой, – и, словно прыгая в бездну, с отчаянием посмотрел ей в глаза. Она кивнула и, обняв обеими руками, спрятала лицо у него на груди. Дар не мог поверить своему счастью – Великая Аттойя наконец обратила к нему свой лик. За несколько часов он успел спасти и обрести свою лианэ. Осторожно прижав ее к себе чуть крепче, рокшанец прошептал: – Клянусь, ты никогда не пожалеешь о своем выборе, моя лианэ! Через секунду у них над головами раздался взрыв, сверху посыпался песок, а подопечные иса Дара завизжали от страха. Положив Ярину на пол, он подскочил к выходу из пещеры, держа в руках оружие. Уже давно рассвело, стояла ужасная жара, которая за несколько минут пребывания на поверхности убивала все живое. Песчаная буря еще не разыгралась в полную силу, поэтому Дар, словно песок, просочился наружу – разведать обстановку. Недалеко от пещеры лежал еще один покореженный шлюп. Через несколько мгновений люк открылся; из него, отряхиваясь и потирая ушибленные места, выбрались три девушки. С Земли! Что-то слишком часто сегодня ему на голову падают земные женщины. Удивительный день в безжизненной пустыне, кто бы мог подумать! Увидев Дара, они замерли, насторожившись, словно животные, почуявшие хищника. Мужчина, подняв руки в примирительном жесте, пригласил их следовать за собой на языке Земли и, недолго думая, пошел обратно. Ведь у него лианэ появилась, и теперь ему совсем не хотелось поджариться на поверхности Крап-чага. У входа в пещеру Дар обернулся и заметил, что девушки настороженно следуют за ним. Похоже, они не из пугливых. Протиснувшись в пещеру, он снова подхватил свою малышку на руки и начал наблюдать за реакцией женщин. За некоторое время до этого Кира – Валим отсюда быстрее, Вера, чего ты там телишься? Нас сейчас накроют эти сукины дети! Я судорожно вжималась в кресло второго пилота и кричала на Веру. Она не сразу разобралась с управлением шлюпа леморанцев, а моих ограниченных знаний хватило только на то, чтобы отвести его подальше от корабля, где мы так неудачно столкнулись с джа-анами. Света болталась где-то сзади и все время бормотала: – Ну почему нам так не везет, а? Ну всем мы нужны! А теперь еще эти уроды нарисовались, не сотрешь! Боженька, помоги нам, пожалуйста, ну пусть нас спасут, а? Я так жить хочу, и девочки тоже очень хотят. Наконец, разобравшись с управлением, мы полетели в сторону Крап-чага, заметив, как два корабля леморанцев кинулись на джа-анов. Один из них встал между нами, приняв удар на себя, что дало нам возможность убраться подальше с поля боя. Через некоторое время мы вышли на орбиту Крап-чага и начали снижение. – Девочки, посадка будет не очень мягкой, так что пристегнитесь, я не знаю ландшафта, да и шлюп у нас скорее на дуршлаг похож, еще неизвестно, сможем ли через атмосферу пробиться. Света, ты лучше помолчи, а то можешь без языка остаться, чем ты потом своему Даиру будешь попу лизать? Вера нервничала, поэтому начала язвить. Но мы на нее не обижались. Не выдержав напряжения, я провыла в потолок: – Как же хочется жить! – Потом уточнила – просить так просить: – Жить, чтобы любить и быть любимой! В следующее мгновение, не рассчитав расстояния, мы хорошенько так приложились о поверхность Крап-чага. Придя в себя и проверив наличие и работоспособность частей тела, собрав остатки мужества в кулак, открыли люк и вышли наружу. Вера удивленно проворчала: – Это похоже на ад! Боже, да за что же ты нас так наказываешь? В чем мы перед тобой провинились? Светка, ахнув, подскочила к нам и указала на стоящего рядом мужчину. Это был высокий стройный брюнет с белоснежной кожей и большими карими глазами, одетый в темно-зеленый кафтан до колен, из-под которого виднелись черные, обтягивающие ноги брюки и удобные ботинки. Он держал в руке странную длинную палку с устрашающими крючками на концах. Не красавец, но весьма интересный мужчина. С первого взгляда можно принять за человека, но со второго сразу становилось понятно, что он не человек, слишком грациозен, слишком гибок и какой-то весь текучий, словно поток воды. Когда он заговорил на всеобщем, мы вообще в легкий ступор впали и поэтому последовали за ним. Нам уже нечего было терять – только жизнь в этом аду. Зайдя в пещеру и увидев, кого он охранял, на пару мгновений замерли, но потом радость основательно снесла нам крышу, поэтому мы просто завопили, не скрывая счастья: – Яра! Таська! Девчонки! Ура! Как вы тут оказались? В ответ после легкого замешательства мы увидели странную реакцию. Они дружно уставились на нас, а потом, зарыдав, начали по очереди обнимать, обильно поливая слезами. Успокоившись, мы поделились своими приключениями друг с другом. То, что произошло с «Конкордом», надолго выбило нас со Светой и Верой из равновесия. После этих откровений дошло, от чего нас уберегла судьба, послав троих братьев Ла Роли. Света с убежденным фанатизмом сказала: – Когда встречу Даира, пристегнусь к нему наручниками, чтобы меня опять не украли! – а потом, подозрительно оглядев других женщин, прошипела: – Или не увели его. Кстати, девочки, предупреждаю сразу: если хоть одна из вас протянет свои загребущие ручки к моему хвостатому мужику, все космы повыдергаю. Всем понятно? – Она так выразительно обвела их грозным серьезным взглядом, что стало понятно даже ису Дару, у которого от столь откровенного заявления временно пропал дар речи и руки судорожно сжались вокруг Яры в защищающем жесте собственника, как будто та могла претендовать на леморанца. Мы понятливо усмехнулись, но вдруг услышали Зару: – Не понимаю я вас! Как можно связать свою судьбу с животными? Это же противоестественно. Я, не оборачиваясь, положила руку, успокаивая разозлившуюся Веру, и ответила: – Дорогая, когда ты их увидишь, то поймешь, что двуногих животных у нас и на Земле хватает. А они настоящие мужчины, причем с большой буквы. У них жесткий естественный отбор, при котором слабые не размножаются. Ты понимаешь, что я имею в виду? – Заметив ее слабый кивок, продолжила: – Своих женщин у них слишком мало, так что, в отличие от наших мужчин, они умеют нас ценить, причем любых. Ты понимаешь, к чему я веду? – Уже более заинтересованный кивок, и Ингрид с Таисией заворожено слушают меня. – За малую толику вашей любви и внимания они будут поклоняться вам как богиням, никогда не предадут, не променяют на более молодую или красивую. Вы будете самыми желанными, самыми любимыми, самой охраняемой драгоценностью, которую можно только на руках носить. Ингрид печально вздохнула и прошептала себе в колени: – На Земле я потеряла все: мужа, детей, дом. Хотя большой любви между им и мной никогда не было. Красотой не блистаю, но если бы мне встретился такой мужчина, я, наверное, смогла бы поверить в сказки и на край света бы за ним пошла. И не важно, есть у него хвост или нет. А сейчас внутри сплошная пустота и холод. Тая посмотрела на Ингрид, на меня, потом на остальных, задержавшись взглядом на счастливом лице Ярины, которая, расслабившись, лежала на руках у Дара, нежно поглаживающего ее ладони и с большим удивлением и интересом слушающего наши разговоры. А потом все-таки сказала: – А я вообще такая здоровая, что всю жизнь думала – так и проживу одна в старых девах. И, девочки, если вы найдете мужика под стать мне, буду крайне благодарна. Так что я теперь с вами: куда вы, туда и я. Вдруг мне тоже повезет лишним хвостиком обзавестись. Мы дружно захохотали, а затем нам троим одновременно пришла одна и та же идея, которую мы дружно озвучили: – Лепа! В этот момент Дар резко напрягся, услышав громкий рев двигателей, и, снова осторожно опустив на пол Яру, кинулся к выходу. Все напряженно застыли, а мы втроем дружно кинулись за ним. Вдруг это Дюсан! Выскочив наружу и прикрыв глаза от песка, заметили следы Дара, ведущие наверх, и пошли по ним, крадучись. Перед нами предстала любопытная картина. Возле нашего разбитого шлюпа приземлился другой, как две капли воды похожий на него. Спиной к нам в боевой стойке стоял ис Дар, готовый начать неравный бой с пятью наемниками Леморана, которые в этот момент торопливо обследовали нашу развалюху. А доктор, оказывается, – безумно храбрый мужчина! Когда мы рассмотрели пятерых прилетевших, от нашего радостного вопля вздрогнули все присутствующие. Наперегонки со Светой и Верой я ринулась в родные объятия. Когда они увидели, а главное – услышали нас, то преодолели разделяющее пространство в три прыжка и попытались закрыть своими телами, угрожающе надвигаясь на Дара. Но мы дружно кинулись обратно к нему, вставая между ним и леморанцами. Потом снова подошли к своим клыкастым друзьям и, приникнув всем телом, напряженно рассматривали их на предмет ранений. Убедившись в целости и сохранности, позволили себе насладиться ощущением счастья, пока они молча смотрели на нас, ласкали наши лица и трепетно касались своих сандян на наших шеях. Затем мы подвели Радьяра, Нуара и Даира к напряженно ожидающему Дару и кое-как представили их друг другу. Уже и так основательно поджарившись, потащили за собой в пещеру. Точнее, мы следовали за Даром на руках у наших котов, которых все еще не отпустило от напряжения, поэтому они были готовы предотвратить любую угрозу со стороны чужака в отношении нас. А мы сами нежно заглядывали в любимые глаза, крепко обнимая за шею, ласкали шелковую шкурку и вдыхали такой уже родной и чувственный аромат. Судя по их опешившим мордам, подобного приема они не ожидали, но были очень, очень, очень рады нас видеть! Ну просто счастливы! Приятно осознавать себя доброй и ласковой богиней! Глава 6 На борту «Эйятерра» некоторое время назад Нуар Это была самая счастливая неделя в жизни Нуара. Когда он впервые увидел Веру, то понял, что отныне жизнь никогда не будет прежней, и если он получит ее – станет самым счастливым мужчиной Леморана, а если нет – тогда его просто не станет. Глядя на своих братьев, он замечал на их лицах те же мысли, и от этого становилось еще тяжелее. Когда прошел выбор и Вера стала его парой, не мог полностью осознать и прочувствовать это, потому что боялся до конца поверить в свалившееся на него чудо. Когда Нуар привел Веру к себе в каюту в первый раз, она сильно боялась, было заметно, что девушка еще находится под впечатлением от короткого и грубого боя за право обладания самкой, который продемонстрировал Радьяр. Братья не жалели об этом, потому что благодаря поединку каждый член экипажа осознал и принял тот факт, что они пары, ведь бой был честный и справедливый. Все видели, как эти самки реагировали на их запах, что подтверждало подлинность и истинность созданных пар. Теперь ни один из находящихся на корабле леморанцев не посмеет нарушить закон и посягнуть на чужую женщину. И теперь каждый из трех братьев, так же как остальные члены их клана, отдаст свою жизнь, чтобы сохранить этих самок, ведь они – будущие матери наследников. Но для Нуара Вера была не просто парой. Он сам не понял, как она захватила его целиком, поселилась у него в груди, где так громко билось сердце, когда она рядом; пленила его неукротимый бешеный дух, поставив на колени, и заняла все его мысли. Сидя на коленях возле нее в своей каюте, Нуар смотрел в эти недоверчивые, испуганные очи и пытался успокоиться, чтобы страх ушел из ее дивных и таких родных глаз. Нуар держал маленькие хрупкие ладони Веры в своих и не мог остановить удовлетворенный счастливый рык от того, что она рядом, что он наконец нашел ее и больше никогда никому не отдаст. С братьями они договорились о том, что с такими уязвимыми, хрупкими и нежными женщинами не стоит торопиться, чтобы окончательно не сломить их дух и не превратить в бездушных кукол. Необходимо было дать девушкам время узнать их получше и привыкнуть. Нуар понял, что план, разработанный совместно с братьями, оказался верен, когда Вера осторожными изучающими движениями начала поглаживать волосы, хвост, ладони мужчины. И когда он обнял ее, она испугалась совсем немного, а потом просто доверчиво прильнула к его груди и удовлетворенно замерла в кольце рук, не пытаясь вырваться. Она приняла сандян, и по восхищенному взгляду Веры Нуар понял, что тот явно пришелся ей по вкусу. Через некоторое время, когда братья обсуждали дальнейшую стратегию обольщения, им на головы упала Кира, пара Радьяра. Поняв, что так напугало девушку, Нуар не смог сдержать смех, но, поглядев в разъяренные глаза Радьяра, перестал смеяться, осознав, что брат только что пережил. Ведь его пара ползла по вентиляционному коробу и могла разбиться, покалечиться. Значит, они плохо охраняют своих женщин и мало заботятся о них. Пока братья шли назад, Нуар чуть не умер от желания кинуться в каюту за Верой и пометить ее как свою, начав спаривание. А все потому, что Кира по дороге под влиянием феромонов пыталась соблазнить Радьяра прямо в коридоре, но потом испугалась своих желаний и оттолкнула. О духи, как же тяжело с этими женщинами! Жаль Радьяра. Нуар не мог поверить, что хладнокровный брат, которого даже смертельная опасность не заставит нервничать, за считаные мгновения рядом со своей Кирой теряет самообладание, смотрит на нее голодным и умоляющим взглядом раба, даже страшно становится – неужели и он, Нуар, выглядит так же жалко? Дальнейшие прогулки, совместные посиделки за едой дарили столько удовольствия, что его невозможно было выразить словами. Вера – маленькая хрупкая самочка, которая смотрела уже не с испугом, а с нежностью. Она все время касалась Нуара, доставляя ему неимоверное удовольствие и заставляя расти чувственный голод. Странно, но, похоже, все три малышки были в полном восторге от хвостов. Они с таким смешным вожделением смотрели за ними, прикасались к ним, играли с кисточками и иногда, забываясь, шли рядом по коридорам корабля, держась за них. Р-р-р… Нуар начинал к этому привыкать! Но братья забылись, расслабились, и расплата за недопустимую беспечность была ужасна и неизбежна. На них напали Ай Йарин, чтоб их черные духи забрали! Насолить одинокому кораблю конкурирующего клана вдали от дома – самое лучшее удовольствие для любого леморанца. А уж проверить, зачем это он так далеко забрался и не раздобыл ли чего интересного, – вообще святое дело. Вдруг – о чудо! – нашли, украли, одолжили женщин… Видимо, Ай Йарин именно так подумали, принимая решение о нападении. Используя полог, они обманули Ла Роли и прорвались на корабль, растекаясь словно река. Каждый из братьев кинулся к своей паре, но было поздно – самая незащищенная часть корабля оказалась там, где была каюта девушек. Все члены экипажа, сознавая происходящее, отчаянно пытались пробиться к ним, но Ай Йарин было вдвое больше. Когда братья увидели, как сам Дюсан и его люди уносят на плечах их женщин, каждый из них словно разума лишился. Жуткая боль, страх потерять и не успеть спасти – все это вылилось в дикую жажду крови своих врагов. Словно песчаная буря Крап-чага, они прокладывали смертельный проход к своим парам, почти не отпуская их взглядов. Нуар видел, как Кира, будто взбесившаяся рурка, брыкалась и кусалась, несмотря на то что висела вниз головой на Дюсане, а потом с диким умоляющим взглядом тянула руки к Радьяру, как Света звала Даира, выдирала волосы и била кулаками по голове Рана, правой руки главы клана Ай Йарин. У Нуара похолодело сердце, как только он услышал жуткий тоскливый вой своей Веры – девушка билась в истерике, пытаясь избавиться от третьего похитителя, – в глазах потемнело от смертельного неконтролируемого бешенства, от которого в разные стороны с удвоенной скоростью полетели ошметки врагов. Но они не успели! Не спасли! Не защитили! И все потеряли! И теперь самки с полным правом могут не простить, не принять и выбрать других, более достойных. Уничтожив оставшихся в живых нападавших, Ла Роли кинулись вдогонку, попутно избавившись от трупов. Им потребовалось много часов, чтобы выследить и добраться до Ай Йарин. И когда добыча уже была так близка, самки сбежали на аварийном шлюпе. То, что это они, предположил Даир, вспомнив случай с вентиляцией, но беглянки летели навстречу смерти, прямиком в руки джа-анов. Оставив поврежденный корабль Ай Йарин, «Эйятерр» рванул наперерез черным пожирателям духов, приняв на себя их удар, первоначально направленный на шлюп. Странно, но даже сильно поврежденные Ай Йарин помогли разобраться с джа-анами, а затем братья ринулись догонять шлюп, который уже входил в атмосферу Крап-чага. И молились всем духам, чтобы женщины достигли поверхности живыми. Сердца их чуть не разорвались на куски, когда мужчины увидели разбитый шлюп. Но, не найдя внутри тел, почувствовали робкую надежду, а потом заметили напряженного рокшанца в боевой позе. Но затем раздался громкий визг – и братья увидели их! Кира, Вера и Света бежали к ним, визжа и скалясь всеми зубами, поэтому, подскочив к девушкам, Ла Роли закрыли их своими телами, защищая от пока неизвестной угрозы. Но женщины повисли на братьях, гладили, прикасались руками и губами к лицу и рукам, а потом, представив всех очень удивленному рокшанцу, опять кинулись на шею. То, что девушки теперь имеют рилы, очень обрадовало леморанцев, но подобная встреча поначалу ошарашила, а затем всколыхнула надежду, что самки простят и вернут Ла Роли надежду на счастье. Прижимая к груди Веру, Нуар не мог насмотреться на свое чудо. Не мог поверить, что нашел, вернул и ему рады! Ее дивный запах кружил голову, ласковые руки постепенно стирали боль и ужас потери. Внутри него от счастья, вожделения и радости дрожал каждый нерв, и одна мысль, что когда-нибудь придется выпустить Веру со своих рук хоть на мгновение, вызывала боль во всем теле и темноту в глазах. Войдя в пещеру, леморанцы остолбенели от увиденного. Целых четыре ничейные женщины! Хотя, судя по тому, как рокшанец ис Дар Рамзи держал на руках одну из них, раненую, стало понятно, что она под его защитой. Но ведь есть еще три! Разглядывая остальных землянок, Нуар с удивлением понял, что их присутствие оставляет его холодным и равнодушным – только Вера безраздельно владела не только его телом, но и духом. О чем он тут же прошептал ей на ухо. Она покраснела, а потом начала ласкать его губы своими губами. Р-р-р! Как приятно! Когда ее язык коснулся его языка, Нуар потерялся во времени. В себя привел громкий, угрожающий рык! Отпрыгнув в сторону, Нуар увидел, как двоюродный брат Раск стоит спиной, прикрывая симпатичную, очень высокую крупную самку с длинной золотой косой, и угрожающе рычит на других клановцев, которые плотоядно смотрели на вожделенную добычу в виде трех свободных женщин. Раск, один из самых крупных особей Леморана, а также один из самых сильных, сейчас представлял неслабую угрозу для всех находящихся в этой пещере. И заметив, как златовласка интенсивно принюхивается к Раску, при этом слегка потираясь телом о его спину, до Нуара дошло, что они тоже пара. Радьяр, рыкнув на других, начал успокаивать Раска, хотя под конец уже угрожающе рычал на него: – Угомонись, брат. Мы на твоей стороне, и никто не отберет у тебя твою пару. Я даю слово. Мы понимаем тебя, сами через это недавно прошли, но сейчас ты должен успокоиться, потому что, если нападешь на остальных, могут пострадать другие. Здесь женщины, Раск, а главное – здесь наши женщины, и я сам лично разорву тебе глотку, если ты причинишь моей паре вред даже просто видом крови. Ты же помнишь, как им было плохо в прошлый раз. Так что сейчас же успокойся и займись своей парой, ей страшно. Слово «страшно» подействовало на Раска сильнее всего. Резко, угрожающе рыкнув на соперников, он повернулся к златовласке и, подхватив ее на руки, присел возле стены. Она потрясенно смотрела на него, до сих пор переживая за свою вспышку желания. Нуар усмехнулся, вспоминая такую же реакцию Веры при их знакомстве, поэтому, крепче прижав к себе свою женщину, потерся носом о ее ухо. А почувствовав, как в ответ она нежно потрепала его волосы, довольно заурчал. Радьяр обратился к рокшанцу: – Ис Дар Рамзи, если я правильно понял, вам не на чем перевезти такое количество народа. А у нас здесь шлюп, на котором мы все прямо сейчас можем отправиться в космопорт. Приглашаю вас и вашу лианэ на борт как гостей и в благодарность за помощь нашим парам. – И с подчеркнутым уважением склонил голову. Поклонившись в ответ, рокшанец сказал: – Уважаемый Радьяр Ла Роли, благодарю за помощь. Прошу принять ответное приглашение и остановиться в резиденции второго наследника Рокшана. У меня есть полномочия пригласить вас туда в его отсутствие. Кроме того – я личный врач эльтара Рантаира кован Разу, поэтому я могу заняться ранами ваших женщин. Их состояние меня крайне волнует, тем более что они соотечественницы лианэ моего хозяина и подруги моей лианэ. Вам предоставят личные апартаменты, и я думаю, новый друг эльтара Рантаира, эльтар Йанур доран Вайсир, будет рад личной встрече с вами. Полагаю, он захочет лично предложить вам выгодный контракт, связанный с Землей. Радьяр уже хотел было отказаться от любого контракта, но услышал волшебное слово «Земля» и коротко взглянул на свою Киру, которая в этот момент очень, очень хитро посмотрела сначала на иса Дара, а потом на него самого – и ответила рокшанцу: – О, ис Дар, не волнуйтесь, мы рассмотрим любое предложение, связанное с Землей. Причем очень подробно! Братья ничего не поняли, зато ис Дар просиял. И что задумали женщины? Глядя на их хитрющие лица и понимающие переглядывания, Ла Роли поняли, что остальные самки догадались, что придумала Кира. Похоже, братьев ждет очередной сюрприз. Надо срочно, очень срочно обзавестись рилом! Планета Крап-чаг, резиденция второго наследника империи Рокшан Света Все еще подрагивая от пережитого наслаждения, Света лениво поглаживала широкую безволосую грудь своего большого котика и терлась о него своей татуированной щекой и ухом. После приезда в резиденцию и проверки состояния их здоровья подругам тут же сделали метки-тату клана Ла Роли, которые начинались у кончика уха и спускалась к ключицам. Их мужчины не хотели больше рисковать! Когда Света наконец увидела предмет своего вожделения, так сказать, во всей красе, стало страшно, а вдруг не войдет. Но, как оказалось, Даир был решительно настроен доказать своей паре, что он самый перспективный самец Леморана и лучшего спутника жизни ей не найти. Поэтому с трудом, но протиснулся, прилагая при этом титанические усилия, чтобы не ринуться в атаку сразу. Обнимая Даира руками и ногами, Света не могла понять, как раньше жила без него, и не могла представить свою жизнь, если его не будет рядом. Ни один мужчина в ее жизни не относился к ней с такой страстью, нежностью и благоговением. Они с Верой были сиротами, никогда не знавшими отца, которых бросила родная мать на пороге благотворительной организации. У них никого не было, кроме друг друга, никто не заботился о них, все свои страхи и проблемы девушкам приходилось преодолевать самим, пока в их жизни не появилась Кира. Она стала третьим членом их маленькой семьи. И вот теперь судьба подарила подругам трех братьев с далекой планеты Леморан, главной целью и смыслом жизни которых стала забота о них, защита и желание сделать их счастливыми. Света долго не могла поверить в свое счастье, но сейчас, после пары часов любви, ласки и нежности, решилась наконец выпустить из своей души тревогу, страх и неуверенность, заполнить ее любовью к этому красивому, сильному, умному и такому нежному мужчине. Самому лучшему во всей Вселенной. Забравшись на Даира и вытянувшись вдоль всего тела, Света с восхищением смотрела в его лицо, заглядывая в любимые глаза и обводя все линии маленьким ласковым пальчиком. Видя, как в золотых глазах мужчины вспыхнул новый пожар страсти, мурлыкнув, прижалась к его рту губами, языком пробуя на вкус и на твердость его клыки. Ответная реакция не заставила себя долго ждать, и Свету резко, с рычанием подмяли под себя. Дальнейшее она уже смутно осознавала, уплывая в чувственный экстаз. Очнувшись, с усмешкой вспомнила, как еще совсем недавно они большой группой сидели за огромным столом в главной столовой резиденции эльтара Рантаира и им представили эльтара Йанура доран Вайсира и его племянника. Все женщины очень сильно удивились, когда каждый мужчина в комнате напряженно замер, как будто им всем грозила смертельная опасность. Вайсир не предложил никому своей руки, и Свете было странно наблюдать, как присутствующие мужчины держали женщин на почтительном расстоянии от этих двоих и сами тоже не подходили. Только после их ухода ис Дар пояснил, что эти мужчины страдают от мутации, которая поражает мальчиков-рокшанцев, и они одним своим прикосновением, как и джа-аны, могут убить, высосав всю энергию тела. Но теперь благодаря лианэ эльтара Рантаира, землянке Еве, у белых рокшанцев появился шанс на нормальную жизнь и возможность обрести семью. Эльтарина Ева и женская половина ее семьи страдали подобной мутацией, связанной с энергетической системой. В связи с этим братья Ла Роли подписали контракт с Вайсиром о помощи в доставке семьи эльтарины Евы до Рокшана. Для наемников Леморана это был великий шанс разжиться еще большим количеством женщин для других членов их огромного клана. А они с девочками, включая и Таисию, от которой теперь ни на шаг не отходил Раск, уже начали планировать, как бы собрать побольше женщин и доставить их на корабли для переброски на Леморан. Ну и рассчитывали возможную прибыль от выкупа за каждую сложившуюся пару. Решили много не брать, в конце концов леморанцы еще не поняли, что они уже почти захвачены. И кем? Женщины Земли без боя, одной только любовью пленили и поставили их на колени. Света снова ласково потрепала Даира по волосам, погружаясь в приятную дрему. Вечер прошел потрясающе! Каждый из мужчин пытался превзойти остальных в конкурсе на самый лучший и самый длинный (чтобы другие не смогли вставить хоть слово) комплимент своей паре. К концу этого представления леморанцы чуть не передрались, а у подруг горели уши. Они никогда не слышали таких красивых, потрясающих и мертвой хваткой берущих за душу слов, как сегодня. Зара и Ингрид со смехом и завистью наблюдали, как мужчины все время пытаются прикоснуться, погладить, приласкать своих женщин, никак не хотят спускать их с рук. Просьба об этом застилала их глаза ужасом. Хотя, как Света успела заметить, никто из ее подруг особо не возражал. В ее душе все еще не улеглись впечатления от расставания с Даиром. Подобного Света не хотела бы пережить больше никогда. И была уверена, что девочки ее полностью поддержат. После ужина первым не выдержал Ракс – подхватив на руки Таю, он рысью бросился в спальню. Недолго думая, за ним рванули все остальные. Да, время ухаживаний закончилось быстро. Но женщины не жаловались! Вдруг сквозь дремоту Света услышала громкий вопль Киры, которая зачем-то начала громко звать иса Дара. Даир, резко вскочив и надев штаны, бросился на выход. Света, замотавшись простыней, поспешила за ним. Ворвавшись в комнату Радьяра и Киры, они застали там всех остальных, наблюдающих очень странную картину. На полу возле кровати лежал Радьяр, гениталии которого были слегка прикрыты какой-то тряпкой, а возле него закутанная в простыню, впрочем как и остальные присутствующие здесь женщины, стоя на коленях, склонилась Кира. Она гладила его по щекам и всхлипывала. Когда рядом с ней присел ис Дар, она сбивчиво начала объяснять: – Все было хорошо, понимаете. Все прошло хорошо, мне даже не очень больно было, ну, по крайней мере, я не кричала, а потом вообще стало нереально хорошо. А потом он встал, чтобы мне воды принести, и увидел кровь – и раз, и бу-бух. Я не знаю что делать, он тут лежит и не шевелится. Он же не боится крови, да? Я сама видела, как он всем глотки рвет зубами. И в обморок не падает! Пока она сбивчиво объясняла, что произошло, Света обратила внимание, что мужчины заметили кровь на простыне, лежавшей на кровати, а потом Нуар, подняв тряпку с Радьяра и взглянув под нее, совсем побледнел. В ужасе посмотрев на Киру, он прохрипел: – Крошка, он причинил тебе боль? – Заметив, как покраснела Кира, он явно сделал неправильные выводы, потому что следующие его слова выбили девушек из колеи. – Он в обмороке, потому что причинил тебе вред – пустил кровь той, кого обязан защищать ценой своей жизни, продолжательнице его рода, той, которую должен холить и лелеять. Он не смог выдержать мысли об этом и посчитал, что больше не сможет быть близким с тобой – и ты покинешь его. Я бы умер на месте, но у моего брата стальные нервы, и он достойно перенес первый удар. Света видела, как побелела Кира, а потом покачала головой. Тут девушка не выдержала и, сбегав в ванную комнату, принесла воды и плеснула в лицо Радьяру. Немного попало на Дара и Киру. Ничего, переживут! Заметив, что мужчина пришел в себя и перестал разыгрывать спящую красавицу, начала громко орать, чтобы до всех дошло, особенно до него: – Радьяр, кровь, которую ты видел, появляется во время первого полового акта. Тебе понятно? У землянок так всегда бывает в первый раз. Ведь ты первый мужчина Киры и размеры у вас немаленькие, вот и крови много. Больше этого не повторится, и крови не будет. Так что успокойся. Благодаря тебе Кира побывала наверху блаженства. И вообще, тут развели детский сад. Ты правда решил, что Кирка бросит тебя после этого? Да глядя на ее довольную физиономию, думаю, она тебя к себе наручниками пристегнет, чтобы ты не сбежал! А ты по пустякам волнуешься. В пылу своей речи она не сразу заметила хитрый и удовлетворенный взгляд, которым обменялись уже немного пришедшие в себя мужчины, и тут до нее дошло, что же она такое сказала. Ой, что сейчас будет! Зря она про наручники ляпнула. А вокруг Светы в это время хохотали женщины и ис Дар, который крепко прижимал к себе Яру. Хотя и в его глазах Света все-таки заметила заинтересованную искорку в связи с ее «предложением» о наручниках. Похоже, рокшанцы недалеко ушли от мужчин Леморана в попытках привязать к себе женщин. Ну что ж, Рокшан станет второй планетой, по которой штормовым ветром пройдутся голодные до мужской ласки и любви женщины Земли. Недолго ждать осталось! Глава 7 Планета Леморан, родовой дом клана Ла Роли Кира Стоя на балконе, мы любовались необыкновенно красивым видом родового дома Ла Роли, хотя он больше походил на старинный замок. Нашему восхищению не было предела. Сложно представить, что такие огромные, жестокие, грубоватые мужчины, как наши леморанцы, могут жить в таком месте. Вся архитектура Леморана, включая и этот старинный дом, отличалась воздушностью и изяществом. Единство и борьба противоположностей были здесь на каждом шагу. Красивейшие сады, тонкие ажурные арки, разноцветные фонтаны всех форм и расцветок, мозаичные тротуары и дома, каждый из которых пытался соперничать с другими в своей красоте и яркости. Мы очутились в сказочной стране, которую населяли жуткие, но симпатичные коты. Меня, Свету, Веру и Таисию разобрали по своим апартаментам наши мужчины, сразу как прошло представление на совете клана перед родителями и старейшинами. Зару и Ингрид отвели в гостевую комнату, прилагая при этом максимум усилий для того, чтобы им все понравилось, но при этом не забывая о мощной охране двух свободных женщин. Братья помнили, как бывает коварна судьба в отношении ничейного добра. Пару дней мы знакомились с домом, с его обитателями, которые восхищенными голодными до женской ласки глазами сопровождали нас, куда бы мы ни направились, периодически натыкаясь на гневный огонь золотистых глаз кого-нибудь из наших мужчин, тенью следовавших за нами. Восхищение оставалось, а голод превращался в тоску. Через три дня мы с подругами дружно собрались у меня в комнате для обсуждения нарядов для сегодняшнего бала в нашу честь. Хотя свекровь выразилась иначе, назвав бал праздником в честь духов всего клана, которые были столь великодушны, что позволили продлить род, причем четверым Ла Роли сразу. Такого не было уже несколько столетий. А то, что при этом сами Ла Роли не заплатили ни за одну жену ничего, если не считать столкновения с Ай Йарин, изрядно потрепавших «Эйятерр» и его команду, вообще вывело нас в рейтинге кланов Леморана по удаче на первое место. Лайси Ла Роли – мать наших супругов – была в восторге от встречи, на мгновение даже показалось, что она радуется гораздо больше своих сыновей. Причина выяснилась при личном разговоре – она смертельно устала от огромного количества мужчин вокруг и почти полного отсутствия женщин. Я не знаю ни одной женщины на Земле, которой бы так повезло со свекровью, а мы на Леморане в полной мере оценили этот подарок судьбы. Очередной подарок! За три дня нас завалили одеждой, драгоценностями, вниманием и своими мускулистыми фигурами тоже. Причем много-много раз на дню. Чувствую, мои ноги скоро забудут, как выглядят вместе! Ох, не легка жизнь второй половины самца-леморанца! Из приятной задумчивости меня вывел раздраженный голос Светы, вихрем ворвавшейся к нам. – Знаете, девочки, я хочу попросить у вас прощения. – Мы удивленно посмотрели на нее, а она так же раздраженно продолжила, захлопывая дверь моей комнаты прямо перед носом Даира: – В следующий раз, прежде чем просить что-нибудь у судьбы, я составлю список, все это запишу, конкретизирую, потом тщательно проверю и больше никогда не потребую, чтобы меня все время носили на руках. Вы можете себе представить, я сейчас говорю Даиру: «Я сама могу дойти до соседнего крыла этого дома, а то у меня уже мозоли под мышками от того, что ты меня все время на руках носишь», а он достает толстую подушку и предлагает ее мне под мышки подложить, чтобы мозоли не болели. Представляете! Мы, дослушав до конца и представив себе эту картину, долго смеялись, каждая тут же вспомнила подобные проблемы из личной жизни. Вера весело хмыкнула и предложила: – Надо скорее о бизнесе подумать: и нам весело, и этим несунам будет чем заняться. А то если мы сиднем сидеть будем, скоро плесенью покроемся, и ноги атрофируются за ненадобностью. – Я с тобой полностью согласна, тем более что рокшанцы с нашим кланом контракт подписали. Надо план разработать по увеличению женского населения Леморана. А то куда ни глянь, везде одни жуткие в своем одиночестве мужики. Надо срочно всех осчастливить, причем за их деньги. Сами понимаете, этот бизнес долго не продлится: как только расы друг про друга узнают, наши бабы тут всех затопчут бесплатно. Теперь хохотали все, даже всегда сдержанная, немного чопорная Зарина. Она уже решила, что вернется на Фабиус и начнет новую жизнь там. Ведь она еще так молода и вполне симпатична. Только Ингрид с какой-то затаенной надеждой смотрела на каждого нового мужчину-леморанца в ожидании, что тот окажется ее парой. Она сразу ответила согласием на предложение Радьяра остаться в нашем клане. И сегодня в ожидании бала мы волновались, каждая по-своему. Мы с девочками боялись, как бы не ударить в грязь лицом и не опозорить свой новообретенный клан, Ингрид и Зара – по другим причинам, причем каждая по своей, нам пока неизвестной. Глава клана и отец наших мужей Ранкас Ла Роли пригласил на бал представителей семи крупных кланов Леморана, чтобы похвастаться своими невестками и с тайной надеждой выгодно пристроить свободную женщину. Почти все гости уже собрались в приемном зале, и только представители одного клана немного запаздывали. Одевшись и приведя себя в порядок раньше других, я вышла на балкон, чтобы подышать свежим воздухом, и тут заметила, как на стоянку опустился флайер, и из него вышли четверо припозднившихся гостей. Увидев их, я замерла в восхищении и тихонько позвала девочек: – Эй, идите сюда! Последние гости прибыли. Обалдеть не встать! Подруги дружно вывалились на балкон и так же, как я, остолбенели от увиденного. Под балконом стояли четверо котов в черных коротких куртках и обтягивающих штанах из тончайшей кожи, которая мягко облегала все рельефные и выпуклые места, демонстрируя хорошо развитую мускулатуру и мужскую силу. Но самым примечательным было не это. Рослые, более мощные, чем многие леморанцы, мужики щеголяли необычными фиолетовыми волосами и такого же цвета кисточками на хвостах, ходивших ходуном от возбуждения. – Какая крашота! Ешли бы не Даир, я бы их захомутала не раздумывая, причем шразу двоих, наверное. Какая мощь, экстерьер! Р-р-р, – не выдержав, прокомментировала Света, причем от волнения даже шепелявить начала. Вера, полуобернувшись к сестре, ехидно заметила: – А кто недавно жаловался, что у нее перебор с сексом, а? Может, мне Даирке намекнуть, что тебе мало и не хватает? Света, икнув, отшатнулась от перил и в страхе пролепетала: – Да ты что! Это ж я так просто. Что, уже и пошутить нельзя? Это я так, Ингрид и Зару ободрить хотела… Вера усмехнулась и насмешливо ответила: – А, ну шути, шути… Смотри только, чтоб Даир не услышал, а то тебя скорей всего к кровати прикуют, и надолго! А того, по поводу кого ты шутишь, скорее всего, заставят захлебнуться в крови. Так что шути умнее и после того, как очень хорошо подумаешь. Света побледнела и, кивнув, понуро ушла с балкона. А мы понимающе переглянулись. С мужчинами Леморана шутить надо осторожно, у них тут крутые нравы. Когда мы решили остаться здесь, то приняли эти правила, и должны теперь их соблюдать, чтобы и самим не пропасть, и других не подставить. Снова посмотрев вниз, увидели, что эта великолепная четверка заходит внутрь дома. Да, красавцы! Обернувшись с улыбкой к девочкам, заметила, как Ингрид задумчиво продолжает смотреть на флайер незнакомцев. – Ну что, Ингрид, ты их летательный аппарат угнать решила и загнать на толкучке по спекулятивной цене? – Я шутила, но удивилась, когда Ингрид покраснела и, чуть отвернувшись, пробормотала: – Нет, Кир, угонять ничего не буду. И вообще, пора бы нам к гостям спускаться. Она еще раз поправила свои платинового цвета волосы, уложенные в высокую прическу, позволявшую рассмотреть красивую, тонкую, белоснежную шею, и, одернув короткое, облегающее, шелковистое платье на тонких бретельках, направилась к двери. Обернувшись и убедившись, что мы следуем за ней, решительно открыла дверь и двинулась навстречу своей судьбе. Наше появление всех приятно поразило. Мужчины смотрели на нас как на чудо. Это было приятно и в то же время вызывало желание поправить прическу и одернуть платье, чтобы убедиться, что все нормально и на нас смотрят не потому, что с нашим нарядом что-то не в порядке. Все это слегка нервировало. Я неосознанно схватилась за полюбившийся хвост и нервно теребила его кисточку. Радьяр, не выдержав и крепко прижав к себе, забрал столь нужный мне сейчас предмет и тихо прошептал на ухо, вызвав тем самым жаркий отклик: – Любимая, я скоро совсем без хвоста останусь. Успокойся, ты потрясающе выглядишь. Для меня нет никого красивее, и что бы ты ни сделала – все прекрасно. Особенно в постели. – Ты хочешь сказать, что, кроме постели, я больше ни на что не годна? – Я возмущенно фыркнула. – Нет, малышка, я хочу сказать, что ты сможешь все что угодно. Но хотелось бы…. Я застонала и спросила, находясь уже на грани истерики: – Что? Опять? А как же гости? Бал? Мое новое платье? С каждым новым вопросом физиономия моего мужа становилась все мрачнее и печальнее. А его слова жестче. – Следующий бал будет очень не скоро. Я обещаю. И я так давно к тебе не прикасался! Ты целых четыре часа просидела с подругами, забыв про меня. Я поцеловала его и потащила знакомиться с очередными гостями. Через несколько минут, стоя рядом с Верой и Нуаром и наслаждаясь прохладными коктейлями, мы заметили фиолетовую четверку. Они о чем-то оживленно разговаривали с Ранкасом Ла Роли. Три кота стояли за спиной самого широкого из них, а тот спорил с нашим главой клана. Они молча слушали, не выпуская из виду Ингрид и Зару. Так. Это уже интересно: Ингрид, стоявшая рядом с Таисией и Раксом, тоже не отрываясь смотрела на беседующих мужчин. Повернувшись к Радьяру, я спросила: – Радьяр, скажи, кто эти фиолетовые? Чем они занимаются? – Почувствовав, как он напрягся, я сразу его успокоила: – Родной мой, единственный, мне, кроме тебя, никто не нужен и никогда не будет нужен, ни за красоту, ни за богатство. Я люблю только тебя и хочу только тебя. Просто вон тот самый солидный из них и по возрасту, и по виду понравился Ингрид. Кстати, Зара, скорее всего, вернется на Фабиус. Во всяком случае, сейчас она хочет именно этого. Но у нас с девочками появилась коммерческая идея, как она нам может помочь. – Радьяр внимательно слушал меня, а я рассекретила нашу идею: – Мы откроем на Фабиусе брачное агентство, и у нас будет много женщин для ваших мужчин. – У моего котика алчно заблестели золотые глазки, загребущие ручки интенсивнее стали шарить по моему телу. Но ответ на свой вопрос я все-таки получила. – Это седьмой по численности клан Леморана. Тот, кто говорит с отцом, его глава – Сол Ди Кар, а позади него два его племянника и правая рука. Их клан имеет очень большой вес в Совете. Они занимаются производством и научными разработками в самых разных сферах. Очень богаты и влиятельны. Сол еще вчера предложил нашему отцу выкупить хотя бы одну из женщин для одного из своих племянников, но отец сказал, что позволит это, только если женщина согласна. И тут началось внезапное шоу с участием фиолетовых. Ранкас Ла Роли подвел всех четверых к внимательно наблюдавшей за ними Ингрид и начал знакомить. Уже через три минуты она висела на Соле, поглаживая его, а сам Сол, схватив ее в охапку, озираясь, рычал на ошалевших родичей и других гостей. Радьяр, тихо хмыкнув, пробормотал: – Да, старость не радость, вон как его разбирает! – махнул отцу рукой, показывая в сторону верхних комнат. Ранкас заговорил с Солом Ди Каром и быстро направился к лестнице, показывая дорогу. Все так же бешено рыча и готовясь к нападению, Сол двинулся за ним, крепко прижимая к себе Ингрид. Нуар с Верой тихо смеялись, скоро к ним присоединились и остальные. Холостые гости завистливо смотрели вслед удачливому сопернику. Подойдя к нам вместе со Светой, Даир, смеясь, пояснил: – Представляете, Солу восемьдесят три, он посчитал, что полжизни уже прожито и надо дать шанс своим племянникам. Дал! Он сюда прилетел, чтобы жену для них выторговать, а сам на Ингрид еще издалека слюну пускал, а как рядом оказался – так вон сами видели, его супермозг в трубу вылетел проветриться. – Потом повернулся и с любопытством спросил Зару: – Ну что, не передумала на Фабиус возвращаться? – Увидев, что она покачала головой, тяжело вздохнул и прошептал: – Жаль! Мы с Верой тут же рассказали о нашем суперплане с участием Зарины, и грустное лицо Даира сразу просветлело. – Ну что ж, мы к вашим услугам, малышки. Сделаем все, что скажете, ради такого выгодного дела. Я смотрела на нашу дружную компанию и испытывала ни с чем несравнимое счастье. Я дома! Рядом с дорогими людьми – и не людьми тоже. У меня есть любимый, который будет любить меня, пока дышит, и я его тоже. У меня теперь есть все, чего я хочу, а чего нет – мы добудем. А уж со своими друзьями и родными мы всю Вселенную на уши поставим. Пришло наконец наше время. Гостевая комната в доме клана Ла Роли Ингрид с восторгом смотрела на Сола Ди Кара, как его успел представить Ранкас Ла Роли, до того как у нее снесло крышу от его запаха. Она еще на балконе отметила все его достоинства, а уж вблизи оценила все, чем его наградила природа. Притащив ее в эту комнату, Сол несколько минут пытался прийти в себя и, не отрываясь, смотрел на Ингрид. Она тоже смотрела и наслаждалась. Ведь девочки просветили ее, как определяется пара, и она теперь точно знала, что она его пара. Неуверенное счастье пыталось прорваться наружу, но Ингрид еще боялась поверить в него и принять. Сол с трудом перевел дух, широко раздувая ноздри и сладко щуря глаза, потом глухо прорычал: – Мне восемьдесят три, и я прожил полжизни, но если ты согласишься, чтобы мы стали парой, я сделаю все, чтобы ты никогда не пожалела о своем решении. – Потом он посмотрел как-то потерянно и тоскливо прошептал: – Я так долго тебя искал, что почти потерял надежду на встречу. И даже сейчас сложно поверить, что чудо свершилось и я нашел тебя. Ты согласна стать моей, маленькая? – Сол смотрел уже твердо, а в глазах его тлел уголек надежды. Когда она кивнула, не в силах произнести хоть слово, уголек превратился в пожар. Рывком содрав с себя куртку, мягкой кошачьей походкой Сол двинулся к ней, не отрываясь глядя в ее глаза цвета морских глубин. Потом пророкотал: – Малышка, я так сильно хочу тебя, и прямо сейчас… А ты меня? Ингрид, стянув с себя платье, хрипло шепнула: – Конечно, хочу! И услышала в ответ довольное «оу-у-р-р-р». Часть третья Голодное сердце Пролог Рокшан Заря позолотила крыши домов города, раскинувшегося внизу, пробежала по яркой листве деревьев и кустов, ослепила привыкшие к полумраку глаза Евы. Она до сих пор не могла поверить, что церемония прошла успешно и теперь здесь, на планете Рокшан, ее законное место. Еще несколько недель назад она дрейфовала в безграничных пространствах космоса, пытаясь найти причину, чтобы жить дальше, а потом – умирая от ужаса, когда оказалось, что не нужно ничего искать, ведь смерть близко и от нее не уйти. А потом Ева встретила его! Прищурив глаза и подняв голову, она посмотрела на своего лина. Длинное, вытянутое лицо с белой кожей, белоснежные волосы, которые могли бы соперничать с вершинами снежных гор на Земле, тонкие ярко-красные губы, высокое, худощавое, но чрезвычайно сильное тело – все это говорило о том, что он не человек. В первые мгновения их знакомства Ева тряслась от ужаса, глядя на него, а теперь, спустя всего несколько недель, дрожала от вожделения, любви и восторга даже при упоминании его имени. Рантаир! Ее Рантаир! Теперь он ее на законных основаниях – они наконец прошли лианорию – ритуал слияния энергетических систем, и любимый никогда больше не испытает чувства голода. Еще вчера вечером, перед началом церемонии, когда их привели в эту пещеру, Ева боялась. Боялась не самого ритуала, хотя, если честно, могла бы не пережить его, ведь она представительница другой расы, а того, что после станет не нужна Рантаиру, когда он перестанет испытывать постоянное чувство голода из-за нехватки энергии. Потом, лежа вместе с ним на постаменте из огромного куска монолитного камня, неожиданно смирилась с неизбежным и решила вновь довериться судьбе, подарившей ей Рантаира. Теперь Ева была счастлива как никто другой, потому что ее счастье, да и все другие чувства разделял он. Очнувшись после лианории, несколько мгновений девушка была абсолютно дезориентирована. Где она? Кто она? Что с ней? А потом память волной накрыла сознание, затопив образами, чувствами и эмоциями, причем только спустя несколько минут Ева поняла, что не все они ее. Взглянув в любимые синие глаза, она увидела там отражение тех же чувств, и только после этого смогла точно разграничить, где ее чувства, а где – Рантаира. Они долго приходили в себя, глядя в глаза и тесно прижавшись телами, не могли насытиться чувством полного единения. Больше между ними не будет секретов, они смогут успокоиться и перестать бояться потерять друг друга. Ведь теперь можно заглянуть в душу партнера и убедиться в том, что тебя любят истинно и желают быть рядом всю жизнь только с тобой. И вот, выйдя наружу из главного святилища расы рокшан, Ева подняла голову и, посмотрев Рантаиру в глаза, снова увидела и одновременно почувствовала щемящую нежность, огромную любовь и восторг обладания, причем Ева была точно уверена, что это не только она чувствует, но и он. Чуть склонившись к своей светящейся от счастья лианэ, отчего их волосы смешались в единый красно-белый водопад, Рантаир, еще крепче прижав Еву к себе, хрипло прошептал: – Посмотри на этих мужчин и женщин, любимая. Они приветствуют тебя, они восхищаются тобой и завидуют мне. Потому что ты самая прекрасная, самая вкусная и так похожа на Аттойю. Я люблю тебя! И я снова хочу тебя, любимая! Она лукаво улыбнулась и прошептала, заметив, что император и его лианэ смотрят на них и посмеиваются. – Ну, если тебе удастся меня отсюда как-нибудь умыкнуть, то я согласна на все! А то у меня от этого «давайте машите ручкой и улыбайтесь» скоро рука отвалится, и судорогой скулы сведет от постоянной улыбки. Я думаю, после сегодняшнего дня улыбаться месяц не смогу. Продолжая принимать поздравления от высокородных домов Рокшана и махая рукой простому народу, Ева немного сильнее привалилась к Рантаиру, пытаясь разгрузить спину и ноги от усталости. В конце концов, он уже привык к подобному, а у нее это в первый раз. Да еще это платье, на которое она сначала даже дышать боялась, восторгаясь его красотой, а теперь ругала про себя того, кто его придумал. Длиной до пяток, сшитое из множества бисерных струн, с шелковым нижним платьем, оно выглядело невесомым и нереально прекрасным, переливаясь искрящейся радугой мелких драгоценных бисерин, но теперь, после многочасового стояния на одном месте, неожиданно начало весить тонну. И еще ритуальная диадема чуть ли не метр высотой, с драгоценными камнями и опять же бисером, так давила на голову, что держать голову прямо становилось все труднее и труднее. Ева устало улыбнулась очередным нессам и исам и тоскливо посмотрела на родителей благоверного, глазами намекая, что пора бы уже и домой, а то нервы не железные, да и ноги тоже. Рантаир почувствовал, что его лианэ на пределе, и, не говоря ни слова, подняв на руки, понес к парковке с флаерами. Следом поспешили пятеро телохранителей Евы. К Рантаиру и так никто в здравом уме близко не подойдет – жить-то всем хочется, а она защититься никак не может, любой рокшанин способен покалечить даже случайным прикосновением руки. Вот теперь и ходит по императорской резиденции в сопровождении толпы телохранителей. Причем сами они всегда надевали перчатки, чтобы ненароком не причинить вред. За неделю Ева к ним, как к мебели, привыкла. Умеют же мимикрировать! Самое занятное, что мужчины были в полном восторге от своего назначения и очень ответственно относились к своим обязанностям, чтобы ни в коем случае не уволили с такой вкусной работы. Ведь Ева не могла блокировать исходящую от себя энергию. Только когда рядом появлялся лин, охранники очень усердно изображали окружающий ландшафт, стараясь без надобности близко не подходить к Рантаиру. Благодаря ему Ева больше не испытывала леденящего душу холода, когда рядом с ней появлялся какой-нибудь мужчина, причем любой расы. Помимо постоянных телохранителей рядом, на девушке теперь еще отсвечивал браслет связи – на случай, если она потеряется. Интересно, каким образом она может потеряться, если всегда вокруг куча телохранителей! Выглядел браслет как произведение ювелирного искусства, да и не только выглядел. Что ж, статус лианэ второго наследника обязывает. Тем более в нем столько полезных функций. А предплечье украшает специальный чип, хотя украшает – это громко сказано, он почти незаметен. Противиться было бы глупо, Ева еще не знала, какие опасности могут подстерегать ее здесь, кроме уже привычных. Наконец-то попав в свои покои, уставшая девушка сорвала с головы диадему. В последний момент вспомнив о ее стоимости и значении в этом мире, осторожно положила на столик и начала раздеваться, одновременно энергично продвигаясь к ванной. И с извиняющейся улыбкой закрыла дверь прямо перед носом своего лина. Приняв душ, который частично помог справиться с усталостью, и накинув халат, Ева вернулась в спальню. Обнаженный Рантаир лежал на кровати и пристально следил за ней. Глаза его снова отливали красным цветом, напоминая о том, что лин очень-очень голоден. Удивительно плавным движением мужчина переместился к ней, скинул халат и, повалив на кровать, подмял под себя и резко вошел. Тело Евы выгнулось дугой, она выдохнула в предвкушении будущего полета. Девушка ласкала руки Рантаира, зарывалась ладонями в белоснежные волосы. Желание было обоюдным, так же как и оргазм, который благодаря лианории они теперь ощущали в два раза сильнее. Лин с каждым днем, с каждой секундой становился ненасытнее и проявлял все большее чувство собственника, словно тень следуя за ней. Но Ева не жаловалась, потому что чувствовала себя потерянной и одинокой, если Рантаир отсутствовал больше нескольких минут. Но благодаря слиянию теперь она ощущала его постоянно даже на расстоянии. Они как будто обменялись частичками души. Проснувшись с первыми лучами заката и лениво потянувшись, Ева почувствовала в душе радость и нежность. Оглянулась и заметила, как Рантаир, стоя в дверях спальни, ласково смотрит на нее. Всегда бы так просыпаться! Подскочив, девушка кинулась к нему на шею – целоваться. Она все время помнила, какая жизнь была у любимого до встречи с ней. Белоснежные волосы, которые вызывали такой восторг у Евы, в глазах всего Рокшана – предупреждение о смертельной опасности для окружающих, любое его прикосновение может либо убить, либо покалечить. И все это – результат внутриутробной мутации, которая бывает только у мальчиков. Все время помня об этом, Ева постоянно прикасалась к нему, ласкала, чтобы своей нежностью и любовью отогреть замерзшую голодную душу. Рантаир как одержимый не упускал ее из своего поля видимости, иногда целыми часами держа за руку или не спуская с рук. Ева весело смеялась, утверждая, что скоро она так сама ходить разучится. Семья Рантаира, с удовольствием наблюдая за молодоженами, не переставала мягко подшучивать, искренне радуясь счастью своего сына. Они до сих пор не могли поверить, что Рантаиру повезло найти лианэ, ведь за тысячелетия существования империи Рокшан ни одному из беловолосых не удалось найти себе пару и стать лином. А вот Рантаиру, второму наследнику шестнадцатой династии Разу, это удалось. Его родные, многие высокородные семьи, да и слуги-исы, работающие в императорской резиденции, с огромным интересом наблюдали за необыкновенной парой и удивлялись неуемной энергии и всепоглощающей любви иномирянки к Рантаиру. Иногда, замечая, как они целуются или смеются, тесно прижавшись друг к другу, по привычке все еще замирали с открытыми от изумления ртами, наблюдая за ними, приводя Еву в смущение. Только Рантаир не обращал на все это никакого внимания, сосредоточившись на лианэ и ее желаниях, превратив в центр своей Вселенной и главный смысл жизни. Похожие отношения были и среди других семейных пар, прошедших лианорию и проживших вместе многие десятилетия, но не утративших остроты чувств друг к другу. И Ева наконец поняла, что их любовь не угаснет, а только окрепнет с годами. Глава 1 Космический корабль «Крин Разу» («Ветер Разу») На площадке возле смотрового окна стояла красивая молодая пара: красноволосая женщина и высокий мужчина с белоснежной копной волос, заплетенных в тугую косу, спускающуюся ниже ягодиц. Они молча наслаждались тишиной и безмолвием космоса. Этим двоим не нужно было говорить, они без слов понимали и чувствовали друг друга. Пара поражала полной внешней противоположностью и в то же время ощущением внутреннего единства. Мужчина стоял позади, не прикасаясь к женщине – и все же будто слившись с ней. Он осторожно положил руки ей на плечи и крепко прижал к сильному большому телу, казалось, защищая от всего, что их окружало. Она же, сложив руки крест-накрест и положив ладони на руки своего мужчины, просто наблюдала за далекими и безмолвными огнями за бортом корабля. Потом, чуть слышно вздохнув, произнесла: – Прости меня, ты, наверное, хотел бы еще немного побыть дома. Но я так давно не видела своих родных, что больше не могу ждать. Да и старший Вайсир уже мозоль у меня на лбу натер своим голодным взглядом. Обернувшись, она прижалась к мужчине и виновато посмотрела ему в глаза. Крепче прижав к себе, он потерся носом о ее макушку и прошептал: – Ева, я не сержусь на тебя и мне не за что тебя прощать. Ведь я чувствую твою тоску по родным и разделяю ее. И Йанура понимаю тоже. Мне никогда не забыть, какой подарок сделала судьба, послав в твоем лице торваду. Я надеюсь, одна из родственниц сможет увидеть в Вайсире что-нибудь хорошее и избрать его лином. И обещаю позаботиться о них, если этого не произойдет. В любом случае у нас гораздо больше беловолосых, чем женщин в твоей семье. Да к тому же я рад, что мы так неожиданно исчезли, а то бы нас толпа сопровождающих затоптала либо Вайсир бы начал отстрел возможных конкурентов. Оба расхохотались, одновременно испытав грусть. Глядя на Рантаира, по отголоску эмоций Ева могла только догадываться, о чем сейчас его мысли, а вот она думала о других таких же, как он, – одиноких и голодных, без надежды на счастье. Но ведь она не может помочь всем, так что начнет пока с Вайсира, он самый богатый! Мысль шустрой и хитрой лисой проскользнула в сознании, вызвав невольную усмешку. Снова обернувшись к смотровому окну, Ева проследила взглядом два росчерка от выходящих вслед за ними из гиперпространства кораблей сопровождения. В этот раз к Фабиусу она летит под самой надежной защитой. Как сообщил эльтар Йанур, он собрал небольшую армию из своих кораблей и наемников Леморана. Когда Еве рассказали, что ис Дар Рамзи на Крап-чаге нашел и спас нескольких женщин-землянок, она не могла прийти в себя от счастья. Так хотелось поскорее увидеть их, поговорить с ними! Радовало уже то, что кроме нее спаслось еще несколько человек из той страшной бойни, которую им всем устроили тогда джа-аны. Ева до сих пор нередко просыпалась с криком, пытаясь предупредить свою погибающую команду или в попытке спасти хоть кого-то из разваливающегося транспортника «Конкорд», который уничтожили эти жуткие твари. Планета Крап-чаг. Резиденция императора Резиденция на Крап-чаге встретила Еву и Рантаира прохладой и непередаваемым удовольствием от встречи с исом Даром Рамзи, который успел стать другом не только второму наследнику, но и землянке. Но каково же было их изумление, когда рядом с Даром супруги увидели хрупкую шатенку, в которой явно угадывались человеческие черты. Недолго думая, Ева быстро подошла к ней и крепко обняла, едва сдерживая слезы. – Привет! Меня зовут Ева, я была пилотом на военном корабле, сопровождавшем «Конкорд». Нас подбили последними, и спастись удалось лишь мне, остальные сгорели, не добежав до спасательного шлюпа. А потом через пару дней меня Дар с Рантаиром нашли. И вот я здесь! И я очень рада, что ты с Даром и теперь тут будет еще одна землянка. Ты согласна стать моей подругой? Ева, улыбаясь, напряженно ждала ответа незнакомки. Шатенка, опешившим, смущенным взглядом посмотрев на Рантаира и Дара, кивнула, а потом тихо проговорила, глядя девушке в глаза: – Ярина Красина, теперь Рамзи. Я летела на «Конкорде» на Фабиус, я сирота и хотела найти новый дом и, возможно, семью. После того как нам удалось сбежать из плена джа-анов с моими новыми подругами, нас нашел Дар, и теперь у меня есть любимый муж. И я очень рада, что отныне есть еще и подруга. А то мои девочки на Леморан улетели со своими мужьями. Схватив Яру за руку, Ева потащила ее к себе в комнату – делиться новостями и впечатлениями. Уже на выходе почувствовав раздражение и недоумение Рантаира, обернулась, быстро подошла и, чмокнув в губы, убежала, не забыв по дороге Ярину и подмигнув потешающемуся над ними с Рантаиром врачу. Уже через пару часов Ева с Ярой стали лучшими подругами, рассказав друг другу истории своих жизней, найдя много схожих интересов, перемыв косточки своим мужчинам, поев, попив, а потом, получив сообщение о прибытии эльтара Вайсира, вернулись в гостиную, приведя перед этим себя в порядок. Спускаясь вниз, Ева с Ярой услышали громкий разговор, особенно выделялся голос эльтара Вайсира, который убеждал остальных: – Я считаю, что двух ваших кораблей, пяти моих и еще пяти кораблей наемников вполне достаточно, чтобы обеспечить безопасный коридор для ваших родственниц, эльтар Рантаир, и для сопровождения вашей лианэ к месту ожидания. – Йанур, я не имею права рисковать ее жизнью, она уже и так дважды побывала на грани. Если бы они не были родственницами, которые так важны и дороги ей, я бы никогда не согласился на подобный вояж. Вы меня понимаете? – Я как никто другой понимаю вас, но и вы меня поймите: если мы увеличим количество кораблей, для землян это будет выглядеть чрезвычайно странно. Зачем для простой торговой миссии столько военных кораблей, вы не находите, эльтар? Нам придется больше месяца там висеть, и то если повезет и женщины смогут попасть на экспресс, а если нет? Поэтому, эльтар Разу, позвольте мне самому руководить этой операцией. Мы с вами уже договорились, что все военные и разведывательные функции лежат на вас, а все остальное я беру на себя. Не забывайте, что за сорок лет управления своим родом и пребывания на посту наместника я не только увеличил свое состояние, но и вдвое расширил наши территории – и так же, как и вы, знаю, чем рискую. В конце концов, этот эскорт будет обеспечивать безопасность и моей женщине тоже. – Эльтар Вайсир, должен вас немного огорчить, но по нашему с вами договору ни одна из моих родственниц не обязана становиться вашей лианэ. Более того, лишь ваше личное желание стать первым претендентом, получив возможность быть выбранным кем-то из них своим лином, держит вас здесь. Не более того! Во вкрадчивых интонациях Рантаира слышался вызов. Голос Вайсира стал надтреснутым и усталым, словно из него вдруг выкачали воздух. – Я в курсе, второй наследник! И поверьте, никогда этого не забываю, но даже ради призрачной надежды или единственного шанса найти свою лианэ я готов на все. Ваша землянка поражает меня не только своим вкусом, но и всепоглощающей любовью к вам, стремлением заботиться о вас. Более того, после знакомства с другими человеческими женщинами я понял, что она такая не одна. Как сильно они отличаются от наших женщин! Способностью к самопожертвованию ради близких, своим умом и неординарностью. А главное, с ними весело, тепло и легко. – Последнее Вайсир произнес голосом, в котором смех слышался вперемешку с тоской. Преодолев последние ступеньки, Ева с Яриной вошли в гостиную и внимательно оглядели своих мужчин и гостя. Дар с Рантаиром стояли возле дивана, а рядом с дверью находился Вайсир. Когда он оглянулся и пристально взглянул на них, Ева вздрогнула от потрясения, а Яра – от испуга. Его глаза были темно-фиолетовыми, как слива. Обе почувствовали жалость и сожаление из-за того, что этот умный и привлекательный рокшанин испытывает такие муки голода. Ева с мольбой посмотрела на своего мужа и, не отводя глаз, протянула руку. Рантаир смотрел на нее несколько мгновений, потом, испытывая ревность и огромное собственническое чувство, но в тоже время осознавая, что они не смогут поступить по-другому, подошел к ней и крепко сжал протянутую руку. С пониманием и любовью Ева посмотрела на Рантаира, надеясь, что ему чуть легче дышать, и даже тот факт, что его лианэ сейчас будет кормить другого мужчину, уже не так бьет по нервам. Ведь она все равно принадлежит только ему и уже навсегда. Никто не сможет отобрать ее у него. Никто! Ева видела, с каким трудом Рантаир сдерживается, чтобы не взвалить ее на плечо и не утащить в свою комнату. Ведь для любого рокшанина кормление между мужчиной и женщиной – это очень личный, интимный момент. Рантаир нехотя приблизился к Вайсиру и замер, пристально наблюдая за происходящим. Ева тепло улыбнулась удивленному Йануру и со словами: – Боже, эльтар, вы с этими сборами совсем про себя забыли, – взяла его за руку. Вайсир замер, не смея пошевелиться, чтобы не разорвать контакт с той, которая дарила так много, не требуя ничего взамен, чей вкус превосходил все, что он пробовал за все свои восемьдесят три года жизни. Не в силах сдерживаться, он прикрыл глаза и отдался на волю наслаждения. Живительный поток все лился и лился по опустошенному телу, воскрешая каждую клеточку, разгоняя усталость и жуткую боль, приносимую голодом. К сожалению, его экстаз закончился, не продлившись настолько долго, чтобы он успел насытиться полностью, но и того, что ему подарили, хватило, чтобы почувствовать себя вновь живым и бодрым. Открыв глаза, он взглянул на великолепную пару напротив, внимательно за ним наблюдавшую, и просипел, все еще приходя в себя: – Благодарю за честь, оказанную мне, эльтар и эльтарина кован Разу. Спасибо за благословенную Аттойей энергию, я действительно очень нуждался в ней. И я понимаю, чего это стоило вам, эльтар Разу! Поэтому вдвойне благодарен. Он смотрел на них глазами, затуманенными красной пеленой, но сквозь нее уже были видны очертания зрачка. Рантаир просто кивнул и быстро вместе с Евой отошел от Вайсира, пригласив всех в столовую. Положив в тарелку побольше еды и осмотрев сотрапезников, Ева решительно сказала: – Ну что ж, друзья мои, я думаю, все уже готово для предстоящего путешествия, и нам можно отправляться в путь. Вы знаете, я очень рада, что совершу его именно с вами. Ева почувствовала внутри нежное ласковое тепло и, взглянув на Рантаира, заметила, с какой нежностью он смотрит на нее. Эмоционально послала в ответ волну любви и, лукаво улыбнувшись, прошептала на ухо обещание очень-очень жаркой ночи. Судя по загоревшимся глазам, предложение нашло горячий отклик в его душе и теле. Космический корабль «Крин Разу» Сообщив координаты на корабли наемников с Леморана, Ева и Рантаир послали им приглашение на «Крин Разу». В самом начале, когда Ева с Ярой высказали мужчинам свое желание пообщаться с женщинами-землянками, которые стали женами наемников с Леморана, они получили жесткий протест – рокшане опасались за их безопасность. Рантаир и Дар очень хорошо знали, какая обстановка сейчас на Леморане и как его жители справляются с нехваткой самок. Просто воруют их везде, где только можно, а потом ищи-свищи ветра в космосе. Еще у Евы возникло смутное подозрение, что мужчины просто ревнуют их к хвостатым красавцам с сильными телами и мощнейшей харизмой, готовыми обаять кого угодно, чтобы обрести семью и свою женщину. Но, «приперев Рантаира» к стенке, Ева все-таки смогла выторговать у него возможность увидеть своих соотечественниц – пассажирок с «Конкорда», которых не получилось спасти ее боевому кораблю. Через пару минут после стыковки кораблей наемников и рокшан на судно второго наследника империи пожаловали гости в составе шести членов экипажа леморанцев: двух женщин с мужьями, свободной девушки по имени Зарина и сопровождающего ее телохранителя. Золотисто-рыжеватая головка одной из жен леморанцев все время выглядывала из-за спины огненноволосого Радьяра Ла Роли, а пышнотелую невысокую шатенку обнимал блондинистый кот – его брат, который, увидев встречающих их рокшан, напрягся и теснее прижал ее к себе. Ева улыбнулась, глядя на них, а потом, вспомнив, что рассказывали ее друзья о традициях леморанцев, быстро спрятала улыбку. Попыталась выдвинуться навстречу гостям, но тут Рантаир заметил восторженный голодный взгляд одного из сопровождающих гостей, и до Евы донеслась волна бешеной ревности и недовольства. Она обернулась и, прильнув всем телом к мужу, погладила его по лицу, наслаждаясь прикосновением к любимому. Взяв его за руку, разрядила общую напряженность, пригласив всех в гостевую каюту. Пока леморанцы и рокшане напряженными взглядами следили друг за другом, Ева с Ярой, резко поднявшись, предложили Светлане, Кире и Зарине пройти к ним в каюту на чай чисто женской компанией. Уходя последней, Ева обернулась, чтобы махнуть всем рукой, и чуть не поперхнулась от смеха. Все мужчины пристально следили за дверью, закрывшейся за их женщинами, и молча сверлили ее взглядами, в которых читались ожидание и нетерпение. Похоже, им тут окажется очень весело, пока дамы будут заняты. Ева решила, что девушки должны со временем привыкнуть к подобным чаепитиям, научившись доверять друг другу. Так почему бы не начать уже сегодня? Войдя в каюту и весело оглядев женщин, комфортно разместившихся по периметру, Ева сначала представилась им, а потом, кратко поведав свою историю, продолжила, усаживаясь на диван: – Ну, расскажите, каково это – жить с такими мужчинами? Они на фейерверк похожи, такие же яркие и взрывные. Сгорая от любопытства, Ева с Ярой смотрели на девочек. Блондинку звали Кирой, а шатенку – Светой. После знакомства с Евой они заметно расслабились и, вольготно развалившись на диване, довольно усмехались их любопытству. Зарина сидела в кресле и снисходительно за ними наблюдала. Первой заговорила Света: – Вот именно, как ты сказала, Ева, так и есть. Яркие и взрывные, а еще похотливые самцы, но зато такие заботливые и нежные. Урррр! Улыбнувшись, Света начала рассказ, а на последнем слове потянулась, словно сытая кошка, которая только что доела большую банку сметаны. Кира, с усмешкой наблюдая за подругой, все-таки ехидно заметила: – Ага, то-то я смотрю, тебя от такой заботы вширь поперло. Скоро Даир себе грыжу заработает, таская твою тушку. Света от этих слов напряглась и зашипела на подругу: – Ничего он не заработает, и не такие тяжести привык носить, а тут любимая женщина как-никак. И вообще, мне Вера уже плешь проела, теперь ты подключилась, да? Сказала ведь, я худеть начала уже, – раздраженно заметила Светлана, закидывая в ротик очередную сладость. Ева с Ярой, с трудом сдерживая смех, начали допрос с пристрастием о Леморане и о населяющих планету жителях. Потом Яра спросила, почему отсутствует Вера и как поживает Ингрид, и хозяйки приема заметили радостно заблестевшие глаза гостей. – Муж Ингрид, Сол Ди Кар, не смог с ней расстаться даже на время и забрал с собой, отправившись по делам. Сол – глава одного из самых богатых кланов Леморана. Вера беременна, причем эта дурочка прямо перед отъездом сказала об этом Нуару, поэтому вопрос с их поездкой решился самым кардинальным образом. Она доехала только до кровати в своей спальне и теперь до самых родов проваляется в ней. И не важно, что мы вчетвером пытались убедить мужчин, что беременность – это не болезнь, а естественное состояние. Мало того, весь клан теперь на цыпочках ходит, чтобы ее не потревожить, а ведь всего несколько недель беременности. А что будет, когда живот появится, – просто страшно представить. – Кира, потирая лоб и виски, немного раздраженно закончила свой монолог, но последующее замечание Светы снова выбило ее из колеи. – Вот-вот, я уже и сама не рада, что беременна. Как представлю, что то же самое ждет меня, так вздрагиваю. Лучше буду молчать до того момента, когда Даир сам догадается, что скоро станет папой. Так что, Кир, не приставай ты ко мне со своей диетой, мне все равно нельзя. Зара и Кира, выпучив глаза на подругу, молча окинули ту взглядом, а потом Кира зашлась от хохота, а Зарина, смеясь, утирала проступившие слезы. – Ну-ну, солнышко, я обязательно, как только прилетим домой, поделюсь с Верочкой твоим мнением по этому вопросу. Посмотрим, что она тебе скажет, – слегка завуалировав иронию, пообещала Кира. – Ну и что она может мне нового сказать, чего я не знаю, – с торжествующей усмешкой ответила Света. – О, она тебе много чего сказать захочет! Вспомнит, как ты, словно попугай, поддакивала, когда ее в кровать укладывали. Показушно беспокоилась о ее самочувствии и Нуара застращала этим. И еще кучу всего, о чем она непременно вспомнит. Ты так знатно развлеклась за ее счет, а теперь она тебе отплатит, причем с процентами, я думаю. Света побледнела и заискивающе проблеяла, виновато глядя на Киру и Зарину: – Ну, я не думала, что все так обернется… Кирочка, ты же спасешь меня от сестры? Я ведь просто пошутила, а Нуар с батяней сразу в панику ударились! Я не хотела, ты же знаешь, подружка. – Не думала? Ну что ж, может, теперь ты будешь сначала думать, а потом уж говорить или делать! – Кира подперла кулаком подбородок и пристально посмотрела на виноватое личико подруги. Света опустила голову и несколько минут молчала, а потом снова потянулась к тарелке, схватила лакомство и сунула в рот. Прожевала, и глаза ее загорелись – видимо, настроение поднялось и совесть перестала беспокоить. Ева с Ярой с удовольствием наблюдали за этой парочкой и тихонько посмеивались. Зарина, иронично глядя на подруг, тоже принялась за угощение. Они еще больше часа сидели за чаем, и теперь уже разговор шел о рокшанах и их традициях. Яра очень внимательно слушала обо всем, что Ева узнала за несколько месяцев о народе, за представителя которого вышла замуж. Ведь очень скоро Яра и сама свяжет с одним из них не только жизнь, но и душу. Все, затаив дыхание, с огромным интересом слушали рассказ Евы о том, как они с мужем проходили лианорию. Особенно всех поразило то, что теперь она проживет гораздо дольше обычного человека. Света, толкнув локтем Зарину, прощебетала: – Зар, если тебе коты не понравились, может, ты к рокшанам присмотришься? Представляешь, проживешь в два раза дольше обычных людей. Зарина немного задумчиво нахмурила черные бровки, потом лицо осветила легкая улыбка, и она, махнув рукой, ответила: – Нет, Свет! Понимаешь, я, наверное, в душе больший консерватор, чем остальные. Хочу встретить на своем пути мужчину-человека, а не какого-нибудь инопланетянина. Мечтаю найти человека, с которым у нас схожие мысли, чувства и традиции. Который с полуслова поймет и примет меня такой, какая я есть. Не хочу оскорбить ваших избранников своими словами, но боюсь, сама не смогу сделать такой выбор. Для меня это все чужое, и я предпочитаю об этом только слушать, а не жить подобной жизнью. Остальные, улыбаясь, заверили Зарину, что понимают и одобряют ее точку зрения, и она никого не оскорбила. У каждого свой путь. Еще полчаса все обсуждали план по созданию брачного агентства Зарины, которое будет искать будущих жен для леморанцев и отправлять их на Леморан под руководством клана Ла Роли. То, что Зарина сама вызвалась организовать это агентство и руководить им, никого не удивило – она сразу пояснила, что для нее это очень хорошее решение трудоустройства, и к тому же ей самой очень понравилась идея пристраивать одиноких женщин, получая за это деньги. Блеск, а не работа! Ева уже чувствовала напряжение и испытывала жуткую нехватку теплых рук Рантаира, поэтому извинилась перед девушками и, объяснив им ситуацию, предложила присоединиться к мужчинам. Предложение вызвало горячий отклик всех женщин, вызвав искренний смех не только у Зарины, но и у остальных. Светящуюся довольными улыбками женскую компанию, появившуюся на пороге гостевой каюты, где сидели мужчины, встретил едва сдерживаемый вздох облегчения. Каждая подошла к своему мужчине и села рядом. Свету сразу же пересадил к себе на колени Даир и, зарывшись лицом в ее волосы, зажмурился от счастья. Радьяр более сдержанно притянул Киру к себе одной рукой, оплетя ее ноги хвостом и мягкой кисточкой поглаживая щиколотки. Зарина села рядом с телохранителем, который с тоской во взгляде придвинул ей стул, но не прикоснулся и пальцем. Ева, заметив его печаль, почувствовала жалость к этому красивому одинокому мужчине, но, вспомнив об их миссии и будущем потоке человеческих женщин, тут же с легким сердцем прогнала эту грусть: «Ничего, ему недолго в холостяках ходить осталось, вот прилетит на Фабиус и найдет себе там кого-нибудь». Задумавшись, Ева пропустила большую часть разговора и, встрепенувшись, решила вернуться к беседе. Оказалось, мужчины уже обсудили стратегию поведения при приближении к Фабиусу. Эльтар Вайсир, Рантаир и Радьяр Ла Роли выразили общее мнение, что с Человеческим союзом надо договариваться сразу двум расам. Так что от Рокшана представителем выступит старший Вайсир и Ева как переводчик, а от Леморана – Радьяр и его жена Кира. Зарину было решено тайком переправить на Фабиус, не привлекая внимания к тому, как они все оказались на кораблях представителей других рас. Ева была уверена, что лично ей могут инкриминировать измену родине за то, что не погибла вместе с экипажем своего корабля. При нынешней ситуации в Человеческом союзе и всеобщей подозрительности даже толком разбираться не будут. Так же как и со спасшимися девушками с «Конкорда». Все они были твердо уверены, что правительство не захочет разглашать подробности гибели более пяти тысяч человек. Почему на охрану такого огромного транспортника было выделено всего четыре рядовых боевых корабля? Не захотят сеять панику, ведь если люди узнают, как их используют джа-аны – вместо еды, содержат словно скот на своих кораблях, – ее не избежать. Раньше среди землян ходили слухи только о том, что джа-аны уничтожают корабли и захватывают территории, а не людей. Теперь же ситуация может в корне измениться, и все были уверены, что правительство Союза сделает все возможное, чтобы не допустить разглашения таких подробностей. Поэтому, посовещавшись, решили, что все женщины, которых увидят земляне, будут в скрывающих лица и фигуры одеждах, чтобы даже сомнений в их принадлежности не было. Зарину же тайно переправят на Фабиус и, снабдив деньгами, которые принимались и на планетах Союза, оставят на какое-то время в покое для легализации на планете и открытия своего бизнеса в виде брачного агентства. Подбор девушек она будет вести, стараясь не привлекать внимания властей. И только точно убедившись в толерантности кандидатки на замужество и отсутствии у нее ксенофобии, станет предлагать переезд на Леморан. Пока на Фабиус не прибудут родственницы Евы, свободные корабли будут патрулировать близлежащие к Фабиусу секторы космического пространства. Особенно общие транспортные пути. За это время люди немного привыкнут к присутствию у них представителей двух ранее неизвестных рас и передвижению с планеты на корабли, и рокшане с леморанцами смогут переправлять женщин без дополнительного привлечения внимания со стороны человеческих властей. Как только все острые углы и неясные моменты были обсуждены, наемники с Леморана и их женщины отбыли на свой корабль. Уже через два часа корабль со вторым наследником империи Рокшан и его супругой, а также сопровождавшие их одиннадцать кораблей совершили гиперпрыжок в направлении небольшой голубой планеты Фабиус. Пограничный корабль Человеческого союза – Кэп, на экране сразу двенадцать кораблей появились. И все военного типа, класса А. Я не могу определить, какой расе они принадлежат, у нас данных нет! – второй пилот Карверс с встревоженным лицом повернулся к своему командиру лейтенанту Рюмо. Как только он доложил об обстановке, снова уставился на экран, на котором все сильнее увеличивались приближающиеся объекты. Лейтенант Рюмо, быстро набрав личный код на своем головизоре, тоже с тревожным любопытством обратил взгляд на двенадцать крупных объектов. – Черт, только этого нам и не хватало для полного счастья. Всего двенадцать часов назад нас основательно потрепали эти чертовы осьминоги, а теперь вот вообще непонятно кто на наши головы. Рюмо четкими движениями пальцев набрал еще один код и послал видеозапрос на корабли пришельцев. Буквально через мгновение пришел ответ – и, нажав «прием» на большом голографе прямо перед ним и двумя пилотами, капитан вывел изображение рубки чужого корабля. Довольно большое просторное помещение, посреди которого стояла любопытная пара. Мужчина с белыми волосами и кожей, весьма высокий, мощного телосложения, очень похожий на человека. Его отличали только чуть вытянутое лицо и огромные глаза красного цвета, от вида которых Рюмо пробрал холодок. На мужчине был странный кафтан голубого цвета до колен и более темного оттенка брюки. Руки, затянутые в плотные перчатки, сложены на груди. Рядом с ним находилась невысокая хрупкая женщина в похожей одежде, только зеленого цвета, а на голове, полностью скрывая волосы и лицо, была легкая золотистая накидка, открывающая только глаза и движущаяся в такт ее дыханию. Зато блестящие глаза просто потрясающего желто-коричневого цвета смотрели в экран с интересом и теплом. Странная пара, в которой мужчина излучает холод, а женщина дарит тепло. Рюмо за несколько секунд оценил пришельцев и взял инициативу в разговоре на себя: – Вас приветствует командир пограничного корабля первого класса лейтенант Рюмо. Вы пересекли границу территорий Человеческого союза, поэтому прошу вас назваться и объяснить причину этого пересечения. Беловолосый чуть склонил голову, прислушиваясь к речи человека, потом выдал что-то на своем языке, слегка наклонившись к девушке. Следом раздался мягкий чарующий женский голос, который, твердо выделяя каждое слово, произнес, переводя слова ее спутника на всеобщий: – Вас приветствует главный советник по торговым отношениям Высокого императорского дома империи Рокшан эльтар Йанур Вайсир. Мы, как его представители, предлагаем Человеческому союзу заключить договор мира и свободной торговли. Нас сопровождают в качестве охраны представители планеты Леморан, которые имеют те же цели, что и мы. Рюмо и два его пилота с интересом выслушали эту короткую речь и незаметно, с облегчением выдохнули. Сейчас они меньше всего хотели начинать какие-либо военные действия, а предложение о сотрудничестве и торговле улучшило ситуацию и настроение. Поэтому Рюмо, улыбаясь одними глазами и глядя в прекрасные очи незнакомки, так и не назвавшей свое имя, коротко поклонившись, пояснил: – Прошу простить за ожидание, но мне придется доложить о вашем присутствии и цели визита своему руководству. Это не займет много времени. Еще раз прошу меня простить. Отключив головизор, лейтенант Рюмо обменялся довольными взглядами с двумя пилотами, активировал вирт-нок, чтобы связаться с базой на Фабиусе и сообщить о визитерах. Космический корабль «Крин Разу» Как только погас головизор, Ева стремительно метнулась к панели управления и начала манипуляции для подключения к человеческому военному кораблю. Она заранее продумала свое видеообращение к родственницам и сейчас, как только прошло подключение, влилась в общий информационный поток, связывающий планеты Человеческого союза. Набрав до боли знакомый код связи с родным и таким далеким домом, затаив дыхание, ждала ответного сигнала. Секунда-другая, а ведь время уходит стремительно. Капитан человеческого судна не будет долго общаться со своим начальством, и, как только его разговор закончится, она должна будет прерваться. Наконец экран моргнул и выдал картинку с заспанным женским лицом. Как только Анита увидела свою собеседницу, ее глаза округлились, а из горла непроизвольно вырвался удивленный и горький всхлип. Но Ева не дала своей тете и подруге вымолвить ни слова. Глядя в ее глаза, она начала быстро говорить: – Слушай меня внимательно, Анита, и не перебивай. Я жива, здорова, счастлива и к тому же замужем. Ты, Сабрина и Женевьева должны за пару дней продать все, что сможете, для того чтобы вам хватило на билеты до Фабиуса на корабле класса «экспресс». Вы должны как можно быстрее добраться до этой планеты и обратиться в гостиницу «Фантом Пегаса», где для вас будут забронированы апартаменты. Вы никому ничего не должны говорить обо мне, для всех остальных я погибла во время той бойни. Если будут спрашивать, вы летите как переселенцы в поисках лучшей жизни, что в принципе соответствует истине. Я найду вас в этой гостинице, и, поверь, ваша жизнь в корне изменится к лучшему, ты даже не представляешь насколько. Запомни и скажи Женевьеве, что я люблю вас троих и хочу быть с вами. Вы, как и я, сможете осуществить свои мечты о семье, детях и любимом мужчине, просто поверьте мне. У меня больше нет времени, и я не смогу с вами связаться до приезда на Фабиус. Поторопитесь на «экспресс» и не торгуйтесь, главное – чтобы вам хватило на билеты. Если не успеете, мы будем вас ждать столько, сколько потребуется. Я буду наведываться в гостиницу и проверять, так что ни о чем больше не беспокойтесь. Ты приедешь, Анита? Ее обожаемая тетка-подружка с тоской смотрела на Еву, глотая текущие по щекам слезы. Она словно была готова прыгнуть в экран, дабы не потерять племянницу снова. И как только Ева задала последний вопрос, женщина ответила тут же, без раздумий: – Я счастлива, что ты жива, родная! Мы все сделаем, как ты просишь, ты только дождись нас! Мы постараемся как можно скорее все сделать. И с нетерпением будем ждать встречи с тобой. Мы любим тебя, помни об этом, Ева! Ева заметила, как начал мигать огонек на дисплее, сообщая о том, что переговоры лейтенанта Рюмо закончены, и тут же отключилась сама, чтобы никто на человеческом корабле-разведчике не заметил параллельно ведущегося разговора. С трудом выдохнула, усилием воли расслабляя мышцы и сведенное отчаянием горло, снова надела тонкую маску на лицо и, передернув плечами, встряхнулась. Быстро подошла к Вайсиру и встала рядом с ним. Она почувствовала, как ее мягко обволакивает ласковая теплая волна любви Рантаира, который сидел в углу рубки и, не отрываясь, уже чуть покрасневшими глазами смотрел на нее в напряженном молчании. Она подняла руку и, прижав ее к груди, одними глазами послала такую же волну тепла любимому мужчине. Он заметно расслабился и снова откинулся на спинку овального кресла. Ис Дар крепко держал Ярину за плечи и прижимал к себе, и по обоим было заметно, что они искренне переживают за Еву, но она не успела им ничего сказать, потому что в этот момент раздался предупреждающий писк о связи с военным кораблем людей. На экране снова появилось изображение приятного молодого черноволосого лейтенанта, который поймал взгляд Евы и сосредоточил свое внимание на ней, а не на Вайсире, что вызвало у нее лишь короткую усмешку. И девушка, не поворачиваясь к Йануру, прошептала: – О, даже бравые вояки не рискуют заглядывать в ваши глаза, Вайсир, гордитесь! Йанур только дернул бровью. Им предложили следовать за военным кораблем к планете Фабиус, где будут осуществляться переговоры. Ева лишь большим усилием воли не позволила себе завизжать от радости и не пуститься в пляс от облегчения. Первая часть плана выполнена. Теперь дело за Вайсиром и ее тетками. В торговых талантах Вайсира она не сомневалась, ее беспокоил лишь благополучный и безопасный перелет родственниц. Но, как успокоила Еву Кира Ла Роли, Радьяр, скорее, отгрызет себе хвост, чем позволит джа-анам даже приблизиться к охраняемому им сектору, через который проходит путь Земного экспресса, на котором должны прибыть ее любимые девочки. Глава 2 Космический корабль «Крин Разу» Волна жара и наслаждения прокатилась по всему телу, заставив Еву выгнуться дугой и судорожно сжать бедрами тело Рантаира, сминая руками простыни в поиске опоры, пока прилив острого, ни с чем не сравнимого удовольствия уносил ее в неведомые дали. Как только острый накал утих, Ева прильнула к мокрому от пота и горячему телу мужа настолько близко, насколько это вообще возможно. Рантаир, уткнувшись ей в шею, жадно вдыхал аромат разгоряченной от страсти кожи и мягко перебирал ее пламенеющие волосы, разметавшиеся по подушке. За три месяца, прошедшие после их знакомства, волосы у Евы еще больше отросли и теперь спускались ниже талии, доходя до середины ягодиц. Растрепавшаяся коса Рантаира, стекая белоснежной рекой по обнаженному мощному плечу, лежала рядом с живым пламенем ее волос. Снег и пламя – несовместимые, но теперь единые. – Я никогда не смогу к этому привыкнуть, любимый! Это такое… такое наслаждение, которое просто невозможно описать словами. Ева почувствовала, как защипало в глазах, и в тот же момент из них брызнули слезы. Заметив испуганную морщинку между бровей Рантаира, тыльной стороной ладони вытерла текущие ручейки и, шмыгнув носом, с легким недовольством прошептала, не забывая поглаживать любимого по лицу в успокаивающем жесте: – Не бойся, родной, это я от счастья плачу! И вообще, что-то последнее время я все время плакать хочу и есть тоже… Последнее слово Ева странно скомкала и, глубоко задумавшись, закусила губу. Через несколько секунд она выкарабкалась из-под недовольного быстрым расставанием Рантаира и ринулась одеваться. Мужчина поднялся единым плавным движением, заставив Еву на секунду остановиться, любуясь совершенным телом мужа, а потом, словно встряхнувшись, она продолжила ковыряться в гардеробе, подыскивая одежду. Рантаир подошел к ней и, прижавшись к ее спине, резко привлек к себе, прекращая суетливые поиски. – Что случилось, любимая? К чему такая суета и напряжение? У нас какие-то проблемы? Я ДОЛЖЕН знать ВСЕ! Ева замерла, затем повернулась в его руках и улыбнулась, стирая тревогу в душе и на лице Рантаира. – Нет, родной, все хорошо, просто мне в голову пришла одна интересная мысль, и надо срочно увидеть Дара, чтобы выяснить, права я или нет в своих предположениях. Ты не переживай, ничего страшного, лишь несколько вопросов, и я сразу вернусь к тебе. Рывком Ева натянула на себя легинсы и длинное традиционное для рокшанок платье, чмокнула в губы опешившего от такого поведения Рантаира. У двери бросила короткий насмешливый взгляд на быстро надевшего штаны мужчину (он явно собирался следовать за ней) и уже готова была выскочить в коридор, но в этот момент раздался сигнал вызова. Нажав на панель, девушка открыла дверь. На пороге стоял ис Труне, первый пилот. Увидев перед собой Еву, он вспыхнул радостью и восторгом, но, заметив полуобнаженного Рантаира, судорожно сглотнул и побледнел, непроизвольно делая пару шагов назад от двери вглубь коридора. Потом, заметив насмешливый взгляд Евы, смущенно опустил глаза и быстро выговорил: – Наемники сообщили, что час назад «экспресс» вышел в заданный сектор из гиперпространства. Они ведут его до Фабиуса. Через двое суток будут на планете. Заметив, каким счастьем загорелись глаза красноволосой эльтарины, Труне почти перестал опасаться Рантаира, рывком подскочившего к ней и с радостной улыбкой прижавшего ее к себе. Только попытался незаметно вытереть вспотевший от страха лоб и, с кривой усмешкой качнув головой, все же поспешил удалиться от столь опасного соседства с белоснежной смертью, коей являлся его хозяин – второй наследник империи Рокшан эльтар Рантаир кован Разу. Даже за три месяца, прошедшие с того момента, как они нашли аварийный шлюп с раненой землянкой, ис Труне все никак не мог привыкнуть к тому факту, что его хозяин, смертельно опасный для любого живого существа, нашел свою лианэ, и она испытывает удовольствие от его рук и к тому же действительно любит его. Труне шел по коридору корабля, не обращая внимания на встречавшихся членов экипажа, посмеиваясь и в то же время удивленно покачивая русоволосой головой. И только достигнув рубки и с удовлетворением опустившись в рабочее кресло, он пришел к окончательной мысли – мир настолько стремительно меняется, что простому пилоту, такому как ис Труне, не успеть за всеми изменениями, остается лишь принять их как данность. Да, мир меняется, но пока эти изменения ему нравились. Нравилась и эльтарина Ева, и эльтар Рантаир – они прекрасные рокшане и несут в мир только добро, приключения и кучу положительных и вкусных эмоций. Снова проверив данные на экране, Труне встал и подошел к небольшому головизору, показывавшему поверхность, космопорт планеты Фабиус и его окрестности. Они торчали тут целый месяц и все уже немного устали, но никто не сказал ни единого слова. Каждый член экипажа космического военного корабля «Крин Разу», капитаном которого был второй наследник империи Рокшан, а владельцем – его лианэ, знал, зачем они здесь находятся, и все с легким нетерпением ожидали окончания экспедиции. «А уж если быть совсем честным с самим собой, – подумал ис Труне, – то просто жуть как любопытно взглянуть на родственниц эльтарины Евы. Насколько они похожи на нашу красивую, вкусную, хрупкую и в то же время такую сильную духом хозяйку, которая излучает не только неповторимый вкус, но и освещает своим присутствием все вокруг, согревает неуемной энергией всех окружающих ее рокшан. Делится теплом своей души и сердечной радостью. На этом корабле за эльтарину Еву каждый готов отдать не только все самое ценное, что у него есть, но и саму жизнь, причем добровольно и от чистого сердца». Ева мягко высвободилась из рук Рантаира и, снова коротко поцеловав его в губы, выпорхнула из их совместной каюты. Лицо невольно осветила улыбка, когда она почувствовала тоскливое раздражение, испытываемое мужчиной в данную минуту из-за того, что он снова был вынужден выпустить лианэ из своих рук. В коридоре Ева подхватила подол и побежала к каюте иса Дара – их друга и корабельного врача. Сопровождаемая удивленными улыбками экипажа, девушка добежала до нужной каюты и, быстро переведя дух, нажала кнопку вызова. Рантаир не выпустит ее из своего поля зрения надолго – соответственно, надо поторопиться и прояснить все необходимые вопросы. Дверь открылась, и на пороге застыл ис Дар. Удивление приходом Евы выразилось только в слегка поднятой темной брови. Он коротко поклонился, приветствуя гостью, и отступил в сторону, приглашая ее пройти внутрь. Скользнув мимо Дара, Ева радостно улыбнулась, заметив Ярину, которая пила чай, полулежа на диване. – Экспресс встретили и ведут на Фабиус. Они будут здесь через два дня. Только бы они успели попасть на него! Еще два месяца ожидания я выдержу с трудом… Да, и еще у меня к тебе просьба, ис Дар. Можно ли проверить: беременна я или нет? Ева на одном дыхании выпалила и новости, и просьбу, и с любопытством и тревогой уставилась на врача, который после первой новости радостно переглянулся с Ярой, но услышав последние слова Евы, вытаращил глаза. Потом смущенно почесал затылок и кивнул. Ева не стала медлить: к своей цели она шла напролом. – Мне нужно сейчас и по секрету, пока Рантаир не узнал! Можешь себе представить, что он сделает, когда узнает? Дар сначала покачал головой, но тут же обреченно кивнул, представив возможные последствия, которые не заставят себя долго ждать, когда белоснежный Рантаир узнает о том, что его лианэ беременна. Даже гипотетическая угроза ее жизни и здоровью вызовет неконтролируемые действия с его стороны, а уж беременность заставит Рантаира просто сходить с ума от страха. Поэтому Ева с надеждой и мольбой в глазах смотрела на врача и просила, в умоляющем жесте сложив руки: – Прошу тебя, Дар, помоги мне. Если беременность подтвердится, ты все будешь контролировать, а я обещаю, что буду осторожна и послушна. Только не говори пока Рантаиру. Как только девочки окажутся на корабле, я сама ему расскажу. Ну пожалуйста! Дар нахмурился и, словно уйдя в себя, пару мгновений смотрел в никуда. Когда взгляд его снова стал осмысленным, он устало кивнул и пошел к двери, брюзжа, словно старый дед: – Все женщины одинаковы, что рокшанки, что землянки. Думают только о себе и никогда о других. Представь только, что он со мной сделает, когда узнает, что я помогал тебе скрывать беременность. Я пожалею, что вообще на свет родился. Ева, если он меня убьет, ты позаботишься о моей семье. Обещаешь? Он обернулся и хмуро посмотрел на Еву, которая виновато опустила глаза и, кивнув, прошептала: – Клянусь, я в любом случае позабочусь о твоей семье. А насчет Рантаира не переживай, он будет так рад новости о том, что станет отцом, что выяснять ничего не станет. Все его мысли будут заняты моей безопасностью и планами на будущее. Ему будет не до тебя, это точно. Дар снова обернулся к Еве, уже заходя в медитек, расположенный напротив его каюты, и усмехнулся: – Эх, женщины, женщины! Какие вы, однако, хитрые создания. – Не волнуйся, родной, я тебе сразу скажу, если что! – Ярина прошла вслед за Евой в медитек и, развалившись в одном из кресел, лукаво посмотрела на мужа. Дар во все глаза смотрел на нее: – Ты хочешь сказать, что у нас… – Пока нет, но, если что, я все тебе первому расскажу. Как виновнику событий, так сказать. Ярина с улыбкой встала, подошла к мужу, прильнула к нему и мягко коснулась губ. Для этого ей пришлось встать на цыпочки и, ухватившись обеими руками за ворот харуза, притянуть его к себе. Дар с видимым удовольствием ответил на ее поцелуй, потом слегка отстранился, но все же не выдержал, снова наклонился и, уткнувшись носом в шею, потерся, глубоко вдыхая легкий женственный аромат, который стал для него не просто родным, а жизненно необходимым. Как воздух, как вода и еда. Ярина – его лианэ, его душа и его сердце. Если она исчезнет из его жизни, то оно просто перестанет биться. Услышав нетерпеливый вздох Евы, Дар с неохотой отстранился от Яры и, настроив аппаратуру медитека, жестом предложил Еве устроиться на его поверхности для проведения диагностики. Как только она легла, расслабленно повернув голову в их сторону, Дар приступил к исследованию. Уже через пару минут стало понятно, что Ева оказалась права и беременность имеет место быть. Дар с радостной улыбкой смотрел на экран сканера, наблюдая, как движется маленькое живое существо, которое скоро наверняка станет прекрасным созданием женского пола, способным вскружить голову не одному мужчине. Ярина с умилением на лице всхлипнула и, обняв Дара за талию и задрав к нему голову, прошептала: – Я тоже хочу! Ис Дар посмотрел на Еву, которая, повернув экран к себе, с блаженной улыбкой созерцала свое маленькое, еще не рожденное чудо, не в силах оторваться от экрана. Потом крепко прижал к себе Ярину, нагнулся и хрипло прошептал ей на ухо, от чего по телу девушки пробежалась целая армия возбужденных мурашек: – Если ты не против, любимая, мы можем начать работать над осуществлением твоего желания через пару минут, как только выставим отсюда твою подругу. Ярина, хмыкнув, схватила мужа за руку и потащила в их каюту, не обращая внимания на то, как Ева выключила аппарат и, погруженная в себя, словно во сне вышла вслед за ними из медотека. Глава 3 Фабиус Восемь закутанных в длинные плащи фигур молча скользили по пустынным темным улицам. Семь из них отличались высоким ростом, а четверо – еще и мощным телосложением и торчащими из-под плащей хвостами с разноцветными кисточками. И только восьмая фигура была низкой и хрупкой, в ней сразу угадывалась женщина. Восемь теней скользили в сумерках, стараясь как можно меньше привлекать к себе внимания, хотя если бы на улицах ночного города планеты Фабиус было больше народу в этот час, то это им вряд ли бы удалось. Но тени специально выбрали именно это время суток, чтобы тайно добраться до выбранной цели. Внезапно все восемь фигур напряженно застыли, вслушиваясь в раздавшиеся неподалеку крики и шум. Кого-то совсем рядом с ними либо грабили, либо убивали. Хрупкая фигурка резко повернулась к своему ближайшему спутнику и с мольбой в голосе простонала: – Рантаир, там кричит женщина, мы должны помочь! Мужчина прижал девушку к себе и бросил короткий взгляд на того, кто стоял рядом, чей капюшон не смог скрыть буйства ярких красок волос, перехваченных шнурком в низкий хвост. Красноволосый, чуть прищурившись, задумался лишь на секунду, затем, бросив резкую короткую фразу, выдвинулся вперед. За ним, со всех сторон обступив женщину и ее мужчину, направились остальные. Всего минута быстрой ходьбы – и восьмерка стала свидетелем неприятной сцены насилия. Пятеро наступали на высокого хвостатого мужчину, а позади него, чуть в стороне, прямо на тротуаре сидела женщина и, обхватив себя руками, пристально наблюдала за происходящими событиями, испуганно всхлипывая. Странным в этой ситуации оказалось то, что нападавшие были людьми, а единственный защитник женщины являлся представителем планеты Леморан. Наемник не был вооружен и защищался только клыками и когтями, и, судя по кровавым разводам на лицах некоторых людей и прижатой к телу неестественно вывернутой руке одного из них, даже такое оружие ему верно служило. Но для одинокого защитника ситуация складывалась не лучшим образом, потому что лазерное оружие одного из нападавших смотрело прямо в живот леморанцу. Хвост с серебристой кисточкой раздраженно хлестал по мощным ногам, свидетельствуя о крайнем напряжении и собранности. Как только восемь фигур выскочили в переулок, стали происходить странные, на взгляд одиноко сидящей на тротуаре испуганной девушки, вещи. Вновь прибывшие тут же произвели перестановку в своих рядах. Пять фигур шагнули вперед, словно щитом прикрывая оставшиеся три, одна из которых, развернувшись спиной к остальным, контролировала обстановку позади всех. Как только в поле зрения защитника девушки возникли новые лица, тот, словно узнав кого-то из них, весь подобрался и, сузив свои серебристые кошачьи глаза, ядовито выдохнул, обращаясь к красноволосому мужчине: – Приветствую клан Ла Роли! Вы очень своевременно появились, но, боюсь, я пока слишком занят, чтобы отвлекаться на оказание вам достойного приема гостеприимным кланом Ай Йарин. Все наемники клана Ла Роли, как только узнали и выслушали представителя враждующего с ними клана Ай Йарин, злобно фыркнули, предварительно удивленно выдохнув: – Ай Йарин? Здесь?! Леморанец криво улыбнулся, язвительно отвечая на невысказанный вопрос конкурентов: – Полог, Ла Роли! Я просто следовал за вами, как только заметил ваши маневры и суету в порту на Леморане. Элементарно, господа. Неужели ты думал, Радьяр, что этот мир будет принадлежать только твоему клану при таком богатстве-то? Я думал, ты умнее, Ла Роли, неужели я ошибся в тебе? Затем, после секундного замешательства, пока красноволосый леморанец Радьяр Ла Роли принимал решение и осмысливал ситуацию и достойный ответ, нападающие зашевелились и, угрожающе наставив оружие на новеньких, хмуро уставились на них. При этом самый крупный и давно не бритый мужик нагло усмехнулся и прошипел сквозь зубы: – Уважаемые, шли бы вы своей дорогой. У нас тут свои дела, и мы справимся как-нибудь без вашей помощи. Займитесь лучше вашей кошечкой, она у вас одна, а вас вон как много. При этих словах дернулся высокий мужчина с белоснежной гривой волос, показавшейся из-под упавшего капюшона. Как только этого мужчину разглядел Ай Йарин, его глаза почти незаметно для других блеснули едва засветившейся надеждой. Он лишь скосил один глаз в сторону белоснежного и, чуть склонив голову в его сторону, начал свою спасательную операцию: – Приветствую вас, эльтар, я догадываюсь, с кем имею честь беседовать и поэтому обращаюсь именно к вам. Эти человеческие недомужчины напали на девушку, я пришел к ней на помощь. И сейчас я, Дюсан Ай Йарин, как глава одного из богатейших и сильнейших кланов Леморана, прошу оказать мне помощь. Взамен обязуюсь отдать долг, как пожелает уважаемый эльтар и его уважаемая лианэ. Рантаир молча уставился на Ай Йарин, обдумывая услышанное, и все же обратил чуть красноватый взор на Радьяра Ла Роли, который хмуро глядел на своего врага, широко раздувая ноздри от злости и негодования. Но в тот момент, когда беловолосый посмотрел на него с вопросом в глазах, Радьяр лишь горько усмехнулся и, злобно дернув хвостом, все же довольно спокойно заметил: – Эльтар, вы не должны сейчас обращать внимание на нашу старую вражду. Ведь на кону не только жизнь моего врага, которого я в любом случае бы не оставил наедине с этими людьми, все же мы соотечественники. Речь идет о жизни женщины и наших планах, которым некоторые обстоятельства, сейчас возникшие, могут сильно помешать. Рантаир, выслушав Ла Роли, бросил короткий взгляд на Еву. Она с тревогой слушала их разговор, держа его за руку. Как только девушка почувствовала этот взгляд и ощутила легкое беспокойство, тревогу и сожаление, то почти сразу догадалась по долетевшим до нее от мужа эмоциям, что легким решение этого вопроса не будет. Для людей! – Не волнуйся обо мне, я считаю, ты не можешь поступить неправильно, и приму любое твое решение, но все же позволь мне спросить о причине конфликта у девушки? Прижав Еву к себе, Рантаир произнес: – Для тебя все что угодно, любимая. – Потом, повернувшись к Радьяру, приказал: – Людей обездвижить, пока на время! Пятеро наемников, за секунду достав из высоких ботинок небольшие тонкие палочки, единым движением прыгнули на пятерых мужчин – и уже через мгновение те лежали на тротуаре парализованные, не в силах пошевелиться или издать хоть звук. Ева сделала шаг в сторону съежившейся испуганной фигурки девушки, но Рантаир покачал головой, останавливая свою лианэ, а Радьяр просто встал у нее на пути, не прикасаясь. Ева недовольно хмыкнула, но, протянув руку к девушке, уверенно произнесла: – Подойди, пожалуйста, мне нужно задать тебе несколько вопросов. Как только та встала на ноги, все еще обнимая себя ладонями за плечи и зябко поеживаясь, Дюсан сделал резкий шаг вперед и гневно прошипел, глядя на своих невольных помощников: – Она принадлежит мне как истинная, и, если к ней хоть кто-то посмеет прикоснуться, убью любого и плевать на последствия моего поступка. – Если ты в этом уверен, то почему я не вижу привычной реакции со стороны девушки? Ты подходил к ней близко, прикасался к ней, – надменно задрав одну бровь, ответил на угрозу Радьяр. – Нет, мне достаточно того, что инстинкт говорит мне об этом, грозя уничтожить остатки спокойствия и просто перегрызть вам всем глотки, Ла Роли! Но я клянусь, если ты дашь мне уйти вместе с ней сейчас, я забуду об этой планете. На время, но свои сливки ты снять успеешь! Ева еще раз настойчиво попросила девушку подойти к ней. И как только она подошла на достаточно близкое расстояние, а хвост Дюсана заплясал в злобной неистовой пляске – тут же почему-то остановилась и неуверенно посмотрела сначала на него, отметив реакцию, а потом перевела взгляд на Еву. Незнакомка удивилась своей внутренней борьбе, в которой сошлись странное желание успокоить и не злить этого серебряноволосого мужчину с хвостом, так неожиданно появившегося в этом переулке и вставшего на ее защиту, не колеблясь, и желание подойти к красноволосой женщине, которая вызывала безоговорочное доверие. Именно поэтому девушка решилась на компромисс, остановившись между ними, все еще пытаясь унять руками внутреннюю дрожь, вызванную страхом и отчаянием, и прямо посмотрела в глаза рыжей. Ева отметила все действия и невольные мысли, что отражались на лице этой высокой стройной девушки, отчаянно пытавшейся справиться с внутренним смятением. Это была красивая брюнетка с шоколадными глазами, блестевшими от слез в ночном полумраке. На чуть смугловатом лице играли причудливые тени, придавая ему еще больше таинственности и беззащитности. Волосы, глаза и кожа, а также потрясающая фигура с округлой грудью, заметной, несмотря на мешковатые брюки и джинсовую куртку, – все это явно говорило об индийских корнях. А белая футболка, заляпанная кровью – по-видимому, из разбитой губы, подчеркивала кожу цвета молочного шоколада. Быстро оценив внешность девушки, Ева начала мягко задавать ей вопросы, пытаясь выяснить, что здесь произошло и как действовать дальше: – Как вас зовут? – Шанита Хартвайя. – Расскажите, Шанита, что здесь происходит? Нам очень важно это знать. Девушка глубоко вздохнула, снова неуверенно посмотрела на Дюсана, а потом с сожалением перевела взгляд на Еву и начала говорить: – Вон тот мужчина, который самый высокий из всех, – это мой дядя по отцу. Пять лет назад погибла моя мать, спустя пару лет мы с отцом решили начать жить заново и переехали сюда, на Фабиус. Отец после смерти мамы унаследовал небольшое состояние. Пару месяцев назад он погиб при строительстве нашего дома. А через неделю приехал дядя и, как только узнал об этом, прикарманил мои деньги. Он игрок и очень скоро спустил все, что украл, а сегодня хотел отдать меня за долги вот этому, со сломанной рукой. Он владеет несколькими борделями, и меня хотели отправить в один из них. Я попыталась удрать, но меня поймали вот в этом переулке. И пока они торговались о цене с дядей, появился вот этот человек… Простите, я хотела сказать вот этот господин, которого вы зовете Дюсан Ай Йарин. Он не дал меня избить и сломал руку сутенеру, но у них оружие, и они хотели его убить, а тут вы подошли. Это, собственно, вся история. – Она замолчала на мгновение, а потом словно с обрыва бросилась, быстро заговорив: – Простите меня, но я заметила, что мой спаситель не является другом ваших спутников, а я не знаю вашего языка, но язык тела мне понятен. Он… Я… Он попал в эту дурную ситуацию из-за меня и не должен безвинно пострадать, помогите ему, я вас очень прошу. Лежащие на тротуаре люди злобно вращали глазами, пытаясь сделать хоть одно движение. Зато лица мужчин, окруживших девушек, выражали лишь негодование и ненависть, мрачнея все больше, пока Шанита рассказывала о том, что с ней хотели сделать собственные соплеменники и даже родной дядя. Но негодование сменилось удивлением, когда она начала просить за Дюсана. Ева же, молча выслушав Шаниту, спросила, пристально следя за реакцией девушки: – Знаешь, твой спаситель заявил на тебя свои права и хочет забрать на корабль, чтобы увезти с Фабиуса к себе домой. Как ты к этому относишься? Шанита изумленно обернулась к Дюсану и, встретив горящий от ожидания, страха и желания взгляд, с трудом отвела глаза и неуверенно спросила у Евы: – Но он же другого вида, разве мы совместимы? Да и зачем я ему нужна? Он же меня совсем не знает. – Ты не поверишь, насколько мы совместимы. Три мои подруги замужем за леморанцами, и одного из них ты видишь рядом со мной. Поверь, они очень счастливы и довольны своим выбором, более того – две уже беременны. Они шикарные, да? Шанита ошарашенно кивнула, все еще переваривая полученную информацию, но ее мысли прервало возмущенное шипение красноволосого мужчины, которого ее спаситель называл Радьяр Ла Роли: – Эльтарина Ева, насколько я знаю, беременна только Вера, но, оказывается, у вас более полная информация, и я требую пояснений. Кто еще из женщин носит потомство? – Ой! – Ева в отчаянии закусила губу, сообразив, что невольно выдала самый важный секрет Светы, и та ей спасибо не скажет. Покраснев и опустив глаза, произнесла только одно слово: – Света! – На секунду ей показалось, что Радьяр то ли облегченно, то ли огорченно выдохнул, но все же расслабился и перекинулся понимающими ухмылками со своими наемниками. – Да! Похоже, духи клана всерьез решили помочь своим потомкам! Надо как следует отблагодарить их за все те подарки, которое достаются нам в последнее время. Довольная улыбка Радьяра вывела из себя и так взбешенного Ай Йарина: – Предлагаю ускориться с решением моего вопроса, или мне придется решать его самому! Думаю, последствия вам не понравятся. Мужчины снова начали напряженно сверлить друг друга взглядами, а Ева продолжила разговор с Шанитой: – Ты понимаешь, что если мы сейчас поможем Дюсану, то он отправится на свой корабль только с тобой, и другое решение его не устроит? – Но почему? Зачем я ему нужна? И в качестве кого? Неужели меня нужно было спасать от участи проститутки у людей, чтобы снова сделать чьей-то рабыней? Ева, заметив, как лицо Дюсана окаменело, а хвост напряженно застыл, поспешила пояснить: – На планете Леморан есть такое понятие, как истинная пара. Каждый мужчина может найти свою истинную половину. Но после войны с другой расой на Леморане почти не рождаются женщины, и шансы у него – один на миллион. Однако, оказывается, женщины Земли, идеально подходят мужчинам-леморанцам. Более того, ты станешь женой Дюсана именно потому, что являешься его истинной парой. А если бы ты видела моих подруг… – Ева, улыбаясь, посмотрела на Ла Роли. – Тебя будут носить на руках, и ни о каком положении рабыни и речи нет. Тебя будут холить, лелеять, любить и оберегать как самую большую драгоценность. Главное, чтобы эта опека не была чрезмерной, а то от этого и устать можно. Так ты согласна добровольно пойти с ним? Шанита растерянно повернулась к Дюсану и, с тревогой заглядывая ему в глаза, тихо спросила: – То, что она сказала, это правда? В отношении меня и тебя? Дюсан коротко кивнул, с надеждой глядя ей в глаза и не давая возможности отвести взгляд. Судя по быстро сменяющимся отголоскам чувств на лице девушки, в ее голове сейчас шел ускоренный мыслительный процесс принятия решения о своей дальнейшей судьбе. И Ева очень хорошо понимала чувства Шаниты: страх остаться одной без средств к существованию в этом огромном мире, без родных и близких, ведь даже дядя пытался продать ее за долги; или довериться неизвестно кому, причем представителю другой расы, да еще с хвостом и клыками, больше похожему на кота, чем на человека. Такого выбора Ева бы не пожелала никому. Наконец девушка заметила, как Шанита глубоко вздохнула и, все так же глядя в глаза Дюсану, твердо сказала: – Я согласна! Уточнять ответ Ева и ее спутники не стали – все и так понимали, на что только что согласилась Шанита. Дюсан рвано выдохнул и заметно расслабился, плавным движением хищника скользнул к ней, встав между девушкой и своими соплеменниками, при этом его хвост мягко обхватил ее за талию, вызвав у Шаниты нервный смех. Она с интересом рассматривала пятую и такую забавную конечность своего будущего мужа. Отвлекая Шаниту от серебристой кисточки хвоста Дюсана, Ева задала последний вопрос, который ее волновал: – Что ты еще знаешь и можешь сказать о людях, среди которых лежит твой дядя? Удивленно моргнув, Шанита мысленно вернулась в реальность и, коротко пожав плечами, устало ответила: – За эту неделю я услышала о них столько, что мне еще долго кошмары сниться будут. Сутенеры, извращенцы, наркоторговцы и убийцы, а мой дядя – подлец, который за копейку продаст любого, а если потребуется, то и убьет. По ним давно тюрьма плачет, да только поймать никак не могут. Она слегка ссутулилась и, почувствовав, как все тело болит от усталости и голода, шагнула к Дюсану и смущенно прислонилась к нему, пытаясь обрести опору хотя бы так. Ай Йарин слегка напрягся, почувствовав неуверенные прикосновения, и еще крепче обвил ее талию хвостом, сильнее прижимая к себе, поощряя и предлагая свою поддержку. Рантаир нарушил молчание, обняв Еву со спины, и, обращаясь ко всем сразу, сказал: – Дюсан Ай Йарин, ты свободен! Придет время, и я обязательно воспользуюсь твоим обещанием помочь. И помни клятву, данную Радьяру Ла Роли, – забудь на время дорогу сюда. Я думаю, одного цикла будет достаточно и это вполне справедливо! Можете идти, об остальном мы позаботимся сами. Дюсан резко поднял голову, внимательно выслушал кован Разу и, коротко кивнув, произнес: – Я принимаю свои обязательства и даю клятву! Затем он подхватил свою женщину на руки, прижал к груди и быстро, не оглядываясь, направился в сторону космопорта. Радьяр и остальные представители клана Ла Роли только презрительно скривили губы и, фыркнув сквозь клыки, обернулись к рокшанам. Радьяр посмотрел на Рантаира и, заметив усталый кивок, обратился к своим: – Тройс, Дивар и Ро, наведите здесь порядок, чтобы никаких следов не осталось, а потом догоните нас. Рантаир с Евой и ее личный телохранитель быстрым шагом направились в сторону гостиницы «Фантом Пегаса». Их быстро нагнали Радьяр и члены его клана. Ева не стала интересоваться дальнейшей судьбой пятерых мужчин, оставшихся лежать на тротуаре в переулке, так же как и тем, для чего с ними оставались трое наемников с Леморана. Мягкость ее души при встрече с такими людьми уступала место жесткости и жажде справедливости. Ей не было жаль этих людей, только очень неприятно при мысли о том, что среди представителей ее расы слишком много тех, кто калечит жизнь невинным и порядочным людям. Рантаир с трудом заставил себя отпустить руку любимой женщины и, еще раз осмотрев улицу и парадный вход в отель, шагнул в тень деревьев к ожидающим его наемникам. Ева, отпустив пальцы мужа, прошептала, мягко заглядывая в его глаза, в которых неприкрыто плескалась тревога: – Не волнуйся! Всего час, не больше. Мы все уже обговорили, я там в безопасности, ты же знаешь. С этими словами она направилась к отелю. Пройдя в автоматические двери и стараясь не оглядываться, откинула капюшон плаща, непринужденно и неторопливо направилась к лифтам. Краем глаза заметила, что два администратора стоят к ней спиной и, склонившись к столу, не отрываясь, смотрят в монитор, что-то там исправляют, негромко переругиваясь между собой и не обращая на нее никакого внимания. Ева улыбнулась про себя и, войдя в лифт, нажала нужный этаж. Замерев перед номером, который полтора месяца назад лично забронировала для родственниц, глубоко вздохнула, чтобы унять легкую дрожь. Медленно подняла руку и пару раз стукнула по двери, взывая к высшим силам, чтобы ожидание наконец закончилось, а теткам с племянницей удалось сесть на космический экспресс и добраться до Фабиуса. Постучав, Ева замерла и с нарастающей тревогой вслушивалась, щелкнет ли автоматический замок. Несколько секунд ожидания прошло впустую, и она решилась еще раз постучать, но как только подняла руку, дверь неожиданно распахнулась – и в проеме Ева увидела Аниту. Пару мгновений обе стояли не шелохнувшись, не в состоянии произнести хоть слово от переполнявших эмоций. Затем, словно очнувшись, шагнули в объятия друг друга, даже не пытаясь сдержать слез радости и облегчения, что все осталось позади и теперь они снова вместе. Простояв минуту обнявшись, Ева втолкнула Аниту в комнату и закрыла за собой дверь. В этот момент из спальни вышла заспанная Женевьева и, заметив племянницу, на секунду замерла с открытым ртом, а потом кинулась к ней, чуть не снеся журнальный столик и не впечатав девушку своей горячей радостью в стену. Так они и стояли втроем, крепко сжимая друг друга в объятиях, плача и все время шепча что-то ласковое и нежное. Женщинам потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя и оторваться друг от друга. Все так же держась за руки, они добрались до дивана и перешли к главному. Ева выяснила, что маленькая Сабрина сейчас спит в спальне, и только после этого коротко, но стараясь не упустить ни одной важной детали, рассказала о том, что случилось после того, как она оказалась на военном корабле, сопровождавшем уничтоженный джа-анами транспортник «Конкорд». О гибели корабля и команды, о том, как ее спас Рантаир и как она стала его лианэ. О жизни рокшан и особенностях белых представителей этой расы. И главное – о том, что благодаря аномалии женщин из семьи Полянских они могут создать семью с этими прекрасными, но абсолютно одинокими мужчинами. Составить смысл их жизни и стать для них центром вселенной. Ева описала не только положительные моменты, но и отрицательные. И опасность прикосновений других «нормальных» рокшан, и то, что их будущие дети могут получиться для них неприкосновенными, если родятся полноценными рокшанами, а значит – и собственные любящие родители будут для них опасны. – Но главное, – заканчивая свой рассказ и подняв на женщин полный любви и нежности взгляд, сказала Ева, – девочки, вы же понимаете, такая жизнь, какую мы вели на Земле, не сравнится с тем, что мы приобретем там. Вас будут любить так, как никто до этого! И хочу сразу сказать: мы привезли для вас деньги. И если вы не захотите на Рокшан и решите остаться жить здесь как прежде, то ни в чем нуждаться не будете, это я обещаю, как и то, что иногда смогу прилетать к вам. Жаль, редко, но все же смогу! Посмотрев на часы, Ева поняла, что проговорила уже половину отведенного Рантаиром часа, поэтому, грустно вздохнув, снова посмотрела на любимых родственниц, пытающихся переварить полученную информацию. Встала и, подойдя к столику, налила стаканчик воды – ей было нехорошо. Из-за беременности начался легкий токсикоз. Потом, поставив стакан на место, повернулась к пристально наблюдающим за ней Аните и Женевьеве и произнесла с грустной полуулыбкой: – Девочки, через двадцать минут я должна выйти на улицу, меня ждут муж и охрана. Если вы не уверены и вам надо подумать над принятием столь важного решения, я смогу прийти сюда и завтра. Если решите остаться на Фабиусе, я передам вам средства на обустройство здесь. Если все же надумаете лететь, то мы заберем вас на корабль. Там уже ждет один жених, давно мечтающий о знакомстве, а еще лучше – о женитьбе, он для этого целый флот сюда прислал, чтобы подъездные пути вам расчистить от джа-анов. Йанур такой предприимчивый и упертый, такого еще поискать надо! Он знает, что вероятность быть избранником одной из вас невелика, но все равно даже за этот маленький шанс был готов лететь хоть на край Вселенной. Ева еще раз с грустью усмехнулась, вспомнив Йанура, и неуверенно поглядела на женщин, которые, не двигаясь и одинаково сложив руки на коленях, сидели на диване, во все глаза смотрели на нее и ловили каждое слово. Как только она замолчала, Анита встала, подошла и, взяв обе руки Евы в свои, уверенно произнесла: – Если ты готова забрать нас сегодня, я пойду собираться и будить Сабрину. Мы с дочкой полетим с тобой. Если тебе там хорошо, то и нам тоже будет хорошо. Просто потому, что мы будем вместе. Ведь не обязательно же сразу предпринимать кардинальные решения и круто изменять жизнь. Главное, мы снова вместе! А там посмотрим, как жизнь сложится, возможно, действительно найду себе белоснежного принца и выйду за него замуж. Ева почувствовала, как по щеке скатилась слеза радости и облегчения, и с улыбкой ответила: – Спасибо, Анита, я рада, но, к сожалению, все принцы заняты, и один даже лично мной, так что придется обойтись без принцев. Хотя эльтар Вайсир, как мне кажется, побогаче любого принца будет и собою весьма пригож. – Мне тоже здесь делать нечего, да и вообще, мне уже тридцатник стукнул, а ни мужа, ни детей, совсем ничего нет. И знаешь, я всегда мечтала о роскошной жизни! Так как, ты говоришь, зовут нашего симпатичного эльтара, который богат, как Крез, и к тому же непозволительно свободен? Женька, как ласково сокращала ее длинное имя Ева, подошла к ним с ехидной улыбкой, и все трое рассмеялись, снова крепко обнявшись. Постояв так минутку, Анита отстранилась и начала раздавать указания и задавать насущные вопросы: – Так, Ева, что нам брать с собой? – Только самое важное. Необходимые на первое время вещи ждут на корабле. Да и мода у Рокшан не такая, как у нас. И еще, пока вы не знаете языка, я дам вам рилы-переводчики, с ними гораздо легче общаться, хотя Рантаир и некоторые наши близкие друзья вполне свободно разговаривают на всеобщем языке. – Ну что ж, десять минут на сборы, затем будим Саби и идем гулять. Нечего время тянуть. Анита и Женя быстро подошли к чемоданам и решительно начали их потрошить, выбирая самое важное. Через несколько минут была собрана и поставлена к двери одна небольшая сумка, а женщины направились в спальню за трехлетней дочкой Аниты. Оставалось еще десять минут до окончания выделенного Еве времени, когда трое девушек со спящей на руках у Аниты Сабриной вышли из отеля и приблизились к ожидающим их за деревьями мужчинам. Как только они подошли, Рантаир молча поклонился каждой гостье и с трепетом, все еще опасаясь причинить боль, забрал спящую маленькую девочку у матери. Женевьева поставила сумку на землю, и ее тут же подхватил один из наемников. Обе женщины с нескрываемым интересом разглядывали мужчин, особенно Рантаира, ведь именно с представителями его народа им предстояло провести свою жизнь. Отметив, как этот высокий стройный мужчина осторожно держит на руках ее дочь, Анита в легком ступоре рассматривала его напряженную фигуру и чуть испуганное выражение лица – все говорило о том, что он не привык держать детей на руках, да и вообще к кому-то вот так прикасаться. Склонив голову, Рантаир смотрел на спящего ребенка – и на его лице было столько эмоций, за которыми оказалось сложно уследить. Страх, трепет, нежность и благоговение перед малышкой, которую ему так спокойно доверили, передав в смертельно опасные руки маленькое живое сокровище. С трудом оторвавшись от созерцания Сабрины, Рантаир с тревогой взглянул в глаза жены и увидел там море нежности, любви и восторга. Ева подошла вплотную и, подняв руку, ласково провела ладонью по его щеке, посылая проникающие в душу нежность и тепло. – Не бойся, ты не причинишь ей вреда, она такая же, как я. И вообще, пора начинать тренироваться, ведь скоро у нас появятся и свои дети. Рантаир пару раз изумленно моргнул, а потом его удивленный взгляд резко стал напряженным и испытывающим. Он пристально посмотрел Еве в глаза и хрипло спросил, более уверенно прижимая тельце малышки к своей груди: – Ты носишь нашего ребенка? Ева смущенно потупилась, а потом уткнулась лбом в его плечо, стараясь не давить на свисающие ножки Саби, и, пару мгновений простояв молча, подняла голову. Заглядывая в лицо любимого мужа, сказала, счастливо сверкая глазами: – Я узнала пару дней назад, что через семь месяцев у нас будет своя девочка. Представляешь? Рантаир посерел лицом и чуть качнулся, заставив всех трех женщин кинуться к нему и придержать мужчину под локти. Наемники молча стояли рядом с довольными усмешками, но прийти на помощь второму наследнику не спешили. Свою жизнь они ценили больше, чем пару возможных синяков от падения у работодателя. Поэтому так и стояли, оцепив женщин и рокшан своеобразным кольцом, зорко наблюдая за окружающей обстановкой и единичными случайными прохожими. Рантаир, надо отдать ему должное, пришел в себя за пару секунд и, сердито посмотрев на Еву, прошипел: – Я убью Дара, а тебя закрою в спальне, чтобы больше такие новости от меня не скрывала. Он плечом направил ее в нужную сторону и, вымученно улыбнувшись женщинам, кивнул охране, что они готовы идти. Поход длился несколько долгих минут, в течение которых Ева едва слышно усиленно извинялась за свой проступок и просила не злиться на Дара. – Понимаю, ты беспокоишься о моем здоровье и безопасности, но и ты пойми: я должна была сама сюда прийти и поговорить с девочками. И беременность – это не болезнь, а вполне естественное состояние женского организма. Тем более что я всего два дня назад поняла, что беременна и умоляла иса Дара позволить мне самой тебе рассказать. Прости меня, любимый, но я не считаю, что совершила что-то ужасное, и, если ты не перестанешь на меня злиться, сама на тебя обижусь. Вот! И вообще, в моем состоянии вредно волноваться, а ты меня нервируешь. – Прости, Аттойя, я больше не злюсь, только не волнуйся! Надеюсь, это был единственный и последний раз, когда ты хранишь от меня секреты, тем более такие. Вокруг слишком много разных опасностей и много мужчин, способных причинить тебе вред. И нашему ребенку тоже. Его нотацию прервали слова Женевьевы, которая шла рядом с молчавшей, улыбающейся Анитой позади супружеской четы и, не скрывая ехидства и в то же время радости, затараторила: – Рантаир, она даже нам ничего не сказала. Целый час расписывала, какой ты неземной красавец и потрясающий мужчина, но и минутки не нашла, чтобы сообщить, что беременна. Кошмар! Ей только двадцать три, а она уже замужем и беременна. А я в свои тридцать абсолютно одинока и бездетна. Вот как мне после этого в глаза людям смотреть? – Не бойся, Жень, людям тебе в глаза еще долго смотреть не придется. Глядишь, к тому времени исправишь жизненную ситуацию. – Ева успела так же ехидно вставить всего одно предложение, когда была снова перебита Женькой: – Все равно, я так рада! Вы не представляете, что мы пережили с Анитой, когда пришло сообщение о твоей гибели. Мы поседели обе за пару минут, Ева! Анита вообще в обмороке целый час провалялась, а потом неделю ревела не переставая. Я вон похудела, пришлось все вещи перешивать. – Ничего, тебе это только на пользу пошло, а то затяжная депрессия привела к тому, что ты скоро в дверь бы пройти не смогла. Анита, чуть ускорившись, подошла к Еве и, приобняв ее за плечи, крепко прижала к своему боку и чмокнула в щечку – до сих пор не могла поверить, что ее любимая племяшка и лучшая подруга жива и здорова, и даже очень счастлива. – Главное, мы снова все вместе и Ева жива! Женька, втиснувшись между Евой и Рантаиром, тоже обняла ее за плечи и, пожимая ладонью плечо Аниты, счастливо всхлипнула: – Анита, ты права, как всегда! Главное, мы снова вместе и больше никогда не расстанемся. Это так прекрасно! Как только они прибыли на корабль, наемники удалились к себе, а Рантаир поспешил в рубку – сообщить об удаче Вайсиру, который в этот момент находился на своем корабле, совсем недавно вернувшись после переговоров с торговой комиссией Человеческого союза. Эльтар Йанур доран Вайсир не относился к переговорам спустя рукава, ожидая возможную невесту. Этот рокшанин вообще не умел праздно проводить время, поэтому за прошедший полуторамесячный период на планете Фабиус заключил множество торговых соглашений между Империей Рокшан и Человеческим союзом, так неожиданно открытым и представляющим для рокшан множество интересных возможностей как для торговли, так и для общего сотрудничества. Вместе с Даиром Ла Роли они спешили закрепить дружеские и экономические отношения для будущего плодотворного общения трех различных, но в то же время таких схожих народов. Особенно старался Даир Ла Роли – блестящий дипломат и торговец, стремясь произвести самое благоприятное впечатление на представителей расы людей, имеющих такое бесценное сокровище, каким для любого леморанца являются человеческие женщины. Иногда Йанур замечал, как в золотых раскосых глазах наемника, из-под полуопущенных ресниц наблюдающего за людьми, сверкает охотничий азарт и хищный радостный блеск мужчины, обхитрившего и победившего своего будущего соперника или конкурента. За время пребывания на Фабиусе Вайсир успел познакомиться со многими сферами человеческой жизни и узнал немало разных поговорок. И в этом случае он, усмехаясь про себя, дал однозначную оценку произошедшему. Люди так и не поняли, какого прожорливого и наглого козла – хотя тут скорее кота – пустили к себе в огород. Йанур лишь надеялся, что они не слишком поздно поймут, куда и с какой целью устремится река девушек. Леморанцы умеют заботиться о своих женщинах, и разница между ними и земными мужчинами явно будет в пользу инопланетян. Как только Вайсир получил сообщение Рантаира об их возвращении на борт «Крин Разу» вместе с родственницами Евы, он послал видеообращение в торговую комиссию, в котором извинился за незапланированный отлет ввиду того, что его вызывает сам император по срочному делу. Но в скором времени другие представители империи приступят к дальнейшей работе. Сразу после этого с Фабиуса один за другим стартовали все корабли рокшан и леморанцев, стремительно удаляясь в космические просторы и исчезая из поля человеческих радаров. Глава 4 Межзвездный корабль «Крин Разу» Рантаир устроился в глубоком кресле гостевой каюты и, перебирая нежные тонкие пальчики Евы, сидевшей у него на коленях и весело болтающей с Анитой и Женевьевой, наблюдал за Сабриной, которая носилась вокруг стола с легким зеленым шарфиком, изображая то ли летящий корабль, то ли ветер. Ее ярко-рыжие кудрявые волосы разметались по узким плечикам и смешно подпрыгивали. Эта хрупкая девочка с первой минуты знакомства приняла его в круг своих любимых родственников и теперь пыталась любыми способами привлечь внимание к своей персоне: забиралась к нему на колени, обхватывала его лицо обеими ручками, удерживая таким образом, чтобы он смотрел только на нее, и рассказывала все, что приходило в голову. При первом же подобном контакте они оба замерли, испытывая непривычные ощущения. И если Рантаир в священном трепете наслаждался ее вниманием и детским доверием, непривычным для него ощущением чужих, и более того – детских рук на его коже, то Саби сразу заявила, что он очень теплый и вкусный, отчего все замершие и с интересом наблюдавшие за этим представлением женщины радостно и облегченно заулыбались. Обе родственницы, как и Сабрина, неосознанно старались держаться рядом с Евой и Рантаиром, явно наслаждаясь их обществом. Как по секрету шепнула мужу Ева, тетки рядом с ним чувствуют себя тепло, уютно и безопасно, по их же собственным словам. Это откровение вызвало у Рантаира новый приступ безграничного счастья и желание оправдать доверие, оказанное ему этими женщинами. Про себя он уже давно решил, что станет их гарантом безопасности и ни за что не допустит, чтобы кто-либо причинил им боль или вред. Да и как иначе, ведь он мужчина и обязан быть хранителем незамужних родственниц лианэ. В каюту вошел смущенно улыбающийся дамам брат Дара – ис Дир и, повернув голову в сторону хозяина, сообщил, что с ними стыкуется корабль эльтара Йанура доран Вайсира и он буквально через минуту будет здесь вместе с племянником. В комнате воцарилась тишина, и Дар с Рантаиром заметили, как напряглись Анита и Женевьева и как у маленькой Саби загорелись в предвкушении глаза. Она еще никогда так весело не развлекалась и не видела рядом с собой столько больших мужчин. Вся ее трехлетняя жизнь прошла в окружении мамы, Евы и тети Жени, и сейчас она наслаждалась оказываемыми ей вниманием и восхищением. Она мигом забралась к Рантаиру на второе, не занятое Евой колено и, расправив подол нового красивого платьица, с важным видом уставилась в дверной проем, не обращая внимания на усмешки Дара, Евы и Ярины. Эльтар Вайсир и его племянник Харнур быстро прошли через стыковочный шлюз и в сопровождении слегка напряженного в их присутствии Дира направились в сторону гостевой каюты. Всю ночь Йанур не мог уснуть, представляя эту встречу. Он молился Аттойе и всем богам Рокшана, чтобы его мечта осуществилась и его род был спасен, а ему подарено мгновение счастья, чтобы хоть на секунду забыть об одиночестве и бесконечно грызущем внутренности голоде. Йанур надеялся, что его выберет любая из двух женщин, что одной из них он был интересен и не противен и что она бы согласилась стать его частью. Он не рассчитывал на лианорию, так далеко его мечты не распространялись, лишь молил, чтобы одна из женщин согласилась принять его как хранителя и будущего отца, ведь Йанур так мечтал о наследнике. Он сделает все, чтобы она никогда не пожалела о принятом решении, положит к ее ногам все свои богатства. Ему хватит на это средств, в этом он был уверен. Лишь бы кто-нибудь из них согласился! Войдя в каюту, где его ожидали Рантаир и остальные, застыл в оцепенении. Моментально оглядел всех присутствующих и оценил каждого из них: и уже знакомых, и новые лица. Скользнув взглядом по маленькой девочке Сабрине на колене у Рантаира, которая с любопытством рассматривала их с племянником, легко улыбнулся ей мягкой улыбкой, потом такая же улыбка досталась Еве и Ярине, легкий кивок – Дару и более глубокий – второму наследнику. Затем его взгляд немного задержался на молодой и стройной, невысокой, очень похожей на Еву женщине – скорее всего, Аните. Ее волосы были более темными, чем у Евы, и красный в них смешивался с коричневым и золотым, играя яркими бликами в искусственном освещении. Золотисто-коричневые глаза прекрасно гармонировали с цветом волос, коричневыми бровями и такой же светлой прозрачной кожей, как у Евы. Полные розовые губы были раздвинуты в легкой любопытной улыбке. Заглянув в золотистые глаза, Йанур заметил интерес, но не более того. Она ему понравилась, это точно. Ее мягкая красота сочеталась со спокойным нравом и рассудительностью, все это он прочитал в ее глазах. Переведя взгляд на вторую женщину, он замер, забыв, как дышать. Прямо на него, чуть приоткрыв от удивления пухленький ротик, смотрела девушка с самой сексуальной фигурой, какую он только мог нарисовать в своих тайных мечтах. Не худая, но и не толстая. Слегка в теле именно в тех местах, за которые так хотят подержаться мужские руки. Узкая талия, высокий пышный бюст и длинные стройные ноги, выглядывающие из-под высоких разрезов женского харуза, зеленый цвет которого умопомрачительно сочетался с ярко-оранжевой шевелюрой из мелких завитков, буйной волной стекающей до талии. Глаза – как зеленые лесные озера, опушенные густыми ресницами и украшенные красноватыми бровями. Настоящая женщина в полном смысле этого слова. Если с такими, как Ева и Анита, Йанур все время контролировал бы силу, боясь навредить их хрупким телам, то эту женщину он бы… Йанур с трудом выдернул себя из омута этих глаз и, судорожно сглотнув, попытался остановить поток своих фантазий. Он вдруг испугался, причем как никогда и ничего в этой жизни. Осознал, что хочет только эту женщину и никакая другая, а тем более любая, ему не нужна. Но в этом случае решал не только эльтар Вайсир, он не мог полностью контролировать судьбу, и осознание этого факта обрушилось на него водопадом отчаяния. Именно в эту секунду он отчетливо понял, что если не добьется женщины с прекрасным именем Женевьева, то дальше ему действительно незачем жить. Незачем и не для чего! Он попытался отвести взгляд, но смог лишь тяжело прикрыть глаза веками и только после этого повернулся с вымученной улыбкой к капитану корабля и его лианэ. Заметив их пристальный изучающий взгляд, Йанур понял, что впечатление, которое на него произвела эта женщина, не осталось незамеченным и принято к сведению. А еще он с удивлением обнаружил, что Харнур сидит на полу, а рядом с ним на ковре стоит Сабрина и, держа его лицо руками, что-то увлеченно ему рассказывает, но племянник почти не слушает, что ему говорит маленькая собеседница, а просто с блаженной глуповатой улыбкой наслаждается ее присутствием. Понятно, Харнур тоже пропал! Снова взглянув на Женевьеву, Йанур с удивлением и отчаянной надеждой заметил искренний интерес в ее зеленых глазах. С трудом удержав желание подойти к ней и ощутить ее вкус, с округлившимися глазами он смотрел, как она встала с кресла и с улыбкой направилась к нему сама. Когда гости вошли в комнату, Женевьева сразу обратила внимание на юношу с серовато-белой косой до талии. Его узкое белое лицо поразило наличием кроваво-красных глаз без какого-либо контура зрачка, одна только красная пелена. Ева ей объяснила: это означает, что обладатель таких глаз очень голоден и испытывает жуткий дискомфорт и боль. Женевьеве стало очень жаль этого высокого юношу. Он совсем юн, а уже перенес столько страданий, и сколько еще вынесет из-за своей аномалии. Потом ее взгляд плавно переместился на высокого крупного мужчину, стоявшего рядом с ним. Мужчина был более коренастым, широким в плечах, и, возможно, поэтому был больше похож на человека. Остальные рокшане были весьма стройными и, скорее, длинными, чем высокими, обладая пластичной худощавой фигурой, но при этом отличались огромной силой. Начав осмотр с его тела, взгляд Женевьевы переместился на лицо, и она напряглась, словно перед прыжком с высоты. Лицо поражало ощущением силы, власти, бескомпромиссности: вишневые глаза, по которым невозможно прочитать мысли собеседника, нос с выступающими широкими крыльями и тонкие губы, сжатые в жесткую линию и подчеркивающие твердый волевой подбородок, – в нем присутствовало все, чего так не хватало Женевьеве. Она слишком мягкая, слишком домашняя и часто идет на компромиссы (но только не с собой). Вот и сейчас она с восхищением следила за мужчиной, с облегчением отметив про себя, что Анита ему понравилась, но не более того. Его лицо никак не изменилось, когда он смотрел на ее сестру, лишь осветилось легкой приятной улыбкой, при виде которой внутри у Женевьевы что-то сжалось в трепетном ожидании. Еще мгновение – и гость повернулся к ней и замер, широко распахнув вишневые глаза, казалось, не дыша, как и она, с жадным вниманием вглядываясь в ее лицо. Женевьева, судорожно переведя дыхание, чуть наклонила голову и заметила, как он медленно, словно с трудом, закрыл глаза, а потом повернулся к Рантаиру и Еве. А она никак не могла перестать его рассматривать, наслаждаясь и впитывая каждую черточку. Через мгновение мужчина повернулся к Женевьеве снова, и именно в этот момент, когда его вишневые глаза снова распахнулись, у нее возникло странное ощущение, что он как будто чем-то удивлен и обнадежен. Ее вниманием и интересом? Не давая себе времени на раздумья, она порывисто встала с кресла и направилась к Йануру, мягко покачивая бедрами. Она решила: «Эх, похоже, с будущим мужем определилась, пора начинать завоевывать». Женевьева, мягко улыбаясь, шла к мужчине через всю комнату и заметила, что он снова затаил дыхание, замер и не сводит с нее глаз. Подойдя почти вплотную, она быстро заговорила, продолжая улыбаться: – Здравствуйте! Мы не знакомы, меня зовут Женевьева. Пока дождешься, чтобы Рантаир представил нас друг другу, можно покрыться плесенью и умереть от старости. Я знаю, что вас зовут эльтар Йанур доран Вайсир! Простите нас с Анитой: мы еще не совсем привыкли к вашим именам, титулам и правилам этикета, да и языка не знаем, но обещаю – скоро научимся. Станем такими же вежливыми, как и Ева с Рантаиром! Она кокетливо улыбнулась и, протянув руку, взяла ладонь Йанура. Слегка пожав его пальцы, она послала ему огонек симпатии. И в следующий момент почувствовала горячую волну удовольствия, окатившую ее с головы до ног и жарким пламенем вспыхнувшую внизу живота. Покачнувшись от неожиданного наслаждения, она, не сознавая, что делает, ухватилась рукой за ворот харуза эльтара Вайсира. Уткнувшись лицом ему в грудь, пыталась прийти в себя и все еще продолжала гореть от прикосновения, чувствуя его и, как ни странно, ощущая не просто аромат тела мужчины, но и его энергию. Такое случилось впервые, и Женевьева с легкой усмешкой заметила, что человеческие мужчины пустые и безвкусные по сравнению с Вайсиром. Вот что она искала в других и в поисках чего вытерпела два суперкоротких романа на Земле, а после горького осознания, что это все не для нее, провела столько лет в безнадежной депрессии. И тут вдруг такое! Отстранившись, Женевьева заглянула Йануру в лицо и замерла. Сжав губы в тонкую линию, словно пытаясь сдержать крик, и закрыв глаза, мужчина явно испытывал то ли боль, то ли удовольствие, крепко сжимая ее руку своей. Он часто дышал, его грудь ходила ходуном, и Женевьева заметила, как по его телу пробегает едва заметная дрожь. Она встревоженно прошептала, вглядываясь в лицо: – Йанур, вам нехорошо? Вам больно? Внезапно открывшиеся карие глаза с расширенными зрачками были все еще подернуты прозрачной красной пеленой, но уже больше походили на человеческие, без того жуткого вишневого оттенка. Йанур с восхищением и обожанием посмотрел на девушку и прохрипел: – Мне очень хорошо, Женевьева, и мне не больно! Спасибо, что так щедро поделились своей энергией. Чем я могу отблагодарить вас за это? Женя нахмурилась и неуверенно спросила: – Вы хотите заплатить мне за… еду? – Он кивнул и грустно улыбнулся. – Спасибо, не надо, мне тоже было приятно, и я… Э-э… Она сконфуженно замолчала и, оглянувшись, заметила, с каким веселым удивлением за ними наблюдают все присутствующие люди и рокшане. Ева хмыкнула: – Когда со мной и Рантаиром это произошло в первый раз, он тоже пытался мне денег дать. Думаю, даже на такой корабль хватило бы, да. – Она, улыбаясь, посмотрела на мужа, который со счастливой улыбкой кивнул и уткнулся носом ей в шею, а Ева продолжила: – И я сейчас очень хорошо представляю, что ты почувствовала в первый раз, взяв Йанура за руку и испытав на себе такой плотный прямой контакт. Со временем ты привыкнешь! Заметив румянец смущения на щеках тетки, Ева понимающе усмехнулась. Эти двое еще не осознали себя парой, но остальным уже стало ясно – скоро это обязательно произойдет. Женевьева, с трудом высвободив руку из руки Йанура и не глядя ему в глаза, словно напроказивший ребенок, шмыгнула на свое место и вздрогнула, когда заметила старшего Вайсира, опустившегося в соседнее кресло. Но почему-то почувствовала и облегчение. Значит, она ему не безразлична! Йанур же, после того как пережил маленькую смерть и новое рождение, просто не мог больше находиться дальше чем на расстоянии метра от своей богини и словно полуслепой двигался за ней, как за персональным лучиком света. Ему не было дела до того, что подумают другие, у него появились цель и путеводная звезда. Через минуту Дир пригласил всех к столу, накрытому для обеда. При этом Сабрина прочно угнездилась на руках Харнура, с высоты его немаленького роста раздавала всем ценные указания и описывала свои ощущения под общий смех, радуясь вниманию к ее маленькой персоне. Уже час вся компания, наслаждаясь ужином, внимательно слушала Рантаира и Дара, по очереди рассказывающих землянкам о жизни и традициях Рокшана. Иногда в разговор ненадолго вступал Харнур, но его короткие монологи бесцеремонно прерывались Сабриной, весьма недовольной потерей его полного и безраздельного внимания. Она пока еще с трудом справлялась со множеством столовых приборов, но с детской непосредственностью копировала мать и теток, а Харнур, очарованный малышкой и ее восхитительным вкусом, с удовольствием ей во всем помогал и страховал. Анита с мягкой добродушной улыбкой наблюдала за дочерью с молодым человеком и за другими сотрапезниками, не отказывая себе в удовольствии иногда удовлетворенно усмехаться про себя над тем, как Йанур мрачно смотрит в тарелку, но, бросая взгляд на Женевьеву, загорается словно новогодняя елка. Мужчина сидел прямо и безмолвно, редко вступая в разговор, и Анита была уверена, что он о чем-то напряженно думает. Скорее всего, выстраивал стратегию завоевания Женьки. Анита решила, что, как только окажется наедине с сестрой, обязательно с ней поговорит, и если вдруг та не заметила, какое впечатление произвела на этого умного серьезного мужчину, то ее долг – открыть Женевьеве глаза. Ведь Анита заметила, как сестра встретила старшего Вайсира, и ее реакция на него удивила и в то же время приятно порадовала Аниту, потому что за годы, прошедшие после окончания второго и последнего своего романа, Женевьева ушла в себя, страдая от одиночества и депрессии. Ее веселый живой темперамент требовал эмоционального выхода, реализации чувственных желаний, а кроме работы и унылой повседневной жизни она ничего не видела, и это медленно, но верно превращало девушку в серую тень. Именно сегодня Анита наконец заметила, как сестра ожила, проснулась, и с трепетом и немного со страхом наблюдала за ней, ожидая, чем все закончится. Даже произнесла маленькую молитву за счастливый исход пока только начинающихся отношений. Изредка задавая – или уточняя некоторые непонятные – вопросы, Анита с легкостью передала инициативу опроса сестре, стараясь, как всегда, больше слушать, чем говорить. Женевьева блистала за столом с неменьшим удовольствием, чем маленькая Сабрина, переключив на себя общее внимание, закидывая вопросами мужчин и время от времени все же неуверенно поглядывая на Йанура. Не улавливая его ответный взгляд, на секунду замирала, и на ее лицо набегала легкая тень, но через мгновение Женевьева вновь фонтанировала энергией, и разговор продолжался с новой силой. Закончив обедать, все вернулись в гостиную, где Ева, предварительно сбегав в каюту Женевьевы за гитарой, попросила ее спеть для них. Ярина восторженно захлопала, а представители планеты Рокшан с любопытством разглядывали неведомый музыкальный инструмент. Как только немного смущенная Женевьева неуверенно коснулась струн и, проверив настрой, тихонько запела, все замерли и с восторгом слушали ее безупречную игру и нежный хрустальный голос, который грустно пел о несчастной любви. Это была старая и очень трогательная песня, уже много веков популярная среди людей. Женевьева допела последний куплет, и ее взгляд, словно притягиваемый магнитом, неуверенно коснулся глаз сидящего напротив Йанура. Больше она не отводила взгляда, наблюдая за большими карими глазами, подернутыми красноватой дымкой, скрывающей тихую грусть, горькое одиночество и восторженную нежность, с которыми Йанур смотрел на нее. Женевьева неуверенно улыбнулась ему, и его глаза зажглись странным огнем, яркими всполохами согрев ее изнутри. Боясь поверить своим чувствам, Женевьева хотела отложить гитару, но Ярина с Евой громко захлопали и, поддерживаемые Рантаиром и Даром, потребовали продолжения концерта по заявкам слушателей. Она пела больше часа и все время чувствовала, как ее тело согревает жаркий пытливый взгляд Йанура, а в груди рождалось какое-то странное отчаянное веселье и счастье, словно она совсем девчонка и это ее первая влюбленность. Но почему так страшно? Страшно до жуткого спазма в груди, когда внутри все сжимается и дрожат руки, стоит ей только посмотреть на Йанура и представить, что он не для нее, что она не сможет быть с ним. Решительно отложив гитару, Женевьева потянулась к бокалу и пригубила великолепного вина, чтобы скрыть предательскую дрожь в руках и страх в глазах, а еще тяжелый вздох, так и рвущийся из груди. Заставив себя встряхнуться, она с натянутой улыбкой обвела всех взглядом и с усмешкой обратила внимание на спящего Харнура, откинувшегося на спинку глубокого кресла, мягко прижимающего к себе Сабрину, которая спала, уткнувшись ему в грудь, приоткрыв рот и подложив обе ручки под щеку. – Понятно… Видимо, мои песни на любителя. И молодежи они нравятся… только в качестве колыбельной. Рантаир гладил ладонью плечо Евы, вторую руку положив на ее бедро. Услышав слова Женевьевы, он поднял от детей задумчивый взгляд, завораживающий синевой, и, посмотрев на родственницу, мягко пояснил, стараясь скрыть затаенную горечь своих слов: – Эльтарина Женевьева, видите ли, такие, как мы, с рождения испытывают сильный голод, и с возрастом он только усиливается. Во время переходного периода он настолько силен, что мы постоянно чувствуем боль, причем болит каждая клеточка. Со временем к ней привыкаешь и обращаешь внимание, только когда она становится нестерпимой. Наш голод не способна утолить ни одна рокшанка, иначе это ее убьет. Я думаю, Харнур впервые в жизни сыт и не испытывает боли, поэтому он и заснул. Со мной было то же самое, когда я встретил Еву и в полной мере ощутил ее прикосновение и вкус. – Рантаир мягко прижал жену к себе, уткнулся ей в шею и, удовлетворенно вздохнув, закончил: – Такие, как мы, долго не могут привыкнуть к состоянию эйфории и счастья от обладания своей женщиной. По крайней мере, я точно не могу! – он взглянул на Йанура и, улыбнувшись, сказал: – Эльтар Йанур, вы первый вне моей семьи можете узнать, что мы с лианэ ждем наследника. Точнее, наследницу, которая, судя по энергетике, обладает даром своей матери. Окружающие заметили, как Вайсир расширившимися глазами уставился на живот Евы. Потом, с трудом вернув себе самообладание, встал с кресла и с легким поклоном обратился ко второму наследнику и его лианэ: – Поздравляю вас с драгоценным подарком, который дали вам боги Рокшана и щедрая Аттойя. Вас, Рантаир, могу поздравить с двойным подарком. Вам досталась и прекрасная женщина, и ребенок, и так быстро. А вас, эльтарина Ева, с тем, что вы в полной мере познаете счастье материнства. Такой великий дар беловолосым рокшанам… Еще один шанс кому-то из них. Еще одна красноволосая землянка. Боги так щедры к нам… Голос Йанура несколько прерывался от волнения, а затем, поймав заинтересованный взгляд Женевьевы, которая не отрываясь смотрела на него, скомкал речь и утонул в зелени ее глаз. Анита все с большим любопытством наблюдала за развитием отношений сестры и рокшанина. Она больше молчала, давая возможность сестре вести игру по завоеванию мужчины, но иногда с тревогой замечала, что оба влюбленных почему-то боятся друг друга и чувствуют странную неуверенность. Анита с удивлением поняла, что сестра, которая всегда и везде была заводилой и не испытывала неловкости в присутствии мужчин, сейчас дрожит и, как испуганная мышка, смотрит на Вайсира только украдкой. Да, крепко же ее зацепил этот большой, сильный и умный мужчина. Впрочем, он и сам чувствовал то же самое. Пытаясь разрядить ситуацию, Анита встала и, извинившись перед всеми, объяснила, что немного устала и хотела бы отдохнуть вместе с дочерью. Секунду помедлив, она решилась на авантюру. – Эльтар Рантаир, может быть, у вас найдется еще пара свободных кают и эльтар Вайсир с Харнуром, чтобы не бегать туда-сюда в течение всего полета, смогут составить нам компанию на вашем корабле? Чуть наклонив голову, Анита вопросительно уставилась на племянницу и ее мужа. Причем посмотрела она на них с такими хитрыми искорками в глазах, что те, оценив ситуацию, поспешили ей помочь. Рантаир встал и, аккуратно пересадив свою лианэ в кресло, подошел к старшему Вайсиру. – Вы окажете нам любезность, если согласитесь принять предложение о совместном перелете на нашем корабле. У нас как раз имеются две свободные каюты. – Заметив, как удивленно и неуверенно расширились глаза Вайсира, Рантаир резко поднял руку, останавливая еще не выраженный отказ Йанура, и тихо сказал с легкой усмешкой: – Это в ваших же интересах, эльтар, и Харнура тоже, как видите. Взгляд Вайсира метнулся к лицу Женевьевы, которая, замерев и словно не дыша, ждала его ответа. Йанур резко повернулся к Рантаиру и благодарно выдохнул: – Для нас это честь, второй наследник, получить приглашение от вас и вашей лианэ. Мы с удовольствием его принимаем. Позволите ненадолго отлучиться, чтобы приказать доставить необходимые нам вещи на корабль? Рантаир только коротко кивнул, с едва заметной улыбкой проследив за глубоким облегченным выдохом Женевьевы. Старший Вайсир, взглянув на спящего племянника, заколебался, а затем, заметив, как Анита покачала головой, быстро направился к выходу. Уже в дверях он неожиданно остановился и, развернувшись, посмотрел на провожающую его взглядом Женевьеву: – Эльтарина Женевьева, если вы не утомились, может, хотите взглянуть на мой корабль? Если вам интересно. И не скучно. И не… – Я согласна, Йанур! Все заметили, что Женевьева почти всегда игнорировала положенное обращение к Вайсиру, но при этом старалась не забывать его, обращаясь к другим, и, судя по довольной улыбке, он это тоже отметил. И к тому же обрадовался, что она пойдет к нему на корабль. Значит, доверяет и не боится! Женевьева подлетела к Йануру и, схватив его за руку, почувствовала, как он удивленно вздрогнул от ее прикосновения. Мужчина нежно сжал ее ладонь в своей большой крепкой руке и повел в сторону стыковочной палубы. Как только пара вышла, Анита сжала руки на груди и с надеждой посмотрела на Еву. – Мы должны им помочь. Ты заметила, что происходит с Женькой? Она не уверена и боится! – Повернув лицо к Рантаиру, тихо спросила: – Мне же не показалось – и он заинтересован Женей? Точнее, в ней? Рантаир только кивнул, отвечая на ее вопрос, но, увидев тревогу в глазах женщин, пояснил: – Я бы сказал – не просто заинтересован, эльтарина Анита! Он поражен с первого взгляда, так же, как я Евой. Не волнуйтесь, он сделает все возможное, чтобы заполучить ее, и если она согласится принять его хранителем, то он не отпустит ее никогда. Просто не сможет! – Заметив, что тревога из глаз женщин уходить не спешит, добавил: – Я поговорю с ним, но уверен – мне достаточно будет сказать, что его примут как лина, и он замуруется с вашей Женевьевой в каюте. Навечно! В этот момент в каюту вошел ис Труне и без предисловий сообщил: – На экране только что появились пять кораблей джа-анов! Рантаир и Ева ринулись в рубку, не размыкая рук. Они связались с Вайсиром, и было решено, что все семь кораблей рокшан будут держаться вместе и уходить к Крап-чагу. Корабли наемников уже улетели к себе на планету. Численный перевес был на стороне рокшан; и это позволяло избежать прямого столкновения с джа-анами. Два ведущих корабля рокшан один за другим совершили скачок в гиперпространство, и за ними, прикрывая их, отправились остальные пять. Все стремились домой, но сейчас их путь лежал к Крап-чагу – забрать топливо для императорских кораблей и немного погостить в резиденции Вайсиров. Глава 5 Межзвездный корабль Вайсиров Женевьева стояла в центре рубки и с любопытством осматривала все вокруг. Первый пилот вдруг повернулся к Йануру, который наблюдал за выражением ее лица, и с тревогой сказал: – Эльтар, замечены пять кораблей джа-анов, вас вызывает на связь эльтар кован Разу. Увидев встревоженный взгляд второго наследника и согласившись с его решением как можно скорее убраться из этого сектора, они решили уйти в гиперпространство. Йанур с затаенным восторгом, который не смог скрыть от Рантаира, согласился не тратить времени на переход с корабля на корабль и совершить гиперпрыжок немедленно. Отключив связь, он приказал начать расстыковку и готовиться к прыжку. Вся команда, осознавая возможную опасность от встречи с таким непредсказуемым врагом, как джа-аны, в состоянии боевой готовности без суеты выполняла необходимые действия. Йанур подошел к заволновавшейся Женевьеве и, заметив, как та дрожит, взял за руку и отвел к креслам, стоящим возле переборки. Усадив женщину в одно из них, он предложил ей выпить воды. Женевьева отпила пару глотков из бокала и, резко отставив его в сторону, облизнула вмиг пересохшие от страха губы. С тревогой наблюдая за суетой команды, спросила: – Йанур, они на нас нападут? Мне так страшно после всего, что рассказали Ева и Ярина… Она нервно сжала кулаки, потом растерла вмиг замерзшие от страха руки и в отчаянии посмотрела на Йанура, не услышав от него ни словечка. Мужчина, заметив ее нервные движения и услышав страх в голосе, присел в соседнее кресло, взял ее руки в свои и уверенно произнес, глядя Женевьеве прямо в глаза: – Не бойся, девочка моя! Они не станут нападать: нас больше и есть фора во времени. Никто из рокшан не станет рисковать, зная, что на борту женщины. Женевьеву бил мелкий мерзкий озноб страха, удушливой волной накатили воспоминания о том, как они с Анитой получили известие о гибели Евы и как долго не могли прийти в себя. Ей хотелось хоть раз в жизни ощутить себя в безопасности мужских рук. Получить хоть толику уверенности, что теперь все будет хорошо, что ей не придется одной бороться со своим страхом. Женевьева почувствовала одинокую слезу, скользнувшую по щеке, и, вытерев ее тыльной стороной руки, всхлипнув, уткнулась в грудь Йанура, сразу застывшего, словно изваяние. Его ступор длился всего пару мгновений, затем он резко выдернул женщину из кресла и поднял на руки. Прижав к себе, повернулся к членам экипажа, ошарашенно наблюдающим за ними, и коротко приказал, обращаясь к пилотам: – Если будут проблемы, немедленно известить меня. Развернувшись, быстрым шагом вышел из рубки и направился в каюту-гостиную, так долго пустовавшую на этом корабле. Как только они оказались внутри, Вайсир осторожно опустился в кресло, все так же прижимая Женевьеву к груди, и замер, наслаждаясь ощущением ее тела в руках. Так непривычно ощущать это необыкновенное чувство наполненности. Женщина в руках Йанура зашевелилась и поудобнее устроилась на его коленях, положила ладони ему на грудь и снова замерла, изредка вздрагивая и всхлипывая. Его грудь разрывал миллион различных эмоций и желаний. Спрятать от всех, защитить, овладеть и обладать, сделать только своей и снова спрятать и никогда не выпускать из рук. И страх, что она отвергнет его, что он может причинить ей вред или боль, не оправдает ее надежд или желаний. Вереницу тревожных мыслей Вайсира прервал вопрос Женевьевы, заданный неуверенным голосом: – Йанур, а как же теперь быть со мной? Вопрос сразу вызвал неконтролируемое желание крепче прижать к себе и никому не отдавать. Она почувствовала его реакцию, и это наполнило ее существо уверенностью, что все не так плохо, как кажется. Хотя бы в вопросе с Йануром. Вайсир, заставив себя слегка разжать руки, сглотнул, смачивая пересохшее от волнения горло, и произнес, успокаивая: – Все будет хорошо, Аттойя! Я никому не позволю причинить тебе вред. В течение недели тебе придется находиться на моем корабле, пока мы не выйдем из гиперпрыжка, а затем ты сможешь вернуться к своим родственникам, – и едва слышным хрипловатым голосом добавил, не глядя ей в глаза и гипнотизируя пустое пространство: – Если захочешь… Женевьева застыла, боясь поверить в услышанное, а потом, сделав про себя верные выводы, расслабилась и более уверенно заерзала на его коленях. Подняв лицо, все еще с легкой неуверенностью в голосе спросила: – Неделю здесь? А ведь у меня с собой даже зубной щетки нет, не говоря об одежде. И тебе, наверное, неудобно со мной будет! Последнее даже для нее самой прозвучало слишком наигранно, и Йанур, до сих пор сидевший словно на углях, услышав ее последнее замечание и заметив легкий румянец на щеках, расслабился. Улыбнувшись, он поднял указательным пальцем ее лицо, заглянул в смущенные зеленые глаза и неожиданно для нее и для себя самого счастливо рассмеялся. Лицо Женевьевы расцвело улыбкой, и она с радостным изумлением заметила, как этот смех изменил суровое лицо мужчины, сделав его более мягким и молодым. Под впечатлением от подобного преображения, Женевьева, словно завороженная, коснулась ямочки на его правой щеке и, посмотрев в мгновенно посерьезневшие глаза Вайсира, прошептала: – Какой же ты красивый, даже дух захватывает! Улыбка исчезла с его лица. Йанур пытливо вглядывался в ее глаза, потом, неуверенно подняв руку, погладил щеку. Не заметив негативных последствий, страха или сопротивления с ее стороны, к которым он так привык в отношениях с другими женщинами, хриплым от переполнявших чувств голосом ответил на ее комплимент. Первый комплимент в его жизни! – Спасибо, единственная моя! Но думаю, что прекраснее тебя нет никого во Вселенной. Ты красивее самой Аттойи! И у тебя настолько восхитительный вкус, что его невозможно ни с чем сравнить и ничем заменить. Женевьева, с открытым ртом слушая Йанура, поймала себя на мысли, что от такой похвалы ее самооценка заметно поползла в гору. И прямо сейчас захотелось побить себя пяткой в грудь с воплем: «Да, да, я такая!» Она была бы счастлива просидеть с Йануром целую вечность, но подлый зевок выдал ее усталость, и он еще раз, уже более уверенно погладив ее по щеке и потрогав рыжий завиток, нагло лезший в лицо, улыбнулся с нежностью и с сожалением сказал: – Тебе пора отдохнуть, маленькая моя! Женевьева неохотно слезла с колен, Йанур же, заметив ее нежелание расставаться с его телом, с огромным трудом заставил себя успокоиться и не торопиться. Встав вместе с ней, Вайсир тут же хозяйским жестом собственника взял ее за руку и неторопливо повел к одной из свободных гостевых кают. По дороге пытался решить, что делать с ее гардеробом, потому что на его корабле никогда не было женщин, и что предпринять в этой ситуации – он не знал. Поэтому, с трудом подбирая слова, опасаясь расстроить гостью, произнес: – Женевьева, я дам тебе гигиенические принадлежности, но боюсь тебя разочаровать… На моем корабле ни разу не оставалась ни одна женщина, поэтому у меня нет ни одной женской вещи. Женевьева, скрывая довольную улыбку от неожиданного признания, что она здесь первая и единственная, просто дернула Йанура за руку, прерывая его монолог, и весело предложила: – Ну, если ты не против, то я бы могла позаимствовать что-то из твоих вещей, они же могут подойти, хотя бы в каюте ходить. И спать! – Ты не побрезгуешь пользоваться моими вещами? – мужчина даже остановился, с удивлением посмотрев на нее. – Нет, не побрезгую! Твоими не побрезгую! Женя тоже пристально смотрела в его карие глаза, с любопытством наблюдая, как после ее заявления в них разгорается удовлетворение и что-то еще. Желание?! От увиденного внизу живота начал тлеть уголек, постепенно разогреваясь и увеличиваясь в размерах. Краем глаза она заметила движение, и это вывело ее из состояния легкого ступора. Заметив стоящего рядом с ними рокшанина, она непроизвольно вздрогнула, вспомнив о словах Евы, что даже простое прикосновение любого из них способно причинить ей боль и вред. Рокшанин стоял довольно близко, и она неосознанно сделала шаг в сторону Йанура, спрятавшись за его плечо, и уже оттуда неуверенно и вымученно улыбнулась незнакомцу, извиняясь за недоверие. Действия Женевьевы не остались не замеченными обоими мужчинами, поэтому незнакомец сделал шаг назад, увеличивая расстояние между ними, а Йанур, напротив, прижал ее к себе, обвивая талию рукой, и хмуро спросил: – Какие-то новости или проблемы, несс Врин? Тот лишь покачал головой и, с трудом скрывая любопытство, коротко извинился, пояснив, что шел в рубку, скользнул мимо них и исчез за углом. Йанур, по-прежнему обнимая Женевьеву, провел ее чуть дальше и, открыв автоматические двери, показал каюту, которая на неделю станет ее пристанищем. – Если тебя устраивает эта каюта, она будет твоей, пока ты этого хочешь! Женевьева, оглядев двухкомнатное помещение в серебристо-синих тонах родового цвета Вайсир, довольно крутанулась вокруг себя, вызвав невольную улыбку Йанура, и, снова подскочив к нему, лукаво спросила: – А где твоя? А главное, где твой гардероб, чтобы я могла в нем порыться? Йанур улыбался, уже не сдерживаясь, и, снова взяв ее за руку, провел в коридор и указал на дверь напротив. Зайдя внутрь, отступил, позволяя изучить его жилое помещение. Женевьева с интересом прошлась всюду и потрогала безделушки и личные вещи, стараясь больше узнать о мужчине, которого выбрала для себя. Сдержанный, умный, аккуратный, хорошо воспитанный – причем Мужчина с большой буквы во всех смыслах этого слова. За таким – как за каменной стеной. Женя замерла возле стола, поглаживая спинку кресла, в котором он наверняка часто сидел и работал. Через мгновение она ощутила, как он подошел и встал за ее спиной. Потом его ладони прикоснулись к ее рукам и, мягко изучая, направились вверх. Вскоре они добрались до ее незащищенной одеждой шеи и замерли, зарывшись в волосы на затылке, массируя, расслабляя затекшие мышцы. Чуть склонив голову, Женевьева застыла, нежась в тепле рук Йанура и испытывая наслаждение от неторопливых поглаживаний. Она услышала, как прерывисто и громко он задышал. Медленно повернувшись к нему, заглянула в глаза: зрачки напоминали бездонные черные дыры. Йанур был слишком высокий, поэтому Женевьева требовательно толкнула его в кресло, и мужчина, явно не ожидая от нее такого, уселся в него. Женевьева заметила в его глазах неуверенность и легкое удивление, и снова в голове всплыли слова Евы: «Они не знают, что такое поцелуи и ласки любимых людей. Ведь для других рокшан беловолосые смертельно опасны». Так что хоть этот мужчина и старше ее чуть ли не в три раза, но по сравнению с ним она гораздо опытнее. Проведя языком по губам, Женевьева поцеловала Йанура, обхватив его лицо ладонями. Закрыв глаза, с наслаждением исследовала его рот языком и через пару мгновений почувствовала, как Йанур неуверенно включился в игру. Оказывается, так много можно узнать друг о друге из поцелуя. Большие горячие руки спустились с талии Женевьевы на ягодицы, сжимая их и стараясь как можно теснее прижать ее тело к телу мужчины, которое к этому времени уже просто сгорало от неудовлетворенного желания и страсти. Сдерживать себя Йануру становилось почти невозможно, и именно в этот момент, когда он уже хотел метнуться с Женевьевой в спальню и сделать ее наконец своей, раздался короткий предупреждающий писк от двери, и она, плавно отъехав в сторону, продемонстрировала личному слуге Вайсира ису Навартану тесно прижавшихся друг к другу мужчину и женщину. Ис Навартан от неожиданности хрюкнул, потом, заметив испепеляющий взгляд взбешенного хозяина, икнул от страха и смог выдавить только: – Э-э-э, простите, эльтар, э-э-эльтарина… Я хотел спросить насчет ужина, но вижу, что вы заняты! Зайду позже. С вашего разрешения, конечно! Проблеяв извинения, слуга выскочил обратно в коридор и закрыл за собой дверь. Заметив бешенство в глазах Йанура, Женевьева неожиданно для себя рассмеялась. Но как только на лбу Вайсира проявилась удивленная хмурая морщинка, поспешила пояснить: – Думаю, это хорошо, что нас сейчас прервали, – заметив неуверенность и тревогу в его глазах, добавила: – Я бы хотела узнать тебя получше и немного привыкнуть. Тем более что я не знаю, пришлась ли тебе по душе? Как женщина и как будущая жена, ну или как у вас там? Лианэ, да? В моем возрасте в игры уже поздно играть, поэтому хотелось бы ясно представлять наши возможные отношения. Йанур с изумлением слушал Женевьеву и не мог поверить, что она боится и сомневается в его чувствах не меньше, чем он сомневается в ее отношении к нему. С трудом осмыслив вопросы, Вайсир решил сказать все как есть. Ведь он тоже в том возрасте, когда поздно играть в игры, а еще ради любимой женщины он готов без сожалений отдать все, что у него есть. – Я думал и молился, чтобы любая из вас приняла меня. Но увидев тебя, понял, что мне нужна только ты и больше никто. Только ты! Находиться рядом с тобой – теперь смысл моей жизни, и я сделаю все, что захочешь, чтобы ты согласилась принять меня как своего лина и отца наших детей. И скажу прямо, хотя это и нечестно по отношению к тебе. Если ты уйдешь из моей жизни, мне незачем будет жить. Я слишком устал без тебя, любимая. Я просто перестану дышать! Он прижал Женевьеву к себе, с наслаждением смертника вдыхая ее запах, как последний глоток воздуха. Она же пыталась остановить поток слез, текущих из собственных глаз, потом зарылась в серебристо-белую шевелюру Йанура руками и уткнулась мокрым лицом, прижимая его голову к груди. Хлюпнув носом, хрипло сказала: – Я хочу твоей любви и детей от тебя тоже хочу. Я так долго тебя ждала, искала, а теперь вот нашла и никогда не отпущу. Слышишь? И никому не отдам! И вообще, знаешь, я такая собственница! Стань, пожалуйста, моим лином, Йанур! Мужчина чуть отстранился, но только для того, чтобы недоверчиво заглянуть в ее сверкающие от слез глаза, и лишь спустя минуту смог вымолвить: – Я почту за честь, Аттойя, стать твоим хранителем и лином, любимая! Сегодня ты исполнила мою заветную и к тому же единственную мечту – ты подарила мне себя! Я клянусь, что сделаю все, чтобы ты была счастлива! Женевьева, вытерев кулаком слезы, точнее размазав их по щекам, наконец смогла перестать плакать и уже с радостной усмешкой попросила: – Меня вполне сделают счастливой твои ухаживания. И они же помогут нам лучше узнать друг друга. Йанур, дернув любимую на себя, подхватил ее на руки и снова усадил к себе на колени. Он испытывал дикое счастье, которое не умещалось в груди и рвалось фонтаном наружу, искрясь в его глазах. Мужчина гладил ее лицо, прижимал к себе, перебирал пряди рыжих волос и не мог остановиться на чем-то одном, так все в ней восхищало. – Мне придется учиться этому, как и многому другому, и я очень надеюсь, что ты подскажешь, если я в чем-то ошибусь или сделаю что-то неправильно. Увидев, как Женя, улыбаясь, кивает, Йанур снова прильнул к ее губам, словно выпивая улыбку и легкий удивленный вздох. С трудом оторвавшись от ее сладкого рта, хрипло выдохнул: – Только боги Рокшана знают, как же пуста была моя жизнь без тебя! Отныне, Женевьева, ты мой воздух и только тобой я дышу. – А ты мое счастье и мой воздух! Йанур, я сегодня слишком устала и хотела бы чуточку поспать, а то засну прямо на тебе. И хотя я уверена, что ты не будешь против, но думаю, тебе тоже не мешает отдохнуть. Поэтому пойдем осмотрим твой гардеробчик на предмет моей будущей ночной рубашки. Мужчина сначала просто улыбнулся, а потом залился счастливым смехом, с удивлением подумав, что за всю жизнь столько не смеялся, сколько за этот день, теперь уже с лианэ. Его лианэ Женевьева! Он несколько раз произнес эту фразу про себя, не в силах поверить в свое счастье и удачу, в то, что она все-таки выбрала его! Его! Его лианэ! Все время, пока Женя копалась в вещах Вайсира, с разными смешными гримасками комментируя ту или иную одежду, Йанур все повторял про себя эту волшебную фразу, вникая в нее, уверяя себя, что это правда. И эта «правда» почти полностью перетряхнула весь его гардероб, но нашла только две тонкие рубашки синего и голубого цветов, которые явно будут ей до пяток. Вайсир сожалел, что не смог предвидеть подобной ситуации и не позаботился о нуждах своей лианэ. Его лианэ! Целыми днями они ходили по кораблю, заставляя экипаж бросать свои повседневные дела и с раскрытыми ртами наблюдать за влюбленной парочкой. Они разговаривали обо всем на свете, иногда споря о мелочах до зубовного скрежета, а уже через секунду замирая и утопая в глазах друг друга. Каждое утро начиналось с совместного завтрака, и они, садясь за столик, неторопливо поглощали еду, с наслаждением проживая каждую секунду вместе, и даже обычный завтрак превращался в нечто волшебное и таинственное. Вайсир дарил Жене множество мелких, но весьма дорогих подарков, с замиранием сердца наблюдая за выражением восторга на ее прелестном лице, когда она открывала очередную коробочку с сюрпризом, а затем с сияющей улыбкой бросалась ему на шею и благодарно целовала в щеку. Йанур с трудом мог понять, как так случилось, что, вожделея ее каждую секунду, он, тем не менее, получал немыслимое удовольствие от простого общения с ней – иногда одного касания ее руки было достаточно, чтобы он жмурился от счастья. Или как сегодня, спустя четыре дня с момента начала его ухаживаний за Женевьевой, тихонько зашел в ее каюту, проследив за тем, как слуга молча накрыл завтрак и бесшумно удалился, затем прошел в спальню и, присев на краешек кровати, замер, глядя на нее. Он любовался роскошными рыжими волосами, рассыпавшимися по подушке, нежной кожей и пухлыми, чуть приоткрытыми губами. Женевьева свернулась калачиком и, положив ладони под щеку, сладко спала, не чувствуя его присутствия, пока Йанур с нежностью, обожанием и восхищением наблюдал за ней. Не выдержав, он протянул руку и ласково коснулся мягкой щеки, потом наклонился и коснулся ее губ своими. Услышав довольный вздох и почувствовав нежные ладони на своем лице, Йанур углубил поцелуй, покоряя и захватывая. Он больше не мог ждать, терпеть эту пытку и старался, пока Женевьева окончательно не проснулась, захватить ее волю и сломить слабое сопротивление, с которым она держала его на расстоянии последние дни. Почувствовав горячий отклик, немедленно усилил страстный натиск. На секунду отстранившись, Йанур заметил, что в ее глазах горит не меньшая страсть, чем у него, и это окончательно подстегнуло его. Судорожно сглотнув, он рывком разодрал на Женевьеве рубашку и, с диким восторгом услышав ее довольный, поощряющей его пылкость смех, уставился на ее обнаженное тело. О великая Аттойя, он пропал! Сплошные плавные изгибы и сочная нежная плоть. Пышная грудь так удобно легла в ладони, что Йанур был заворожен видом своих рук, смертельно опасных для других, но так идеально подходящих для нее. Его лианэ! Его Женевьева! Он потерялся в своем желании и страсти, окунулся в них с головой, потеряв рассудок и чувство реальности, чувствовал лишь ее тело, вкус, ее чувства и эмоции, так идеально совместимые с его чувствами, его телом и душой. Йанур очнулся, когда невыносимое наслаждение взорвало его тело, и хриплый звериный рык удовлетворенного самца раздался в тишине каюты. И заметил, что она, его Женевьева, выгнулась под ним дугой и тоже кричит от счастья и наслаждения. Окончательно придя в себя, лежа рядом с ней и прижимая ее мягкое, такое щедрое к нему тело, Йанур вновь боялся ее отпустить. Боялся очнуться от этого волшебного сна, боялся вернуться к прежней, тоскливой, серой и одинокой жизни без нее и всего того, что она ему подарила за эти четыре дня. Женевьева с глубоким интересом выспрашивала Йанура о его жизни до нее. О том, где они будут жить, чем он занимается, о его семье и всякого рода любопытных моментах жизни Вайсира или несущественных, на его взгляд, мелочах, которые были интересны ей. Они даже не заметили, как закончились семь дней пути до Крап-чага, и, только когда ис Навартан сообщил о том, что пилоты готовятся к выходу из гиперпространства и вскоре можно будет связаться с Евой и Анитой, Йанур, нахмурившись, замер, думая о своем. Женевьева присела на корточки рядом с креслом и, взяв его руки в свои, с тревогой произнесла, заглядывая в глаза: – Любимый, что тебя встревожило? Он сразу отметил, что она впервые назвала его любимым и, удивленно наклонив голову, спросил, в то же время боясь услышать ответ: – Любимый? Ты правда смогла бы полюбить меня, Женевьева? Она с легкой тревогой в голосе ответила, крепче сжимая его ладони: – Я уже люблю тебя! С первой минуты, как увидела, просто боялась признаться и себе, и тебе. Люблю, Йанур! Слишком сильно люблю! И очень боюсь потерять! Только выдохнув, Йанур понял, что не дышал, слушая ее ответ. А теперь облегчение волной накрыло его, и он счастливо засмеялся, усаживая Женевьеву на колени. Крепко прижав к себе и уткнувшись носом ей в шею, уже оттуда твердо сказал: – Ты ведь понимаешь, что к Разу всего на пару дней сможешь попасть. Ты теперь Вайсир и всегда, везде будешь только со мной. Как только прилетим на Крап-чаг, отправимся в нашу резиденцию, а они – в свою. И хотя вы сможете видеться, но это будет не каждый день, как ты прекрасно понимаешь, особенно после того, как Ева с мужем улетят на Рокшан. Мы тоже там часто будем появляться, но именно сейчас я хочу, чтобы ты поняла и приняла то, что произойдет буквально через пару часов. Женевьева видела, с каким трудом Йанур говорит ей обо всем этом, разъясняет очевидные истины и переживает из-за ее решения. Дослушав, она грустно посмотрела ему в глаза и, погладив мужчину по гладкой безволосой щеке, мягко сказала: – Не переживай, любимый! У меня было время все обдумать, и я готова к этому. Мы все: Ева, Анита и я – знали все с самого начала. Главное, что мы рядом и всегда можем навестить друг друга, связаться и поговорить, в конце концов. Облегченный выдох и благодарные объятия Йанура вызвали у Женьки легкую усмешку и море нежности к этому сильному мужчине, который так опасался ее расстроить, а тем более – потерять. Именно сейчас Женевьева поняла, что рядом с ним больше не боится ничего и никого – главное, чтобы он ее любил, а с остальным она постарается справиться. Глава 6 Межзвездный корабль «Крин Разу» Как только Рантаир и Ева сообщили Аните, что Женевьева останется на корабле Вайсира ввиду неожиданного появления в поле зрения джа-анов, та сначала занервничала, опасаясь за ее безопасность, но, выслушав заверения Дара и Евы, что Женевьеве рядом с Йануром ничего не грозит, успокоилась. А взглянув на все еще спящих в кресле детей, даже почувствовала некоторую долю уверенности в том, что, оставшись наедине, эта парочка быстрее найдет общий язык и углубит свои отношения. Представив, каким образом будет происходить это углубление, Анита даже усмехнулась. Заметив любопытные взгляды остальных, пояснила: – Мне интересно, как быстро они поймут, что созданы друг для друга? А главное, как долго мы после этого их не увидим? Губы Рантаира лишь слегка дернулись в невольной усмешке, но он спокойно сказал, глядя на Аниту и успокаивающе поглаживая плечи своей лианэ: – Не волнуйтесь, основные торговые и личные резиденции Вайсиров находятся на Рокшане и Крап-чаге, мои тоже. Так что вы сможете часто видеться. Да и Харнур, я думаю, поспособствует вам в этом. Ран перевел грустный понимающий взгляд на мальчика, крепко прижимающего к себе даже во сне маленькую девочку, которая так трогательно спала, доверчиво уткнувшись ему в грудь. Анита с сожалением подошла к спящей парочке и тихонько потрогала Харнура за плечо, пытаясь разбудить. Первой его ответной реакцией стал еще более крепкий захват тела Сабрины и жесткий, совсем недетский, напряженный взгляд карих глаз. Через несколько мгновений, сообразив, что перед ним Анита, Харнур заставил себя ослабить захват и с великим сожалением предоставил матери возможность забрать дочь. Анита, покачав головой, тихо попросила: – Харнур, помоги отнести ее ко мне в каюту, потом я тебя провожу в твою. Твой дядя и моя сестра на вашем корабле, но из-за появления джа-анов нам пришлось срочно расстыковываться, и они не успели вернуться сюда. Так что неделю, пока не доберемся до Крап-чага, ты поживешь с нами, а Женевьева – у вас на корабле. Удивленный и слегка встревоженный взгляд Харнура, упав на рыжие завитки Сабрины, тут же вспыхнул счастьем и восторгом. Анита с улыбкой отметила эту перемену в его лице, понимая, что пока этот шестнадцатилетний юноша к трехлетней девочке относится как голодающий к большому и вкусному лакомству, а не как мужчина к будущей женщине. Просто Харнур сегодня впервые был сыт и не испытывал боли, именно поэтому он не хотел расставаться с Сабриной. Но Аните очень понравился этот спокойный умный паренек, и она втайне надеялась, что судьба свяжет его воедино с ее дочерью. Неделя пролетела незаметно для маленькой компании, летящей на «Крин Разу» к планете Крап-чаг. Множество вопросов, которыми засыпала Анита своих друзей, не утомляли, наоборот, мужчины находили некое удовольствие в том, чтобы делиться своими знаниями и опытом с землянками, украсившими их будни. За эту неделю даже Харнур привык к присутствию и выходкам Сабрины и со снисходительной улыбкой наблюдал за ней, уже сидя в кресле со всеми, а не как в первые пару дней – словно привязанный следуя за ней по пятам. Анита же просто улыбалась, заявляя, что лучшей няньки она бы не нашла во всей вселенной. А Ярина, понаблюдав, как Сабрина заснула на руках у Харнура, привычно уткнувшись лицом ему в грудь, заметила: – У парня есть возможность с раннего детства воспитать себе идеальную жену. – Чем вызвала краску смущения на лице младшего Вайсира и легкие усмешки на лицах других. Аниту интересовало, как женщины-рокшанки реагируют на Еву и она на них, соответственно. И как это все скажется на Аните, Сабрине и Женевьеве. Ева сразу успокоила подругу: – Не переживай, я этот вопрос прояснила, как только мы с Раном на Рокшан прилетели. И с его мамой эльтариной Нанрир, и с сестрой эльтариной Кассаир пообщалась, и ничего страшного, кроме небольшого раздражения, на коже не было. У меня теперь даже придворные дамы есть, куда ж без них. Хорошо, что у них забот хватает и они меня своим обществом не сильно напрягают. Хотя они весьма милые женщины – эти придворные дамы так искренне меня жалеют. Ева расхохоталась, заметив недовольное выражение на лице мужа и улыбки Дара и Ярины. Анита только головой покачала, но не сдержалась и рассмеялась. – Мне со свекровью необыкновенно повезло, она великолепная женщина, не знаю, что бы я без нее делала. Наверное, совсем бы опозорилась. На Рокшане столько правил, умереть не встать, так Нанрир для меня целую схему разработала и помогла ее освоить, чтобы я быстрее в их общество влилась. Я вас с Женькой потом по ней же натаскаю. А то из нас какие-то недоделанные эльтарины получатся. А вообще, они ко мне очень быстро привыкли и уже как со своей обращаются. Может, это из-за того, что мы от них почти не отличаемся, а может, потому что муж – второй наследник и, если ему что-то не понравится, с удовольствием крепко пожмет недовольным руку. Главное, чтобы после этого рукопожатия рука у недовольных не отвалилась! Рантаир уже не хмурился, а иронично улыбался, принимая слова жены скорее за комплименты, чем за насмешки. Да, Еве долго пришлось трудиться над тем, чтобы он не так остро реагировал на шутки по поводу своей мутации и внешности. Временами он все еще не мог поверить, что лианэ действительно считает его красивым, особенно длинные белоснежные волосы. Когда вошедший в гостиную ис Труне сообщил, что они вышли из гиперпространства и через несколько минут произойдет стыковка с кораблем Вайсира, Дар попросил брата накрыть ужин в гостиной, а Ева заранее сходила за гитарой. Как только стол накрыли, в каюту вошла пара, при виде которой у всех на лицах заиграли понимающие радостные улыбки. Старший Вайсир крепко держал за руку Женевьеву, она же второй ладонью все время поглаживала их соединенные пальцы и счастливо заглядывала ему в лицо. Его же взгляд, пробежавшись по встречающим, тут же вернулся к лицу любимой женщины, вспыхнув светом и желанием. Все с каким-то благоговением наблюдали за этой переменой в лице Йанура. Особенно Ева, Рантаир и Дар, которые довольно хорошо изучили этого сурового, никогда не улыбавшегося, даже хмурого мужчину и сейчас, заметив на его лице столько светлых и радостных оттенков чувств и эмоций, потрясенно замерли. Вечер прошел замечательно – больше не было напряжения за столом, и уже уверенный Йанур с удовольствием беседовал с Рантаиром и Даром о торговле, о будущих отношениях с Человеческим союзом, о детях и образовании. У них были тысячи тем для разговора, и каждый чувствовал себя так хорошо, как будто находился в кругу своей семьи. Лишь Анита немного тоскливо уплывала в свои мысли, теряя нить общей беседы. Ей вдруг отчаянно захотелось подобных отношений и близкого родного человека рядом. Точнее, мужчину, который согреет замерзшее, голодное сердце, разделит ее тревоги и проблемы, на которого всегда можно опереться, если возникнет в этом нужда, и которого она будет любить всей душой. Только одно маленькое происшествие за вечер заставило встряхнуться мужчин на пару минут – когда о чем-то шептавшаяся с Яриной Анита громко спросила, обращаясь к Рантаиру: – Я бы хотела познакомиться с подругами Евы и Ярины. Можно нам пригласить в гости столь широко известных в узких кругах наемников Леморана? – НЕТ! Слово «нет» было высказано одновременно всеми мужчинами, сидящими за столом, и, отметив это, они замялись и дружно поспешили перевести тему. Старший Вайсир тут же предложил организовать экскурсию по Крап-чагу, Рантаир что-то пробурчал о будущем приеме у наместника, Дар, хмуро глянув на жену, сообщил, что по прилете сразу займется здоровьем беременной лианэ второго наследника, и остальным женщинам не мешает составить Еве в этом компанию. Заметив смешки на лицах своих избранниц, мужчины сочли более безопасным никак не комментировать столь категоричный отказ и удалиться в свои каюты. Через двенадцать часов им предстояла посадка в космопорте Крап-чага. Даже на этой оживленной трассе возле планеты, где добывается большая часть голубых кристаллов, являющихся основным топливом для межзвездников Рокшана, да и других государств, развелось слишком много черных осьминогов джа-анов. Этот факт не давал расслабиться и окунуться в сибаритство. Рантаир и Вайсир пришли к обоюдному выводу, что очень скоро императорским космическим войскам придется заняться чисткой подконтрольной Рокшану территории от этой черной заразы. Иначе сами не заметят, как окажутся в ситуации, похожей на ту, что сложилась на Фабиусе. Крап-чаг – Ну что, кто проведет для нас экскурсию по магазинам этой замечательной планеты, похожей на сушеный урюк? – Анита, вызывающе уперев руки в бока, уставилась на мужчин, сидящих за столом. Рантаир ждал, когда Ева вместе с Ярой вернутся с ежедневного медицинского осмотра. Вайсир нежился в лучах заботы и любви Женевьевы, которая уже всем объявила, что хочет пройти лианорию и они с Вайсиром сегодня подали в Совет Рокшана заявку на ее прохождение. И только Анита бесцельно слонялась по резиденции кован Разу, потому что даже Сабриной занимался Харнур, принявший слова Ярины о воспитании для себя идеальной жены с младенчества совершенно буквально. И пока Сабрину все устраивало, Анита молчала и не препятствовала занятиям младшего Вайсира с ее дочерью. Более того, она сочла это даже вполне разумным, удобным и полезным занятием, ведь мальчик благодаря дяде получил весьма разностороннее, блестящее образование. Как только Анита хмуро взглянула на друзей в ожидании ответа на вопрос, в комнату на всех парах ворвались Ева с Яриной, за которыми быстрым шагом, с трудом сохраняя невозмутимость, поспевал Дар. Девочки, услышав пожелание Аниты, с большим восторгом приняли решение присоединиться к подруге и с таким же нетерпением уставились на Рантаира, который, тяжело вздохнув, пробурчал: – Эльтар Йанур, похоже, не горит желанием бродить по магазинам, как и его лианэ. Как ему повезло, однако! Так что придется мне и тебе, ис Дар, сопровождать наших женщин в этом нелегком мероприятии. Ева вспорхнула на колени к мужу и, благодарно чмокнув его в щеку, потерлась о харуз на его груди, словно кошка, полакомившаяся вкусной сметаной. Все их сборы много времени не заняли, и уже через пару часов три женщины и пятеро мужчин-рокшан, следующих за ними словно мученики, бродили по огромному закрытому подземному комплексу. Главный город Крап-чага целиком находился под поверхностью планеты. По улочкам, освещенным яркими фонарями, сновали невысокие шрахи – коренные жители планеты, и множество представителей других рас. Стоя на одной из центральных улиц города, где в большинстве своем располагались магазины с различными товарами, кафе, салонами по продаже, начиная от космических кораблей до земельных участков на какой-нибудь затрапезной планетке типа К-19, Ева, Ярина и Анита в сопровождении своих линов и телохранителей озирались по сторонам, не в силах определиться, куда идти дальше. Женщины, одетые в длинные легкие черные плащи, скрывающие фигуры и волосы, но не стесняющие движения, негромко спорили между собой, а Рантаир с Даром и тремя телохранителями молча наблюдали за ними и окружающими. Блуждающий взгляд Ярины вдруг зацепился за яркий рисунок на другой стороне улицы, и она, недолго думая, подхватив под руки Аниту и Еву, потащила их туда, не обращая внимания на остальных. Как только они вприпрыжку пересекли улицу и обернулись посмотреть, идут ли за ними их мужчины, раздался оглушительный хлопок, сверху посыпались камни и пластик вентиляционных труб. Рантаир с Даром замерли на секунду и бросились вперед сразу после того, как раздался непривычный слуху землянок подземный гул. Теперь они с ужасом наблюдали, как между ними и их женщинами начали вздыбливаться плиты дорожного покрытия, которые, разваливаясь на части и расходясь в стороны, иногда поглощали нечаянных жертв, имеющих несчастье попасть в центр разлома. Рантаир и Дар, не обращая внимания на хаос вокруг, по обломкам плит пытались перебраться к женщинам. Но беснующаяся в панике толпа несла их прочь, грозя затоптать. Девушки старались держаться рядом и следить за тротуаром, чтобы не упасть под ноги тем, кто в ужасе метался вокруг. Ева, Ярина и Анита, цепляясь за руки, чтобы не потерять еще и друг друга, в ужасе озирались, в поиске охраны и своих мужчин. Ева даже представить себе не могла, что они сейчас испытывают, потеряв их из виду. Они отступили в один из проемов рядом стоящего здания и вжались в стену. Держа руку Ярины, Ева вдруг почувствовала, как все тело сковывает холод, и, взглянув на Аниту, поняла – та чувствует то же самое. Ярина судорожно вцепилась в ее руку, вздрагивая всем телом, явно в истерике. Повернувшись к подруге, Ева увидела, что она, не отрываясь, смотрит на трех субъектов, закутанных в такие же, как у них, черные плащи. Но маскировка не скрывала черные хоботки, торчавшие из-под низко опущенных капюшонов, выдавая джа-анов с головой. Ужас пополам с холодом заморозил спину и грудь. Еве казалось, что она выдыхает ледяной пар, который мешает сделать глубокий вдох. Анита, дернув девушек за руки, затащила обеих за угол здания и, не останавливаясь, уводила дальше от этих уродов. Но им не повезло – через несколько мгновений трое джа-анов появились из-за угла и не торопясь последовали за ними. Девушки лихорадочно оглядывались в поисках выхода из смертельной ловушки, но, натыкаясь на голые стены и шарахавшегося при попытке обратиться к ним за помощью народа, с отчаянием понимали, что спасти их может только чудо. Заметив дверь в стене, девушки кинулись к ней, но, несколько раз дернув ее и пнув ногами, убедились, что она закрыта. Пробежав несколько метров, они уперлись в тупик. Все, конец! Им оставалось только с ужасом наблюдать за медленным приближением джа-анов. Ева взывала к Рантаиру через браслет связи, молила его о помощи, но понимала – сейчас он чувствует то же, что и она, однако вряд ли он сможет найти и спасти их в том хаосе, который творился на улицах растревоженного взрывом города. Внезапно раздался сухой скрип, и в трех метрах от них дверь, которую они отчаянно пытались открыть несколько секунд назад, отъехала в сторону. Из нее вышел высокий мужчина в куртке с капюшоном. Он заметил джа-анов, потом окинул быстрым взглядом испуганную троицу и снова посмотрел на черных пришельцев. В его руках, как по волшебству, появились палки с крючками – оружие, которым пользовались рокшане, – и он встал в боевую стойку между «осьминогами» и девушками. Из-за низко опущенного капюшона они не могли рассмотреть незнакомца, но судя по плавным движениям, росту и оружию, на помощь к ним пришел рокшанин. Немного расслабившись, но не настолько, чтобы поверить, что он один сможет одолеть трех джа-анов, девушки с тревогой смотрели на него. Не поворачивая головы, он прошипел им: – Дверь открыта. Зайдите внутрь, но не заходите далеко. Там не менее опасно, чем в лапах джа-анов, но хищники там другого рода. Снаружи дверь не открыть, только изнутри, и на какое-то время вы будете в безопасности. Где ваши хранители, куда смотрит ваша охрана, женщины? На этой планете нет ни одного безопасного места, или вы искали острых ощущений? Он успел договорить, когда трое джа-анов окружили его. Девушки укрылись за дверью, но Анита, вставив ногу в щель, не давала ей закрыться, и они, молясь, наблюдали за схваткой. Их спаситель крутился так быстро, что девушкам с трудом удавалось различать его движения. Они видели только черные росчерки ран, которые он оставлял на их врагах. Ева могла с уверенностью сказать, что этот мужчина почти не отличался от Рантаира по стилю и качеству боевой подготовки и, может быть, даже превосходил его в мастерстве и опыте. Он уверенно отражал удары своих соперников и тут же нападал сам. Еве показалось, что он не только не испытывает страха перед джа-анами, но как будто сам ищет встречи со смертью. Она заметила, что Анита молится, не сводя глаз с их защитника. Еву поразил ее взгляд, в котором были и ужас, и восхищение, и страх за чужую жизнь. – Нужно продержаться совсем немного, нас ищут. Рантаир знает, где я, благодаря браслету связи, – она попыталась успокоить не то Аниту с Ярой, не то себя. Ева крепко сжала руку Аниты, и та, не отводя взгляда от поединка, прошептала: – Если он выживет, я не знаю, что с ним сделаю. Или убью, или зацелую. Если смогу приблизиться, конечно. Она резко вскрикнула от волнения, зажав рот рукой, и Ева увидела, как падает второй нападающий «осьминог», но третий отскочил от рокшанина, а потом, сделав резкий выпад, попытался снова достать его. На груди их защитника быстро расплывалось красное пятно, но он, покачнувшись, устоял. Двое джа-анов с полуоторванными головами свалились рядом черной зловонной кучей. В следующую секунду противники кинулись навстречу друг другу, проведя последнюю смертельную серию выпадов. Схватка закончилась тем, что он тоже упал под ноги победителю. Тот, с трудом дойдя до стены, прислонился к ней и сполз вниз. Девушки выскочили наружу и окружили своего спасителя. Его волосы все еще были не видны, но красные от голода глаза, вытянутое лицо с несколькими шрамами на белоснежной коже лба и подбородка подтвердили его происхождение. Он был не так красив, как Рантаир, но и в нем, отметила Ева, не меньше, чем в ее любимом, выделялись аристократические черты и сильный волевой характер. Анита пристально вглядывалась в лицо мужчины, словно стараясь запомнить на всю жизнь, а он с тем же жгучим интересом вперемешку с непередаваемой тоской и горечью смотрел на нее. Ева хотела предложить ему помощь, но Анита опередила ее, сделав шаг и намереваясь сесть рядом с ним, но была остановлена протестующим жестом: – Не смейте приближаться ко мне, я опасен для вас не меньше этих черных тварей. – Он, устало подняв руку, откинул капюшон, открыв взору серебристо-белую шевелюру, и, как будто извиняясь, грустно улыбнулся: – Не хочу, чтобы твое прекрасное личико испортила гримаса боли и отвращения, Аттойя, не волнуйся, я как-нибудь сам справлюсь, не в первый раз уже. Анита обернулась к Еве, и в ее глазах они с Яриной заметили восторг, облегчение и пожизненный приговор для этого беловолосого мужчины, разочарованного в жизни и находящегося, видимо, в постоянных поисках смерти, судя по покрытому шрамами лицу. Анита облегченно усмехнулась и опустилась рядом с ним на колени: – Ты правда считаешь меня красивой? Он, не мигая, смотрел на нее своими черешневыми глазами: – Ты разве не слышала, что я сказал? Я смертельно опасен для тебя и считаю, что ты прекраснее самой Аттойи, не в обиду будет сказано твоим красивым спутницам. Ты не только прекрасна, но еще и обладаешь самым изысканным вкусом, который не сравнится ни с чем. К сожалению, я вряд ли смогу попробовать тебя, маленькая, так что не надо меня мучить дополнительно. Анита уже открыла рот, чтобы ответить ему, как в проулок на всех парах выскочил Рантаир, на полкорпуса опередив Дара и телохранителей. Рантаир, по дороге оценив ситуацию, подскочил к Еве, вцепился в нее, словно утопающий в спасательный круг, и, прижав к себе, покрыл жадными поцелуями ее лицо. Ева почувствовала, как его трясет, и, потянувшись, обняла за шею и повисла на мужчине, зацепившись ногами за талию. Отвечая на его поцелуи, тихо прошептала: – Все хорошо, любимый, я рядом. Со мной все хорошо, родной мой, единственный. Я не пострадала. Оглянувшись, она заметила похожую картину, только с участием рыдающей на руках у Дара Ярины. Он прижимал ее к себе и укачивал, словно ребенка, касаясь щекой и губами ее виска. Их прервала Анита, громко обратившаяся к прибывшим: – Так, радоваться и миловаться потом будем, а то сейчас мой шанс на счастливое семейное будущее кровью истечет. Ис Дар, у вас нет с собой того волшебного приборчика, которым вы Сабрине все время ранки заживляете? А то нашего героя в грудь ранили. Она отвернулась от всех, игнорируя пристальное внимание Рантаира и Дара, и наклонилась к истекающему кровью мужчине, который во все глаза наблюдал за ними, явно не веря этим самым глазам. Судя по всему, он давно не был дома и последние новости не слышал. Незнакомец зачарованно следил за Анитой, которая расстегнула его куртку, чтобы осмотреть рану. А когда та, увидев отверстие раны, судорожно схватилась за его ладонь, пытаясь взять себя в руки и не упасть в обморок, Ева решила, что бедолага сам на грани потери сознания, как Рантаир в первые моменты их близости, когда боялся, что причиняет боль. Анита прижала руку незнакомца к своей груди и с тревогой спросила: – Больно, наверное? – Обернувшись к остальным, проорала с нотками паники в голосе: – Ну, где вы там, ему же больно, и кровь вон не останавливается. Давайте скорее унесем его домой в медитек. Быстренько сделайте из плащей носилки! Только ускорьтесь, пожалуйста! Телохранители, повинуясь безмолвному приказу-кивку Рантаира, быстро организовав носилки из плащей, осторожно подошли к раненому и с помощью второго наследника быстро переложили его. Анита, ни на секунду не отпуская руки незнакомца, встала рядом. Вся процессия двинулась из тупика. Оказалось, что мужчины приземлились на летающей платформе прямо посреди улицы, сразу за углом, так что пешком долго идти не пришлось. Рантаир, все время прижимающий Еву к себе, занял кресло и хрипло сказал, обращаясь к раненому: – Эльтар Тирни дуран Нарн, я не ошибаюсь? – дождавшись утвердительного кивка, Ран продолжил: – Эльтар Тирни Нарн, благодарю вас за спасение моей лианэ эльтарины Евы кован Разу, лианэ иса Дара Рамзи, исы Ярины Рамзи, а также за спасение моей родственницы эльтарины Аниты Полянской. Он снова окунулся носом в волосы Евы и только через пару мгновений, чуть успокоившись, снова продолжил, глядя на Тирни, который смотрел на них, вытаращив уже не такие темные глаза. Хотя гораздо чаще он глядел на Аниту – она по-прежнему держала его за руку. – В связи со случившимся я хочу сказать, что обязан вам жизнью и честью. И отныне я ваш кровный должник. А я всегда оплачиваю свои долги. Еще раз выражаю вам свою благодарность… Его прервал Дар, который тоже крепко прижимал к себе уже немного успокоившуюся Ярину. – Эльтар Тирни дуран Нарн, в моем лице вы также обрели себе еще одного кровного должника. И я благодарен вам, как и мой хозяин, эльтар Рантаир кован Разу. А еще хочу сообщить, что рана тяжелая, но не смертельная, и, как только мы окажемся в резиденции второго наследника, я лично займусь вашим лечением. Вы спасли самое дорогое, что есть у нас, и наша благодарность безмерна. Анита оторвалась от разглядывания своего героя и обратилась к Рану: – Рантаир, что это был за взрыв? Второй наследник, скривившись от злости от мысли, что не смог проконтролировать простой поход по магазинам, хрипло пояснил: – У шрахов под городом на нижних уровнях есть заброшенные шахты, какие-то недоумки пытались вести в них нелегальную добычу голубых кристаллов для контрабандной продажи, вот и не уследили, что-то пошло не так. Власти сейчас разбираются. – Йанур с Женевьевой в курсе нашей пропажи? Ран кивнул и продолжил: – Эльтар Вайсир хотел тут же присоединиться к вашим поискам, но у нас не было времени ожидать его. Пока он находится с вашей сестрой и дочерью, эльтарина Анита. Вы можете не беспокоиться, Харнур от Сабрины не отходит даже на мгновение. Ева заметила, как при упоминании Сабрины Тирни пристально уставился на Аниту, даже почудилось, что в его красноватых глазах промелькнула боль, а возможно, и страх. Как только флаер приземлился возле резиденции второго наследника, эльтара Тирни Нарна транспортировали в медитек. Ис Дар с Яриной и Анитой, ни на секунду не отходившей от раненого, отправились вместе с ним, а Еву Рантаир отнес в спальню на руках. Эльтару Тирни было предложено остаться в резиденции кован Разу для лечения и реабилитации в их тесной компании. Заглянув в золотистые смешливые глаза Аниты, Тирни был не в силах отказаться. Пока он находился в медитеке под тщательным и заботливым наблюдением врача иса Дара Рамзи, ему поведали историю появления красноволосых женщин на Крап-чаге. Тирни, конечно же, был в курсе событий в империи Рокшан, касающихся обретения инопланетной лианэ вторым наследником. Слишком значимым и широко освещаемым было это событие. Но его тогда не было на планете, теперь же он убедился воочию. Но об остальных землянках мужчина не знал в силу крайней секретности операции по их перемещению. Тирни, порядком ошеломленный тем фактом, что уже двое беловолосых смогли стать линами и обрести свою семью, с жадным интересом следил за Анитой. Как рассказал Рантаир Аните на следующий день, эльтар Тирни относился к четвертой ветви императорского дома и его род славился своими военными заслугами. Почти все Нарны были военными или советниками по безопасности, и отец Тирни именно им сейчас и являлся, поэтому Рантаир сразу узнал его в том переулке. Сам Тирни тоже выбрал военное поприще, точнее, он работал в разведывательном управлении и занимал немалый пост, несмотря на свою мутацию. Среди Нарнов слабаков нет и никогда не было. Еще Рантаир, заметив, какими взглядами обмениваются Тирни с Анитой, предупредил последнюю, что Нарн расшаркиваться, как Вайсир, и обещания о свободном выборе давать не будет. Более того, Рантаир был уверен: как только Нарну-младшему станет известно, что Анита – свободная женщина, даже имеющая хранителем второго наследника, ее просто-напросто по-тихому умыкнут. Ведь недаром же последние несколько лет Тирни провел, тесно сотрудничая с Лемораном. А дурные привычки заразны! Анита, слушая Рантаира, лишь загадочно улыбалась, а потом снова шла в медитек навестить Тирни. На второй день, когда Нарн пришел в себя и уже не впадал каждые пять минут в забытье, лежа на не слишком мягком и удобном пьедестале, мужчина попытался провести самодиагностику, показавшую, однако, что он еще слишком слаб, чтобы обойтись без помощи медитека. Тирни принялся анализировать полученные от врача сведения о красноволосых женщинах и последних событиях на Рокшане. Он с трудом смог поверить, что во Вселенной нашлись женщины, которые не испытывают боли от соприкосновения с «белой смертью» Рокшана, как их называли на родине. Но видел собственными глазами две пары подобного союза и море счастья и любви в их глазах. А он… Он испытывал жгучую зависть и боль, что не имеет того же. Что его не любит никто. В семье Тирни уважали и принимали таким как есть, но, зная, что он никогда не принесет роду наследника, требовали больше, чем со старшего брата. Он должен был стать военным – и стал им, выполняя долг Нарна за двоих. Брат служил роду, а Тирни – империи, и до вчерашнего дня мужчина думал, что это правильный и единственно приемлемый для него путь. Но вчера он встретил ее – богиню с мягким теплым именем Анита, и уже сегодня Нарн считал, что все сорок четыре года своей жизни ждал и искал именно эту женщину. Только ее! Его Аниту! Осталось только правильно разыграть партию и сделать верный ход, и она будет принадлежать ему одному. Надо выяснить, кто ее хранитель и в каких они отношениях, раз у нее уже есть ребенок. Из разговоров с врачом и его женой Тирни узнал, что из трех красноволосых землянок лианорию прошла только лианэ второго наследника, а вторая женщина, Женевьева, которую Нарн видел лишь мельком – стоящей рядом с суровым наместником и торговцем Вайсиром, – только готовится к ней. И Ева, и Женевьева тоже были красивы, но его мысли и чувства захватила богиня Анита с золотисто-коричневыми очами и волосами, в которых сверкали лучики Аттойи. Как только ее имя и образ всплыли в его сознании снова, тело по-мужски откликнулось, и у него заныло в паху и тоскливо запекло в груди. Неожиданно отъехала автоматическая дверь, и в комнату вплыла Анита, его богиня, держа на руках маленькую девочку, похожую на нее, а за ними неслышной тенью вошел младший Вайсир. Анита остановилась возле Тирни, встав почти вплотную к медитеку, с поверхности которого свисала его рука, и посмотрела на мужчину. Прекрасное лицо расцвело улыбкой, как только она заметила, что пациент не спит. Присев на краешек овального черно-белого кресла рядом с медитеком и усадив на колени дочь, Анита снова поглядела на него и доброжелательно поздоровалась: – Привет, эльтар Тирни! Как ваше самочувствие? – Не дождавшись от него внятного ответа, Анита продолжила: – Хочу представить вам мою дочь, эльтарину Сабрину, и нашего друга эльтара Харнура доран Вайсира! Саби, ты что-то хотела сказать эльтару? Тирни с интересом наблюдал, как Сабрина, неуверенно оглянувшись на Харнура, снова повернулась к нему. Потом ее лицо осветила улыбка, и она, слегка картавя и с трудом произнося слова на рокшанском, произнесла: – Привет! Меня зовут Сабрина. Спасибо, что спасли мою маму, и тетю Еву, и тетю Яру. – Нахмурив темные бровки и наморщив носик, она быстро, пока мама ее не перебила, спросила: – Страшно, наверное, было с восьминогами драться, да? Я их так боюсь, даже плачу, а Харнур не велит, говорит, он их всех побьет, если они меня обидят! Вот! А тебе больно? У меня тоже коленки болят, но я не жалуюсь, а знаешь как больно? Тирни заметил, что Анита с Харнуром закатили глаза и улыбаются, слушая монолог Сабрины, которая, не дожидаясь ответов на свои многочисленные вопросы, упивалась собственной важностью и тем, что ее слушает столько взрослых. – А я еще петь умею, как тетя Женя, и стишки разные знаю! Рассказать, Тирни? Услышав такое заманчивое предложение, Харнур обреченно застонал, а у Тирни удивленно округлились глаза. Прослушав короткий стишок, Вайсир взял Сабрину на руки и предложил: – Пойдем, маленькая, в прятки поиграем. Чур, я прячусь, а ты меня ищешь! Анита с трудом удержалась от смеха, вспомнив, что в прошлый раз Сабрина полчаса искала Харнура под столом, а тот спокойно читал в соседней комнате. Похоже, маленькая невеста уже порядком надоела своему юному жениху! Ее мысли прервал хрипловатый баритон Тирни, от которого у Аниты побежали мурашки по спине, а между ног разлилось тепло. Как-то слишком остро она реагирует на него… – Позволено ли мне будет узнать, кто твой хранитель, моя сладкая малышка? Анита, частично просвещенная Евой о местных нравах, с озорной усмешкой вспомнила предупреждение Рантаира об этом мужчине и, лукаво взглянув из-под полуопущенных ресниц, заявила: – Я не замужем, поэтому по обычаям Рокшана хранителем для нас с Сабриной стал лин моей племянницы Евы эльтар Рантаир кован Разу. Она специально уточнила, что не совсем одинока и не совсем свободна от определенных обязательств. И это не укрылось от Нарна. Чуть сузив глаза, он выбросил руку в ее сторону и ухватил женщину за ладонь. Внимательно разглядывая ее руку, чуть более хриплым голосом, чем раньше, спросил: – А позволено ли мне будет узнать, кто отец твоей дочери и где он, Аттойя? – Его имя не имеет значения, потому что он остался на Земле, наши отношения с ним длились лишь неделю, и только два раза я была с ним близка, но это нанесло моему здоровью довольно ощутимый вред, и нам пришлось расстаться. Навсегда! А через месяц я узнала, что ношу Сабрину. Ему до этого не было никакого дела. В моей жизни больше не было мужчин, и моя дочь имеет для меня первостепенное значение. Анита заметила, как Тирни, довольный ее ответом, кивнул своим мыслям и подобрался, словно хищник перед прыжком. – А позволено ли мне будет узнать, есть ли шанс, что ты сочтешь меня достойным стать хранителем для тебя и твоей дочери? Анита облегченно выдохнула, все же волнуясь перед этой встречей и чувствуя неуверенность в своей привлекательности для Тирни, ведь у нее уже есть дочь. Потом встала и пересела на краешек пьедестала, на котором лежал мужчина, и, склонившись к нему, прошептала, глядя прямо в серые глаза, подернутые красной дымкой: – А это будет зависеть от того, как ты будешь ухаживать за мной. Его глаза расширились от удивления, а затем, резко сузившись, сверкнули усмешкой. Тирни поднял руку и неуверенно, осторожно коснулся ее щеки, изучая мягкость кожи. Заметив, что она не против его ласки, потрогал волосы, яркой медной волной стекающие ему на грудь, пальцем очертил губы и контур лица, прикоснулся к ушку, выглядывавшему из-под волос, рассмотрел длинные сережки с зелеными камешками на концах, а потом выдохнул со свирепой уверенностью в голосе: – Ты не представляешь, как я хочу получить тебя, обладать тобой. Боль от этого желания нестерпимее самого сильного голода, который я испытывал в своей жизни. Согласен на все, что ты захочешь, лишь бы ты выбрала меня, единственная моя. Хочешь ухаживаний, значит – ты их получишь, только дай мне еще сутки, чтобы выбраться отсюда. Анита почувствовала, как от его слов внутри будто разжалась пружина, выпустив на свободу чувство ликования и восторга. Она действительно нашла того, кого искала! Придвинувшись еще ближе и стараясь не задеть раненую грудь, чтобы не причинить лишней боли, пальчиками легко погладила лицо, заново уже тактильно знакомясь с его чертами. Потом поддалась на уговоры своего тела и, не слушая разум, приникла к губам Тирни, мягко, нежно, легко касаясь его губ своими, только обозначая поцелуй и пробуя его на вкус. Мужчина обхватил ее голову обеими руками, заставляя приникнуть к нему ближе, а потом неумело, но жадно углубил поцелуй и теперь хозяйничал, подавляя и главенствуя. Но Анита с легкостью покорилась, доверилась, отдалась его воле и желанию. К реальности ее вернул хриплый стон Тирни, и она, судорожно отстранившись, в замешательстве посмотрела на него. Нарн же, запутавшись руками в ее волосах, не хотел отпускать, пока не заметил страх в ее глазах, и сказал, устало откинувшись на подголовник: – Прости, сладкая моя, я испугал тебя, но ты слишком великое искушение, чтобы спокойно лежать рядом. Особенно зная, что я могу тебя касаться, не причиняя вреда. – Тирни, я подумала, что слишком увлеклась и по неосторожности причинила тебе боль. Ты застонал, а я испугалась и пришла в себя. Ты доставил мне удовольствие! Нарн недоверчиво уставился на Аниту, а затем, заметив ее припухшие от поцелуев губы, облизал свои, запоминая ее вкус, и снова, словно магнитом притянутый, коснулся ладонью ее щеки, ласково погладил нежную кожу и ответил: – О, больно мне стало, но не там, где ты подумала, моя маленькая Аттойя! Может, ты повторишь еще раз? Анита усмехнулась, наклонилась и коротко чмокнула Тирни в щеку, отчего его серебристые брови поползли вверх от удивления, потом встала и, уже на выходе обернувшись, сказала, глядя на заметно встревоженного мужчину: – Тирни, мы же договорились, что это ты за мной ухаживаешь, а не я за тобой! Отдыхай, у нас есть куча времени узнать друг друга ближе. Выйдя за дверь, Анита счастливо улыбнулась, заметив довольную усмешку Тирни, потом вприпрыжку, словно Сабрина, помчалась искать сестру и племянницу. Очень хотелось поделиться захватывающими впечатлениями от встречи. Анита сидела с Тирни по полдня, не меньше, но ему явно было мало – он постоянно просил ее задержаться еще, откровенно заявляя, что ему не хватает. Она же только посмеивалась над ним и продолжала терроризировать вопросами о его семье и жизни, увлечениях и любимой еде, о животных и вкусах. Но Тирни не уступал Аните в настойчивом желании узнать все о ней. Сабрина тоже приходила, иногда вместе с матерью, а последний раз даже забралась к мужчине на колени, чем вызвала у Тирни неведомое прежде ощущение трепетной нежности. Такая маленькая уязвимая копия мамы. Сабрина. Его маленькая Сабрина! Тирни слегка коснулся детской щечки, потом пощекотал маленькие ребрышки, вызвав веселый громкий смех и икоту у малышки. Он смотрел на девочку изучающим пристальным взглядом, знакомясь с ней, принимая ее в свое сердце и душу. Отныне они обе – его малышки! Анита с легкой тревогой следила за ними, но, заметив тепло и нежность в лице Тирни, успокоилась и расслабилась полностью. Он принял Сабрину, а значит – больше препятствий для их союза нет, и это чертовски радует. Сияющими глазами она смотрела на свою дочь и своего мужчину, пытаясь успокоиться. А ведь так хотелось кричать от счастья, переполнявшего ее до краев! Три дня ис Дар заставил Нарна находиться в медитеке, и только на четвертый ему разрешили переместиться в одну из спален на первом этаже, настойчиво порекомендовав постельный режим. Лежать Тирни уже был не в силах, и ему как можно скорее захотелось увидеть свою богиню. Поэтому он осторожно, придерживаясь стенки, пошел в сторону гостиной, откуда доносились голоса. Добравшись до двери, услышал голос Йанура Вайсира, в котором звучали напор и тревога: – Эльтарина Анита, вы понимаете, на что идете? Тирни – хищник и мягкой зверушкой в ваших руках он никогда не станет. Все Нарны – хищники и детей своих воспитывают таковыми. Я хорошо знаком с его отцом Ревасом дуран Нарном и не раз сталкивался с ним в делах. Эльтар Ревас – просто зверь, который убьет любого и сожалениями свою голову занимать не станет. Я не спорю, что он хороший отец, как я слышал, и его лианэ, мать Тирни, тоже весьма приятная добрая женщина. Но вы уверены, что сможете ужиться с младшим Нарном? Им невозможно управлять и что-то от него требовать, к нему можно только приспособиться. Вас это устраивает? Ведь такой богатый выбор! Любой беловолосый сочтет за счастье стать вашим хранителем или лином. – Мне не нужен другой, Йанур! Спасибо за заботу и беспокойство обо мне, но я свой выбор уже сделала. Я люблю его, и другого мне не надо. Тирни – хищник, это я еще в том злополучном переулке поняла, но этот хищник мой. Я уверена, что смогу приручить его, а если потребуется – то и приспособиться к нему тоже. Рядом с ним я чувствую себя счастливой и в безопасности. Когда я пойму, что он любит меня и безоговорочно принимает Сабрину, я безотлагательно соглашусь стать его лианэ, если он попросит. Она замолчала и, заметив угрюмые настороженные взгляды друзей, явно уставившихся на что-то за ее спиной, медленно обернулась и увидела Тирни. Он стоял в дверях и, не отрываясь, глядел на нее. Анита заметила, как он судорожно сглотнул и перевел взгляд на Рантаира, который выпрямился в кресле и, положив ладонь на стол, напряженно посмотрел на Нарна. Потом в комнате раздался глухой баритон ее любимого мужчины. – Я клянусь честью своего рода вам, эльтар Рантаир кован Разу, и вам, эльтар Йанур доран Вайсир, что я, эльтар Тирни дуран Нарн, никогда не причиню вреда вашей родственнице эльтарине Аните Полянской и ее дочери эльтарине Сабрине Полянской. Буду беречь и защищать их обеих, потому что они обе являются отныне моим смыслом жизни и главным моим сокровищем. Это он произнес с легкой улыбкой, глядя во влажные от слез глаза Аниты. Тирни подошел к ней и, присев на корточки, взял ее руки в свои, коснулся их губами и, не обращая внимания на потрясенных его словами и поведением мужчин и женщин, твердо сказал, смотря на Аниту: – Я люблю тебя больше всего на свете. Для меня нет никого дороже тебя и… нашей дочери. Если ты согласишься принять меня как лина, ты сделаешь меня самым счастливым мужчиной во Вселенной. И будь уверена, тебе будет нетрудно приручить меня. Ты уже это сделала, моя маленькая Аттойя! Вытерев слезы со щек, Анита поцеловала Тирни в губы и, смеясь сквозь слезы, спросила: – А если я на лианорию вашу соглашусь, ты станешь моим персональным хищником? Его глаза блеснули искрами счастья и, усевшись рядышком с Анитой и прижав ее к себе, Тирни заявил: – Для тебя, единственная моя, я стану кем захочешь! – потом зашептал ей на ухо, заставив женщину покраснеть: – Особенно если ты пустишь меня в свою постель, Аттойя, там ты точно столкнешься с настоящим хищником! Ты не передумала еще, сладкая моя? Анита завороженно посмотрела ему в глаза и покачала головой: – Я никогда не передумаю, мой любимый лин! Эпилог Рокшан Заря красным золотом коснулась городских крыш и яркой листвы, ослепив Сабрину, чьи глаза привыкли к полумраку пещеры. Церемония прошла успешно, и теперь она законная лианэ эльтара Харнура доран Вайсира. Подняв голову, она посмотрела в самые любимые глаза на свете, и Харнур крепче прижал девушку к себе. Этого момента он ждал долгих шестнадцать лет и не сожалел ни об одной минуте ожидания. Сегодня свершилась его заветная мечта – он стал лином его любимой Сабрины. Сладкой малышки, которую он так долго приручал, очаровывал и воспитывал. Счастье грозило выплеснуться наружу фейерверком, но Харнур и не слишком скрывал его от всех. Смотрел на радостные лица близких и родных, которые появились в его жизни вместе с маленькой очаровательной девочкой, и невольно улыбался им в ответ, не забывая приветствовать гостей, поздравляющих его с лианэ. Слишком много их сегодня прилетело, чтобы поприветствовать представителя одного из самых богатых кланов, члена рода Вайсир, и его лианэ из рода самых известных воинов и особ, приближенных к императорскому роду, – эльтарину Сабрину дуран Нарн. Закончив принимать поздравления, Сабрина и Харнур спустились с площадки перед святилищем, где проводили лианорию, и подошли к многочисленным родственникам из разных родов. Рантаир обнимал за талию свою беременную лианэ Еву с одной стороны и старшую дочь, красноволосую Ирьяну, – с другой. Обе, восторженно сложив ладони перед собой, со слезами на глазах смотрели на молодоженов и счастливо улыбались. Рядом с ними стояли два их золотоволосых сына, позади которых находился сам Император Тар Суваир и, положив ладони внукам на плечи, довольно возвышался над ними. Харнур стал неплохим наставником для этих шустрых пацанов, и если приходилось наказывать их за что-либо, просто снимал перчатки со значительным выражением лица, и парочка «бандитов» сразу же принимала послушный вид. Сколько раз Харнуру приходилось сообщать императору и второму наследнику, что они совсем разбаловали парнишек-погодок. Зато Ирьяна – просто подарок для родителей. Она пошла в мать, унаследовав ее мутацию, но с поклонниками у нее проблем не будет – они уже выстраиваются в очередь, чтобы выказать наследнице рода Разу свое внимание и восхищение. Пока Харнур здоровался и обнимался с Рантаиром, Ирьяной и Евой, на них с Сабриной налетел маленький ураган в виде общей неугомонной тетки Женевьевы, заменившей ему мать, и спокойного дяди Йанура. Женя расцеловала обоих еще раз, поздравила и, повизжав с Сабриной от переизбытка эмоций (вызвав недоуменные смешки не знакомых с подобными выплесками свободной энергии рокшан), неожиданно отвернулась от них и бросилась в объятия Йанура, обильно поливая его харуз слезами. Как еще раньше выяснил Харнур, это так играют гормоны беременной женщины. Старший Вайсир с Женевьевой произвели на свет двух блондинистых мальчиков, а сейчас ожидали девочку и, судя по прогнозам Дара, тоже красноволосую. Йанур сильно изменился после встречи с Женевьевой – стал больше улыбаться, часто смеялся со своей женой, чересчур баловал ее и сыновей. И любил их всеми фибрами своей души. Следом за родными подошли Дар с Яриной. Позади мялись их маленькая пятилетняя дочь и старший сын – ровесник Ирьяны, оба были похожи на Дара как две капли воды. Ева постаралась и вытребовала у свекра повышение их социального статуса хотя бы до нессов – за заслуги перед отечеством, как она указала, – чем вызвала усмешки своих теток и Рантаира. Но муж ее горячо поддержал, и в итоге теперь Рамзи были не исами, а высокородными нессами. После Рамзи к ним, наконец, подошла мама Сабрины с мужем, свекром и свекровью, которая держала на руках маленького девятимесячного золотоголового внука – сына Тирни и Аниты. Они крепко обняли молодоженов. Анита плакала от счастья, а Тирни, достав платок, нежно вытирал ей слезы и шептал успокаивающие слова. Харнур про себя хмыкнул, мысленно обозвав тестя ручным хищником Аниты. Его теща из мужа веревки вила, причем такие длинные-предлинные, и все они вились вокруг ее ног. Но Тирни был совсем не против, всячески потакая любым капризам жены. Через пару секунд к ним подбежал запыхавшийся Макс, сын Тирни и Аниты, которому скоро исполнялось шестнадцать, и он этим весьма гордился, потому что после этого Макс должен был отправиться в военную академию, как и все предки Нарнов. Анита, правда, была весьма недовольна этим событием, но свекр и муж на уговоры не поддавались. Все Нарны – военные, и Макс был с ними полностью согласен. Еще раз обведя глазами родные и близкие лица, Харнур счастливо вздохнул и натолкнулся на понимающий довольный взгляд Императора Тара Суваира. Совсем недавно, на одном из больших семейных приемов, император весело заметил, что ему, в принципе, можно теперь не опасаться переворота или заговоров, потому что самые важные ключевые посты занимают его новые родственники: и военное ведомство, и самый крупный торговый дом, в ведении которого сорок процентов добычи всего топлива для космических судов, и разведка, подконтрольная Рантаиру и Тирни. А ведь у Тара Суваира еще так много внуков, что скоро, куда пальцем ни ткни, обязательно в родственника попадешь, причем ближайшего. Такое положение дел императора очень устраивало. С появлением на Рокшане семейства Полянских жизнь его родных и близких значительно улучшилась и разнообразилась. И тар Суваир благодарил судьбу и всех богов Рокшана за то, что они подарили его младшему сыну возможность обрести семейное счастье и любимую женщину, которая так много ему дала. Себя, детей и всю Вселенную! * * * notes Сноски 1 Ледяной спутник Леморана.