Annotation В далеком прошлом Карающая Мать сумела расправиться с бандами Ловчих, вознамерившихся уничтожить все живое на планете, приютившей человечество. Здесь, в этом чужом для нее мире, она и нашла себе могилу. Но ее имя стало ключом к могуществу и бесценным сокровищам земных недр. И вот, спустя тысячелетия, в одном из древних храмов планеты появляется таинственный Повелитель, глава секты фанатиков загадочного культа. Любой ценой он стремится узнать это имя – имя богини, уничтожившей Ловчих. Бывалый воин, князь Маттер, юный принц Инго и прелестная инопланетянка Влира получают задание Галактической Лиги: отыскать и нейтрализовать самозваного Повелителя, ликвидировав таким образом нависшую над Содружеством Миров угрозу… * * * Алексей Бессонов Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7 Глава 8 Глава 9 Глава 10 Глава 11 Глава 12 Глава 13 Глава 14 Глава 15 Глава 16 Глава 17 Глава 18 Глава 19 Глава 20 Глава 21 Глава 22 Глава 23 * * * Алексей Бессонов Имя палача © Бессонов А.И., 2017 © Оформление. ООО «Издательство «Э», 2017 * * * Глава 1 Ближе к полудню ветер, тянущий с юга сизые дождевые тучи, вдруг утих. Нудная мелкая капель прекратилась, в голубых просветах блеснули солнечные лучи. Над мелкой волной снова появились пестрые птицы, выбравшиеся из своих укрытий в скалах к западу от порта. – Дождь закончился, ваша милость. – Да? Высокий мужчина лет сорока, с загорелым, узким лицом встал из-за столика, выглянул в окно и улыбнулся хозяину таверны, в которой сидел уже больше часа. – Пожалуй, эти тучи унесло в океан. – Именно. Прикажете еще фруктового узвара? Пирожное? – Нет, спасибо. Мне уже пора: время вышло… С этими словами гость положил на столик несколько монет, вежливо кивнул и надел широкополую шляпу с серебряной пряжкой на ленте. Узкая старинная улочка, выложенная серой брусчаткой, встретила его подзабытым уже холодком северной весны. Многие годы он провел вдали отсюда, вдали от этих сине-зеленых лугов, от изрезанного холмами горизонта, от крохотных городков, спрятанных за высокими каменными стенами… Небо казалось низким, море отливало свинцом, а скупое солнце так и норовило спрятаться в тучах. – Лето запаздывает, – сказал он сам себе, поднимая воротник своей тонкой кожаной куртки, которая хорошо скрывала кинжал и кобуру с многозарядным пистолетом. За ратушной площадью мужчина свернул к порту. Выйдя на площадку возле храмовой школы, откуда открывался прекрасный вид на бухту, он внимательно посмотрел вниз. Возле одного из пассажирских причалов дымил трубами только что подошедший паром, соединявший регулярным маршрутом берега огромного залива Лир, глубоко врезавшегося в западную часть континентальной Пеллии. Южный берег залива гордо именовался Столичной Маркой, здесь же, в древнем порту Лаарис, находились Врата Севера, холодного и для многих пеллийцев по сей день таинственного. Вид парома заставил мужчину ускорить шаг. Через несколько минут он спустился по каменной лестнице, усаженной с обеих сторон хвойными деревьями, и оказался на террасе. От нее к причалам вели широкие кирпичные сходы. Над берегом тянулся угольный дым – три грузовика, пыхтя моторами, разворачивались возле причала, к которому подошел паром. С широкого судна спускались пассажиры: деловитые негоцианты в темных плащах и шляпах, мамаши с детьми, несколько старух, едущие, судя по белым шнурам на плечах, с богомолья. Мужчина прищурился: на сходнях мелькнула фигура в клетчатом шерстяном плаще. – Ну, здравствуйте, Хадден. – Рад приветствовать ваше вы… – Да помилуют нас боги! Вы в своем уме? Его высочество провел рукой по бледному после морского путешествия лицу и выдохнул сквозь зубы: – Молю вас, называйте меня просто «господин Инго». Мне, знаете ли, и так нелегко было убедить мое семейство избавить меня от тягости службы в Майли. Похоже, они теперь считают, что я спятил на теме религиозных изысканий. – Вот как? – Это скандал, но нам с вами так даже проще. Ну что, пойдемте? Надеюсь, на север ходит какой-нибудь регулярный транспорт? – Нам он не понадобится. Я арендовал машину. Инго одобрительно кивнул и взялся за один из своих кожаных саквояжей, взглядом дав понять Хаддену, что не позволит ему тащить весь багаж самостоятельно. – Вы голодны? – спросил Хадден, когда они с принцем поднялись на террасу. – Нет, завтрак оказался вполне съедобным. Если бы не волна… – Перед выездом из города нам придется захватить что-нибудь с собой. – Это понятно, дружище… Я хорошо изучил карту и представляю, куда нам ехать. Не знаю только, в каком состоянии у вас тут дороги. – Раньше были в отвратительном, но край богатеет, так что вроде бы деньги находят и на это. Вам, наверное, приходилось слышать, что здешние налогоплательщики – все до одного гордецы и местным властям спуску не дают? – Вот оно как! – Будьте уверены, ваша милость. Приходится отвечать за каждый медный грош… Путники прошли до конца террасы и свернули налево на мощенную новенькой плиткой дорогу, ведущую в район портовых складов. Дующий вдоль берега ветер стал слабее, отчетливо запахло дегтем. Инго зачем-то обернулся, поглядев на бухту сверху. Справа возле мыса дымил высоченными трубами огромный, черный океанский пароход: принц не мог видеть его вымпел, но судно показалось ему не пеллийским. – Лавеллер, – уверенно произнес Хадден, тоже повернувшись вместе с юношей. – Вы так думаете? – Вижу, господин Инго. У наших восточных соседей своеобразные представления о красоте и целесообразности. Видите эти здоровенные трубы, округлую рубку с гнутыми стеклами? Вот… Сюда он, скорее всего, привез детали строительных машин, а обратно пойдет с грузом меди и красного дерева. Впрочем, вы сами знаете, как растет в последние годы наша торговля. Через несколько минут Хадден свернул в какой-то переулок, образованный каменными складскими стенами, и остановился возле ворот с калиткой. На стук дверного молотка высунулся сторож, оглядев гостей, он приветливо улыбнулся, махнул рукой. В углу двора, плотно заставленного прицепами-лесовозами, принц увидел серый «Хусс» с крытым кузовом. Хадден подошел к машине, повернул ключ в замке задней двери, открывавшей доступ в багажное отделение, и погрузил оба саквояжа. – Итак, в путь, – сказал он, распахивая перед Инго пассажирскую дверцу, – переночуем мы в Зиттле, я уже заказал номер депешей. – Я не сомневался в вашей предусмотрительности, капитан. Принц устроился в мягком кресле, застеленном еще и теплым шерстяным пледом, устало вздохнул и бросил на заднее сиденье свою шляпу. – У вас, случаем, нет ли чего-нибудь попить? – спросил он. – Нет, – Хадден виновато пожал плечами. – Простите, я не подумал об этом. Сейчас мы доберемся до лавки, где я планировал набрать провизии в дорогу, еще раз извините, мне не хотелось делать это без вас. – Я доживу до лавки, – рассмеялся Инго. – Да, и вот что, господин капитан: за все время нашего знакомства я ни разу не услышал вашего имени. Для меня ситуация выглядит немного неловко… а с учетом того, что мы с вами служим одному и тому же хозяину, так тем более. – Джеш Эрран барон Хадден к услугам вашей милости. Но что касается службы… я… – По факту это именно так, – перебил Инго и отвернулся к окну. – Мы вернемся к этому разговору позже, господин Джеш, а пока просто поверьте мне на слово, идет? За ратушной площадью Хадден выбрался на большой проспект. Инго с интересом смотрел по сторонам, разглядывая высокие здания с множеством каминных труб на крышах. Здешняя архитектура казалась ему более скупой, чем привычные, уже вычурные шедевры Юга, но от того, пожалуй – мрачновато-величественной. – Стражи Северных Врат, – прошептал он. – Почему я не был здесь раньше? Хадден остановил машину возле длинного магазина в три этажа, построенного, судя по его виду, совсем недавно. – Здесь есть все, – сообщил он, – совсем как в столице. В холле первого этажа капитан взял правее. За дверями со старинным цеховым гербом мясников города Лаариса перед путешественниками открылся зал с рядами стеклянных прилавков. Внутри каждого из них горели маленькие лампочки, освещая горки деликатесов со всех концов Пеллии. Инго втянул носом воздух и понял, что сейчас у него закружится голова. Выскочивший откуда-то мальчишка вручил Хаддену корзину из лакированной лозы. – Давайте не будем терять времени, – с усилием произнес принц. – Вон, я вижу какие-то ветчины, а там, поодаль – сыры с пряностями. – Выбирайте, – кивнул Хадден, – а я пока возьму пирог с уткой, немного хлеба и что-нибудь попить. На дверях – герб мясников, но на самом деле, как видите, тут можно экипироваться для самой знатной вечеринки. Из магазина они вышли с полной корзиной. Оказавшись в машине, Инго сразу же выпил полбутылки фруктовой воды и наконец выдохнул: – Если честно, господин Джеш, я не очень привычен к морским путешествиям. Для пеллийского принца это даже странно, да? Но – вот… Хадден сочувственно покачал головой. Он сразу понял, что парня изрядно укачало за время плавания через залив, однако старался не подавать виду. Принц есть принц, что бы он там о себе ни думал. – Выпейте лучше вина, – сказал он. – Путь нам на север, и путь не самый близкий. – Когда сын Пелла на север плывет, три бочки вина с собой он берет, – пропел Инго красивым театральным баритоном и полез между сиденьями назад, где лежала корзина. – Эй, не тормозните сейчас резко!.. Ну вот, теперь мне действительно станет легче. Надеюсь, вечером вы составите мне компанию? Я первый раз в жизни еду куда-то без всей этой проклятой своры слуг, телохранителей и прочих! – Да, по такому поводу и впрямь стоит выпить. Не буду спрашивать, как вам удалось от них отделаться… – Ох, это было нелегко. Пришлось поскандалить, да! Но поскольку Гранитный Трон мне не светит ни в коем случае, на меня, похоже, махнули рукой. Для такого человека, как я, занятия историей религии – дело не самое обычное, но, в принципе, приемлемое. Лишь бы ему не стукнуло в голову затвориться в монастыре – так они думают, а все остальное, в общем-то, особого значения не имеет. В окошке мелькнула башня старинной сторожевой заставы, и дальше потянулись в солнце и тени кварталы доходных домов, а потом все вокруг зазеленело садами. За большой развилкой дорога стала шире, появились дымки тяжелых тягачей, каждый из которых тянул по два-три прицепа. Инго задумчиво смотрел на летящую под колеса серую ленту, иногда прихлебывая из кувшинчика с вином. – После падения Южной Звезды здесь стреляли еще целых тридцать лет, – вдруг произнес он. – Не совсем здесь, – нахмурился Хадден. – На перевалах Нижней Гряды – да. А тут, на равнинах, шла резня между старыми кланами, но тогда это воспринималось совсем не так, как сейчас. Война вытащила на свет давние обиды, так что в какой-то момент уже не важен был ни Трон, ни вопросы престолонаследия, да пропади они пропадом! Чтобы понять смысл всей этой борьбы, одних книг мало, господин Инго. Надо пожить среди этих людей, послушать легенды, которые до сих пор рассказывают старики, почитать семейные летописи. У нас мало писали обо всем этом, а для пытливого историка тут просто море работы, на всю жизнь хватит. – Если найдется кто-то, кто будет этого историка финансировать, – хмыкнул принц. – А, я думал об этом. Можно писать романы, сейчас это дело модное и весьма доходное. Важно только заранее пробудить интерес к Северу и его истории. – Проклятье! – Инго недоуменно повернулся к Хаддену. – А ведь это гениально, господин мой Джеш! Книжные лавки нынче завалены откровенной ерундой. Сюжеты скучны, интриги нелепы и выглядят напыщенными, а тут целая жизнь! Кровь, ненависть, соперничество… – Похищения, погони, несчастная любовь… Воровство скота, подлые убийства и целые столетия мести, – смеясь, продолжил Хадден. – О, я уже представляю себе все это на театральной сцене! Гм-м… – Принц немного смутился, но все же продолжил, уже потише: – Любой столичный постановщик без долгих разговоров купит пьесу на этом материале, уверяю вас. – Хорошо! – Хадден хлопнул ладонью по рулю и снова захохотал: – Будет время, мы с вами оформим небольшое предприятие. Я стану договариваться со старыми баронами о фамильных архивах, а вы сядете и возьметесь за перо. Под псевдонимом, разумеется. – Разумеется, господин Джеш. Считайте, что мы договорились… Но помните же – тс-с!.. Хадден тихонько улыбнулся. Он учился в храмовой школе среди древних рукописных книг и хроник, которые вели жрецы, скрупулезно записывая все сколько-нибудь значимые события, а дома слушал песни, сочиненные много столетий назад. Север казался ему пропитанным кровью целых поколений, однако кровь эта воспринималась как нечто вполне обыденное, нисколько не пугая и не тревожа. Каждый мальчишка из древнего клана мог рассказать великое множество историй, связанных с резней и местью, а старики порой вздыхали о тех временах, когда мало кто решался покинуть свой дом без длинного меча. Чуть повзрослев, юный Джеш не видел для себя иного пути, кроме как вступить в королевский полк простым солдатом. Этой дорогой шли многие, даже отпрыски богатых и знатных семейств: сперва несколько лет службы рядовым, потом военная школа и вожделенный офицерский чин. Служба давала положение в обществе и кой-какой доход, но Хаддену не повезло. Окончательное примирение, а потом и бурный рост торговли с Ханонго сделали его военные перспективы довольно призрачными. С армией пришлось расстаться. Хадден отправился за океан, в далекие страны, где всегда был хлеб для пеллийского офицера. Хлеб равнодушного наемника… Но другого выхода он тогда не видел. Домой он приезжал редко. Старший брат, которому должна была перейти по наследству небольшая усадьба с землей, еще в юности отошел от семьи, полностью отдавшись вопросам религии. Вскоре стало известно, что он затворился в одном из самых суровых монастырей на островах Восточной Гряды. В итоге отец Хаддена, человек добросердечный, но болезненный и рано постаревший, передал все дела своей старшей дочери Глидде, которая выбрала себе в мужья молодого доктора, не имевшего ни малейшей склонности к торговле и сельскому хозяйству. Возвращаясь в старый дом, Джеш Хадден испытывал жгучий стыд, но ничего не мог с собой поделать: в конце концов, даже если бы он решился остаться под родным кровом навсегда, его ждала, по сути, судьба то ли приживалы, то ли наемного приказчика. Старый титул принадлежал ему, но ведь ключи от всех шкафов и ларей держала у себя Глидда, превратившаяся со временем в довольно властную и суровую хозяйку! Такая жизнь не устраивала капитана Хаддена ни в малейшей степени, так что он предпочитал искать свое счастье в других краях. Сейчас, впрочем, он гнал машину на север с легким сердцем. Сестра уже знала, что он приедет с приятелем на несколько дней «для отдыха в прохладном климате», как написал он в депеше, но основная причина заключалась в том, что служба у князя Лоттвица словно дала ему новое дыхание. Князя считали человеком таинственным, о его несметных богатствах ходили странные слухи, один другого краше. Впрочем, побывав на «Даамире», Хадден решил, что в слухах этих есть некое зерно истины… Таких воздушных кораблей в Пеллии пока еще не строил никто. При мысли о том, что ждет его в будущем, у Хаддена перехватывало дыхание – точь-в-точь словно у мальчишки, схватившего с отцовской полки приключенческий роман. Ко всему прочему князь оказался щедр, и теперь в кармане у отставного офицера приятно шуршали королевские купюры, а это значило для него ох как немало! * * * Слуга маленькой гостиницы на северной окраине Зиттла поднял Хаддена через час после рассвета. – Завтрак готов, как вы и просили, – сообщил он. – Компаньон вашей милости проснулся сам и уже закончил утреннее омовение. «Омовение, – хмыкнул про себе Хадден. – Молельщик, что ли? Ох-х…» Ему сразу вспомнился брат, с детства полюбивший высокопарные словечки. Это воспоминание заставило его скривиться, будто от кислого вина. Вина, кстати, он вчера выпил всего два стаканчика – впереди ждали почти триста лонов горных дорог, и выезжать следовало с трезвой головой. – Пусть моя сдержанность не удивляет вас, господин Инго, – сказал он вечером принцу. – Завтра после полудня мы будем у меня дома, а там уж я ни в чем себе отказывать не стану. – Еще раз восхищаюсь вашей предусмотрительностью, – ответил тот, уже немного хмельной, – и надеюсь, что в вашем краю найдется, чем промочить горло! Кивком отпустив слугу, Хадден выбрался из-под толстого шерстяного одеяла – ночи стояли еще холодные – и прошел в ванную. Для того чтобы накачать в отдельный бачок горячей воды из расположенного в кухне котла, ему пришлось поработать ногой, нажимая на специальную педаль под раковиной. Капитан быстро побрился, ополоснул лицо цветочным настоем и, одевшись, направился вниз, где рано вставшие хозяева готовились кормить немногочисленных постояльцев. Кроме Хаддена с Инго в гостинице жил мрачный торговец из Лаариса, скупавший шерсть у местных фермеров, и – никого больше, что оказалось весьма кстати, ибо принц все еще побаивался, что его узнают. – С добрым утром! Под глазами у юноши было синевато, однако смотрел он весело: – Я не боялся, что вы проспите, господин Джеш. – Такого со мной не случалось никогда. – А вот со мной – регулярно! – засмеялся Инго. – Доставалось же мне от господ воспитателей! Впрочем, им платили неплохие деньги, так что можно было и потерпеть рассеянного ученика. Хадден прищурился и воткнул вилку в кусок жареной рыбы. – Вы – и рассеянность? – Да, капитан, в детстве я был ужасно рассеянным мальчиком, за что мне изрядно перепадало розгами. Я и читать начал позже других. Но, уж начав, остановиться не могу по сей день. – Я тоже, – признался Хадден. – Когда был в столице, накупил себе целую кучу новинок – в бумажном переплете, конечно, где мне держать библиотеку? И теперь мечтаю найти время, чтобы все это прочитать. – Я мог бы сесть за руль, чтоб вы отдохнули, – поднял глаза принц. – Нет. Уж извините, впереди холмы, а вы вчера изрядно попортили себе здоровье. – Пеллиец не может испортить себе здоровье вином! – Еще как может, господин мой, так что зря вы смеетесь. Поверьте, уж я навидался… Они выпили по чашке горячего отвара, сдобренного сладкими пряностями, и через пару минут мотор серого «Хусса» свистнул воздушным стартером. Немного прогрев двигатель, Хадден вырулил со двора: отсюда, с небольшой круглой площади, уже видна была дорога на север, усаженная высокими деревьями. За первой грядой холмов местность стала постепенно подниматься. В низинах блестели утренним солнцем озера, на берегу которых стояли фермерские дома, длинные и приземистые, их черепичные крыши покрывал сине-зеленый вездесущий мох. На огражденных пастбищах отмахивались от насекомых стада овец и коров. Хадден чувствовал, что по мере удаления от моря небо становится ниже, но однако, как это ни странно, светлее. Впрочем, берега залива Лир он всегда помнил в тумане. – Никогда не забирался так высоко по карте, – признался Инго. – И, если честно, даже не планировал. Мне больше по душе теплые острова. – А я однажды побывал действительно в холодных местах, – сказал Хадден. – Там, где снега лежат почти полгода. Теократия Римельт… – Вы были в Римельте?! – Принц даже подскочил в кресле. – О боги! Из наших ученых туда добрались всего два человека! – Я сопровождал одного князька из северных провинций Эрзара. Римельт действительно шокирует: фактически страна-монастырь. Такой дикости я не видел нигде: у них не только земля, но даже жены и дети общие. Наверное, иначе там нельзя, не выживешь: зерно растет только по южной границе, но люди живут и севернее, в жутких лесах, где нет ни дорог, никакой связи, вообще ничего. Пасут каких-то странных животных с жирным вонючим мехом, ловят рыбу… Своих владык они почитают, как богов, а те убивают подданных за малейший проступок. – Бр-р… Не хотелось бы мне там оказаться. – Кто знает, куда может занести судьба, господин Инго? Принц молча покачал головой и, вздохнув, прикрыл глаза. Та судьба, что была уготована ему по праву рождения, закончилась после встречи с князем Маттером. Что ждало его впереди, он не знал, да и знать не мог. От таких мыслей у Инго немного потянуло в животе, однако возврата в прошлое теперь не было, он сам назвал Маттера своим наставником и поклялся служить ему. Через пару часов путешественники въехали в Готли: большую старинную крепость, возведенную некогда Готом Задирой, который, несмотря на свое прозвище, сделал очень много для торговли во всем северном крае, изгнав с дорог разбойников и усмирив особо буйных владетелей. Сотни голов торчали когда-то на пиках вокруг коричневых каменных стен! Пока Инго с любопытством рассматривал южную башню, знаменитую своим зубчатым шпилем, над которым красовалась семилучевая звезда из желтого горного камня, Хадден до отказа заполнил баллоны «Хусса» газом и раздобыл в ближайшей таверне парочку пирогов с сыром и зеленью. – Пообедаем, думаю, уже у меня дома, – сказал он вернувшемуся с храмовой площади Инго, – осталось не так далеко. – Собственно, я не прожорлив, – весело ответил юноша, забираясь в машину. – Да-а? – Ну, иногда на меня находит. – Я так и думал, ваша милость. Принц искренне расхохотался, и Хадден придавил ногой педаль стартера. За Готли местность резко изменилась. Пологие холмы остались позади, теперь серая лента дороги петляла в голубых долинах, то и дело огибая огромные, покрытые мхом ледниковые валуны, а на горизонте высились настоящие горы – темные исполины, заросшие хвойным лесом. Все это настолько не походило на залитые золотым солнцем равнины Столичной Марки, что у Инго перехватывало дух. Пеллия открывалась для него своей новой, неожиданной стороной – той, о которой он только читал. – Здесь часто ложатся снега? – спросил он Хаддена. – В горах, – коротко ответил тот. Когда солнце почти поднялось к зениту, машина, хрипло урча мотором, прошла перевал святителя Рисса, над которым ветер не успевал рвать дымы тяжелых тягачей, тянущих на юг прицепы с огромными, в два охвата, бревнами. Внизу появились шпили и крыши древней сторожевой крепости, а вдоль дороги Инго увидел множество таверн, крохотных гостиниц и ремонтных мастерских. Тут же торговали углем, торчали серебристые колонки газовой станции, возле которой стоял на разгрузке длинный фургон, загруженный бочками смазочных масел. Дорога стала шире, и Хадден прибавил ходу. Судя по состоянию покрытия, переделывали ее совсем недавно – местные власти не жалели денег на развитие транспортных артерий, ведь от этого напрямую зависело их собственное благополучие. За большим озером Хадден притормозил – впереди была развилка – и уверенно свернул налево. Широкая трасса уходила все дальше на север, в край синих лесов и медных шахт, а к западу вела неровная узкая дорожка, на которой едва смогли бы разъехаться два больших грузовика. Слева стоял лес, а справа, в голубоватых долинах, там и сям темнели фермерские усадьбы, окруженные полями, часто забирающимися на склон ближайшей горы. На лугах паслись овцы, из труб деревянных пастушеских хижин тянулись дымки. Лес вдруг закончился, впереди блеснула быстрая горная река, на обоих берегах которой стоял городок: пара храмовых шпилей, узкие улочки и правее – белые железные крыши недавно возведенных складов. Хадден проехал каменный мост, сразу взял вправо, вдоль берега, и выскочил на старую, мощенную истертой плиткой дорожку. – Почти приехали, – сказал он. Несколько знакомых с детства ферм, поля, тропинки, пара силосных башен, мельница на ручье, и вот уже там, за поворотом, – красная черепица на крыше просторного дедовского дома… «Хусс» затормозил у деревянных ворот, покрытых светло-коричневой краской, капитан потянул ручной тормоз и вышел из машины. За воротами загремело, обе створки одновременно двинулись в стороны, а из распахнувшейся калитки вышла крупная светловолосая женщина в шерстяном платье с шитым воротом. – Ну, привет, бегун, – сказала она и притянула Хаддена к себе. – Мы не думали, что вы доберетесь так быстро. С утра стоял туман… перевал чист? – Перевал чист, – ответил Джеш, вырвавшись из объятий сестры. – Так что же, обед не готов? – Харик строго велел всем ждать вашего прибытия, так что мы еще и не садились. – Харик велел… – засмеялся Хадден. – Ну да! Он загнал машину на просторный двор, помахал рукой двум слугам, что возились с воротами, и шагнул навстречу высокому, очень худому мужчине с длинными волосами, спадавшими на плечи домашней куртки. Доктор Харик сперва поклонился, а потом с улыбкой протянул гостю обе руки: – Хвала богам, господин Джеш. Я точно знал, что вы приедете к обеду, хотя Глидда уверяла всех, что раньше вечера беспокоиться не стоит. – Познакомьтесь с моим другом, господин Харик: господин Инго из Майли. Сейчас мы служим одному хозяину, так что и дела у нас общие. Инго вежливо раскланялся перед доктором, потом повернулся к Глидде и опустил голову, прижав в южной традиции руку к сердцу. Хадден довольно хмыкнул: он был уверен, что сейчас в речи принца прорежется характерный акцент южанина. – Обедать, обедать! – властно распорядилась Глидда. – Умыться можно на первом этаже, господин Инго, вода нагрета. Как всегда к его приезду, сестрица расстаралась на славу – кухарка, видно, поднялась до рассвета. Суп из древесных грибов, пара гусей, соленья, пироги, а уж вина служанки принесли целую корзину. – Дорога была нелегкой, – назидательно говорила Глидда, отрезая для Инго гусиную грудку, – так что и не думайте отказываться. У нас тут, на Севере, принято изрядно наедаться впрок, а то кто знает, когда еще удастся закусить как следует! – И потом к пятидесяти годам мучиться желудком, – усмехнулся доктор Харик, подмигивая Хаддену. – Все здешние обжоры так и норовят записаться ко мне в пациенты. – Это уж ты, скорее, норовишь объявить больными вполне здоровых людей! – фыркнула Глидда. – Отнюдь, народ здесь вполне здоровый, совсем не то, что в промышленных городах. Впрочем, на отсутствие практики я не жалуюсь… – Да он уже забыл вообще обо всем, кроме своих больных, – снова вставила женщина. – Так вот мы и живем, господин Инго, братец мой за морями болтается, а муженек день и ночь возится с пациентами. А хозяйство, скажу я вам, не такое уж и маленькое. Одних арендаторов шесть ферм, да и сами на земле работаем… – А-ай, – Харик со вздохом закатил глаза и налил гостям густого темного вина, – ты, Глидда, вышла замуж за лекаря, а лекарь повинен как людям, так и богам до самой своей смерти, ибо для того ему дано искусство исцеления. Н-да… А вы, Джеш, теперь что же – снова за море? – Трудно сказать, – нахмурился Хадден. – Наш хозяин ведет дела как за морями, так и в самой Пеллии. Интересы его обширны. Думаю, что к прежним своим трудам я уже не вернусь. – Вот даже как? – Именно. Да мне и самому уже до смерти надоело служить всяким дикарям, тем более что никаких заметных денег эта служба мне так и не принесла. – То есть ты думаешь, что зацепился надолго? – спросила Глидда, зорко смотревшая за тем, чтобы тарелка Инго не пустовала. – Надеюсь. Плата хороша, но не в ней суть. Новая служба открывает большие возможности. – Ваш хозяин занимается торговлей? – Он имеет интересы и в торговле, и в промышленности, но помимо этого он также блюдет интересы Трона… При этих словах Хаддена Инго поперхнулся и скорее схватился за бокал. Хадден видел, что юноша немного стесняется, но вино должно было быстро помочь ему освоиться. А на Глидду слова Хаддена произвели большое впечатление. Заслышав про Трон, она прикрыла рот ладонью, как простая селянка. Разумеется, Глидда понимала, что изгибы судьбы способны забросить ее брата в самые неожиданные места, но «интересы Трона»! – нет, для нее это было слишком. Она чуть испуганно посмотрела на Инго и поспешила подлить ему вина. – Значит, теперь тебе часто придется бывать в столице? – Сейчас я там и остановился, но это на время. Обзаводиться каким-то постоянным жильем я пока не планирую. Видишь ли, господин Инго – ученый, историк и финансист, но меня-то никто не избавляет от обязанностей телохранителя. – Вы изволили учиться в королевском университете? – Невозмутимый Харик положил вилку на тарелку и с любопытством глянул на принца. – Да, на историческом факультете, – с готовностью ответил тот. – Попутно я изучал основы права, чтобы со временем заняться банковским делом. Вы же знаете Пеллию: не будь ты знатоком закона, в банки тебе дорога закрыта. – М-мм, это точно, – кивнул доктор. – Впрочем, что мы все о делах! Эта тема надоела мне до смерти – к кому ни придешь, только и слышно, что налоги да проценты!.. Я не против развития торговли, я даже готов закрыть глаза на эти ужасные чадящие заводы и силовые станции – электричество действительно изменило всю нашу жизнь, но все-таки иногда мне кажется, что в последние двадцать лет Пеллия сошла с ума окончательно. Сегодняшние фермеры отправляют своих детей учиться в города – это тоже, наверное, неплохо, но ведь отучившись, они уже не рвутся в родные места, норовя остаться где-то там, на равнинах. – Что ж тут поделать? – засмеялся в ответ Хадден. – Время ускорилось, старина. Или вы хотите, чтобы мы остались такими же олухами, как заморские дикари? Хвала богам, Пеллию населяют весьма предприимчивые люди. Он не договорил: в залу вбежала молодая девушка и с порога бросилась к доктору: – Ой, ваша милость, там от Бринков приехали: госпожа Лонна рожать надумала, уж воды отошли! – Ах-х, да что ж она до срока! Харик вскочил с места, бросил на стол салфетку и, едва кивнув гостям, умчался прочь. Через минуту со двора раздались возбужденные голоса, а потом заскрипела отъезжающая повозка. – И так он всегда, – сокрушенно покачала головой Глидда. – Что за человек! – Человек, верный своему долгу, – поджал губы Хадден. – Окрестные селяне должны благодарить богов, что у них такой подвижник доктор. Он посмотрел на Инго и увидел, что тот вот-вот задремлет: ранний подъем был слишком непривычен для принца. – Моему другу пора передохнуть, – тихонько сказал он сестре. – Не всем же быть солдатами… Инго поднял на него глаза и благодарно кивнул. – Ваш братец прав, госпожа моя. Долгое путешествие и впрямь утомило меня. Сказать по совести, если меня ждет столь же вкусный ужин, то нужно время переварить все то, что я успел поглотить. Спасибо вам за ваши труды. – Отдыхайте, сколько вам заблагорассудится! Без гостей у нас ужинать не садятся! – воскликнула Глидда. – Вейра, Мони, отведите молодого господина в его комнату и не забудьте поставить рядом с кроватью кувшинчик фруктового отвару! С дороги мужчин всегда мучает жажда! Служанки увели разморенного принца, и брат с сестрой остались вдвоем. Глидда вздохнула, оправляя подол платья, потом подлила Хаддену вина. – Ты немного постарел, – сказала она. – Немного… – Он глотнул, поставил на стол бокал. – Что уж там… – Если б ты вернулся домой… Так было бы лучше для всех. – Все может быть, сестрица. Но не сейчас, это уж точно. Я вижу, тебе не терпится узнать, зачем я приехал? Мне нужно кое-что из старого наследства. – Что?! – Глидда резко нахмурилась и положила руки на стол, сжав помимо воли кулаки. – Это ты еще о чем? – Не волнуйся, речь идет не о золоте или побрякушках… да и вообще – когда это я просил у тебя денег? – Я не говорила о деньгах, – быстро возразила Глидда. – Тем более что по закону все в этом доме принадлежит тебе. И вообще мы сейчас прилично зарабатываем, былые беды, считай, в прошлом. – Я знаю, – с улыбкой качнул головой Хадден. – Потому и говорю тебе – это вовсе не золото. – Так ты собрался жениться? Хвала богам! Любые реликвии, необходимые для этого дела, всегда в твоем распоряжении. – И снова нет. – Тогда что же, Джеш? – Бумаги старого Арвела – альбомы, дневники и походные записи, те, что лежат на чердаке над моей старой комнатой. В зеленом сундуке, помнишь? Глава 2 – Торг закончится завтра, как, впрочем, и предполагалось. Крупный мужчина с седыми волосами, свободно падающими на обтянутые серой шерстяной тканью плечи, улыбнулся и отвинтил пробку фляги. Фляга была деревянной, с обтяжкой тонкими серебряными обручами, а вмещала она в себя ой как немало, так что носить ее приходилось на широком кожаном ремне, также украшенном серебряными колечками. – Все как обычно, дорогой Аттамах, все как всегда. – Судя по вашим глазам, Маттер, вы получили кой-какой барыш от договоренностей с людьми из Ваджры? Я знаю вас уже двадцать лет, но не устаю удивляться вашей предприимчивости. Прилетать на Торг и тут же вертеть собственные негоции – это надо уметь… Аттамах улыбнулся и протянул Маттеру кожаный стакан, из которого пахло остро-сладкими пряностями. Князь с благодарностью принял угощение, сделал небольшой глоток, прикрыл в блаженстве глаза. – Если б вы взяли на себя труд наладить поставки этого невероятного напитка на имя моих агентов, клянусь, вам не пришлось бы более думать о деньгах! – Для того чтобы получить один бочонок такого вина, нужно сорвать несколько тысяч крохотных цветков, которые растут высоко в горах, там, где воздух разрежен и ни один сборщик не может работать больше двух часов кряду. А что до денег, я и так не очень о них забочусь. – Вы живете в прошлом, господин Аттамах. – Меня не переделать. Седовласый Аттамах забросил ремень своей увесистой фляги на плечо и неторопливо побрел вверх по склону зеленого холма. Горячий ветер развевал полы его грубого серого плаща. Глядя в спину старика, Маттер поймал себя на мысли, что тот похож на усталого паломника, возвращающегося с молебна. Он знал этого человека почти с далекой своей юности, и всегда Аттамах готов был прийти на помощь в любой сложной ситуации. Сейчас Маттеру снова требовался его совет, и князь раздумывал над тем, как подобрать нужные слова, уж больно щекотливым выходило это дело. Дойдя до небольшой площадки, на которой росло узловатое, сильно искривленное дерево, вытянувшее свои ветви к востоку, Аттамах достал из-под плаща сверток мягкой кожи, развернул, набросил на гладкий серый камень в тени и устало сел. Маттер, все еще поднимающийся по едва заметной тропе, остановился, глядя, как седой старик неторопливо откручивает пробку фляги. – Поднимайтесь! – крикнул Аттамах. – Здесь можно говорить спокойно, не терзаясь проклятой жарой. – Я думаю, будет шторм! – ответил снизу Маттер. Он присел на траву у ног старика, набил трубку, но закуривать не стал, вертел в руках золотой цилиндрик газовой зажигалки. Аттамах, не глядя на князя, очень аккуратно наполнил своим удивительным вином два кожаных стакана и поставил их на край камня. – Нынче вы немногословны, Маттер, – заметил он. – Что гнетет вас, старый друг? Вы хотите говорить, но не доверяете самому себе? – Я не знаю с чего начать, господин мой, – вздохнул князь. – Ой, бросьте. Я помню вас еще мальчишкой, и уже тогда в ваших глазах я видел огромную решимость… Глаза человека говорят о многом, Маттер. – Для тех, кто умеет в них читать, о наставник… Что же до моего дела: видите ли, совсем недавно я случайно столкнулся с одной из неприятных историй, случившейся несколько тысячелетий назад. История эта из тех, о которых пока незачем знать простым людям. – То, чего я стараюсь избегать, – со вздохом кивнул Аттамах. – Но я – это я, а вас Нити Судеб ведут по дорогам непознанного: так предписано свыше, и сделать тут ничего нельзя. Поделитесь со мной своей тревогой, уверен, вместе мы найдем начало пути. А дальше вы, как всегда, пойдете сами. – В то столетие, когда на нашей планете орудовали Ловчие, на одном из островов Пенного Клыка произошла битва, способная вызвать изумление даже у многих знающих. Я имею неоспоримые доказательства того, что здесь сражалась одна из Карающих Матерей. И более того, – Маттер прерывисто вздохнул, – там, на острове Тар, пали ее роботы-монки, а сама она, не имея возможности покинуть планету, отправилась в странствия, чтобы впоследствии стать одной из богинь пеллийского сонма. Аттамах изумленно распахнул глаза и посмотрел на Маттера; князь увидел, как заиграли желваки. – Я слышал, что Карающие Матери имеют силу до сих пор, – очень тихо произнес он, – и хорошо, что далеко, очень далеко отсюда. – Это еще не все, о наставник. В нашем мире появился некто, крайне интересующийся этой мрачной историей. И он, насколько я понимаю, обладает ресурсами для того, чтобы прояснить какие-то ее детали. Какие именно – мне пока неведомо, но ясно, что его действия могут перевернуть многое. – И вы предполагаете, что этот «некто» – не человек? – Вы, как всегда, правы, господин мой. Мне нечем подтвердить мои подозрения, однако и забыть о них я не могу. Я пеллиец и я Посредник – сейчас это ужасное сочетание. На Таре находится могильник, в котором захоронены поврежденные монки Карающей Матери. Могильник почти полностью разрушен, и добраться до нижних ярусов без тяжелой техники немыслимо, там пришлось бы рыть гору… Однако я уверен, что дело это будет иметь продолжение, и возможен большой шум, последствия которого могут завести нас далеко. Этот «некто» ищет ее имя и ради этого имени готов на многое. – Имя?! – скривился Аттамах. – Имя Карающей Матери? – Да, имя той, что опустилась на остров Тар, чтобы убить группу Ловчих, которые исследовали его недра. Мы с вами не можем знать, что ему в имени наемной убийцы, но, по всей видимости, дело это очень серьезное. Те, кого он послал на Тар, искали именно имя Карающей, упрятанное где-то в древнем подземелье. Выжили они или нет, мне неизвестно, я не имел времени выяснить это, хотя предполагать сейчас могу что угодно. Гора рухнула в результате взрыва, его посланники оказались завалены, однако я не имею понятия, что находится внизу, в лабиринте давно заброшенной шахты. Аттамах покачал головой. На лбу его появились морщины тяжкого раздумья, глаза прищурились. – Тысячелетия для нас – вовсе не то, что для других, – медленно произнес он. – Мы живем сегодняшним днем, совершенно не думая о будущем, а для кого-то будущее определяется событиями, которые могли произойти целые эпохи тому назад. Нам кажется, что прошлого нет, а оно, наоборот, определяет те самые Нити, уйти от которых не дано никому. Имя Карающей может нести в себе информацию, за которую кто-то готов отдать многое. И оно же способно завязать в узел Нить нашего мира, а возможно, даже и порвать ее до срока. Вы правильно сделали, обратившись ко мне, князь Маттер. Как вы знаете, Смотритель Торга у нас – старый Итто, а он всегда дружелюбен с представителями нашей расы, и не только как гость на этой планете, а как разумный, помнящий о величии наших далеких предков. Идемте в лагерь, думается мне, он должен знать обо всем этом. Теперь пришел черед удивляться Маттеру. Господин Итто, представитель огромной Империи Виртай, редко являлся на Торг, и почти всегда его присутствие обозначалось лишь краткой речью во время церемонии открытия – все остальное время он проводил в своем шатре, куда иногда приходили торговцы. Маттер знал его лишь постольку-поскольку, так откуда же было знать его Аттамаху? – Мы познакомились с ним очень давно, – пояснил старик, глянув на князя. – Так давно, что и вспомнить об этом бывает странно. В те времена он очень интересовался нашей культурой и не пропускал ни единого Торга. Он часто просил достать ему старые книги, разных стран и разных эпох. Потом его жизнь сильно изменилась, но поверьте, Итто остается нашим верным и преданным другом. Он поможет. Маттер согласно кивнул. Аттамах смотал свое кожаное покрывало, снова сунул его куда-то под плащ, и они быстро зашагали вниз по склону горы. Лагерь Торга находился правее, за рощицей низкорослых деревьев с удлиненными бронзоватыми листьями. Остров Банлун-Дарран, на котором часто происходил Торг, был необитаем. Пятьдесят лет назад извержение подводного вулкана смыло часть берега, уничтожив поселки нищих рыбаков, и владыка архипелага Урран, куда входил несчастный островок, не желая более слышать стоны своих подданных, наложил на все три острова Банлун жесточайшее табу. С тех самых пор к Банлун-Даррану не подходило ни одно судно, что и сделало его местом, удобным для Торгов. – В очень скором времени, когда людей на планете станет больше, а техника – мощнее, мы еще наплачемся со всеми этими древними тайнами, – произнес Аттамах, шагая с Маттером через рощу. – Я-то этого уже не увижу, а вот следующим поколениям придется решать множество интересных задачек. Эта планета была чьей-то колонией… переходила из рук в руки, – он поднял правую ладонь и выразительно потер указательным пальцем о большой, – да хуже того, тут шли войны! И следы всего этого – в толще гор, глубоко под водой, или же просто на поверхности, в диких джунглях Континента Заката. – Я много думал о решении наших предков, которым так надоело жить, что они добровольно согласилась уйти из Пространства, – проворчал Маттер, пыхтя трубкой, – и не смог найти ни одного ответа на множество мучивших меня вопросов. – О, это область философии, друг мой. Впрочем, мы говорили с вами об этом, и я считаю, что нет ничего страшнее ожидания… особенно когда впереди все та же неопределенность! Перед ними показались серо-коричневые надувные шатры. На этот Торг прибыли представители пяти рас из разных районов Галактики. Сделки заключались немалые, и все участники Торга, как понял Маттер, остались довольны собой. Для Смотрителя в этот раз работы не было вовсе – переговоры прошли гладко, так что торговый судья не понадобился. Традиция эта была давней, теряясь во мгле тысячелетий: но вот включение в нее потомков некогда великой расы, называвшей себя Человечеством, оказалось сперва случайностью, а потом признаком уважения. Маттер знал, что для людей теперь все серьезно… И как только первые звездные корабли, созданные ими, достигнут ближайших центров Разума, люди вернутся в великий круг созидания и обмена знаниями. По дороге к лиловому шатру господина Итто Аттамах остановился и взмахнул рукой. Из-за гладкого пластикового короба энергоустановки, питающей временный лагерь, вдруг вынырнул миниатюрный мэнор в зеленой одежде с десятком карманов, радостно схватил ладонь старика, и тот поднял его на руки, как ребенка. Теперь Маттер разглядел, что мэнор – молодая девушка. – Не вы ли дочь господина Кэноэ? – спросил он, улыбаясь. – Насколько я знаю, вы прибыли сюда в качестве ученика вместо вашего батюшки? Юная мэнор конфузливо кивнула, спрыгнула на землю и коснулась ладошкой переводящего аппарата у себя на груди. – Я счастлива видеть вас, Посредник Маттер. Отец велел передать вам привет, если я встречу вас, но во время моего первого Торга вы были так заняты… Меня зовут Влира, и я всегда к услугам вашей милости. – Я рад нашему знакомству, госпожа Влира. Вы всегда можете располагать мной, как вам заблагорассудится, ведь с вашим отцом нас связывает многолетняя дружба. – Если так, у меня есть просьба лично к вам, господин Маттер. Я изучаю историю, и я… я очень хочу прилететь на вашу планету. Личные средства позволяют мне это, но без вашей помощи мне рассчитывать не на что. Я уже даже начала изучать пеллийский язык, вот только книг мало… – Вот так дела! – поднял брови Маттер. – Что ж, это трудно, но все же я могу устроить вам такую экскурсию. Вам известно, как связаться со мной, – будете готовы, так дайте знать! – Ну и ну, – пробормотал Аттамах, когда Влира снова юркнула куда-то в сторону от песчаной дорожки, – действительно, времена меняются. И как вы думаете держать свое слово, Маттер? – Это незаконно, но для меня возможно многое, – ухмыльнулся князь. – Она ведь знала, к кому обращаться: Кэноэ был первым мэнором, которого я видел в жизни, и вообще сыграл огромную роль в моей судьбе. – А! Кажется, я вспомнил. Так это Кэноэ возил вас в той истории, когда вы прикончили Джардеша и вступили в права Посредника? – Именно он. Давно же это было!.. Смотрителем от Контроля был тогда Ол-Оолни, а он всегда помнил свой долг. Дело не затянулось, вот потом уже мне стало трудно. Аттамах остановился возле полукруглого входа в шатер Смотрителя, закрытого сейчас радужной пеленой силового поля. Едва он поднял руку, над головами гостей возникли две крохотные бусинки, беззвучно совершившие в воздухе двойную петлю, – такова была стража господина Итто. Когда роботы исчезли, раздался приятный мелодичный звон и поле упало, открывая дверь. Аттамах вошел в шатер первым. Виртайцы дышали той же газовой смесью, что и люди, так что представитель Контроля обходился без скафандра. Эволюционный путь его расы был также схож с человеческим – собственно, господин Итто весьма походил на человека, за исключением блекло-оранжевой кожи и странного не то меха, не то перьевого покрова на голове. Большие овальные глаза чуть светились в приглушенном освещении шатра, а заостренные уши имели по три черные полоски. При виде гостей Итто встал с бесформенного мягкого мешка, заменявшего ему кресло, и радостно протянул вперед обе руки с длинными четырехпалыми кистями: – Воистину этот остров благоволит ко мне! Мои юные помощники, присланные Лигой, отправились ловить рыбу – на Торге парни трудились столь усердно, что я не мог им отказать в этой забаве, – а теперь я, одинокий старик, должен сидеть тут, погруженный в свои никому не нужные размышления! Хотя, наверное, это все к лучшему: сыновья говорят, что теперь я могу заболтать кого угодно, а это не всем нравится. Садитесь, друзья мои, дела закончены, а вина у меня хоть залейся! Ничто не помешает нам напиться допьяна и потом отправиться на берег любоваться закатом. – Позвольте мне помочь вам, дорогой Итто, – Маттер прижал руку к сердцу и улыбнулся, – ведь я здесь самый молодой. – О-оо, ну да и вы уже не мальчишка! Садитесь, князь, мне нравится подавать гостям своими руками. С этими словами виртаец подошел к белому то ли шкафу, то ли ящику под окном, звонко щелкнул пальцами, и в пластике распахнулась дверца, из которой выплыл небольшой столик, ножки его разъехались в процессе движения, а столик ловко опустился перед креслами-мешками, на которых сидели гости. Итто пошевелил пальцами. Теперь из белого шкафа выдвинулся поднос с плоскими тарелками, на которых лежали кусочки каких-то овощей и тонкие чашечки с маринованной рыбой. За ними потянулись овальные блюдца с ломтиками мяса, горками ярких разноцветных шариков и нечто, похожее на желтые стручки. Тарелки Итто аккуратно расставлял на столике. Закончив, он нырнул под свой низкий рабочий стол и достал корзинку с винами, произведенными явно на этой планете. – Подарок господина Билласа, – сказал он. – Жаль, он уплыл сегодня утром, и мы так и не нашли время поговорить о поэзии в его родной Галотте. – Билласу плыть домой почти месяц, – улыбнулся Маттер, – с учетом течений в этом сезоне. – Да-да, – кивнул Итто и с легкостью перекинул свое бесформенное кресло через стол. – Это вам хорошо, Маттер, мало того что вы живете в самой развитой стране этого мира, так еще и сами стремитесь к прогрессу. Биллас вряд ли сможет построить такой воздушный корабль, как ваш «Даамир». Я ведь знаю, как вам помогали в его проектировании! Но если б не ваша неуемная живость ума, никакая помощь не дала бы результата. Итто разлил вино по выпуклым желтым чашкам, поднял приветственно руку и выпил свою порцию одним глотком. – Поэты говорят, что пить в одиночестве – проще простого, – заявил он. – Не знаю, я так и не смог этому научиться. Впрочем, в мои годы говорить о какой-либо учебе уже трудновато. В этом смысле я готов даже завидовать таким, как вы, Маттер. Вы, кажется, способны впитывать любые знания, не думая о грузе прожитого. – Я отчаянно пытаюсь компенсировать нехватку систематического образования, ваша милость, – улыбнулся Маттер. – Если бы мне повезло учиться где-нибудь в ваших мирах, я, может быть, не выказывал такого любопытства. – Нет-нет, вы были бы таким же точно, я знаю, о чем говорю. У вас кровь отчаянного исследователя, такие, как вы, открывали дорогу к звездам, не боясь оставить свои кости в ледяной мгле. Таких было много – и у нас, и у вас. Каждая раса имеет свой путь и своих безумцев, этот путь открывающих. Некоторые безумны более, иные менее и предпочитают плыть медленным потоком. От чего это зависит? Теоретики-эволюционисты спорят об этом миллионы лет, да толку что-то мало. Я не знаю… Скоро я отойду от дел, и вы меня уже не увидите, а мне жаль, друзья, ведь часто мне кажется, что я мог бы сделать для вас гораздо больше. – По дороге мы встретили юную Влиру, дочь Кэноэ, – Маттер улыбнулся и поддел двузубой вилкой кусочек мяса, – и она, вдумайтесь только, мечтает прилететь на эту планету с частным визитом! – Ну, – скривил узкий рот Итто, – могу сказать, что Контроль ей это запретить, конечно, может, но если за дело возьмется такой человек, как вы, то претензий быть не должно. Вы же знаете правила ограничений: никто не должен никого видеть и, главное – никакой деятельности. Смотреть, пожалуй, можно, однако визит такого рода должен остаться без последствий. Это вы, я думаю, способны гарантировать твердо… – Визиты бывают разные, – с деланой задумчивостью произнес Маттер. – Нет, я не о Влире… Нашу планету посещали представители разных рас – и уже в те времена, когда она была приобретена представителями нашей – с соответствующим комплексом запретов, как вы понимаете. Вилка в руке Смотрителя остановилась, и он поднял на князя свои ослепительно-желтые глаза: – В истории этого мира случалось многое, но для Контроля все эти факты уже не имеют особого значения. – Для Контроля – да, – согласился Маттер, смакуя насыщенное пряностями галоттское вино, – но для моей Пеллии – еще как. Например, последствия пребывания Ловчих… Итто задумчиво прожевал рыбу, запил ее полной чашкой вина и откупорил новую бутылку. – Вам нужно было служить Виртайской Торговой Лиге, господин Маттер, – проворчал он, – и я жалею, что мы потеряли такого сотрудника. Говорите… Можете заранее считать, что я на вашей стороне, так что не стесняйтесь. Если сболтнете лишнего, я ведь все равно не пойду на вас жаловаться, верно? И пить тоже не бойтесь, я сегодня в настроении, так что вам нужно пользоваться этим обстоятельством. – Вопрос – куда жаловаться? – комично закатил глаза Маттер. – С учетом того, что глава Серебряного Покоя – мой друг с юношеских лет. – Вот именно, – прищурился Итто. – Ладно, Маттер. Я начну сам. Ловчие, говорите? Вы не сможете произнести самоназвание их расы, они очень своеобразно использовали гласные, и вообще у них по-другому устроен речевой аппарат, так что пусть они останутся для вас именно Ловчими. Раса, не пожелавшая войти в торговую систему нашего сектора Галактики, а потом и вовсе замкнувшаяся в себе. Последние полторы тысячи лет о них мало слышно. Когда-то они пытались создавать сложные биомеханические системы и вели исследования на многих планетах, в том числе тех, что никак не годятся для нас с вами. Насколько мне известно, путь этот закончился для них тупиком. Они живы, но, если вы попытаетесь добиться от них хоть чего-нибудь, говорю вам сразу, это бесполезно. – Но в ту эпоху, когда их исследовательские группы бродили по нашей планете, Ловчие шли путем экспансии? – быстро спросил Маттер. – Ловчие не были проблемой, Маттер. Вы же знаете, мы, мэнор, альвены… многие другие, можем стереть в порошок кого угодно, но если вопрос не касается ресурсов, мы и с места не сдвинемся. С нас хватит больших войн, большой крови, сгоревших планет и всего прочего. Нам это надоело. Когда на улицах ваших городов не останется нищих, вы тоже перестанете воевать. Просто, чтобы не осталось нищих, нужно научиться уважать друг друга. Путь долог… и не все могут его выбрать. – Но тем не менее Ловчие были здесь, и вам об этом известно. Я не стану говорить о том, насколько вредны или же незаконны были их действия, – есть свидетельства, что они проводили жестокие эксперименты над людьми, – но дело в том, что они, похоже, кому-то очень и очень мешали. Одна из групп Ловчих была уничтожена Карающей Матерью. – Ривилин?! На щеках господина Итто выступили и тут же пропали серые пятна. Быстро выпив чашку вина, он поднял на Маттера слабо светящиеся глаза с расширившимися зрачками: – Раз вы говорите об этом, вы наверняка уверены в своих словах, не так ли? – Разумеется, – пожал плечами князь. – Но это еще не все, что я хотел вам рассказать. В той битве Ловчие смогли достойно ответить, и Мать потеряла свору своих монков – вы, конечно же, знаете, о чем идет речь, – и, насколько я понимаю, уже не могла оставить планету. Ее сопровождали люди, они, по всей видимости, тоже сражались на ее стороне… С этими людьми убийца отправилась куда-то на Север, на острова, позже ставшие пеллийским Югом, и там умерла. А следовавшие за ней адепты провозгласили ее богиней. Довольно зловещей богиней, кстати. Пеллийские боги, как правило, добры и сострадательны, тогда как Секех – так ее прозвали – склонна скорее карать, нежели миловать. Недавно дела мои сложились так, что мне пришлось оказаться лицом к лицу с наиболее древним изваянием этой богини, и я был поражен до глубины души. Слушайте меня, господин Итто, мне кажется, дело это касается не только меня!.. И Маттер подробно, не упуская ни одной важной детали, рассказал Смотрителю Торга о Даглане и вообще обо всех событиях той ночи, когда он чуть не погиб в подземелье на острове Тар. Единственное, о чем князь почел за благо умолчать, был странный треугольник, который он увидел в последние секунды перед тем, как рухнуть в шахту под каменным креслом. Он сам не знал, почему ему не хотелось говорить об этом, в глубине подсознания ускоренился какой-то страх, давящий и властно требующий забыть увиденное. Логического объяснения этот страх не имел, но избавиться от него не удавалось. Итто выслушал своего гостя без всяких эмоций. Когда Маттер наконец закончил, он снова наполнил чашки вином и коротко вздохнул: – О проклятых ривилин долго ничего не было слышно. Да и сейчас я не стал бы волноваться из-за всей этой истории, однако… – Он сделал паузу, размышляя о чем-то, потом продолжил каким-то скрежещущим голосом: – Несколько ваших лет тому назад в одном из отдаленных районов этого сектора промелькнула информация о появлении некоего «молодого» клана ривилин, готового браться за самые гнусные дела. И сразу вслед за этим произошло несколько катастроф, расследовать которые не получилось. Кратко: трех Карающих Матерей удалось выследить и уложить. Взять их живьем не брался ни один из специалистов в области безопасности, так что Лига была согласна и на такой стиль в работе. Остальные исчезли, но вот что интересно, Маттер, по давним каналам прошла информация, будто бы этот молодой клан нелегитимен среди своих же. Почему? Никто не знает. Однако… однако Лига имеет данные об очень странных умерщвлениях на окраинах, и конца этому пока не видно. – Мне совершенно непонятно, кто может осмелиться бросить вызов Виртайской Лиге, – искренне изумился Маттер. – Вы и ваши ближайшие союзники обладаете такими средствами, что угрожать вам может только откровенный псих. – Это не вызов, – быстро перебил его Итто и провел рукой по воздуху, будто отсекая что-то. – Даже все ривилин, вместе взятые, неспособны составить для нас угрозы. Это работа, но работа грязная, и терпеть все это не хотелось бы… Свободный обмен знаниями и товарами – основа всего, Маттер, но при этом, как вы знаете, всегда находятся те, кто не в состоянии выдержать честной конкуренции и готов поддаться соблазну. Когда-то Карающие Матери несли хаос, в какой-то момент напряжение стало неприемлемым, и они были наказаны. Похоже, что кому-то наказания оказалось мало. Сам факт того, что на вашей планете может находиться некто, кому путь сюда заказан, ничего не значит. Контроль не станет гоняться за каждым авантюристом. Но вот если он готов тратить ресурсы на исследование старого и никому не известного эпизода, тут уже все серьезно. Я не имею представления о том, что может означать имя наемницы, которая стала потом вашей Секех, но постараюсь закрыть этот пробел в ближайшее время. Завтра утром я пошлю за вами, Маттер, и, быть может, смогу найти хоть какие-то ответы на все эти вопросы. * * * Утро, обещанное господином Итто, наступило для Маттера немного раньше, чем он предполагал. «Даамир» стоял на шести якорях в подковообразной долине, хорошо защищенной от ветра, и до лагеря было всего три с половиной лона. Лучи солнца проникали в каюту командира часа через два после восхода, а до их появления он предпочитал спать. Маленький архипелаг Урран находился в южной части великого океана, называемого пеллийцами Океаном Запада, и благодаря могучим экваториальным течениям здесь царила практически вечная весна. Маттер, привыкший спать урывками из-за вахт и вечного холода больших высот, не упускал возможности понежиться в постели подольше, ведь совсем скоро его снова ждала высота шестидесятичасового перехода до пеллийской столицы. Идти над океаном низко не было никакой возможности, потому что даже в летнее затишье окна штормов возникали то тут, то там, и предугадать их появление не мог ни один человек. Серый свет только пробился сквозь иллюминаторы спальни, когда в дверь каюты требовательно постучали. Маттер немедленно вскинулся на постели, машинально бросил взгляд на большой хронометр, висящий прямо перед глазами на переборке, и гаркнул: – Иду! В двери стоял вахтенный рулевой Канни: – Ваша милость, командир, перед рубкой висит посыльный механизм и высвечивает текст: «Господин Итто ждет Посредника Маттера для совещания по известному ему вопросу». Прикажете поднять господина Эрмона? – Нет, – боднул головой князь. – Отбейте три длинных красным фонарем, что я готов, и пусть мне бросят лестницу. Он наскоро ополоснул лицо под краном, причесался, впрыгнул в кожаные штаны и сапоги и помчался к ходовой рубке, на бегу вдевая руки в рукава легкой шелковой рубашки. Следом бежал давно поднявшийся Васко со шляпой, сумкой и желтым шейным платком. Прямо перед гнутыми лобовыми стеклами торчал довольно большой – с хорошую свинью размером – белый яйцевидный робот, над которым висели зеленые буквы уже известного Маттеру послания. Несмотря на поданный с борта корабля сигнал, он пока не уходил, и князь быстро понял почему. – Господин Итто соизволил прислать за мной транспорт, – сказал он, надевая куртку. – Как там и что – не важно, но через два часа господину Эрмону следует быть в лагере, сегодня закрывается Торг. Васко, как обычно, пойдет с ним. Аварийный люк в полу рубки был уже открыт. Маттер скатился по легкой серебристой лесенке, спрыгнул в траву и встал, подняв руки. Робот-посыльный тут же опустился вниз, замер сбоку от князя и бесшумно удлинился, а в носовой его части выросли небольшие «рожки», за которые следовало держаться руками. Маттер забрался в «седло», оказавшееся довольно мягким, взялся за рукоятки и коротко скомандовал: – Готов, вперед! «Путь окажется добр», – возникла и исчезла зеленая надпись перед глазами князя. Жалея пассажира, робот разгонялся медленно. Когда голубовато-зеленые склоны холмов остались позади, «поросенок» здорово прибавил ходу, и князю пришлось как следует ухватиться за шершавые рукояти на его «голове». Управлять машиной он, разумеется, не мог, но прекрасно знал, что робот никогда не подвергнет его жизнь хоть какой-то опасности. Итто хорошо понимал, что делает. Человеку, не имеющему опыта воздухоплавателя, он никогда не прислал бы такого посыльного. Прежде Маттеру не приходилось сталкиваться с такого рода техникой, и сейчас, глядя на быстро приближающиеся шатры, он вдруг ощутил юный азарт полета. Увы и ах, но создать нечто подобное в Пеллии было невозможно ни за какие деньги… Робот остановился возле знакомого шатра Смотрителя, опустился почти к самой земле, чтобы князю было удобнее слезть, и прощально моргнул маленьким зеленым шаром, всплывшим и тут же растаявшим в воздухе. Оправив на себе куртку, Маттер вдруг подумал, что он не успел ласково хлопнуть своего «коня» по шее, и теперь ощущал некую незавершенность действия. Короткий полет доставил ему огромное наслаждение. Будь Маттер моложе, он непременно попросил бы Итто дать ему такую машину хотя бы на час, но только с возможностью ручного управления… – Судя по вашей улыбке, мой помощник доставил вам определенное удовольствие. – В шатре снова не было никого, кроме Смотрителя, но низкий белый стол уже встречал гостя тарелками и кувшинами. Итто поднялся с любимого кресла-мешка, протянул Маттеру обе руки. – Зная вашу исключительную обязательность, дорогой князь, я взял на себя риск предположить, что завтракать вам было некогда. Маттер чуть приподнял бровь. В ущерб традиции, Итто впервые титуловал его, и что это могло означать, он не понимал. – Мне очень хотелось бы спроектировать подобную машину, – ответил Маттер. – Но, увы, при моей жизни это вряд ли случится. – Да, все мы живем прискорбно недолго, – кивнул Итто и указал на стол: – Давайте завтракать. У нас есть немного времени для разговора. Маттер умостился в пружинящем бесформенном мешке, который тут же подстроился под него, став мягким и удобным. Итто налил в чашку прозрачного напитка, растянул узкий рот в улыбке: – Мы давно не завтракали вместе, не так ли? – Двенадцать лет, как хорошо известно вашей милости, – вежливо ответил Маттер. – Когда-то я был дружен с прежним князем Лоттвиц-Лоер-и-Гасарпаар, – проговорил Итто, все еще держа чашку в руке, – и в молодости благодаря ему совершил довольно долгое путешествие по Пеллии. Итто выпил, и Маттер последовал его примеру. Напиток оказался сладковатым, но в том, что он содержал привычный для него крепкий алкоголь, сомневаться не приходилось. Маттер не мог заподозрить Смотрителя в желании споить важного гостя, но тем не менее удивился снова. – Князь выдал меня за представителя секты евнухов-священнослужителей из Галотты, это вызывало некоторое удивление, зато я мог свободно смотреть и впитывать то, что было мне интересно, – продолжал Итто. – Хотелось бы мне знать, как вы спрячете юную Влиру? – Что мешает мне иметь незаконнорожденного ребенка, пораженного тяжелой болезнью? – приподнял брови Маттер. – Всем известно, что я неравнодушен к женщинам и редко слышу слова отказа. Признать больное дитя и взять на себя его лечение – поступок благородного человека. Что касается ее лица, так тут достаточно будет плотной вуали – хвала богам, Пеллия преуспевает в производстве самых различных тканей. – В который раз я говорю себе, что вы, Маттер, могли бы сделать большую карьеру, – задумчиво произнес Итто. – Попробуйте вот эти красноватые листья, они очень хороши для первой утренней трапезы… маринованная рыба приготовлена вчера моими помощниками кстати, они снова в море на надувной лодке, и сделать тут я ничего не могу, эти балбесы здесь впервые и вот – потребовали выходного хотя бы до обеда. – На какой лодке? – машинально переспросил Маттер. – А! – Итто усмехнулся и сунул в рот комок зеленой вермишели с кусочком рыбы. – Я расскажу вам вкратце. Нечто подобное вы уже можете сделать без особых проблем. Длинный баллон из эластичного материала, согнутый вот так, – он провел по воздуху пальцем, – и внизу приклеивается днище. А сзади обычно ставится что-то вроде, э-ээ… – Доски, – подсказал Маттер, – на которую можно пристроить мотор. Я понял, этого достаточно. Сколько я буду должен вашей милости при массовом производстве? – Ах, оставьте, Маттер. – Итто повернул голову в сторону, глянул в окно. – Я очень стар, это мой последний визит сюда. Мы живем примерно столько же, сколько и вы. У нас очень хорошая медицина, так что мне предстоит прожить еще несколько десятилетий, однако активные дела для меня закончены, теперь меня ждет жизнь наставника. Я богат, для меня мало невозможного, но все же это грустно. Мне нравится ваш мир, Маттер. Моя раса делала первые шаги в Пространстве, мы тогда не знали ничего о круге торговли, о сотнях окружающих нас разумных миров, когда на нас напали Кочевники Азу, и именно Содружество Хомо, без тени раздумий, отправило свои бесстрашные легионы нам на выручку. Два миллиона солдат высадились на нашей планете, два миллиона! От Азу не осталось даже праха. А потом Хомо ушли, не потребовав никакой платы за свою помощь, они считали ее всего лишь долгом. Отдавать этот долг некому, Маттер, но благородный обязан помнить, не так ли? – Два миллиона солдат, – повторил, не веря своим ушам, Маттер. – Как же они снабжали такую огромную армаду? – Солдаты в переходе спят, – отмахнулся Итто. – А визит был недолог, бой длился меньше часа. Вас было много, Маттер… когда-то. Сколько детей лично у вас? – Мне некогда было думать об этом, ваша милость. – Так подумайте, вы еще молоды. Эта планета намного больше вашего материнского мира. Множество детей – множество надежд. Итто замолчал. Маттер увидел, что лицо его, прежде гладкое, вдруг обрело сетку морщинок вокруг рта и глаз. Он хотел сказать старому Смотрителю хоть что-нибудь ободряющее, но не мог найти слов. Итто не был человеком, кто знает, как найти для него слова сочувствия? – Возраст оставляет мне еще немного времени, – произнес он примирительным тоном. – Да, – коротко ответил Итто. – Но займемся делом… Я не смог найти ни одного ответа на ваш вопрос, Маттер. Через свой корабль на орбите я вышел на информаторий нашего сектора Галактики, однако даже этого оказалось мало. Об экспедициях Ловчих, орудовавших на вашей планете, информации нет, за исключением упоминания о самом факте. О какой-то из Карающих Матерей, принявшей заказ на уничтожение одной из групп Ловчих, нет вообще ничего. Вы стоите перед тьмой, Маттер. – Эта тьма смертельна для меня, ваша милость. – Я знаю, Маттер, не сомневайтесь в этом. Ситуация такова, что Лига вынуждена просить вас о помощи. – Лига?! – Именно, Маттер. Дело неслыханное, но все обстоит именно так, как я сказал. Найдите нам того, кто ищет информацию о погибшей на Таре ривилин, Карающей Матери. Найдите и останьтесь живым. Лига изумит вас своей щедростью. Я не могу сказать вам, для чего он нужен, этого пока не знает никто, есть лишь озабоченность. Есть… что-то вроде страха, Маттер. Вы обладаете отвагой, но страх ведом вам так же, как любому из тех, кто остается в живых… Вы готовы взяться за это дело? – Увы, я уже давно в нем. К вам, ваша милость, я пришел всего лишь за советом, однако вот как все вышло… Впрочем, мой ответ был известен вам заранее. Итто снова наполнил чашки и поднял свою. – Пейте, Маттер. Пейте, потому что я хочу избавить вас от шока. И не пытайтесь укрыться за мимикой, я достаточно хорошо знаю людей. Корабль ваш великолепен, экипаж – лучший на планете, и ваши парни доведут его до пеллийской столицы даже в том случае, если вы будете лежать и пускать слюни… А врачи досточтимого Дерица в любой ситуации поднимут вас на ноги двумя-тремя укольчиками… Ну-ну, не смейтесь. Пеллия есть Пеллия, и Серебряный Покой – лучшая спецслужба на этой планете. Кстати, скажите мне, старику – так, между нами, – а кто ее на самом деле возглавляет, вы или все же Энгард? – Ваша милость, – хохотнул Маттер и двумя глотками осушил обе чашки, которые успел поставить перед ним господин Итто, – при всем том ужасе, что вы успели мне внушить, должен сказать вам честно, я королевское жалованье не получаю. Вознаграждение – да, но не жалованье! – Я приму это во внимание – кивнул Итто. – Как долго вам идти домой? – Не менее шестидесяти часов, ваша милость. – Тяга тела корабля достаточна? Если нужно, я могу докачать вас водородом. – Мы не используем водород, ваша милость, он опасен. Пеллия богата минералами, из которых производится иммиум, его несущая способность меньше, но он не горюч… Более того, вы знаете, что у меня имеется легкий антиграв на солярных батареях. – Мне хватит несколько часов, чтобы мои инженеры слепили для вас куда более мощный… – Мне все равно потребуется много времени для установки. Конструкция корабля такова, что врезать новый объект в силовую структуру почти невозможно. Можно только выкроить место между несущими элементами. Нет, на данный момент моя проблема не в этом. – Чем я могу помочь вам по энергетике или навигации? – Ваша милость ищет способ обойти запрет на предоставление оружия? – К сожалению, Маттер. – Вы вряд ли сможете дать мне пять турбовентиляторов, готовых работать на плохо очищенном природном газе, равно как пять электромоторов большой мощности, питаемых от солярной батареи. Я рассуждаю в рамках реальности. Давайте так: у вас есть некий «абсолютный» навигатор, способный определить местонахождение по пройденному пути, с учетом ветров и постоянных изменений высоты? – Будет через час с инструкциями на пеллийском языке. Что еще? Не стесняйтесь, аванс Лига выделила почти неограниченный. Сколько вам нужно золота? У меня его нет, но через месяц… Хрр-хмм… Дальше… боевых доспехов, приспособленных для людей, у меня на борту тоже нет. Я могу отдать вам двадцать комплектов своих, но вы не сможете в них бегать – наш материнский мир тяжелее… У меня есть два десятка комплектов хирургических роботов. Это автоматический прибор, способный быстро справиться почти с любой раной. – Как же они будут работать с людьми? – изумился Маттер. – Будут, – тряхнул головой Итто. – Кому-то из вас придется вытерпеть мучительный укол в позвоночник, после чего автоматика сама войдет в нужный режим, ведь мы дышим одним воздухом и едим одну пищу. Что еще, Маттер? Если потребуются генераторы боевого защитного поля – один я могу дать сейчас, но остальные придут через месяц. Это совсем не та ерунда, что у меня на входе в шатер. Пробить его трудно. – Боевой генератор? Такая штуковина, размером с рыбацкую шхуну? И куда я его засуну? – У нас есть гораздо более компактные. Но на это потребуется месяц. – Нет, я справлюсь без них. Лучше пусть мне пришлют золото в слитках. Важнее другое, нам, может быть, предстоит двигаться в джунглях. Средства для очистки воды, средства против инфекций… – Я понял. Медик моего корабля решит этот вопрос сейчас же. И вот еще что, Маттер, через месяц я пришлю к вам Влиру. – Да помилуют меня боги! – Маттер едва не уронил налитую ему чашку. – Как я должен это понимать? – Мы размышляли об этом полночи, используя сверхдальнюю связь, – горько вздохнул Итто. – Влира готова к выполнению этого задания. – Но она, да спасут нас… – Она закончила военную школу и вовсе не так юна, как вам кажется, – отрезал Итто. – Она придет на собственном корабле, оснащенном мощными информационными системами, которые будут готовы помочь вам в любом вопросе. И главное – Влира сможет пользоваться оружием, находящимся в распоряжении Лиги. Вам такое разрешение не будет дано никогда и ни при каких обстоятельствах. Согласие господина Кэноэ получено, Маттер, и он шлет вам привет. Что же, разве вы откажетесь от помощи старого друга? – Сколько у вас этих летающих «поросят», типа того, что вы прислали за мной? – невпопад спросил Маттер. – Штук сорок, – удивился Итто. – А зачем вам они? – Сорок мне ни к чему, но вот два десятка хорошо бы прислать вместе со всем остальным. Их можно переделать на ручное управление? – Можно… Влира привезет с собой довольно много оборудования – мы еще подумаем, чем вам помочь в джунглях… Ваш корабль способен взять груз? – Разумеется, ведь основная его задача – торговые экспедиции. Грузовой отсек не так чтобы велик, но все же кое-что в него запихнуть можно. – Вот и хорошо. Когда корабль Влиры достигнет вашей орбиты, она выйдет на связь через вот эту штуку. – Господин Итто нырнул под стол и вытащил небольшую, меньше ладони, коробочку из темного дерева. – Инструкцию для вас я уже составил, она на обратной стороне крышки. Держите аппарат при себе и будьте внимательны… Глава 3 После невероятно обильного ужина, приготовленного Глиддой и двумя служанками, Инго завалился спать, не дожидаясь даже второй звезды. Хадден взял два кувшина вина, круг колбасы и увел Харика на лужайку за домом – туда, где он сидел когда-то, часами глядя в тусклое северное небо. С родов доктор вернулся на удивление быстро, веселый и гордый собой. Немолодая уже мамочка выстрелила очередного сыночка, словно из пушки, так что весь клан звал его на богатый ужин, но он отказался, сославшись на прибытие старшего из Хадденов. – Они меня еще и накормят и напоят, Джеш, – сказал он, – а вот ваши визиты для нас столь ценная редкость, что лучше мне побыть с вами. Тем более Глидда… – О, я, в отличие от вас, знаю ее с детства, – хмыкнул Хадден, выдергивая пробку. – Если б не молельщик, наш братец, все сложилось бы совсем по-другому. Кстати, а не слышно ли было о нем в последние годы? Харик вытащил из кармана узкий складной нож, оторвал плотный лист жабьей синюхи и ловкими движениями нарезал на нем колбасу. – Слышно было, – мрачно отозвался он. Закончив с колбасой, доктор отрезал пару ломтей еще теплого домашнего хлеба, придвинул голубой лист к Хаддену и полез в карман за трубкой. – На Юг он перебрался. Денег просил, много. У Глидды такая истерика была, что я ее едва отпоил травами. – Слушайте, Глидду я знаю, говорил же. О ней мне не надо… Что, много просил? – Много. Очень много. Так много, что мы не смогли бы при всем желании. – По закону он не имеет права вообще ни на что. Ни единого колоска ему тут не принадлежит. Он ушел в обитель, принял новое имя и теперь может жить только с того, что подадут ему господа молельщики. – Помилуйте, Джеш, – с мукой в голосе заговорил Харик, – при чем тут это? Брат ваш вступил в какую-то новую секту, молятся они неистово, отказывают себе во всем, но самое жуткое – кажется, готовы убивать. – Убивать? Харик, я всегда знал вас как человека исключительного здравомыслия и на свадьбе поздравлял свою сестру от чистого сердца, радуясь, что она наконец нашла себе достойного мужа. Что это вы? Выпили мы вроде совсем немного… – Лекари не врут, Джеш, мы для этого слишком древняя профессия. Слишком старый цех, понимаете? Бывает, мы утешаем ложью пациентов, но это наше право, данное нам богами, в остальном же ложь для нас ужасна. Это мясник может подсунуть вам старую свинину, вымочив ее в растворе… Говорю вам, брат ваш влез не пойми куда, и чем все это закончится, я даже не представляю. Хадден глотнул из кувшина, чиркнул зажигалкой и распалил наконец давно набитую трубку. Небо на западе окрасилось в невероятно глубокий сине-зеленый цвет, вечерняя луна висела над холмами Юга во всей своей красе темной меди. – Мне и в голову не пришло бы заподозрить вас во лжи, – медленно проговорил Хадден, любуясь россыпью первых закатных звезд. – Но ситуация эта мне совершенно непонятна. Глидда, как я понимаю, ему отказала? – Нет, – горько помотал головой Харик. – Она отослала ему все, что было у нас на руках. Мне плевать на деньги, Джеш, сейчас дела наши поправились, да и я стал зарабатывать очень хорошо, пациенты едут аж с перевала, но дело в том, что после первых неудачных родов Глидда стала бесплодной. У нас не будет детей, а другой жены я себе не хочу. Хадден сильно затянулся и почувствовал, как остро кольнуло в груди. Вечерняя луна, такая родная в этих широтах, неожиданно глянула на него злым, недобрым глазом. – Вы не говорили мне об этом, – произнес он. – Вас слишком давно не было дома, – отозвался Харик. – Не мне винить вас, но Глидда… Ваш дом, Джеш? Что будет с домом? – Я найду даму своего уклада, – решительно произнес Хадден. – Но это произойдет не завтра и жена моя не будет северянкой. Уд мой крепче пушки, и думаю, на пятерых-шестерых сыновей меня хватит. Но вы, Харик, что мешает вам взять хотя бы парочку детей в усыновление? На Севере это невозможно, но Столичная Марка кишит сиротами! Что, снова Глидда? – Ваш брат, – вздохнул Харик. – Помилуйте, в военной школе я изучал основы законодательства, да что там, при нужде я привезу вам свору столичных законников, которые быстренько объяснят, кто тут хозяин! – Джеш, Глидда просто не хотела говорить вам. Ваш брат просил деньги со дня смерти вашего почтенного батюшки, и не просто просил, а угрожал приехать и поднять против нас здешний клир. Вся наша прошлая бедность – это не только плохие урожаи, это те тысячи и тысячи, которые мы вынуждены были отправлять ему каждый месяц. Именно поэтому мы и предохранялись от зачатия, боясь даже думать о детях, а когда решились – для Глидды, насколько я понимаю, было уже поздно. Первые роды чуть не убили ее, я сделал все, что мог, но дальше о потомстве говорить уже было нельзя. При всей живости ее характера Глидда, увы, очень слаба женским здоровьем. Здесь нет ее вины – рожать ей нужно было в юности, но сперва преградой тому был отец, не отпускавший ее от себя, а потом – брат, избравший себе путь клирика. Хадден тяжело вздохнул и выколотил трубку о каблук. Мать он помнил плохо – огромная, неистово скандальная, она умерла, когда ему было всего десять лет, и с тех пор в доме хозяйствовала Глидда. Тихий, крохотный отец, отставной кавалерийский полковник, награжденный множеством королевских орденов, предпочитал отсиживаться в своей комнатке под куполом боковой башни, выбираясь оттуда лишь для того, чтобы раз в месяц съездить в городок за заказанными в столице книгами. Женился он на шестом десятке, исключительно в силу необходимости продолжения рода. Маленький Джеш однажды стал свидетелем безобразной сцены, когда широченная, с трудом передвигающаяся мать пыталась бить его своими громадными кулаками прямо в трапезной зале на первом этаже. Сперва отец терпел, уговаривал ее уняться, а потом, вдруг вспыхнув, прыжком отскочил к стене и сорвал с креплений длинный прямой меч одного из предков. Острие давно потемневшего клинка уперлось в громадный неподъемный живот, и только тогда мать угомонилась: все еще бормоча страшные угрозы, она потащилась к себе. Мать и старший брат все время ели, это он тоже помнил достаточно отчетливо. Они вместе ели постоянно, за исключением того времени, которое братец отводил молитвам, а молился он много. – Надеюсь, этот чокнутый ублюдок все-таки помрет от обжорства, как мамаша, – пробормотал Хадден. – Вот, кстати, Харик, вы смотрите за Глиддой? Что-то мне показалось, что она здорово раздалась в последнее время. – Н-нет, в ней как раз больше от отца, нежели от матери, – усмехнулся Харик. – Старый барон, да пребудут в мире его кости, был мужчиной редкой выносливости. Дожить до таких лет и умереть просто от старости, с его-то жуткими ранениями, – это мало кто сможет. Вы знаете, я досматривал его до последних дней, скажу вам как врач, я был просто поражен. Он умер вполне здоровым человеком, просто срок пришел! Вы и Глидда унаследовали от семьи матушки крепость скелета, но ничего более. Вам, Джеш, можно обжираться хоть до потери сознания, толстым вы не станете. – Но урок я помню, – мрачно ответил Хадден. – В последние годы мать уже почти не могла ходить и все же постоянно ела. Да, точно! Она уже не могла подняться на второй этаж и поэтому спала в той комнате, где сейчас живут служанки! По-моему, она ела жирное мясо и белый хлеб вообще все время, не останавливаясь. Все время! Я помню ее вечно жирные руки, ее ужасный запах. Зачем отец, человек с королевской пенсией, решил на ней жениться – не понять. Никогда я не возьму в жены девушку из хорошей семьи, на которую мне тошно смотреть. Нет уж, Харик, я найду себе вдовушку с капиталом, в добром соку, и привезу ее сюда, а тут она нарожает мне целый выводок новых барончиков… – Так было бы лучше для всех. – Харик слабо улыбнулся, поскреб подбородок и качнул головой. – Но ваш брат помешает вам это сделать. Или же вы прикончите его: другого выхода уже нет. * * * Чердачный люк, расположенный в потолке старой комнаты Джеша Хаддена, вел не совсем на чердак, – в крохотную мансарду, которую дед его, заново выстроив дом на древнем фундаменте, поднять поднял, а как ее использовать, так и не придумал. Хуже того, внешняя лестница, что должна была идти к мансарде по торцовой стене, обвалилась через несколько лет после постройки, в дальнейшем попасть туда можно было только через этот самый люк. В мансарде хранилось всякое барахло, может, и ценное, но никак не применимое в хозяйстве. Книги двухсотлетней давности, адмиральский мундир одного из пращуров, пара старинных винтовок, под которые не найти было патронов, свадебные пояса прабабок и прочий хлам, неизбежно скапливающийся у семьи, много веков живущей на одном и том же месте. Мальчишку Джеша туда пускали нечасто и только под присмотром отца. Со временем он, конечно, перерыл все, или почти все, в том числе и сундук с бумагами, оставшийся от основателя баронской фамилии инженера Арвела Хаддена, которого, надо сказать, в доме поминали редко. Иные кичатся родословной в три столетия, заказывая художникам портреты первого дворянина в роду, чтобы развесить их где только можно, но, увы, Хадденов все это не интересовало. Бесконечные, из поколения в поколение, семейные неурядицы и скандалы из-за неудачных браков отбили у них желание чтить предков. Здоровенный сундук, обитый растрескавшейся зеленой кожей, особого интереса у Джеша не вызывал. Там лежали какие-то альбомы в обложках из лакированного картона, большие папки со странными рисунками, пара ящиков со сломанными замками. Ящики кто-то обмотал проволокой, так что юный Хадден до их содержимого не добрался, и еще бронзовый конический снаряд, высверленный изнутри. На снаряды современных пушек он был похож, но не более. Повертев его однажды в руках, Джеш отложил старинную вещь в сторону и забыл про нее навсегда. После того как он вступил в первый свой полк, о чердаке Хадден позабыл почти напрочь. Визиты домой случались нечасто, и лишь иногда, лежа в кровати и глядя в потолок, он видел контуры люка. Тогда вспоминались сундуки, обтянутые парусиновыми чехлами ящики и ощущение тайны, такое яркое в детстве. Ключ от врезного замка люка Глидда искала долго. Сперва в своих шкатулках, потом в комоде, а нашелся он в конце концов на дне одного из ящиков массивного буфета, что стоял на кухне. – Сто лет бы я про него не вспомнила, – сказала она, отдавая ключ Хаддену. – А чего вспоминать-то? – невесело усмехнулся тот. Инго ждал его в просторной гостиной на первом этаже. Несмотря на изобильный ужин с вином, юноша выглядел вполне бодрым и отдохнувшим. Ветер северной весны веселил его, придавая новый вкус ощущению жизни, здесь по-иному пахли все цветы и по-своему пели птицы. – Идемте, – позвал его Хадден и указал на скрипучую боковую лестницу, что вела на второй этаж через левое крыло дома. – Нам, наверное, потребуется лестница? – заметил Инго. – А-ай, обойдемся. Там очень низкий потолок. Мальчишкой я становился на стол и вполне дотягивался до края люка. С тех пор, знаете ли, я изрядно вырос! Принц с сомнением приподнял брови, но возражать не стал. Рядом с поджарым и гибким офицером он чувствовал себя неловко. Хадден побывал во многих заморских странах, путь в которые был для принца закрыт по определению, превосходно владел оружием и вообще видел множество таких вещей, о которых Инго, наверное, даже и не подозревал. При всем при том барон Джеш вел себя с принцем дружелюбно, хоть и с некоторым оттенком протокольной почтительности. От этого, пожалуй, было еще хуже. – Ну, вот и моя затворническая келья, – капитан повернул вытертую до блеска бронзовую рукоять, посторонился, пропуская Инго, – здесь я провел все свое детство. Принц вошел и с любопытством осмотрелся по сторонам: комната была вытянутая, с большим окном напротив двери. Справа всю стену занимал огромный шкаф из темного дерева с пятью книжными полками и множеством выдвижных ящиков, слева стояла высокая кровать, а под ней виднелся пенал на роликах, в котором хранилась одежда. Завершали обстановку простой письменный стол с плетеными прямоугольными корзинами для бумаг, и два стула – черных от древности. На стенах висели несколько бронзовых колец под масляные лампы. – Наверное, здесь было довольно печально зимними вечерами, – проговорил Инго, выглянув в окно, за которым шевелил ветвями сад. – Мне помогали книги, – подмигнул Хадден. Он взялся за край стола и без особого труда передвинул его на середину комнаты. Потом, переставив на подоконник письменный прибор и массивную деревянную подставку для молитвенника, застелил стол заранее припасенными газетами. – Вот и готово, – сказал капитан. – Сейчас открою. Инго задрал голову вверх. Встав на стол, он, пожалуй, окажется в открытом люке примерно по плечи, но вот что делать дальше? Хватит ли сил взобраться? Хаддена, судя по всему, этот вопрос не тревожил ни секунды. Он легко влез на столешницу, воткнул ключ в прорезь замка, провернул его и уверенно толкнул потемнелую крышку вверх. Через несколько мгновений его тело исчезло в светящемся серым светом прямоугольнике. – Ну и все, – услышал Инго его голос. – Залезайте на стол и давайте мне руку. Принц без рассуждений исполнил команду, стоило ему сунуться в люк и протянуть ладонь, как Хадден без видимых трудов выдернул юношу наверх. – Ну вы даете… – зажмурился Инго. – Н-да… Обтянутый зеленой кожей сундук, что стоял в углу возле грязноватого, давно не мытого окна, принц разглядел сразу. Одобрительно кивнув, Хадден коротко взмахнул рукой: давай, мол, сам, а я рядом постою. Света здесь было вполне достаточно, но все же Инго достал из кармана новенький электрический фонарь со складными ножками, который можно было установить на полу. – Итак… – задумчиво произнес принц. Как положено пеллийскому мальчишке, Инго вырос на старых романах, в которых, помимо рыцарей и прекрасных дам, обязательно присутствовали пираты, разбойники и упрятанные в пещерах сокровища. Книжек такого плана он перечитал множество… Но вот настоящий сундук, хранящий в себе тайны из эпохи ни много ни мало Династических войн, принц Инго не мог себе даже вообразить. Очень осторожно размотал он проволоку на петле миниатюрной щеколды, откинул вверх бронзовый язычок и, улыбаясь, поднял крышку. Под ней обнаружилось чистое сухое полотно, сложенное в несколько слоев. Вынув его, Инго передал ткань Хаддену, а сам посветил в чрево сундука фонариком. Более чем наполовину сундук был заполнен какими-то папками непривычно большого формата. Принц вытаскивал их одну за другой, передавая хозяину, а потом увидел толстый альбом в переплете из растрескавшейся кожи. Его взял в руки с особой осторожностью. Альбомов, совершенно одинаковых, оказалось два. – От почтенного предка осталось еще кое-что, – произнес Хадден, – но это не бумаги. Бронзовый снаряд – очевидно, плод какого-то из его экспериментов, пара шляп, старинный костюм. Думаю, вас это добро не заинтересует. Хотя… Хадден уложил альбомы на большой деревянный ящик рядом с сундуком, а потом нырнул куда-то под противоположную стену, теряющуюся в полумраке. Вскоре он вернулся, держа в руках длинный сверток из грубой парусины. Ткань упала на пол, и Инго изумленно раскрыл глаза: в руках у капитана тускло поблескивал золотыми кольцами ножен длинный меч со сложной плетеной крестовиной. Навершие эфеса украшал крупный зеленый камень. – Это дар Уллы, – сказал Хадден и указал на золотую табличку, прибитую к ножнам двумя крохотными заклепками. – Читайте. «Храбрейшему из хитроумных АРВЕЛУ ХАДДЕНУ, преград не знающему», – прочитал Инго. – Самого Уллы? – прошептал Инго. Хадден протянул меч ему, но принц только мотнул головой, не решаясь прикоснуться к сокровищу. – Этой вещи место в музее, – сказал он. – Когда-нибудь, – покачал головой капитан, снова заматывая реликвию в парусину. Инго спустился вниз – теперь уже без помощи капитана, – осторожно принял папки и альбомы, уложил их на стулья и дождался, когда Хадден спрыгнет, а потом закроет люк. – Ну и глаза у вашей милости, – хмыкнул Хадден. – Может, оставим пока все это здесь и пойдем прогуляемся? – Бумаги нужно упаковать, и я позаботился об этом. – Инго тряхнул головой, пытаясь выдавить бодрую улыбку, но у него ничего не вышло. – У меня есть специальные сумки с шелковым нутром. Смотреть я это все пока не буду. – Вот как? – Да, господин Джеш. Попозже. Вы правы, я взволнован: не каждый ведь день удается прикоснуться к настоящему сокровищу. Я чувствую себя мальчишкой… Давайте действительно прогуляемся по окрестностям – мне самое время подышать свежим воздухом. Хадден одобрительно кивнул. – Боюсь, что в ближайшем будущем нас ждет немало всяких приключений, так что лучше отдохнуть как следует. Не переживайте, господин Инго, день-другой среди наших лугов, и вы будете готовы к передрягам. Здесь, на Севере, хорошее место для приведения нервов в порядок. – Вы не понимаете! – внезапно вспыхнул принц. – Прикосновение к древности – для меня это… что-то вроде сбывшейся мечты. А уж нервы мои – они тут совершенно ни при чем! – Понимаю, – мягко отозвался Хадден. – Идемте, ваша милость. Побродим, поболтаем о том о сем. Сейчас начали цвести дрогсы, нигде они не цветут так сладко, как здесь, у нас. В былые времена мамаши запирали своих дочек в тот день, когда в долинах распускались первые цветки. – Вот даже как? – Именно. И к вашему сведению, кое-какие старинные легенды настолько ярко отпечатались в моей памяти, что я готов поведать их вам без всякого труда. Близился полдень. Солнце, ярко сиявшее с самого рассвета, теперь то и дело пряталось за облака, поддувал северный ветер, обычный в эту пору года. Хадден предупредил одну из служанок, что к обеду они, скорее всего, не вернутся, дождался, пока Инго накинет на плечи короткий плащ из тонкого сукна, и вышел за ворота. Глидда уехала куда-то по делам, а Харик торчал у пациентки на хуторе Липни, так что беспокоиться о гостях было некому. Сперва путешественники шли по выложенной брусчаткой дороге, потом Хадден решительно повернул налево, на плотную грунтовку, кое-где подсыпанную гравием. Впереди замаячила мельница, явно старинная, характерной для Севера брусово-наборной конструкции. Недавно замененные лопасти поблескивали свежей серой краской. Чуть правее тянулся к небу торфяной дымок, и было слышно пыхтение машины. – Ваша? – прервал долгое молчание Инго. – Да, ей лет двести, – кивнул Хадден. – Какое-то время она стояла и начала уже разрушаться, но Глидда привела ее в порядок, поставила паровик и вообще все там механизировала. Теперь, как я понимаю, дело стало приносить хорошие деньги. При мысли о деньгах ему сразу же вспомнился разговор с Хариком, и Джеш сплюнул в сторону. На развилке он снова взял влево, дорога теперь шла вниз, и за редкой рощицей виднелись крыши какого-то села. – Там, впереди – Балиф, – сказал он Инго. – В таверне у Тида подают отличных копченых гусей, но мы сейчас не за этим. Скоро ваша милость увидит холм, а на холме… Они прошли еще две сотни шагов, и принц вдруг остановился. На лице его появилась недоверчивая улыбка. – Бу-удь я проклят! Неужто развалины замка? – Не совсем так, это была сторожевая крепость. Ее, кстати, зачем-то перестраивал мой почтенный пращур Арвел. Когда-то там казнили знаменитого Кину-резника, который лет десять держал в страхе всю округу. Ему выпустили кишки и повесили, но не на стене, как это обычно делалось, нет. Пойдемте, я покажу вам. Хадден сошел с дороги на едва видневшуюся в траве тропку и уверенно зашагал в обход поселка к холму на северо-западе, голая вершина которого щерилась полуразваленными, заросшими мхом и вьюном стенами древней крепости. Когда-то такие укрепления стояли по всему Северу, но со временем, утратив свое значение, оказались покинутыми. Зимы, ветры и дожди неумолимо делали свое дело, разрушая камень. Инго с горечью подумал, что живущим здесь людям нет никакого дела до своего прошлого. легенды и песни они еще помнят, но вот о крепостях, служивших некогда единственной защитой для мирных фермеров, помнить не желают. Хадден поднялся на холм с восточной стороны, там, где изрядный кусок стены просто вывалился и лежал теперь грудой камней на берегу небольшого ручья. Перелезть через грубо вытесанные опорные блоки, разрушить которые стихия пока не сумела, было нетрудно. Инго спрыгнул с замшелой площадки и огляделся. Внутри крепость оказалась совсем невелика. Деревянные постройки давно превратились в прах, но кирпичная казарма под стеной и пороховая башенка посередине двора стояли как ни в чем не бывало. – Идите сюда! – позвал Джеш. Инго повернул голову и увидел, что капитан указывает рукой в дальний угол стены, где из травы торчал каменный столб, высотой в два человеческих роста, и какой-то черный от мха предмет, напоминающий гриб на слишком толстой ножке. Путаясь ногами в плетях вьюна, что умудрялся расти на каждом кирпиче, валяющемся в траве, принц прошел через весь крепостной двор и остановился у столба. Чуть ниже верхушки, выполненной в виде неровного шара, из камня торчали два заржавленных крюка. – Вот здесь его и подвесили, – сообщил Хадден и достал из поясной сумки трубку. – Говорят, столб этот стоит тут с незапамятных времен, и алтарь тоже… – Алтарь? – Инго обошел по кругу каменный гриб, а потом вдруг опустился на колени. Хадден увидел в его руках небольшой складной нож. – Да, это алтарь Старых богов, и когда крепость только строилась, его хотели сковырнуть отсюда, но местные старики подняли жуткий крик. Так рассказывают… Я, честно сказать, и сам считаю, что с этими вещами лучше не шутить. Стоит себе – да и пускай стоит! Несмотря на толстый слой мха, Инго все же удалось разглядеть глубоко вырезанные в камне рисунки и письмена. Вот, правда, что они значили – он сказать не мог. Период до пришествия Пелла и его воинства только ждал своих исследователей, хотя времени у них уже оставалось мало, – артефакты, подобные этому алтарю, разрушались или же сносились при строительстве. С ножиком в руке Инго двигался вдоль круглого камня, иногда счищая мох, чтобы вглядеться в острые, будто наконечник стрелы, буквы, или в жуткие рожи, вырезанные, однако ж, с большим искусством. Внезапно он остановился, снова встал на колени и принялся скрести камень быстрыми нетерпеливыми движениями. Через пару мгновений его взгляду предстало изображение лодки, в которой сидели несколько фигурок с большими коническими головами и… четырьмя руками, сжимающими нечто вроде коротких толстых дротиков. – Значит, и здесь вы тоже побывали, – прошептал Инго. – Что вы там нашли? – спросил Хадден, пуская в небо ароматный дым. – Да разве разберешь, – досадливо проворчал принц и поднялся на ноги. – С письменностью допеллийского периода у нашей науки дела плохи. А тут еще и не летопись или хроника правления, а наверняка какие-то молитвы. – Значит, камень действительно очень древний? – Не меньше трех – трех с половиной тысячелетий. – Ого-го! Понимаю тех стариков, знаете ли. – Именно. Ну что, господин Джеш, я здорово натрудил ноги и мечтаю понюхать копченого гуся, да и вообще во рту у меня совсем пересохло. Далеко тут до таверны? – Будем через четверть часа, господин Инго! Идемте, кажется, скоро случится гроза, и лучше нам переждать ее под крышей. Глава 4 Над южной частью столицы накрапывал мелкий дождик. С высоты холма Эстро, что буквально нависал над центром с северо-запада, хорошо были видны тяжкие серые тучи, медленно плывущие за горизонт. Когда Маттер поднялся на площадь с фонтаном Поминовения, солнечные лучи вдруг залили все вокруг желтоватым послеполуденным светом. Князь присел на скамейку, положил на колени кожаную сумку с серебряными пряжками и устало прикрыл глаза. С островов Банлун «Даамир» шел больше восьмидесяти часов, то и дело меняя курс, чтобы обойти сверкающие молниями грозы. Несколько раз пришлось подниматься на предельно возможную высоту, иначе страшные океанские штормы грозили разорвать корабль в клочья. Измученные люди, закутанные в меха и не расстающиеся с кислородными баллонами, держались отлично, однако Маттер знал, что у всех есть свой предел. Жуткий холод, кислородное голодание и постоянная тряска способны сломить самого стойкого воздухоплавателя. Несколько королевских воздушных крейсеров погибли в прошлом году именно под ударами весенних штормов – не хватило прочности корпуса и мощности двигателей. «Даамир» был намного крепче и крупнее любого из этих изящных белых красавцев, но в споре с внезапным ураганом даже он вполне мог оказаться проигравшим… За спиной князя гулко ударил храмовый гонг. Маттер пошевелился, выпрямляя ноющую спину, потом встал и медленной стариковской походкой зашаркал в сторону улицы Вилдо, где у дверей ресторана только что остановился серый экипаж с непривычно длинным капотом и большими овальными фарами. Маттер видел эту машину, но на лице его не отображалось ровным счетом ничего, кроме усталости человека, вымотанного до предела как физически, так и духовно. Привратник в зеленом камзоле глянул на князя, тревожно нахмурился и распахнул двери чуть резче, чем обычно. В зале Маттер вяло махнул рукой распорядителю, бросил на ходу: – Тростниковой из Уалли! – и пошел, горбясь, к лестнице на второй этаж. В коридоре второго этажа князь остановился у дверей хорошо ему знакомого кабинета, нажал ручку из полированной китовой кости. Дериц сидел за низким столиком, уставленным закусками, и быстро писал что-то в небольшом блокноте, лежащем у него на правом колене. Услыхав щелчок двери, он вскочил и внезапно замер, глядя на друга изумленными и даже испуганными глазами. – Мне уже говорили, что я не похож на самого себя, – произнес Маттер и сел на диван, бросив в угол комнаты шляпу. – Вымотало на переходе? – дернул щекой Энгард. – Восемьдесят три часа, – пробормотал Маттер. – И если бы отказал хоть один мотор, я б сейчас тут с тобой не сидел. Пришли вчера под вечер, так и эту ночь я фактически не спал. – Да, выглядишь ты не очень. – Ты, как я понял, успел ознакомиться с моим письмом? – Разумеется. Ты сам знаешь, что твои письма я всегда читаю первыми. Дериц придвинул к Маттеру тарелку с жареными ломтиками морского змея, сыр в пряном рассоле и мелко нарезанные маринованные овощи. Князь взял в руку вилку, съел кусочек сыра и откинулся на спинку дивана. – Не могу, – сказал он. – Даже есть не могу. Сейчас принесут эту дрянь из Уалли, она меня взбодрит. – Ту, на горных травах? – понимающе усмехнулся Энгард. – Ее не рекомендуют сердечникам, но с сердцем у меня пока все в порядке. Стали болеть суставы. На высоте это просто невыносимо. – Сочувствую… Солидный разносчик – других здесь не держали – бесшумно вошел в кабинет, поставил перед князем кувшин с чуть запыленной печатью на пробке и исчез. Дериц, тревожно качая головой, налил другу полный бокал. – Не забудь поесть, – предупредил он. – Да хорошо бы. После чашки овощей и нескольких глотков тростниковой лицо Маттера немного разгладилось, хотя синие тени под глазами остались, делая князя заметно старше. Дериц курил, следя за другом, потом встал и подошел к окну. – За историю с Инго ты достоин как минимум медали, – проговорил он, не оборачиваясь. – Ну, не нам мелочиться, – проворчал Маттер с набитым ртом. – Тем более что впереди у нас та-акое… – Вот даже как? Ну ладно, давай сперва разберемся с Инго, кстати, через полтора часа он должен явиться ко мне, и ты тоже не будешь там лишним. – Я так и думал. Я еще не видел его, если ты об этом. – Ну вот, значит, Инго… Ты идешь на определенный риск, приближая его к себе. Да, я понимаю, что вывернуться из этой ситуации не получится, но он все-таки принц, Персона Крови… – Да хоть кто. Энни, он получил доступ к информации, совершенно закрытой для простых смертных. И не только доступ, он теперь знает, что все это – правда. Что вокруг нас тысячи миров, торгующих, воюющих, пес его знает чем еще занимающихся и иногда вмешивающихся в наши ничтожные дела. Что я должен был делать – пустить ему пулю в лоб и сбросить в шахту? Ха! И не забывай, он действительно принц. Его будущая власть сулит нам большие возможности. – Хвала богам, родня окончательно махнула на него рукой. Наследником ему не стать, у них там других хватает, а значит, пусть себе занимается наукой и не маячит перед глазами. Ему назначили достойное содержание, захочет, лет через пять получит где-нибудь кафедру, формальное образование ему позволяет. – То есть я должен понимать это так, что теперь он относительно свободен? – Даже не относительно, – Дериц снова сел на диван рядом с другом и усмехнулся: – Времена меняются очень быстро, и там, в Граде, это понимают. Не думай, что вокруг Трона Пеллийского толкутся одни болтуны и обжоры. Будь Инго человеком, от которого можно ждать неприятностей, тогда его опекали бы во весь рост, а так… зачем? С их точки зрения, если он вдруг начнет писать действительно толковые работы и публиковаться в университетской печати, – хвала богам, разве ученый принц способен скомпрометировать Трон? Понятно, что нет, – даже в старые времена… А насчет его манеры волочиться за актрисами, так тут тоже нет ничего предосудительного, скорее уж наоборот, а то среди высшей знати развелось такое количество мужеложцев, что становится дурно. – Ладно… Мне не могло прийти в голову, что ты ждешь Инго, поэтому времени у нас мало. Слушай меня внимательно и на сей раз ничему не удивляйся… Маттер говорил долго. Энгард Дериц, не перебивая друга ни единым словом, несколько раз вставал и отходил к выходящему на двор здания окну, а потом возвращался на диван. Лицо его, обычно непроницаемое, сейчас выдавало смятение и даже ужас. Когда князь закончил, глава Серебряного Покоя подошел к столу, налил себе полный стаканчик тростниковой, настоянной на бодрящих горных травах, и осушил его одним махом. – Мне трудно описать свои чувства, – признался он, снова набивая трубку. – Если ты из-за Влиры, – поднял руку Маттер, – то эту проблему я беру на себя от и до. Лига даст ей большие полномочия, но я смогу проследить за тем, чтобы она не зашла слишком далеко. – Не из-за этого, – перебил его Энгард. – Ты кое-чего не знаешь. Неделю назад барон Ратлиц провел окончательные испытания своего аппарата беспроводной связи, и я на них, разумеется, присутствовал. – Наконец-то! – встрепенулся Маттер. – И что же, все работает как надо? Помнится, он долго тянул с совершенствованием приемника… – Именно. Так вот: аппаратура была установлена на двух королевских броненосцах, один из которых болтался на рейде Воэна, а второй ходил туда-сюда в районе залива Крусс. Дистанция составляла более тысячи лонов. Эксперимент прошел с полнейшим успехом. Комитет Пяти в полном восторге, и одна известная нам персона вскоре ощутит на себе, какой бывает благодарность Трона Пеллийского. – Мне ничего не надо. – Маттер мотнул головой и взялся за кувшин. – Да помилуют нас боги! – Тут не тебе решать… Но главное, о чем я хотел рассказать тебе, не только успех Ратлица. Передатчик пока слаб, хотя и работоспособен, однако барон, в силу некоторых своих соображений, действительно потратил много времени на приемник. Так вот, друг мой… мы поймали чью-то чужую передачу. И в том, что это именно передача, а не атмосферные помехи, сомнений быть не может. Двухминутный цикл сигналов повторялся каждые десять минут в течение трех часов, потом – все. Тишина и только треск. По словам Ратлица, – Энгард вздохнул, облизнул в задумчивости губы, – передатчик находится на большом расстоянии и обладает пока недостижимой для нас мощностью. – Быть может, вы поймали сигналы радиообмена кораблей, прибывших на Торг? – спросил Маттер. – У меня была такая мысль. Разумеется, я не мог поделиться ею с Ратлицем… Но видишь ли, какая штука, передатчик лупил короткий кодированный сигнал – код очень сложен. Ратлиц не смог даже разобраться, сколько в нем единиц. Они могут передавать в эфир тональные модули, а не только писк и верещание, как мы. Для передач звездолетов это слишком примитивно, тебе не кажется? – Да, там передаются колоссальные массивы данных и уж явно не на тех частотах, которые доступны приемнику Ратлица, – пробормотал Маттер. – Впрочем, об этом я слышал только краем уха, так что не мне судить. Но я приму эту новость во внимание. Однако не могла ли передача идти из Ла-Велле? Идеи, в общем-то, носятся в воздухе. – По мнению Ратлица, который успел поэкспериментировать с направленной антенной, сигнал шел со стороны Континента Заката. – Вот как… Маттер встал, размял ноющую спину и глянул в окно. На стекле виднелись косые следы разбившихся капель. – Именно туда я и собираюсь через месяц, – сказал он. – У тебя есть кто-нибудь в Рамле? – Как не быть? – усмехнулся в ответ Энгард. – Сегодня Рамла – это цветные металлы для нашей промышленности и крупный рынок для нашей пшеницы. А завтра они станут покупать наши сельскохозяйственные машины. У них всего два океанских порта, и расположены они не слишком удобно, но тут уж ничего не поделаешь. В этих портах сидят наши торговые миссии, а в одном из них, в торговой столице княжества – представитель Трона. – Это все понятно. – Маттер скривился и потер лоб. – Мне нужно другое. – И это тоже есть. Наш человек, постоянно организующий геологические экспедиции по самым диким местам, устроит? – Невероятно! Думаю, именно он подойдет лучше прочих. Если таинственный «повелитель» Даглана находится в Рамле, то искать его следует именно в джунглях. – Равнина Мертвых Городов? – прищурился Дериц. – Я помню твои светографии, и жуть пробирает меня до сих пор. С высоты они смотрятся очень романтично, но внизу, боюсь, там все крайне печально. – Эпидемии были давно, – отмахнулся князь, думая о чем-то ином. – Более того, сегодняшнее население Рамлы не имеет никакого отношения к тем, кто строил все эти крепости и пирамиды. Подводные вулканы изменили очертания береговой линии, часть континента просто исчезла, а в океане выросли новые острова. Для меня сейчас важно вот что: в Рамле я должен иметь некий, ну хотя бы полуофициальный статус. Что-нибудь вроде бумаг временного консультанта торговой миссии, исследующего новые рынки для пеллийских промышленников. – Это я сделаю легко. Вопрос формулировки. Тебе нужен беспрепятственный доступ на «дикие территории»? С этим могут быть сложности, но я полагаю, что мы что-нибудь придумаем. Энгард бросил взгляд на красивые часы в медном корпусе, висящие возле окна. Маттер понимающе кивнул, встал и потянулся за своей шляпой. – Что ж, – сказал он, – пошли пугать его высочество. Надеюсь, твой повар найдет что-нибудь мне на ползуба? Я остался голодным. – О, значит, ты приходишь в норму! Они вышли из кабинета и спустились вниз на улицу. Водитель, стоявший возле длинной машины Энгарда, поспешно распахнул тяжелую дверцу. – Домой, – коротко приказал ему граф. Стеклянная перегородка, отделявшая просторный отделанный бархатом салон от места водителя, была сейчас поднята. Маттер задумчиво посмотрел вперед, на далекий шпиль храма Раннон, богини-покровительницы матерей, и вздохнул: – Знаешь, я безумно рад, что у меня есть этот месяц. – Уже меньше, – невесело хмыкнул Энгард. – Ну, посмотрим. На самом деле мне нужно хотя бы дней пять – просто шляться по городу и ничего не делать. – Я помню, каким ты был, когда приехал сюда после смерти старого князя. Какие у тебя были глаза… Впрочем, освоился ты быстро. Маттер понимающе хлопнул друга по плечу. – Этого не забыть, Энни. – Да уж. Машина заехала во двор хорошо знакомого Маттеру особняка и остановилась у дверей черного хода. Господин глава Серебряного Покоя посторонился, пропуская вперед гостя. В слабо освещенном тыльном коридоре уже ждала девушка-служанка, миловидная и улыбчивая, но ее серые глаза смотрели внимательно, даже остро. – Закуски на троих, Тина, – распорядился Дериц. – Его светлости нездоровится, так что вино – подогреть. И ты помнишь, кто к нам сейчас придет? – Забыть нельзя. – Тина взяла у Маттера плащ и шляпу и едва заметным движением погладила его руку: – Вы простудились в полете, господин князь? – Я трое суток воевал со штормами, девочка, – кисло улыбнулся Маттер. – Сейчас мне самому странно, что мы остались живы. Девушка в притворном ужасе закатила глаза, а потом тихонько рассмеялась: – Вас, господин князь, вряд ли можно напугать каким-то там штормом. Улыбнувшись и хмыкнув в ответ, Маттер вслед за Энгардом поднялся наверх. Милая девчонка всего несколькими словами подняла ему настроение, заставив почти забыть неимоверную усталость и напряжение последних дней. Год назад эта Тина начала свою карьеру у Дерица в качестве самой обычной прислуги. Формально она ею оставалась и сейчас, но жалованье получала уже офицерское и была посвящена Энгардом во многие секреты пеллийской политики. Сам он иногда жаловался, что без Тины теперь неспособен разобрать свои бумаги. В просторном кабинете Дерица Маттер тут же занял свое любимое старое кресло в углу, развязал галстук и вытянул ноги. Суставы все еще напоминали о себе, но теперь он был уверен, что мучиться оставалось недолго. – Разговор с принцем будет иметь последствия, – произнес Энгард, усаживаясь за свой письменный стол. – Ты хочешь привести его к подписке о неразглашении? – А как же иначе? Маттер понимающе склонил голову. Что бы ни происходило в дальнейшем, а Инго теперь навсегда будет связан с Энгардом Дерицем и его организацией. Серебряный Покой может помочь во многих делах, однако редко когда такая помощь обходится недорого. Впрочем, у принца и впрямь не было никакого иного выхода. Кто может сказать, куда затянут его странноватые дела князя Маттера? А Дериц, что ж, Дериц всегда сможет прикрыть и вытащить из передряги, для этого у него есть связи, есть деньги и хорошо обученные головорезы на королевской службе. Скрипнула дверь, и вошла Тина с большим подносом. – Будь внизу, – сказал ей Энгард. – И не забудь, никаких там «ваше высочество»! Девушка ответила ему короткой, все понимающей улыбкой. Когда она ушла, Дериц вылез из-за стола, сел напротив Маттера и побарабанил пальцами по подлокотнику кресла: – Таких особ я тут еще не видел. – Персон Крови? – усмехнулся князь. – Ну-ну. – Все это было бы смешно, однако… Дериц осекся на полуслове: внизу отчетливо ухнула парадная дверь. Маттер с деланым безразличием подошел к окну, а Энгард остался в кресле, нахмуренный и серьезный. Через минуту дверь кабинета отворилась снова. Инго был немного бледен. Оделся он неприметно и сейчас более всего напоминал мелкого чинушу. При виде Маттера он вздрогнул, широко раскрыл глаза и едва не бросился ему на грудь. – Господин князь! Меня уведомили о прибытии «Даамира», я получил вашу записку… но никак не ожидал увидеть вас здесь! – Познакомьтесь с моим добрым другом графом Энгардом. – Маттер пожал руку принца и слегка развернул его к Дерицу. – О его должности, я думаю, вам известно не хуже моего. – Очень рад, господин Инго, – подчеркнуто дружелюбным тоном произнес Энгард. – Присаживайтесь, не стесняйтесь. Его светлость князь Маттер чрезвычайно утомлен долгим перелетом, так что мне приходится его отпаивать лучшими винами – таков бывает долг старой дружбы. Угощайтесь и вы! Инго сел с краю широкого кожаного дивана, осторожно взял в руку протянутый Маттером бокал, сделал глоток. Глаза его смотрели настороженно, и ясно было, что принц не очень понимает, чего ему стоит ожидать – прямо здесь и прямо сейчас. – Итак, господин Инго, нам с вами следует кое о чем поговорить… – Энгард смотрел немного насмешливо и в то же время пронзительно. – Вы, наверное, слышали о том, что наш общий друг князь Маттер известен как человек, твердо держащий сторону Трона, даже тогда, когда подобные обязательства противоречат его личным интересам. Не стану от вас скрывать, бывали уже случаи, когда в интересах пеллийской политики князю приходилось подвергать свою жизнь большому риску. Энгард замолк, и тогда Инго осторожно пошевелился на диване: – Мне приходилось слышать об этом, ваша милость. – И все же вы решились назвать князя своим наставником и принести ему нечто вроде клятвы, верно? Инго посмотрел на Маттера, и тот с улыбкой наклонил голову. – Это так, ваша милость. – Принц немного помолчал и добавил, как бы с усилием: – Боюсь, так сложилась моя судьба. Впрочем, вам нужно знать, что я рад всему, что со мной случилось. – Но ваше общественное положение?.. – Оно не соответствует моим устремлениям, ваша милость. Пеллии можно служить по-разному, и та служба, что ждет меня в ближайшем будущем, принесет ей гораздо больше пользы, чем любая иная. – Вот как, – веско проговорил Дериц. – Вижу, вы тверды в своем решении. Но все же мы попросим вас пока оставаться Инго, принцем Пеллийским, ну хотя бы просто внешне, да? Кто знает, как сложатся обстоятельства! Серебряный Покой отныне станет вашей защитой. Конечно, за это мы потребуем некоторых услуг с вашей стороны. Впрочем, я не думаю, что они окажутся обременительными для вас… Энгард подошел к своему столу, раскрыл лежащую слева папку и достал из нее плотный желтый лист бумаги с машинописным текстом. – Прочитайте и подпишите это! – властно приказал он, протягивая бумагу Инго. Глава 5 – В столице, как известно, сосредоточены самые полные архивы королевства, но начать я предпочла с университетского. Я рылась в нем больше недели, уже чихать стала от пыли, но ничего интересного так и не нашла. Появление культа Секех – сплошное белое пятно в нашей истории. Культ оформился в течение буквально нескольких десятилетий после смерти Корна, и с тех пор в нем мало что менялось, кроме практики жертвоприношений. Где и как произошло «вознесение Секех», точно не знает никто. Похоже, что Корн унес эту тайну с собой в могилу. Разумеется, до меня дошло: если где и можно найти правду обо всех этих событиях, так только в храмовых подвалах, куда мне не попасть никак. В итоге все это здорово меня огорчило… Элида Ламма посмотрела на Инго, сидящего напротив нее с кружкой горячего фруктового напитка, и он тихонько вздохнул в ответ. Близкое присутствие этой женщины немного нервировало, не то чтобы она его волновала как мужчину, нет, но все же эта яркая южная внешность плюс дерзко-насмешливый ум… Таких дам Инго еще не встречал, а потому никак не мог выработать нужный стиль поведения в ее компании. Не дождавшись от принца вразумительного ответа, Элида сунула руку в дамскую сумочку, висевшую на спинке ее стула, и выложила на стол какую-то газету. – Но если бы не кропотливая возня в архивах, вряд ли я смогла бы заметить вот это, – произнесла она и ткнула пальцем в заголовок небольшой статьи на последней странице. – М-мм? – Инго придвинул газету к себе. «Адепты таинственной южной секты в столице. Стража опровергает похищение детей для жертвоприношения». Принц выпучил глаза и непроизвольно сглотнул. – Что за ахинея? – пробормотал он. В заметке, написанной весьма бойко и даже, по мнению принца, развязно, речь шла о членах некоей «группы монашествующих аскетов», которая два десятилетия назад вышла из культа Секех, желая затвориться в молитвенном поклонении богине. На Юге о них слышно было мало, сидели себе в каких-то руинах и на люди показывались редко. Однако южная бедность им, очевидно, надоела, и господа аскеты решили податься поближе к столице. Тут они с ходу развили бурную деятельность, вербуя себе сторонников из числа молодых клириков, и вскоре заняли полуразрушенный древний монастырь на землях княгини Биллиц, южнее столичного порта. Все шло хорошо, количество молельщиков, несущих затворникам свои кошельки, росло с каждым днем, однако вдруг несколько семей местных фермеров заявили о похищении своих детишек якобы с целью проведения тайных человеческих жертвоприношений. Дети тут же нашлись, а дознаватели Стражи «отринули обвинения с быстротой, вызывающей массу вопросов». – Этого нам только не хватало, – сказал Инго. – А что думаете по этому поводу вы, госпожа моя? – А я думаю, что дело тут нечисто, – блеснула глазами Элида. – Не повидаться ли нам с господином Такари? – У вас есть его координаты? – Вы думаете, я могла расстаться с таким человеком, не заручившись уверениями в вечной дружбе? Инго пошевелил бровями, размышляя. Встреча со знаменитым столичным дознавателем – пусть даже самая дружеская – никак не входила в его планы. – Знаете что, – произнес он, – Такари, мне кажется, нам сейчас не поможет. Там явно имела место взятка, а такие дела в Страже пока еще стараются прятать подальше, по крайней мере здесь, в столице. Я предлагаю другой вариант. Давайте-ка зайдем лучше к магистру Паули – это известный столичный историк богословия, человек огромных знаний, и к тому же у него большие связи в клерикальных кругах. В свое время я отправился на Юг именно по его совету, так что, поверьте, я знаю, о чем говорю. Элида тряхнула головой, соглашаясь. Время шло к полудню. Час назад князь Маттер, выпив с прибывшим в его столичный особняк Инго по чашке отвара, заявил, что ожидает скорого визита финансового поверенного, а потому никаких дел до завтра не будет. – Где, интересно, болтается Хадден? – спросил Инго, вставая из-за стола. – Ведь он по-прежнему живет здесь? – Хадден повез Васко куда-то за город, на ферму к родичам, – ответила Элида. – Как я понимаю, бедного старика совсем растрясло над океаном, так что князь в приказном порядке велел ему ехать на свежий воздух и сидеть там две недели. Я слышала, у его родни тут большое хозяйство с прудами и мельницами. Для Васко это будет настоящий курорт. Инго спустился к выходу, подождал немного Элиду в небольшом садике, окружающем трехэтажный особняк князя, и они вышли через калитку на улицу. Дом этот Маттер купил около десяти лет тому назад, после долгих поисков и даже сомнений. Ему хотелось уединения, но в то же время не слишком далеко от делового центра, в стремительно перестраивающейся пеллийской столице, которая богатела не по дням, а по часам, это было почти невозможно. В конце концов агент подыскал ему старинную нору в двух кварталах от Поля Драконов, на узенькой улочке, застроенной давным-давно и пока еще не слишком привлекательной для земельных спекулянтов. Когда-то в этом доме жила богатая и респектабельная семья, но со временем дела их пришли в упадок, и единственный наследник, молодой инженер, принял решение перебраться с женой и отпрысками «на природу», дальняя родня предложила ему место в компании, строящей «под ключ» патентованные консервные заводы. Для принца темные закоулки старого города были чем-то вроде волшебных лабиринтов из сказок детства. Где здесь можно найти извозчика, он не имел ни малейшего понятия, но Элида, которая жила в княжеском доме с того дня, как «Даамир», придя из Майли, опустился в воздушном порту Гэтисс, успела изучить все вокруг. Двигаясь какими-то проходными дворами, Элида быстро вывела принца на проспект святителя Трука, где возле старой морской биржи стояли несколько фаэтонов с поднятым верхом. – Озерная, десять, – велел Инго вознице. Госпожа Ламма уселась напротив принца, поправила короткий летний плащ, застегивающийся на груди плоской золотой цепочкой, и вдруг улыбнулась: – Я так долго ждала господина князя, что успела пройтись по местным театрам. А вот этот, – изящная рука в нитяной перчатке указала на круглое здание с колоннами, чем-то похожее на храм, но лишенное, разумеется, шпиля, – основан, подумать только, более пятисот лет назад! – А, да, – Инго высунулся из-под кожаной крыши фаэтона, – этот театр построил сам Лингол, еще при жизни признанный классиком. Строил он его собственным коштом и чуть на том не погорел… Уж больно лихо воровали подрядчики. Ему пришлось заложить свой дом, рассчитать всех слуг, а первые постановки проходили в недострое без крыши. Но зрителей оказалось столько, что к драматургу выстроилась очередь банкиров, желающих ссудить ему любые деньги даже без процентов! А закончилось все тем, что финансирование театра взял на себя Трон. Элида понимающе кивнула. Столица не слишком нравилась ей, лето явно запаздывало, с моря все время тянуло дождями, а небо казалось низким и угрюмым. После вычурных городов старого Юга архитектура столицы выглядела блеклой, снующие по улицам люди имели озабоченно-пришибленный вид. Ко всему прочему, жить здесь выходило несусветно дорого. За самые элементарные вещи лавочники драли так, словно их товар везли через пару океанов. Впрочем, госпожа Ламма знала, что князь Маттер проводит в столице совсем немного времени, а на «Даамире» уже готовят для нее отдельную каюту… Извозчик остановился на тихой зеленой улице, торцом выходящей на Университетские пруды. Инго выбрался из фаэтона, расплатился и протянул руку спутнице, но та уже сама спрыгнула на влажную брусчатку – ловко и непринужденно, как девчонка. – Мы где-то в районе Королевского Университета, утвердительно произнесла Элида. – Богословский факультет, – кисло улыбнулся Инго. – Прошу вас… Они прошли вдоль могучего кирпичного забора, нырнули в калитку и оказались посреди широкого двора, засаженного фруктовыми деревьями. Впереди желтел трехэтажный флигель со скругленной железной крышей, из которой торчали трубы многочисленных каминов. Инго уверенно потянул ручку грязноватой деревянной двери. Внутри поднялся со стула сонный и мрачный дежурный сторож. – Магистр Паули? – переспросил он. – Его милость сейчас занят с соискателями ученой степени и вряд ли согласится принять посетителей. – Тогда передайте ему записку. – Принц, судя по всему, хорошо знал здешние порядки, а потому даже не удивился. Достав из кармана записную книжку, он набросал несколько строк и передал листок сторожу. Тот безразлично глянул, свистком вызвал мальчишку-курьера и снова опустился на свой потертый стул. – Мы подождем снаружи. – Да уж как хотите. Курьер вернулся буквально через минуту. Лицо его выражало боязливую почтительность. – Прошу за мной, господа, – пискнул он, придерживая дверь спиной. – Его милость господин магистр ждет… Инго и Элида поднялись по скрипучей лестнице на самый верх, и принц постучал в широкую дверь, когда-то обитую кожей. Лет с тех славных пор прошло немало, кожа растрескалась, кое-где висела клочьями, придавая двери кабинета почтенного богослова отвратительно неряшливый вид. Сам господин магистр тоже выглядел довольно измятым. Элида, ожидавшая встретить на факультете почтенного ученого мужа, изрядно удивилась, когда из кабинета выскочил человек лет сорока в несвежей белой рубашке, перехваченной у ворота обвисшим шейным платком. Острое, немного смугловатое лицо магистра выражало страдание грешника, прикованного к скале. – Какая радость! – хрипловато возопил он, буквально втаскивая Инго в дверной проем. – Знали бы вы, до чего же меня достали эти господа соискатели! В королевстве, видите ли, все помешались на науке, так что без ученой степени нельзя устроиться даже дворником! О, Инго, вы с дамой? И что ж вы меня не знакомите? – Госпожа Элида Ламма, историк из Майли, – совершенно не обращая внимания на фамильярный тон магистра, заулыбался принц. – Только не думайте, что она – моя пассия. Все намного сложнее, дружище Паули. – Все-все, я – сама куртуазность! – возопил богослов и изобразил перед Элидой весьма ловкий поклон в южном стиле. – Вы, господа, для меня – благодарение богов. Коль не вы, сидеть мне с этими олухами до обеда, а так – повод от них избавиться! Как же они мне надоели! Огромный кабинет Паули выглядел побогаче иных библиотек, подпирающие высокий потолок шкафы занимали три стены, и даже над окнами висели книжные полки. В дальнем углу наискосок стоял большой письменный стол, на котором не было ничего, кроме замысловатого письменного прибора очень древнего вида и стопки писчей бумаги. Очевидно, при всем своем презрении к внешности и платью, дела почтенный магистр вел аккуратно. Усадив гостей на широкий диван, обтянутый уютной клетчатой материей, Паули проворно достал из стоящего в углу бюро два кувшина вина, глиняные стаканы и даже коробку печенья. – Проклятая погода, – сказал он, придвигая к дивану небольшой столик, – доктора говорят, что у меня падает кровяное давление, и никакого спасения, кроме крепкого вина, тут не придумать. Ну, господин мой Инго, надолго ли вы в столицу? – Я оставил службу на Юге, – очень серьезно заявил принц. – Вот как? То есть ваши изыскания не привели ни к какому результату? Это кажется мне немного странным… – Результат, может быть, и есть, но совсем не тот, на который я рассчитывал, господин магистр. Южное жречество… да пес с ним, с этим жречеством. Мы к вам по другому вопросу. Паули наполнил стаканы и, не ожидая реакции гостей, опорожнил свой двумя лихими глотками. Его зеленоватое лицо постепенно приобрело нормальный цвет. Богослов протяжно вздохнул, откусил кусочек печенья и поднял глаза на принца: – Я полностью в вашем распоряжении, – сообщил он. Инго молча выложил перед ним принесенную Элидой газету. Господин магистр быстро пробежался глазами по тексту заметки и снова вздохнул. – Этими фокусниками должен заниматься Совет по делам клира… Но там не до такой чепухи, они все делят земли. В столичном краю, видите ли, слишком много заброшенных храмов, обителей и всякого прочего, а это нынче деньги, да какие! – Что вам известно об этих сумасшедших? – резко перебил Инго. – Дело тут может оказаться серьезным, куда серьезнее, чем кажется на первый взгляд. Если слухи о похищениях детей дойдут до Серебряного Покоя, кому-то в том же Совете ох как достанется! – Я не думаю, что там были похищения, – поморщился Паули. – Скорее, через детишек пытались вовлечь в секту их родителей – богатеньких фермеров, а те уперлись, не понимая, с какой стати они должны нести деньги не пойми кому. Но ребята странные, очень странные. Они называют себя «Лик Секех», и ничего похожего в нашей истории еще, кажется, не было, хотя сумасшедших хватало во все века. Эти господа выделились из секты отшельников, что сидели в каких-то древних развалинах на острове Руу, и сидели долго. Жизнь там – врагу не пожелаешь, холодные течения, сплошные ливни и круглый год шторма. Видно, надоело – подались на Юг, но и там не усидели, перебрались сюда. Кто-то им тут покровительствует, это ясно. В проповедях у этих аскетов совершенно дикая каша из покаяний и обещаний, что рано или поздно Секех явит людям свой Лик, а уж тогда мало никому не покажется. – Ого. – Инго сразу вспомнил жуткую статую в подземелье на острове Тар, и его слегка передернуло. – Но деньги – несут? – Несут, несут. Надо сказать, проповедуют ребята с огоньком, себя не жалея, так что на всяких дурочек их вопли действуют безотказно. Ну и сами они, я так думаю, кое-куда заносят. В Стражу так точно, а куда еще, не скажу, не мое это дело. – А что говорит по этому поводу местный клир Секех? – А они в обмороке, ваша милость. Новоявленные затворники – как бы и не самозванцы, да вот никаких дел с нашими жрецами иметь не желают. Всеотче Бригл, Коленопреклоненный Пред Секех, уж на что мужчина суровый, так не придумал ничего лучше, чем объявить этих деятелей Лишенными Благости. А те в ответ заявили, что этот бурдюк с жиром о той самой Благости и понятия не имеет, тогда как сами они в своих духовных странствиях постигли откровения, дающие надежду на спасение. – И Бригл утерся?! – пораженно вскинул брови Инго. – Представить себе не могу. – Утерся. В клинике доктора Валле, после сердечного приступа. Видите ли, какая тут штука, господин принц… – Паули побарабанил пальцами по столешнице и снова налил себе полный стакан. – Я сам ходил на одну из их проповедей и должен признаться, что оказался как будто отравлен. Они сводят с ума. Эти парни проповедуют втроем, ловко сменяя друг друга, и эффект от таких проповедей совершенно поразительный. Если подействовало на меня, представляете, что творится с нервическими дамочками? Они орут как резаные, у них слезы из глаз ручьем. Поверьте, я видел и конвульсии, и порванную одежду, и многое другое. К религии все это не имеет ни малейшего отношения, это чистая манипуляция. Но вот кто их научил такой методе? Инго задумался. Культ Секех, весьма мрачный и во многом даже пугающий, после путешествия на Тар виделся ему в новом свете. Если раньше жрецы Секех представлялись ему таинственными мудрецами, ревностно хранящими древние тайны, то сейчас Инго с трудом давил в себе желание перерезать им глотки. Они поклонялись убийце, пришедшей из абсолютно чужого для людей мира, да не просто поклонялись – много, много столетий для ублажения Карающей Матери жгли ни в чем не повинных детей! – Однако на фермеров эта их магия слова не действует, – медленно произнес принц. – Верно? – Х-ха, да наших землепашцев из пушки не прошибешь, какие там проповеди! Особенно когда речь идет о людях, чьи предки собирали свои сундуки – зернышко к зернышку – лет так пятьсот-шестьсот. Попробуй вытрясти из них хоть медяк, они из любого аскета дух вышибут. Нет, все это действо рассчитано на людей со специфической психикой: легковерных, напуганных, неуверенных в будущем. В столице таких хватает. – Но все же они кажутся вам странными, не так ли? – Верно, ваша милость. Меня не покидает ощущение, будто с ними что-то не так. Здорово не так… В глазах у них – нечто такое… темное, по-настоящему темное. Будто все эти «древние грехи» они видели воочию и Секех возносилась прямо перед ними. И к тому же пошли слухи, что секта активно вербует молельщиков для поездок по далеким островам. С точки зрения коммерции все в полном порядке, господа аскеты просто расширяют свое «дело», однако разъездным агентам велено не монастыри захватывать, а что-то искать. Хотел бы я знать что. Не хватало нам еще краж из старых храмов. Жрецы Секех богаты, в их подвалах полно всяких реликвий давних веков, а ведь наши внезапные гении способны любую алтарную лампу объявить каким-нибудь «чудом Благости» – и народ совсем взбесится. Принц провел пальцами по внезапно вспотевшему лбу. Стакан с вином, что стоял перед ним, до сих пор оставался нетронутым; глядя куда-то в сторону, Инго взял его и пригубил. Вкус вина он даже не почувствовал. Он знал, что именно ищут люди, отправляемые сектой в удаленные и малодоступные места Пеллии, – то же, что искал Даглан, упокоенный под горой на острове Тар. И хозяин у всех у них – один… – Знаете, дорогой Паули, дело это действительно может плохо закончиться. Я оставил службу в Майли, но положение мое таково, что отказаться от служения Королевству я не могу ни при каких обстоятельствах… С этими словами Инго, неожиданно для всех, сам налил себе стакан вина и выпил. – Положение вашей милости известно мне не хуже прочих, – очень тихо произнес Паули. – И на меня вы можете рассчитывать всегда, вне зависимости от того, какие задачи ставит перед вашей милостью Трон. – Я знал, что иного ответа не услышу, – улыбнулся принц. – И коль так, то позвольте попросить вас вот о чем: на ближайшие дни оставьте все, забудьте про кафедру и господ соискателей. Мне нужен этот проклятый «Лик Секех». Нужно все, абсолютно все, включая даже самые нелепые слухи. Я найду вас дней через пять и хочу надеяться, что вы меня не подведете. Налетевший с моря ветер прогнал тучи, и над старым центром столицы светило яркое, летнее уже солнце. В небе верещали птицы. Закрыв за собой калитку в факультетском заборе, Инго озабоченно вздохнул и сбросил с плеч суконную куртку. – Мне кажется, госпожа моя, что будет лучше, если сегодня, то есть вкратце, вы доложите князю обо всем сами, без меня. На губах Элида появилась понимающая улыбка. – Это верное решение, ваша милость. – Прошу… всегда называйте меня просто «господин Инго»! Мы все теперь в одном деле, и чиниться нам не стоит. И вообще, есть еще один нюанс. Мне совершенно незачем лишний раз маячить перед глазами господина князя сейчас, когда он устал и не может толком отдохнуть. Я приеду завтра утром. Вам известно, где меня искать на случай срочного вызова? – Святителя Гасса, двенадцать? – Элида непринужденно взяла юношу под руку, и они пошли по переулку в сторону холма Муни, где всегда стояли извозчики. – Да. Я полностью сменил прислугу, и новые люди в курсе, что меня могут потревожить посреди ночи. Пару сумок с тряпьем и пистолетами я теперь держу у себя в спальне… Но сегодня ночевать я буду не дома, а в театре Литтрица, госпожа Марисса прислала мне записку с весьма грустным сонетом, так что отказать тут нельзя. – Сама Марисса! – восхитилась Элида. – Ну, впрочем, на то вы и принц. – Нет-нет, – чуть поморщился Инго, – дело не совсем в этом. Может, я слишком деру нос, но все же… Вам, любезная дама, я могу сказать откровенно: я люблю женщин и не вижу в этом ничего предосудительного. Мы, хвала богам, не в Галотте живем! Секрет мой прост: не обладая привлекательной внешностью, я привлекаю противоположный пол простотой и честностью. Я не обещаю лишнего и не говорю дурацких комплиментов, я просто могу быть рядом тогда, когда это действительно нужно. Трудно поверить, но в сегодняшней Пеллии это прекрасно работает. – Просто быть рядом… – повторила Элида, внезапно останавливаясь. – Поразительно, почему никто из мужчин не додумался до этого раньше? Инго, вдруг смутившись, зябко повел плечами: – У госпожи Мариссы полно поклонников, рядом с которыми я – толстый и неловкий мальчишка, однако сегодня ей угодно видеть меня, а не кого-нибудь другого. И понимаете, какая штука, я твердо знаю, чем мы будем заниматься перед тем, как лечь в постель: пить вино и болтать. – Болтать? – Именно так. Болтать о театре, который я люблю с детства, о ролях и провинциальных сценах… о многом. О таких вещах, которые малоинтересны гусарским полковникам. – Мне казалось, что сейчас в моде воздушный флот. – Воздушники предпочитают родовитых княгинь, госпожа моя. – Подумать только! – Ничего удивительного. Они рискуют жизнью в каждом тренировочном вылете, они пахнут маслом и «этими страшными бомбами». К тому же все они тощие до ужаса – весовой лимит, а многих дам это обстоятельство доводит едва не до обморока. – Каково же приходится господину князю?.. – «Даамир», госпожа моя, это отдельная история. Думаю, ни один из пеллийских военных кораблей не смог бы выжить в тех штормах, что встретились нам на пути с островов Банлун. Инго хотел добавить, что и сам был шокирован, поднявшись на борт серебристо-черного титана, но вовремя прикусил язык. Говорить об этом с Элидой пока не стоило. Корабль князя Маттера потряс его до глубины души. Инго и не представлял себе, что кто-то в Пеллии способен построить такое чудище. Да, ему случалось видеть «Даамир» на светографиях, но в реальности все было по-другому. По сравнению с королевскими крейсерами этот корабль казался недостижимым совершенством. Впереди показалась небольшая площадь, где вокруг спящего до жары фонтана стояли несколько извозчиков. – Здесь нам пора прощаться, – улыбнулся Инго. – Дальше я пойду пешком. Нужно купить вина, сладостей и всего прочего. Довольно странно делать все это без толпы слуг… И хвала богам. Глава 6 Проводив своего старого финансиста господина Глусса, Маттер вернулся обратно в просторный кабинет на втором этаже. Окна выходили в сад, сейчас ярко играющий оттенками зеленого под вдруг проснувшимся солнцем. Усталость наконец отпустила его, князь снова чувствовал себя молодым. Маттер поднял оконную раму, высунулся в сад и несколько раз глубоко вдохнул ароматы влажной листвы. Дело в Майли имело для него некоторые последствия финансового характера. Господин Конюший Левой Стороны, хорошо осведомленный об услуге, которую князь Маттер в очередной раз оказал Трону, счел за благо поставить пару подписей на бумагах с красными печатями. Теперь о деньгах можно было не думать. Ремонт потрепанного бурями «Даамира» и сборы в новую экспедицию сразу были проплачены через почтеннейшего Глусса, а значит, время до прибытия Влиры можно потратить на поиск информации о таинственном авантюристе, угнездившемся в далекой Рамле. С улыбкой на губах Маттер вышел из кабинета, свесился вниз на лестнице и зычно гаркнул: – Госпожа Кирна! – Бегу, ваша милость! – тотчас донеслось из кухни, и в холле первого этажа появилась массивная фигура домоправительницы. – Без Васко я как без рук, так не изволите ли вы подать мне подогретого вина и булочки с сыром? – Одну минутку, ваша милость! – Улыбаясь, госпожа Кирна задрала голову, помахала рукой и пропала. Маттер покачал головой. Отсутствие верного Васко было непривычным, многое приходилось делать самому. Садовник, бывший морской пехотинец Ладло, три года тому взятый на свое место за трудолюбие и, главное, умение свернуть шею любому вору, для замещения слуги не годился никак – куда с его ручищами кувшины таскать, перебьет все по неловкости. Внизу щелкнул замок калитки. Маттер прищурился, ключи были только у своих, значит, это или Хадден, или госпожа Ламма, впрочем, перестук дамских каблучков по плитам дорожки развеял его сомнения. Через минуту в дверь кабинета постучали. – Домоправительница сказала мне, что вы уже освободились. – В руках Элида держала поднос с вином и булочками. – Да! Прошу вас… Вы где-то гуляли с Инго? – Не скажу, что гуляли, господин князь. Мы были у одного ученого богослова, хорошо знакомого с делами столичного клира. Своеобразнейший господин, общаться с такими людьми – одно удовольствие! С этими словами женщина поставила поднос на стол и вытащила из своей сумки газету. Маттер, хмурясь, пробежался глазами о загадочной секте и опустился в кресло. – Выпейте вина с дороги, – предложил он. – Обед будет не очень скоро… К этому богослову вас потащил, я так понимаю, Инго? И о чем они там беседовали? – Господин, наш принц встревожен, а после разговора с магистром встревожился еще сильнее. Секта эта выглядит довольно странно. Магистр Паули сам бывал на одной из их публичных проповедей и оказался шокирован тем, что увидел и услышал. Проповедники каким-то образом гипнотизируют людей, чтобы выманивать у них деньги. – Гипнотизируют? – По словам магистра – просто сводят с ума. Сам он клянется, что ничего подобного никогда не видел, а уж ему, я думаю, верить можно вполне. Методы, которые используют эти люди, в Пеллии еще не применялись, хуже того, магистр считает, что виденное им не имеет никакого отношения к религии, это чистая манипуляция с целью обогащения. Но есть кое-что еще: секта активно вербует людей, готовых отправиться в некие «удаленные места» в поисках чего-то чрезвычайно важного. Идет ли речь о храмовых ценностях либо о чем-то другом – пока неизвестно. Инго попросил Паули заняться этим делом, и через несколько дней тот обещал доложить результат. Пока это все. Маттер одобрительно наклонил голову. Рассказ Элиды понравился ему деловитостью и почти военной четкостью. Князь уже знал, что все то время, пока он торчал на Банлуне, госпожа Ламма просидела в архивах, пытаясь найти хоть что-нибудь интересное о Корне и рождении культа Секех. Поиски не привели к заметным результатам, зато теперь – вот! Появление секты выглядело неожиданностью, однако Маттер не удивлялся уже ничему. – Вы молодцы, – сказал он. – Итак, снова Секех? Если бы не ее имя, вы вряд ли обратили бы внимание на колонку в дешевой газетке, верно? Впрочем, тут не надо быть особо догадливым… И что же, – Маттер с непонятной улыбкой заглянул в глаза Элиды, – вы считаете, что эти проповедники могут быть связаны с тем, кто послал на Тар Даглана? – Я почти уверена в этом, – коротко кивнула Элида. – Доказательств у нас пока нет, но господин Паули произвел на меня впечатление человека знающего и остроумного. Он найдет способ расшевелить эту, хм… выгребную яму. – Шевелить ее будем мы, – Маттер придвинул налитый бокал к руке женщины и встал, – но после Паули. Менее чем через месяц придет время лететь в Рамлу. Времени мало, так что следует провести его с толком. Завтра утром я беру Инго и отправляюсь на нашу базу, смотреть, как идут дела с ремонтом корабля. А вы с Хадденом постарайтесь как-нибудь подъехать к старому монастырю – вокруг него наверняка толпятся молельщицы – и потритесь там, послушайте. Истерички всегда словоохотливы. * * * Дорога на Квирт – так назывался поселок, на окраине которого располагалась старинная обитель, занятая сейчас членами секты, – начиналась в двадцати лонах от западных предместий столицы, сворачивая с недавно перестроенного королевского тракта. Тракт этот, носивший в разные эпохи множество имен, считался чуть ли не самым древним в Пеллии. Хадден и Элида давно уже выехали из города, а по обеим сторонам широченной трассы все так же тянулись старинные усадьбы за невысокими каменными заборами. То там, то сям мелькали вывески таверн и ресторанов, соперничающие друг с другом солидностью дат основания, любовно выписанных золотистой краской. Расширение тракта заставило казенных застройщиков выкупить целые полосы земли со стоявшими на них домами. Размеры участков оказались очень разными, так что теперь на месте всяких выемок и загогулин появились приметы нового времени в виде топливозаправочных станций, всяких мастерских, а также товарных дворов, где тяжелые паровые тягачи, въезд которых в столицу запрещался самым категорическим образом, разгружались и загружались снова. Уголь, особым образом подготовленная вода, смена экипажа, – и вот добродушный пыхтящий гигант снова выходит на дорогу. Некоторые королевские инженеры предлагали скопировать опыт Ханонго, где удачно экспериментировали с металлической реечной колеей, однако частные дорожные компании, которые в основном и строили дороги, уперлись. Пеллия – Архипелаг Тысяч Островов, и если тягач с прицепами берет самый обычный паром, то как быть с машиной, предназначенной для движения по рейкам? Строить прорву особых судов, а потом еще и тянуть эти самые рейки к пристани? А как их стыковать с палубой? Нет, говорили они, то, что хорошо для сугубо континентальных держав, Пеллии не подходит. Для поездки в Квирт Хадден арендовал юркий двухместный «Лоури» на пятнадцать сил. Тяжкие серые тучи окончательно исчезли где-то в океане, солнце припекало по-летнему, так что кожаный верх лежал позади сидений, упакованный в чехол с завязками. На выезде из города Элида велела капитану остановиться возле большого продуктового магазина, откуда вернулась с корзинкой «дорожных деликатесов», и, довольная собой, умостила ее в небольшой багажник за сиденьями. – Грех не пообедать на воздухе в такой день, – сказала она Хаддену. – Истинный грех, госпожа моя, – смеясь, кивнул тот. – Но все же доложу вам, что теперь в Столичной Марке будет солнечно до самой зимы, а через месяц врежет такая жара, что еще вспомните родной Юг! Говоря по совести, сейчас ему было смешно смотреть на свою спутницу. Элида, умеющая преображаться не хуже иной актрисы, наложила на веки густые тени, да еще и акцентировала скулы, отчего стала похожа на истощенную нервическими припадками дамочку с блестящими в экзальтации глазами. Неожиданный образ дико контрастировал с привычной Хаддену лукавой улыбкой, однако капитан знал: на месте прибытия от улыбки не останется и следа. – В столице я вдруг задумалась о том, что пора и мне выучиться водить машину, – призналась Элида, когда Хадден, наконец свернул с шумного тракта на дорогу, ведущую в Квирт. – На Юге дам за рулем пока немного, а здесь о-оо! Я даже видела цветочниц на собственных фургончиках, и это не говоря уже о деловых дамах с портфелями, несущихся куда-то сломя голову. – Научиться вам будет нетрудно, – пожевал губами Хадден, – но для получения сертификата придется выдержать королевский экзамен. Ах-х ты, будь я проклят!.. – Он тормознул, воткнул вторую и объехал здоровенную колдобину. – Вообще же, полистал я тут пару журналов и пришел к выводу, что скоро на машинах будет ездить вся Пеллия от мала до велика. Новые заводы растут как грибы, техника дешевеет с каждым днем. Некий господин Эри Орд предлагает двадцатисильное шасси без кузова за двести тридцать восемь «орлов», а это – полугодовой заработок квалифицированного работяги, хорошего станочника или, скажем, металлурга. Скоро все изменится, верьте мне на слово… – Остановите-ка вон там, возле почтовой станции, – попросила Элида. – Думаю, ее служащие хорошо осведомлены о месте, где расположилась братия. Хадден затормозил возле аккуратного домика со шпилем, на верхушке которого красовалась сигнальная стрела со сферическим наконечником, и Элида, распахнув низенькую дверцу, спрыгнула на брусчатку. Лицо ее при этом удивительно переменилось, став хмурым и сосредоточенным. Джеш остался у машины. Дорога оставалась пустынной. Хадден смотрел на виднеющиеся за пологим поворотом заборы и сады, думая о том, почему окраина довольно большого селения совершенно безлюдна в такой час. Или они тут садятся обедать раньше обычного? Элида пробыла на почте недолго, минуты три от силы. Когда она приблизилась к машине, капитан разглядел в глазах женщины досаду. – На развилке налево, в объезд вон тех силосных башен, – проговорила госпожа Ламма и взобралась на сиденье. – А знаете, господин капитан, на меня еще так никогда, пожалуй, не смотрели… – Как?! – не понял Хадден, трогаясь с места. – Как на вошь, господин мой, не лучше и не хуже. Кажется, столичные молельщицы достали добрых селян так, что те готовы гнать их палками. Едва я вошла, оба служителя воззрились на меня с таким презрением… бр-р, даже вспомнить и то противно. Капитан не ответил, только покачал головой. На развилке он повернул туда, куда указывала Элида, и едва машина проехала мимо двух новеньких силосных башен, твердое покрытие вдруг кончилось, дальше, через хилую рощицу, шла пыльная грунтовка. Скоро впереди показался небольшой холм, окруженный полузаброшенным фруктовым садом. Среди деревьев виднелись какие-то постройки. Хадден рассмотрел трехэтажное здание под черепичной крышей, низкий каменный забор и какие-то то ли сараи, то ли хижины очень потрепанного вида. Возле забора стояли несколько машин и два конных экипажа. Подъехав ближе, Джеш увидел и людей – несколько женщин в темной одежде, мнущихся возле железной калитки. Не доезжая до скопления машин сотню шагов, капитан свернул под ветви высокой яблони и заглушил двигатель. – Мне, наверное, лучше остаться здесь, – сказал он, глядя на Элиду. – Именно, – согласно кивнула та. Женщина быстро зашагала по гниловатой прошлогодней листве – садом братия явно не утруждалась, – а Хадден снова остался ждать. Отсюда ему было хорошо видно все, что происходило возле забора обители. Молельщицы, которых он насчитал семнадцать, явно ждали чего-то. Некоторые из них даже подпрыгивали, стремясь заглянуть за щербатый от древности забор, высотой в рост крупного мужчины. Рядом с большим шестиместным фаэтоном торчали два кучера, мрачные и какие-то торжественные. Прищурясь, Хадден вдруг подумал, что они тоже вовлечены в религиозный порыв своих хозяек, но стараются пока держаться на расстоянии. Это открытие ему не понравилось. Господская челядь редко интересуется чем-то, кроме денег, и если господам проповедникам удалось прогрызть мозги даже этим дядькам… да что же это, в самом деле? Выйдя из сада, Элида подошла к группе женщин и почти сразу завела с двумя из них беседу. Это вышло у нее так легко и естественно, что Джеш покачал в восхищении головой. Сам он, повидавший и людей, и заморские страны, болтать с незнакомцами немного опасался. Внезапно до уха капитана донесся протяжный стон, переходящий в визг. Калитка распахнулась, женщины тотчас окружили ее плотной группой, но Хадден хорошо разглядел плотного, рослого клирика в голубой накидке, подпоясанной шнуром с кистями. На голове у него криво сидела соломенная шляпа с рваными и обвисшими полями, почти полностью закрывающая лицо. Хадден подумал, что сейчас начнется нечто вроде проповеди, но затворник, не говоря ни слова, развязал висящий на поясном шнуре мешочек и стал бросать что-то вверх. Вопя, женщины ловили руками его дары – слишком мелкие, чтобы Хадден мог их разглядеть, – и отбегали в сторону. Через несколько секунд клирик развернулся и захлопнул за собой калитку. Лязгнул железный засов. Джеш облизнул пересохшие губы. – Да не может быть, – пробормотал он. Молельщицы, собравшись в тесный круг, немного поговорили о чем-то, а потом, разойдясь, стали садиться в машины. Кучера заняли свои места на козлах фаэтонов. Хадден увидел, как Элида, тепло и радостно попрощавшись с женщинами, быстро идет через сад. – Мне необычайно повезло, – произнесла она, приблизившись, – приехав впервые, я удостоилась «Полуденных даров»… Впрочем, их раздают каждый день, так что удивительного тут мало. Сегодня на церемонию приехали совсем немногие, потому что вчера была проповедь, а от нее, бывает, и по три дня отойти не могут. – Ого, – поразился Хадден. – Ну и дела! А что за дары вам пожаловали? – Ну, совать их в рот я не стала, потому что лучше, наверное, отнести эти сласти к химикам, нет ли там чего-нибудь будоражащего? Джеш взял с ладони Элиды два круглых печенья, осмотрел их и вздохнул: – Химиков мы просто посмешим, госпожа моя. Это самая обычная, весьма дрянная продукция фирмы «Конн и сыновья» – вот здесь виден оттиск. Я эту гадость есть не могу, слишком сладко на мой вкус. Хотя все эти дамочки, я полагаю, от такой сладости действительно способны впасть в экстаз, много ли им надо? – Да? – Элида отобрала у него желтые кругляши, повертела перед глазами. – Ну вот, а я и не заметила… – Это фуфло, ваша милость, покупают бедные школьницы по три медяка за кулечек в любом ларьке. – Ну что ж, я уже давно не школьница, так что давайте проедемся по окрестностям, найдем тенистое местечко и перекусим. Особо разговорить мне никого не удалось, не было, как видите, времени, но все же кое-что интересное мне рассказали! – Скажите-ка мне, – Хадден остановился и внимательно посмотрел на свою собеседницу, – а вам удалось разглядеть того парня, что разбрасывал это несчастное печенье? – Нет, – помотала головой Элида, – лицо у него полностью закрывала шляпа, к тому же горбился он так… характерно. Зовут его, как я поняла, брат Онопа, и он там вроде главного по хозяйству, проповедями не занимается. А к чему это вы, господин Джеш? – Да так, – мотнул головой капитан, – причудилось мне кое-что… Глава 7 Маттер приехал домой в глубоких сумерках, с ужасом ощущая, как возвращается та самая, мучительная усталость, что ломала его с момента приземления. Не хотелось ничего, только лечь и лежать, пока не сморит тяжелый липкий сон. Весь день они с Инго лазали по кораблю в сопровождении главного инженера воздушного порта Гэтисс. В этом перелете «Даамиру» досталось, как никогда, поэтому нужно было постараться осмотреть все основные силовые узлы на предмет трещин и лопнувших заклепок. Ничего серьезного они не нашли, только в районе кормового «креста», на котором держались рулевые плоскости, расшатались косынки усилителей. Инженер сразу вызвал клепальщиков и объяснил им задачу, а потом они с Маттером принялись разматывать рулоны особой ткани для обшивки. Верхний киль пострадал довольно серьезно, поэтому решено было перетянуть его целиком. Тканью князь остался доволен, господин инженер звал его отужинать, но солнце уже село, так что Маттер только помотал головой. – Не люблю ездить в темноте, – объяснил он. У ворот его встретил Хадден. Не говоря лишних слов, он сел за руль и загнал тяжелый серый с синим «Хост» под навес во дворе, потом вернулся, проверил, как подбежавший садовник Ладло запер замок, и поспешил в дом. Через несколько минут Маттер спустился вниз, в боковую столовую, окна которой смотрели в сад, поднял рамы – прохладный воздух, наполненный цветочными ароматами, заставил его блаженно вздохнуть, – и сел за стол. Элида уже суетилась на кухне, помогая госпоже Кирне с ужином. – Как прошел день, ваша милость? – спросил Хадден, входя в столовую, – согласно древним правилам, телохранитель считался старшим из слуг и к господскому столу он приходил первым. – «Даамир» требует кое-какого ремонта, – улыбнулся Маттер. – Но в нашем случае мы еще очень дешево отделались. Силовой каркас корабля почти не поврежден, и это главное. Ну, а вы?.. нашли эту хренову обитель? – Разумеется, господин князь, – коротко поклонился капитан. – Это не составило труда. Думаю, о том, что там было, вам лучше всего расскажет госпожа Элида, потому как основную роль в деле сыграла именно она. – В этом я не сомневался. Садись, старина, бери вино в буфете и садись. Судя по шуму из кухни, ужин нам уже несут. «Мне нужно выспаться и побродить по городу, – подумал Маттер, – иначе я могу свалиться. Слишком много было треволнений в последнее время, даром такое и для молодого не пройдет…» Элида и домоправительница внесли подносы с ужином. Сделав знак госпоже Ламма сесть рядом с ним, Маттер молча занялся едой. Есть ему почти не хотелось, но с пустым желудком будет только хуже… – Как прошла ваша поездка, госпожа моя? – спросил князь, покончив с куриной грудкой в кисло-сладком соусе. Давно ожидавшая вопроса Элида сразу отложила вилку. – Много нам узнать не удалось, – сказала она, – впрочем, мы попали на раздачу неких «Полуденных даров», представляющих из себя самое обычное печенье местного производства. Народу было совсем немного, мне объяснили, что основная масса молельщиков настолько воодушевлена недавней проповедью, что не в состоянии добраться до обители. Думаю, это преувеличение, однако за «Дарами» приехали всего восемнадцать женщин, а мужчин не было ни одного. Наверное, сами проповеди гораздо интереснее печенья. Мы объехали вокруг, потом перекусили и вернулись в город. Женщины утверждают, что следующая проповедь состоится не раньше чем через неделю, братство сейчас очень занято перестройкой своего пристанища. Деньги у них явно водятся – через забор я разглядела горы досок и новенькую бетономешалку. – О посланниках в дальние края не слышно ничего? – Нет, об этом при мне никто не заикнулся. Все с нетерпением ждут проповеди, господин князь, все остальное для них не важно. – И тем не менее сектанты вербуют людей для далеких поездок… – задумчиво покачал головой князь. Что ж, будем надеяться на господина Паули и его связи. – Есть еще одни момент, ваша милость, – вдруг вмешался Хадден. – Да? Ты увидел что-то интересное? – Можно сказать и так. Святоша, разбрасывающий печенье, показался мне знакомым… Даже слишком знакомым, ваша милость. Я почти уверен, что это – мой старший брат. – Что?! Телохранитель вздохнул и виновато развел руками. – Я не рассказывал вам о нем, господин князь. Это слишком личное… В общем, старший мой братец, с самого детства торчавший в храмах больше, чем следовало бы, со временем взрастил в себе такой пыл, что, едва достигнув совершеннолетия, покинул семью, чтобы затвориться в обители. С тех самых пор я его не видел ни разу, но мне кажется, что это все-таки он. К тому же, ваша милость, уж слишком много совпадений. Брат мой, как я теперь понимаю, много лет находился в той самой обители на острове Руу, из которой и вышла эта новая секта. Я не видел его лица… но фигура – хоть он и похудел, конечно, – плечи, манера держать голову носом к земле… Маттер приподнял в удивлении брови и некоторое время пристально смотрел на капитана. – Бывает же такое, – произнес князь. – Не воспользоваться таким шансом просто глупо. Как ты считаешь, он пойдет на контакт? – Я не уверен, – пождал губы Хадден, – так что обольщаться не стоит. Но если вы прикажете, я попробую. Правда, я совершенно не умею разговаривать с монахами, вот в чем беда. – Я найду тебе толковых помощников, – кивнул Маттер. – Но все же подождем несколько дней. Я почему-то верю в магистра Паули. Инго охарактеризовал мне его как человека въедливого и с большой фантазией, такие умеют добиваться своего, а уж для принца господин магистр постарается как следует, тут сомнений быть не может. * * * Маттер остановил машину в небольшом переулке позади театра Белых Снов, недавно возведенного на месте старинных гвардейских конюшен, и зевнул. Кожаное водительское кресло «Хоста» казалось ему слишком мягким. Он купил эту машину почти год назад, покоренный мощью и ровной работой восьмицилиндрового двигателя, лучшего в своем классе из всех, что производились в Пеллии. Салон и кузов делали отдельно, потому что такие машины, как «Хост», выходили из ворот фабрики только в виде шасси с капотом и лобовым стеклом, дальше не было ничего. Кузовщик, узнав, что хозяин будет управлять машиной сам, расстарался: гнутое дерево передней панели украшали приборы в рамках из затемненной бронзы, кожа соседствовала с тонким сукном, и даже большой, как было заказано, багажник изнутри обшили плотной ворсистой тканью. Глянув на изящные часики справа от руля, князь взял с соседнего сиденья свою немного потрепанную сумку, запер машину и пошел по переулку в сторону площади адмирала Коллена. Театр Белых Снов, возведенный группой меценатов для знаменитого постановщика господина Бонзо, адепта «экспериментального искусства», представлял собой нечто вроде высокого барабана с ребристым бортом. В общую композицию площади, которую застраивали во времена первого промышленного взрыва, это удивительное строение не вписывалось совершенно, однако сделать нельзя было ничего, среди поклонников Бонзо числились люди с такими деньгами, что городские власти утвердили проект без разговоров. «Психи, – в который раз повторил про себя Маттер, задирая голову, – точно психи, иначе не скажешь. Или это я уже перестал хоть что-то понимать в искусстве?» Слева от вычурного фасада театра, на углу улицы Дзатти, находилась старая таверна, двери которой украшала бронзовая рыбина. Пройдя мимо широких окон, князь разглядел в глубине зала Инго, сидящего с какой-то книгой. Улыбаясь, Маттер, толкнул дверную ручку и вошел в низкий прокуренный зал с двухцветной плиткой на полу. Принц увидел его сразу, тоже улыбнулся, даже привстал навстречу, но князь сделал ему знак оставаться на месте. – Я тоже хочу глотнуть чего-нибудь сладкого, – сказал он, показывая на бокал узвара с пряностями, стоящий перед юношей. – Сегодня мы поедем в одно интересное место и там, возможно, задержимся надолго. Разносчик принес ему темный ароматный напиток, а с ним – крохотную булочку на серебряном блюдце. Маттер сделал несколько больших глотков и добавил, глядя на Инго с легкой усмешкой в глазах: – Я хочу посмотреть, как вы владеете оружием. – Собственно, я провел год в одном из инженерных полков на острове Наэр, – порозовел щеками принц. – И, как положено, сдал все экзамены на первый офицерский чин. – Ну, это мне известно. – Маттер съел булочку и встал. – Идемте, пока еще утро и поток небольшой, а вот через полчаса выбраться из города станет намного труднее. Князь выбрался задним ходом из переулка, где оставил машину, развернулся и погнал куда-то в сторону северо-восточных предместий. Справа, над крышами доходных многоэтажек, остались дымы морского порта. Длинная улица, прорубленная пятьдесят лет назад прямо через кварталы древних усадеб столичной знати, шла вдоль берега, чтобы вскоре, миновав башни городской заставы, превратиться в широченное шоссе. За городом Маттер уверенно прибавил ходу. Огромный мотор на семьдесят сил имел совершенно «пароходную» тягу, позволяя на хорошей дороге забыть о коробке скоростей, третья тянула почти что во всем диапазоне оборотов. – Ваша машина, кажется, способна обогнать «Даамир», – пробормотал Инго, глядя в окно, где один за другим исчезали обгоняемые тягачи и пассажирские омнибусы. – Нет, – усмехнулся Маттер. – Но скоро такие машины у нас появятся. Надеюсь, королевские застройщики не забудут о проектах новых дорог… – Пока все идет по плану, – живо откликнулся принц. – Пару месяцев тому я сам изучал этот вопрос. Все, что должно быть построено, строится. Более того, бюджет этого года позволит думать о более серьезных идеях. Почти двадцать островов Столичной Марки хотят соединить мостами, вот как! – Их придется делать довольно высокими, вам не кажется? – Инженеры утверждают, что сегодня это уже достижимо. Мы не можем стоять на месте, лавеллеры строят не только здания в сто этажей на стальном каркасе, но и мосты в пять лонов длиной. А их дамбы!.. Нам нет необходимости отвоевывать землю у воды, но посмотреть на все это стоит. – Я давно не был в Ла-Велле, – хмыкнул Маттер. – Там у меня никаких интересов нет. – Что же, вы и газет не читаете? – Читаю, когда оказываюсь в Пеллии. – А… Инго смущенно кашлянул и снова отвернулся к окну. Желтые и охряные трехэтажки предместий исчезли, уступив место вычурным загородным домам столичных богатеев. Тракт брал все сильнее к северу, уходя от берега. За небольшим городком Филби, чадящим трубами силовых станций, Маттер начал тормозить и на ближайшем перекрестке плавно свернул направо, вниз, в сторону зеленых полей и линий пылезащитных посадок, где отцветали высокие, похожие на храмовую свечу деревья. «Хост» промчался мимо водонапорной башни и длинного здания какой-то сельскохозяйственной компании, снова свернул направо, и Инго увидел за деревьями высокий кирпичный забор, показавшийся ему бесконечным, ровная кладка уходила за холмы. Вдоль забора шла присыпанная гравием дорога. Машина одолела небольшой подъем, спустилась вниз, и Маттер вдруг резко выкрутил руль, из-за высоких яблонь блеснули свежей краской железные ворота. «Стрелковый клуб братьев Лоон», – прочитал принц на небольшой табличке, привинченной к каменной будке охранника. – Здесь – тренировочная база оперативных кадров Серебряного Покоя, – пояснил Маттер. – А на вывеску можно даже не смотреть. Охранник в серой куртке с эмблемой какого-то агентства телохранителей заглянул в машину и, разглядев Маттера, вытянулся в струнку, как старый солдат. – Добро пожаловать, ваша светлость, – проговорил он и поднес к губам свисток. Ворота разъехались в стороны, и под колесами снова зашуршал гравий. Инго с любопытством смотрел по сторонам. Некоторым зданиям, в основном приземисто-двухэтажным, было лет семьдесят, другие выглядели куда моложе. Здесь была своя водонапорная башня и, судя по трубе, небольшая силовая станция с угольным складом. Возле склада стоял под парами огромный тягач, но прицепов Инго не заметил. Всюду царила военная чистота и порядок, выложенные бетонной плиткой дорожки, аккуратно побеленные стволы фруктовых деревьев, сверкающие окна. Князь подъехал к одноэтажному строению из белого кирпича, заглушил двигатель и молча кивнул принцу, веля следовать за собой. За дверью обнаружилось помещение со множеством шкафчиков и парой длинных скамеек, похожее на раздевалку. – Дидер! – властно позвал князь, и из какой-то боковой каморки выскочил приземистый широкоплечий мужчина лет шестидесяти в замасленной рабочей куртке и кожаных кавалерийских штанах. – А-аа, ваша светлость! – чуть фамильярно заулыбался он. – Как же, как же… Давненько вы не жаловали нас своими визитами, я уж беспокоиться начал. Что прикажете на сей раз? – Стандартный армейский арсенал. – Маттер пожал инструктору руку и коротким кивком указал на Инго: – Необходимо немного поэкзаменовать этого господина. – Ну что ж, пойдемте. – Дидер вежливо указал принцу на приоткрытую дверь, за которой чувствовалось движение утреннего ветерка. – Я сейчас принесу все, что нужно. Инго вышел в тир. Здесь все выглядело для него вполне привычным: длинные столы, черепичный навес на деревянных столбах, железные отсекатели впереди. Тир был обнесен высоким забором из деревянного бруса. В тщательно выстриженной траве на разных дистанциях стояли столбики для сменных рамок мишеней. – Вижу, вы чувствуете себя вполне уверенно, – сказал Маттер, снимая куртку. – Все как в войсках, – отозвался Инго. – Стрелял я много, не меньше, чем работал на инженерных машинах. Приходилось и рыть, и сидеть на паровых кранах, даже менять стволы у тяжелых гаубиц. Все, что входит в минимум для лейтенанта инженерных войск. Князь понимающе качнул головой. За спиной у него скрипнула железная дверь, и появился Дидер, толкающий перед собой тележку, на которой лежали две винтовки, несколько пистолетов разных систем и длинный ручной пулемет с ребристым стволом. Вместе с инструктором вышел и его молодой помощник, несущий патроны. Дидер аккуратно разложил оружие на столах, велел парню установить мишени и повернулся к Маттеру. – Что-то еще, ваша милость? – Пока нет, – улыбнулся князь. – Я позову, когда будет нужно. Инструктор и его помощник ушли. Маттер взял в руки кавалерийский карабин системы Хука, совсем недавно принятый на вооружение пеллийской армии, и протянул его принцу: – Начнем с этого, – сказал он. Инго безошибочно нашел на столе нужную обойму на семь патронов, оттянул затвор, вогнал ее в гнездо, потом проверил прицел. Руки его действовали с тренированной ловкостью хорошего солдата, и Маттер одобрительно наклонил голову. – Номер два, триста локтей, беглый! – быстро приказал он. Принц моментально вскинул карабин к плечу. Бах-клац, бах-клац, бах-клац, – все семь пуль легли в ростовую мишень, причем довольно кучно для непрофессионала. Закончив стрельбу, Инго выпрямился, сбросил пружину защелки и легко поймал выскочившую из затвора планку обоймы. Маттер молча смотрел на мишень. Слева от него стояла на небольшой треноге специальная подзорная труба, но князю в ней не было нужды, он и так видел результат. – Прикажете взять «оглоблю»? – осторожно прервал затянувшееся молчание Инго. Маттер с усмешкой глянул на старую винтовку Гассла, с которой мучились несколько поколений королевских пехотинцев, и мотнул головой: – Из этого оружия вам стрелять не придется. Давайте лучше посмотрим, насколько вы хороши с пулеметом. Инго взял со стола облегченный пехотный «Хук-Берд», отщелкнул замок постоянного магазина, повернул его вдоль казенника и вогнал обойму на тридцать патронов. Раздался характерный щелчок. Держа пулемет левой рукой, Инго подцепил жестяную полоску обоймы и вытащил ее наружу. После этого магазин повернулся на оси и встал на стопор. – Толковый солдат заряжает «Берда» за несколько секунд, – виноватым голосом заметил принц, – но у меня это никогда не выходило. – Мишень три, пятьсот локтей, одиночными десять! Инго расставил пошире ноги, вздохнул и поднял пулемет к плечу. Большой палец правой руки нащупал рычажок переводчика огня… Из десяти пуль в мишень попали семь, заставив Маттера приподнять брови. – Номер пять, пистолетная, короткими от бедра, – распорядился он. На таких дистанциях Инго не промахивался – в конце концов, стрелять его учили с детства, боевые искусства являлись обязательной наукой для всех Персон Крови, вне зависимости от пола. Учеником он был довольно вялым, зато терпения его наставникам хватало вполне. Высадив весь магазин, Инго привычно продернул затвор, потом опустил предохранитель и посмотрел на мишень, изодранную его пулями в клочья. – Неплохо, неплохо, – заметил Маттер. – Таланта к стрельбе я у вас не вижу, но научили вас хорошо. Я бы сказал, добротно. В королевской армии полно офицеров, стреляющих куда хуже вас, господин Инго. Главное, что оружия вы не боитесь, а значит, давать вам его можно без опаски. – Вы мне льстите, господин князь, – смутился принц. – Я, видите ли, человек до ужаса невоенный… – Отчего же? – Маттер хмыкнул и посмотрел на Инго с задумчивой улыбкой на губах. – Склонностью к авантюрам и пытливым разумом боги вас наградили в полной мере. А что до уставов и артикулов, так меня они не интересуют. В моей жизни никакие артикулы не помогут, только вред от них. Слишком часто все мои планы летят в прорву и действовать приходится сугубо по обстановке. Я занимаюсь довольно рискованными делами вдали от Королевства, а в заокеанских государствах закон и справедливость понимаются вовсе не так, как в Пеллии. К тому же, – князь вздохнул и скривился, – в последние годы, с активизацией пеллийской торговли, мне часто приходится улаживать вопросы, в которых забуксовала наша традиционно беспомощная дипломатия. Иногда в меня стреляют… При всем при этом мне приходится изворачиваться, чтобы соблюсти свой собственный коммерческий интерес, иначе доходы не покроют расходы и останусь я не просто с голой задницей, а еще и с кучей людей, которых обязан содержать. Таковы мои дела, господин принц, что уж тут скрывать. – Ваша милость, а правда ли, что рассказывают о воздушных пиратах за Океаном Востока? – спросил Инго. – Правда, – буркнул Маттер. – Но нападают они в основном на морские суда. Для «Даамира» эти твари пока не опасны. – Пока?.. – Никто не знает, что будет дальше. Аппараты тяжелее воздуха уже летают. Сейчас они нелепы и едва способны поднять своего пилота, но со временем все изменится. Тридцать лет назад первые воздушные корабли тоже казались какой-то ерундой, забавой сумасшедших мечтателей, а теперь? Мир меняется очень быстро, Инго. Высшие технические школы открываются одна за другой, аристократы с тысячелетними родословными создают фонды для поддержки стипендий талантливым детям бедняков. Светлейший князь Лаариц, крупнейший, подумайте только, землевладелец королевства, собрал лучших из лучших: агрономов, химиков, биологов, построил Агроакадемию имени себя самого, и теперь его люди рыщут по фермам, зазывая к себе толковых подростков. Можно было представить себе хоть что-то похожее лет пятьдесят тому? Да это же бред… Конкуренция, принц, конкуренция! Не сможет Пеллия конкурировать на внешних рынках – через двадцать лет превратится в третьеразрядное государство типа Галотты, только и умеющей размахивать своим религиозным рвением, над которым все вокруг хохочут. – Я много думал об этом, господин князь, – наклонил голову Инго. – Еще сто лет назад океаны казались почти неодолимой преградой и мы совершенно не знали о том, что происходит на другой стороне планеты. Шторма, переменчивые ветра и, главное, – колоссальные расстояния… Но потом все изменилось, так? Изменилась Пеллия, другими стали наши соседи, которых мы не привыкли воспринимать всерьез. – Изменилась суть проблем, – резко произнес Маттер. – Мир стал меньше, он сжался, а значит – ускорилось время. Я знаю людей, которым кажется, что сама жизнь человеческая стала короче, хотя тут уж все совсем наоборот. Мы стали жить быстрее, однако нет пока никого, кто смог бы создать новую философию, философию «мира познающего», труды гениев прошлого остались в истории, а замены им нет. – Вот как? Скажите, господин князь, такие мысли появились у вас после общения с… – Инго замялся, нахмурил брови, подбирая слова, – с представителями других миров? – И с ними тоже, – ответил Маттер. – Но не только. Среди Посредников, мой принц, встречаются люди очень своеобразного ума. Люди, умеющие смотреть в будущее. Все они знают, что в один прекрасный день наши потомки выйдут в Великое Пространство, а значит, смогут занять свое место среди сотен и даже тысяч иных цивилизаций. Но место это так просто не дается… Разум без этики ничтожен, вот только этика бывает разной. И неготовность к пониманию может стоить дорого. – Мне не очень понятно все это, – вздохнул принц. – Надеюсь, что со временем до меня дойдет… – Дойдет. – Князь слегка потрепал его по плечу и достал из кармана старый хронометр-цилиндрик. – О боги, уже давно за полдень! Действительно, время для меня стало бежать совершенно незаметно. Нам пора возвращаться в город, господин Инго. Свой экзамен вы выдержали вполне, так что вам стоит выпить по такому поводу доброго вина. Но ничего крепче! Сегодняшний вечер я намерен провести в одиночестве, признаться, сейчас я настолько утомлен, что не в силах выдерживать даже общество друзей. Завтра же вы вполне можете мне понадобиться. Едем! Я высажу вас где-нибудь в старом центре. Глава 8 Прежде чем взяться за бумаги инженера Арвела Хаддена, Маттер тщательно вымыл руки и надел тончайшие белые перчатки из галоттского шелка. Он хорошо представлял себе ценность этих реликвий и боялся посадить даже малейшее пятнышко. Эпоха Династических войн, навсегда изменившая историческую судьбу Королевства Пеллийского, оставила после себя колоссальное количество разнообразных документов. Помимо официальных хроник, что скрупулезно велись в каждом городишке, историкам достались военные отчеты, судебные протоколы и даже описи тыловых структур с их миллионами мешков зерна, свиных туш и коробов с пряностями. Едва высохла кровь на клинках, многие участники событий взялись за перо и чернила. Мемуары выходили сперва десятками, а потом и сотнями томов в год. Средний уровень этого вала оказался, как водится, довольно убогим, однако среди литературного сора появились и настоящие шедевры, ставшие вечной классикой. В юные годы, открывая для себя долгую пеллийскую историю, Маттер перечитал немало книг на тему Династических войн, так что разбирался в этом предмете довольно хорошо. И тем интереснее были для него папки Арвела – гениального, как он понял с первых же листов, фантазера и мечтателя, умудрившегося обогнать свое время на целые века. Королевский инженер, лучшие годы жизни отдавший жестокой и бессмысленной войне, он был строителем и механиком в одном лице, а еще – металлургом, химиком и математиком, в его эпоху такое сочетание не удивляло никого. Пожелтелые, но все еще плотные листы старинной чертежной бумаги содержали массу эскизов и набросков, выполненных уверенной рукой человека, привыкшего выражать свои мысли тушью и свинцовым карандашом. Осторожно вынимая один лист за другим, Маттер смотрел на прекрасные рисунки многоэтажных домов с каркасом из стального профиля, на чертеж лифта, находящегося в центральной сетчатой трубе здания, от которой по каждому этажу шли несущие тросы, натягиваемые автоматическими лебедками с грузами, смотрел и не верил своим глазам. Даже в сегодняшней Пеллии, с ее могучими металлургическими компаниями, освоившими печи больших токов и легкие сплавы, задуматься о подобных конструкциях мог далеко не всякий архитектор. А уж тогда!.. Следующая папка целиком была отдана наброскам морских крепостей. Здесь господин королевский инженер разгулялся во весь дух. Приземистые конусы, совершенно непохожие на все то, что строилось в тогдашней Пеллии, вооружались длинноствольными пушками, наводившимися не клиньями и ручной тягой расчетов, а хитроумными механизмами, в которых заранее раскрученные бронзовые маховики одним ударом спущенного рычага переносили громадное тело орудия по скругленным железным рейкам, автоматически – благодаря системе шестерен и храповиков! – выставляя его на нужное место. Наводчик всего лишь выдвигал большую рукоять в нужный сектор на шкале, а дальше в дело вступала машинерия. И все это без паровой тяги, исключительно силой могучих пружин и маховиков. Такая башня вполне могла быть построена при жизни Арвела, вот только казне она обошлась бы в совершенно немыслимые деньги… А врагов у Пеллии тогда не было. Маттер снял с крохотной электропечки кувшин вина с пряностями, наполнил высокий, рыжеватый костяной бокал – подарок одной прекрасной женщины, которую он когда-то спас от рабства далеко за восточным океаном, и взялся за следующую папку. Тут его ждал столь удивительный сюрприз, что князь недоуменно вздохнул, не желая верить своим глазам. Арвел мечтал летать! Видимо, он был первым пеллийцем, догадавшимся, что разогретый воздух не просто стремится вверх, а, будучи запертым в некую полость, способен поднять полезный груз. Первые два листа были заняты аккуратно прорисованными – где свинцом, а где тушью – эскизами самого натурального воздушного шара, охваченного сверху сетью, к которой крепилась корзина из лозы. Ни клапанов, ни выходного отверстия инженер Хадден не предусмотрел, зато смог изобрести нечто вроде горелки на опилках, подающей поток горячего дыма в тело аэростата. Летать такой конструкции было бы трудновато, однако подняться в воздух она, безусловно, могла. Маттер глотнул вина и откинулся на спинку высокого кожаного кресла. Королевский инженер, благодаря которому он и остальные смогли удрать из проклятого подземелья на Таре, казался теперь ему подлинным гигантом мысли. И все это, сказал себе Маттер, целые столетия валялось где-то на Севере, в нищей баронской усадьбе, хозяева которой не имели ни малейшего представления о том, что им принадлежат сокровища, имеющие значение для всей истории Королевства! Горько качая головой, князь вытащил из-под не просмотренных еще папок толстенный альбом, прошитый шелковым шнуром. Весил он – будь здоров… Маттер положил альбом на колени, пролистнул пару тонких страниц – на них оказались рисунки цветным карандашом, изображающие какие-то селения с глиняными хижинами, – и вдруг охнул. Чья-то уверенная и легкая – да, слишком легкая для королевского инженера! – рука с невероятной точностью изобразила Духов Палец и площадку перед треугольным входом. Карандаш двигался размашисто, небрежно, однако в небрежности этой чувствовалась рука мастера. Маттер осторожно открыл следующую страницу. Снова цветные карандаши и почти та же картина, только в чуть другом ракурсе. Процессия молельщиков с факелами, исчезающая в черном треугольном провале. Дальше, дальше! Лица жрецов, полускрытые желтыми капюшонами, факелы и вдруг опять – Арвел. Черная тушь, твердый нажим. Нечто вроде лодок, висящих над землей, а в них – четырехрукие фигурки в пластинчатых доспехах и шлемах с «плюмажами», в которых, как знал уже Маттер, находились системы связи и банальные фонарики. Трубы в руках – понятное дело, ракетные установки. Поразить Карающую Мать и ее роботов одним только энергетическим оружием было невозможно. «Изображено в зале саркофагов». Рука Арвела уже знакома, это точно он. А на следующих страницах – снова эскизы привычным свинцовым карандашом. Громадное помещение, и вот ровным рядом стоят шестнадцать серых, похожих на камень капсул. Вскрыть их доступными человеку средствами невозможно, наверное, даже сейчас… И целая страница текста, посреди которого все тот же вонзившийся в глаза символ из трех «граненых» элементов, прорисованный с необыкновенной тщательностью… Маттер выскочил из кресла, словно подкинутый пружиной. – Без Васко – хоть сдохни, – зашипел он, хватаясь за ручку двери. Дело шло к ночи, но щель под дверью Элиды светилась желтым электрическим светом. Маттер вздохнул, мотая головой, ему было чудовищно неудобно, но все же стукнул костяшками пальцев по дереву. – Кто там? – Голос женщины звучал недоуменно. – Это я, госпожа моя… мне срочно требуется ваша помощь. Дело неотложное, вы сами увидите. – Одну секунду! Элида оделась с невероятной скоростью – лучше, чем солдат-первогодок. Дверь открылась, и Маттер увидел госпожу Ламма не слишком причесанной, но уже затянутой в плотное серое платье до пят. – Какое счастье, что вы еще не спали!.. – Я читала, господин князь. Весенними ночами мне вообще не спится. – М-мм… да. Идемте, скорее. Вы нужны мне в качестве переводчицы. Тот самый храмовый язык, как я понимаю. – Где?! – Идемте со мной! Они почти вбежали в кабинет князя, и Маттер тотчас же сунул в руки Элиды альбом старого Хаддена. – Это тот самый язык тау, – сказал он. – Те же самые завитушки… Вы можете это прочесть? – Вполне… Судя по написанию, этот текст имеет отношение к острову Тар? – Читайте, – мотнул головой Маттер, – остальное потом. – Ну что ж… Итак: «Рожденная за гранями небес, ты творила месть во имя Благ Святых. Весь Род твой пал, преданный, в бою подлейшем, и ты, собрав все силы от богов, явилась в мир наш для Последней Мести. Принимаем Руку Твою, Силу Твою и Волю, о…» – этот треугольный символ не говорит мне совершенно ни о чем, господин князь, – замялась Элида. – А, не важно, – пробурчал Маттер. – Читайте дальше. – Хорошо… «Имя твое мы понесем через века, дабы сохранить его для тех, кто вспомнит о Тебе и Мести Твоей. Все мы идем в след твой, все мы приносим клятву вечной верности, готовясь умереть во Имя Твое. И нет для нас иного счастья, и нет для нас иной чести. А выжившие – имя да сохранят во все века, для тех, кто придет, востребовав Его». – Это все? – немного нервно спросил Маттер, когда Элида умолкла. – Ах, ну да… конечно. Он распахнул дверцу правой тумбы своего огромного стола, достал бокал красного стекла и налил женщине вина. – Имя… Сохранить имя… Но зачем, будь я проклят? Впрочем, род ее погиб и осталось только имя. Как там говорил старый Аттамах? Для кого-то прошлое может определять будущее в гораздо большей степени, чем для нас?.. Да неужели же?.. – О чем вы, господин князь? – удивленно подняла на него глаза Элида. – О том, что ждет нас в джунглях Рамлы, госпожа моя. – Вы возьмете меня с собой? – Ну куда уж мне теперь деваться. Что ж, вы не могли и надеяться? Вы дурно обо мне думаете. Раз я притащил вас сюда из Майли, так что делать, теперь вам придется сопровождать меня в некоторых моих экспедициях. – Я не могла и надеяться… – Ерунда, дорогая Элида. На «Даамире» уже монтируют две дамские каюты – отгрызем кусочек от грузового отсека. – Две? – Н-да, две. В этом деле на борту у нас будет гостья. И видите, какая штука… она – не человек. * * * Инго появился в княжеском особняке после завтрака, и вид у него был самый озабоченный. – Со мной господин Паули, ваша милость, – сообщил он, едва поклонившись Маттеру, который допивал фруктовый отвар в столовой. – Ждет в моей машине, за углом. – Вы решились купить машину? Для вас это небезопасно. К вам «приклеятся», а отрывать придется Энгарду. – Да помилуют нас боги! Экипаж арендован на имя одной почтенной дамы, гримерши из Театра Лилий. – Ясно, – поднял брови князь. – Это верное решение. Заезжайте во двор, сейчас вам откроют ворота. Принц кивнул и выбежал на улицу. Через пару минут Маттер услышал негромкий звук двигателя, потом лязг задвигаемых болтов. Оправив на себе домашний сюртук, князь вышел на короткую лестницу парадного входа. – Дорогая Элида, принесите сыр, фрукты и теплый хлеб в мой кабинет, – попросил он госпожу Ламма, стоявшую в дверях столовой. – И… вас я тоже буду ждать для этой беседы. Женщина понимающе кивнула. Инго уже шел по узкой дорожке меж деревьев, а рядом с ним, немного подпрыгивая, вышагивал долговязый мужчина в коричневом летнем камзоле университетского преподавателя. Шляпа была сбита на затылок, открывая смуглое остроскулое лицо с блестящими, необыкновенно живыми черными глазами. Поднявшись с магистром по лестнице, Инго представил его Маттеру. Князь пожал сухую горячую ладонь господина Паули, – тот не без труда сдерживал волнение и в конце концов не вытерпел: – Честно сказать, ваша светлость, я представлял вас несколько другим… – А-аа, кажется, я понимаю, – добродушно рассмеялся Маттер. – Во мне часто хотят видеть некую таинственную фигуру, эдакого загадочного мага из старинных пьес, а я, скажу вам откровенно, – всего лишь негоциант и путешественник. Прошу вас, господа, в моем кабинете нам будет вполне уютно. Элида, умеющая, когда надо, действовать с непостижимой быстротой, уже заканчивала сервировать низкий деревянный стол возле окна. Увидев ее, Паули изобразил свой мастерский поклон, и женщина улыбнулась ему, как старому знакомому. Едва оказавшись среди темных, солидной работы книжных шкафов, магистр оживился, словно собака, учуявшая дичь. Помимо книг – большей частью исторических трудов и географических справочников – полки хранили множество всякой всячины, привезенной из-за океанов. Тут была диковинная керамика, почернелые от древности украшения из серебра и бронзы, а также изрядных размеров железные кандалы с обрывком цепи. – Да, однажды я умудрился попасть в рабство, – засмеялся Маттер, поймав изумленный взгляд Паули. – Это было далеко отсюда, и просидел я в железе совсем недолго. А потом этими самыми кандалами забил до смерти ублюдка, благодаря которому подобная неприятность со мной приключилась… С этими словами он извлек из буфета два кувшина, поставил их на стол и сорвал печати. Магистр посмотрел на Маттера с искренним ужасом. – Забили кандалами… – повторил он. – Они довольно тяжелые, – пояснил Маттер. – Я приложил его раза три по голове, и этого хватило. Тогда я был крайне раздосадован, да и как могло быть иначе? Меня продал торговый партнер… Ему пообещали хорошие деньги за невольника из самой Пеллии – только вообразите! Господин магистр выпил стакан вина, закусил сыром и, ободрившись, приступил к делу. – Вчера я ужинал с одним весьма влиятельным господином, входящим в Совет по делам клира, – сообщил он. – Представляю себе! – закатил глаза Маттер и поспешил налить магистру еще. – Такие люди… – М-мм, да, – согласился Паули. – Так вот, господа мои, от него мне удалось выведать кое-что интересное про эту проклятую секту. Собственно говоря, добиться большего у меня и не выйдет – выше уже не прыгнуть. Итак, после оскорбления Всеотче Бригла, который чуть не помер в дорогущей клинике, Совет, оказывается, назначил тайную проверку. Не пустить к себе проверяющих затворники не могли, есть все-таки определенный порядок. Как не пустить – придут со Стражей и снесут ворота. Так вот, выявили там кое-что интересное. Первое, денег у парней много, несут им очень хорошо. Но на себя они особо и не тратят, живут скромно, сейчас только решили ремонт своих руин затеять, а до этого без света и без воды сидели, один-единственный колодец во дворе. Уже странно, не правда ли? Деньги, говорят, собираются для организации паломнических миссий на южные острова. «Путь Секех» и все такое прочее. Видный клирик, с которым я общался, сказал мне прямо: к религии это все не имеет никакого отношения. Ребята, по его мнению, совершенно чокнутые, плевать хотели на все и на всех, но какую цель они преследуют – не понять. Их, как он считает, кто-то очень здорово обработал… – Обработал?! – приподнялся в кресле Маттер. – Что вы имеете в виду, дорогой Паули? – Пеллийские боги добры и милосердны, – терпеливо, как нерадивому студенту, пояснил магистр. – Секех есть некоторое исключение, но любому богослову понятно, в чем тут дело. Секех не дает забыть о грехах, почитающий ее бичует самого себя за грехи прочих. Однако в данной обители применяются иные духовные практики, для Пеллии в целом неприемлемые. Наши затворники ведут себя так, будто они находятся где-нибудь в Машибуте, среди почитающих Звездную Тьму и прочие древние ужасы. Это – второе. А третье – они, похоже, на полном серьезе готовятся к жертвоприношениям. Похищения детей, возможно, и не было, но они будут. Местные фермеры напуганы и крайне обозлены. Если еще хоть один ребенок окажется в стенах обители, они разнесут там все по кирпичику. А в ответ сотни истеричных поклонниц устроят беспорядки в столице. Вот это у нас третье, ваша светлость. – То есть Совет, как я понял, никакого решения вынести пока не может? – хмуро произнес князь. – Так я и думал… – Совет не знает, что делать. На данный момент оснований для закрытия обители нет. Ну, оскорбил там кто-то Бригла… дело это сугубо внутреннее, выносить его из храма неприлично. К тому же толпы, толпы поклонниц. Многие из довольно известных семей. Что делать? Ждать, пока сожгут пару ребятишек? Тогда справедливость придется восстанавливать уже не клирикам, а непосредственно Трону, и можно только догадываться, сколько голов придется снести, дабы успокоить возмущение обывателя. Мой почтенный собеседник, – Паули глубоко вздохнул, – считает, что единственным выходом может быть привлечение к делу Серебряного Покоя. Но как? Совету о таких вещах и думать даже не пристало! На этом магистр Паули умолк, устремив в приоткрытое окно тревожный и задумчивый взор. – Да, для Совета по делам клира такие обращения вряд ли возможны, – тихо произнес Инго. – Даже если решение очевидно, всегда найдутся два-три старца, которые упрутся лбом и не позволят… – Скажите мне, господин магистр, – заговорил Маттер, – каково ваше мнение – обитель все-таки управляется откуда-то извне или же это сугубо местное явление? – Смотря что понимать под «извне», – медленно, будто в забытьи, ответил Паули. – Все мои домыслы настолько фантастичны, что мне даже неловко об этом говорить. – И все же… – Мне подумалось вчера – но быть может, это тростниковая сыграла со мной дурную шутку, – что кто-то решил радикализировать некоторые культы, как бы взорвать их изнутри. Кто-то, хорошо знакомый с манипулятивными методиками, применяемыми за океаном. Это огромная власть, господа мои, огромные деньги и много чего еще. Всего-то надо слегка расширить понимание догматов… – Паули побарабанил пальцами по столу, вздохнул. – Культ Секех был выбран в качестве первого, но, боюсь, не основного инструмента. Это так – пробная стрела, как говорили в старину. Если не сломать ее прямо сейчас, то завтра проблемы умножатся многократно. Но кто возьмется? – Пеллия никогда не видела ничего подобного. – Вы буквально читаете мои мысли, ваша светлость. Да, Пеллия такого еще не видела. Нам противостоит удивительный, изощренный в своем цинизме ум. Наша вера, наша мораль, наше поклонение милосердию Высших Сил – не значат для него ничего. Они ему чужды, он пользуется всем этим только как подсобным инструментом. Расчетливо, прагматично, с пониманием перспективы. Маттер выбрался из кресла, прошелся по кабинету, сцепив ладони за спиной. «Натравить на них Энгарда? – думал он. – Да, теперь это неизбежно. Но не сразу… К счастью, у меня есть Хадден. Если там действительно обнаружился его братец, мы имеем шансы разузнать кое-что до того, как в обитель нагрянут дуболомы господина графа». – Хорошо, – произнес князь, повернувшись к магистру. – Совет может не беспокоиться об этом деле. Потребуется какое-то время – в конце концов, нужно состряпать обвинение, – но обитель исчезнет. Лишь бы господа затворники не наговорили потом лишнего на допросах. Впрочем, публичности там, конечно же, не будет… Я очень благодарен вам, господин магистр. В случае нужды вы всегда можете обращаться ко мне за советом… Глава 9 Небольшой синий фургончик, на борту которого виднелась золотая эмблема одного почтенного торгового дома, остановился там же, где Хадден недавно ждал Элиду. В задней части фургона вместо грузового отсека стояли две длинные мягкие лавки, а сбоку от них находились зажимы для оружия. – Ну, старина, идите. – Рослый усатый мужчина лет сорока, сидевший за рулем, посмотрел на Хаддена, чуть вздохнул: – И учтите, что за вас мы все собственной шеей отвечаем. Если вдруг вам только покажется, будто дело кисло, тут же подавайте сигнал. А мы уж не оплошаем. – Мне все-таки думается, что на меня эти самые затворники не бросятся. – Джеш попытался выдавить улыбку, но усач остался серьезен: – Вы, старина, сами кой-чего повидали, так что службу знать должны. Ребята, – он повернулся к сиденью, и трое парней в глубине фургона усиленно закивали головами, – ребята вам скажут: господин граф щедр, но рука у него тяжелая. Жалованье нам платят такое, что армейские, коль узнают, так сабли свои сгрызут, но и требуют от нас – сдохни, а сделай. В самом прямом смысле слова. Хадден кивнул. Ему было чуточку неловко, но думать об этом выходило не к месту. Взмах рукой – и он выпрыгнул на землю. План, предложенный им князю Маттеру, был прост: явиться в обитель под личиной средней руки торговца и попросить брата Онопу, потому как денег на пожертвование особо и нет, а вот стройматериалами – тут пожалуйста, сколько угодно. Сперва Маттер сделал большие глаза, а потом, поразмыслив, признал план весьма остроумным. – Времени у нас мало, – сказал он. – Поэтому, если тебе удастся разговорить брата на месте, с ходу, дело пойдет легче. Нужно хоть примерно выяснить, что творится у них в обители. Есть ли там оружие? Насколько они вообще готовы защищать себя и свои стены – никому не охота лить лишнюю кровь. На ублюдков мне плевать, а вот ребята из Серебряного Покоя себя на службе не жалеют. Время было довольно раннее, и молельщицы еще завтракали по домам. За стенами, понятно, уже давно поднялись – слышны были голоса и визг пилы по дереву. Хадден громко постучал в калитку, отошел чуть в сторону. – Чего надо?! – крикнули со двора, и через полминуты калитка приоткрылась, на Хаддена смотрел рослый детина в сером балахоне, по самые глаза заросший бородой. – Да мне бы, братец, хозяйственника вашего, брата Онопу, – забормотал Хадден, смиренно опуская глаза. – Дело у меня к нему… пожертвование. – Пожертвование? – Бородач люто сверкнул глазами, шмыгнул носом: – А Онопа тут зачем? – Так я ж не деньгами… доска у меня, скрепы всякие… нужны вам, говорят, скрепы-то… Торговец я!.. Так вот я и к Онопе. – Скрепы? А! Здесь жди… Джеш тихонько выдохнул. Первый этап прошел как по маслу: его не выгнали и Онопа сейчас придет. Он ли?.. Страшно захотелось хоть чем-то промочить горло, но фляги с собой не было. Вскоре скрипнула какая-то дверь, послышалось негромкое бормотание, и Хадден закусил губу. Голос стал гуще, грубее, но это был он… Массивная фигура протиснулась через калитку, из-под соломенной шляпы раздался сиплый кашель. – Вы меня искали, что ли? – Пожертвовать я хочу… отойти бы в сторонку, брат Онопа… не деньгами я. Стройкой я занимаюсь и могу помощь предложить. – Во-от как? – Затворник прочистил горло и охотно двинулся вслед за Хадденом вдоль стены. – Если те же, скажем, доски есть у вас, так это лучше денег. За дерево столичные поставщики дерут страшно, просто диву даешься – как будто леса в Пеллии нехватка! Впрочем, цены у вас тут на все совсем сумасшедшие, и где только люди такие деньги берут… А что, скобяного товара у вас, говорят, тоже хватает? Гвоздей бы мне ящик! Вот тут я сам за вашу милость поклоны бить стану. И грехи все помяну, не сомневайтесь! Они свернули в сторону, остановились возле цветущих кустов фрессы, и Джеш, сняв шляпу, заглянул в глаза брата. Онопа застыл на полуслове. – Т-ты?! – Я, Эльтир. Хадден ждал этого мгновения. Он ждал, что брат бросится прочь в сторону спасительной стены и его придется хватать за рукава, умоляя о том, чтобы поговорить. Или же сбивать с ног, тащить в кусты и допрашивать. Но Эльтир Хадден, давно отказавшийся как от имени своего, так и от титула, повел себя совершенно иначе. Сдвинув на затылок шляпу, брат Онопа осмотрел Джеша с ног до головы и как-то нерешительно заметил: – Вряд ли ты стал торговцем стройматериалами. – Ты догадлив. Нам нужно поговорить. Нет, стой, не перебивай меня. Это не то, о чем ты думаешь. Мне сейчас плевать на деньги, которые ты вымогал у Глидды. Это все не важно, я приехал сюда не за этим. – А… зачем? – Затем, что братия твоя заигралась. И ты, если хочешь сохранить свой жир в целости и сохранности, должен ответить на некоторые вопросы… – Ты?.. – Онопа тяжело задышал, бросил быстрый взгляд в сторону обители и вдруг схватил Джеша за плечо: – Вытащи меня отсюда. Вытащи меня, богами молю! Ты сможешь? Сможешь? Отвечай! Хадден отступил на шаг, глянул на брата. Тяжелое, одутловатое лицо его сейчас было красным, на висках проступили вены. Рука Онопы, тянущаяся к его плечу, заметно тряслась. Он был испуган, и испуган едва не до смерти. – Что там? – очень тихо спросил Джеш, указав на стену обители. – Они готовят Искупительную Жертву, – задыхаясь, прошептал брат Онопа. – Ночью привезли детишек, два мальчика и девочку. Откуда-то из провинции, бродяжек. Я сегодня кормил их супом… Я всю жизнь веровал, Джеш, с самого детства веровал, но… Такая Жертва – грех более страшный, чем всепрощение. Братия убеждена… Им дают команды откуда-то издалека, я не знаю, как… Вытащи меня, Джеш, братик, вытащи меня. На сожжение едут богатые молельщицы, слухи пойдут… Распотрошат нас всех, не откупимся. Рано или поздно, но распотрошат. Не хочу я на собственных кишках висеть. Я бежать думал, так у меня медяка даже на кармане нет, а куда я пешком пойду? Да и страшно, вдруг найдут? А останусь сегодня ночью – все, конец, потрошение и повешение. И хорошо, если за детоубийство на веревке повесят. – Нет, – поморщился Хадден. – Станет известно – повесят на кишках. За деток малых у нас – сам знаешь. Нет судьи, который пожалеет, его потом никто жалеть не станет, как ночь придет, так на ремни порежут. А что, Жертву на сегодня готовят? – Через два часа после полуночи, по Старому Канону. Печной Круг уже выложили, а сохнуть ему и незачем. Забери меня, Джеш, вытащи! Я не смерти так боюсь – смотреть на это все не смогу. Да и потом бояться – лучше сразу. Хочешь, убей. Мне легче будет. – Нет уж, Эльтир, как бы ты меня ни бесил, а на тебя мне нож не поднять. По харе твой жирной настучать – это да, это я с огромным удовольствием… а убить нет, – незаметно подталкивая брата, Джеш уводил его все дальше и дальше в сад, – я ведь и сам, знаешь, Святителей Милосердных чту, зачем мне лишнее брать на душу? – Так что ж мне делать, братик? Веревка-то у меня есть, да тяжелый я, а ну вдруг оборвется? Не брось меня… Горе я вам всем причинил, и батюшке бедному, и сестрице, а что делать? С детства веровал… Ночей не спал, все Шествия мне виделись да Святители Длани. Думал, в обители спасусь, а где там! Хотя забылся, конечно, холод, есть нечего, по два дня ходишь, яйца птиц морских собираешь… – Каяться, я вижу, ты здорово наловчился. Аж в ушах звенит… греха боишься? – Я на смерть их смотреть боюсь, Джеш! Детки же малые. Да и подумать если, – брат Онопа остановился, пухлая грудь его приподнялась, – разве тех жертв Секех требовала? «За других себя бичую» – так, может, лучше образцом быть в молитве и добродетели?! – Ох, добродетельный ты мой… От кого я это слышу! А как же ты здесь очутился? Ладно-ладно… разберемся мы с тобой… Они уже давно миновали оставшийся справа фургончик. Джеш потащил брата еще правее, надеясь, что ребята, сидящие в машине, смотрят за ними через хитрую систему зеркал, которую он заприметил по дороге. – Но рассказать тебе придется все, до медяка последнего, иначе ведь сам знаешь. Пойдешь? Брат Онопа остановился и недоуменно огляделся по сторонам, кажется, сейчас только он понял, что от обители они отошли уже довольно далеко. – Вот так, прямо?.. – А когда же, братик дорогой? Или кишки свои увидеть хочешь? С этими словами Джеш вышел из-за яблони и, повернувшись лицом к видневшемуся вдали фургону, поднял руки, взмахивая ладонями к себе. Пневматический стартер пшикнул буквально через несколько мгновений, его поняли. Фургон медленно пополз назад. – Судья-то ведь, он по вашему делу денег не возьмет, братик. – Хадден тихонько развернул Эльтира в сторону и махнул рукой: – А на сад цветущий тебе смотреть не грустно, нет? Сколько тебе, сорок два, как я помню? Еще жить бы да жить. Ошибок наделал, понятно, но шанс есть, есть еще шанс… Рассказать только надо все без утайки, а там, глядишь, и помилование выйдет. Потрошить не станут, так обойдутся. Ну? Расскажешь? Сломав кусты, рядом с ними возникла корма фургона. Раньше чем машина остановилась, распахнулись задние двери и двое крепких парней втащили брата Онопу внутрь – а следом появилась рука. – Скорее, господин капитан! Хадден запрыгнул в фургон. Двери тотчас захлопнулись, усатый офицер нажал на педаль газа, разворачивая машину. – Брат находится здесь по собственной воле и готов к сотрудничеству! – пролаял Хадден официальную формулу. – Прошу кандалы к нему не применять. Он совершенно безобиден. – Вы, Джеш барон Хадден, подтверждаете, что данный господин является вашим единокровным братом? – не отрываясь от руля, произнес усач. – Так точно, подтверждаю в полной мере. – Ясно. В таком случае обыщите его сами. – Оружия у него нет. Да даже если бы и было, вряд ли он смог бы попытаться применить его… Эльтир наконец выдохнул. Слева его держал брат, справа не давал двинуться крупный светловолосый парень лет двадцати пяти. – Нет ли чего попить, братик? – спросил аскет, поворачиваясь к Джешу. – Ах да! Чесс, – обратился Джеш к офицеру, сидевшему напротив, – я тут где-то под ноги бросил свою кожаную сумку? – Держите, старина, – вежливо ответил тот. – Думаю, там все на месте… Впереди показался шпиль почтовой станции, и усатый водитель придавил тормоз. – Хасси, прыгай, – скомандовал он. – Депешу господину графу: рыба в сачке! – Обожди! – гаркнул Джеш. – Добавь: сожжение готовится на сегодняшнюю ночь. Времени для принятия решения очень мало! Улыбчивый долговязый юноша с матросской татуировкой на правом запястье понимающе махнул рукой и выскочил через заднюю дверь. Чесс потянул плетеную кожаную петлю, захлопнул. Фургон, хрипя, рванул во все свои пятнадцать сил. – Отчего бы столь почтенному ведомству не купить более мощные аппараты? – удивился Хадден. – Разговоры об этом идут, старина, – хмыкнул спереди усатый начальник. – Более того, господин граф поддержал идею оснастить наши простые с виду машинки моторами помощнее. Но, увы, спецы говорят, что такие работы можно проделать только в Ла-Велле, у нас никто не хочет… Хотя вообще, конечно, есть у нас аппараты и более резвые, куда нам без этого. Джеш передал наконец брату объемистую флягу с вином. Эльтир жадно вылакал больше половины, выдохнул: – Куда мы едем? – Это уж куда надо, ваша милость, – ответил ему Чесс. – Теперь за вас решат… * * * Окно было открыто полностью, в ветвях сада назойливо верещали птицы: самцы уже тащили веточки для будущих гнезд и, соревнуясь друг с другом, созывали самочек. – Ешьте, друг мой, – граф Энгард Дериц привстал в кресле, раскупорил еще один кувшин крепкой ягодной настойки, – здесь вы не пленник, а гость, и вам теперь уже ничто не угрожает. – Я очень благодарен вашей милости. – Брат Онопа вздохнул, посмотрел сперва на Джеша, потом на хмурого и сосредоточенного мужчину с седой бородкой, что устроился в углу роскошно обставленной столовой, и снова взялся за вилку. – Признаться, таких кушаний я не видел уже много лет. На круглом столе перед ним стояли тарелки с жареным мясом, овощами и ломоть дорогущего паштета из ресторана по соседству. Приободренный, Онопа ел жадно, так, словно вчера только прибыл с голодного острова Руу. Когда он прикончил первый кувшинчик настойки, граф решил, что пора начать разговор. – А отец настоятель, как его там… – Отче Ассир, – сразу же вскинулся Онопа. – Муж многознающий, бывал за океаном, видел истинные чудеса. Глубокой веры человек, ваша милость! – Да-да, Ассир, конечно же. Нам тут приходилось слышать, будто бы он, пребывая, как говорят у вас, в молитвенных странствиях, познакомился с неким чудотворцем, близким к Истинному Лику? Онопа перестал жевать и уставился на Дерица полными изумления глазами. – Не только он, ваша милость. Они с братом Ханди… брат Ханди – не пеллиец, родом он из далеких варварских стран, вырос в джунглях и владеет медитативными практиками. Об этом у нас в обители стараются не говорить, но брат Ханди, я вам скажу, человек страшный. Такой веры, такой убежденности в своей правоте я не встречал за все годы, что состою в затворе. А затворился я, как вы знаете, совсем еще молодым. – А Ассир, тот тоже за океаном странствовал? – Он бывший солдат, ваша милость. Служил где-то там, в страже местных владык, а потом вот сподобился: вера пришла. Знаете, оно бывает – живет себе человек, Милосердных не чтит, ни о чем, кроме хлеба своего, не думает, и вдруг… – Брат Онопа тяжко вздохнул, взялся за стакан. – Чудотворец в тех краях явился, силы удивительной. И как-то так оно выявилось, что сила ему от самой Секех дана. Но, чтобы силой такой пользоваться, нужно и Лик Ее чтить, и про Имя не забывать. Иначе никак, ваша милость. Дериц бросил короткий взгляд на Маттера. Князь сидел в углу, поглаживая бороду, что свидетельствовало о большом волнении. – И чудотворец этот – тоже из джунглей родом? – быстро спросил граф. – Никто не скажет, – торжественно поднял палец Онопа. – Облик его переменчив. Сегодня он таков, а завтра уже и инаков. Брат Ханди первым его учеником был. Но сам он об этом распространяться не любит. Похоже, с чудотворцем этим у него связь какая-то. Его, – Онопа вдруг помимо собственной воли перешел на хрипловатый шепот, – его он называл Повелителем… я пару раз сам слышал. – Повелителем? – внезапно заговорил Маттер, и Онопа испуганно повернулся к нему. – Но с точки зрения канона это как-то неверно… нет? С какой это стати религиозные наставники начали вдруг повелевать? Клирик вздрогнул. Этот человек с аккуратно подстриженной седой бородкой и темными волосами до плеч почему-то пугал его куда сильнее всего Серебряного Покоя. Он рассматривал брата Онопу пристально, изучающе, но не как человека, а словно инструмент, предназначаемый для какой-то работы. – Это… это и мне кажется немного странным, – пробормотал затворник. – Но сила заморского чудотворца такова, что противостоять ей не может никто из живущих. Так говорят. Еще слышно было, что брат Ханди получает наставления в вопросах веры непосредственно от него самого, хотя как, на таком-то расстоянии? Седобородый господин в задумчивости покивал головой. Онопе вдруг почудилось, будто о делах в обители он знает больше его самого… За спиной клирика почти неслышно открылась дверь, вошел высокий молодой человек в кожаной куртке с капюшоном: – Группа готова, господин граф, – очень тихо произнес он. Энгард Дериц кивнул, посмотрел на Маттера. – Я поведу, – произнес тот. – Хадден, иди с этим парнем, он выдаст оружие и доспех. Ждать меня. – Ясно, ваша милость. – Джеш вскочил со своего стула, ободряюще подмигнул брату и вышел за дверь. Онопа сжался. Теперь ему стало по-настоящему страшно. – Что… что со мной будет? – Он не хотел говорить этого, но глупые, ненужные слова вырвались сами собою. – Да ничего особенного, – отмахнулся граф. – Когда все это дело закончится, отправим вас куда-нибудь в далекие края, мало ли у нас обителей. Это все мы решим, не сомневайтесь. Сейчас от вас требуется вот что, милейший. – Энгард раскрыл сумку, висевшую на спинке стула рядом с ним, достал пачку бумаги и цветные карандаши: – Рисуйте план обители, отдельно выделяя подвалы и покои отца настоятеля. Тщательно рисуйте, тут упущений быть не может. – Оружие в обители есть? – вдруг спросил Маттер. – Откуда, ваша милость, что вы? – выпучил глаза Онопа. – Какое ж в обители оружие – только ножи на кухне да топоры еще, строимся нынче. Другого ничего нет. – А людей у вас там… двенадцать? – Сейчас десять всего, ваша милость. Одиннадцать было, так брат Грига на той неделе помер, видать, срок ему вышел, старый он уже был. – Ясно. Рисуйте и не упускайте ничего. Онопа очень старался. Он менял карандаши, обозначая подземную часть старинной обители, отдельно оранжевым прорисовал личную молельню отца настоятеля, примыкающую к его комнате. – Здесь, кроме брата Ханди, вообще никого не бывает… Ну, и отче, понятное дело… – Этот брат Ханди… каков собой? – Ни с кем не спутать, ваша милость. Роста он повыше вас будет, но тощий очень и борода рыжая. На левой руке двух пальцев не хватает, мизинца и указательного. Лет ему за пятьдесят, но сила при том огромная. – Он проповедует? – Он по-пеллийски говорит плохо, ваша милость. Понимать все понимает, но проповедовать – нет. По этой части у нас сам отче большой мастер. Ну и еще там… брат Алсти, брат Маггу туда же. – Какой язык для него родной? – Этого я не знаю, ваша милость. – Онопа отложил карандаш, замотал головой. – Языкам я не обучен. Да и не слышал я от него ничего такого, чтобы… – Хорошо, оставим его. Вот здесь подвал? Что там? – Там нет ничего, ваша милость, камнями завалено. Погреб у нас один вообще – вот он, от кухни налево. Ходов подземных нет, это я вам точно говорю. Не строили их в те времена, да и обитель бедная была, с хлеба на воду. – Как мне узнать отца настоятеля? – Легче легкого, ваша милость. Отче наш росточка небольшого, полненький, с бородкой черной, глаза светлые, и всегда в шапочке своей с желтой каймою. Живой такой… ни минуты на месте не стоит. Руки еще у него, такие, э-ээ… солдатские, я вам скажу, руки. Через четверть часа Маттер забрал у клирика пару листов с разноцветными схемами и вышел на задний двор особняка, где уже стояли машины боевой группы, спешно собранной по приказу Энгарда Дерица. Навстречу ему из небольшой беседки на краю сада поднялись двое – Хадден и плотный, коротко стриженный офицер в кожаной куртке с двумя рядами пуговиц, что носили экипажи бронекатеров береговой стражи. – Здравствуйте, Литто, – поздоровался с ним князь. – Сегодня нам снова предстоит небольшое дельце. – Работать с вами огромная честь для меня, ваша светлость, – церемонно поклонился офицер. – Прекрасно, Литто, прекрасно. Соберите своих старшин, мне нужно кое-что рассказать им. Пока Литто звал людей, к Маттеру подошел Хадден: – Парни, посланные в дом вашей милости, только что вернулись. Ваш доспех и меч в одной из машин. Прикажете принести? – Спасибо, я оденусь по дороге. Оставайся здесь, ты знаешь местность, так что без тебя не обойтись. Тебе подобрали панцирь? – Уже на мне. – Капитан отбросил полу куртки, и тускло блеснула сталь. Литто вернулся в беседку с четырьмя мужчинами – немолодыми, и по виду их сразу становилось ясно – дело свое эти люди знают крепко. К некоторому удивлению Хаддена, с каждым из старшин князь поздоровался за руку и для каждого нашел пару слов, да и те улыбались ему, как старому доброму другу. – Итак, ребята, – Маттер сдвинул в сторону чашки с засахаренными фруктами, положил на столешницу листы со схемами брата Онопы, – вот наш сегодняшний объект. Народу там всего десять рыл, оружия вроде бы нет, хотя я в этом совсем не уверен. Брать надо всех живыми, к тому же там на третьем этаже, вот тут, – он показал пальцем, – в мансардочке, трое детей. Привезены для сожжения во славу Секех. – Ну и твари, – сказал кто-то. – Неужто опять, ваша милость? – Что-то вроде того, – покивал Маттер. – Реальную опасность могут представлять двое: настоятель, его вы узнаете по желтой кайме на одежде, и его помощник, рыжебородый, длинный, тонкий в кости. На левой руке не хватает двух пальцев. Этих брать живьем во что бы то ни стало. Хотите, рубите им руки, ноги, но чтоб они могли говорить. Собственно, именно за ними мы и едем, все остальное вторично. И вот еще что, – Маттер поднял голову и обвел собравшихся вокруг стола людей пристальным, внимательным взглядом, – в покои настоятеля и в молельню захожу только я, и никто другой. Это ясно? – Все ясно, ваша светлость, – ответил Литто. – Наши фургоны на улице, и мы готовы ехать. Вы поедете со мной? – Да. Капитан Хадден займет место в головной машине – он знает дорогу и хорошо представляет, как нам подобраться к обители незамеченными. – Вы разрешите взять схемы? – спросил один из старшин. – Мы разберемся со своими ребятами по дороге, так что там пойдем вперед сразу, без доразведки. – Это верное решение, Эллон. Действуйте! Литто посадил князя в свою командирскую машину, длинный «Глосс» с закрытым кузовом на семь мест. Помимо водителя, в машине не было больше никого. На заднем сиденье лежал старый панцирь Маттера и меч в обмотанных шерстяной тканью ножнах. Маттер отодвинул панцирь к борту машины, сел и расстегнул на себе куртку, но надевать доспех пока не стал. Первым со двора выехал синий «Клемм» с Хадденом и одним из старшин, а также тремя солдатами. Остальные занимали места в фургонах на улице. Все машины выглядели как самые обычные гражданские экипажи, ничем не привлекая к себе внимания, – таков был порядок, давно заведенный Дерицем в Серебряном Покое. Люди его тоже старались ничем не выделяться среди прочих, а уж форму свою, фиолетовую с серебряным шнуром, надевали и вовсе по большим праздникам. «Клемм», едва выехав на улицу, шустро рванул вперед, в сторону Висячего проспекта, с которого проще всего было выбраться на западный тракт. Водитель командира, которому уже объяснили дорогу, уверенно последовал за головной машиной. Маттер повернул голову, глянул в двойное овальное стекло на задней стенке кузова: все три фургона с бойцами цепко держались позади. – Мои парни умеют ездить, – усмехнулся Литто. – Вы уже видели… Два года тому назад Литто и Маттеру пришлось выручать из большой беды одного финансиста, тесно связанного с Троном. Если бы не водительское мастерство двоих старшин из его группы, то банкир, скорее всего, лишился бы головы. Но обошлось, прибыли вовремя. – Будем надеяться, что голубчики мои еще не рванули, обнаружив исчезновение одного из своих барашков. Впрочем, времени прошло совсем мало, так что… К тому же на ночь у них запланировано большое мероприятие. – Неужели сожжение? – покачал головой офицер. – Мне даже представить такое тошно. Кем же это надо быть, ваша светлость? Вот вы знаток душ человеческих – кем?.. – Очень убежденным человеком, точнее фанатиком, – ответил Маттер. – Для них никаких сомнений нет, дружище. – Но в наше время!.. Да будь я проклят, но мне кажется, что сейчас трудновато найти столь яро верующих, – забурлил Литто. – Только представить: убийство детей! Как подумаю о приговоре, так в пот бросает. Или они уверены, что ничего им не будет? Что судье занесут да и пропадет дело, будто его и не было? Но, насколько я знаю юридическую практику, одним судьей тут не обойдется, слишком много шума, а где коллегия – там все, пиши пропало. – Вот на этот вопрос нам и нужен ответ, – усмехнулся князь. – Кто же это у нас такой самоуверенный объявился. Господину графу, да помилуют его луны, шум со скандалом ну совсем ни к чему, проще всех этих затворников удавить без суда и скормить рыбам. Незаконно? Очень даже может быть. А что делать? Литто поморщился, но ничего не ответил. В Серебряном Покое он служил более десяти лет и очень хорошо понимал, для чего Покой и был создан когда-то. Его работа начиналась там, где пасовала Стража. Враги Трона нередко оказывались не просто умны и изворотливы, хуже – благодаря своему положению они могли совершенно не бояться обычных сыскарей. Тогда-то в дело и вступали «серебряные», для которых не существовало преград в виде чинов и титулов. Часто бывало так, что добровольными помощниками Покоя оказывались люди самого знатного происхождения, искренне преданные Пеллии. Князя Маттера вполне можно было назвать одним из них, однако Литто догадывался, что дело тут хитрее. Маттер явно играл в какие-то игры, совершенно заоблачного уровня, а думать о таких вещах не рекомендовалось… Их небольшая колонна давно уже выбралась за городскую черту, теперь по обе стороны широкого тракта мелькали богатые загородные усадьбы. Маттер щурился оранжевому послеполуденному солнцу, в лучах которого молодая зелень садов казалась необыкновенно нежной, и думал о том, что может ждать его в стенах старой обители. Брат Ханди, очевидно, прямой посланник того, кто с таким упорством ищет Имя Секех. Весьма вероятно, что своего Повелителя он воспринимает как божество (в чем, понятное дело, нет ничего удивительного!) и готов ради него на смерть. Даглан не боялся ничего и никого, и даже на Таре, зная о смертельной опасности, действовал достаточно хладнокровно. Спастись он не смог, но верил в себя до последнего. Даглан, однако же, был весьма рационален, а вот Ханди, человек из джунглей Рамлы, наверняка одержим слепой верой, способной жечь камень. Видимо, придется повозиться… К счастью, пеллийские химики давно уже создали вещества, развязывающие язык любому фанатику. Всего один укол, и можно обойтись без кровавых пыток, которых Маттер не любил до ужаса, – важно только умение четко формулировать вопросы. Головная машина начала тормозить, одновременно перестраиваясь правее. Впереди виднелся указатель на Квирт. – Вот мы и приехали. – Маттер сбросил куртку и стал прилаживать панцирь. – Возьмитесь-ка там за шнурки, дружище, – попросил он Литто. – Надеть эту штуку одному, да еще и сидя, нелегкая задачка. – Конечно, ваша светлость. – Офицер затянул узлы на боках князя, подал ему меч. – Я всегда рад послужить вам оруженосцем. – Н-да?.. Да, бывает и такое… Запомните, Литто, – Маттер надел перевязь с ножнами, проверил в кобуре пистолет, и голос его стал глуховато-мрачным: – Вы должны проследить за тем, чтобы никто из ваших парней не забежал в покои настоятеля на втором этаже! Ни в коем случае! – Мне все ясно, ваша светлость. – Будем считать, что так. Водитель «Клемма» остановился на краю фруктового сада, покрывающего пологий склон холма, вершину которого украшало небольшое строение то ли в три, то ли в два этажа с мансардой, обнесенное стеной из темного от старости кирпича. Хадден, исследовавший местность в недавней прогулке с Элидой, указал на лощинку, полностью скрытую кустарником, – там могли поместиться все пять машин и заметить их из обители было трудно. Маттер выпрыгнул из машины сразу, едва она остановилась. Возле «Клемма» уже стоял Хадден с большим морским биноклем в руках. – Отсюда разглядеть трудно… но все же я видел кого-то в окнах второго этажа, – сообщил он. – Надеюсь, они решили, что братец Онопа просто надумал загулять в поисках чего-нибудь вкусненького. – Я бы тоже так решил на их месте, – кивнул Маттер. – Что ж, мы преподнесем братии небольшой сюрпризец. Хадден! Ты идешь рядом со мной! Литто, ваши ребята готовы? – Так точно, ваша светлость! – За мной, бегом марш! Князь сорвался с места настолько резко, что Джеш Хадден едва успел забросить в салон машины бинокль, придерживая рукой выданную ему короткую морскую саблю, телохранитель побежал за своим хозяином. К его изумлению, Маттер дышал ровно, как опытный бегун, и, даже остановившись под забором обители, всего лишь глянул назад на Литто и его людей, – а потом, схватившись рукой за кирпич, легко взлетел наверх, оттолкнулся ногами и очутился во дворе. Хадден последовал за ним. Приземлился он удачно, то есть прямо в огород, на грядках которого уже поднялись первые росточки. Справа находилась дорожка, ведущая от заложенной на засов калитки к главному входу в здание, левее – штабель досок и за ним – кухонная пристройка с дымящей трубой. Шестнадцать бойцов Литто, едва перемахнув через забор, без всяких команд разделились: пять человек побежали на задний двор, трое вломились в кухню, еще двое разбежались в разные стороны вдоль забора, а остальные, выхватив мечи, принялись за дверь. Много времени им не понадобилось. Вверху уже кто-то визжал, захлопали окна, и Маттер понял, что приехал по адресу. – Вязать всех! – крикнул он. Рослый солдат у двери отстранился, пропуская его вперед. Маттер вбежал в слабо освещенный коридор, ударом локтя сбил с ног какого-то бледного юношу в голубом тряпье, что бросился ему наперерез, и помчался к лестнице на второй этаж. На угловой площадке ему встретились двое, причем один держал в руках массивную ножку от стола. Маттер не успел даже пригнуться, уклоняясь от удара, как за спиной у него мелькнула сабля, и лакированная деревяшка полетела вниз. Шедший третьим Литто очень деловито спустил обоих затворников по ступенькам, где они тут же оказались спутаны веревками, как мухи в лапах паука. – Спасибо, Джеш, – сказал он. – Мне снизу было неудобно… Хадден не ответил, только поднял руку. В коридоре второго этажа нужно было свернуть налево, до двери отца настоятеля оставалось несколько шагов. Еще взбегая по лестнице, Маттер уже слышал, что где-то там кто-то двигает мебель. Это было вполне понятным действием, однако не имело особого смысла… Дверь оказалась очень старой, только не трухлявой, а вполне еще крепкой. Маттер пару раз ударил ее плечом, потом мотнул головой: – Литто, взрывайте! Офицер вытащил из поясной сумки небольшой картонный цилиндрик, приладил его комочком липкой смолы к замку, чиркнул зажигалкой и махнул предупреждающе рукой: – Чуть вниз, ваша светлость! Маттер и Хадден отбежали к лестнице, спрыгнули на площадку. Через пару секунд рядом с ними оказался и Литто. Наверху громыхнуло, едко запахло дымом. За обломками двери обнаружился изрядных размеров шкаф, поваленный и раскуроченный взрывом. Маттер перелез через него, огляделся: справа через сорванную бархатную занавеску виднелась спальня с большой кроватью, а слева – еще одна дверь, дверь таинственной молельни, в которую заходили только настоятель и брат Ханди. – Литто, вы туда! – приказал князь, указывая на спальню. Дверь молельни оказалась всего лишь фанерной, зато в ней замок стоял новенький и недешевый. Маттер прислушался: изнутри не раздавалось ни звука. Он чуть отодвинул в сторону Хаддена, вытащил из кобуры пистолет и два раза выстрелил в замок. Дверь содрогнулась. Маттер рубанул наискосок мечом, и она рухнула внутрь помещения, сорвавшись с петель. В ответ полыхнул ружейный выстрел. Из спальни выскочил Литто с большим морским пистолетом в руках. – Там никого нет, – сказал он, прижимаясь к стене. – Хорошо, – очень спокойно ответил Маттер. – Но вот тут у нас кто-то есть. Стойте пока на месте… Князь опустился на корточки, а потом, совершенно неожиданно для своих соратников, словно вкатился в комнату. Там было темно – небольшое помещение не имело окон, но Маттер был готов к этому. Двадцать лет назад ему пришлось драться в жутких ледяных подземельях Мюрельта, а там все было куда хуже, и главное – по-настоящему страшно… Отца Ассира, стоящего справа от дверного проема с охотничьим ружьем в руках, он рубанул мечом по толстой лодыжке, и тот рухнул, не успев даже ничего понять. С братом Ханди дело обстояло похуже. Странно длиннорукий, худой, с обритой головой, он сидел на корточках у деревянного алтаря, на котором Маттер разглядел небольшую статую Секех в каноническом виде, с прекрасным женским лицом и жезлом в правой руке. Аскет держал перед собой старинный «Вулкан» огромного калибра. Их глаза встретились. Ханди спустил курок, а Маттер метнул свой меч, словно копье. Стрелять рыжебородый явно не умел, зато он умел очень быстро двигаться. Меч глубоко вонзился в алтарь, промахнувшийся Ханди одним прыжком оказался в противоположном углу комнаты и дернул скобу перезарядки, трубчатый магазин «Вулкана» находился под стволом. – Немного не так, – с усмешкой произнес Хадден. – Ты ж его перекосил, дурак, теперь придется патрон выбивать. Показать, как надо? Ханди смотрел на него в упор, и глаза аскета были до того пусты, что Маттеру даже стало немного не по себе. За спиной у князя слышались хрипы, ругань Хаддена и какая-то непонятная возня, но сейчас было не до того. Он смотрел на Ханди, который все еще держал в руке бесполезный уже «Вулкан», и пытался понять, что с ним не так. Взгляд рыжего не принадлежал более человеку, но вот кому?.. Медленно, словно тяжкий камень, Маттер вытащил из кобуры свой пистолет, поднял его и выстрелил. «Вулкан» отлетел в сторону, а Ханди, содрогнувшись, завалился на бок. Маттер подскочил к нему, рядом тут же возник забрызганный кровью Хадден, разматывая прочный шнур. – Ты ранен? – спросил Маттер. – Это не моя кровь, – проворчал Джеш. – Простите, ваша милость, я виноват перед вами, отец настоятель успел махнуть себе по горлу ножичком. Я смотрел на вашего противника и прозевал… – Тащи его отсюда, – распорядился князь, указывая на безучастного ко всему Ханди. – И смотри мне, чтобы хоть этот жив остался! Палку ему в рот, чтоб язык не откусил! – У меня с собой, ваша милость. – Вяжите его намертво… и убирайся пока отсюда. Пусть Литто выставит в коридоре двоих караульных… Когда Хадден и Литто уволокли тщательно, в три слоя связанного аскета, Маттер вытащил из кармана куртки электрический фонарик и осмотрелся по сторонам. Кроме алтаря и столика для молитвенной трапезы, в небольшой комнатке не было вообще ничего, даже ковра на полу. Князь дернул резные алтарные дверки, посветил вовнутрь. Там лежали несколько свитков и кривой жертвенный нож из потемнелой от древности бронзы. Маттер бегло просмотрел свитки, ерунда, обычный набор молитв, пусть и лет им немало. Нож он на всякий случай засунул себе за пояс и собрался уже было идти рыться в спальне, как вдруг взгляд его остановился на статуэтке зловещей богини. Хмыкая, Маттер протянул к ней руку, обхватил пальцами тонкий стан, шевельнул и сразу же почувствовал странную тяжесть. Князь поднял деревянную богиню, перевернул ее и увидел на донце основания углубление с несколькими миниатюрными разноцветными пуговками. – Остроумно, – вздохнул он, – но, увы, только для верующих. А мне на тебя начхать, старая ты образина. Глава 10 Братию привезли не в особняк графа Энгарда, а на северо-восток огромного города, в закопченные фабричные кварталы, что выросли восемьдесят лет назад, в эпоху первого промышленного взрыва. Некоторые из фабрик уже не работали, ожидая перестройки в складские комплексы, но остальные по-прежнему дымили паровыми машинами. В воздухе ощущалась характерная угольная гарь, и даже небо казалось тут каким-то сероватым. Машины въехали в ворота большого заводского двора, где возле стеклянной будки стояли двое мужчин в серых куртках с карабинами на груди, и остановились перед дверями старинного цеха. Литто выскочил, потянул рычажок звонка, двери поползли на роликах в стороны. Здесь, на территории давно остановленной канатной фабрики, находилась тайная тюрьма Серебряного Покоя. Маттеру уже случалось бывать в этих стенах, и особого удовольствия от нового визита он не испытывал. Раньше, впрочем, дело обстояло еще хуже, задержанных Покоем свозили в древнюю Башню Тишины почти в центре столицы, недалеко от Тронного Града. Дериц изменил сложившийся порядок. По его приказу выкупили закрывшуюся фабрику на окраине, сделали внутри необходимый ремонт, а Башня Тишины отошла королевскому Военно-техническому музею, и теперь туда водили школяров. Глава Серебряного Покоя был уже тут: его предупредили депешей с почтовой станции поселка. Когда командирский «Глосс» въехал в просторное помещение, где раньше располагались цеха, на галерее второго этажа открылась железная дверь, и Маттер увидел знакомую фигуру Энгарда. Брата Ханди вывели первым. Ноги у него были перехвачены веревкой таким образом, что рыжебородый мог делать только очень короткие шажки. Впрочем, особо шагать ему и не пришлось, потому что двое рослых бойцов из отряда Литто взяли его с обеих сторон за плечи и даже чуть-чуть приподняли над каменным полом. Остальных затворников связали не так сурово. Один за другим они исчезли в боковой двери, чтобы занять места в подземных камерах. Пока Энгард спускался по лестнице, откуда-то появилась массивная женщина в длинном платье и увела с собой троих ребятишек лет десяти. Чумазые личики хранили следы недавних слез, но теперь ребята смотрели по сторонам уже без особого страха, скорее с любопытством. Подойдя поближе к Ханди, Энгард знаком велел бойцам остановиться и некоторое время рассматривал рыжебородого затворника. В глазах его появилось удивление и легкое беспокойство. – На второй этаж, в «свинцовую», и оставайтесь при нем, – сказал он. – Этот человек крайне опасен. Когда брата Ханди потащили в сторону лестницы, Дериц добрался наконец до Маттера, который стоял возле машины, раскуривая небольшую трубочку. – Вижу, ты тоже озадачен, – заметил граф, глядя на приятеля. – Немного, – подтвердил Маттер. – Ожидал чего-то другого? – Трудно сказать. Этого рыжего нужно допрашивать прямо сейчас, не теряя времени. – Я велел отправить его наверх. Доктор Лисс уже на месте со всеми своими препаратами. – Ему не нужно слушать, о чем мы будем говорить. – Я тоже так думаю. Ну что, пойдем? – Угу… Маттер кивком велел Хаддену забрать из салона просмоленный брезентовый мешок, в котором лежала статуэтка Секех, и они двинулись к лестнице. «Свинцовая» камера представляла собой довольно просторное помещение, полностью отделанное листовым железом, выкрашенным в характерный серый со свинцовым отливом цвет. Окон в камере не было, только вентиляционная решетка под высоким потолком. Свет давали восемь прожекторов на гибких ножках, которые поворачивались в любую сторону, заставляя допрашиваемого слепнуть от невыносимого сияния ламп в двести свечей каждая. Бойцы ждали в небольшом расширителе перед дверью. Ханди сидел на деревянной скамье, опустив голову, и никак не отреагировал на появление Энгарда и Маттера. Тут же стоял и доктор Лисс – широкоплечий молодой человек с мускулами молотобойца, но одетый при том в изящный камзол с цеховой вышивкой; пробор на его блестящих волосах казался неуместно идеальным. Энгард приветливо улыбнулся ему и достал из кармана штанов связку ключей. – Как ваша дочка, Вит? Мне кто-то говорил, что она подхватила ветрянку? – О, она устроила из этой ерунды целое представление, господин граф. Едва я намазал ей прыщики, как наша жеманница тут же бросилась к зеркалу и крутилась там минут десять. – Чую, вырастет у вас актриса… Так, заходим, господа! Этого пассажира развязываем, конечности – в ремни, голову фиксируем… повыше, парни, повыше. Так, чтобы он смотрел чуть вверх. Отлично. Развяжите веревки и выньте дрын изо рта. Молодцы… Брата Ханди усадили в хитроумное кресло со множеством ремней, позволяющее намертво закрепить допрашиваемого. Руки ему примотали к подлокотникам, голову зажали в специальном приспособлении, не позволяющем даже шевельнуться. Аскет при этом вел себя как безвольная кукла, ни единым вздохом не выказывая страха или гнева. Глядя на него, Энгард укоризненно покачал головой и повернулся к Лиссу: – Снарядите нам два шприца, а сами идите. Только далеко не забредайте, лучше всего побудьте рядом, в перевязочной. Если что случится, мы вас позовем. А вы, ребята, – сказал он бойцам, – можете ехать. Я слышу, караульные уже идут по коридору, так что все в порядке. Маттер сел за большой железный стол, к которому были привинчены два прожектора на гибких ножках, умостил у себя под ногами мешок со статуэткой и повернулся к Хаддену, молча стоящему у него за спиной: – Ты сумку из машины взял? – Да, ваша милость, – с готовностью отозвался капитан, сдвигая ремень на груди. – Дай мне вина и садись в то кресло. – Маттер показал на одно из пяти мягких кресел вдоль стены. Пока он жадно хлебал из фляги, доктор наполнил два небольших шприца маслянистой желтой жидкостью, избавился от воздуха и положил их на чистую салфетку с краю стола. – Спасибо, Вит, – вежливо произнес Энгард. – Пока идите… – Слушаюсь, господин граф. При виде шприца в руке Дерица брат Ханди широко распахнул глаза и попытался пошевелить головой, но ему это не удалось. – Начнешь дрыгаться, будет больно, – совершенно буднично предупредил его граф и вонзил иглу в плечо рыжебородого. Тот вдруг замычал и прикусил губу. – Что ты как маленький? – удивился Дериц, нажимая на поршень. – Это разве боль? Видел бы ты, как раньше допрашивали… вот это было по-настоящему больно. Так больно, что некоторые упорствующие с ума сходили, начинали блеять. Сейчас, конечно, уже и мастеров тех нет, что могли двумя ударами кожу со спины снять, но мы, я думаю, и без них справимся. Справимся ведь, правда? Ханди облизал губы. Глаза его ожили, он зыркал туда-сюда по сторонам с нарастающим беспокойством. – Да, помедитировать у тебя тут не получится, – сообщил ему Энгард. – Эта отрава действует на всех – хоть на аскетов заморских, хоть на шлюх портовых. Взгляд Ханди внезапно остановился на Маттере. Затворник смотрел пристально, и князю виделась в его глазах отчаянная борьба. Ханди пытался сохранить контроль над своим разумом, но сил не хватало даже у него… Энгард пригнулся, поднял ему веко. – Ясно… – произнес он. Еще не выпрямившись, он вдруг звонко хлопнул ладонью по щеке Ханди и рявкнул: – Чей ты подданный? Чей? – Благосветлого князя Вилланта Рамла-ан-Нарра Шестого, – неестественным, словно ломающимся голосом ответил Ханди. Он опустил веки, но Маттер видел, как вращаются глазные яблоки. Не будь у него привычки к такому зрелищу, князь решил бы, что допрашиваемого терзают конвульсии, но на самом деле такова была обычная реакция на «говорунчик», впрыснутый брату Ханди. – Где ты был рожден? – В Манулли. В горах… хребет Анкритта. – Кем был твой отец? – Я не знал своего отца. – Кем была твоя мать? – Служительницей в обители богоравной Анилы. – Кто воспитывал тебя? – Братство сынов Анилы. – Твое имя при рождении? – Ханди Ут Мануллас. – Где ты встретил Повелителя? – В Мертвых городах. – Где именно? – В одном из храмов долины Драсс. В заброшенном храме Крылатых Снов. Маттер поднял руку, делая знак Энгарду помолчать, и произнес, глядя на Ханди, который все так же сидел с закрытыми глазами: – Как давно это было? – Двадцать три года назад. – Все эти годы ты провел рядом с Повелителем? – Нет, я странствовал по разным местам. – Тебя посылал Повелитель? – Да. – Что ты искал? – След Благородно Павшей. – Здесь ее называют Секех? – Здесь она стала Секех. – Повелитель искал место ее последнего боя? – Да. – Это было трудно для него? – Никто не мог знать место боя. – Выходит, она сражалась в разных местах? – Да. – Повелитель хочет знать ее истинное имя? – Да. – Именно поэтому он здесь? – Этого не знает никто. – Как твой повелитель выглядит? – Он огромен. – Что значит огромен? Он похож на человека? – Повелитель многолик. – Что значит «многолик»? Он… похож… на человека? – Он не может быть похож на человека… – Ханди вдруг захрипел, изо рта у него хлынула кровавая пена. Энгард тут же подскочил к креслу, двумя рывками сорвал головные ремни, хлопнул аскета по щеке. Руки его окрасились красным. Ханди трясло так, что вместе с ним ходуном ходило прикрученное к железному полу кресло. – Лисса сюда! – выкрикнул Дериц. – Доктора, живо! Хадден толкнул дверь, заорал в коридоре. Где-то недалеко раздались быстрые шаги. Лицо Ханди посерело, кровь уже не лилась ему на грудь. Дыхание стало прерывистым, и вдруг, заскрежетав зубами, аскет уронил голову набок. Глаза его остекленели. – Что с ним?! – крикнул вбежавший в камеру Лисс. – Вы вкололи только один шприц? – Да, – растерянно ответил Дериц. – Для его размеров это немного… Неужели он убил себя? – Именно. – Тяжело дыша, врач выпрямился, вытер окровавленные руки салфеткой, на которой только что лежал запасной шприц с «говорунчиком». – Он смог вернуть контроль над собой, и что-то произошло… Я сделаю вскрытие и скажу точно, что именно стало причиной смерти. Эта кровь, пена… проклятье, как будто легкие ему разорвало. Мне приходилось читать о заморских убийцах, которые, попав в руки палачей, умели останавливать собственное сердце, но тут какой-то другой метод. Н-не знаю, что и сказать вам, ваша милость… – Ничего уже не надо. – Энгард подошел к рукомойнику у стены, нажал на рычаг и принялся отмывать кровь с ладоней. – Пускай его забирают. Со вскрытием не тяните, это все может быть важно для науки. – Я сейчас же прикажу отправить его ко мне в подвал. Мои помощники давно здесь. – Хотел бы я знать, почему он не сделал это раньше, еще в машине, – задумчиво пробормотал Маттер. – Вероятно, надеялся удрать или еще что… Такие твари обычно живучи и всегда пытаются выкрутиться. – Ты убил его своими вопросами, – очень тихо произнес Энгард. – Он не мог даже представить, что ты знаешь о Повелителе. – Ты думаешь?! – Это очевидно… Он сказал то, о чем говорить не имел права. Что-то сверхважное для него, что-то более значимое, чем жизнь и смерть… – Я помню все до единого слова. – Вот и думай теперь над этим. Маттер встал из-за стола, еще раз посмотрел на скрюченного в кресле рыжебородого рамлийца и поднял свой мешок. – Пойдем к тебе в кабинет, – сказал он. – У меня есть для тебя кое-какие бумаги. Я целых полчаса рылся в спальне отца настоятеля и нашел там несколько интересных векселей. Энгард посторонился, пропуская в камеру двоих дюжих мужчин с носилками, и махнул рукой: – Я уже в нетерпении. Здешний кабинет господина графа сильно отличался от его «логова» в столичном особняке. Меблировку большой комнаты с зеленоватыми бронестеклами окон составляли лишь несколько казенного вида книжных шкафов, письменный стол и три кресла. Войдя, Энгард раздвинул темные шторы, потом открыл нижнюю дверцу бокового шкафа и стал доставать кувшины. – Думаю, нам не вредно будет промочить горло, – заметил он. – Этот день оказался каким-то необычайно длинным. Маттер посмотрел за окно – солнце уже скрылось, лишь оранжево-желтое вечернее зарево над крышей соседнего здания еще сопротивлялось сумеркам. – Да уж, не коротким, – согласился он, запуская руку в просмоленный мешок. – Хотя раньше, лет так двадцать назад, мы с тобой иногда мотались туда-сюда по двое суток кряду и не уставали нисколечко. Энгард разломал печать на плетеной коробочке дорогого печенья и кивком велел Хаддену наполнить стаканы. Маттер тем временем выложил на краешек стола пачку надорванных конвертов, в которых находились какие-то бумаги. Дериц быстро проглядел несколько верхних, а потом вдруг захохотал: – Вот это да, друзья мои! Ты хоть видел, какие тут имена?.. А, Мат? Видел, чьи женушки отписывали эти средства? – Кое-что, – пожал плечами князь. – Мне все это, как ты понимаешь, сейчас ни к чему. Я такими делами больше не занимаюсь. А вот тебе… – Н-да-а… – Энгард аж причмокнул от восторга. – Что ж, теперь можно считать, что некоторые наши сановники у меня в руках и сделают абсолютно все, что я только прикажу, сами, голубчики, своей волей. – Ты предполагаешь устроить процесс? – Дети – у нас! – поднял брови Энгард. – И они расскажут все, что с ними было: как их ловили и везли в столицу. А в обители болтаются эксперты, которые подтвердят, что там подсыхает свеженький Круг для Искупительной Жертвы. Что еще надо? С теми фермерами, из-за которых все и началось, поговорят опытные, обходительные люди. – Полагаю, судьи смогут быть аккуратными. – Об этом ты можешь не переживать. А что касается вашего брата, – Энгард повернулся к Хаддену, – то я даю вам слово, что в процессе он участвовать не будет. Как только все закончится, мы отправим его в дальние дали на границу Королевства. Куда-нибудь в джунгли, и пусть он сидит там до самой старости, не смея высунуть носа. – Я очень благодарен вашей милости, – поклонился Джеш. – Это мы должны быть благодарны вам, – усмехнулся в ответ Дериц. – Беда только в том, что наградить вас должным образом я не могу, не в моем это праве, пока, по крайней мере. Впрочем, мы можем сделать иначе. Покажите-ка мне ваши часы, господин барон. Изумленный, причем не столько просьбой, сколько обращением по титулу, о котором он давно забыл и думать, Хадден достал из кармана серебристые часы и протянул их Энгарду. – Могу я надеяться, что у вас нет никаких сентиментальных воспоминаний, связанных с этой вещицей? – поинтересовался тот. – Нет, ваша милость, – это обычная дешевка, купленная год назад в магазинчике на холме Нудл. Мои старые часы сломались окончательно, вот я и купил эти. – Прекрасно! Дериц подошел к своему столу, открыл один из верхних ящиков и достал массивную золотую «луковку» на цепи с парой брелоков, в эмаль которых были вставлены мелкие рубины. – Мы с вами совершим обмен, дорогой барон, – заявил Энгард, протягивая часы Хаддену. – Это и остроумно, и совершенно законно, не так ли? Хадден ошарашенно моргнул, взял часы, а потом выпрямился и по-военному отдал честь. Энгард ответил ему тем же. – А мне никакой награды не надо, – хихикнул Маттер. – Мне хватит стакана, который я жду уже хрен знает сколько времени. Дериц хлопнул себя по лбу и куртуазнейше поднес другу глиняный стакан с вином. – Думаю, ты наградишь себя сам, – предположил он. – Я – уже. – Князь хмыкнул и сделал большой глоток. – Я знаю, где он, – точно в Рамле, и я знаю, что он не человек, – это тоже точно. Следовательно, все мои домыслы оказались верны. Я попал в свою дичь, теперь нужно немножко пройтись, чтобы подобрать ее и отнести поварам. А какое блюдо они станут готовить – это меня уже не волнует. За это, знаешь ли, мне не платят! Глава 11 – Я обсудил вашу идею с химиками, и все пришли в восторг, господин князь. – Барон Тирц, молодой наследник крупной промышленной компании, сверкнул белыми зубами, почтительно поклонился и придвинул к Маттеру золотой бокальчик. – Эта потрясающая мысль тем более к месту, что мои лаборатории, – Тирц чуть кашлянул, – да, мои лаборатории буквально месяц назад закончили работать над новым видом водоотталкивающей ткани. Ткань эта вышла чрезвычайно плотной и прочной, мы рассчитывали на большие заказы от командования Королевского Флота, однако убедить господ наших адмиралов пока не удалось. А я всадил в это дело довольно заметные суммы… – И достопочтенный ваш папаша вполне может высказать удивление по поводу таких вложений? – шевельнул бровью Маттер. – Как я вас понимаю… Смотрите, Тирц, это – ваш шанс. Если химики считают, что технологических проблем не будет, вам нужно начинать готовить оснастку. Надувные лодки, легкие и, главное, не занимающие никакого места, взорвут рынок. И те же адмиралы, уверяю вас, скоро будут бегать за вами самолично, без всяких посыльных. – Склеить нашу новую ткань нетрудно, мы уже провели кое-какие опыты. Тирц раскрыл светлый деревянный шкаф, что стоял справа от его стола, и достал оттуда серо-зеленый тяжелый рулон. – Я велел приготовить это именно для вас, господин князь, – сообщил он. Маттер выбрался из глубокого старинного кресла и подошел к столу, на котором молодой Тирц ловко разматывал ткань. Через каждые четверть локтя ткань была разрезана, а потом склеена при помощи эластичной ленты, да еще и прострочена на машинке толстой «стеклянной» бечевой. – Извольте взяться с того краю, – попросил Тирц. – Вы, господин князь, мужчина серьезных кондиций, да и я с детства богами не обижен. – Обождите… Маттер пощупал ткань. Особое волокно, не так давно освоенное компанией «Тирц и внуки», было многократно – и, видимо, под давлением – пропитано новым видом искусственной смолы. Материал выглядел весьма прочным. Если химические лаборатории, которыми руководил юный барон, смогли создать клей, намертво схватывающий такие поверхности, дело остается за малым. – Что ж, дернем! – скомандовал князь. Эластичная ткань растянулась, однако ни один из швов не разошелся даже на волос. Маттер сложил руки на груди и посмотрел на молодого Тирца с хитроумной улыбкой. – Это большое достижение, друг мой. – Ваша идея гениальна! – воскликнул барон. – Я шокирован тем, что никто не додумался до этого раньше. Если мы найдем производителя, который сделает для нас маленький газовый движок с винтом, то… Тирц схватил свой бокал, и Маттеру не оставалось ничего другого, как последовать его примеру. – Это самая лучшая настойка на цветках фрир, господин князь. Ее привезли с далекого Юга, а у нас в столице такой не купить. Маттер понимающе покачал головой. Напиток и в самом деле оказался превосходен – крепкий, но в то же время с нежными нотками весны. – Как я понимаю, вас чрезвычайно интересует цифра, которую я хочу вам назвать? – спросил Маттер, с улыбкой глядя на Тирца. – Именно, господин князь, – развел руками тот. – Вы – человек чести, и я скажу вам как на исповеди: я широко тратил средства компании на рискованные разработки. Я нанимал талантливых ребят с огромными идеями и поддерживал их, как мог. В подавляющем большинстве случаев мы смогли добиться результатов, которые можно назвать революционными. Я много чего могу показать вам, господин князь… Беда в том, что все эти материалы, все эти новые смолы, клеи и прочее – ничто, пока мы не вывели на рынок товар, необходимый самому широкому потребителю. Что толку от моей водоотталкивающей ткани? Мы работали над ней год. Сейчас нужно начинать шить плащи для Флота, но адмиралам они не нужны, им хватает просмоленной парусины. Одна девчонка предложила сделать ткань в один слой и начать шить накидки для рыбаков. Посмотрим… у меня еще есть некий запас финансовой прочности. Ваши надувные лодки – это милость богов, господин Маттер! Трехслойка не такая уж дорогая… я уже вижу их в витринах магазинов: сперва небольшие, на пару весел, а потом подлиннее, потяжелее, с моторчиками. Лодка, которую можно отвезти на рыбалку в собственной машине! Это золотые прииски, господин князь! – Семь, – чуть меланхолично произнес Маттер. – И налейте мне еще. Превосходная настойка, дорогой Тирц! – Семь… десят?.. – Барон послушно взялся за кувшин, и Маттер увидел, что у него порозовели щеки. – Ваша милость, вы отдали мне эту идею без всяких условий, и я надеялся, что… В дверь кабинета неожиданно постучали, резко и настойчиво. Помянув демонов ночи, Тирц долил бокал князя, сделал два шага и дернул ручку. – Я же твердил, у меня сложные переговоры! – Личный телохранитель его светлости, – опасливо проговорили за дверью. Тирц отступил в сторону, пропуская мужчину в темном камзоле, под которым угадывался панцирь. – Видимо, вызов, ваша милость, – произнес Хадден. – Не стал бы тревожить вас, но ваши указания… Маттер вскочил на ноги. Шляпа его висела на спинке стула возле окна. Тирц, видя волнение князя, скользнул по лаковому дереву пола и подал ее хозяину раньше, чем тот сдвинулся с места. – Семь процентов, – быстро проговорил Маттер. – Семь процентов, и до сегодняшнего вечера пришлите мне пару кувшинов этой настойки. Дайте мне гербовый лист! Тирц тут же метнулся к столу, положил перед Маттером желтоватый лист бумаги. Князь взял перо, макнул его в тушь и вывел в левом нижнем углу старинный торговый иероглиф, обозначающий семерку в сделке, а чуть правее – свою подпись. – Остальное заполните сами, молодой человек, – сказал он. – Работайте, друг мой, и помните, в наше время любая техническая революция – это огромные деньги. А я… прошу меня извинить. Дела мои обширны… будь я проклят! По широкой лестнице лабораторного корпуса князь спускался, как мальчишка, проскальзывая подошвами две ступеньки из трех. Они с Хадденом выбежали во двор, капитан сел за руль, свистнул воздушный стартер двигателя. Держа рукояткой на руле обороты прогрева, Хадден протянул Маттеру кожаную сумку, что висела у него на плече. – Пискнуло трижды, ваша милость. – Срок вышел на неделю, – пробормотал князь. – Что-то они затянули. Маттер достал из сумки чехол, в котором лежал тонкий деревянный пенал, откинул крышку и в который уже раз прочитал инструкцию. Нажатие белой кнопки вызвало короткий гул устройства, а потом перед лицом князя возникло нечто вроде прозрачного экрана, пока еще прозрачного: хорошо видна была спина Хаддена, выезжающего через изящные, под старину, каменные ворота на улицу. Чуть пискнуло, и вот перед Маттером появилось лицо Влиры: юное, светлое и темноглазое. Мелкие морщинки, свойственные ее расе, казались сейчас насмешливой улыбкой, а маленький нос-пуговка делал молодую мэнор похожей на плюшевую детскую игрушку. – Я рада видеть вас, господин князь Маттер! – бойко отбарабанила Влира по-пеллийски. – Вы готовы меня встретить? Я почти над вами. Где мне садиться? – Я счастлив, что вы прибыли, госпожа Влира, – ответил Маттер. – Выведите мне сюда карту севера Пеллии, пожалуйста. Экран перед ним чуть изменился, вытянувшись в длину, и Маттер увидел подробнейшую контрастную карту со всеми горными хребтами и долинами. Столичная Марка слабо светилась в нижней части. – Сюда. – Левый мизинец князя уперся в давно рассчитанное им место. – Долина Дайр. Гористая местность, около сотни миль до ближайшего жилья. Я готов к встрече, и мне потребуется не более двенадцати часов при самом неблагоприятном ветре. «Даамир» достаточно велик, так что вы легко сможете разглядеть его с орбиты. Карта пропала, и перед ним снова возникла Влира. – Я прекрасно поняла вас, господин князь, – сказала она. – У меня есть к вам еще одна… личная просьба. – Я всегда готов помочь вам, госпожа моя, – поднял брови Маттер. – Слушаю вас. – Литература… эта старая литература. – Влира включилась в переводящий аппарат и заговорила более уверенно: – Если вам не будет трудно, вы не могли бы захватить с собой издания старинных пьес на романтическую тематику? Они очень важны для меня… для изучения классического литературного языка! – Я нахожусь в столице Пеллии, и это для меня легче легкого, – засмеялся Маттер. – Сейчас я велю своему телохранителю свернуть в сторону ближайшего книжного магазина. * * * Лето в горном краю на северо-западе материковой части Пеллии светило бледным солнцем, странным для Маттера и его экипажа: свет этот, бьющий в стекла рубки, казался слишком низким, противоестественным. После рассвета минуло уже три часа, а светило, кажется, и не думало подниматься к зениту. – Вы разрешите? Инго, облаченный в суконный полетный комбинезон, повернулся к Эрмону, сонно зевающему над штурманским столиком, и осторожно коснулся пальцем трехслойной навигационной линейки. – Окажите милость. – Ян мотнул головой, отгоняя сонливость. – Готовы определиться по месту самостоятельно? – Что вы? – смутился принц. – Моего инженерного образования для этого недостаточно… Я всего лишь хотел прикинуть пройденный путь… Ян повел плечами и выпрямил спину. Его высочество не спал всю ночь полета, неся вахту в рубке наравне с остальными, однако особой усталости не выказывал. Это вызывало уважение. – Мы сейчас где-то здесь. – Эрмон взял со столика циркуль и уверенно ткнул графитовой иглой в карту. – Извольте сообщить мне параметры ветра. – Северо-северо-восток десять, – доложил Инго, сверившись со шкалами приборов. – Каким крылом ветра мы идем, господин Ян? – Корабль уравновешен идеально, – произнес тот. – Встаньте ногами вдоль оси и слушайте свои ощущения – в какую сторону вас клонит? – В спину, – ответил Инго, выполнив указания навигатора, – где грудь у меня – северо-восток. Следовательно, мы держимся правого крыла бокового ветра? В то же самое время этому ветру мы вынуждены противостоять? – Вы поразительно быстро учитесь, господин Инго. – Эрмон встал и зашарил в большой кожаной сумке у себя под ногами. – В этом полете вы – член экипажа наравне со всеми остальными. Да и ведете вы себя вполне достойно. – Господин князь велел вам стучать мне по физиономии при любом нарушении дисциплины, – кисло улыбнулся Инго. – Я не псих, – отозвался Эрмон, выставляя на столик небольшой кувшин, – и даже сумасшедших бабушек у меня не было. На борту у нас сухой закон, но ради вас я его нарушу. – Он сорвал с кувшина печать, сделал пару глотков и протянул принцу. – Пейте, а я пока расскажу вам историю из жизни, поучительную и занимательную. Итак, один навигатор королевского воздушного флота сидит в собственной теплой гостиной, читает вечерний листок, а сынуля его, юный школяр, занимается под папашиным присмотром арифметикой… Рулевой Канни густо заржал, и Эрмон, прервавшись, кашлянул. – Кое для кого эта история может быть поучительной даже сегодня! – Чистая правда, ваша милость! – отозвался Канни, сдерживая смех. – Так вот и молчи… Да, дорогой Инго, господин навигатор читает, винцо попивает, а сынок усердствует в математике. И вдруг сын у папаши спрашивает: «Батюшка, а сколько будет восемнадцать плюс восемь?» Навигатор тут же бросает чтиво, вынимает из кармана штурманскую линейку, прикидывает и отвечает: «Между двадцатью четырьмя и двадцатью восемью». Следующим днем отрок приходит с учебы, имея дурную оценку, и плачет: «Папаша, а ведь результат-то – двадцать шесть! Папаша тут же хватается за линейку, пересчитывает и удивленно говорит: «Ну да, двадцать шесть, но зачем такая точность?!» Так вот мы, господин Инго, не королевские воздушники и заранее рассчитанными маршрутами не ходим. Мы идем туда, куда нас ведут дела господина князя, а он имеет обыкновение ткнуть пальцем в точку на карте… Нашего хозяина не очень волнуют расход масла двигателями, уровень газа в баллонах и все прочее, но я вам скажу, что нет на свете воздушника, который не хотел бы служить на этом корабле! – «Даамир» – настоящее чудо, – согласился Инго. – Насколько я понимаю, он создан при помощи иных? – И принц ткнул пальцем вверх. – Именно, – кивнул Эрмон. – Господину князю подарили более сотни проектов, и он смог создать нечто вроде салата из чужих идей… Чего стоят одни только наши винты! Математика их лопастей пока недоступна для лучших ученых… если бы можно было создать гидравлический механизм изменения шага!.. А, что об этом. Вам пора отдохнуть, Инго. Скоро появится его милость. – Я совершенно не чувствую себя уставшим. – Вот как? – Эрмон посмотрел на принца с удивлением. – Моя эм-м… внешность, – принц хлопнул себя по суконному животу, – бывает обманчива. – Ладно-ладно, я совершенно не намеревался обидеть вас… Дверь рубки распахнулась, через высокий серебристый порог переступил князь, а за ним – госпожа Элида в кожаном комбинезоне с меховыми отворотами. Молча хлопнув Эрмона по плечу, Маттер бросил взгляд на приборы, а потом уперся взглядом в карту. Грифельная точка, оставленная Яном, заставила его прищуриться. – Канни, гряда из трех зубьев видна? – спросил он. – Дистанция двенадцать, ваша милость. Прикажете набрать высоту? Маттер быстро прошел в переднюю часть рубки. – Нам важна каждая капля газа, – сказал он. – Дозаправиться, возможно, будет негде, сам знаешь, чего могут стоить тогда наши планы. Иди, как сейчас. До долины осталось меньше получаса. Рулевой понимающе кивнул. Перед вылетом «Даамир» взял максимально возможный запас топливного газа, а баллоны закачали до предельных давлений. Теоретически корабль сейчас мог обогнуть планету без посадки – невесомый, как перышко, он шел на средних оборотах без малейших отклонений по ветру, но Канни, как все остальные, уже знал, что их ждет долгая экспедиция с весьма вероятными приключениями… – Почему вы не спали, Инго? – резко спросил Маттер, обернувшись к принцу. – Это мой первый полет, ваша милость, – дернул плечами принц. – Полет не в качестве пассажира, я хотел сказать. – Нас ждет сорокачасовой переход через океан, да еще и с грузом на борту, – выдохнул Маттер. – И я не имею ни малейшего представления о том, какие силы потребуются от вас в шторм… Наши моторы слишком слабы, чтобы бороться со штормами этого лета, но других у нас пока нет. Берегите силы, скорее всего, нам придется подниматься на предельную высоту, и вас ждет невообразимый холод. – Этого лета? – переспросил Инго. – Да, этого самого лета. – Маттер потер лоб, с грустной усмешкой глянул на Элиду. – У двух наших лун очень сложные орбиты, и именно этим летом я предпочел бы посидеть на поверхности. Нас ждут колоссальные приливы. И ураганы тоже… впрочем, Пеллию они коснутся только самым краешком. – Вижу долину! – крикнул Канни. – Добавляю оборотов, ветер тянет вниз! Насколько я ощущаю по рулям, долина весьма холодна. – Швартовочную команду по местам! – приказал Маттер. – Отправить в нос господина Ларкаана. Сажать я буду сам. Моторы сбросили обороты, сцепления разомкнули связь меж валами и винтами. Громадный «Даамир» плыл по инерции, однако Маттер, прекрасно чувствующий свой корабль, знал: скорости еще надолго хватит для рулей. Встав рядом с Канни, он крутнул штурвал высоты, направляя корабль вниз. Когда-то, очень давно, он уже был здесь, сопровождая отряд горных егерей, с тех пор местность не изменилась. Все так же текла в долине медленная прозрачная речка, все так же росли по берегам ее громадные ветвистые деревья. – Якоря! Быть готовыми! Маттер дал реверс коробкам, моторы взревели на полных оборотах, и «Даамир» постепенно остановился. Тут же из носа и кормы выстрелили четыре якоря, заскользили по канатам швартовщики, готовые привязаться к деревьям. Ударили дымы ракет, корабль замер на канатах, и Маттер немедленно вырубил двигатели. – Корабль на месте! – громко доложил Эрмон. Князь выдохнул сквозь зубы. Впереди, за носовым конусом, местность немного понижалась, образуя почти ровную площадку длиной в три сотни локтей. Вполне достаточно для посадки маленького звездолета. Маттер не сомневался в том, что Влира придет на очень миниатюрном, малозаметном кораблике. – Экипаж может размять кости, – бросил он, выходя вместе с Элидой из рубки. В своей каюте он поспешно раскрыл шкатулку-передатчик и нажал кнопку вызова. Влира отозвалась сразу. – Я вижу ваш корабль и фиксирую сигнал, – сообщила она. – Начинать спуск? – Да, – закивал Маттер. – Возле «Даамира», как мне кажется, вполне достаточно места для посадки. Элида, впервые увидевшая молодую мэнор, широко распахнула глаза и замерла с чуть прикушенной губой. Она явно готовилась к встрече с ужасным чудовищем, понял Маттер. Что ж, некоторые иные действительно отвратны для человека, однако мэнор, хвала богам, весьма похожи на нас самих, кроме размеров, конечно же. – Я же говорил вам, что Влира – вполне приятная девушка, – мягко произнес Маттер, когда связь с орбитой прекратилась. – Правда, очень маленького роста. И еще – ей будет нелегко ходить по нашей планете без антигравитационного пояса. С ним, впрочем, Влира шустра, словно игривый ребенок. Элида ответила ему слабой улыбкой. – Все это настолько удивительно… – пробормотала она. – Особенно старинные пьесы и поэмы, которые вы для нее закупили. – Ну, вам, возможно, придется помогать ей с чтением. Влира всерьез интересуется пеллийской культурой, и для меня такой интерес весьма лестен. Одевайтесь потеплее: за бортом у нас хоть и лето, но здесь, в горах Севера, оно весьма неласковое. Я буду ждать вас внизу. Он спустился по веревочной лестнице, которую придерживал один из швартовщиков, глубоко вдохнул холодный, необыкновенно прозрачный этим утром воздух, и вспомнил: туман, цоканье копыт по камням, сдавленная ругань егерей, тащивших носилки с нарвавшимися на вражескую пулю ранеными… Это было давно, но та экспедиция осталась в его памяти навсегда. Маттер, оказавшийся на Севере по торговым делам, вдруг попал в самый центр водоворота, едва не закончившегося мятежом, – и к морю ему пришлось выходить вместе с горной ротой, изрядно потрепанной наемниками местного барона, не желавшего терять доходы от контрабанды. Почти неделю шли они по голой безлюдной местности, доедая остатки консервов и не надеясь ни на что, кроме собственных ног. Князь покачал головой, достал из кармана трубку в кисете. Ему не хотелось возвращаться сюда, но лучшего места для встречи Влиры было не найти. Здесь, в этих туманных и всегда холодных горах, не селились даже скотоводы, камень не мог прокормить овец. Попыхивая трубкой, Маттер медленно выбрался из глубокой тени корабля, встал на плоский серый камень. Слабо шумел ручей, да ветерок шевелил ветвями деревьев, невесть как выросших в этой долине. Впереди, за мрачной громадой горы, начиналось изрезанное вулканическими разломами плато, лишенное даже намека на растительность, десятки лонов черного хаоса, безжизненного и страшного. Несколько молодых парней, стоявших у люка, взялись за лесенку. Маттер увидел, как ловко спускается госпожа Ламма, одетая в длинную плотную куртку с вшитым поясом. Ветер на миг взметнул ее густые локоны. Элида спрыгнула на камни, завертела головой, отыскивая князя. Маттер поднял в приветствии руку и внезапно подался вперед, вслушиваясь в небо, где-то к северу нарастал негромкий свистящий гул. Маттер явственно слышал звук двигателя, но ничего не видел. Через несколько секунд ему стало казаться, что гул кружит над ним, а потом вдруг чуть восточнее горы, запирающей выход из долины, появилось светло-голубое пятно. Корабль Влиры быстро обрел контуры: небольшая, локтей пятьдесят в поперечнике, линза обитаемого отсека и два изящных веретена моторов на пилонах по бокам. Все еще меняя цвет – из голубого в серый с черными пятнами – маленький кораблик опустился на камни перед высоким носовым конусом «Даамира», и гул сразу же стих. – Это она? – хрипло спросила Элида, стоящая за спиной князя. – Больше быть некому, – усмехнулся тот. – Идемте со мной. Маттер приветственно поднял над головой сомкнутые ладони и пошел в сторону корабля Влиры. Он знал, что перед ним всего лишь бот, используемый для посадки на планеты, а большой звездолет, на котором Влира промчалась сквозь колоссальные пространства, остается на дальней орбите в ожидании возвращения хозяйки. В сером с разводами борту прорезался люк. Из слабого зеленоватого света шлюзокамеры появилась знакомая крохотная фигурка, вскинула над головой руки и бросилась навстречу князю. Маттер встретил Влиру на бегу, обнял за плечи. – Здесь довольно холодно! – засмеялась мэнор. – Но зато очень красиво! Я сделала несколько кругов, любуясь этими горами. – Познакомьтесь с моей наперсницей, госпожой Элидой Ламма, – сказал Маттер. – Она станет вашей соседкой и будет помогать вам во всем. Влира блеснула любопытными глазами и чуть присела в традиционном приветствии, а потом, глянув на Маттера, вдруг протянула Элиде крохотную ладошку. Женщина немного побледнела, но жест юной мэнор выглядел до того искренним, что Элида помимо своей воли нагнулась и осторожно взяла ее руку. – Очень рада знакомству, госпожа моя. – Мне приходится говорить через переводящий аппарат, – сообщила ей Влира, ткнув себя пальцем в грудь, – но я надеюсь, что скоро он мне уже не понадобится. – Я купил довольно много книг, – сообщил Маттер. – Именно то, о чем вы меня просили. – О, я так благодарна! Кстати, отец передал для вас небольшой подарок, но это потом… Мы будем перегружать контейнеры здесь, господин князь? – У вас большой груз? – Большой груз сюда не поместится, но все же Лига оказалась весьма щедра на оборудование. Я привезла все, о чем вы просили, и кое-что сверх того. – Отлично! Господин Дотци! – позвал Маттер, и инженер, стоявший под самой рубкой, поспешно приблизился к нему. – Познакомьтесь с госпожой Влирой… и открывайте грузовой… Дотци приветливо поклонился, с мэнор он встречался уже не раз, потом развернулся и махнул рукой, приказывая своим людям открывать створки грузового отсека. В корме «Даамира» заработал небольшой движок, дающий энергию лебедкам, огромный крест килей пошел вниз: канаты напряглись, как струны. Нижний киль сел на камни специальной стальной лыжей, лебедки выключили, но из выхлопной трубы по левому борту все еще струился синеватый дымок. За «каплей» ходовой рубки на днище корабля началось движение. Длинные, в десяток локтей каждый, щиты из выкрашенного в черный «лунного серебра» чуть опустились, а потом, разъезжаясь в стороны, пошли на рычагах вверх, параллельно телу корабля. На их месте образовалась темная каверна, из которой вскоре брызнул яркий свет прожекторов. – Какая забавная механизация! – восхитилась Влира. – Ее придумал один молодой инженер, совсем мальчишка, – пояснил Маттер. – Сейчас он зарабатывает огромные деньги, конструируя сложные строительные машины. Но это еще не все, скоро вы увидите, что у меня там в трюме. В глазах Влиры сверкнуло восхищение. Она достала из кармана своего плотного серого комбинезона коробочку, коснулась сенсора, и в борту ее кораблика, ближе к корме с мотоустановкой, раскрылся еще один люк, довольно большой и прямоугольный. – Люди не понадобятся, – сказал Влира, видя, что Маттер уже готов вызвать парней с «Даамира». – Только там, внутри… чтобы расставить все как надо. Для вас ведь важно равновесие корабля относительно центра планеты? Так? По дороге сюда я изучила теорию кораблей легче воздуха. – Это весьма похвально. – Отец написал вам письмо тушью и на пеллийском языке. Предполагаю, что он сердечно просит вашу светлость держать меня в самой большой строгости, насколько это вообще возможно. – Вы, Влира, – гостья на этой планете и гостья на этом корабле. Но так как мы оба работаем сейчас для Лиги, я предпочел бы видеть вас членом экипажа – с соответствующими дисциплинарными требованиями. Переход через океан может оказаться не самым легким. – На таком громадном воздушном корабле? – В этом году одна из наших лун подходит к планете на опасно близкое расстояние. Скажу откровенно, я думал о том, чтобы предложить вам высадиться сразу в Рамле. Так было бы лучше для всех, мне не пришлось бы тащить лишний вес, а вам – подвергаться ненужному риску. Но одно обстоятельство удержало меня от этого. Мне удалось получить чрезвычайно важную информацию, согласно которой тот, кого мы с вами ищем, находится именно там, в этом загадочном княжестве, и он – это уже точно – не человек. Что, если он контролирует все пространство над собой? Посадка вашего бота, пусть даже в тысячах миль от его резиденции, может быть замечена. У меня есть основания предполагать, что наш противник весьма хитер и опаслив. Не хотелось бы встретить его готовым к бою… Влира понимающе наклонила голову. – Вы поступили совершенно правильно, господин Маттер, – сказала она. – А опасность… ну, – она подняла голову и посмотрела на округлый нос «Даамира», из которого тянулись к деревьям два туго натянутых каната, – ну что такое опасность? Ваши океаны велики, так тем интереснее для меня. Я буду счастлива в этом полете. – Увы, в вашей каюте нет иллюминаторов. Ее пришлось встраивать в трюм, иначе не получалось. Но вы можете проводить в ходовой рубке столько времени, сколько пожелаете. – Это прекрасно, господин Маттер! Итак, что нам грузить в глубину трюма в первую очередь: средства защиты или транспорт? Господин Итто выполнил свое обещание и передал вам два десятка летающих м-мм… – Влира замялась, не сразу подобрав слово, – летающих лошадок. – Генераторы запихнем вглубь, – решил Маттер. – Так, чтобы вынимать их последними. Лошадок – поближе к выходу! Перегрузка черных кубических контейнеров произошла быстро. Из бота Влиры выползли несколько платформ со множеством механических ножек, шустро перебежали по камням под трюм воздушного корабля и забрались на другую платформу: внутреннюю, спускаемую электрической лебедкой на тросах. В чреве «Даамира» крепкие такелажники сдернули домкратами контейнеры, расставили их как надо и снова спустили свою платформу вниз. Так повторилось два раза. – Это все, – сказала Влира, когда последняя многоножка, хитроумным образом сложившись, исчезла в люке ее кораблика. – Свои вещи я сейчас заберу, и… могу я присутствовать в рубке во время взлета вашего великолепного «Даамира»? – Как вам будет угодно. Позвольте госпоже Элиде помочь вам с багажом, думаю, что у вас там все же не одна сумочка… – Отец наставлял меня, что вы хорошо знаете женщин, – развела руками Влира. – Мы знакомы с ним уже очень много лет. Я буду ждать вас в рубке, дорогая Влира, без вас корабль не поднимется. Когда опустевший ботик оторвался от поверхности и, снова став невидимым для человеческого глаза, растворился в сероватом небе, Маттер велел запускать двигатели. Лебедки спустили с тормозов, корабль провис, и швартовщики ловко освободили прочные стальные якоря, а потом забрались по лесенкам внутрь. Щелкнула дверь. Маттер обернулся и увидел спешащую Влиру. – Вы обещали не подниматься без меня! – Корабль на месте! – улыбнулся в ответ Маттер. – Идите сюда и смотрите на работу рулевых. Ларкаан, стоящий у рулей, вежливо коснулся рукой груди. Отца Влиры, господина Кэноэ, он знал лично, так что появление его юной дочери на борту «Даамира» не было для него чем-то шокирующим. С Инго, сжавшим кулаки до того, что плохо остриженные ногти едва не ранили ему ладони, дело было хуже. Маттер долго думал, стоит ли представлять его Влире сразу же после ее посадки, но потом решил, что с этим лучше повременить. Юная мэнор ощутила неловкость ситуации. Инго стоял, вытянувшись по стойке «смирно», и кусал губы, бросая на кроху в темном комбинезоне короткие опасливые взгляды. Князь понял, что время упущено, надо спешить. – На борту у меня находится господин Инго, – произнес он, прикоснувшись пальцами к плечу Влиры, у мэнор подобные жесты были обычным делом среди близко знакомых, – принц из правящей Династии. Сейчас он мой помощник и ученик. – Влира, дочь Кэноэ, – просто представилась мэнор, протягивая Инго ладонь. Принц нагнулся и очень осторожно пожал ее тонкие, словно у младенца, пальчики. – Всегда ваш, госпожа моя, – пробормотал он. – Господин Ларкаан, добавьте оборотов, рули на сорок градусов, – через голову Инго распорядился Маттер. – Начинайте подъем!.. Господин Инго, каков ветер? – Север, два щелчка! – отрапортовал принц, мгновенно приходя в себя. – Прекрасно. Господин Ларкаан, дайте полный газ всем моторам. На пятистах локтях начинайте поворот к западу. Влира ловко обошла пульт управления, находящийся перед рулевым, и приникла лицом к гнутому стеклу носовой части рубки. Здесь толстые двухслойные стекла частично заходили на пол, так что ей было хорошо видно, как далеко внизу исчезает черное вулканическое плато, остро изрезанное трещинами. – Ян, – повернулся к навигатору Маттер, – сегодня же найди какую-нибудь табуретку для нашей гостьи. Не найдешь, так смастери с парнями. В боковые окна она ничего не увидит… – Здесь когда-то было извержение?! – прокричала Влира, повернувшись назад. – Да! – Маттер пробрался к ней, встал рядом на колени. – Скоро появится океан. Я не смогу отрегулировать дальномер под ваше лицо, но вы вполне можете смотреть одним глазом. – С этими словами он поднял шкворень и развернул справа от Влиры массивный бинокуляр. – Крутите вот это колесико… – Как здорово! А на борту всегда такая вибрация? – Мы идем на больших оборотах: надо набрать высоту, пока мы не пересекли береговую черту. Когда обороты моторов упадут, «Даамир» поплывет без малейшей тряски. Ларкаан взялся за штурвал рулей направления. Корабль уже набрал достаточно большую скорость и на действия рулями реагировал быстро. Темная поверхность внизу поплыла в сторону, на горизонте появились острые клыки скал. Моторы продолжали реветь, выталкивая «Даамир» все выше и выше. На высоте в три лона рулевой перевел корабль в горизонтальный полет. – Впереди океан! – торжествующе проговорил Маттер. Глава 12 – Сорок часов, – это было слишком оптимистично. Эрмон подошел к левому борту рубки, протянул Маттеру большой морской бинокль. Князь махнул рукой, морщась; далеко на юге в сизой утренней высоте одна за другой плескали золотые ломаные молнии. С рассвета корабль пересекал уже третью полосу ливня, но подняться выше туч Маттер все еще не решался. «Даамир» и так шел на всех пяти двигателях, проламываясь сквозь встречный ветер. Попытки галсировать не привели ни к чему, на средних высотах свистело везде, и всегда – строго на восток. – Надо идти вверх, командир. Или – на север, к суше, и тогда еще двадцать часов над Рашеро, постепенно забирая к юго-западу. – Кто знает, что там, наверху? – задумчиво дернул плечом Маттер. – По крайней мере, там нет дождя. Корабль отяжелел. Хоть обшивка и непромокаема, мы все равно несем большой лишний вес. К тому же радиаторы полностью опущены в поток, а это дополнительное сопротивление. Считайте, мы тащим пять воздушных тормозов, что ни делай, но с этим ветром движки скоро начнут греться. Князь повернул голову, чтобы поглядеть на моторный щиток. Тахометры показывали обороты чуть выше средних, однако стрелки на указателях температуры головок угрожающе придвинулись к опасной зоне. Еще немного, и выдвинутые радиаторы не помогут. – А если обледенение? Лед на корпусе мы еще выдержим, но если «схватит» топливную аппаратуру, моторы начнут глохнуть один за другим. Нет, Ян. Доворачивай на север. Пойдем над Рашеро, я даже без оптики вижу, что грозовой фронт идет к югу от нас. Над сушей, может быть, и пасмурно, но нет этого проклятого ливня. – Под облаками наше черное брюхо увидят за десятки лонов. – И что? Пеллийский торговый корабль. Я вообще думал садиться в Этмуре для дозаправки, собственно, если дело так пойдет и дальше, то лучше будет сесть. Маттер охотно принимал возражения своего навигатора, между ними давно повелось так, что Эрмон спорил отнюдь не ради утверждения своего мнения, а для выработки оптимальных решений. Так и сейчас, присев за столик, Ян покрутил кольца штурманской линейки, потом закатил глаза, все еще прикидывая: – С этим ветром мы достигнем суши через два часа. Насколько я вижу по карте, нас вынесет в дельту реки Фракко, а там – города и густонаселенная местность. Мне казалось, что эту экспедицию вы считаете секретной… – Поворачиваем, – решительно приказал Маттер. – В низинах Фракко я бывал не раз и не два. Рашеро, в конце концов, нам пусть и не союзник, но вполне обычный торговый партнер. Мало кораблей они над собой видят? Входная дверь рубки ушла в сторону, и появился Инго, которого, к удивлению князя, сопровождала Влира. Сейчас юная мэнор была одета намного теплее, чем вчера, поверх комбинезона на плечи был наброшен короткий плащ с меховой оторочкой, а голову скрывал желтый вязаный шлем, оснащенный смешными шариками над ушами. – Доброе утро, господин князь! – почти хором сказали Влира и принц. – А! – поднял руку Маттер. – Вижу, господин Инго наконец взял на себя труд исполнить мой приказ и как следует выспаться. Вы завтракали? – Нас накормили до отвала, – ответила Влира. – Мне дали половинную порцию мяса с овощами, но я, хоть и очень старалась, одолеть ее так и не смогла. – На борту изрядный холод, – сказал Маттер, глядя на посмеивающегося Эрмона, – так что вам следует нажимать на еду, пока не треснете. Можете считать это приказом… И молите богов, чтобы нам не пришлось подниматься выше. Впрочем, мы тут посовещались и решили доворачивать к северу. Пойдем над Рашеро до самой границы с Рамлой. – Рашеро?! Помимо воли принц уставился в окно на правом борту рубки и посмотрел вниз, но не увидел ничего, кроме серого сумрака дождя. Даже океанская волна оставалась невидимой, только дождь… – Пока мы не выйдем из ливня, смотреть там не на что, – хмыкнул Маттер. – К югу от нас – сильнейшие грозы, и почти на всем маршруте – встречный ветер. Особой опасности нет, и все же тратить топливо на бессмысленную борьбу я не хочу. Мы пойдем над сушей, где ветра гораздо более предсказуемы. Эта часть юга Рашеро низменна, так что полет над ней совершенно безопасен. Если погода не улучшится, время в пути увеличится часов на двадцать, но для нас это не имеет особого значения… – Как жаль, – грустно потерла свой крохотный носик Влира, – а я надеялась увидеть океан сверху. Что ж, пойду читать старинные пьесы. Когда погода улучшится, позовите меня, пожалуйста. – Можете считать, что вам повезло, – ухмыльнулся в ответ Маттер. – Господин наш Инго – заядлый театрал, хорошо знающий пеллийскую драматургию изнутри, так сказать… Н-да, именно что изнутри! Надеюсь, ему не составит труда поработать вашим комментатором. А? – М-мне? – сглотнул принц. – Что вы имеете в виду, господин Маттер? – Именно то, что вы слышали. Госпожа Влира хочет научиться говорить по-пеллийски без переводящего аппарата. Если она не против вашей кандидатуры… – Нет, я не против, – быстро заявила мэнор, глядя на Инго снизу вверх с огромным любопытством. – Стало быть, идите с ней и читайте старинные пьесы, да толкуйте при том сюжет как следует, не ленясь. Можете считать, что таково мое вам наставление на сегодняшний день. – Однако в старинных пьесах может встретиться такое… – Инго поскреб затылок и скептически посмотрел на Влиру. – Нет, я, конечно, постараюсь обойти острые углы, но все же… не знаю даже, что и сказать. – Госпожа Влира будет читать сама, – отрезал Маттер. – И не думайте, что она ребенок. К вашему сведению, она успела закончить военную школу. Идите! Как только прояснится, я пошлю за вами. Когда дверь рубки закрылась, князь сел в невесомое плетеное креслице рядом со штурманским столиком и повертел в пальцах пустую трубку. Взгляд его был задумчив. – Как много пассажиров на борту, – меланхолично заметил Эрмон, крутя в пальцах свой красно-синий карандаш. – Не скажи, – мотнул головой Маттер. – Я имею на этого парня некоторые виды, так что общение с мэнор станет для него важнейшим уроком. Его поколение родит детей, которых ждет огромный мир, полный великих и прекрасных тайн… Уже скоро мы начнем исследовать нашу планету на совсем другом уровне, да, на другом уровне техники и другом уровне познания. Открытия, которые будут сделаны, вызовут шок. Безумный шок, Ян! Кто-то должен быть к этому готов, не так ли? – И этот кто-то – один из пеллийских принцев. – Трон ему не занять, там есть другие кандидатуры. Но в целом я понимаю, что ты хотел сказать… Его Кровь не денется никуда, и он всегда будет влиять на пеллийскую политику в той или иной степени. А теперь он – один из нас. Я никогда не решился бы сыграть в ту игру, которую начал покойный Зейд-Алла. Но знаешь, Ян… Сейчас, глядя на Инго, я понимаю, что старик умел смотреть намного дальше моего. Этот парень – именно то, что нам нужно. – И вам не страшно? – очень тихо спросил навигатор, поднимая на князя немного удивленные глаза. Маттер побарабанил пальцами по стеклу. По его взгляду Эрмон понимал, что сейчас командир думает о чем-то далеком от сиюминутной реальности. – Он способен правильно воспринимать все то, что видит сейчас и увидит в будущем, – сказал Маттер. – И конечно, общение с Влирой тут весьма к месту. Сейчас он шокирован и не знает, как себя вести, но скоро это пройдет. А потом наш принц станет мудрее… Сменив курс, корабль пошел строго на север. Через час ливень стал заметно тише, а потом впереди появились окошки светлого неба. Маттер, много раз ходивший здесь еще на «Бринлеефе», отлично знал погоду этой части великого Океана Запада, не ошибся он и сейчас. – Ветер ослабел, – доложил ему Ларкаан. – Более того, дождь видится мне почти отвесным. Маттер глянул на указатель горизонтальной скорости, потом наклонился над картой. Готовый к его немому вопросу, Эрмон упер в бумагу острое жало карандаша. – Через час с мелочью появится мыс Филдро, – объявил князь. – Над ним мы снова повернем к западу. Если с двигателями все будет в порядке, следует набрать восемь лонов высоты – я хочу пройти над низиной Фракко, привлекая как можно меньше внимания. Высоко идущий корабль забудется через пять минут, я знаю этих людей… Всего три десятилетия тому сюда не заходил ни один пеллийский корабль, а страной правили безумные фанатики. Сейчас все изменилось, но память у этих людей по-прежнему очень короткая. Они помнят сотни молитв, зато забывают все, что произошло сегодняшним утром. Эрмон понимающе кивнул. Рашеро он воспринимал как абсолютно дикую страну, слабо реагирующую на огромные, стремительные изменения, происходящие в окружающем ее мире. Бесконечные плодородные степи уже давно не принадлежали монастырям, однако землепашцы гнули спину с тем же отстраненным фатализмом, что и тысячи лет назад. Гудящий в сером небе корабль вряд ли вызовет у них какие-то эмоции – тупой взгляд, вздох – и на этом все. – Когда-то у меня были там друзья, – произнес Маттер, глядя вперед, в постепенно светлеющее небо. – Но никого из них уже давно нет в живых. Эту часть континента трясли войны… вроде бы короткие и не очень заметные на фоне географических масштабов, но они забрали лучших. Тех, кто хотел перемен, не понимая, что на это нужны годы. Кое-что я видел собственными глазами, – добавил он с горечью, – и некоторые из моих друзей умерли у меня на руках, а я ничего не мог для них сделать. – Ну, развитие торговли их все же немного цивилизовало, – заметил Эрмон. – Их цивилизовали пушки, проданные пеллийцами и лавеллерами, – фыркнул князь. – Два миллиона монахов разнесло в клочья, и на этом все кончилось. Но что началось, мне до сих пор не очень понятно. Нет смысла открывать школы, если родители не пускают своих детей учиться. Эрмон не ответил ничего, только покачал головой. Долгие странствия в свите Посредника Маттера открыли ему многое из того, что было недоступно обычному человеку. Планета, в воздушном океане которой неторопливо плыл «Даамир», уже не казалась ему такой огромной и таинственной, как прежде. Этот мир населяли множество народов, в основной своей массе – темных, диких, погруженных исключительно в выживание любой ценой. Миллионы умирали от голода, нехватки воды и болезней, ураганы сносили города, расположенные в прибрежной зоне, а иногда после «Большой волны» океан навсегда пожирал целые острова вместе с жившими на них людьми. Ян видел далекие страны, где работорговля считалась совершенно обычным делом, а на алтарях каждый день приносились кровавые человеческие жертвы. У любого нормального пеллийца все это могло вызвать рвоту, но Эрмон не удивлялся уже ничему. Помочь всем этим людям было невозможно, только время, только медленные и постепенные изменения могли изменить мир к лучшему. Семья Яна, чьи предки еще двести лет назад ходили за плугом, традиционно поклонялась богине полей и злаков Дайенн и Старому Ондо, повелителю равновесия. Ондо отвечал за смену сезонов и поколений, обещая каждому свое место в Вечности, от него Эрмон научился немного отстраненному взгляду на мир, тогда как Милостивая Дайенн одарила его тягой к солнцу и жизнелюбием. Без этих качеств, впитанных им в отчем доме, навигатор «Даамира» вряд ли смог бы идти за князем Маттером, пути которого часто выглядели совершенно непостижимым зигзагом… – Светлеет, – громко произнес Ларкаан. – Мы вышли из дождя, ваша милость. Маттер открыл глаза, он незаметно задремал в своем креслице, но никто из находившихся в рубке людей не решился тревожить его покой, и, пройдя мимо пульта рулевого, поднял на шкворне бинокулярный дальномер. Это прибор установили всего две недели назад: знаменитый инженер граф Илро, владеющий фирмой по производству сложных оптических приборов, имел привычку угощать своего друга князя Маттера винами собственного изготовления. По итогам очередного ужина – нанят был модный повар, приглашены изысканные дамы, весьма требовательные по части мужской удали, – Илро отправил в Гэтисс своих людей, и те заменили старый дальномер новым, с линзами особой полировки. Раздвинув в стороны гнутые стекла передней части рубки, Маттер выдвинул две толстые трубы вперед. Встречный поток, ударивший ему в лицо, был влажен, пахнул пенной волной, но дождь и впрямь остался за кормой. Князь подкрутил колесики настройки. Могучая оптика словно бы швырнула его вперед… Не видя еще низкого здесь берега, он отчетливо различил слева по курсу тоненькую риску маяка. – Рули на подъем! – Маттер сложил дальномер, повернулся к Ларкаану и широко улыбнулся: – Мы вышли именно туда, куда и следовало. Можно добавить газу. Когда поднимемся на пять лонов, втянуть радиаторы! Хлопнув рулевого по плечу, Маттер вышел из рубки. Каюта Влиры находилась в переднем торце грузового отсека, слева от каморки, построенной для госпожи Элиды. Найти на корабле какое-либо другое место для двух женщин было невозможно, не позволяла силовая схема, возведенная вокруг колоссальной хребтовой трубы. Хребет «Даамира», склепанный из четырех частей, тянулся от скругленного носового конуса к заостренному хвостовому, заканчиваясь там «балкончиком», на котором стояла легкая автоматическая пушка и, чуть ниже, спарка крупнокалиберных пулеметов. Далеко на востоке, в небе над берегами островного княжества Саас, «Даамир» уже пережил две попытки атаки на курсах догона. Легкие корабли с моторами из Ла-Велле пытались прижать серебристо-черного гиганта, вынуждая его сесть, и все они погибли вместе с экипажами, уничтоженные огнем кормовой установки. Сейчас корабль шел вверх, и, двигаясь по плетеному из лозы коридору, Маттер ощущал его крен весьма отчетливо. Князь прошел мимо балластного поста, спустился по гибкой лесенке вниз, над головой у него оказался один из кубриков: рифленая металлическая переборка вибрировала звоном киннары, исполняющей старинную любовную мелодию, – потом снова перепрыгнул через три ступени из лаковой лозы и наконец остановился у сдвижной дверцы-гармошки. Дамские каюты имели замки, позволяющие запираться изнутри, но Маттер предусмотрительно оставил ключи у себя. – …Следовательно, страсть юного барона была столь сильна, что он не стал жалеть лошадь, предоставленную ему дядюшкой, – услышал вдруг Маттер голос Инго. – И ему… не было жалко такое преданное животное? – Влира говорила без своего механического переводчика, и князю почудилось в ее голосе волнение. – Ну, э-ээ… в те времена к животным относились без особого трепета. Да и то, госпожа моя, вас привлек бы юноша, неготовый пожертвовать ради вашей улыбки транспортным средством, стоящим ему совсем недорого? Юная мэнор чуть пискнула в ответ: – Я еще не думала об этом, господин принц. «Вот тебе и так, – сказал себе Маттер, – а вот тебе и эдак. Вот тебе мальчишка, воспитанный изящными актрисками! Кажется, я сильно разогнался на этом курсе…» Он постучал по серебристому металлу костяшками пальцев, а потом, не дожидаясь ответа, сдвинул гармошку двери в сторону. Каюта Влиры представляла собой низкий и тесный пенал, вытянутый в длину. Слева располагалась койка, слишком большая для мэнор, под ней – рундуки из все той же плетеной лозы, справа находился сплошной стенной шкаф. В противоположном от двери торце находился низкий столик, рядом с которым стояло миниатюрное вращающееся креслице с парой подушек, над столиком к оклеенной соломенной плетенкой металлической переборке приделаны были две лампы. – Мы над сушей, господа мои, и небо светлое. Влира сидела в своем крохотном кресле, а Инго – на застеленной кровати с книгой в руках. Вид он при этом имел самый что ни на есть целомудренный и даже задумчивый: ни дать ни взять студент на заработках в богатом доме. При виде Маттера принц вскочил, захлопнул книгу и неловко оправил на себе теплый вязаный жилет. – Госпожа Влира читала Ститса, – сообщил он, показывая обложку, – «Легенды Блесских равнин». – Весьма познавательно, – хмыкнул Маттер, – в отношении нравов тысячелетней давности. Я даже не смотрел, что мне там напихали в книжном магазине. Дорогая Влира, вам не холодно? Мы набираем высоту и пойдем на пределе, позволяющем дышать без включения в кислородную систему. – Я вполне готова к этому, господин Маттер, – весело ответила Влира. – Вот, смотрите! Она чуть расстегнула ворот своего комбинезона, сунула под ткань два пальца и вытащила сплющенную прозрачную трубочку с каким-то шариком на конце. – Дыхательный аппарат всегда при мне, – сообщила мэнор. – И патронов хватит на восемьдесят часов. С этой штукой я могу даже нырять в воду, если будет нужно. – Великолепно! – восхитился князь. – Нам приходится таскаться с переносными баллонами, которых хватает ненадолго. Впрочем, это не важно. Идемте в рубку, а скоро уже подоспеет обед. * * * Рассвет Маттер встретил за штурманским столиком. Внизу, в розовом сиянии поднимающегося с кормы солнца, густо темнели заросшие лесами горы. Просыпающиеся долины иногда посверкивали желтыми огоньками окон. Эта часть Рамлы, обращенная к великому океану, выглядела густонаселенной и даже вполне цивилизованной. Князь видел узкие извилины дорог, черные пока еще кварталы местечек и даже дымы силовых станций. «Даамир» проплыл над горным хребтом, за которым начиналась грандиозная в своем величии дельта реки Иффени, а через пару минут Маттер приподнял брови в полном восторге: очевидно, диск светила поднялся над горами более чем на две трети и словно бы ускорил свой ход… Прекрасная равнина, заливаемая золотисто-розовым светом, сверкнула множеством рукавов великой реки, а между ними изящные контуры городов перемежались прямоугольниками полей. – Невероятная красота, господин князь! – восхищенно произнес вахтенный штурман Анци. – Думаю, это красивее, чем рассвет на юге Шахрисара! – Ну, нам повезло, – рассудительно заметил из-за спины юноши Эрмон. – Солнце встает именно тогда, когда надо. – Подними госпожу Влиру, – повернулся к нему Маттер. – Я не прощу себе, если она останется без такого зрелища. Вифти, убери обороты. Пойдем потихоньку, спешить нам уже некуда. Южная столица княжества покажется через десять минут, но в такое время суток нам никто не укажет на воздушный порт. А он здесь есть, я знаю это точно. Верить картам – легко, но садиться по сигнальному коридору еще легче. Эрмон радостно кивнул. Вчерашним вечером он попытался объяснить Влире, как пользоваться штурманской линейкой при вычислении курса, на что та, едва разобравшись в цифрах, сразу выдала несколько формул, значительно упрощающих внесение поправок, эти формулы, вполне понятные для Эрмона, были очевидны настолько, что навигатор едва не пустился в пляс. Теперь Ян был рад видеть миниатюрную мэнор когда угодно и где угодно. – Кстати, Васко, – князь посмотрел на своего старого слугу, который, облаченный в теплый комбинезон, стоял у кормовой части рубки, – а куда подевался Хадден? Я видел его вчера за ужином, потом он опять исчез, не проронив ни слова. С ним что-то не так? Ему плохо? – Насколько я помню, ваша милость, господин Дотци при мне докладывал, что он испытал капитана в качестве пулеметчика, – хмыкнул Васко. – Это было еще на базе. – И что же? – Он назначил его командиром кормовой установки вместо умершего недавно Барриса, так что сейчас капитан Хадден осваивает свою технику вместе с остальными номерами боевого расчета. Вы обратили внимание, что Хадден, человек исключительной аккуратности, за ужином имел плохо отмытые пальцы? Ребята вводят его в курс дела. Маттер понимающе поднял брови. Решение Дотци выглядело весьма логичным – в конце концов, Хадден был прекрасно образованным пехотным офицером, а значит, в пулеметах разбирался получше прочих. Некоторую трудность могла представлять автоматическая пушка Зайдля, так как в войска эта система не поставлялась из-за своей безумной стоимости и некоторой капризности, но Маттер, успевший хорошо изучить своего нового телохранителя, знал, что тот справится. – Надеюсь, ему объяснили, что пристегиваться к спасательным ремням обязательно, – буркнул Маттер. – Да, я согласен с Дотци, лучшего места для Хаддена не найти. Вифти, дотянись до пульта, пусть верхний пост наблюдения даст две белые ракеты. В конце концов, это пеллийский корабль, и мы имеем соответствующие бумаги от Королевской Торговой палаты, наш визит носит почти официальный характер, так что я хочу приземлиться в воздушном порту, а не где придется. Молодой рулевой протянул руку вперед и, отщелкнув тумблер, подающий сигнал на верхний пулеметный пост, где сидели сейчас несколько наблюдателей, дважды ударил пальцем по белой кнопке. В ответ тут же вспыхнула и погасла крохотная зеленая лампочка. – Верхний пост принял команду, ваша милость, – отрапортовал Вифти. – Простите меня, но я подзабыл, как называется этот город? – Арнулли, старина, – ответил князь. – И не забывай, что сейчас мы с тобой – не частные лица, а в некотором роде представители Трона. Будем кружить до тех пор, пока нам не дадут посадку. – Ясное дело, ваша милость. За спиной хлопнула дверь, и Маттер тотчас обернулся: в рубку вошел Эрмон, за которым смешно семенила Влира. – Доброе утро, господин князь, – вежливо присела она. – Доброго и вам, госпожа моя. – Маттер взял ее за плечо и подвел к пультам рулевого: – Я велел поднять вас в такую рань, потому что мы приближаемся к южной, приморской столице княжества Рамла. Это государство имеет два основных административных узла – один находится намного выше по реке, а второй, главный порт и торговый центр, сейчас перед вами. Мои ребята нашли для вас нечто вроде подставки, – Он указал на табурет из плетеной лозы, стоящий в носовой части рубки. – Поднимайтесь и смотрите. Если хотите, я разверну дальномер. – Ой, спасибо вам! – Влира ловко вспрыгнула на табурет, ухватилась левой рукой за кожаный поручень, натянутый вдоль стекла, и достала из кармана комбинезона нечто вроде очков с темными стеклами. – У меня есть своя оптика… Но какие невероятные цвета, господин Маттер! Какая жалость, что я не училась у художников! Мне недоступна истинная поэзия оттенков. – Мне остается только позавидовать вам, – рассмеялся Маттер. – Насколько я знаю, ваши глаза воспринимают мир с большей контрастностью, нежели глаза хомо. Остается только догадываться, насколько ярким и насыщенным этот пейзаж выглядит для вас. – Да, но за это мы платим гораздо более острым… более узким углом поля обзора, – живо возразила Влира, – и к тому же все мы по сравнению с вами слегка близоруки. Город, раскинувшийся по островам в дельте великой реки, уже надвинулся, закрывая горизонт причудливыми башнями храмов, дымами силовых станций, расположенных в районе океанского порта. Солнце поднималось все выше, играя в медленных водах веселыми серебристыми бликами. Маттер приказал рулевому взять чуть к северу, закладывая над рекой огромную дугу. Сигналов с воздушного порта все еще не было, хотя князь точно знал, что сюда приходят воздушные корабли из Ла-Велле и из Пеллии, и принимают их обычным порядком, согласно торговым договорам. Очевидно, наблюдатели еще спали, потому что не увидеть корабль, пусть даже идущий со стороны восходящего солнца, было трудновато, да и рев двух работающих двигателей разносился на многие лоны. – Я восхищена. – Влира наконец оторвалась от яркой картины утреннего города и спрыгнула с табурета. – И, да, господин князь… Я просканировала – пассивными приборами, разумеется, – все вокруг в радиусе пяти тысяч лонов и никакой активности не обнаружила… Тот, кого мы ищем, не ждет никаких гостей. – Он находится здесь уже больше двадцати лет, – негромко ответил Маттер, – и, наверное, привык чувствовать себя в безопасности. – Больше двадцати лет? – моргнула в недоумении Влира. – Вы знаете это наверняка? – По крайней мере, он появился здесь лет двадцать пять назад. Что было потом, мне, увы, разузнать не удалось. Единственный человек, способный предоставить информацию по этому делу, умер, причем довольно странным образом. У нас еще будет время поговорить об этом. Надеюсь, вы хорошо понимаете, что скрывать я от вас ничего не стану. – Мне кажется, я вижу зеленый дым! – доложил Вифти, указав рукой направление. Маттер быстро пробрался в носовую часть рубки, раздвинул стекла и поднял на шкворне дальномер. Дымов оказалось два, и именно там, где, судя по карте, находился недавно возведенный порт, – на огромном песчаном острове, к северу от городской окраины. В оптику легко можно было рассмотреть белые рифленые крыши укрытий для четырех кораблей, служебные строения и пару причальных башен. – Они построились тут основательно, – заметил Маттер, пропуская к дальномеру Эрмона. – Порт этот строили парни из Ла-Велле, так что оборудовали его на самом высшем уровне. – Лавеллеры обожают пускать пыль в глаза, – проворчал навигатор. – Но с инженерами у них все отлично, тут уж ничего не скажешь. Ну что ж, ветер слаб настолько, что о нем можно даже не думать! Вифти, держи на порт. Дымы, как я вижу, поставлены верно. Заходи по ним, и не ошибешься. «Даамир» начал снижение. Редкие прохожие на улицах поднимали голову, разглядывая черное брюхо гиганта, но особых эмоций его появление не вызывало, лишь глянув, люди невозмутимо спешили по своим делам. Судя по всему, большинство обывателей плохо представляли себе, что такое воздушный корабль, способный пересечь океан, а раз так, то им не было до него никакого дела. Рамла жила ужасающе бедно. В обзорной записке, которую приготовили для Маттера спецы Серебряного Покоя, указывалось, что основным товаром, который поставлялся сюда пеллийскими торговыми домами, являлась кухонная утварь, дешевая одежда массового пошива и масляные лампы. Еще хорошо шла пшеница, ибо с ней в княжестве было паршиво. Год назад, правда, владыка Рамлийский закупил партию строительной техники, так как озаботился дорогами вокруг столицы, прежде совершенно непроходимыми в сезон дождей. У лавеллеров дела двигались чуть лучше, им удавалось продавать местным купцам не только кастрюли, но даже грузовики с моторами на жидком топливе, впрочем, штук по десять в месяц. Два столба зеленого дыма, обозначающие створ привода, стояли почти недвижимо. Глядя на них, Маттер позволил себе облегченный вздох. Этот переход обошелся без приключений, что не могло не радовать. Князь и в самом деле побаивался штормов, бушующих в океане далеко к югу. – Готовят лебедку, на правой башне появились люди, – доложил Вифти. – Ветер южный, один щелчок. Разрешите запустить пятый двигатель? – На всякий случай – да, – кивнул Маттер. – Погода идеальна, но садиться лучше с запасом по тяге. Отправить швартовщиков в носовой конус! На корме – приготовиться. Мы здесь в первый раз, так что причаливать нужно с большим шиком! Эрмон хитро улыбнулся, пряча от князя смеющиеся глаза. Оборудование порта заметно отличалось от пеллийского стандарта. Обе причальные башни выглядели чересчур массивными, будто их строили с запасом, из расчета на очень большие корабли. Опорные «лапы» собирались из четырех литых деталей, что для Пеллии казалось необычным. При всей мощности пеллийской металлургии такое литье выходило неоправданно дорого. Лебедки, как понял Эрмон, приводились не паровой машиной, а электромоторами, тоже затратно, да еще и опасно из-за возможности коротких замыканий. Но лавеллеры, судя по всему, доверяли своей технике… Рулевой Вифти безукоризненно вывел «Даамир» к башне, на которой мерно махал двумя зелеными флагами сигнальщик, вниз упали канаты, которые резво подхватили смугловатые полуголые люди. Эрмон тотчас же вырубил молотившие на холостом ходу двигатели, корабль состыковался с замком, и наступила тишина. – Прибыли, – сказал наконец Маттер. – Молодец, Вифти! Сегодня ты работал безукоризненно. Как я понимаю, сейчас к нам на борт поднимутся представители местных властей, так что госпоже Влире лучше спрятаться. – Я уже бегу, – тихонько пискнула мэнор, бросившись к двери. – Когда мы с ними закончим, я найду для вас время… Ян, возьми вон ту сумку, что я бросил тебе под стол, и достань из нее наши официальные, хм-м, бумаги. Сразу отдели ту часть, что на рамлийском языке, чтобы было понятнее. Пока навигатор возился с бумагами, Маттер вышел в коридор, спустился на пару ступенек вниз и отдраил главный люк, а потом сбросил вниз веревочную лестницу. С кормы тем временем прибыли Дотци, Хадден и двое мотористов. – Нам быть здесь? – спросил инженер, поздоровавшись с Маттером. – Н-да, – проронил в ответ князь. – Кто его знает, какие у них тут порядки. К Пеллии они вроде бы расположены дружелюбно, но все это – пока наши торговые представители несут деньги чинушам. Дело скользкое, нет? Глава 13 Начальник порта, жизнерадостный толстяк в светлом мундире, оказался человеком весьма любезным, да и по-пеллийски он говорил пусть не слишком бегло, но разборчиво. На просьбу Маттера отправить в город курьера начальник только щелкнул пальцами и рыкнул что-то одному из своих сопровождающих, едва князь закончил писать записку торговому представителю Трона Пеллийского, как под брюхом корабля возник юноша на лошади. – В грузовом отсеке у меня несколько мешков попутной почты, – сообщил Маттер начальнику порта, – а среди них есть короб с официальными бумагами, так что везти все это сам я не имею права, мне нужно присутствие уполномоченного делопроизводителя. Порядок есть порядок. – Именно, – покивал толстяк. – Они скоро вернутся, все будет как надо. Маттер налил ему второй стакан тростниковой. Господин начальник поднял брови, взялся тремя пальцами и с большим воодушевлением выпил. – Сегодня будет жарко, – заметил он. – Если вам нужно завести корабль в укрытие, мы можем сделать большую скидку. Сейчас тут никого нет, заработка тоже нет. А людей я должен кормить каждый день. Князь понимающе наклонил голову. Разумеется, персонал порта получал жалованье от владыки Рамлийского, весьма заинтересованного в развитии торговли, но… Начальник порта и его старшие офицеры привыкли иметь кое-что еще «за усердие», и такой порядок Маттер понимал лучше многих. – После разговора в торговой миссии я буду точно знать, как долго нам придется у вас задержаться. Пока… – он сунул руку в карман и достал золотую пеллийскую полусотню, – пока мы постоим просто на привязи. Темные глаза начальника порта блеснули искренней преданностью. Он облизнулся, глянул на бутылку, что стояла на штурманском столике, потом повернулся к Эрмону: – Когда вам понадобятся женщины и вино, обращайтесь сразу ко мне, не слушайте других. Я знаю здесь все и всех, самый лучший товар всегда только у меня! – В этом мы совершенно не сомневаемся. Как дела с торговлей в вашем прекрасном городе? – Э-ээ, о чем говорить, какая торговля, торговли нет совсем. Всего пять кораблей в порту. Брат моей старшей жены месяц как ждет из Пеллии пшеницу, покупатели каждый день к нему ходят! Что делать, судовладельцы боятся штормов. В этот год все ждут ураганов, и штормить будет до самого Равноденствия. Раньше при угрозе штормов ходили вдоль берега, но сейчас, а-аа! – Толстый начальник уныло махнул рукой. – Все говорят, что возле Рашеро появились новые пираты на быстроходных катерах с пушками. – Пираты здесь, совсем рядом? – изумился Маттер, подливая начальнику в стакан. – Вот так новости! – Да-а, да-да! Лавеллеры говорят, что им теперь придется вооружать свои пароходы. Надеюсь, они быстро разберутся с проклятыми ублюдками. Нашему княжеству очень, очень нужны деньги. Закончив с тростниковой, начальник порта убрался наконец восвояси. Эрмон, тяжело выносивший долгое общение с подобного рода персонажами, закатил глаза и вздохнул. – Ладно тебе, – засмеялся Маттер, – этот дядька еще вполне дружелюбен и, в отличие от многих других, хочет заработать, а не просто выдернуть деньги у тебя из кармана. – А еще у него четыре жены и семнадцать детей, – скорбно воздел ладони навигатор. – И теснятся они вместе с тещами в глиняной хижине на дальней окраине: горе мне, горе! Сколько раз я все это слышал… Князь собирался рассмеяться в ответ, но стоящий внизу Хадден вдруг пронзительно свистнул, подавая знак, что появились новые гости. Маттер посмотрел в окно: от ворот базы ехала машина с длинным закрытым кузовом светло-серого цвета. Машина была пеллийского производства, над крышей трепыхался длинный флажок торговой миссии. – А они шустры… – пробормотал Маттер, застегивая легкий полотняный камзол. – Ян, распорядись выносить почту. – Мне ехать с вами? – Нет, извини. Я возьму Хаддена и больше никого. Думаю, ты еще увидишь этот прекрасный город!.. Длинный экипаж торговой миссии подъехал прямо под рубку «Даамира», из-за руля ловко выбрался сухощавый пожилой мужчина в широкополой соломенной шляпе и сразу же обратился к Хаддену: – Я советник Флур. Надеюсь, его светлость в данный момент на борту? – Я здесь, советник! Маттер соскользнул по веревочной лестнице, пожал узкую ладонь гостя: – Нам несут почту. – Вы готовы ехать прямо сейчас? – спросил Флур. – Скоро наступит невыносимая в этом климате жара. Сейчас пора безветрия, жуткая влажность становится совершенно убийственной. – Меня это не пугает, советник. Флур молча поклонился в ответ. Из люка позади рубки начали спускать тяжелые мешки. Хадден, чуть морщась, перенес их в багажник машины, советник захлопнул дверцу и вопросительно поднял вверх голову. Маттер вернулся в рубку за портфелем со своими бумагами. Когда он спустился наконец вниз, Флур уже приплясывал от нетерпения. – Неужели нам так далеко ехать? – спросил Маттер. – Рукой подать, ваша милость. Но лучше бы мне умереть, чем оказаться в этом жутком краю… – Почему же вы не попросите о переводе? Флур пнул ногой педаль стартера и скривился: – Во-первых, здесь платят больше, чем где-либо еще. Во-вторых… ваша светлость думает, что сюда легко найти желающих? Молодежь не хочет ни за что на свете. А мне совсем недалеко до королевской пенсии. Маттер понимающе вздохнул. Для чиновника торгового ведомства, всю жизнь просидевшего в каком-нибудь уютном городе, Рамла действительно выглядела ужасно. Машина пересекла широкий, явно новый мост, на котором не наблюдалось ни малейшего движения, и углубилась в квартал желто-серых домов из глиняного кирпича. Пыльные узкие улочки удивляли безжизненностью и полнейшим отсутствием растительности – стены, стены, стены, снова стены с зарешеченными темными окошками. На широком перекрестке Флур притормозил, свернул направо, и Маттер не без удивления увидел высоченный кованый забор, увитый цветами. За забором зеленел роскошный сад, совершенно чужеродный в этом убогом глиняном лабиринте. Машина остановилась перед воротами, Флур дернул ремешок сигнала слева от руля. Массивное здание в три этажа, выкрашенное такой знакомой князю светлой охрой, строили явно пеллийские архитекторы, в этом можно было не сомневаться. На бронзовом шпиле болтался королевский флаг, вдоль дорожек стояли каменные чаши с цветами. Едва машина остановилась, к дверям подбежали несколько местных слуг, причем один из них держал в руках кувшин и полотенца. Флур выбрался из-за руля, тут же ополоснул лицо, коротко приказал что-то. – Его милость ждет вас, – сказал он Маттеру, стряхивая с ладоней капельки воды. – О почте можете более не беспокоиться. Советник провел их с Хадденом на второй этаж, приоткрыл дверь начальственного кабинета, всунулся туда до половины, потом вынырнул обратно и изобразил нечто вроде поклона: – Прошу вас… Глава торговой миссии оказался таким же сухим и тощим, как советник Флур, но куда более молодым человеком. На макушке сияла небольшая плешь, серые глаза смотрели безразлично, будто у куклы. – Господин князь, – неторопливо проговорил он, выходя из-за стола на середину комнаты. – Я старший советник барон Арниц, волею Трона – начальник этого странного балагана. Такие гости, как вы, бывают у нас нечасто. Надеюсь, у вас есть какие-нибудь бумаги?.. Или вы здесь по делам частного характера? Не говоря ни слова, Маттер раскрыл свой портфель и протянул барону запечатанный пакет. Арниц разорвал нитку. Некоторое время он изучал желтоватые листы с печатями, потом очень аккуратно положил их на свой письменный стол и вздохнул: – Я полностью в распоряжении вашей светлости. Такие печати я вижу впервые… Маттер ответил ему коротким поклоном. – Мне необходимо видеть господина Эстайна Лелуана, если, конечно, он сейчас на месте. Большего от вас не требуется. – Господин Лелуан только что вернулся из экспедиции. Насколько я знаю, сейчас он у себя. Я провожу вас, господа. Лицо барона сохраняло прежнюю непроницаемость вышколенного чиновника, но в глазах появилась некоторая растерянность. Предписания, переданные ему Маттером, несли печати канцелярии господина Конюшего Левой Стороны – для таких, как Арниц, это был уровень небожителя. Быстрой, шаркающей походкой барон промчался через круглый зал с раздвижными окнами, нырнул в боковой коридор и указал на лестницу: – Лелуан живет здесь. Ступайте за мной… Он остановился перед прочной деревянной дверью. Маттер обратил внимание на необычные железные полосы-оковы и толстую планку под замком, нажал на рычажок звонка. Некоторое время за дверью было тихо, и князь успел подумать, что таинственный геолог спит, но потом раздался шорох засова. – Это я, Лелуан! – громко произнес Арниц. – К вам гости из Пеллии. Требуют вас, и только вас! Дверь медленно открылась. На пороге стоял крепкий мужчина в белой длинной накидке без рукавов, изрядно заросший неопрятной черной бородой. Желтоватый тон кожи выдавал в нем уроженца самых дальних островов пеллийского Юга. Лелуан поднял на Маттера водянистые серые глаза, шевельнул удивленно бровями: – Вы уверены, ваша милость? – Именно, – коротко кивнул Маттер. – Я оставляю вас, господа… – Арниц подавил раздраженный вздох и заскользил вниз по лестнице. Господин Лелуан посмотрел ему в спину, дернул плечами и шагнул назад, в глубь темной комнаты: – Заходите. У меня как раз остыло вино в леднике. Он распахнул боковую дверь, и в прихожую полился яркий свет. Вслед за хозяином Маттер вошел в длинную узкую комнату, всю боковую стену которой занимало зарешеченное окно, выходящее в сад. Возле окна стояли длинные низкие шкафчики со стеклянными дверцами, хаотически, как показалось князю, заполненные разноцветными камнями. Несколько совершенно невзрачных булыжников лежали на полу, среди горшков с цветами. Лелуан указал гостям на два плетеных кресла, придвинул низкий стол, достал из металлического шкафчика в углу пять заиндевелых кувшинов вина, потом полез в буфет у торцовой стены. – Я не голоден, – пробурчал он, шурша какими-то свертками, – но есть нечто вроде местной колбасы, вполне съедобной на вкус, есть кислый сыр. Годится? – Отлично, – отозвался Маттер, удивляясь происходящему. – Мы, увы, нынче с пустыми руками. На борту, конечно, всего хватает, но сейчас надо поговорить. – Ну, если вы точно по адресу, то поговорить, конечно, надо. Дело видится мне так, что ваши милости умудрились чем-то напугать нашего невозмутимого барончика. Это интересно… – Кто ж его знает, чего он так пуглив, – пожал плечами Маттер. Лелуан расставил на столе глиняные тарелки с нехитрой закуской, налил вина и почтительно принял из рук Маттера адресованный ему пакет. Читал он недолго. – Промочим горло, господа. – Бумаги полетели на пол. – Я только что из леса, устал невероятно. Дня два буду отсыпаться. Но вас, разумеется, мои горести не касаются. Что я могу для вас сделать, господин князь? Знакомство с таким человеком – огромная честь для меня, это я говорю без всякой лести. Да хуже того, теперь я стесняюсь и своего вина, и всего этого, – Лелуан обвел рукой комнату, – свинарника. Ну, таков мой кабинет. Другого мне не надо: я не чинуша, я тут занимаюсь наукой. – Возможно, разговор будет долгим, – произнес Маттер и поднял стакан с вином. – Я весь внимание, – кротко улыбнулся в ответ геолог. – Спрашивайте что хотите. – Возможно, мои вопросы немного удивят вас. – А тут вообще много удивительного, господин князь. Хотите честно, ваша милость? Я скажу вам так: Лелуан, может, и идиот, как принято считать у нас в миссии, но торчит он здесь вовсе не ради жалованья или королевской пенсии. – Это я вижу и без ваших слов, – очень мягко перебил геолога Маттер. – Я знаком со многими выдающимися учеными, и все они, конечно же, сумасшедшие в глазах бестолковых чинуш, которые не видят дела за своими дурацкими бумагами. Ну что тут поделаешь? Я для них тоже сумасшедший. – А-а, пропади они пропадом. Я швыряю королевское золото туда и сюда, устраивая экспедиции в такие места, где легко можно оставить свои кости, но им это непонятно. Зачем, господин Лелуан? А затем, что эта страна невероятно богата. Здесь есть все, вообще все на свете! Уголь, земляное масло с попутным газом, медь, серебро, да все, что хотите! К тому же в Рамле, впервые за всю ее историю, появился владыка, искренне заботящийся о своих людях. Да, Виллант – вполне вменяемый парень. Получи он нормальное образование – пошел бы далеко… Наши чиновные болваны не понимают его совершенно, а он – мечтатель… Если все пойдет как надо, Рамла станет покупать у нас горное оборудование, а потом мы сможем строить здесь металлургические заводы. Это большие деньги, это все надолго, но этим надо заниматься всерьез. А в торговой миссии все озадачены только тем, как поскорее удрать обратно в Пеллию. – Что значит «как надо»? – спросил Маттер. – Джунгли, – быстро ответил Лелуан, ковыряя серебряной вилкой сыр. – Три четверти территории находятся под контролем Вилланта сугубо формально. На самом деле там правят племенные вожди, которые, в общем-то, плевать хотели на центральную власть. Но золото они любят не хуже прочих… Мне удалось организовать две интереснейшие экспедиции вдоль Берега Костей только потому, что здесь, в этом городе, нашлись люди, торгующие с тамошними племенами. И кстати, денег я потратил не так уж и много, зато результаты превзошли все мои ожидания. Я нашел серебро, и я нашел уголь, прекрасный уголь, почти на поверхности. И два вождя, которые меня принимали у себя, вполне готовы уступить эти земли в разработку за очень небольшое количество золота. – А глубже вы забирались? Скажем, на Равнины Мертвых Городов? – Туда?! – Лелуана, казалось, вопрос Маттера поразил до глубины души. – Н-ну, я не настолько храбр, господин князь! Нет-нет! Есть люди, которые бывают даже там, но я с ними не пойду, пока, по крайней мере. Рассказывают многое… иногда такое, что волосы дыбом. Конечно, в Рамле вообще любят рассказывать сказки! И все же… Некоторые новости оттуда выходят за грань моего, э-ээ, воображения. Что такое Мертвые Города? Это руины храмовых сооружений, созданных цивилизацией, не имеющей к рамлийцам никакого отношения. Их строители вымерли больше тысячи лет назад после жутких природных катаклизмов и эпидемий, предки рамлийцев пришли сюда с далекого севера континента. Насколько я могу понять, в конце концов, я всего лишь геолог, не более, – там находятся не только храмы, но и древние гробницы. Этим самым гробницам стали приписывать сверхъестественную силу… Из монастырей в горной цепи Анкритта давно уже ползут странные слухи о некоем божестве, поднявшемся из сырых подземелий древнего храма, о людях, идущих на его зов, о каких-то силах, сопротивляться которым невозможно. Дальше этого хребта продвигаться опасно, спуск на равнины охраняют дикари, не пускающие к себе никого, даже княжеских солдат. Может быть, все это просто болтовня, но люди там исчезали навсегда, это я знаю точно. – Вы знаете это от людей, которые бывали там? – прищурился Маттер. – Эти люди спускались на равнины? – Нет, они поставляли кое-какой товар в горы Анкритта. Если вам интересно, я могу свести вас с человеком, который знает гораздо больше меня, и ему как раз очень нужны деньги. – Когда? – Да хоть сейчас, он в городе. У вас найдется сотен пять золотом? Тогда едем. Только нужно заранее подумать о вине и сластях, здесь это важный момент этикета. Придется заскочить в лавку одного моего знакомого, там есть все, что надо, и, главное, нам не придется вести долгую беседу, как принято у них на рынках. Маттер посмотрел на капитана Хаддена, безучастно сидящего с краю стола. Поймав взгляд князя, тот чуть пожал плечами: – Мне кажется, что на улицах здесь вполне безопасно. А на чем мы поедем? – Разумеется, у меня есть машина! – фыркнул Лелуан. – Без собственного транспорта тут вообще никуда, у них нет извозчиков… Если вы готовы, господа мои, то мне нужно всего лишь переодеться. Две минуты… Геолог оказался человеком слова. Маттер успел лишь допить налитое вино, как Лелуан вернулся в свой странноватый кабинет. Вместо легкой накидки на нем было нечто вроде халата из поблескивающей желтой ткани и соломенная шляпа изумительно тонкой работы, украшенная серым пером. – Прошу за мной. – Лелуан застегнул кожаный пояс с подвешенной к нему сумкой и взмахнул рукой. Полутемный боковой коридор вывел гостей в небольшой зал, где Лелуан, чуть повозившись с замком, распахнул массивную железную дверь. Маттер вышел во двор миссии, повертел головой, осматриваясь, а геолог тем временем скользнул к гаражу с несколькими воротами. Раздался свист стартера, мягко загудел двигатель, появившиеся откуда-то туземные слуги встали у открытых створок. – Машина из Ла-Велле, – с усмешкой проговорил Хадден, когда из полумрака появился округлый капот экипажа. Лелуан передвигался на довольно странном для пеллийца аппарате: изящные линии широкой шестиместной кабины соседствовали с большими колесами на штампованных дисках, а удлиненная рама заканчивалась деревянным грузовым кузовом под тентом. – Не видал я таких грузовиков, – приподнял брови Маттер. – Но идея, пожалуй, правильная. Низкорослый юноша в накидке типа той, что была недавно на геологе, почтительно распахнул перед князем заднюю дверцу кабины. Маттер нырнул в прохладное, пахнущее кожей нутро машины, а Хадден тем временем протянул парню мелкую серебряную монетку, за что был удостоен веселой белозубой улыбки. Лелуан вывернул на улицу и уверенно погнал куда-то вниз, в сторону порта. – Ехать нам недалеко, – сообщил он. – В этих кварталах движения почти нет, здесь в основном живут чиновные семьи, а эта публика держится очень обособленно. Узкие кривые улочки оказались все так же пусты, как было и утром, лишь иногда навстречу попадалась лошадка, тянущая укрытый парусиновым тентом возок, да редкие прохожие прижимались к глиняным стенам, с опаской пропуская быструю машину. Впереди вдруг показалась небольшая силовая станция с двумя трубами, выкрашенными в ярко-желтый цвет. Судя по обширному саду за забором, строили эту станцию пеллийцы. – Да, они тянут электросети, – повернулся к Маттеру геолог. – Но подавляющее большинство населения просто не понимает, зачем все это надо. По крайней мере, пока. Хотя мукомольные комплексы электрифицировали при первой же возможности. Наша пшеница тут – продукт первейшей необходимости. За станцией Лелуан свернул направо, проехал еще пару лонов и остановился на треугольной площади, прямо под навесом двухэтажного здания из дерева. Большие, до блеска отмытые окна и несколько вывесок говорили о том, что здесь идет солидная торговля. – Я сейчас, – произнес геолог. – У этого парня, к счастью, все можно купить по-быстрому. У него приобретают провизию и наши, и лавеллеры, те вообще не переносят местные обычаи с получасовой трепотней у прилавка. Здесь, конечно, дорого, но на рынке мы бы сошли с ума, клянусь вам. Скоро он вернулся, сопровождаемый мальчишкой, который тащил довольно тяжелую на вид корзину, прикрытую тряпицей. Корзину геолог заботливо пристроил в кузове, выдал мальчишке какую-то монетку и вернулся за руль. – Теперь – буквально два квартала, – сообщил он. Глава 14 – Этого человека зовут Алуф, родился он в столице и происходит из богатой купеческой семьи. Он – младший сын. Дома, понятно, его ждала сытая и размеренная жизнь, но господину Алуфу такое дело не по душе. Про него говорят, что первый раз он удрал из отчего дома в десять лет, хотел поступить в войска. В казармах его, естественно, выдрали розгами и вернули родителям. Ну, потом он стал умнее. Алуф – авантюрист, такова его натура. Здесь он ведет довольно рискованную, но очень прибыльную торговлю с «дикими» и часто уходит в горные районы. Видели б только вы, какие камни он иногда привозит оттуда! Собственно, из-за камней мы и познакомились. Алуф искал покупателя на один редкий по размеру алмаз, но наших чиновников побаивался. Ну, ему посоветовали меня как парня разбитного, но честного. Я свел его с одним лавеллером, богатым инженером, который как раз собирался домой. Когда Алуфу рассказали, что сам я не заработал на этом ни медяка, он пришел в исступление, рвал от тоски волосы, а потом прислал мне целый воз отборного вина. Я же решил прийти в гости, чтобы хоть как-то объясниться… Так началась наша дружба. Гости стояли в просторном внутреннем дворе дома, заметно отличающегося от тех глиняных коробок, что попадались Маттеру прежде. Выстроенный из сверкающего на солнце белого кирпича, дом этот представлял собой нечто вроде полукруга с фасадом на выпуклой стороне. Двор, огороженный высокими, ярко цветущими кустами, покрывал тент из плотной светлой ткани. Прохлада недавнего рассвета уже истаяла в сверкающем мареве, солнце калило городской камень, словно печь, но здесь, в тени, жара почти не ощущалась. – Вы говорили с ним о монастырях Анкритта? – спросил Маттер. – Он рассказывал кое-что… – Лелуан неопределенно шевельнул бровями. – Ехать туда долго, горные дороги тоже небезопасны – разбойники и, главное, как я понимаю, лавины, предсказать которые невозможно. Предметно я его не расспрашивал. Я, видите ли, человек весьма практический, а эта часть страны лежит вне моих интересов. В белой стене распахнулась дверь, и на пороге появился коренастый привратник, который пару минут назад впустил гостей во двор. Следом за ним вышел невысокий, худощавый мужчина с узким лицом, обрамленным бородкой, в которой появились уже седые нити. Увидев Лелуана, он широко улыбнулся, прижал правую ладонь ко лбу и чуть поклонился, а потом повернулся к Маттеру. Маттер и Хадден вежливо повторили приветственный жест, чем, по-видимому, сразу привели господина Алуфа в доброе расположение духа, он велел привратнику взять тяжелую корзину с угощением, а сам, широко разведя руки, кивком головы просил идти следом за ним. Торговец привел своих гостей в просторную комнату на втором этаже, окна которой представляли собой геометрическую мозаику цветных стеклышек. Здесь было прохладно и почти сумрачно. Подчиняясь жесту хозяина, Маттер и Хадден сели в широкие низкие кресла, обитые светлой замшей, Лелуан же пристроился на диване сбоку. Алуф отослал слугу и сам принялся выставлять бутылки на овальный столик. Вместо бокалов он подал тонкие глиняные чашки, желтоватые и украшенные изящной эмалью. Наливал господин Алуф вдумчиво, едва не рассматривая каждую каплю темно-зеленого напитка. – Рад видеть вас в моем доме, – неожиданно для Маттера произнес он на вполне сносном пеллийском. – Мы рады быть вашими гостями, господин мой, – вежливо ответил князь, поднимая чашку. Алуф улыбнулся в ответ. Свое вино он выпил медленно, с видом большого знатока. Потом, чуть причмокнув, снова взялся за бутылку. – Мой часто вести дела с пеллийский торговые дома, – на лице купца появилась чуть виноватая улыбка, – и я пять, шесть, семь! раз просил торговых чиновник сделать школа для язык. Им дела нет… Пеллийский негоциант, сюда к нам приплывая, мне говорят: давай мы денег дадим, на, бери, иди, печатай торговый разговор. Чтобы вот тут – рамлани, а тут – пеллийский слово. Как я печатай? Я плачь, я волос рви. Что людям скажу? Люди с добром – на, без бумага, так деньги бери – иди работай, мы продать, все продать, людям надо. Как? Я язык не знай, меня господин Эстайн учил. А господин Эстайн – наука, господин Эстайн землю рой, руду ищи, уголь ищи, все ищи. Когда учить? – Такая проблема действительно существует, – кисло покачал головой Лелуан. – Нам давно пора открыть здесь хотя бы пару торговых школ с изучением пеллийского языка. Но глава миссии – а это его, и только его сфера – о подобных глупостях даже слышать не хочет. Это возня, потому что придется иметь дело с частными фондами пеллийских торговых домов, те готовы финансировать… Но это ж печати. Это ж отчетность. Это ж, наконец, частные лица, которые приедут сюда как преподаватели. Нет, они не хотят. Так что вот… Лучше я буду переводить, мой рамлани вполне сносный. – По возвращении в Пеллию, – нахмурился Маттер, – я постараюсь взять за хвост кое-кого в университетских кругах. Моего влияния для этого хватит, уверяю вас. А те, в свою очередь, могут повлиять на соответствующих чинов торгового ведомства. Вопрос этот для Пеллии выглядит постыдным, тем более если финансировать дело готовы дома, ведущие торговлю в Рамле. Лелуан перевел. Господин Алуф, воздев брови, привстал со своего кресла и приложил обе руки ко лбу. Маттер ответил ему вежливым кивком. Купец повернулся к Лелуану, заговорил, хлопая удивленно глазами: – Алуф спрашивает, какова будет доля его светлости в таком сложном предприятии? Все расходы на этом берегу он берет на себя. – Передай ему, что дело это зависит не только от меня, а еще и от множества других людей. Соответственно, даже при успехе я не могу просить совершенно ничего. – Я понять, – улыбнулся Алуф. – И всегда помочь вам. Господин Эстайн говорит, вам нужен совет? Я… я здесь – для вас, я помочь. – Скажите, вам приходилось спускаться в долину Драсс? Выслушав перевод Лелуана, купец ненадолго закатил глаза. Лицо его потемнело, видно было, что он тщательно обдумывает ответ на простой, казалось бы, вопрос. – Это очень дурной место, – сказал он наконец, а потом, хмурясь, перешел на родной язык: – Долина Драсс была местом священных погребений для тех, кто жил в этой стране до нас. Те люди погибли после целого месяца извержений вулканов в прибрежной зоне. Так говорят легенды, но искатели жемчуга видят почти нетронутые города на мелководье, в трех часах хорошего ходу от берега. Земли ушли под воду, а на месте некоторых равнин поднялись горы. Драсс – самое таинственное место в стране, люди появляются там очень редко, потому что издавна считается: в могилах живут болезни, выкосившие прежних хозяев. Болезни страшны, но сейчас люди стали бояться другого. Лет пятнадцать назад гробницы долины ожили… – Пятнадцать?! – резко перебил купца Маттер. – Или, быть может, чуть раньше? Подумайте, досточтимый Алуф, сейчас для меня это важно. – Я слишком молод для ответа на вопрос вашей светлости, – рамлиец виновато вздохнул и вдруг выдернул волос из своей и так не слишком густой шевелюры. – Я говорю только о том, в чем могу быть уверен. Я услышал об этом десять лет назад… Но, возможно, что и раньше. Говорят, что в одном из погребальных храмов ожил бог. Сила этого бога чудовищно велика, но он чужой нашей земле. Он творит чудеса, показывая волшебные картины и оживляя мертвых. Некоторые люди… люди шли к нему, ожидая милости, но погибли на алтаре. Бог принимает только тех, кто готов служить ему, не жалея жизни, он жесток, власть его, по слухам, это подлинная власть над жизнью и смертью. – А самому вам приходилось видеть людей, выбравших служение этому божеству? – Да, я видел такого человека. Он мог погибнуть на перевале от обморожений. Его принесли в монастырь, и прежде, чем умереть, этот несчастный рассказал мне многое. Повелитель, пославший его за пределы долины, – многолик и способен появляться одновременно в нескольких местах. Он может убить человека своим взглядом и вскоре воскресить его. Более того, он поднимал людей, умерших несколько дней назад, и они ходили, воздавая ему хвалу. – Слухи о нем за эти годы распространились далеко, не так ли? – Нет, ваша милость, вы ошибаетесь. Вы не представляете себе эту местность… – Я не просто представляю себе эту местность, я летал над ней и производил светографическую съемку. Это было относительно недавно… Но ничего особенного я там не заметил… Выслушав перевод Лелуана, господин Алуф выпучил глаза и на некоторое время замолк. Маттер заметил, как он пару раз сглотнул, хотя чашки давно уже стояли пустыми. – С высоты воздушного корабля заметить что-либо необычное трудно, – словно прочитав мысли князя, Алуф взялся за бутылку, – тем более что долина густо покрыта растительностью, там даже древних храмов не разглядеть, наверное… – Я видел храмы, – спокойно возразил Маттер. – С воздуха вообще все видится иначе, нежели вы можете себе представить. При ясном солнце опытный наблюдатель способен разглядеть детали, на которые вы не обращаете никакого внимания, стоя у себя во дворе… Итак, я не видел ничего, кроме странных для моего глаза сооружений, построенных явно очень давно, но удивительно хорошо сохранившихся… Я медленно пересек всю Равнину Мертвых Городов, двигаясь при этом на довольно большой высоте. Моей задачей была только лишь съемка местности, ничего больше. Но сейчас все иначе. Я прибыл сюда, чтобы прояснить вопрос этого загадочного «божества», которое убивает людей и жаждет пошатнуть устои всего нашего мира. – Об этом знают в Пеллии?! – Об этом знают не только в Пеллии, господин Алуф. – Тогда я готов идти с вами, господин мой. Есть люди в монастырях, которые обязаны мне многим. Я долгие годы пренебрегал вопросами религии, но потом все же смог одуматься. Мои поверенные возят в монастыри пшеницу, сушеное мясо и многое другое. Там меня знают, там я всегда могу обратиться к жрецам, которые слышали и видели куда больше моего. – Увы, дорогой Алуф. Я слышу, как вы покашливаете. Вам не вынести высоты, даже при включении в кислородный аппарат. Там, наверху, – и Маттер назидательно поднял палец, – воздух разрежен настолько, что дышать им не может самый крепкий юноша. Мы используем специальные машины, подающие дыхательную смесь через трубку, но вас она не спасет, вы начнете задыхаться и, возможно, умрете. Рамлийский купец горестно покачал головой. По лицу его Маттер видел, что он искренне хотел не просто помочь, но и сам поучаствовать в рискованном предприятии. Однако, как тут ни крути, а брать на борт человека совершенно чужого, не имеющего представления о том, что происходит на самом деле, князь не мог ни при каких обстоятельствах, в конце концов, ему вполне хватало Влиры. – Тогда я напишу пару писем, – решился Алуф. – Это займет буквально несколько минут. Сейчас я подолью вина, и… Купец трижды хлопнул в ладоши и налил гостям полные чашки. Маттер не успел поднести свое вино ко рту, как в комнату влетела хорошенькая темноволосая девушка в цветастом халате до пят. В руках она держала толстую кожаную папку, из которой торчали перья, и деревянную чернильницу. Смущенно кланяясь, девушка положила свою ношу перед купцом, снова поклонилась и исчезла. – Моя старшая дочь, – бросил Алуф, выдергивая из папки лист желтоватой пеллийской бумаги, – пора приучать ее к делам. Обеих жен я взял из чиновных семей, толку от них никакого, да еще и сыновьями они меня обидели. Трое дочерей! Что тут делать! Если воспитать дочек как следует да научить их языкам, можно, по крайней мере, рассчитывать на приличных зятьев. С этими словами господин Алуф взялся за перо и вскоре написал два коротких послания, которые скрепил собственной печатью. Обмакнул он ее в пеллийскую коробочку с зеленой губкой, что не могло не вызвать легкую улыбку Маттера. – И-ии, вот… Эти письма адресованы настоятелям двух монастырей в горах Анкритта. Найти вам их будет нетрудно, сейчас я нарисую нечто вроде карты. Письма подписаны, вам достаточно будет показать их любому из привратников. Однако выслушайте еще один мой совет: в горах появились банды работорговцев… * * * Денег за свою помощь купец Алуф не взял, отказался категорически, и Маттер видел, что сейчас он вырвет еще пару волосин из реденькой своей прически. В итоге пять золотых сотен князь передал Лелуану, с мыслью о том, что геолог найдет способ помочь приятелю, оказавшемуся сейчас по уши в долгах из-за задержек с пеллийской пшеницей. На своей машине Лелуан подбросил соотечественников до воздушного порта. Всю дорогу он молчал, что вызвало некоторое удивление князя, и, лишь остановившись у ворот, разомкнул наконец уста: – Могу я узнать, каким образом ваша светлость думает общаться с местным населением? Или я что-то не так понял и на борту у вас есть переводчик? – Я немного слукавил, друг мой, – улыбнулся в ответ Маттер, – слукавил своим молчанием. Видите ли, я довольно часто бывал в Рашеро, особенно в период «войн с монастырями», и в итоге кое-как освоил диалект, на котором говорят западные рашеры. От рамлани он, конечно, отличается, но не слишком сильно. По крайней мере, речь господина Алуфа я разбирал более чем наполовину, а если б он еще говорил помедленнее… – Ясно, – уважительно поднял брови геолог. – Что ж… вы отбываете завтра? – Думаю, сегодня, ближе к закату. Здешние ветра мне не слишком знакомы, а путь до Анкритта займет не меньше пятнадцати часов. Не хотелось бы искать место для посадки ночью, особенно когда речь идет о горной местности. – Хребет не так уж высок, ваша светлость. К тому же, насколько я знаю, там множество прекрасных долин с густой растительностью. – И ветрами, гуляющими, как им вздумается, – тихонько рассмеялся князь. – Спасибо вам, господин Лелуан. Когда граф Дериц спросит меня о вас – а он спросит, не сомневайтесь, – характеристика будет самой лестной. Геолог только развел руками. – Был рад оказаться хоть в чем-то полезен вашей светлости. Если окажетесь здесь на обратном пути – я всегда к вашим услагам. Удачи вам, господа! Громадное тело «Даамира», пристыкованное носом к причальной башне и притянутое к земле канатами, видно было еще с моста, тянущегося почти строго на юг. Охрана в небольшой глиняной будке – четверо солдат с древними однозарядными винтовками – при виде Маттера и его телохранителя подтянулась, старший приложил ко лбу ладонь. – Да уж, на войска тут денег не тратят… – заметил Хадден, бросив короткий взгляд на тщедушных парней. – Им сейчас совсем не до этого, – покачал головой Маттер. – Кстати, как ты освоился с кормовой установкой? – Вполне освоился, ваша милость. Мой пулеметчик очень хорош, а что касается пушки, так в ней нет ничего сложного. Не знаю, какой из меня выйдет воздушный стрелок, но уж с техникой я справлюсь. – Боюсь, тебе придется стрелять из этой пушки по наземным целям. – По наземным? – Хадден от удивления остановился, встал на полушаге и Маттер. – Все может быть. Если я сделал правильные выводы из услышанного… Раньше я не предполагал, что у этого, гм… деятеля, ради которого мы прилетели сюда, под рукой не просто маленькая группа почитателей, которых он отправляет в Пеллию, а целая свора фанатиков. И вряд ли они безоружны. – Мне кажется, господин Алуф не говорил об этом… – Не говорил напрямую, Хадден. Не хотел говорить о том, чего не видел собственными глазами. Он не стал бы писать эти письма просто так. Чем нам могут помочь в монастырях? Только информацией, информацией о том, что они-то уж видели наверняка. Надеюсь, ты не хуже меня понимаешь, что мы не можем прилететь в долину Драсс и сбросить где-нибудь там бомбу. Он нужен мне живым, именно за такую работу Лига готова заплатить мне огромные деньги, именно ради этого сюда прислали Влиру, хотя на самом деле это незаконно, чтоб ты знал. Влира не просто технический специалист, она еще и контролер, который должен проследить за тем, чтобы все прошло как надо. Как именно? А вот этого я не знаю!.. Маттер легонько хлопнул ошарашенного капитана по плечу, повернулся и быстро зашагал к своему кораблю, из рубки уже выбросили лесенку. Внутри его встретил Дотци, от которого пахло моторным маслом. – Я велел дозаправить корабль, – доложил он. – Ну, платить пришлось наличными, и цены у них тут… – Отлично! Вы рассчитались за стоянку, за все полностью? – За стоянку заплачено на сутки вперед, господин князь. – Тогда отправляйтесь к начальнику и скажите ему, что мы готовимся отходить. Пусть пришлет людей на лебедки и в башню. Да, и вызовите мне Эрмона сюда, немедленно. – Я пойду за ним, – выступил из-за спины Дотци Хадден. – Иди… Вахтенных – по местам! Маттер уселся за штурманский столик и на несколько секунд прикрыл глаза. Он вылетел в Рамлу, не имея даже намека на сколько-нибудь проработанный план действий. Не было информации, не было понимания того, что может ждать их впереди, да что там, не было даже карт, кроме тех, что набросал когда-то Эрмон во время их пролета над Равниной Мертых Городов. Тогда, однако, они шли совершенно другим курсом, постепенно спускаясь с северо-западных равнин Рашеро к югу, в сторону громадного залива Мисст. Теперь же предстоял долгий путь на север, с доворотом к западу. Просить карты у Лелуана не имело смысла, их попросту не было, дальше побережья Рамлы не совались даже лавеллеры, всюду ищущие возможности сбыта своих товаров. Сейчас ситуация если и прояснилась, то незначительно. Где именно, в каком из циклопических древних храмов свил себе гнездо таинственный Некто, так отчаянно ищущий имя Карающей Матери, что нашла свою могилу в этом совершенно чужом для нее мире? Какими силами он обладает, каким оружием способен отразить атаку? Все это предстояло выяснять на месте. За спиной Маттера клацнула дверь, и князь сразу узнал легкий шаг своего навигатора. Вместе с Эрмоном в рубку вошел Ларкаан. – Люди на местах, – доложил Ян. – Двигатели готовы к запуску. – Заводите, начинаем прогрев. Эрмон не имел привычки задавать ненужные вопросы. Так и сейчас, даже не поинтересовавшись, каким курсом пойдет «Даамир», он молча кивнул Ларкаану и встал к моторному пульту. Поднялись клапаны топливных редукторов. Когда их желтые лампочки погасли, Ян дал команду на пост моториста, и тот стал включать стартеры. Первый двигатель – чих, чих, чих, – хлопок, еще один, и вот огромный мотор заревел, исторгая из выхлопных труб струи сизого дыма. Второй… Третий… Эрмон внимательно смотрел на датчики давления масла. Их стрелки медленно поднялись, замерли в зеленом секторе циферблатов. – Двигатели в норме, – произнес Ян, не отводя глаз от пульта. По серым плитам поля быстро шел господин Дотци. В небольшой деревянной будке, откуда управляли лебедками, уже появились два оператора. – Ларкаан, команду швартовщикам – вниз. Лебедки немного отдали канаты, швартовочная команда «Даамира» разомкнула скобы, и теперь корабль удерживал только массивный замок носового конуса, состыкованный с башней. – Господин Дотци на борту! Швартовщики готовы! – Выбросить зеленый флаг! Отстыковка! Ярко-зеленая лента повисла под носовым конусом корабля, свидетельствуя о готовности отходить. Через несколько мгновений замок в носу корабля оглушительно лязгнул, и «Даамир» медленно пополз назад. – Корабль в воздухе! – Рули на подъем двадцать! Малый газ! Доворот север два-ноль! – Понял, север два-ноль. Под брюхом корабля снова поплыли темные воды огромной медленной реки. Встав у бокового окна, Маттер задумчиво смотрел на десятки небольших суденышек, идущих в обе стороны. – Хадден! – Я здесь, ваша милость. – Можно привести в рубку госпожу Влиру и господина Инго. Мы не будем высоко подниматься, и они смогут полюбоваться красотами этой желтой страны. Эрмон сел на свое место, развернул в задумчивости карту побережья, севернее которого начиналось сплошное серое пятно с нанесенными кое-где полосками рек. Маттер тихо улыбнулся, глядя на него. Навигатор так и не произнес ни слова, пока князь не положил перед ним большой лист тонкой голубоватой бумаги, исчерченный какими-то зигзагами и кружочками. – Это нечто вроде карты, которую наш добрый Алуф намалевал перед тем, как проводить нас во двор. Здесь у нас – петля реки Миттла, за которой начинаются восточные отроги Анкритта. Отсюда до нее около двух тысяч лонов. Дальше нам нужно будет пройти над перевалами и искать монастырь в «Сияющем гнезде». Ориентир – эти три вершины, вот он нарисовал их, а также старую кирпичную дорогу, ведущую от перевала. Найдем? – Логично будет идти до темноты прямо на север, а потом взять к западу, – пробормотал Эрмон. – Тогда, в зависимости от ветра конечно, утром мы сможем увидеть эту самую петлю. Миттла – большая река, она обозначена даже на наших пеллийских картах, так что к ней мы выйдем в любом случае. Князь наклонил голову, соглашаясь с доводами навигатора. Корабль поднялся уже достаточно высоко, ветер оказался почти попутным, так что Ларкаан отключил три мотора, оставив третий и четвертый, расположенные по бортам ближе к корме. Вибрация, до того бьющая рубку мелкой противной тряской, почти исчезла, да и шума стало намного меньше. «Даамир» неторопливо плыл над речной долиной, сплошь расчерченной неровными прямоугольниками полей, среди которых то и дело мелькали зеленые пятнышки садов. Маттера тревожила необходимость лететь в горах, да еще и в горах, совершенно незнакомых. Каковы там ветра, какова влажность? А если буря? Трудно сказать, где хуже попасть в серьезный шторм – над морем или над горами… И там, и там посадка, скорее всего, невозможна. Попытки набрать высоту чреваты обледенением топливных смесителей, после отказа которых потерявший тягу корабль сразу же становится беспомощной игрушкой стихии. Много, ох как много воздушных гигантов погибли именно так: высота – как спасение от внезапно налетающего урагана, потом обледенение, моторы глохнут один за другим, и несчастный корабль просто разламывается напополам, не выдерживая нагрузок от хаотических ударов ветра. Моторы «Даамира» надежны настолько, насколько это вообще возможно для пеллийской техники, но даже и они могут отказать в самый неподходящий момент. А если это произойдет на малой высоте среди гор? Снова клацнула дверь за спиной. Маттер обернулся и увидел неизменно улыбающуюся Влиру и явно заспанного принца Инго. – Джеш Хадден передал нам, что ваша милость хочет видеть нас тут, в рубке, – пробормотал юноша. – Как я понимаю, мы почему-то покинули тот город? – Мы идем дальше, – хмыкнул князь. – Нас ждут горы Анкритта. Где-то там придется искать место для посадки, и мне это, честно говоря, очень не по душе. Но других вариантов нет. – О, я догадываюсь, насколько это опасно! – воскликнула Влира. – Горы – это ветры и туманы, нисходящие потоки, которые крутятся вихрями, создавая кольца… Я бывала в горах, но там мне не нужно было лететь. Я подумала кое о чем, господин Маттер! Еще на базе, когда собиралась сюда! Есть очень простое решение. – Простое? – нахмурился Маттер. – Что же вы имеете в виду, госпожа моя? – Это я и хотела показать вам. Сейчас видимость прекрасна, но скоро все может измениться, правда? Ну, нам это теперь не страшно. С этими словами юная мэнор прошла к массивному окну в носу рубки. Из висевшей на плече сумки Влира извлекла небольшой, чуть шире ее ладошки, черный диск, который приложила к стеклу левее центральной перемычки. Диск так и остался на стекле, тогда Влира отошла к пульту рулевого и вытащила ребристую коробочку, из которой торчали два рычажка. – Господин Ларкаан, вам будет удобнее под правую руку? Или правая у вас всегда на рулевом колесе? – Удобнее – что? – опешил рулевой, не понимая, чего хочет от него кроха мэнор. – Управлять настройкой проектора, который будет показывать вам местность прямо по курсу? – Проектора? Ларкаан осмотрел прибор, но, ничего не поняв, пожал плечами: – Мне будет удобнее дотянуться до этой штуки, если ваша милость прилепит ее вот сюда, – и указал на левый край приборной доски. Влира кивнула и прижала проектор в указанном месте, а потом потянула вниз один из рычажков. Над пультом вдруг вспыхнула карта местности, к которой приближался «Даамир», – река, поля, небольшой городок с хорошо различимым треугольником крепости в центре. Картинка выглядела намного контрастнее реальности за стеклами рубки, так что Ларкаан, кое-чего в жизни повидавший, вывесил от неожиданности челюсть. – Теперь вам не страшны ни ночь, ни туман, – весело пояснила Влира. – Этой ручкой вы включаете проектор и одновременно можете регулировать яркость изображения, вот так… А второй, которая движется как бы крестиком, вы выбираете направление оси сканирования. Сейчас у вас стоит сорок пять градусов вниз, прямо по курсу. Вы можете сделать так, что будете видеть только то, что находится прямо перед кораблем, или можете сделать угол более острым. Пробуйте, у такого опытного пилота все должно получиться без проблем! – Вы не боитесь, что нас могут засечь по работе этого прибора? – спросил Маттер, с огромным любопытством глядя на бесплотный экран. – Я подумала об этом, ваша милость, – с некоторым облегчением ответила Влира. – Этот прибор очень несовершенен по сравнению с другими, но зато он пассивен, он не излучает ровным счетом ничего. По сути, это нечто вроде вашего бинокля, но он видит все гораздо ярче, и даже горный туман для него не помеха. – Великолепно, – выдавил Инго, наклонив от удивления голову набок. – Но как все это работает? – Боюсь, ваших знаний пока недостаточно, чтобы понять это, господин принц, – вежливо, но твердо отрезала мэнор. – Об основах волновой теории ваша наука не имеет ни малейшего представления. И постигнет она ее еще не очень скоро. Инго поднял брови и понимающе развел руками. – Немного стыдно ощущать себя в роли варвара, но ничего тут не поделать. – Цивилизация определяется в первую очередь культурой, а не техникой, – вскинула голову Влира. – Так что не стоит переживать, господин Инго. Впрочем, мы еще поговорим об этом, – она лукаво улыбнулась, – когда сможем вернуться к пеллийской литературе! Эрмон громко закашлялся и пристукнул карандашом по столешнице. – Ваша милость прикажет держать эту высоту до самого поворота? – А? – повернулся к нему Маттер. – Ах да… да, мы можем немного набрать. Скоро будет ужин, господа мои. Я же пока схожу к себе, мне нужно передохнуть. Оставляю вас на попечение господина навигатора. Глава 15 Через полтора часа после наступления рассвета «Даамир» наконец вышел к широкой долине, в которой плавно изгибалась петля Миттлы. Маттер, вставший с первыми лучами солнца, смотрел вперед, туда, где в сизой дымке темнели горные вершины восточной части Анкритта. – Северо-запад, – отрывисто приказал он Ларкаану. – И набрать еще полтора лона! Рулевой молча вскинул над головой руку. На рассвете он сменил Вифти, и вести громадный корабль над горами теперь предстояло именно ему как наиболее опытному. Моторы «Даамира» заревели на повышенных оборотах, вытянутое тело корабля, чуть опустив корму, полезло в небо – синее, но такое обманчивое в здешнем краю. Маттер хорошо знал, что ясное утро вскоре может смениться полосами дождей, а густые, словно кисель, туманы скроют поросшие деревьями горные вершины. – Я включу проектор? – не отрываясь от рулей, спросил Ларкаан. – Разумеется. – Маттер одобрительно кивнул. – Эта штука здорово упрощает жизнь, верно? – Не просто упрощает, ваша милость, как будто третий глаз открывается. Как бы уговорить госпожу Влиру оставить ее нам навсегда? – Я думаю, так и будет, старина. Это аванс. Ларкаан уважительно приподнял брови. Волшебный экран, по которому плыла многоцветная картинка местности, все еще казался ему чем-то невероятным, как дорогая игрушка, которую хочется крутить в руках и так, и эдак. Серо-зеленая долина реки осталась позади. Корабль теперь плыл над все еще невысокими горами, но далеко впереди, меж хлопьями облаков, уже темнели вершины величественных исполинов центрального хребта. Монастыри находились за ними, в теплых и всегда влажных низинах, скрываемых сумрачной тенью от чужого глаза. Хребет Анкритта надвигался сплошной крепостной стеной, усыпанной острыми зубьями, и меж зубьев этих нужно было найти проход… – Ты работаешь с картой? – спросил Маттер у молодого навигатора Анци, который сменил Эрмона, просидевшего в рубке всю ночь. – Разумеется, ваша милость! – вскинул голову тот и показал пеллийскую карту, где на серой «зоне неведомого» прочерчен был красным карандашом весь путь «Даамира» от самого побережья. – Зарисовывай ту часть хребта, которую способен видеть, – приказал князь. – С примерным указанием высот. Кому-нибудь эти карты еще пригодятся. На щеках юноши проступили красные пятна волнения. – Ясно, ваша милость! – чуть хрипло отрапортовал он. – И старайся не ломать карандаши, – здесь нам их не достать… Плечи Ларкаана вздернулись в беззвучном смехе. Маттер встал рядом с ним, посмотрел на указатели ветра, потом впился взглядом в изображение на экране проектора. – Вверх опасно, – очень тихо произнес рулевой. – Я вижу вершины на двенадцати, а то и тринадцати лонах. Такова моя оценка. Влажность воздуха очень большая, при подъеме обрастем льдом мгновенно. – Нужно искать проход… Анци! Общую тревогу экипажу, и пусть поднимут пассажиров. Наружных наблюдателей – всех внутрь корпуса! Нам придется подключаться к кислороду. Не отходя от рулевого, князь подался плечами назад, убавил обороты двух работающих сейчас моторов, потом коснулся руки Ларкаана и все так же молча сделал ему знак довернуть немного к северу. Картинка на экране неторопливо сместилась в сторону. Маттер вышел из-за пульта, поднял в носу рубки дальномер и сдвинул правое стекло. Поток пронзительно-холодного ветра тотчас же ударил ему в лицо, но князь, не обращая на него внимания, спрятал глаза в резиновой маске окуляров. Через минуту он уже определился с будущим маршрутом. Риск все равно оставался, но уменьшить его Маттер не мог при всем своем желании, слишком грандиозен был этот хребет, рвущий пока еще далекими вершинами облака. – Здесь, – сказал он Ларкаану, ткнув пальцем в левую часть бесплотного экрана. – Седловина, а за ней уже местность начинает понижаться. Бери теперь влево… Скорость пусть будет прежней, нам нужно время, чтобы подготовиться к подъему. – Там будет не меньше восьми лонов. – Рулевой облизнул губы. – Нужен большой запас по высоте, потому что ветер… – Я знаю. Пусть будет восемь. Маттер повернулся, вытащил из отверстия в боковой панели раструб переговорной системы: – Господину Дотци проверить готовность начальников постов ко включению в кислородную аппаратуру! Господину Инго немедленно прибыть в ходовую рубку! Принц явился буквально спустя минуту, видно, бежал как мог. На ремне через плечо болтался кислородный аппарат – баллон, редуктор, маска на длинном шланге. Одет Инго был в свое обычное суконное полупальто, так что Маттер, хмурясь, ткнул в него пальцем: – Где ваша меховая куртка? Мы идем на высоту. Вернитесь к себе, переоденьтесь и не забудьте войлочные сапоги, разумеется, а еще приведите мне Влиру и Элиду. Все должны быть одеты и с баллонами. – С-слушаюсь! – Побледневший Инго развернулся на военный манер и умчался обратно. Маттер тем временем открыл шкаф в задней стенке рубки, быстро достал из него меховой шлем, перчатки и кислородный аппарат. Впереди переодевался Ларкаан, а стоящий рядом Анци контролировал рули. «Восемь лонов, – повторил про себя князь, – это на границе возможного. Дальше дышать уже действительно нечем… Ну, думаю, перемахнем мы быстро…» – Запускаем все двигатели! В рубку вошел старший навигатор, необыкновенно толстый из-за подбитой мехом кожаной куртки. В руке он держал перчатки с большими раструбами. Едва кивнув Маттеру, он бросил взгляд на высотомер, а потом повернулся к моторному пульту. Моторист уже запустил остальные три мотора, которые пока еще работали на холостых, прогреваясь. Эрмон покачал головой. Его рука решительно передвинула рычаги газа. «Даамир» содрогнулся от рева, мелко и противно затряслась рубка. – Рули держать ноль! – крикнул навигатор. – Нужно набрать максимальную скорость! – Да, – согласился Маттер, – там, наверху, не может быть безветрия. – Ветер уже растет… по мере приближения к этой громаде. Набирать высоту будем при помощи «динамической горки», иначе есть риск, что окажемся ниже, чем хотелось бы, без запаса для маневра. Ян Эрмон дал полный газ. Четырехлопастные винты яростно рубили воздух, за кораблем появился сизый след выхлопа. Стрелка указателя горизонтальной скорости довольно быстро пошла вправо, но навигатор продолжал ждать. Зеленые вершины под брюхом корабля уплывали прочь быстрее, чем Ларкаан успевал их как следует рассмотреть. В реве моторов щелчок двери оказался неслышен, лишь обернувшись из-за ощущения движения воздуха в рубке, Маттер увидел Инго, Элиду и миниатюрную фигурку Влиры, обтянутую светло-зеленым комбинезоном с двумя какими-то коробочками на груди. – Вам всем лучше быть здесь! – Маттер ободряюще коснулся рукой плеча Элиды, и та улыбнулась в ответ. – Садитесь сюда! Он указал на несколько плетеных креслиц по бортам в задней части рубки, а сам, не обращая больше внимания на гостей, быстро вернулся к рулевому. К его удивлению, сидеть без движения госпожа Влира и не подумала. Едва Маттер занял свое привычное место левее Ларкаана, она протолкалась между мужчинами и шустро оказалась в носу рубки. Возражать Маттер не стал. В конце концов, вреда от нее никакого, пусть лазит где хочет. Указатель скорости показывал почти триста тридцать лонов в час. Быстрее громадный «Даамир» можно было разогнать только при попутном ветре. Эрмон еще раз внимательно посмотрел вперед, на приближающиеся снежные шапки вершин хребта Анкритта и поднял руку: – Рули на подъем сорок градусов! «Даамир» отреагировал практически мгновенно. Очертания хребта почти растаяли внизу, нос корабля смотрел в сероватое небо. Стрелка указателя горизонтальной скорости быстро откатилась назад; указатель вертикальной скорости показывал, что корабль постепенно теряет импульс, но все же быстро идет вверх. С каждой минутой в рубке становилось все холоднее. Маттер обернулся назад, внимательно посмотрел на бледную от мороза Элиду и знаком велел ей достать из сумки кислородную маску. Сидящий рядом с женщиной Инго торопливо проверил у нее редуктор, потом махнул успокаивающе рукой: все в порядке. На стеклах кабины появился иней. Анци, вооруженный тонким мешочком с солью, быстро пробежался вдоль бортов, смахивая его. – Кислород! – приказал Маттер. Все, кроме упрямого Эрмона, который на удивление легко переносил высоту, поспешно выполнили его распоряжение. Навигатор, широко расставив ноги, стоял боком к рулевому и неотрывно глядел на приборы. Вдруг он снизил обороты всех пяти моторов. Стрелки тахометров, до того застывшие перед красной зоной циферблатов, ушли влево. Ларкаан, прекрасно знающий свое дело, уменьшил градус отклонения рулей высоты, не дожидаясь команды. Корабль все еще поднимался вверх, но теперь следовало готовиться к переходу в горизонтальный полет. Хребет Анкритта казался уже совсем близким, хотя Маттер прекрасно знал, что до выбранной им точки прохода еще не менее четверти часа пути. Громада горы, левее которой князь и целился, почти до самой вершины тонула в белесой дымке облачности, однако узкую зеленую долину, безжалостно стискиваемую сразу тремя исполинами, Маттер видел достаточно отчетливо, даже не прибегая к помощи проектора Влиры. – Рули ноль! – отрывисто скомандовал Эрмон. Маттер посмотрел на высотомер: восемь двести. Грудь навигатора поднималась неестественно резко, словно он дышал быстрыми жадными глотками, и все же упрямец до сих пор не надел маску. Впрочем, выше десяти с половиной тысяч дышать не мог даже он, а такие высоты были для «Даамира» делом вполне обычным, особенно над океаном. Корабль выровнялся. Еще какое-то время продолжался вялый подъем, потом высотомер замер. Ларкаан ткнул пальцем в указатель вертикальной скорости, потом показал на длинную трубку, залитую жидким маслом, в центре которой скользил красный шарик. – Корабль уравновешен! – прогудел он через маску. Теперь начинался самый сложный этап. Эрмон немного прибрал газ, но оставил в работе все пять моторов. На такой высоте двигатели здорово теряли мощность, так что рисковать не стоило, пусть жрут газ, масло, лишь бы молотили. Проблемой была управляемость громадного «Даамира» на низких скоростях. Идти над долиной слишком медленно – есть опасность не вывернуть в случае ошибки рулевого, от которой не застрахован даже Ларкаан, а если разогнаться, можно промахнуться в оценке дистанции до препятствия и влететь в склон горы. Маттер провел рукой в перчатке по лбу. Ларкаан вел корабль весьма уверенно и, похоже, доверял новому прибору куда больше, чем князь. Сидевшая впереди Влира не отрываясь смотрела в правый окуляр развернутого дальномера – видимо, ее заворожила картина горного хребта. Маттер шагнал к ней, осторожно коснулся пальцем плеча. Юная мэнор вскинула голову, лицо ее наполовину закрывала какая-то полупрозрачная маска со встроенными в нее гибкими очками, изо рта торчала уже знакомая трубочка дыхательного аппарата. – Вам нравится это зрелище? – спросил Маттер, опустив свою маску на шею. – Это невероятно! – воскликнула Влира. – Вы только посмотрите! Гора прямо под нами! Чуть левее, под «Даамиром», медленно двигался узкий снежный конус, словно утонувший в мутной, слабо шевелящейся вате облаков. Даже для привычного ко всему Маттера такая картина выглядела удивительной и немного пугающей. Гора была так близко, что казалось, чуть дерни Ларкаан рулем, и корабль неизбежно зацепит ее. – Это опасный полет, – признался Маттер. – Но пытаться заходить с юга было еще опасней. – За этой цепью, – Влира махнула рукой, указывая вперед, – местность резко понижается и горы находятся на гораздо большем расстоянии друг от друга! – Мне тоже так кажется. – Я знаю это точно! Маттер вежливо кивнул и вернулся к рулевому. Корабль приближался к глубокой тесной долине меж исполинских вершин. Видимость становилась все хуже и хуже, мимо стекол рубки неслись клочья облаков. Ларкаан каждые несколько секунд бросал взгляд на светящийся перед ним экран проектора. Для этого прибора не существовало облаков или туманов, он показывал склоны с необыкновенной четкостью, контрастно выделяя черным каждую трещину. – Мы входим, ваша милость. Стоящий справа Эрмон отвернулся от приборной доски. Молодой Анци, до того дисциплинированно сидевший за штурманским столиком, привстал. Все напряженно смотрели вперед. Маттер вдруг ощутил, что он всем своим существом чувствует опасность и ждет того страшного мига, когда правый борт корабля скользнет по каменистому склону, но «Даамир» шел совершенно ровно, лишь немного раскачиваемый боковым ветром, который Ларкаан без всякого труда парировал рулями. Колоссальная гора плыла в просветах тумана за стеклами рубки, вроде бы совсем близко, но на самом деле расстояние оставалось довольно большим. Рулевой взял левее, потом переложил вправо. Маттер бросил взгляд вниз: там, далеко, торчали из мути верхушки вечнозеленых деревьев. Долина чуть изгибалась к северу, уходя постепенно вниз. Слева от корабля стояли еще две исполинских горы, уходящие в небо. Князь ощущал сильное желание поднять корабль еще выше, однако он хорошо понимал, чем это может закончиться. Двигатели и так еле дышали, на топливных смесителях уже наверняка появился первый, пока еще не опасный ледок. Ларкаан очень плавно повернул руль направления. Реакция «Даамира» была замедленной, как в воде, но опытный рулевой давно изучил поведение корабля во всех возможных режимах. Туманные горы по левому борту уплыли куда-то прочь, а впереди, прямо по курсу, отчетливо проявился густо-синий просвет чистого неба. Неба, не исчерченного зигзагами вершин! Эрмон шумно и прерывисто выдохнул. Не поворачиваясь, он нащупал все пять рычагов газа и подал их немного вверх. Все так же плавно и неторопливо корабль увеличил скорость. Ларкаан налег на вертикальный руль, резкий порыв ветра попытался прижать «Даамир», но увеличение скорости позволило удержаться на высоте. Через несколько минут гиганты, между которыми Маттер искал проход, полностью исчезли из поля зрения. Впереди стояла безмятежная глубокая синь, и лишь внизу подпирали ее темно-зеленые вершины, поднимающиеся из тьмы долин и ущелий. Перед «Даамиром» на многие сотни лонов открывалась западная часть хребта Анкритта, опускающаяся потом в жаркие влажные джунгли Равнины Мертвых Городов. – Рули на спуск тридцать градусов! Маттер оставил наконец рулевого и прошел в заднюю часть рубки, где сидели, вытянув шеи и даже забыв про холод, Инго с Элидой. Несмотря на бледность, вид у обоих был самый взбудораженный. – Мы прошли?! – загудел Инго, не снимая маски. – Это все? Горы были так близко, что я… – Впереди западные отроги хребта, – успокаивающе проговорил Маттер. – Мы быстро снижаемся, скоро можно будет снять маски. И, я так полагаю, самое время позавтракать! Наверное, госпожа Элида тоже проголодалась? – Я даже и не думала об этом. – Женщина опустила свою маску и изобразила на лице мужественную улыбку. – Признаться, все это было довольно странно. Я… я не воспринимала картину за бортом в качестве реальности. Мне чудилось, что все это происходит не со мной и не сейчас. – Так бывает даже с опытными воздухоплавателями, – кивнул князь. – Если честно, для меня приключения в горах – не самый частый опыт. Обычно я стараюсь любые горы обходить как можно дальше. Но здесь у нас не было других вариантов. А подняться еще выше я попросту боялся. Одно дело обходить бурю над океаном, там обледенение не так страшно, и совсем другое – остановка двигателей над горами! Пока нам везет с ветрами, однако что будет дальше, не сможет сказать никто на свете. – Представляю себе, что творилось бы здесь в дурную погоду, – заметил Инго. – Подумать страшно… – Тогда переход оказался бы невозможен, – отрезал Маттер. – Что ж, идемте завтракать! Господин Инго, прихватите с собой госпожу Влиру. Она наверняка не ела ничего с самого подъема. – Как будто кто-то ел… – задумчиво пробормотал принц, пробираясь по рубке вперед. Васко, поднятый по тревоге вместе со всеми остальными, просидел все это время в каюте командира, замотанный в толстое пальто на меху. Увидев входящего Маттера, старый слуга просиял и облегченно вздохнул: – Наконец-то мы идем вниз, ваша милость! – Все прошло как нельзя лучше, – улыбнулся Маттер. – Ну, а теперь нам пора перекусить. – Велите принести завтрак на четверых? – На пятерых, найди мне Хаддена. Насколько я понимаю, его место с такелажниками в хвосте. И себя не забудь, разумеется! Облегченно сняв пальто – на борту было холодно, но уже не настолько, чтобы трястись от мороза, – Васко ушел. Маттер тем временем указал гостям на легкие складные кресла и достал из шкафа кувшин с вином: – На борту у нас «сухой закон», но по такому случаю, как сегодня, его можно немножко нарушить. Греха я в том не вижу… Но погодите, что скажет госпожа Влира? – Я скажу, что не откажусь попробовать этот напиток, тем более господину князю прекрасно известно, что батюшка мой, господин Кэноэ, сам готовит вина из ягод с высоким содержанием сахара. – Более того, однажды он угощал меня вином собственной работы. Н-да, было дело! Ну что ж… скоро Васко принесет нам закуску, и мы сможем хоть чуть-чуть передохнуть. Пеллийцы, дорогая Влира, – большие трудяги, но в то же время никогда не упускают возможности освежиться стаканчиком доброго винца, а то и чего покрепче. – Вино – неотъемлемая часть пеллийской культуры, – многозначительно произнес Инго. – О вине издавна слагали песни, да что там песни, целые поэмы посвящались вину и дружескому застолью. При этом попрошу заметить: найти в Пеллии горького пьяницу – та еще задачка. В отличие от многих других народов, пеллиец всегда пьет в меру, и уж никогда вино не мешает ему в делах. – М-мм, да, – Маттер, пораженный неожиданной тирадой принца, поставил нераскупоренный кувшин на стол и посмотрел на Инго сверху вниз. – Признаться, в данном контексте я пеллийскую культуру не рассматривал еще никогда. Но то, что в Пеллии вино присутствует везде и всегда, – это да, это факт. В свое время я был изрядно огорошен этим обстоятельством. Впрочем, я родился в довольно холодном краю, где винные ягоды если и вызревают, то все равно содержат в себе слишком мало сахара. Поэтому вина у нас были довольно дороги, а простой народ предпочитал мутное пиво, от которого быстро портится желудок… Скоро вернулся Васко, сопровождаемый Хадденом, который помогал ему нести специальные корзинки с подносами. Васко ловко развернул складной стол, установил его ножки в углубления в полу и принялся расставлять тарелки. Завтрак был довольно скромным – копченая курица с тушеными овощами и сладкое печенье на десерт, однако все изголодались настолько, что потянулись к еде, забыв про всякий этикет. – Да помилуют меня боги, но так я не мерз еще никогда в жизни, – со смехом рассказывал Хадден. – Хорошо хоть, в хвостовом отсеке такелажников ниоткуда не дует!.. а плохо то, что там нет ни одного окошка. Ну да делать нечего! – Может, оно и к лучшему, господин Джеш, – заметил в ответ Инго, отрезая для Влиры крохотные кусочки куриной грудки. – Мы вот, сидя в рубке, успели даже испугаться. Особенно когда корабль шел между гор, а горы были – просто вот так! – И он указал рукой. – Хотя умом я, конечно, понимал, что это – некоторая иллюзия и на самом деле «Даамиру» вполне хватит места, чтобы протиснуться. – Шутки шутками, а проход был крайне рискованным, – перебил его Маттер, разливая наконец вино по маленьким стаканчикам. – Я все время смотрел на облака вперед. Клянусь вам, если бы я увидел хоть намек на сильный ветер, то отдал бы приказ разворачиваться. – А потом? – удивился Инго. – Подниматься севернее и искать проход там. Или ждать погоды в восточной части хребта. Может быть, я даже рискнул бы прорваться на предельной скорости поверху. Но играть с ветром – нет, это не мои игры. Сколько людей погибло, отдавшись на милость богов, и двинулось через шторм в надежде, что корабль выдержит! Увы, мы пока не можем создавать достаточно прочные конструкции. Были идеи сваривать каркас корабля из стали, но он, как тут ни крути, получался слишком тяжелым. У меня есть кое-какие идеи на этот счет, вот только пытаться реализовать их на каком-нибудь небольшом кораблике пока нет ни сил, ни времени. – То есть все-таки каркас из стали? – переспросил принц. – Нет, о стали нам пока нужно забыть. Я хочу заставить обшивку взять на себя хотя бы часть несущих функций. Не знаю, насколько это реально, но довольно прочную фольгу я уже видел. – Она наверняка будет весить больше тканевой обшивки корпуса! – Будет. Но если за счет обшивки мы сможем немного облегчить каркас без потери общей прочности? Браться за такие расчеты пока некому, а сам я вовсе не математик. – Есть другое решение, – вдруг негромко произнесла Влира, и Маттер, тотчас умолкнув, с интересом посмотрел на юную мэнор. – И оно реализуемо в наших условиях? – Может быть. – Влира вытащила из-под своей тарелки бумажную салфетку, подняла руку, и Хадден тотчас протянул ей жирный красный карандаш, который позволял делать отметки даже на металле. – Чтобы получить высокую прочность при минимальном весе, можно создать многослойную сотовую структуру… Берем два очень тонких и легких листа металла, а между ними вставляем вот такую сетку… ребро сетки перпендикулярно… так… и вот так. Все это нужно склеить прочным клеем, и тогда вы получите почти невесомый конструкционный материал, способный выдерживать очень большие нагрузки. Разломать такой трехслойный лист будет довольно трудно, сетка меж слоев будет держать намертво. Маттер восхищенно потер лоб. Конструкция выглядела до того простой, что у него перехватило от восторга дыхание. Если из такого «бутерброда» изготовить обшивку и намертво приклепать ее к шпангоутам, корабль не разломает никаким ветром. – Но… клей? У нас нет клея, способного накрепко склеивать металл. – Значит, нужно браться и решать эту проблему! – Влира вернула карандаш хозяину и лукаво облизнула губы. – На вашей планете есть все, что для этого нужно. Все минеральные вещества, позволяющие синтезировать пластические массы и полимерные структуры. Я советовала бы заняться «земляным маслом», из которого вы гоните мазут для топок и смазки трущихся элементов. Из него гораздо больше можно извлечь пользы, чем вы способны сейчас вообразить. Я, увы, не химик, поэтому практической помощи от меня лучше не ждать, но некоторые вещи у нас изучают в обычной школе, где занимаются дети. – Химик? Хм… Как раз гениальные химики у меня есть, можно сказать, под рукой. Будем пробовать, госпожа моя. Спасибо вам за эту идею, она проста настолько, что мне даже стало обидно. – Она не проста, – резко дернула плечом Влира. – Вовсе не проста! Но в ней много возможностей… Впрочем, мне кажется, что весовая ошибка вероятна и в этом случае. Нужны тщательные расчеты прочности каркаса и, понятное дело, более мощные моторы. Конечно, это задача не для одного человека… Резкий стук в дверь оборвал юную мэнор на полуслове. Маттер вскинулся, кивком приказывая Хаддену открыть. В тесном коридорчике стоял штурман Анци: – Ваша милость, командир! Господин Эрмон срочно просит вас в рубку. – Что случилось?! – Под нами бой, и нас уже обстреляли!.. Маттер тут же вскочил с места, махнул рукой Хаддену с Инго: – В рубку! Остальным пока быть здесь! Еще не добежав до металлической двери рубки, князь понял, что корабль поворачивает и одновременно гасит скорость реверсом двигателей. Это выглядело до того странно, что Маттер вдруг ощутил, как на лбу у него выступил пот. – Ян, да проклянут меня святители! Что происходит? Эрмон молча указал на левый борт, навигатор стоял сейчас за спиной рулевого, напряженно вглядываясь в приборы на пульте. Маттер выдернул из специального гнезда морской бинокль, глянул через окно вниз. «Даамир» плыл над широкой зеленой долиной, густо заросшей хвойными деревьями. В этой почти сплошной зелени синей ленточкой бежала речка, перекрытая горбатым каменным мостом, а дорога терялась под пышными кронами. На мосту и, по-видимому, вокруг шел довольно серьезный бой. Маттер быстро подкрутил ролики настройки: в синих дымках выстрелов виднелись поваленные набок фургоны, бились в упряжи лошади. Несколько десятков человек, среди которых князь не без удивления разглядел женщин с длинными, почти до пояса, волосами, стреляли, прячась за фурами и камнями на западном берегу. Понять, кто их атакует, было пока сложно, однако пару мгновений спустя Маттер понял, из-за чего Эрмон стал поворачивать корабль. За тремя фургонами на берегу, выставленными в виде арки, прятались, зарываясь в кусты, крохотные фигурки детей. С ними находились трое девушек и юноша в овчинной жилетке, парень держал в руках длинное магазинное ружье с сошками, а девушки за его спиной присели возле открытого патронного ящика. Несколько детей постарше находились тут же, причем все были с пистолетами. – Работорговцы атакуют торговый конвой? – Я хорошо разглядел телеги с клетками там, на прогалине, – прокричал в ответ навигатор. – Клетки довольно крупные, я знаю, для чего они… Видимо, селяне возвращались с какой-то ярмарки, или что тут у них бывает, и возле моста их ждали. – Чем мы им поможем, Ян? Это вообще совершенно не наше дело! – Понятно, что не наше! Но мне подумалось, что ваша милость ненавидит работорговцев до дрожи!.. Или я был не прав? – И к тому же учтите, господин князь, – заговорил вдруг рядом с Маттером Инго, – эти люди, скорее всего, живут где-то совсем рядом с теми самыми монастырями, в которых мы собираемся просить помощи. Отогнать разбойников было бы делом благим во всех смыслах, вам не кажется? – Из вас вырастет изрядный политик, дорогой принц, – не без досады отозвался Маттер. – Хадден! Ты видишь тех, кого нужно выкосить? – Отлично вижу даже без бинокля, ваша милость. Этих оборванцев рыл сорок, и они вполне уверены в победе. Селян гораздо меньше, да и половина уже ранены. Полагаю, нападающим нужны именно дети. Об этом говорит и тот факт, что детей обороняющаяся сторона постаралась спрятать понадежнее. – Прекрасно! Ступай в корму и покажи себя как следует. Сейчас мы довернем так, что цели будут у тебя как на ладони. Анци! Принеси мне сюда пулемет! Хадден молча козырнул и выскочил вместе с младшим штурманом из рубки. Маттер прошел в заднюю ее часть, привычным рывком сбросил стопор и откинул вниз тяжелое стекло в металлической раме, а потом высунулся с биноклем наружу. Эрмон и рулевой разворачивали корабль таким образом, чтобы корма оказалась почти напротив моста ниже по течению реки. Теперь картина происходящего стала для князя более ясной. Очевидно, конвою удалось прорваться на западный берег, но там все же пришлось принимать бой. В том, что внизу сражаются за свою жизнь не торговцы, а, по-видимому, простые жители горных селений, сомнений у Маттера уже не было. Выглядели они довольно бедно, одеты были почти одинаково, да и вооружены кто чем, в основном старыми лавеллерскими винтовками-однозарядками, хотя у двоих мужчин князь разглядел крупнокалиберные штуцеры типа того, что держал паренек, охраняющий малышей. Против нападающей стороны эти люди действительно не имели никаких шансов. Еще несколько минут, и разбойники уложат последних защитников, а потом спокойно свяжут полтора десятка детишек, чтобы загрузить их вместе с легкоранеными взрослыми в клетки на телегах. Звонко клацнула дверь, и появился Анци, несущий пулемет – специальный «Линц», созданный для вооружения воздушных кораблей. На груди у молодого навигатора висели две тяжелые сумки с магазинами. – Давай сюда! Маттер отщелкнул бронзовые клинышки-защелки снизу казенника, надел их на край откинутой рамы, зафиксировал тело пулемета, а потом пригнулся, глядя в прицел. Словно в ответ снизу блеснули два выстрела, направленные вверх. Никакого вреда «Даамиру» эта пальба причинить не могла, однако князь все же отпрянул в сторону. – Песьи дети, – проворчал он. – Теперь, что бы там ни было, я имею полное право на самозащиту… С этими словами Маттер передернул затвор и дал вниз длинную очередь. Инго, стоящий рядом с биноклем в руках, отчетливо увидел, как под деревьями, за которыми прятались работорговцы, взвились фонтанчики земли. Князь поднял голову, внимательно посмотрел вниз, и тут берег реки буквально забурлил разрывами снарядов – это Хадден, добравшийся до кормовой установки, счел угол поворота достаточным и открыл огонь из пушки. Калибр ее был невелик, но все же длинный снаряд нес в себе некоторое количество взрывчатки и крохотных шариков, рвущих все на своем пути. Снова очередь! Пауза… и опять разрывы. – Они прекратили стрельбу и разбегаются! – закричал Инго. – Прячутся в лесу! Я смотрю, господину Джешу кто-то очень ловко меняет обоймы! – Сейчас я им подсыплю! – хищно заявил Маттер, опускаясь к пулемету. Он повернулся почти параллельно борту рубки и начал полосовать короткими очередями деревья, под которыми стояли телеги разбойников. Анци подал новый магазин. Стрелять с левого борта выходило не слишком удобно, но на правом места почти не было из-за столика навигатора и шкафов с картами. – Прекратите огонь! – вдруг завопил Инго. – Не стреляйте, ваша милость! – Что такое?! – Вон, смотрите! Маттер бросил на пол опустевший магазин, поднял голову и понял, что там орет принц и отчего вдруг замолкла кормовая огневая установка. На дороге, зигзагом ползущей по склону западной горы, появились всадники с длинными ружьями в руках. Едва завидев их, обороняющиеся принялись махать руками, кто-то даже вскочил на ноги, подпрыгивая в полном восторге. Пальба уже прекратилась напрочь, разбойники, побросав свои телеги с клетками, вскочили на лошадей и исчезли в лесу. Князь внимательно смотрел вниз и видел задранные в небо головы людей. Теперь, когда смерть отступила, все они с изумлением смотрели на висящий над ними корабль, только что пришедший им на помощь. Чуть подвинув плечо князя, Инго высунулся с биноклем из окна, вздохнул: – Я вижу их глаза, ваша милость… Они не могут понять, что произошло, но, кажется, весьма нам благодарны. Принц помахал рукой, и, к изумлению Маттера, селяне стали бросать в воздух шапки, что-то крича и прыгая на месте. – У жителей гор всегда хорошее зрение, господин князь. Поднимите руку, молю вас! Внизу происходило нечто, показавшееся Маттеру всеобщим помешательством, даже раненые, встав на ноги, махали руками, срывали с себя шапки и разевали рты, указывая на «Даамир». Шевеля удивленно бровями, князь поднял над головой сомкнутые ладони. В ответ полетели шапки, а конные, быстро спускающиеся к реке, принялись палить в небо, впрочем, держа стволы подальше от «Даамира». – Ян, полный газ, и возвращаемся на западный курс, – приказал Маттер, отойдя от окна, где все еще оставался восторженный Инго. – Скоро, я думаю, мы увидим селение, а возможно, и не одно. Дороги северо-западного направления выведут нас к ближайшему монастырю, в этом я уверен. Глава 16 Едва корабль поднялся над горой, что закрывала долину с запада, перед Маттером открылась поразительной красоты картина – широкое плато, давно, по всей видимости, заселенное и расчищенное от лесов. Аккуратные прямоугольнички полей, зеленые луга, на которых пасся скот, небольшие домики, окруженные садами… Жаркая желтая Рамла осталась далеко на востоке, а этот полуизолированный горный район жил своим укладом. Все это поразительно напомнило Маттеру пеллийский Север, еще мало затронутый влиянием промышленной революции последнего столетия. Эрмон приказал рулевому Канни взять к северо-западу. Миновав теплое плато, «Даамир» снова очутился среди заросших извечным лесом гор. Корабль шел медленно, серое, быстро темнеющее к закату небо обещало сильный туман. – Мне кажется, я вижу дорогу! – прокричал вдруг рулевой, оборачиваясь к Маттеру. Вместе с поднявшимся со своего места Эрмоном они встали у окон правого борта. Ян поднял к глазам бинокль, но вскоре пожал плечами: – Где, Канни? Везде сплошной лес! – Что-то вроде скалы, на тридцать… вон же она, ваша милость! Маттер отобрал у навигатора бинокль, отбросил вниз раму и высунулся в холодный поток. Глазастый рулевой оказался прав. Стоило ему найти среди сплошной темной массы леса серый треугольник ледникового валуна, как чуть выше, на склоне, мелькнули неровные плиты. Дорогу эту, судя по всему, строили невообразимо давно. Вероятно, понял князь, каменная нить, протянутая через горы, – еще одно свидетельство трудов тех, кто возвел стены загадочных храмов на равнине к западу от хребта. Миру пастухов и земледельцев, установившемуся здесь после природной катастрофы, такая задача не под силу. Да и… зачем? – Доверни! – крикнул Маттер рулевому, и тот послушно кивнул. Нос корабля подался вправо. Эрмон убрал обороты двигателей до минимума, и вот «Даамир», медленно теряя скорость, проплыл над скалой. Глядя в бинокль, Маттер вполне отчетливо различил на гладкой, свободной от мха плоскости глубоко вырубленные в камне знаки, но какой смысл они несли в себе, понять было невозможно. Правее скалы находился и алтарь: огромная каменная чаша, по краям которой стояли плошки с какой-то едой, обрамленные увядшими цветами. Такая жертва понравилась Маттеру. Злым богам никто не носит символ жизни, им жертвуют только кровь и боль. – Насколько я помню наброски господина Алуфа, первый из монастырей – прямо за этими горами, – пробормотал Маттер. – Ян, ты видишь низинку к северу от нас? Мы идем слишком низко, но мне кажется, что там вполне можно пристать на ночлег. Эрмон покачал головой, размышляя. – Я согласен с решением вашей милости, – сказал он. – Здесь, в горах, темнеет неимоверно быстро. Мы и оглянуться не успеем, как погрузимся во мрак. И, смотрите, над речкой уже туманно… Маттер сам встал к рулям, чтобы ввести корабль в небольшую, уютно закрытую от ветров долину, чем-то напоминающую ему сложенные лодочкой ладони. По мере продвижения становилось все темнее и темнее, так что князь смотрел не столько в лобовые стекла, сколько на картинку проектора Влиры. Когда нос «Даамира» миновал лесистые склоны, запирающие предполагаемое убежище с юга, Маттер приказал отправить по местам швартовочную команду. Эрмон тем временем включил пару мощных прожекторов, управляемых из рубки. В их ярком свете блеснул небольшой ручеек, текущий из каменной расщелины на склоне. Князь внимательно смотрел вперед. До принятия решения еще оставалось время. Выходить отсюда придется курсом строго на север, и хватит ли места для того, чтобы довернуть?.. Безмоторный подъем возможен, но опасен из-за порывов ветра. Наконец Маттер вздохнул и дал реверс двигателей. Качнувшись, «Даамир» начал медленно останавливаться. – Носовые пошли! – крикнул в переговорную трубу Эрмон. – Кормовым готовиться! Якоря зацепились за стволы деревьев внизу, по натянувшимся канатам тотчас же скользнули швартовщики. Слабый ветер немного подталкивал «Даамир» вперед, но Маттер знал, что канаты выдержат нагрузку без всякого труда, а в случае неожиданной бури окрестные горы надежно защитят корабль. – Ваша милость, корабль пришвартован! – Двигатели стоп! Анци, сбегай к Васко и скажи, что мне нужна длинная куртка! Я пойду вниз! И пусть уже готовят ужин. Вместе со слугой в рубку пришла Влира. Одета она была так же тепло, как перед подъемом на высоту, что не могло не вызвать у Маттера короткой улыбки: – Здесь все же не ледник, госпожа моя. Вы хотите подышать воздухом? – Господин Инго замучился читать со мной старинные пьесы… Я чувствую себя виноватой, поэтому решила дать ему отдохнуть. – От него не убудет! Но только учтите, я иду первым, а вы спускаетесь только по моей команде! Эрмон отдраил люк в полу рубки, выбросил в полумрак веревочную лестницу. Холодный воздух гор пахнул хвоей, мхами, а еще – недалеким ручьем. На всякий случай Маттер снял с предохранителя пистолет в кобуре на боку, надел принесенную Васко куртку и скользнул вниз, конец лестницы уже держал кто-то из швартовщиков. Сразу после остановки двигателей Эрмон погасил прожекторы, так что над головой князя светился лишь небольшой желтоватый плафон, встроенный в пол рубки. Аккумуляторные батареи весили много, поэтому при неработающих моторах на «Даамире» выключали практически все лампы, кроме самых необходимых. Для приготовления пищи приходилось запускать вспомогательный моторчик в корме, а тот жрал и так бесценный топливный газ, в общем, на земле корабль как бы дремал, стараясь тратить свои ограниченные ресурсы как можно экономнее. Позади рубки Маттер разглядел господина Дотци, уже спустившегося из другого люка, инженер светил большим ручным фонарем вверх, осматривая короб первого двигателя, который висел у него над головой. – Что там, Дотци? – с тревогой спросил Маттер. – Извольте посмотреть сами, командир. Эта гонка на высоте далась нам не так легко, как я думал… Маттер подбежал к инженеру, задрал голову, но не увидел ничего опасного. Винт не имел никаких повреждений, течи масла тоже вроде бы не было. – Вот. – Дотци поводил лучом по коробу, и Маттер разглядел на черном металле жирную полосу, тянущуюся от среза левой выхлопной трубы двигателя. – Мотористы докладывали мне, что на высоте за нами идет хороший такой шлейф… Я спустился к Алфину, но на тот момент вы уже сбросили тягу, дым пропал, так что я не смог понять, какой движок дымит. По словам Алфина, расход масла находился в пределах нормы, давление тоже, но первый и третий отчетливо недодавали мощности. – Разумеется. Эрмон все время следил за дублирующими приборами, да и сам я ощущал, что моторы тянут как надо. – Нет, тяга на больших оборотах была ниже нормы. Это обогатители, господин князь. Алфин пытался отрегулировать на ходу, но там явно что-то не в порядке. – Только этого нам сейчас не хватало! Да еще здесь, в тысячах лонов от любой пеллийской базы! Что ж, будем ждать утра. – Разумеется. В конце концов, мы возим с собой запчастей столько, что можно собрать еще один мотор… Как рассветет, я возьму Алфина и полезу разбираться. Но мыть капот, – Дотци невесело хмыкнул, снова посветил наверх, – кому-то придется долго и мучительно. Маттер похлопал инженера по плечу, сплюнул и повернулся было, чтобы идти за Влирой, но потом остановился: – Вспомогательный не запускайте. Поужинаем консервами, можно выдать людям по стакану вина. – Вы опасаетесь шума? – Шума, дыма… Мы в совершенно чужих горах, старина, и я не имею ни малейшего понятия, чего здесь можно ждать! Уж лучше есть холодную ветчину, но оставаться при этом в темноте и в тишине. Дотци понимающе кивнул и выключил свой фонарь, а Маттер быстро пошел к рубке. Влира уже явно заждалась команды на спуск, так что тянуть дальше было невежливо. Едва услышав голос князя, миниатюрная мэнор легко скользнула по веревке, не касаясь ногами деревянных ступенек. Маттер подхватил ее, как ребенка, за поясницу, поставил на влажную траву. – Ну как, вам здесь нравится, госпожа моя? Зря вы так тепло оделись! Да, в горах всегда холоднее, чем на равнине, однако мы находимся в субтропическом поясе и сейчас тут лето. – Наверное, днем даже будет жарко, – раздался сверху голос принца. Инго спустился по лестнице, оправил на себе куртку и глубоко вздохнул: – В городах совершенно забываешь про воздух настоящей жизни. Как пахнет лесом! Клянусь святителями, здесь должны водиться грибы! – Я не думаю, что вы разбираетесь в здешних грибах, – фыркнул Маттер. – К тому же рано утром мы с вами поднимемся на дорогу и пойдем в монастырь. По моим прикидкам, идти до него не так уж и долго. – Эй, – раздался резкий крик одного из швартовщиков, стоящего за рубкой, – кто там шляется! Кто идет?! Лязгнул затвор карабина. Маттер стремительно обернулся на звук и увидел скачущий луч электрического фонарика, приближающийся от черного креста кормы. Человек с фонарем остановился и осветил себя: – Это я, Хадден! Не стрелять! – Не делай так больше! – сказал Маттер, смеясь. – Ты спустился по веревке? – Алфин сказал мне, что караулы уже готовятся к выходу, а мне не хотелось снова лазить по коридорам… Я поговорил с ним, потом прошел в кормовую «лунку» и велел парням бросить для меня аварийный трос. – Вам придется выставлять людей для… для ночной стражи? – вдруг вмешалась в разговор Влира. – Конечно, – пожал плечами Маттер. – Мы находимся в совершенно чужом краю, да еще и недавно имели дело с разбойниками. Места здесь опасные, а наш корабль – лакомый кусочек. – Тогда, наверное, пора открыть трюм! У меня есть кое-что очень полезное для вас. – М-мм, вот как? Отлично. Кто-нибудь, позовите Дотци, пусть он открывает трюм! Когда створки раскрылись и вниз сбросили лестницу, Влира живо забралась в слабо освещенное плафонами нутро трюма. Маттер последовал за ней. Юная мэнор вскрыла замки контейнера с защитными генераторами и залезла в него почти целиком. Князь услыхал таинственные шорохи, какое-то клацанье, потом Влира вылезла из контейнера, волоча за собой две серые коробки, – одну большую, почти в два локтя длиной, вторую поменьше. – Давайте я вам помогу! – метнулся к Влире князь. – Да, это слишком тяжело для меня. Это нужно спустить вниз, там я все объясню караульным. Маттер передал обе коробки Хаддену, а сам помог спуститься Влире. Только сейчас он заметил, что на поясе у мэнор появились два длинных цилиндра, которых раньше не было. Едва оказавшись внизу, Влира воткнула эти цилиндры в землю, нажала что-то, и вокруг рубки загорелись ярким, но в то же время мягким светом висящие в воздухе сферические фонарики. – Эрмон, спусти сюда караульных, обе смены! – приказал Маттер. Пока навигатор выполнял распоряжение князя, Влира нагнулась над коробками и откинула крышки. В малой Маттер увидел шесть черных цилиндров, напоминающих сложенную подзорную трубу, а большая оказалась заполнена какими-то странными полупрозрачными шариками с парой тонких ножек. Влира подняла мягкий «поднос» с этими шарами, достала из-под него два десятка плоских коробочек размером с половину мужской ладони. Из корабля тем временем спустились все шестнадцать парней, назначенных в караул. Удивленно переглядываясь, они окружили Влиру и князя. – Очень хорошо! – Мэнор выпрямилась, держа в руках шарик и коробочку, на которой Маттер разглядел небольшую гибкую петлю. – Слушайте меня внимательно, люди. Сейчас я для вас – офицер по вооружениям, обучающий работе с новым оборудованием. Итак, в руке у меня – маяк, – Влира подняла над собой шарик, – который я настроила на приближение человека. Все остальные маяки настроены точно так же. А это, – и она показала коробочку, – приемник сигнала. Маяки нужно расположить вон там, по периметру этих холмов. Если вдруг кто-то решит подобраться к кораблю, маяк «увидит» его и подаст сигнал на все приемники сразу. Приемники тихонько запищат, а в воздухе появятся светящиеся стрелки, указывающие направление опасности. Выключить писк очень просто – слегка дернуть за петельку. Маяки начнут работать через десять минут после того, как вы воткнете ножки с землю. С этим все ясно? – Этот… как его, приемник будет у каждого? – спросил кто-то. – Да, их хватит на всех. Завтра перед вылетом нужно будет собрать маяки, для этого достаточно нажать вот здесь, – Влира сдвинула предохранительную пластинку на приемнике и показала небольшой рычажок, – и все они начнут верещать, так что не промахнетесь. Итак, запомнили, приемник подает сигнал тревоги и четко указывает, какой маяк сработал. Если сработают несколько, значит, и стрелок будет тоже несколько. – Очень удобно, ваша милость… А если появится зверь? – Нет, солдат, они «ловят» только людей, так что об этом волноваться не стоит. Теперь переходим к приборам ночного видения. – Влира достала черный цилиндр, сбросила крышки. – Это – монокуляр, позволяющий четко видеть в темноте. Чтобы никто случайно не выключил прибор, я включу их все сразу. Настройка привычным вам способом: вращаете вот этот ролик. Проектор углов цели и ветра вам не нужен… так… Вот, пробуйте! Влира включила все шесть приборов и передала их воздухоплавателям. Раздалось несколько удивленных возгласов, но через несколько минут все караульные научились пользоваться новой для них техникой. – Два – в верхнее гнездо, один – в кормовую «лунку», и остальные три пусть будут внизу, на земле, – распорядился Маттер. – Смотреть внимательно! Впрочем, вы сами все понимаете не хуже меня. Хадден! Бери вторую смену и лезьте наверх с маяками. Надеюсь, ты понимаешь, как нужно их ставить? – Ножки втыкаются в грунт, – приподнял бровь капитан. – Я, конечно, совершенно не догадываюсь, как это может работать, но меня это, в общем-то, не касается… – Если хотите, я могу попробовать объяснить, – улыбнулась Влира. – Но потом, когда будет время. – Если будет… – пробормотал Хадден и стал собирать людей. * * * Васко поднял Маттера за час до рассвета. – Ночь прошла спокойно, – доложил он, – ветра в долине не было и нет. Господин Инго и капитан Хадден ждут вас в столовой, как мы условились. Господин Эрмон лег спать три часа назад. – Ясно. – Маттер поблагодарил старого слугу кивком и сбросил на пол стеганое одеяло, на борту было тепло, так что залезать в теплую меховую полость, которой он обычно пользовался в полете, не пришлось. В каюте горел только маленький круглый светильник, встроенный в потолок у входа. В его слабом желтом свете тьма за иллюминатором казалась какой-то вязкой, плотной, будто глубоко под водой. – Звезд не видно, – прочитав его взгляд, заметил Васко. – Лун тоже не было… Однако, если вам будет угодно знать, – мои кости говорят о том, что день окажется ясным. – Твоим костям можно верить, как барометру, – хмыкнул Маттер. – Впрочем, мои старые суставы того же мнения… Он пробрался в кухню, где недавно проснувшийся повар вручил ему пиалу с хлебом и холодным мясом, а потом толкнул дверь столовой. Хадден и Инго, оба в кожаных штанах и теплых вязаных кофтах, уплетали маринованные овощи, запивая их консервированным фруктовым отваром из жестяных банок. – Вы спали? – спросил Маттер, ответив на приветствия. – Более чем, – бодро кивнул Инго. – Господин Джеш, как я понимаю, тоже вполне выспался. – Господин Джеш – человек привычный, – осадил его князь, – а вам, юноша, предстоит протопать лонов тридцать по горной дороге. Вы уверены в своих силах? – Не упаду. – На лбу принца появилась упрямая складка. – Но разве монастырь так близко? Ведь мы даже не видели его, так? – Мне остается верить карте, нарисованной Алуфом. А по этой карте мы буквально в двух шагах от него. Именно поэтому я не хотел лететь дальше и выбрал для посадки эту лощинку. Взлетать отсюда будет неудобно, да пускай уж так… Не садиться же нам на виду у монастыря. Там тысячи людей, зачем мне это представление? Нет, в обитель мы с вами явимся пешком, и надеюсь, что там нас примут. Когда небо над восточной грядой из непроглядно-черного стало серо-синим, трое мужчин с рюкзаками спустились по лесенке на мокрую траву. Маттер приветственно поднял руку, прощаясь с караульным, что стоял в двадцати шагах впереди носа «Даамира», и они зашагали на юг, туда, где за соседним холмом лежали каменные плиты древней дороги. Князь шел первым, за ним Инго, а замыкал процессию Хадден, привычно повесивший на плечо короткий пулемет под пистолетный патрон. Это своеобразное оружие появилось в Пеллии уже довольно давно, но армия так и не решилась принять его на вооружение. Генералов пугал жуткий расход боеприпасов, а главное, к слишком компактной машинке никак не удавалось примкнуть штык, без которого пеллийская пехота воевать не умела. Князя Маттера мнение семидесятилетних пехотных гениев не волновало нисколько, поэтому этих пулеметов на борту «Даамира» было два десятка: в случае необходимости экипаж мог выдать просто лавину огня, сметая всех, кто рискнет приблизиться к кораблю. Низовой туман, клочьями висящий над каждой ямкой, заставлял двигаться с преувеличенной аккуратностью. Пару раз под ногами у Маттера предательски срывались камни, но он карабкался вверх с обычной своей невозмутимостью. Наконец князь уцепился рукой за ветку колючего зеленого куста и выбрался на гребень намеченного им холма. Серый утренний свет струился у него из-за спины, вполне ясно освещая ровную ленту дороги, что тянулась от долины к долине, постепенно уходя все выше в горы северо-запада. – Вы, как всегда, оказались правы, наставник, – выдохнул Инго, встав рядом с Маттером. – Мне не оставалось ничего другого. – Маттер снял с пояса флягу, сделал глоток и протянул ее принцу: – Теперь нам будет легче. Путники направились вниз. Не удержавшись, Инго первым выбежал на серые плиты, опустился на колено, рассматривая вытертый водой и ветром камень. – Просто поразительно, – заговорил он, проводя пальцами по стыку. – Камень чрезвычайно тверд, и ощущение у меня такое, будто обрабатывали его машинным способом. И смотрите, смотрите, большинство этих плит до сих пор на своем месте! Некоторые, конечно, немного перекосило, но ни одна даже не треснула. – По всей видимости, эта дорога имела большое значение, – покачал головой Маттер. – Она соединяет западную равнину с горными районами. Возможно, здесь, в горах, шла добыча руды или угля. Нам этого уже не узнать. Идемте, господа мои, путь наш вверх-вниз, но ходу нам часа на четыре или около того. – Насчет дороги не скажу ничего, – хмыкнул Хадден, – но храмы возрастом в три и даже четыре тысячи лет мне видеть приходилось. Правда, было это в жарких пустынях на востоке. – Как я вам завидую, господин Джеш! – Инго вздохнул и закатил глаза. – Ну-у, вот завидовать мне я бы не рекомендовал. Наемник и вправду может увидеть много необычного, но плата за это бывает уж очень высока. Поверьте, вся эта служба в далеких странах обычно совершенно убыточна, если посчитать угробленное здоровье и потерянные годы. Конечно, иногда кому-то выпадает большой куш. Я видел таких ребят. Знаю даже тех, кто сумел распорядиться добычей по уму, обзавелся прибыльным делом и теперь сидит в уютном кабинете, подсчитывая барыши. Вот только мало их, этих везунчиков, ай мало. Зато много таких, чьи кости валяются где-то в желтых пустынях без молитвы и погребения. Стоила ли эта романтика безвестной смерти? Не знаю… – Смените тему! – с раздражением приказал Маттер и полез в карман за трубкой. – Не хочу слышать о таких вещах в этих старых горах. Уж лучше пусть господин Инго расскажет нам о своих, э-ээ, театральных похождениях. А, кстати! Хорошо, что я вспомнил… Как ваши дела с госпожой Влирой? Мне отчего-то кажется, что ее интерес к пеллийской драматургии продиктован не только желанием изучить язык. Принц озадаченно засопел. Говорить при князе о своих привязанностях он считал невозможным, а что до Влиры… При всей ее деликатности Инго иногда чувствовал себя необразованным и совершенно неотесанным болваном, уж таковы бывали вопросы, на которые ему приходилось отвечать. – Я, эм-м… Я, ваша милость, пришел к выводу, что госпожа Влира хорошо знакома с литературной традицией своего мира. И эта традиция, к горести моей, значительно старше нашей. Многие сюжеты, считающиеся у нас классическими, обыграны у них в несколько ином ключе, с использованием невероятно широкой палитры изобразительных средств, да и эмоции расы мэнор… они слишком похожи на наши собственные, а значит, интерпретация пеллийских классиков требует от меня ловкости, которая… – Тут Инго вконец запутался, выругался про себя и горько вздохнул: – В общем, мне нелегко, ваша милость. – Гм! – Князь Маттер пыхнул трубкой, посмотрел на вершину очередного холма, за которым парили в быстро светлеющем небе синие лесистые вершины. – А я и не предполагал, что вам будет легко, господин мой принц. Вы будете учиться, Инго, и учиться прилежно, Влира способна научить вас многому, и главное, что вы сможете вынести из невинных своих чтений, – это понимание невероятной широты мира, нас окружающего. Есть, правда, еще один нюанс. По мнению ее достопочтенного папаши, господина Кэноэ, Влира слишком переусердствовала с науками и пропустила «возраст влюбленности», весьма важный для мэнор. У них с этим сложно. В старые девы вам ее записывать не следует, это я могу сказать со всей уверенностью, но что-то она в своей жизни упустила и теперь пытается наверстать. Так что будьте для нее деликатным проводником в той же драматургии, которая так волнует ее. В ответ Инго тяжко выдохнул и поправил рюкзак за плечами. Госпожа Влира, как принц уже успел убедиться, была лишена какого-либо целомудрия вообще, рассуждая об отношениях мужчины и женщины с поразительной для Инго простотой. Старинные пеллийские пьесы, сюжет которых составляли истории трагической любви, родовой мести и десятилетий Династических войн, она впитывала с жадностью губки, но при этом, комментируя, умудрялась находить решения куда более простые и логичные, и тогда драма начинала рассыпаться, как замок из песка… Тысячи и тысячи постановок, от кое-как оструганных досок в провинциальном городке до тончайших лаков королевских сцен, миллионы и миллионы зрителей, актерские, наконец, династии, где нюансы походки главного героя передавались из поколения в поколение, – все это разваливалось в наивной улыбке крохотного существа, задающего один-единственный вопрос: «Но зачем женщина отказывает любящему?» – и Инго, принц Пеллийский, валился вместе с сюжетом, испытывая при этом страстное желание рвать на себе волосы. Что с этим делать, принц Инго не знал. Сильный ветер, задувший над горами востока, вдруг развеял тучи. Маттер не сразу увидел солнечные блики у себя под ногами, а увидев, остановился и повернул голову. – Скоро станет жарко, – заметил он. – Ну-ка, прибавьте шагу, мужчины! Вон за той горой нас наверняка ждет долинка с ручейком и тенистой рощицей, где можно будет сделать небольшой привал. Маленький отряд пошел быстрее. Дорога перевалила через очередной холм, нырнула вниз, и вскоре князь махнул рукой, приказывая сворачивать в сторону. Сине-зеленая лощина, где они оказались, выглядела именно так, как было предсказано, здесь имелась и рощица, и веселый ручей, с тихим звоном несущийся по своему каменному ложу. – Прикажете разжечь костер? – деловито поинтересовался Хадден, сбросив с плеч рюкзак. – Я надеюсь, что горячим нас накормят в монастыре, – улыбнулся Маттер. – У тебя должна быть отличная ветчина от «Хатчи и внук» – это лучшие фермерские консервы, которые можно найти в столице. – Да, стюард Луфти сам загружал мой рюкзак. Хадден вытащил три жестянки с припаянными ключиками, ловко вскрыл их и поставил на кусок брезента, который достал из своего рюкзака Инго. Пока принц распаковывал укутанный в полотно хлеб, Маттер выставил кувшин вина и снова принялся набивать трубку. – Иногда бывает так, – вздохнул Инго, закончив нарезать хлеб, – что мне до смерти хочется иметь домик вот в таких горах, подальше ото всех. Просто радоваться каждому утру, провожать каждый закат. Но для меня это невозможно, увы. – Это очень быстро надоедает, – хмыкнул Хадден. – Даже при наличии большого и постоянного дохода. Ваша милость просто незнакома с жизнью провинциального дворянства. – Та часть пеллийского дворянства, которая ищет себя в науке, в торговле, в делах общества, скуки не ведает, – с ухмылкой перебил его Маттер. – И я вот другого дворянства и не видел. А что касается родовитых обормотов, предпочитающих сидеть под отчей кровлей до самой смерти, лишь бы не видеть реальной жизни, так их проблемы меня не касаются. Я о них слышал и читал. Этому жалкому роду-племени посвящены тысячи томов, целая «дворянская литература». Но разве они двигают мир вперед? Они шевелят пустотой, и больше ничего. Пустотой! Князь встал, густо пыхнул трубкой и помотал в раздражении головой. – Мы прошли едва половину дороги, – сказал он. – Неизвестно, сколько времени придется потратить в монастыре. Доедайте, и в путь. Теперь нам долго вверх!.. Идти по ровным, кое-где лишь просевшим каменным плитам было гораздо веселее, чем карабкаться по заросшим склонам. Солнце то и дело выползало из-за туч, обещая в скором времени теплый день. Маттер иногда поднимал голову вверх, оценивая взглядом опытного воздухоплавателя ветер на высоте. Васко был прав – сегодня туманное утро уступит место жаре. Пару раз Маттер незаметно оглянулся на Инго, но принц шел в пяти шагах позади него, дыша ровно и спокойно, без каких-либо признаков усталости. Его безмятежное лицо заставило князя поверить, что парень и впрямь вполне вынослив, невзирая на излишнюю плотность в талии. Хадден, который нес самую тяжелую ношу, двигался совершенно легко. Губы его то и дело начинали тихонько насвистывать какие-то мелодии, но глаза опытного солдата постоянно скользили по зеленой хвое вдоль дороги, отыскивая возможные признаки опасности. Дорога давала время подумать, а тревожных мыслей Маттеру хватало с избытком… Сейчас, в этих диковатых горах, его миссия, которую он сам взвалил на себя, стала вдруг казаться совершенно невыполнимой. Влира должна привезти неведомого чужака живым – об этом прямо писал в своем письме господин Кэноэ, и для решения этой задачи Лига готова рискнуть многим. Юная мэнор наверняка уже имела опыт участия в каких-то тайных и опасных делах, в противном случае Итто не предложил бы Маттеру ее кандидатуру. Игра тут была тонкой: на участие в деле какого-нибудь серьезного вояки из тех же, к примеру, виртайцев, Маттер не согласился бы никогда, однако на Торге оказалась Влира, так что Итто всего лишь оставалось ухватиться за эту ниточку. Ее, безусловно, готовили к этому делу, и знает она куда больше, чем говорит. Значит, всему свой черед… Но как хотя бы подобраться к господину нашему Повелителю и остаться при этом живыми? Кто он, какой расы его кровь? Какими возможностями обладает? Судя по тому, что он находится на этой планете уже больше двадцати лет, ресурс его невелик, а в области информации и подавно. Сам он путешествовать по планете не может, поэтому создал нечто вроде секты, представляясь для убогих божеством, способным карать и миловать. И тут же, если поиск «имени Секех» так важен, почему Повелитель настолько слаб? Почему он, скорее всего, один? И не может ли оказаться так, что энергичная и веселая Влира заранее знает ответы на некоторые из этих вопросов?.. Глава 17 Зубчатая башня появилась над верхушками деревьев неожиданно. Вот только что впереди расстилалась сплошная синь хвои, как вдруг шаг, два – и пологий спуск открывает огромную долину, в глубине которой торчит одиноким перстом молельный шпиль из темно-красного кирипича, утыканный какими-то клыкастыми шипами, будто хвост мифического дракона. – Кажется, пришли, – устало произнес Инго. Маттер остановился, смерил юношу изучающим взглядом. Принц был немного бледен, но держался хорошо, намного лучше, чем предполагал князь. – Скоро отдохнем, – буркнул Маттер и снова зашагал по дороге. Через полсотни шагов в просветах между деревьями появилась и стена, низкая, изгрызенная веками. Затворники, судя по всему, не очень-то заботились о внешнем виде древней обители, а может, были слишком бедны, чтобы думать о таких вещах. Левее края стены Маттер разглядел низенькие строения с крышами из деревянных плашек, за которыми виднелись то ли хлева, то ли еще что, рядом стояли стога сена для животных. Из-за его спины вдруг раздался тихий свист. Маттер обернулся и встретился глазами с Хадденом. – Стража, – едва слышно произнес тот. – Трое, вооруженные ружьями, в сорока шагах. Два справа, один слева. – Левого я не заметил, – покачал головой князь. – Идем, нам тут некого бояться. Стражники, видимо, поняли, о чем говорят между собой таинственные чужестранцы на дороге. Двое мужчин выступили из-за деревьев, третий остался на месте, готовый в случае нужды подать сигнал тревоги для обитателей монастыря. Парни выглядели сущими оборванцами, но вооружены были на удивление серьезно – почти новыми десятизарядками из Ла-Велле. Такая винтовка в добрых руках снимала человека на очень приличной дистанции. Маттер приветственно поднял над головой руки и медленно пошел вперед. Инго и Хадден остались сзади, приняв при том самый дружелюбный вид, впрочем, на бородатых ребят с винтовками их улыбки не подействовали. Остановившись в десяти шагах, Маттер внимательно оглядел стражей монастыря: оба были молоды, но вид имели какой-то заморенный. Темные глаза смотрели настороженно, однако без всякого страха, что немного удивило князя. – Приветствую вас, братья, на этом пути, – медленно произнес князь, изо всех сил стараясь, чтобы его западнорашерский диалект звучал похоже на рамлани. – Я несу письма из южной столицы, написанные господином Алуфом, имя которого вы, наверное, слышали не раз. На бледных лицах стражей появилось совершенно детское изумление, один из них даже опустил ствол своей винтовки и недоуменно захлопал глазами. – Ты знаешь купца Алуфа?! – Да, мы недавно познакомились с ним. Я могу показать его письма… – Постой. – Второй юноша, видом постарше своего напарника, провел по воздуху растопыренной ладонью, прерывая князя. – Ты – с воздушного корабля, который летал над горами? – Да, это мой корабль. Не спрашивая ничего больше, стражник вдруг коротко поклонился Маттеру, потом достал из кармана ветхого бурого плаща нечто вроде железной дудки. В воздухе раздалась пронзительная трель. – Сейчас тебя и твоих людей отведут к Возвышенному Брату. Ты будешь нашим гостем столько, сколько захочешь. На резкий посвист дудки в монастыре отреагировали очень быстро. В тяжелых, окованных железными полосами воротах открылась калитка, через которую вышли двое мужчин в накидках из темной парусины и высокая стройная женщина, сразу привлекшая внимание Маттера. На вид ей было лет сорок, и по лицу ее, светлому и одновременно властному, можно было понять, что дама эта явно не простых кровей. Как ее занесло сюда, в глухую горную обитель? Мужчины остались чуть позади, а русоволосая женщина приблизилась к Маттеру и остановилась в шаге от него. Некоторое время она пытливо рассматривала лицо князя, потом глаза ее блеснули, и она чуть приподняла уголки губ в загадочной улыбке: – Ты – тот, кто прилетел сюда на воздушном корабле и спас людей из Ларды. – Если ты говоришь о несчастных селянах, на которых напали работорговцы, то это действительно так, – ответил Маттер. – Я приказал обстрелять разбойников, потому что меня предупреждали о том, что горы опасны и тут бесчинствуют банды работорговцев. – Тогда ты и твои спутники – друзья в нашей обители. Идемте со мной, Возвышенный Брат будет рад разделить с вами трапезу. Не говоря более ни слова, незнакомка развернулась и зашагала к воротам. Маттер кивнул Инго и Хаддену, веля следовать за ним. На маленький пулемет, что висел на плече у капитана, стражники посмотрели с опасливым любопытством, но расстаться с оружием никто так и не потребовал. Видимо, друзьям здесь принято было доверять до конца. Пройдя через калитку, Маттер оказался на просторном дворе, местами выложенном камнем, местами присыпанном соломой. Под стеной тянулись огороды с капустой и какими-то круглыми местными плодами ярко-желтого цвета. Каждая грядка была тщательно прополота да еще и отделена от соседней тонкой дощечкой. Откуда-то крепко несло свинарником. То, что издалека он принял за молитвенную башню, строилось явно не для ритуальных целей. Мощная – полсотни локтей в ширину и сотни три в высоту – треугольная конструкция опиралась на двухэтажное основание, занимавшее добрую половину двора. В толстых стенах башни виднелись узкие щели бойниц и странные, на взгляд Маттера, вертикальные цилиндры с крестовидными отверстиями, прикрытыми каменными козырьками. Нигде и никогда он не видел крепостных сооружений в таком стиле, а в том, что перед ним именно элемент какого-то оборонительного комплекса, сомневаться не приходилось. – Кто построил это? – спросил Маттер, когда русоволосая красавица остановилась у тяжелой двери. – Последние, – спокойно ответила она. – Говорят, раньше здесь было несколько таких башен. Вся долина завалена битым кирпичом, так что нашим предкам было из чего строить свои дома и амбары. – Последние?.. – недоуменно переспросил Маттер, но женщина, не удостоив его ответом, без всякого труда открыла дверь и чуть посторонилась, пропуская гостей вперед. Довольно просторный зал освещался через несколько окон, укрепленных железными решетками. Слева, в паре шагов от двери, виднелся дверной проем, прикрытый тяжелой темной тканью. – Сделав знак следовать за ней, женщина отвела ткань в сторону и исчезла. Князь без тени сомнения последовал за ней – от занавеси пахло вареной капустой, так что он даже фыркнул. Вход в комнату располагался прямо напротив окна, через которое светило солнце, поэтому фигуру человека, сидящего под этим окном в высоком кресле, князь сперва разглядел нечетко. Пару мгновений спустя он понял, что перед ним – не старый еще мужчина, с болезненно худым лицом, на котором светились большие черные глаза. Неопрятная седая щетина покрывала впалые щеки, острый нос нависал над маленьким ртом будто клюв хищной птицы. Их провожатая стояла за спинкой кресла и, наклонившись к уху мужчины, что-то быстро-быстро бормотала, иногда взмахивая тонкой рукой. Когда свет позволил Маттеру сфокусировать свой взгляд на хозяине, князь коротко поклонился. Тот, однако, не отреагировал никак. Он, судя по всему, вообще не смотрел на неожиданных гостей, внимательно слушая то, что рассказывала ему русоволосая женщина. Когда она закончила, горбоносый наконец поднял глаза и улыбнулся, показав отличные зубы. – Как вас зовут, друг мой? – спросил он, и Маттер удивился мощи, скрытой в тихом голосе этого человека. – Мое имя вряд ли скажет что-либо вашей святости, – снова поклонился Маттер. – У меня есть письмо от купца Алуфа, с которым вы, без всякого сомнения, знакомы. Письмо объяснит вам все. – Ах, не надо никакой «святости», – отмахнулся Возвышенный Брат. – Это все – для тех несчастных людей, что идут под нашу кровлю, прося защиты от своих страхов. Вы – человек из-за океана, для вас наши беды и горести только туман, так что оставим это… Давайте бумаги. – Он протянул руку, даже прищелкнул требовательно пальцами. – Если Алуф действительно просит меня о чем-то, отказать ему будет трудно. Присядьте, пока я читаю. Маттер сел на низкий диван, обтянутый растрескавшейся кожей, а Хадден с Инго примостились на трехногих стульях у старого темного стола, что стоял посреди комнаты. – Чига! – позвал настоятель, распаковывая конверт из плотной пеллийской бумаги. – Распорядись, чтобы нам подали что-нибудь перекусить. Высокая женщина с готовностью кивнула и скрылась за занавесью. Глаза Возвышенного Брата с необыкновенной быстротой летали по строчкам письма. Маттер уже видел, что перед ним человек образованный и не последнего разбора. Эта великолепная женщина, теперь настоятель… какие силы могли загнать их в это странное место? По мере чтения брови настоятеля поднимались все выше. В конце концов он даже хмыкнул пару раз от удивления, потом небрежно бросил бумаги на пол за своим креслом и встал на ноги. – Я мог ждать от доброго купца чего угодно, но уж только не этого. Черные глаза впились в Маттера, словно желая прогрызть в нем дыру. Князь в ответ смотрел на Возвышенного Брата с мягкой улыбкой… и от этого зрелища принцу Инго вдруг стало немного не по себе. Он еще ни разу не видел своего наставника в подобных ситуациях, так что эта улыбка, теплая и спокойная, вдруг заставила юношу провести рукой по вспотевшему лбу. Инго не знал, как повел бы себя он сам на месте князя Маттера, однако такая выдержка говорила лучше любых слов. – Вы пересекли океан для того, чтобы познакомиться с тем странным чудовищем, что сидит в полуразрушенном храме и пугает людей, вызывая из бездны древние ужасы? – В некотором роде, – медленно ответил Маттер. – Это самое «чудовище» не просто сидит в храме, оно рассылает людей в разные страны, причем с целями, которые не могут не вызывать беспокойства у властей. Думаю, что к религии все это не имеет ровным счетом никакого отношения. Я хочу знать, что ему надо. Если я сочту его опасным, значит, я его уничтожу. – Уничтожите?! – Возвышенный Брат с сомнением потер переносицу, бросил короткий взгляд на Инго и сонно-неподвижного Хаддена, потом хмыкнул: – Если эта тварь исчезнет, нам тут станет легче. Вот только сил у вас, боюсь, не хватит. Повелитель – уж так он себя называет – умеет напугать даже самых храбрых людей. Впрочем, я, конечно, не знаю, до чего там дошла ваша заокеанская наука, так что все может быть… В комнату вошла Чига, сопровождаемая двумя девушками, которые несли простые деревянные подносы с мисками и плетеными коробами. Маттер увидел вареные овощи, ломти копченой рыбы, пучки зеленого лука и свежевыпеченный хлеб. Сама Чига несла два больших глиняных кувшина, очевидно, с вином. Расставив угощение на столе, девушки покинули обиталище настоятеля, а русоволосая женщина осталась. Не спрашивая разрешения, она придвинула к столу свободный стул и уселась. Возвышенный Брат только улыбнулся в ответ. – Мы живем здесь довольно бедно, в горах жиров не нагуляешь, – сказал он, приглашая гостей к столу. – Но людей в замке много, а это гарантирует хоть какую-то безопасность. В этой части страны власть принадлежит тем, кто имеет силу, а банды с восточных равнин последнее время стали подниматься все выше и выше. – Я видел у ваших парней весьма неплохие винтовки, – вежливо заметил Маттер и взял в руки тяжелый рюкзак Хаддена. – Да, мы заплатили за них немало серебра. – В горах есть серебро? – Древние рудники… Опускаться в них рискованно, но другого выхода нет, серебро – это единственное, чем мы можем торговать с окружающим миром. Маттер выставил на стол с десяток консервных банок, чем вызвал заметное оживление у настоятеля и его прекрасной спутницы. Вместе с банками он достал и вино. Пока Хадден вскрывал своим ножом жестянки, князь сорвал печати и наполнил тонкие серебряные стаканы, что принесла Чига. – Большую часть продовольствия мы выращиваем здесь сами, но многое приходится закупать на равнинах, – проговорил настоятель. – На востоке, – уточнил Маттер. – Разумеется, на востоке! Кто рискнет спускаться на западе? Даже в прежние времена в джунгли ходили только самые отчаянные искатели древностей, а теперь туда если и идут, так только сумасшедшие, которые ищут то ли смерти, то ли таинственных знаний Повелителя. – Я очень мало знаю об этом существе, – скромно улыбнулся Маттер. – Именно поэтому мне и нужна ваша помощь. Настоятель поднял стакан со старым пеллийским вином, понюхал, вежливо кивнул гостям – как видно, тосты здесь были не в ходу, – и выпил. На его узком, аскетически сером лице появилось выражение полного блаженства. – Как вы сказали – существе? – переспросил Возвышенный Брат. – Из ваших слов мне стало ясно, что к роду людскому его причислить трудно. – Пожалуй, да. По крайней мере, те, кому довелось видеть его воочию, с вами согласятся. Чаще всего Повелитель представляется в виде огромного рогатого демона с саблями вместо рук. Иногда его видят гигантским змеем, свернувшимся на древнем алтаре. А бывало так, что голосом его разговаривал жуткий, сводящий с ума светящийся вихрь, свободно перемещающийся на некоторое расстояние. Если бы я верил в существование демонов, то охотно согласился бы с теми, кто утверждает, что Повелитель – один из древних храмовых стражей, разбуженный каким-то катаклизмом. Но, увы, храмы тысячу лет мертвы, и боги, что жили в них, ушли вслед за теми, кто им поклонялся. Видите ли, Последние – то есть люди, населявшие когда-то великую равнину и приморские плоскогорья, – вымерли от каких-то странных болезней, менявших облик человека до неузнаваемости. Существуют рассказы о том, что в глубоких подземельях их храмов навсегда запечатаны силы, эти болезни вызывающие. Но эта версия, – вздохнул настоятель, принимая от Маттера снова наполненный стакан, – объясняет меньше, чем ничего. Люди служат Повелителю отнюдь не просто так. В наше время никто не интересуется фокусниками и не слушает пророков. Повелитель действительно творит чудеса. Он насылает морок, вызывающий у людей жуткий беспричинный страх. Он убивает без всякого оружия… и тут же он способен вылечить смертельно больного и даже поднять на ноги убитого. – И его воспринимают как божество, – задумчиво пробормотал Маттер. – Нет, – вдруг заговорила Чига. – Скорее, он для них – смертный, но смертный, наделенный бесконечной мудростью и могуществом. – Источником этого могущества является старый храм? – быстро повернулся к женщине Маттер. – Что? – Видимо, она не сразу поняла вопрос князя. – Нет, – ответил за Чигу настоятель. – Храм – всего лишь дом для самого Повелителя и узкого круга его приближенных. Источник всех этих чудесных сил непонятен никому, впрочем, я думаю, что мало кто из адептов задавался таким вопросом. После того, что они видят собственными глазами, вопросов уже не задают. – И вы – тоже? – Я?! О, если б я мог влиять хоть на что-то в этом мире! Но я всего лишь молюсь богам, живущим в этих горах, и пытаюсь утешить людей, которые не могут найти себе места от страха. Нас слишком мало здесь, и хотя теплых долин хватает на всех, мы бедны и убоги. А Повелитель только добавляет ужаса, так что многие из тех, кто хотел бы переселиться в наш край, предпочитают оставаться там, на востоке, каждый день рискуя умереть от руки убийцы. Работорговцы забирают их детей, жгут их поля, но все равно равнины представляются им более безопасным местом, чем наши горы. – Неужели слава его распространилась так далеко? – поразился Маттер. – Не вы ли прилетели из-за океана, повидавшись с теми, кто поверил в его власть? Князь вздохнул и развел руками. В глазах Возвышенного Брата появилась какая-то темная горечь, горечь безысходности: – О нем говорят шепотом и только впотьмах. Много бы я дал, чтобы разговоры эти прекратились раз и навсегда! Я сам – беглец в этих горах, а уж Чига… Чига пришла сюда, чуть живая после тех пыток, что выпали на ее долю в Рашеро. Женщина мягко улыбнулась и повернулась к Маттеру: – Насколько я понимаю, вам случалось бывать у меня на родине? – Да, не раз. Я дружил со многими достойными людьми в вашей стране. В год Лиловой Ладьи я привез оружие Илтару и Вилку, но оба они к тому моменту уже пали в крепости на реке Арндар. Их смерть стала большим ударом для меня. – Вы знали самого Илтара?! Это был великий вождь… – Чига смотрела на Маттера изумленно и немного недоверчиво. – Да, и его, и многих других. Я не принимал участия в вашей войне, но помогал бороться с властью монастырских владык. Война виделась мне справедливой, хотя сейчас я понимаю, что результаты, к которым она в итоге привела, вряд ли обрадовали бы идеалистов, стоявших у истоков борьбы. Илтар страстно мечтал о свободе и прогрессе, люди получили свободу, но прогресс оказался никому не нужен. Теперь… теперь мне бывает горько вспоминать о пролитой крови. Чига ответила ему мрачным кивком. Маттеру хотелось спросить, какие обстоятельства заставили ее покинуть родину и обосноваться в этих диких горах, однако он прекрасно понимал, насколько бестактным будет его вопрос. Собственно, после окончания «монастырских войн» в Рашеро происходило много неприятных событий… – Повелитель использует в качестве резиденции храм Крылатых Снов, – произнес Возвышенный Брат, глядя в глаза князя. – Найти его трудно… Это примерно три дня пешего пути от перевала Белый Луч строго на запад. По рассказам тех, кому приходилось бывать в храме, свое название он получил из-за двух пирамид на севере и на востоке, увенчанных каменными крыльями. Возможно, с воздуха вам удастся разглядеть его как следует, но на земле… на земле можно пройти мимо и не заметить, настолько там все заросло. Никаких дорог там нет, с юга и с востока, говорят, топкие низины, абсолютно непроходимые для человека. – Две крылатые пирамиды, – повторил Маттер. – А как мне найти перевал? – День пути отсюда на юго-запад. Ориентир – меловая скала, хорошо заметная хоть снизу, хоть сверху. Сразу за перевалом начинаются две низкие гряды, выводящие на великую равнину. По слухам, в этих горах расположены старинные могильники, привлекающие всяких разбойников: там можно найти золотые чаши и другие древние вещи. Я знал людей, которые не вернулись оттуда… * * * – Если эта тварь намного крупнее человека, то ей действительно трудновато было бы заниматься своими поисками в густонаселенных странах. – Голос Инго заставил Маттера остановиться и повернуться к принцу. Юноша молчал всю дорогу, иногда даже закрывал на время глаза, явно обдумывая что-то. Периодически оборачиваясь, чтобы глянуть, как там его подопечный, Маттер отметил про себя, что беседа в монастыре произвела на Инго неожиданно большое впечатление. «Кажется, – подумал Маттер, – до сегодняшнего утра вся наша экспедиция представлялась ему чем-то вроде увлекательного путешествия за три моря. Теперь же он увидел, насколько все серьезно, и задумался об опасностях, с которыми нам придется столкнуться. Что ж, я и сам когда-то был почти таким же…» – Конечно, – произнес князь с сумрачной усмешкой. – Правда, таких рас я знаю всего несколько, но мир велик. – Но почему сюда не отправили другого? Того, кто смог бы хоть как-то сойти за человека? Тех же мэнор всегда можно представить ребенком… – Отправили? Хм… То есть вы предполагаете, что перед нами – вовсе не авантюрист-одиночка, а некий специалист, прибывший на нашу планету по заданию третьих лиц? – А иначе зачем он торчит тут почти четверть века? – Ради удовольствия. Не устраивает? Показывает фокусы, морочит голову мелким дикарям, которые так смешно пугаются простейших шуток. Нет? – Нет, ваша милость. То, что он ищет с таким упорством, вряд ли нужно ему самому. Здесь какая-то игра, причем игра, возможно, довольно долгая. – Я рад, что вы, господин мой принц, пришли к этой мысли самостоятельно. Ужас в том, что игра эта там. – Маттер поднял вверх руку, а потом сплюнул: – За небесами. А мы в ней – не более чем наемные солдатики. – Но тем не менее вы в эту игру вошли сами, вошли, представляя себе свою будущую роль. Могу я поинтересоваться, зачем? Зачем вы это сделали, наставник? Маттер посмотрел на Хаддена, увидел его все понимающую, немного грустную усмешку и облизнул губы. – Затем, дорогой Инго, что я и есть наемник. Вот только наниматель мой – проклятое чувство долга в отношении множества людей и понимание того, что от долгов моих мне никуда не деться. Так устроен мир мужчины: вся наша жизнь может быть представлена как цепочка долгов, кои платить нам приходится всю свою жизнь. Мои долги велики, потому велик и риск потерять башку. Но раз вы со мной – что уж теперь? – рискнем вместе. – Рискнем, ваша милость, – скривился в беззвучном смехе Хадден. – Ну вы даете. – Инго зябко передернул плечами, но Маттер хорошо видел, что его небольшая речь произвела на принца нужное впечатление. – Хотя, конечно, раз уж все мы теперь вместе, можно и рискнуть. Для начала я предлагаю не делать привала, а идти до самого корабля, благо осталось, как я вижу, недолго. Эх, найти бы еще капельку вина! Тогда я даже мог бы затянуть солдатскую песню! – Не стоит драть глотку в такой величественной тишине. – Маттер хмыкнул и потянул из-под куртки плоскую флягу. – А насчет привала я согласен. Мы, кажется, не голодны? Значит, вперед!.. Идти и впрямь было уже недалеко. Обратная дорога заняла у Маттера и его спутников заметно меньше времени, чем путь наверх, и дело тут было не только в спусках и подъемах. После разговора в монастыре князь ощущал прилив сил, какую-то веселую уверенность в себе. Тяжкие сомнения, так мучившие его совсем недавно, ушли прочь. Иногда князь останавливался на пару секунд, чтобы бросить взгляд на ярко-оранжевое солнце, медленно приближающееся к вершинам запада. Слабый фиолетовый ореол, почти незаметный для глаза жителя равнин, говорил о том, что завтра возможен сильный ветер и даже буря. Идти на запад в таких условиях Маттер не хотел, но сидеть третью ночь на одном и том же месте было неуютно. Разбойники, слегка потрепанные огнем «Даамира», вполне могли собраться с духом и напасть на беззащитный в неподвижности корабль – кто знает, удалось ли приземлиться незаметно? В горах Маттеру всегда казалось, что за ним следят… Уж слишком легко тут спрятаться. С юности познавший восторг бескрайних просторов океана, в горах Маттер ощущал смутную тревогу и беспокойство. Горы давили его, поэтому всю свою жизнь он старался держаться от них как можно дальше. «Свобода – это только воздух, – думал князь, вышагивая по плитам древней дороги, – и только там я чувствую себя по-настоящему уверенно. Хотя в море тянет все равно… Было бы свободное время, построил бы себе небольшую яхту. Но откуда ему взяться, этому времени?» Вскоре показался знакомый холм, за которым высилась покрытая лесом гора, скрывающая «Даамир». Маттер свернул налево, медленно пошел по склону. Дорога осталась у него за спиной, поднявшись на гребень, князь выдохнул и повернул голову, прощаясь с этой серой лентой, уложенной неизвестно кем и неизвестно с какими целями. Дорога была одной из тысяч тайн этого громадного мира, пережившего множество хозяев, – прикосновение к этой тайне будило в князе немало давно забытых чувств. Когда-то – о боги, как давно! – он совсем мальчишкой увидел ослепительное величие окружающего его мира, наполненного забытой историей и ушедшими во тьму драмами. Познание этого мира восторгало его. Теперь Маттер все чаще думал о тех, кто будет открывать этот мир по-своему, не боясь ни бурь, ни расстояний, и завидовал им. – Вот мы и пришли, – произнес Инго, вставая рядом с князем. – Признаться, я сам побаивался этой дороги, но все, кажется, обошлось. Я даже не чувствую себя уставшим. – Вы держались прекрасно, молодой человек, – рассмеялся в ответ Маттер и похлопал принца по плечу. – Так что я снимаю свои сомнения относительно ваших физических кондиций. Хотя уставшим вы себя, конечно, еще почувствуете… Он махнул рукой и заскользил по склону вниз. Через минуту слева, над кронами высоких деревьев, растущих у южного горла лощины, блеснул серебром нос «Даамира». Караульный, что стоял на плоском камне возле левого носового якоря, заметил князя и его спутников. Подняв приветственно руку, парень достал свисток и дал сигнал. Когда Маттер доковылял по предательски гладким камням до корабля, из чрева его уже спускался Ян Эрмон. – Мы боялись, что вы вернетесь уже к ночи, – сказал навигатор. – Дотци собирался отправить несколько человек на тот холм к югу, чтобы они стояли там с факелами. – Это было бы разумно, – кивнул Маттер, – но идти по дороге оказалось совсем не трудно. Что с мотором? Дотци разобрал смесители? – Они ковырялись пять часов… вроде бы все в порядке, по крайней мере, Алфин не смог объяснить, из-за чего плюнуло дымом. Завели, прогрели, погоняли в разных режимах… Сейчас не дымит. – Рев стоял на всю округу… – покачал головой князь. – При том, что ночевать, я думаю, нам придется все еще здесь. До заката осталось совсем немного, а в темноте не сядешь. Эрмон согласно кивнул. Ему тоже не нравилась перспектива торчать на одном и том же месте вторую ночь подряд, однако других вариантов не было, разве что подняться и до утра болтаться туда-сюда, сжигая топливо и привлекая к себе еще больше внимания. – Хорошо!.. Пусть передадут повару, что нам всем нужно как следует перекусить. Госпожа Влира у себя? – Она с госпожой Элидой, насколько я понимаю. Они тут побродили, поискали грибы, но ничего толком не нашли. – С этими грибами лучше не связываться, здесь не Пеллия. Откушаешь грибочков, а потом трое суток летать будешь. Только вот не там, где надо, Ян, ой не там… Глава 18 – Мне очень жаль, что я не смогла пойти вместе с вами, – Влира смешно потерла свой крохотный носик и улыбнулась, – ведь эта дорога – настоящее чудо инженерного искусства! Сколько сил, сколько времени пришлось потратить на то, чтобы проложить ее через эти горы. И только подумайте, несмотря на оползни, лавины и сотни лет, она по-прежнему служит людям! – В нескольких местах дорога покорежена настолько, что почти не видна, – кивнул Маттер. – Но в целом, конечно, да, вы правы, госпожа моя. Видимо, для тех, кто ее строил, постоянный путь через горы, не зависящий от погоды и сезона, имел огромное значение. Между прочим, монастырь, в котором мы побывали, представляет собой оборонительное сооружение, созданное теми же самыми людьми. – Значит, им приходилось с кем-то воевать?.. О, как это интересно! Горы часто полны удивительных сокровищ, о которых большинство людей даже не догадывается. Я не геолог, но мне кажется, что весь этот массив поднялся совсем недавно, причем из ужасающих глубин… Бешеная вулканическая активность на этой планете говорит о том, что с геологической точки зрения она еще молода и ее недра бурлят. – Да, мне случалось видеть два подводных извержения на расстоянии буквально тысячи лонов одно от другого, а это совсем недалеко. Собственно, цивилизация Последних, как их называют здесь, – та цивилизация, что построила и дорогу, и храмы на равнине, – погибла именно в результате какого-то подводного катаклизма. Океан поднялся и смыл огромную полосу берега, я думаю, что именно там, в этой приморской зоне, находились их главные города, обеспечивавшие торговлю и промыслы. После внезапной гибели этих городов все закончилось довольно быстро… – Такое происходило и с нами, – Элида, сидевшая рядом с Маттером, грустно покачала головой, – хотя и в меньших, как я понимаю, масштабах. Южные острова видели страшные атаки моря, сносившие все на своем пути. – В горах были серебряные рудники, – пробурчал Инго, которому ужасно не нравилось слушать про всяческие катастрофы. – Вот ради серебра и строили эту дорогу. И крепости, понятное дело, тоже. Они ужинали вчетвером, поскольку Хадден, сославшись на необходимость быть на посту в ночь, ушел спать. Вспомогательный двигатель по-прежнему не запускали, но запас разнообразных консервов, взятый на борт, позволял пока не переживать по этому поводу. Васко вскрыл банки с копченой рыбой, языки в желе и маринованные овощи. Инго, на которого, как, впрочем, и следовало ожидать, после его возвращения на борт навалилась невыносимая усталость, страдал от мысли, что ему опять придется сидеть вечером с Влирой за очередной книгой. Дело быстро шло к темноте… Впервые за очень долгое время принц чувствовал себя усталым настолько, что даже кусок не лез ему в глотку. – С вами что-то не так. – Маттер вытер губы бумажной салфеткой, отложил вилку и внимательно посмотрел на юношу. – Мне кажется, господин мой принц, вы только о том и думаете, чтобы выбраться на воздух. – Вы как всегда правы, наставник, – облегченно выдохнул Инго. – Мне действительно хотелось бы пройтись перед сном. – А мне ужасно хочется курить. – С этими словами князь встал и посмотрел на Влиру с Элидой, которые давно уже сидели с пустыми тарелками. – Предлагаю всем спуститься вниз, день был жарким, так что похолодает только часа через два. – Мне кажется, я опять объелась, – грустно заявила Влира. – И я не знаю, к чему все это приведет. – О-о-о, как мне знакомы эти дамские сомнения! Идемте, на свежем воздухе пища переваривается не в пример лучше. С этими словами князь подал Элиде легкий плащ и распахнул дверь каюты. За переборкой слева тихонько сопел в своем закутке спящий Васко, хорошо исполнявший свои многочисленные обязанности. Старый слуга использовал для сна любую удобную минуту. Маттер знал, что, когда он вернется, на столе не останется ни малейшего следа недавней трапезы. Под черным брюхом «Даамира» царил уже глубокий сумрак, свойственный горным долинам. Звезд еще не было, но вечерняя луна, поднявшись на юге, светила ясным голубоватым серпиком. Маттер спустился по лесенке первым, помог Элиде, а Влира, как всегда, играючи скользнула вниз, не касаясь ногами деревянных ступенек. – Господин наш Джеш рассказывал мне, что в горах пеллийского Севера каждый приличный мальчишка знает десятки баллад из той эпохи, когда никто не выходил из дома без меча, – заговорил Инго, немного ежась от прохладного ветра. – Но те горы полны жизни, а вот здесь мне действительно не по себе. – Сегодня около полудня караульные видели довольно крупную шестиногую тварь, – сказала Элида, – вон там, на восточном склоне. Нечто мохнатое, длинное и совершенно бесстрашное. Зверя не испугал запах горелого масла, которым тут воняло все вокруг, он побродил по склону, понюхал воздух, потом исчез одним скачком. – Зато здесь пахнет давно немытыми людьми, – скривился Маттер. – А запахи техники пока еще не связаны в его мозгу с опасностью, вот и все. Проклятье, караульным надо как следует смотреть друг за другом. Не хватало еще мне потерять кого-нибудь из-за нападения хищника! Это будет позором! Влира, спустившаяся по лесенке последней, увлекла Инго под разлапистые ветви огромного дерева в полусотне шагов от левого борта и, опустившись на колени, принялась разгребать сухие иголки, показывая принцу какой-то яркий цветок, едва пробившийся на свет. – Мне кажется, монастырь произвел на вас сильное впечатление, – заговорила Элида, – вы вернулись из своего похода с каким-то… каким-то другим лицом. Маттер глубоко затянулся и немного помолчал. – Я увидел людей, которых трудно назвать счастливыми, – ответил он. – Они живут в опасном, пустом мире, и в нем неоткуда ждать помощи. Эти горы – их выбор просто потому, что на равнине к востоку все еще хуже. Здесь нет власти князя, да и вообще князь Рамлы слишком беден, у него слишком мало солдат, чтобы контролировать хоть что-то, кроме берегов великой реки, которую мы с вами видели. Здешние горцы сами избирают себе вождей и сами защищают свои долины. Но, опять-таки, их слишком мало… Хотя я готов поклясться, что земли здешние плодороднее нашего Севера и уж тем более – горных районов Ханонго, где кипит жизнь и торговля. Да, здешние жители все еще выгрызают кое-какое серебро из древних рудников, чтобы покупать себе хотя бы оружие. Но их действительно так мало! Вспомните, сколько времени вы провели в рубке: много селений вы видели в тех долинах, над которыми мы шли? Увы, нет. А ведь это субтропики, пояс, соответствующий нашему Верхнему Югу. – Только в отличие от Юга здесь не бывает засух, – с улыбкой перебила его Элида. – Да, основы агрономии мне преподавали так же, как прочим, ведь у нас «девица из приличной семьи» должна знать и уметь совершенно все. Я видела поля, над которыми мы пролетали. Они сеют злаки, они сеют бобовые и что-то еще, сугубо местное. У них хватает скота. Но вы правы, в целом эти горы почти безлюдны… Элида хотела добавить что-то еще, но замолкла, так и не раскрыв рта. Она смотрела на Влиру, а та, резко выскочив из-под дерева, отчаянно махала руками. – Тревога! – Тонкий голосок мэнор слился с писком на поясе у караульного, стоявшего под носом корабля. – Восток! – крикнул караульный. – Пять стрелок! Тревога! Тревога, ваша милость! – Двигатели!!! – заорал Маттер в открытый люк над головой, он знал, что его услышат. – Швартовщиков вниз! Пулеметы! Пулеметы сюда! Зубчатый контур востока, уже черный внизу, все еще явственно выделялся на фоне густо-синего неба. Караульный подбежал к командиру, не дожидаясь приказа. Матер схватил из его рук монокуляр ночного видения, поднял голову. Резко свистели стартеры, один за другим «схватывали» двигатели, запускаемые Эрмоном. Из люка полетели вниз сразу пять легких пулеметов, следом за ними упали сумки с магазинами. Маттер хватал их по очереди, примыкал короткий магазин на двадцать патронов и бросал себе под ноги. Восточный склон вспыхнул несколькими искорками винтовочных выстрелов, грохнул хлопками. – Поднимайте корабль! Корабль в воздух!! Это приказ! Носовые швартовщики уже были на земле. Накинув на канаты силовые блоки, они стремительно вращали рукояти редукторов, подтягивая гигантский «Даамир» таким образом, чтобы образовать слабину и освободить якоря. Эрмон тем временем дал газ. С глухим рокотом замкнулись центробежные барабаны, и вот воздух наполнился гулом винтов. Поворотные короба тотчас же провернулись на осях, работающие на реверс винты потащили тело корабля вниз, к земле, чтобы упростить работу изнемогающих от усилий швартовщиков. Едва якоря отошли от толстых древесных стволов, швартовщики ринулись вверх по канатам, блоки, повисшие под носом и кормой, втягивали отдельно. Приподняв корму, рыча моторами, «Даамир» стремительно уходил вверх. Элида, Инго и подбежавшие караульные полосовали восточный склон короткими очередями, выбивая иногда искры из камня. – Гребень! – крикнул Маттер, рассмотревший наконец в свой прибор нападающих. – Они сидят по самому гребню, чуть к югу! Чуть к югу, шагов двадцать от нас! Их было много, как минимум человек тридцать. Прибор ночного видения давал поразительно четкую картинку, правда, с отливом в нежно-зеленый, но к этому Маттер привык сразу же. Разбойники, явно не ожидавшие, что их обнаружат еще до того, как банда займет удобные для стрельбы по кораблю позиции, находились в явном замешательстве. Человек пять неприцельно лупили по низине, а остальные старались спрятаться за камнями и низкорослыми деревьями. Инго и караульные, разглядев наконец редкие вспышки выстрелов – видимо, суматоха помешала им сделать это сразу же, – перенесли огонь на гребень, и почти сразу же до слуха Маттера донесся чей-то протяжный крик. Князь обеспокоенно поискал глазами Влиру и нашел ее за большим валуном под деревом в полусотне шагов. Рядом с юной мэнор сидела Элида, не забывшая прихватить свой короткий пулемет. – Бейте по самому гребню! – Маттер наклонился к Инго, хлопнул его по плечу и заорал ему прямо в ухо: – Они на гребне и частично – за ним! Бейте по контуру! Принц быстро кивнул и снова поднял оружие. Боеприпасов из корабля сбросили совсем немного, так что все стреляли короткими, экономными очередями. Маттер видел, как двое бандитов, сидевшие за кустом плечо к плечу, одновременно взмахнули руками и покатились вниз по склону. Еще несколько уже получили ранения и теперь отползали назад, стараясь скрыться на противоположной стороне горы. – Меняем позицию! – приказал Маттер, когда над головой у него взвизгнула пуля. – Вон туда! Шагах в тридцати к югу, на берегу ручья, громоздились три покрытых мхом камня – след давно прошедшего здесь ледника. Повторять распоряжение князю не пришлось, схватив уже почти пустые сумки с магазинами, Инго и остальные резво метнулись к ручью. Маттер пока оставался на месте. Он слышал, как где-то на западе «Даамир» закончил разворот и теперь приближается к их лощине. Князь достал из поясной сумки небольшой фонарь, положил его на траву линзой вверх и стал ждать. Когда черный контур корабля появился над горами с запада, в небо ударил яркий желтый луч. Через несколько секунд по фонарю начали стрелять, но дело уже было сделано. Трижды моргнули зеленые огоньки в нижней части рубки, а потом полыхнул огонь полутора десятков стволов. Видимо, Эрмон велел стащить в рубку почти все переносные пулеметы «Даамира». В треск специальных воздушных скорострелок тяжким уханьем вплетались голоса двух крупнокалиберных. Присев за деревом, Маттер с наслаждением смотрел, как летят во все стороны комья земли, перемешанные с человеческой плотью. Не понимая, что из рубки корабля они видны как на ладони, бандиты пытались бежать, но тут же падали, скошенные шквальным огнем. Стрельба продолжалась недолго. Пулеметы стихли, и «Даамир» медленно поплыл над вершиной горы. Маттер, внимательно осмотрев гребень горы, не увидел там никого из живых, только залитые кровью трупы лежали на изрытой пулями земле. – Там кто-то орет! – Маттер обернулся на голос Инго и увидел, что тот показывает рукой на небольшую рощицу в полусотне шагов на восток. – Наверное, раненый!.. – Возьми ребят и притащите его сюда! Мне будет интересно побеседовать с одним из этих ублюдков. Эрмон заглушил двигатели, кроме третьего и четвертого, и переключил винты на реверс. «Даамир» снижался, одновременно гася скорость. Высота уже была локтей пятьдесят, когда из носовой части выстрелили якоря. Вот корабль остановился совсем, опустившись еще ниже, в днище рубки прорезался световой контур люка. – Влира, Элида! – Маттер быстро подбежал к валуну, возле которого они стояли. – Готовьтесь подниматься! – А вы? – Пару минут! Скажите Эрмону, чтобы он держал пока корабль на месте. Из рубки упала веревочная лестница, по которой быстро спустились Хадден и Вифти. – С вами все в порядке, господин князь?.. – Все отлично. Помогите… – Мне помогать не надо! – возбужденно пискнула Влира и, едва взявшись крохотной ручкой за ступеньку лестницы, буквально взвилась в воздух, через несколько секунд ее фигурка уже исчезла в люке. Маттер поднес к губам ладонь Элиды, пропахшую порохом: – Поднимайтесь, госпожа моя. Я скоро присоединюсь к вам. Женщина понимающе склонила голову и встала на лестницу, которую крепко, обеими руками, держал Анци. Инго и караульные приволокли раненого – довольно тощего паренька лет двадцати. Рана у него оказалась чепуховой, так, царапина на плече, но при падении он вывихнул ногу. Едва глянув на него, Хадден нагнулся, взялся за стопу – раздался крик, и все встало на место. Молодой разбойник смотрел волчонком, губы его тряслись, пальцы так и скребли по траве. – Ребята, собирайте маяки, живо! Нам не следует задерживаться! – приказал Маттер, наклоняясь над раненым. – Ну что, паренек, расскажешь, кто ты и откуда? И зачем вы решили напасть на нас? Вы не думали, что мы расстреляем вас, как цыплят? Нет? – Нам нечего бояться в этих горах, – вскинул голову разбойник. – А вы напали на Нуга Бородатого и его людей. Не вы здесь хозяева! Мы берем у сеятелей все, что хотим, и никто нам не может помешать, даже князь со своими солдатами! – А Нугу зачем-то понадобились дети? Нуга торгует людьми, а? По законам этой страны его ждет казнь в железном барабане. Ты видел такую казнь? Мальчишка попытался сесть, однако ботинок Хаддена вдруг припечатал его левую ладонь к земле. Взвыв от боли, разбойник снова упал на спину. – Мне плевать на казни, – пробормотал он, с ненавистью глядя в глаза Маттеру. – Ай, как я в этом не уверен! Вы торгуете детьми, а потом удивляетесь, когда в вас стреляют. – Мы не торгуем детьми! Мы берем детей потому, что они нужны Повелителю! А ему нет никакого дела ни до сеятелей с их вонючими свинарниками, ни до солдат из столицы! Когда Он являет свою мощь, все падают от ужаса! И даже самый… самый храбрый воин нашего клана не может выдержать Лик Вихря, в котором Повелитель является перед теми, кто сомневается в Его силе! Лучше даже не пытаться! Все равно! Все равно не выдержишь! Никто! Никогда! – И часто это с ним бывает? – поинтересовался Маттер, когда парень успокоился и перестал орать. – С кем? – С твоим Повелителем. Часто он устраивает все эти вихри? – Что ты можешь знать о нем? Повелитель испытывает тех, кто идет в поисках Его мощи… И не все, далеко не все выдерживают его испытания. Но испытания – это еще что, а вот гнев Его, о-оо… Никто не может удержаться на ногах, настолько велик бывает ужас. Ты тоже не удержишься! – Я и не собираюсь. Но зачем ему дети? Он их что, жрет? – Жрет? Ха, ему вообще не нужна наша еда. Даже его слуги не знают, что и когда Он ест, и ест ли вообще. А дети, говорят, становятся его учениками, чтобы познать Мудрость с самых юных лет. Но мне это не нужно. Мне не нужно больше того, что я видел. Я и так служу Ему! – Ладно, отпусти его, Хадден. Пусть идет к своим, если там еще кто-то остался. – Вы отпустите его, ваша милость?! – Да. Он все равно ничего не понял, этот тупой дурачок. Рано или поздно его пристрелят селяне или монахи, какая разница, прежний разбойный промысел в этих горах теперь закончится. * * * Около полуночи корабль удалось посадить в двух лонах к югу от перевала с огромной меловой скалой. Хадден расставил маяки, назначил караульных и отправился в верхнее пулеметное гнездо, откуда открывался роскошный вид на окрестные горы, вечерняя луна светила удивительно ярко, заливая все вокруг призрачным, неверным голубоватым сиянием. Проводив его, Маттер попрощался с Ларкааном, который остался дежурить в рубке, а сам отправился спать. Завтрашний день обещал быть ничуть не легче прошедшего, взлетать следовало на рассвете. В темном коридорчике, ведущем к его каюте, князь неожиданно ощутил какое-то шевеление; содрогнувшись от неожиданности, он сунул руку под куртку, где висел пистолет, но из тьмы раздался тихий, едва слышный шепот: – Это я, господин Маттер. Нам нужно поговорить… – Влира, вы?! – зашипел князь. – Да помилуют нас луны! Я мог выстрелить в вас! – Вы не стали бы стрелять в корабле… Это я знаю точно. – Проходите. – Маттер отпер дверь своей каюты и, не зажигая света, прошел в спальню. Там он включил маленький плафончик в изголовье кровати, сел и указал Влире на кресло. Мэнор забралась в кресло с ногами, свернулась на кошачий манер. Глаза ее смотрели без прежнего веселья, скорее с задумчивостью. – Инго сказал мне, что разбойники как-то связаны с тем, кого называют Повелителем. – Влира включила переводящий аппарат и заговорила более уверенно. – Они, как я понял, выполняют некоторые его поручения, – отозвался Маттер, мрачнея. – Сейчас ему зачем-то потребовались дети. Детей, отобранных у местных селян, он держит при себе и даже учит чему-то. Чему и для чего – мне выяснить не удалось, наш пленный не располагал такой информацией. – Мы не знаем, кто он и что он… Есть только догадки, и они нехорошие для всех нас. Те, кто готовил меня к этой миссии, смогли немного прояснить ситуацию с вашими Ловчими. Я говорю «вашими», потому что эта группа занималась странными экспериментами, нигде более не проводившимися. Есть очень отрывочная, фрагментарная информация о том, что когда-то, задолго до появления вашей расы, эта планета служила биологической лабораторией. Не спрашивайте, для кого, я все равно не смогу дать внятный ответ на ваш вопрос. Ловчие искали какие-то следы, оставшиеся после долгой работы над наследственными механизмами живых существ из разных миров, которые были доставлены сюда миллионы лет назад. Они надеялись создать оружие, невидимое и до поры до времени никак не проявляющее себя, но в определенный момент способное уничтожить биосферу целого мира. Стерилизовать заранее выбранную планету полностью. – Стерилизовать? – поразился Маттер. – Лишить ее всего живого? Но зачем? – Затем, что геологическая ценность некоторых заселенных миров столь высока, что подонки вполне способны пойти и на такое. Схема может быть простой и очень действенной, мы смогли смоделировать ее в общих чертах. Вы запускаете «червя», который никак ничем не проявляет себя в течение нескольких, быть может даже, десятилетий. Потом вдруг начинается процесс, быстро и неотвратимо убивающий все живое. Хозяевам планеты, в принципе не понимающим, с чем они столкнулись, остается только покинуть ее, других вариантов нет – и это если они сами смогут остаться в живых после шквала эпидемий, развивающихся настолько быстро, что разработать методы лечения просто нет времени. Воздух и вода при этом, конечно же, остаются, на какое-то, скажем так, время. – Покинутая планета по галактическим законам становится как бы «ничейной», – понимающе хмыкнул Маттер. – Именно. И обвинить никого нельзя: кого? Какие доказательства? Оставшихся ресурсов биосферы хватает для того, чтобы перерыть ее, как говорится, до дна. Тепло, воздух и, главное, вода, пусть даже в загрязненном состоянии, на порядки удешевляют разработки недр, потому что жизнеобеспечение – это самая дорогая статья расходов, если речь идет о мирах, непригодных для существования белковых тел. Ловчие не смогли выйти на горизонт своей цели, они были частично уничтожены, частично рассеяны. Те немногие, кому удалось покинуть вашу планету, канули в неизвестность. О них не слышал более никто. – Следовательно, кто-то нанял будущую Секех, заранее зная, к чему может привести работа Ловчих? И, наверное, это были именно те, в отношении кого Ловчие собирались применить создаваемое оружие? – Я предполагаю, что ученые Ловчих действовали в интересах неких третьих лиц. Мы не знаем, кто они, информации нет. Ловчие исчезли, их эксперимент провалился, и сейчас они уже не интересны. Странно другое, господин Маттер. Ваша злая богиня взялась за исполнение самоубийственного по сложности заказа в одиночку. Такое среди Карающих Матерей случалось, но нечасто. Да и это еще не все. О ней и о ее последнем походе нет абсолютно никаких сведений, хотя ривилин обычно хранят данные о всех своих кланах. Имени ее не помнит никто – и не в имени ли этом код нашей загадки? – Но каким товаром может стать это имя? Об этом вы думали? Зачем, чего ради Повелитель торчит тут третье десятилетие, развлекаясь ярмарочными фокусами и рассылая людей по разным странам искать следы давно забытых битв? Или ему тут просто климат нравится? – Вот это и беспокоит меня… – Влира пошевелилась, меняя позу. – Как бы у него не появились новые, более сложные цели. Имя – это код, ключ к какой-то двери. Но – дети?.. – Вам холодно, госпожа моя? – внезапно спросил Маттер, вставая. – Хотите, я дам вам одеяло из шкуры степного лиса? – Нет, – тихонько рассмеялась Влира. – Лучше налейте мне чего-нибудь. Я не пьянею, как, скажем, достопочтенный мой папаша, но мне сразу становится теплее… – О да, – Маттер распахнул створку стенного шкафа, достал бутылку сладкой тростниковой и два крохотных глиняных стаканчика, – с господином Кэноэ мы выпили не то что бочку, а, – князь торжественно воздел к потолку палец, – несущий баллон, если брать по объему. Помнится, он всегда просил меня привезти «летнее вино» с острова Наэр, его выдерживают пять лет с добавлением ростков пряной травы… – Батюшка всегда отзывался о вас самым теплым образом. Ему жаль, что он перестал посещать вашу планету. Отправляя меня сюда, он как раз вспоминал дни, проведенные в вашем старом поместье в Альдовааре. Ему там было очень уютно. – Да, я тоже прекрасно помню те времена. Тогда я был совсем молод, и господин Кэноэ был для меня чем-то вроде наставника, хотя строгого учителя он не напоминал нисколько! К самому серьезному делу он всегда подходил с улыбкой, и эта улыбка была мне поддержкой при всех моих ошибках. – При всем своем жизнелюбии господин Кэноэ часто бывает грустен. – На губах мэнор появилась и исчезла странная для человеческого глаза усмешка, извиняющаяся и лукавая одновременно. – Ему кажется, что он так и не смог разгадать те загадки, которые часто вставали перед ним. Служение Лиге принесло ему состояние, но вы, возможно, слышали от него, что с самой юности он интересовался старинной философией нашей расы? – Он даже клялся удалиться в обитель Познающих… – Нет, стены – это не для него. Он не писал вам, что купил большую морскую ферму в тропиках и теперь все свободное время торчит там, разводя очень дорогих моллюсков? Сотрудники этой фермы – такие же старые философы, отошедшие от прежних дел… И при этом он платит им невообразимо огромное жалованье! Когда я спросила его главного специалиста-технолога, не скучно ли ему возиться с этими слизистыми структурами, тот с восторгом ответил мне: «Что вы, Влира, ведь дети уже выросли!» – Прекрасный подход к жизненной философии! – хохотнул Маттер. – Наверное, если б я озаботился потомством, у меня был бы точно такой же стиль мышления. Когда дети вырастают, мы им более не нужны, разве что – как шкатулка для воспоминаний детства. И хорошо, если впереди еще годы, ведь их можно посвятить тому, на что не хватило времени в молодости. – Шкатулка для воспоминаний? – с неожиданной задумчивостью переспросила Влира. – Я верно поняла вас? Хм-м… Юная мэнор потянулась к бутылке, взяла ее обеими руками и сама наполнила стаканчики. Выражение ее глаз было непонятным Маттеру, она казалась встревоженной и радостной одновременно. – Имя Карающей, имя палача, прибывшего сюда для казни Ловчих, – это ключ к такой шкатулке. Смерть ее осталась безвестной, так? Да-да, статус богини и все такое, это, конечно, уникально, но сейчас мы говорим не об этом… Смерть палача прошла мимо остальных ривилин, никто не вспомнил ее и никто не искал. Почему? Вероятно, потому, что она была изгоем. – Весь род твой пал в бою подлейшем, и ты, собрав все силы для мести, явилась в наш мир… – перебил Маттер. – О боги! Она не была изгоем, Влира. Она зачем-то встала против своих. И не только она, но, очевидно, весь ее клан – просто она была последней. Да расчленят меня святители! Это невероятная история! Будь я романистом, заработал бы еще на один «Даамир»… – О чем вы сейчас, господин князь? Вы что-то скрывали от меня? – Не скрывал и никогда бы не стал, просто не было времени. Впрочем, начинать надо с Хаддена. Это – дело странное. Я познакомился с ним совершенно случайно, никто, а-абсолютно никто не мог знать, что мы с Яном окажемся в «деловом» кабаке в Майли, а после он подвернулся под руку, искренне пытаясь спасти мне жизнь, потому что меня спутали с другим человеком. Он был без денег, едва не голодал, так что я не мог не взять его к себе – и не разочаровался. Дело в том, что наш славный вояка барон Хадден – потомок знаменитого инженера Арвела Хаддена, сыгравшего большую роль в финале Династических войн. После всех этих ужасов Арвел оказался на острове Тар, где руководил перестройкой саркофага, в котором погребены монки нашей Секех. Кстати, благодаря его инженерному хитроумию мы смогли удрать из склепа, когда вдруг включилась защитная система, убивающая всех в зале со статуей… Да, зрелище было не для слабонервных, но все это уже в прошлом. Итак, я отправил Джеша Хаддена в фамильное поместье, где хранились бумаги его досточтимого предка. Отправил так – на всякий случай, но однако! В одном из альбомов я обнаружил не только рисунки зала с саркофагами монков, но и копию древней надписи на храмовом языке тау, кстати, прочитать ее смогла наша госпожа Элида, знающая забытые языки! И вот там-то и попалась мне эта фраза! – Весь род твой пал в бою подлейшем… – Влира вдруг грациозно спрыгнула с кресла, заходила по полу, покрытому теплым ковром. – …и ты, собрав все силы… – Да, я помню… Но Карающие Матери не хранят информацию о каком-то клане, вставшем в оппозицию к остальным. – Разумеется! Потому и не хранят! Когда-то мне приходилось слышать, что ривилин весьма щепетильны в вопросах своей, пусть и подлой, чести. – И тогда… – Влира остановилась возле стола, оперлась руками о подушку кресла: – Тогда имя последней в клане может быть ключом к истории старого, тщательно забытого сопротивления. И кому-то эту историю очень нужно вытащить на поверхность. Вы, конечно, спросите меня, зачем? Но я не отвечу вам. Кажется, я взволнована, господин князь. Ответ рядом… и все же он пока чудовищно далеко. Маттер протянул руку и наполнил малюсенькие, будто кукольные, стаканчики. – Вас морозит, госпожа моя, – очень мягко произнес он. – Этот костюм не оснащен термосистемой? Ведь мы с вами окружены металлом, а здешние ночи ох как холодны. – Я взволнована, – повторила Влира. – Такое бывает со мной, когда я ощущаю горизонт цели, но не могу его при том нащупать. Зачем ему дети, господин Маттер? – Затем, что он хочет остаться здесь надолго, – чуточку менторским тоном произнес князь. – Кто из разумных, известных в нашем секторе Галактики, намного крупнее человека и живет при том намного же дольше? – Таких я не знаю, – ответила Влира после короткого размышления. – Да более того, заметно крупнее вас – три… нет, все же четыре расы. Долгоживущих среди них нет, инты при всем желании не могут долго находиться на вашей планете, значит, остаются три. Все они столь стары, что мне трудно вообразить авантюриста, решившегося на такой опасный шаг. Общества их жестко регулируются не столько законами, сколько сводами правил общественного поведения, так что… – Я уже знаю, о ком вы говорите, – перебил девушку Маттер. – Да, на этом пути нам не повезет. Но скажите-ка, а что ее имя могло бы дать нам с вами? Влира снова забралась в кресло. Волнение покинуло юную мэнор, теперь она чувствовала себя куда лучше, очевидно, несмотря на все заверения, выдержанная тростниковая, изготовленная из самой лучшей патоки с острова Бир, пробрала ее как следует. – А откуда вы его знаете? – спросила она. – Карающая Мать называла свое имя тем, кого убивает, – ответил Маттер, не успев удивиться. – И я ношу его в себе, страшась и изумляясь. Что мне делать с ним? – Боюсь, что такая информация стоит намного больше, чем те средства, которыми располагаю я лично, – странно вздохнула Влира. – Настолько больше, что я оказалась бы подлейшей тварью, утаив от вас это обстоятельство. – В мире, где живет Лига и мы с вами, все имеет свою цену, – покачал головой Маттер. – Я уверен, что меня не оставят без причитающегося мне. Но сейчас мы с вами воины и должны выполнить приказ. Поэтому я не говорю ни слова о цене, – князь достал из бюро лист бумаги, тушечницу и перо, – я отдам вам его «за так», учитывая, что дело мы делаем одно и то же. Но впредь я попрошу вас об одном одолжении… – Я готова выполнить любую вашу просьбу, господин Маттер. – Влира приподнялась, следя за уверенным движением пера. – Не молчите, когда вам есть что сказать. Перо остановилось. Юная мэнор взяла лист, очень осторожно подержала его на весу, дожидаясь, пока подсохнет тушь, потом подняла глаза на князя. Взгляд ее снова показался ему странным, он не мог понять, что хочет сказать ему Влира. – Меня волнует близкое присутствие господина принца, – вдруг произнесла она. – И я надеюсь, что вы не станете писать об этом отцу. – Что? – Маттер едва не опрокинул тушечницу. – Будь оно все проклято, это моя вина… Вы понимаете, что говорите о невозможном? – Вся ваша драматургия – искусство невозможного, господин князь. Влира еще раз улыбнулась и скользнула к двери, оставив Маттера в безумной, совершенно несусветной растерянности. Глава 19 Серый свет с востока принес с собой мелкий косой дождь. Маттер смотрел на указатель скорости ветра – никакой опасности не было, обычное утро в горах, – но все же не мог не думать о том, какие ветра ждут их над равниной. В рубке было холодно. Глотая такой же холодный ягодный отвар, князь помимо воли прокручивал в голове ночной разговор с Влирой. «Не доверять ей я не могу, – думал он, – но все же – это проклятое имя? Что оно принесет мне? До того момента, как я закончил рисовать эту фигуру из трех частей, никто на всем свете не знал, какое наследство досталось мне от долговязой старухи. Для меня это имя не значило ровным счетом ничего, но теперь?..» Рубочная дверь клацнула, и появился Эрмон – чуть заспанный, но как всегда подтянутый. Синяя тужурка королевского Флота со срезанными знаками различия ладно обтягивала его грудь, на поясе висел кожаный полетный шлем. – Алфин на месте, командир, и швартовщики уже внизу, – доложил навигатор после рукопожатия. – Мы можем запускаться. – Как всегда, – улыбнулся Маттер. – Значит, вперед. Нам давно пора поесть горячего, не правда ли? – Сказать по совести, я ожидал, что ночи будут более теплыми, – заметил Ларкаан, становясь к рулям. – На холодных консервах даже здесь, почти в тропиках, жить довольно противно. Когда я служил на броненосце «Виндалл», порядок там был таков, что почти кипящее мясное желе в масле нам подавали прямо на мостик, в нижней части тележки стюардов стояла жаровня, и… – Прекрати бурчать, – фыркнул Маттер. – На броненосце ты получал впятеро меньше денег, зато всегда имел шанс отовариться плетьми. – Спины у всех драные, ваша милость. – Вот именно. Свист стартера, глухое чавканье провернувшегося двигателя – и тишина. Недоверчиво подняв бровь, Эрмон снова нажал на рычажок стартера, но первый заводиться и не подумал. – Алфин! – рявкнул навигатор, выдернув из пульта соответствующий раструб. – Подкачай насосом вручную! – С топливом все в порядке, насосы сработали штатно! – донесся голос моториста. – Пробуем еще раз! – Сейчас кончится воздух, – мрачно заметил Ларкаан. – За язык бы тебя… Пневмостартер свистел дольше обычного, постепенно исходя на писк, но вот вдруг мотор рявкнул вспышкой, потом еще – и заревел, содрогаясь на повышенных оборотах из-за открытых заслонок обогатителя. – Дотци что, свечи менял? – спросил Маттер. – Хотел бы я знать. – Эрмон запускал уже второй и третий. – Когда найдем место для лагеря, он у меня свечки зубами выворачивать будет. Сколько я спорил с ним из-за этих проклятых свечей! – Я слышал все это, ваша милость, и тоже считаю, что «Видмонт-холодные» для нас лучше всех. Но Дотци нам с вами переубедить не удастся. Он стоит за «Эльсин» – у них, по его мнению, больше ресурс и искра мощнее. Только вот в сырость моторы не заведешь. – Да пропади он… Маттер отвернулся к боковому окну. За пеленой усилившегося дождя хвоя близких рощиц стала казаться синевато-серой, какой-то чужой этим горам, вчера еще ярко зеленевшим под ослепительным солнцем. Эрмон дал газ, корабль «присел», швартовщики тотчас же отодрали якоря от стволов деревьев, и вот огромный «Даамир» тихонько поплыл, будто щепка в необозримом воздушном океане. Этот момент, эти первые секунды свободы от канатов, свободы от поверхности планеты, до сих пор казались Маттеру каким-то удивительным чудом. Корабль, до того прикованный к земле, становился вдруг невесомым, сливаясь со своей стихией, а потом ревущие моторы толкали его вперед, и очарование этого парения исчезало. «Даамир» плавно набрал скорость, и рулевой начал разворачивать его к западу. Впереди открывалась удивительная картина низких гор с лысыми, коричневыми вершинами, постепенно переходящих в сплошное зеленое море джунглей. Дождь скрадывал горизонт, однако Маттер знал, что Равнина Мертвых Городов тянется на многие и многие тысячи лонов. – Часа через три погода переменится, – заметил Эрмон. – Да, сегодня будет ясно, – кивнул князь. – Я предполагаю двигаться самым малым на запад, и когда мы выйдем из дождя, начнем искать место для лагеря. Углубляться в этот район нам опасно. Мы не знаем, какими средствами располагает Повелитель и на что он способен. – Думаю, госпожа Влира готова помочь нам в плане разведки. – Ян хмыкнул и хитро ухмыльнулся. – Ее наверняка оснастили множеством всяких забавных штучек. – Вот-вот. Поэтому пусть разведкой и занимаются ее, как ты выразился, «штучки», а мы спрячемся и будем сидеть тихо, будто мыши. Нужно только найти уютную теплую норку, где нас никто не заметит. – Это вопрос, ваша милость. – Ян, равнина, к которой мы сейчас спускаемся, вовсе не такая уж ровная, как можно подумать. Предполагаю, что тысячу лет назад здесь были поля, дороги и прелестные рощицы, но сейчас вся эта красота превратилась в жуткие буераки, заросшие, как ты видишь, до полной непроходимости. Высматривай русла небольших речушек. Как только увидишь что-нибудь подходящее – поворачивай и иди вдоль реки вниз. А потом начинай будить меня… С этими словами Маттер ушел в заднюю часть рубки, где по левому борту можно было подвесить гамак. Вскоре он устроился на толстом матрасе из сушеных водорослей, накинул меховое одеяло и прикрыл глаза. Ровный гул моторов убаюкивал, но сон отчего-то не шел. Перед глазами у него снова и снова, с невыносимо назойливым упрямством, вставала страшная статуя Карающей Матери, словно требуя, чтобы он всмотрелся в ее лицо… Изучил его до мельчайших деталей. Кем она была, какие страсти носила в себе, ради какой мести отправилась на свой последний бой, догадываясь, что шансов выиграть его у нее совсем немного? И неужто ее имя, навсегда забытое везде, кроме этой планеты, может стоить так дорого? Для Лиги любые обстоятельства имеют значение, выверяемое цифрой, но безопасность идет отдельной статьей. Здесь скупиться не принято. Но, исходя из этой же самой деловой логики, поиск имени вполне стоил расходов в течение двадцати с лишним лет! Ого!.. Уж не изгой ли он сам, этот загадочный Повелитель? Не может ли быть так, что ему просто некуда возвращаться и джунгли Рамлы – это вообще единственное место, где он может чувствовать себя в безопасности? А тогда за свое убежище он станет драться всерьез, не жалея ничего и никого. И хватит ли силы у них с Влирой? Мысль о возможном противостоянии с кем-то из обитателей иных миров не приходила Маттеру никогда, это казалось полнейшим абсурдом. Законы, регламентирующие торговлю в обозримом секторе Галактики, гарантировали этой планете полнейшую безопасность, и после экспедиции Ловчих здесь не появлялся практически никто, уж слишком большими могли выйти издержки. При всем при этом сам по себе факт прибытия Повелителя вряд ли заинтересовал бы Лигу, но вот его загадочные интересы сразу заставили Итто вспомнить о Законе. Уж слишком странно все получалось… Над головой вдруг звонко щелкнуло, а потом Маттер услышал голос Эрмона: – Проснитесь, ваша милость! Пришла госпожа Влира!.. – А я и не спал, – отозвался Маттер и выбрался из гамака. – Два с половиной часа, – пряча улыбку, пробурчал навигатор. – Да-а? Князь мельком глянул в боковое окно, над зеленым морем джунглей вовсю сияло радостное утреннее солнце, и повернулся к Влире. – Рад видеть вас, госпожа моя! Надеюсь, вы уже позавтракали? – Здравствуйте, господин князь. Да, со мной все в порядке. Господин Эрмон, как я понимаю, ищет место для временного лагеря? – Ищет и пока ничего не находит, – развел руками навигатор. – Под нами сплошь дикие заросли. – Мой корабль «спрятан» на другой стороне планеты, так что помочь нам не сможет, – на лице Влиры мелькнула улыбка, – но если вы позволите мне запустить маленького робота, мы сможем определиться по месту и увидеть все вокруг. – О, конечно! Маттер тут же опустил раму ближайшего окна и отошел в сторону. Из рюкзачка, висевшего у нее за спиной, мэнор достала небольшой темный шарик, что-то сдвинула на его рубчатом боку, а потом, размахнувшись, швырнула аппарат подальше от корабля. Князь увидел, как робот выпустил нечто вроде крылышек и быстро исчез в небе. – Информация пойдет через пару минут, – сообщила Влира, вытаскивая из рюкзака плоский пульт. – Я думаю, что нам пора найти тот самый храм, в котором, по вашим сведениям, обитает господин Повелитель. – Крылатые пирамиды должно быть хорошо видно с высоты. – Значит, мы найдем их. Влира не ошиблась, вскоре робот набрал высоту, и на пульте вспыхнул сигнал вызова, свидетельствующий о том, что разведчик готов давать информацию. Юная мэнор села за стол навигатора, Эрмон присел сбоку, а Маттер остался стоять, так ему было лучше видно. Над пультом управления роботом возникла прямоугольная картинка, которую Влира тотчас же принялась корректировать, изменяя глубину и цветовой порядок отображения складок местности. – Пока он над нами, – пояснила мэнор, – но высота полета позволяет ему видеть значительную часть равнины до самых западных пустынь. Итак, вот у нас север, вот горы, которые мы миновали, а вот и мы с вами. – Изрядно же мы ушли к югу, – нахмурился Маттер. – Храм Крылатых Снов следует искать в долине к северо-западу от нас. Но на каком расстоянии, этого я сказать не смогу. Все очень и очень приблизительно!.. Мэнор уверенно повела крохотным пальчиком по плоскости пульта, и изображение, создаваемое проектором, сдвинулось, поползло в сторону, одновременно увеличивая масштаб. Теперь уже и Эрмон отчетливо видел, насколько прав был князь, говоря о неровностях местности, скрываемых для воздушного наблюдателя растительностью. Великая равнина изобиловала холмами, руслами давно пересохших рек с глубокими обрывами на месте берегов. Пару раз Эрмону показалось, что он разглядел давным-давно исчезнувшие дороги, – след почти ровных нитей, теряющийся меж оврагов и провалов. В какой-то миг он даже вздохнул, подумалось о людях, которые трудились тут поколение за поколением, выращивали хлеб, сажали сады и строили эти самые дороги, а потом погибли от удара страшной стихии, жестоко властвующей на этой планете. – Это тоже храм?.. – вдруг спросила Влира, останавливая движение картинки. Палец Влиры указывал на светлое пятнышко, в котором угадывался некогда ровный пятиугольник. – Крупнее, – попросил Маттер. – И можно сделать изображение естественным? Ну, вроде обычного цветного снимка? – Нет ничего проще, господин князь, – с готовностью отозвалась юная мэнор. Ее пальцы пробежались по пульту, на черной поверхности которого посверкивали какие-то символы, и картинка, передаваемая разведчиком, тут же изменилась: вместо многоцветных линий возникла сплошная зелень листвы, а там, почти посредине этого зеленого фона, выделялись серовато-желтые руины некогда огромного строения. На храм оно походило мало, скорее уж на крепость. Маттер видел контур стен, кое-где даже сохранившихся до высоты человеческого роста, обрушенные башни, со всех сторон окруженные вездесущими деревьями. – Нет, это не храм, – тихо сказал он. – Перед нами – оборонительное сооружение. Возможно, некий военный центр. Зачем его строили здесь, далеко от границ страны, нам уже не узнать. Но это явно не то, что мы ищем. – Хорошо, – кивнула Влира. Маленький разведчик продолжил свой поиск. Влира вела линию обзора на северо-запад, как ей и велел Маттер. Через несколько секунд «глаз» робота обнаружил нечто вроде акведука, за которым появились ровные прямоугольники, похожие на водохранилища оросительной системы, а к северу – изрядно заросшие, однако все еще различимые контуры какого-то города. – Если можно, оставим закладку, – попросил Маттер. – Это легко. Ищем дальше? – Ну, у нас нет других вариантов. Мне кажется, что крупный храмовый комплекс обязательно должен был соседствовать с какими-то населенными пунктами. С-стоп, Влира! Вы видите эти болота? В монастыре мне говорили, что рядом с храмом – изрядный кусок заболоченной местности. Двигайтесь медленнее… Что это к западу? Снова акведуки? Река? – Думаю, это еще один город, – с дрожью в голосе ответила мэнор. – Я подниму аппарат чуть выше, чтобы изменить угол обзора. Влира с трудом сдерживала волнение. Следы загадочной, давно забытой человеческой цивилизации, появляющиеся из зеленой мути один за другим, заставили ее забыть обо всем на свете. Изумленно глядя на передаваемое роботом изображение, она едва не подпрыгивала в ожидании все новых и новых чудес. Крылатую пирамиду, впрочем, Маттер разглядел первым. Выглядела она не совсем так, как предполагал он после разговора с Возвышенным Братом в горном монастыре. Большой конус из серо-голубого камня выглядел почти гладким, лишь небольшие лакуны на стенах выдавали прошедшие после строительства столетия, а «крылья» показались Маттеру скорее рогами какого-то циклопического животного. Но в том, что перед ним именно храм Крылатых Снов, сомнений у князя не было: вторая пирамида, разрушенная куда сильнее, но все же хорошо узнаваемая, торчала рогатой верхушкой над зеленым морем джунглей. – Это он! – твердо произнес Маттер. – Мы нашли то, что искали, и как раз там, где предполагалось. – Я фиксирую створ поиска, – сказала Влира. – Но… смотрите, там еще одна пирамида! – Видимо, это и есть сам храм, или, по крайней мере, основное его строение. Возвышенный Брат ошибся, говоря, что мимо него можно пройти и не заметить, этакую громаду видно издалека! Светлое и не такое высокое, как пирамиды, здание храма имело действительно огромные размеры. Восточная его часть, похожая на галерею со множеством высоких окон, основательно пострадала от времени, но центральная, в виде чуть приплюснутой пирамиды, выглядела почти нетронутой, так же как чешуйчатые купола западного придела. Маттер отчетливо видел расчищенную дорогу, ведущую на север, теряясь среди зеленых холмов, и, что особенно бросилось ему в глаза, выложенную камнем площадку с бассейном напротив лестницы главного входа. В бассейне поблескивала вода, а значит, кто-то чистил и наполнял его. Влира медленно провела пальчиком по кнопкам пульта, и робот сменил угол обзора. Теперь стали видны зады храмового комплекса, где среди деревянных крыш человеческих хижин там и сям попадались загоны со скотом. Здесь жили, и жили довольно давно. – Под храмовый свод Повелитель их не пускает… – заметил Маттер. – Или же пускает далеко не всех. Людей не видно, но они явно там есть, это понятно с первого взгляда. – Да… – чуть рассеянно ответила Влира. Под пальцем у нее вспыхивали и медленно гасли какие-то неведомые Маттеру символы, и сейчас юная мэнор внимательно следила за их движеним, не отвлекаясь на картинку с лачугами и коровами. – Я не вижу никаких средств активного поиска, применяемых в данном районе. – Влира тихонько вздохнула и подняла голову. – Но там, глубоко внизу, работает довольно серьезный источник энергии. Плохо то, что он экранируется толщей камня – в этом храме мощнейшие перекрытия, сканер разведчика не способен определить тип и происхождение устройства. Могу заявить официально, что нахождение подобного генератора на этой планете является незаконным. Прошу всех, кто меня слышит, принять данное заявление в качестве свидетелей! – Свидетелей? – удивленно повернулся Ларкаан. – Ты слышал, что она сказала! – хмуро бросил ему Эрмон. – Твое дело запомнить да молчать, пока не спросят. – Спокойно! – поднял руку Маттер. – Вряд ли вам, ребята, предложат выступать в каком-либо суде. Госпожа Влира сказала то, что должна была сказать согласно протокольной формуле. И не более того. Разбираться будут за вас другие… Влира, – князь наклонился, чтобы приблизиться к лицу юной мэнор, – какое расстояние отделяет нас от этого храма? – Около шестисот ваших лонов, господин Маттер. – Шестисот! – присвистнул Эрмон. – Четыре часа экономическим ходом на двух моторах, но можно быстрее. Однако пока мы крадемся над деревьями, нас не так уж видно… – Нет, подходить близко слишком опасно, – мотнул головой Маттер. – Следует искать место для базового лагеря примерно в сотне лонов от храма, лучше к югу. С южного направления туда вряд ли кто-то ходит. Ян, займись курсом. Нам нужно выйти куда-нибудь к западу от болот. Но так, чтобы нас не увидели даже с верхушки пирамиды! – Я не наблюдаю никаких средств активного поиска, – повторила Влира. – Но даже ими засечь нашего разведчика чрезвычайно трудно. Он окружает себя… – она замялась, пытась подобрать понятную формулировку, – он вырабатывает нечто вроде волновой паутины, которая поглощает любой поисковый импульс, либо же – если мы имеем дело с самыми изощренными системами, – отражает его с такими искажениями, что система обработки данных не в состоянии идентифицировать цель. Пассивные системы тем более не могут его видеть, для них его просто нет. Даже птица, пролетая совсем рядом, не сможет его разглядеть. – А как долго он сможет оставаться в воздухе? – поинтересовался Эрмон. – Для нас не имеет значения, мы закончим операцию гораздо раньше, чем иссякнет энергия в его батареях. Навигатор восхищенно покачал головой. Придвинувшись поближе к Влире, он попросил ее дать ему изображение местности в более мелком масштабе. Оранжевая черточка «Даамира» медленно плыла над синими, голубыми, зелеными овалами низин и холмов, почти скрытых для глаза буйной растительностью. – А что, если нам остановиться в этом, хм-м… разваленном городке с акведуком? – вдруг предложил Ян. – До храма получается не так уж и далеко, рядом река, а дальше с двух сторон болота, по которым уж точно не станет шататься ни один нормальный человек. К тому же среди построек нам будет гораздо проще замаскировать корабль, чем на какой-нибудь поляне. Прижмемся к грунту, накинем желтые сети, и со стороны нас никто не разглядит! Смотрите сами, командир, заросло там еще так, рощицы на каждой, я бы так сказал, улице. – Но болота, – сдвинул брови Маттер. – Вы сможете подняться по берегу реки, это все равно легче, чем прорубаться через джунгли. – Нам не придется прорубаться! – с некоторым удивлением возразила Влира. – Разве господин князь забыл, о чем он просил достопочтенного Итто? – А! – вскричал Маттер. – Так вы об этих летающих поросятах! Да помилуют нас луны! Как я мог забыть про них! Ну конечно же, мы сможем спокойно пролететь над рекой, а потом разведать способ подобраться к храму совершенно незаметно. Отлично! Эрмон, я согласен, курс на тот город возле болот. Там мы будем в безопасности. * * * Вблизи стало понятно, что древний город разрушен куда сильнее, чем виделось Маттеру. От большинства жилых домов остались только контуры фундаментов, окруженные низкими колючими кустами. Кое-где просматривались стены из прочного желтого кирпича, мощеные улочки… везде, где только можно было вообразить, росли высокие деревья с голыми стволами и неожиданно пышными «коронами» ветвей на самом верху. Помимо акведука, являвшегося частью оросительной системы и выстроенного с несусветным запасом прочности, уцелели только два или три здания, судя по их виду, имевших когда-то общественное предназначение. После недолгих размышлений Эрмон решил садиться южнее наиболее сохранившегося, восточного края акведука. Сквозь вездесущие кусты на небольшой открытой площади просматривались два квадрата накопительных бассейнов, а растущие рядом деревья позволяли надежно закрепить швартовы. Ветер у земли оказался довольно силен, но корабль удалось опустить с первого захода. Снова помогли поворотные короба двигателей, пропеллеры на какое-то время притянули корму к грунту, стабилизировав огромную махину «Даамира» и позволив швартовочной команде быстро сделать свое дело. Носовые канаты завели за колонны акведука, выглядящие достаточно прочными. Едва Маттер спустился по лесенке на заросшую травой мощеную площадку, из рубки буквально скатились Инго и Влира, оба взволнованные неожиданной встречей с древностью, забытой много столетий тому. – Опасайтесь змей под ногами! – крикнул им князь. – Смотрите в оба! Тут может быть полно всякой дряни! – Мы быстро! – пискнула в ответ Влира. – Нужно разгружать трюм! – Думаю, многие пеллийские ученые отдали бы год жизни, чтобы оказаться в этих развалинах, – раздался голос сверху, и рядом с Маттером упруго спрыгнула на расколотые камни госпожа Элида. – Эти развалины не похожи ни на что из того, о чем мне приходилось читать. До чего же надежно строили эти люди! Посмотрите, акведук почти не разрушен, да и бассейны… их замело, но мне кажется, что если поработать как следует, то всю систему водоводов можно было бы восстановить. – Это – северная часть приморского государства, которое контролировало всю торговлю на субконтиненте, – покачал головой Маттер. – И уровень архитектуры у них был действительно высок. Человеческая цивилизация на этой планете двигалась очень странными путями. Знаете, я видел безлюдные острова, на которых сохранились каменно-бронзовые башни настолько сложной конструкции, что даже пеллийские металлурги неохотно взялись бы повторить такое литье. Нет, они могли бы выполнить заказ, но стоимость его я боюсь даже прикидывать. А там кто-то все это отлил, собрал, установил, причем очень давно. Элида задумчиво улыбнулась в ответ. Маттер видел, что ей тоже интересно и хочется побродить среди желтоватых руин, в которых с трудом угадывались величественные некогда здания, однако женщина сдерживала себя. Князь почувствовал себя неловко. – Я могу выделить вам парней с пулеметами, – пробормотал он, доставая трубку, – чтобы вы побродили по этим камням. Ребята у меня надежные, видели всякое. – Нет, – Элида мотнула головой и улыбнулась: – Мне хочется побыть с вами. – Вас утомило это путешествие? Или… Влира? – Не то и не другое. Просто, наверное, слишком много впечатлений. Вся моя жизнь прошла в городах нашего Юга, так что все это… Я никогда не видела таких гор и уж тем более диких джунглей с мертвыми городами. Элида вдруг рассмеялась и быстрым, будто бы робким движением пожала ладонь Маттера. – Я очень благодарна вам за все это, но у меня порой перехватывает дух. – Это нормально, – вздохнул князь. – Моя жизнь, наоборот, сложилась так, что иного пути у меня не было. С самой ранней юности я кручусь в сплошном водовороте мест и событий. А началось все это с одной давно забытой войны… – Вы рассказывали, – снова улыбнулась Элида. – Но как-то вскользь. – Сейчас не время, госпожа моя. Вон уже идут Влира с Инго. Кажется, они нашли какой-то сосуд? Инго и в самом деле нес в руках высокую, побурелую от времени вазу с тонким горлышком, а рядом с ним, то и дело поднимая голову, чтобы полюбоваться находкой, вприпрыжку бежала юная мэнор. – Вы только посмотрите, господин князь! – еще издали завопил принц. – Здесь вполне виден узор!.. Если эту вещь аккуратно отчистить от грязи, то мы увидим поразительную красоту. – Я рад вашей находке, – кивнул Маттер. – Но нам, как я понимаю, пора разгружаться и приступать к обустройству базового лагеря. Инго, по дороге в каюту передайте, чтобы запускали вспомогательный, и пусть сюда спустится господин Дотци, я жду его. Влира, проводив старинную посудину полным восхищения взглядом, подошла к трюму. Створки его были еще закрыты, и мэнор смотрела вверх с какой-то задумчивостью во взгляде. – Вы чем-то озабочены, госпожа моя? – спросил Маттер. – Что-то не так? – Я думаю о том, чего и сколько нам с вами придется взять с собой при выдвижении на основной рубеж, – тихо ответила Влира. – Мой корабль был слишком мал, так что многого нам не хватит. Придется обходиться тем, что есть. – У нас пока нет даже плана, – почти шепотом ответил ей князь, пораженный неожиданной серьезностью всегда веселой и смеющейся молодой мэнор. – План мы будем составлять на месте, если у нас, конечно, останется для этого время. Не думайте, будто я решила штурмовать нашего оппонента с ходу, ситуация может измениться прямо у нас на глазах. Когда я рассмотрела как следует его укрытие, мой оптимизм здорово угас. – Вы предполагали, что он будет ждать нас в тростниковой хижине? – Разумеется, нет. Но все же я не думала, что Повелитель выберет для себя титаническое строение с сотней помещений, которое мне попросту не пробить. – Если нам не удастся выманить его на воздух… – Маттер свел брови и посмотрел вдоль брюха корабля, – то вон там, в третьем трюме, есть кое-что очень интересное. Не знаю, сумеем ли мы развалить своды древней громадины, но капитальный тарарам я могу вам гарантировать с уверенностью. – Каким образом? – удивилась Влира, проследив за взглядом князя. – «Даамир» под завязку загружен бомбами, госпожа моя. Отчего, вы думаете, я остерегался ветров и так переживал из-за расхода топливного газа? Да, мой корабль не только транспорт, он еще тяжелый бомбардировщик, способный, если надо, разнести вдрызг приличный океанский порт. Собираясь сюда, я загрузил и фугасы, и зажигалки с фосфорной начинкой. Бомбы можно сбрасывать по одной, можно сериями, отсек спроектирован по самому последнему слову… А зажигательная бомба запалит все вокруг храма так, что потушить будет невозможно. – Никогда бы не подумала, что вы располагаете такими возможностями, – очень серьезно произнесла Влира. – Ну, что же делать? Я веду торговлю в таких краях, где иногда приходится защищать себя всерьез – и не только пулеметами. – И вам не бывает страшно летать с таким грузом на борту? – Воздушный корабль вполне надежен, госпожа моя. К тому же судьба, знаете ли, переменчива. Ближе к хвосту заработал вспомогательный движок, из выведенной на брюхо корабля выхлопной трубы потянуло дымом. Маттер услышал за спиной голоса электромехаников, которые выполняли также работу трюмных, и обернулся. Под рубкой уже стоял Дотци в плотном сером комбинезоне и махал ему рукой. – Мы будем ставить палатки, командир? Здесь тепло, так что парни не хотели бы спать в кубрике. – Решим чуть позже, – мотнул головой Маттер. – Давайте разгружать имущество госпожи Влиры. Дотци понимающе кивнул и гаркнул в люк. Несколько мгновений спустя послышался тихий гул электромоторов, створки трюма дрогнули и поползли в стороны. Механики-такелажники встали под светящимся прямоугольником, ожидая, пока трое их товарищей, уже находящиеся в трюме, спустят платформу с первым контейнером. Прочные пластиковые ящики, высотой примерно по пояс человеку, были не очень тяжелы, но обращаться с ними старались аккуратно. Разгрузка заняла не более четверти часа. Как только очередной контейнер опускался на платформе, парни вчетвером относили его в сторону и ждали следующий. В трюме, правда, осторожничали, стараясь сдергивать контейнеры домкратами на роликах, но Дотци все время прикрикивал на своих ребят, веля им не спешить. Когда последний контейнер оказался в паре шагов от носовой части рубки, Влира достала из поясной сумки крохотный цилиндрик ключа. – После того, что вы сообщили мне о своих бомбах, я не могу оставить «Даамир» без защиты, – сказала она. – Я включу три генератора, которые закроют корабль сплошным силовым полем. Два мы разместим чуть дальше носа, а третий придется отнести вон туда. – Она показала рукой за корму, в сторону густой рощицы, подпирающей разваленную стену какого-то большого здания. – Выйти за пределы купола можно будет без всяких проблем, но для того чтобы вернуться, кому-то придется выключать на время генератор соответствующего азимута. – У нас будет защитное поле?! – вытаращился Дотци, примерно представлявший себе, о чем идет речь. – У меня четыре генератора, – закивала Влира. – Один мы возьмем с собой, три останутся здесь. Помогите мне, почтенный господин инженер, все они – вот в этих контейнерах, но я слишком слаба, чтобы достать такой тяжелый агрегат. – С-секундочку, секундочку, господа мои, – поднял руки Маттер. – Пока Дотци будет учиться управлять этой техникой, мне хотелось бы посмотреть на те чудесные летающие лошадки, которые передал нам Итто. Думаю, отпереть ящик не так уж и долго, верно? – Вы можете пользоваться ими сколько угодно, – повела плечами Влира. – Ведь это – подарок. – Подарок? – Ах, ну да, я забыла… Это тот самый подарок от моего батюшки господина Кэноэ, о котором я говорила в самом начале. Сейчас, господин князь, я все открою. Мэнор подбежала к одному из нескольких контейнеров, помеченных синими полосами, приложила свой цилиндрик к точке на боку, и боковая стенка сложилась гармошкой, съехала вниз, открывая два плотно установленных в мягких ложементах предмета, напоминающих по виду сильно сплюснутое яйцо. К каждому из «яиц» приклеена была маленькая прозрачная сумочка с какой-то бумагой. – Кэноэ, как всегда, предусмотрителен, – волнуясь, как мальчишка, пробормотал Маттер и резким движением сорвал пакетик. – Это наверняка инструкция. А… Инго! Что вы там толчетесь возле генераторов? Вам они пока ни к чему. Идите сюда, скорее! – Что это, господин князь? – удивился юноша, подбегая к Маттеру. – Это то, на чем мы сейчас будем летать… Отрывайте себе и читайте внимательно! Маттер развернул плотный лист и уже без удивления увидел крупный печатный текст: «Переведение устройства из транспортного в рабочее положение: не вынимая из контейнера, открыть малый отсек, помеченный желтым кружком, вынуть эластичное кольцо и надеть на любую удобную конечность. После этого закрыть малый отсек, достать устройство, приложить кольцо к желтому кружку…» – Я не очень понимаю, что такое «трансформация тела устройства под анатомические особенности эксплуатанта», – пробормотал Инго, поднимая глаза на князя, – надо, наверное, у Влиры спросить. – Сейчас увидите, – махнул рукой Маттер. – Главное, не забудьте прочитать про органы управления. Я сам ими еще не владею! Он аккуратно положил бумагу в нагрудный карман своей кожаной куртки, подошел к контейнеру и сразу же нашел желтый кружок на спинке пока что гладкого «яйца». Как можно открыть отсек, оставалось непонятным, а тревожить Влиру не хотелось. Маттер нахмурился, нагнулся, рассматривая, но тут из-за спины вдруг раздался негромкий голос Элиды: – Попробуйте нажать на него, Маттер. Мне кажется, что тут все должно быть просто и понятно на уровне инстинктов, иначе нам не стали бы присылать эту технику. Князь восторженно вскинул руки, потом осторожно придавил желтый значок. Пластик под его пальцами тотчас же подпрыгнул вверх, открывая небольшую нишу, в которой лежало широкое кольцо, напоминающее по виду тускло блестящий черный браслет. Растянув его, Маттер натянул кольцо на левое запястье, осторожно закрыл крышку отсека и поднес браслет к желтому кружку. Аппарат тотчас ожил, мигнул несколькими ранее незаметными огоньками на спинке, и вывесил в воздухе зеленую пеллийскую надпись: ПРИВЕТ! Я ГОТОВ! Теперь аппарат следовало вынуть из транспортного контейнера. Маттер нагнулся, обхватил гладкое тело и вдруг ощутил, что оно не весит практически ничего. – Этот аппарат на вашем языке будет называться «скользитель», – произнесла Влира, подходя к Маттеру и Инго. – «Скользитель»? – нахмурился принц. – Хм, тогда уж «скользун»! Неплохо, а? – Отлично придумано! – хмыкнул Маттер. – Что ж, посмотрим, как ты скользишь, мой поросеночек. Он вытащил «скользун» из контейнера, поставил себе под ноги и провел ладонью по его спине. Аппарат беззвучно вытянулся, превратившись в некое подобие капли с рифленым темным седлом и подножкой, а из носовой части выросли «рожки» руля, увенчанные упругими рукоятками, рядом с которыми находились два блока рычажков. – Повторяйте мои действия! – приказал князь Инго. – Каждому из нас, я думаю, придется пару раз сверзиться с этой штуки, но освоить «скользуны» нужно до завтрашнего утра – хоть как-то, чтобы уметь держаться в седле и лететь туда, куда нужно. Времени мало! Глава 20 Экипаж еще спал, когда Маттер спустился из рубки. Мрачное утро обещало пасмурный день, неба, казалось, нет вообще – одно лишь серое покрывало вокруг. Караульный под носовой частью корабля по-военному отдал ему честь, попытался улыбнуться, но не вышло, парень выглядел слишком усталым для улыбок. Создаваемый тремя генераторами защитный купол не проявлял себя никак, однако князь буквально кожей ощущал, что приблизиться к «Даамиру» теперь невозможно. Включать генераторы было рискованно, но крохотный летающий разведчик по-прежнему не видел никакой опасности, так что Влира настояла на своем. Маттеру даже показалось, что она чувствует себя немного виноватой после ночного нападения бандитов, хотя уж в том ее вины не было ни на грош. Их долгий разговор в каюте у князя немного встревожил юную мэнор, но в чем причина, Маттер пока не знал. «Имя, – думал он, – это проклятое имя. Оно заставляет малышку волноваться, и для этого, надо думать, имеются какие-то основания. Впрочем, она дала слово не молчать… Но сейчас ей, по-видимому, и сказать-то нечего. Все выяснится там, в храме. Вот только как в него попасть?» Над головой у него зашуршали по металлу подошвы, и Маттер резко обернулся. Из люка спускался Хадден. – Доброе утро, ваша милость. – Лицо капитана выглядело чуточку необычно, но Маттер не сразу понял, в чем дело, присматривался, не отвечая на приветствие, а потом вдруг заломил в изумлении бровь: – Ты вроде бы помолодел за эту ночь! Лет так на пять минимум. – Возможно… Хадден повел плечами, будто разминая, потом уставился на свои ладони. – Сперва было не столько больно, сколько страшно. А вот потом… Вчера вечером Влира настояла на срочной настройке одного из медицинских роботов. Для того чтобы получить полный объем необходимых ему данных о биохимии человеческого организма, робот должен был запустить свое «жало» в спинной мозг. Маттер, как полагается командиру, вызвался рискнуть, но Влира отказала ему, сославшись на возраст, а кандидатура Инго даже не рассматривалась. Оставался Хадден, который, впрочем, нисколько не возражал. – К боли я привык, – весело сказал он, когда Влира устанавливала на его оголенной спине странного серого паука. Укол вызвал у наемника дикий крик, и Хадден потерял сознание. У Инго затряслись руки, побледневшая Элида отшатнулась к переборке, и даже сам князь непроизвольно стиснул кулаки. Все уставились на Влиру, но та не проявляла ни малейшего беспокойства. Буквально через несколько секунд робот отклеился от спины несчастного Джеша, подобрал под себя лапки и пискнул. Влира аккуратно положила его в небольшой короб с ремнями для ношения на поясе, вздохнула: – Сейчас он придет в себя. Все хорошо. Хадден тем временем зашевелился, медленно сел на кровати, куда его уложили для процедуры, и посмотрел вокруг ошарашенными глазами. – Если это все, то налейте мне вина, – очень тихо попросил он. – Идите спать, – велела ему мэнор. – Ложитесь и спите, сколько сможете. Никаких проблем теперь не будет… Сейчас он смотрел на князя со странными искорками в глазах. Хадден и впрямь выглядел так, будто сбросил несколько лет или, по крайней мере, хорошо отдохнул в целебном краю. – Эта штука вколола мне что-то, – произнес он. – И, видимо, вылечила какие-то болячки, о которых я не знал. В последнее время у меня покалывало в районе печени, но я старался об этом не думать. – Крепкого ты почти не пьешь, – заметил Маттер, все еще разглядывая своего наперсника так, словно не видел его долгое время. – Не увлекаюсь, – пожал плечами тот. – Но мне приходилось жрать всякую дрянь, а это, пожалуй, хуже наших добрых настоек. Ну, я думаю, что теперь колоть никого уже не придется, это дело сделанное. – Мы все благодарны тебе. – Да помилуют вас луны, господин князь!.. Соваться под клинки и пули – это моя работа, к которой я готовился с детства. Скажите, когда мы отправляемся? Честно говоря, мне не нравится эта погода. – Если ты опасаешься урагана, то могу сказать тебе, что нас ждет от силы мелкий дождик. Но зато, наверное, надолго. Скоро я буду поднимать всех, барахло собрано еще с вечера, мы занимались этим до самой темноты. – Я готов, ваша милость. – Надо еще перекусить, путь нам неблизкий. Иди, поднимай господина принца. – Госпожу Элиду мы тоже возьмем с собой? – Нам нужна «компаньонка» для Влиры, что поделаешь, без соблюдения приличий я не могу. К тому же ты сам видел, что она, со своим пытливым умом, оказывается полезна в самый вроде бы неожиданный момент. Хадден покивал, соглашаясь, и полез по веревочной лестнице обратно в корабль. Маттер проводил его взглядом, потом посмотрел в сторону кормы. Черное брюхо «Даамира», покрытое капельками воды, мрачно нависало над головой князя, за передней парой двигателей на расстеленных кожах лежали аккуратно сложенные ящики и тюки. Некоторые из своих ящиков Влира так и не вскрыла. Маттер сделал вывод, что там находится оружие, от применения которого ей лучше было бы воздержаться. Те, кто готовил ее к отправке на эту планету, прекрасно понимали, насколько скользкой выглядит вся эта операция. По большому счету, визит Влиры являлся нарушением закона. Конечно, с учетом ситуации, на такую мелочь не стоило обращать внимания, все происходящее следовало квалифицировать как частную инициативу князя Маттера, защищающего интересы Королевства Пеллийского под прикрытием своих спецслужб, но ровно до той поры, пока Влире не придется применить серьезное вооружение. Там уже, дойди дело до какого-либо суда, шума выйдет много!.. Именно поэтому Маттер и заговорил о бомбах, которые он загрузил перед вылетом. Конечно, ему отчаянно не хотелось рисковать кораблем и экипажем, но что делать, если другого выхода не будет? Он выколотил трубку, спрятал ее в кисет на поясе и взялся за перекладину лесенки. Элиду и Влиру Маттер будил сам – впрочем, как выяснилось, юная мэнор давно уже не спала и выскочила из своей каютки сразу, едва услышала стук в дверь. – Как дела у господина Джеша? – спросила она, не успев даже поздороваться. – Я слышала, он ходил тут рядом… Разбудил Инго, потом ушел куда-то. Он в норме? – Он, как я понимаю, удивительным образом помолодел, – шевельнул бровями Маттер и хитро прищурился: – Видимо, ваш механический доктор подлечил ему какие-то болячки. Вы не говорили мне о таких возможностях своей техники… – Значит, он действительно чем-то болел, – простодушно ответила Влира. – Меня немного испугала его реакция на укол, хотя так тоже бывает. Я, конечно, не врач, однако в военных школах обращению с такими приборами учат всех, основы я представляю себе хорошо. – Идемте завтракать, – вздохнул князь. – М-да-а… Завтракали недолго. Невыспавшемуся Инго кусок откровенно не лез в глотку, а остальные, наоборот, спешили. Маттер чувствовал, что Влире не терпится поскорее глянуть на таинственный храм собственными глазами, и волнение ее передавалось окружающим. Последним отодвинул тарелку Васко, и Влира тотчас же соскочила со стула. – Не забываем оружие, – напомнил Маттер. – И одеваемся соответственно погоде. Его вещи давно уже были собраны и отправлены вниз. Пока люди князя одевались, Маттер зашел в рубку, где его ждал Эрмон. – Мне не нравится, что вы оставляете меня здесь, – чуть нервно заметил навигатор. – Я уже говорил, весьма вероятно, что тебе придется поднимать корабль. Не то чтобы я не доверял Дотци, но ты с этой работой справишься лучше. А людей у меня сейчас и так с избытком… Связь вы проверили? – Госпожа Влира сказала, что надо будет проверить еще раз, когда вы отъедете на пару лонов, хотя все это так, чепуха. – Ян указал на небольшую, с ладонь размером, черную штуковину с экраном и парой кнопок, лежащую на штурманском столике. – Их техника работает безупречно. Они спустились вниз, где уже ждали Ларкаан, Дотци и моторист Алфин. Ларкаан и Алфин успели вчера вечером немного прокатиться на «скользунах», так что теперь смотрели на Маттера с нескрываемой завистью, особенно Алфин. «Скользуны» стояли рядом с грузом, прикрытые парусиной, и моторист то и дело поглядывал в их сторону. – Начнем грузиться, ребята, – скомандовал Маттер. При необходимости «скользун» мог нести довольно тяжелый груз, размеры которого ограничивались площадкой, которая вырастала из его кормовой части. Алфин быстро отвязал парусиновый чехол – шесть машин стояли бок о бок, готовые к путешествию. Как включить механизм, выпускающий багажник, моторист уже знал. Щелчок рычажком на пульте правой рулевой рукоятки, едва слышный вой, и корма, раскрываясь наподобие гибкого веера, превращалась в ровный «поднос» размером полтора на два локтя с петлями понизу, за которые можно было зацепить веревку или кольцо. «Скользуны» висели в воздухе на высоте в пол-локтя от земли и строго вертикально. Как вчера убедились все желающие, накренить аппарат можно было градусов на двадцать, не больше, дальше крену препятствовал антиграв. Алфин и Дотци вдвоем тянули за рукоятку руля, но у них так ничего и не вышло, «скользун» сперва покорно кренился, а потом замирал как вкопанный. Первым делом загрузили три машины, которые тащили ящики Влиры. Ящики эти, ранее сложенные в одном из транспортных контейнеров, были довольно небольшими, но поднимать их ей все равно удавалось с трудом. Мэнор сама руководила погрузкой, а потом тщательно проверила, насколько затянуты непромокаемые чехлы серо-зеленого цвета. На остальные три «скользуна» навьючили тюки с большой палаткой, консервами и боеприпасами. Воды Влира велела взять минимум, только на дорогу. – Даже если мы будем вынуждены пить из болота, у меня есть средства для обеззараживания, – сказала она. – Все эти мелочи предусмотрены, господа мои, так что вам не придется мучиться. Я постаралась сделать так, чтобы наше путешествие получилось вполне комфортным. Помимо личного оружия Маттер распорядился взять четыре легких укороченных пулемета под пистолетный патрон. Теперь их маленький отряд мог встретить врага шквалом огня – конечно, недолго и на «кинжальной» дистанции, но для местных жителей этого хватало с головой. На случай серьезной стрельбы к машине Хаддена приторочили ремнями пулемет системы Кильтрена. Это была довольно редкая вещь, очень дорогая, но зато исключительно надежная, не боящаяся ни песка, ни грязи, ни даже морозов. Наконец все пряжки затянули, узлы завязали, еще раз проверили по карманам мелочи, типа трубок и зажигалок, и Маттер поднял на прощание руку. – Скоро увидимся! – Да уж хотелось бы, – задумчиво ответил ему Эрмон. Влира первой проскользнула сквозь невидимую завесу поля, остановилась, махнула нетерпеливо рукой. Вслед за ней двинулся Маттер, ведущий один из «скользунов» с драгоценными ящиками, потом Инго, которому также достался необычный груз, Элида, Васко и замыкающим – Хадден, невозмутимый и какой-то слегка загадочный после укола медицинского робота. Юная мэнор быстро вывела отряд к недалекой реке, скользнула вниз, повернула и понеслась над водой в трех локтях от берега. В седле Влира держалась очень уверенно, по всему видно было, что со «скользунами» она имела дело не раз и не два. Маттер обернулся, чтобы посмотреть на Элиду. Госпожа Ламма предусмотрительно надела плотную длинную куртку с капюшоном, оснащенным завязками, так что сейчас чувствовала себя получше прочих. Лицо ее выглядело суровым, но Маттер уже знал, что к лошадям юную Элиду приучала когда-то наставница из «очень хорошего дома», а раз так, особо тревожиться не следовало. Оказавшись над водой, «летающие поросята» сменили цвет, став из желто-зеленых бурыми. Маттер не представлял себе, как работает этот механизм, но думал о том, насколько здорово было бы оснастить им «Даамир». Собственно, черная с серебряным верхом окраска его корабля тоже придумалась после наблюдения за кораблями, прилетающими на Торг. Днем она «ломала» контуры на больших дистанциях, а ночью делала корабль почти невидимым, в отличие от элегантных белых крейсеров Трона, не заметить которые мог разве что слепой. Офицеры-воздушники, впрочем, истово гордились своими сверкающими красавцами и даже слышать не хотели о том, чтобы раскрасить крейсера в блеклые защитные тона. К счастью, Пеллия давно ни с кем не воевала, так что нелепая самонадеянность пока оставалась безнаказанной – до первого боевого вылета, конечно же. Медленная речушка, отдающая промозглостью, то и дело извивалась, заставляя поворачивать вслед за линией берега. Река эта оказалась весьма кстати, потому что в противном случае пришлось бы подниматься над зарослями, а это уже было опасно. «Скользун» каким-то образом держал на себе ездока, не позволяя ему выпасть из седла, – об этом Влира предупредила особо, – но как такой полет перенесли бы Элида с Инго, не привыкшие подниматься выше яблони в саду? Одно дело сидеть в замкнутом пространстве кабин «Даамира», и совсем другое – мчаться в сотне локтей над землей, глядя, как мелькают внизу ветви гигантских деревьев. В кармане у Маттера заулюлюкало. Сперва князь даже дернулся от неожиданности, но тут же понял, в чем дело. Он расстегнул клапан и достал станцию связи. – Проверка! – донесся голос Эрмона, удивительно четкий и густой. – Проверка связи! – Слышу отлично! Все нормально, идем над рекой! Влира просила пользоваться связью только в экстренных случаях, так что теперь он услышит Яна еще нескоро… Маттер вернул прибор в карман и посмотрел налево, на сплошную зеленую стену, что мчалась мимо. Сама мысль о том, что через эти заросли можно как-то пройти, казалась сейчас полнейшей дичью. Да тут потребовалась бы рота королевских саперов с пилами и топорами – и то они рухнут от усталости, едва расчистив пару лонов коридора! А ведь когда-то здесь жили люди… Через полчаса монотонного полета над рекой Маттер ощутил на лице мелкие капли дождя. Небо впереди потемнело, почти сливаясь с лесом. Влира тем временем держалась все так же уверенно, не снижая темпа. Разрабатывая маршрут, они решили, что будут двигаться по реке до тех пор, пока на северо-западе не появятся болота, а там искать какой-нибудь островок, где можно будет сделать привал. Князь не мог сказать точно, с какой скоростью они летят, но чувствовал, что до края болот осталось уже совсем немного, однако по левую руку зеленели все те же джунгли, и нигде не было видно ни единого просвета. Дождь вдруг изменился. Крупные редкие капли, хорошо различимые в воздухе, летели почти отвесно, покрывая поверхность воды стремительно тающими кольцами. Несколько таких капель попали Маттеру в лицо, заставив его шарить под курткой в поисках полетных очков. Надеть очки одной рукой было не слишком легко, но он справился, приходилось уже… Влира между тем плавно сбросила скорость и подняла ладонь. «Скользун» промчался еще немного над водой, и вот Маттер заметил широкое пологое русло другой реки, соединяющейся с болотами. Здесь уже заметно припахивало гнильцой. Их маленький караван притормозил, собравшись вокруг Влиры. – Если у нас хватит сил лететь еще четыре часа, то мы сможем достичь юго-восточного края болот на безопасном относительно храма расстоянии, – сообщила мэнор. – Там – возвышенность и довольно редкий лес, через который уже можно пройти. – Четыре часа? – переспросил Маттер. – И в итоге мы окажемся чуть восточнее храма? – Фактически это та точка, в которую мы и рассчитывали прибыть, господин князь… Холм, со всех сторон окруженный болотистой местностью, вряд ли проходимой для человека. Мы думали выйти на край этого самого болота, но я нашла, как мне кажется, более безопасное место. Оно чуть дальше, но… тактически гораздо удобнее во всех отношениях. – Такой полет мы выдержим, – решительно произнесла Элида и посмотрела на Васко. Старик ответил ей понимающей улыбкой. – Выдержим, конечно. – Инго снял с правой руки кожаную перчатку, пошевелил пальцами. – Лишь бы не до самого заката! – Хорошо! Тогда вперед, господа! Путь через болота оказался делом не таким легким, как думалось вначале. На реке дорогу ветру закрывали заросли, едва не смыкающиеся над водой темным колышущимся коридором, но стоило шести «скользунам» вылететь на унылую бурую равнину, из которой там и сям торчали странные изогнутые деревца, ветер показал себя во всей своей силе. Он хлестал колючим бичом во все стороны, гнал рябь по гнилым водам, то и дело принимался сыпать мелкими каплями дождя. Несколько раз Маттеру казалось, что сейчас его сдует, но «скользун» неведомым образом держал курс, никак не реагируя на удары со всех сторон. Все вокруг выглядело каким-то чуждым, даже, наверное, жутковатым. Ровный горизонт, тающий в дымке дождя, эти уродливые деревья высотой в два человеческих роста и сплошные кочки, заросшие синеватым мхом. Влира держала очень высокую скорость, и, оглядываясь назад, Маттер видел, как посинели губы Элиды, ему хотелось рассмотреть ее глаза, но они были скрыты за стеклами очков, надетых поверх капюшона. Тонкая цепочка людей, несущихся на своих диковинных машинах, казалась Маттеру потерянной среди безжизненной бурой равнины. Острое ощущение одиночества захватило его, он позабыл, ради чего оказался здесь. Вода, кочки и деревца неслись ему навстречу, а горизонт оставался все таким же далеким и теперь уже ненужным. Нечто подобное он уже переживал, стоя в рубке среди черной ночи, когда многослойное покрывало облаков закрывает сияние звезд. Тьма давит, норовя растоптать испуганную человеческую душу. Луны, всегда способные указать путь страннику, исчезают, будто их и не было, и только страхи, древние, но не забытые, опутывают, шепчут, лгут, внушая отчаяние и неверие в саму возможность рассвета. Сейчас был день, и все же Маттер чувствовал приближение знакомой тошнотворной муки, когда кажется, ну вот сейчас, ну вот за этим облаком мелькнет наконец звездный отблеск, улыбнется краем серпика утренняя луна! Но нет, нет! Тьма все так же тащит тебя в свою глубину… Однако через некоторое время князь стал замечать, что местность постепенно меняется. Кочки стали выше, шире и превратились в небольшие холмики, поросшие уже не синим мхом, а густой изумрудной травой. На некоторых из них росли пышные, хоть и низкорослые, кусты с вытянутыми зубчатыми листьями. Болото уже не выглядело сплошной бурой массой, теперь оно распадалось на огромные лужи, затянутые зеленой пеной крохотных водорослей. Влира стала снижать скорость, и тут Маттер увидел на горизонте тот самый холм, к которому она вела их все это время. Для него он выглядел как настоящий остров. Лужи стали меньше и встречались реже, кочки уже целиком покрывала веселая зелень. Еще лон – и возвышенность выросла перед Маттером густой рощей, на краю которой он с удивлением различил какие-то то ли скалы, то ли ледниковые валуны. Палатку решили ставить ближе к западному склону холма, на небольшой, почти ровной прогалине. Рядом, из-под серых огромных камней, будто бы наваленных ледником друг на друга, тек крохотный ручей с чистой водой. Васко и Хадден размотали тюк, выдернули чехол с металлическими колышками, но Влира вдруг замотала головой и принялась расстегивать пряжки ремней, державших чехол на ее ящиках. – Не спешите, – попросила она. – Вашей палаткой мы накроем мою, так будет надежнее для маскировки… В одном из ящиков обнаружился почти невесомый пакет серо-зеленого цвета. Влира как-то хитро расправила его, бросила на землю. Пакет тут же стал раздуваться, быстро вырастая в купол. Через минуту на влажной траве стоял идеально ровный «домик»-полуцилиндр высотой по плечо Маттеру. В ближнем торце находилась занавесь теплового клапана. – Ее можно не фиксировать, она уже прилипла, – сказала Влира. – Теперь сверху накинем ваш брезент, и будет просто отлично. Между стенок как раз поставим вещи… – Ну и дела, – пробормотал Васко, берясь за край тюка. – Не удивлюсь, если там еще и перины внутри обнаружатся! Стандартная пехотная палатка на десять человек легко накрыла серый домик. Пока Васко, Инго и Хадден вбивали колышки, Маттер подошел к Влире, которая уже сидела на поваленном дереве с пультом летающего разведчика. – До храма отсюда… – мэнор на миг задумалась, – примерно двенадцать лонов. Недалеко, но все же вполне безопасно. Ни единой тропы через болота я не нашла, значит, люди здесь не появляются. – Им здесь совершенно нечего делать, – кивнул Маттер. – Господин Повелитель, насколько я понимаю, о нашем присутствии не догадывается ни в малейшей степени. Мне кажется, он вообще занят исключительно собой и никакой опасности не ждет. – Ну, это неудивительно, четверть века его никто не трогал, так чего ж бояться теперь? – Да… Мне кажется, он с самого начала не думал о том, что его действия могут привлечь внимание той же Лиги или каких-то других структур, озабоченных безопасностью в нашем секторе Галактики. Спрятался он хорошо и действовал очень аккуратно. Но не повезло. Если бы не вы, господин князь, он рано или поздно добился бы поставленных целей. – Целей? – переспросил Маттер. То есть их у него несколько? Влира наморщила лоб и хитровато глянула куда-то в сторону. – Я начинаю думать, что да. Меня очень… очень напугала эта ситуация с детьми, которых отбирали у родителей, чтобы отправить в его храм. Когда вы рассказали об этом, у меня заболела голова. Это очень нехороший признак, господин Маттер. – Это признак того, что выметаться отсюда он и не собирается. – Безусловно, так. Но каков его интерес? Захват власти в данном княжестве? Хорошо, допустим. А для чего? Я отдала команду своему роботу провести поверхностную геологоразведку. И результаты дали пищу для размышлений. Здесь, в этих горах, у нас с вами под боком довольно крупные залежи распадающихся элементов. Это такие, э-ээ, минералы, которые могут быть использованы для генерации энергии. Встречаются они часто, так что ради таких месторождений планету никто захватывать не стал бы, это ерунда, с любой точки зрения. Но вот если вы уже обладаете ресурсом, позволяющим вам без всяких трудностей рыться в горе и отправлять породу покупателям, тогда это деньги, причем хорошие деньги. – И что же, об этом никто не услышит, и та же Лига не станет принимать меры для восстановления законного порядка? – Не станет, – прикрыла глаза Влира, – если ей это обойдется слишком дорого. Пойдет другим путем, но он займет время, много времени… – Что значит «слишком дорого»? – поразился Маттер. – Есть что-то дороже Закона? – Нет, вы не поняли меня, господин князь. Если Лига столкнется с вероятностью серьезного силового сопротивления, вступать в бой она не станет. Это довольно незначительный прецедент, тут дешевле выловить покупателей и навсегда отсечь их от любых финансовых потоков. Но это если господин Повелитель сможет обзавестись неким весьма мощным союзником, способным доставить силам Лиги те или иные неприятности. И похоже, что на появление такого союзника Повелитель очень даже рассчитывает. – У вас есть какие-то подозрения? – В том-то и дело, что пока нет. Я отправила запрос по поводу имени той ривилин, из-за которой началась вся эта история, но ответ пока получила весьма расплывчатый. В те времена у них случилась межклановая война, им там было что делить, я так думаю. В результате несколько слабых кланов были вычищены, имена их стерты, о мести не было и речи. Мстить было некому… Найти более подробную информацию пока не удается, но этим занимаются, – всем понятно, насколько важными могут быть те три символа, которые вы изобразили на бумаге. – Значит, наша Секех была именно выжившей в межклановой войне. – Маттер задумчиво почесал щеку. – И сюда она заявилась с целью отомстить за своих. Ну, собственно, все совпадает, не так ли? Надписи в гробнице говорят об этом буквально слово в слово! И подумайте – по большому счету, месть ее была успешна. Она не дала убить себя, но Ловчие, как я понимаю, на эту планету уже не вернулись. – Успешна? – нахмурилась Влира. – Знаете, а я не думала об этом… – Мы говорили… – Да, но, кажется, я не придала тогда этому значения. Я пока не знаю, что все это может значить для нас, но подумать тут есть над чем. Мне хочется увидеть храм, господин князь. – Влира встала, сложила пульт и спрятала его в сумку. – Увидеть его своими глазами, и чем скорее, тем лучше. – Нам нужно хотя бы перекусить, – вздохнул Маттер. – Да-да, я тоже ужасно голодна. Просто вы, м-мм, должны понять мою поспешность. Такой долгий путь, и вот мы наконец-то рядом! Рядом, в двух шагах! – Мне кажется, в своем нетерпении вы совершенно игнорируете возможные опасности. – А мы постараемся остаться незамеченными… Глава 21 Они отправились вдвоем. Инго и Хадден смотрели удивленно, но Влира только дернула плечом: нет, нет. Маттер сразу понял, в чем тут дело, и не стал даже вмешиваться. – Вам еще успеется, – сказал, отвернулся и сел на «скользуна», с которого давно сняли весь груз. В палатке-домике уже работала миниатюрная печка на каких-то «вечных», как выразилась Влира, батареях, так что остающимся в лагере можно было позавидовать, их ждали тепло и отдых, а Маттеру предстояло снова двигаться под мелким, отвратительно холодным дождем. Влажная равнина, усеянная заросшими кустарником холмами, тянулась в нужном им направлении примерно на восемь лонов, которые «скользуны» пролетели очень быстро. Дальше местность заметно повышалась и начинались джунгли – бесконечная зеленая паутина стволов, ветвей и листвы, сквозь которую не видно неба. Понимая, что финальный участок пути придется преодолевать на ногах, Маттер взял с собой боевой нож из Галотты – память об одном путешествии, случившемся в молодости. Длинный, в полтора локтя клинок с односторонней заточкой был довольно тяжел и мог рубить ветви не хуже топора. «Скользуны» пришлось оставить в овраге на краю леса. Дальше они то шли, то ползли – Влире, понятное дело, это удавалось куда легче, чем Маттеру, – и потемневший галоттский нож оказался очень кстати. Там, где протиснуться не удавалось никак, князь делал несколько взмахов клинка, и джунгли открывали дорогу еще на десяток шагов. Через час Маттер понял, что выдыхается. Признаться в этом юной мэнор и попросить об отдыхе казалось ему немыслимым, но каждый новый взмах, каждый нырок под толстые ветви давались все тяжелее и тяжелее, в груди начало отвратительно покалывать. – Мы пришли, – вдруг едва слышно произнесла Влира. Маттер поднял голову, посмотрел в переплетение веток, но не увидел пока ничего – да, собственно, в этот зеленый сумрак даже свет проникал с трудом! Впереди был только вечный сырой лес. – Сюда. – Влира показала на какую-то узкую лощину правее Маттера и, почти не пригибаясь, нырнула под толстый, скользкий от пропитавшей все вокруг влаги корень. Для того чтобы последовать за ней, Маттеру пришлось скрючиться, да так, что схватило спину. Несколько десятков локтей он полз на карачках, но потом смог почти выпрямиться – и вот впереди стало светлее. Они находились в сотне шагов от расчищенной и давно вытоптанной площадки напротив главного храмового портала. Отсюда серая громада казалась гораздо более величественной, чем при взгляде с небес. Теперь Маттер хорошо понимал, какой трепет мог вызвать этот древний храм у людей, выросших в хижинах из глины. Повелителю, быть может, не приходилось даже усердствовать в перевоплощениях, достаточно было лишь появиться на галерее, что полукругом выступала над могучим сводом центрального входа, в каком-нибудь экзотическом наряде и замкнуть над головой два кабеля, пощелкав искрами… Эта мысль вызвала у князя смех, но он сдержался, только кашлянув. Влира легла на устилающий дно лощины мох, перенесла на бок свой довольно объемистый рюкзак и достала из него прямоугольный предмет с парой маленьких, закрытых сдвижной крышкой окуляров. Маттер тоже вытащил из-под куртки небольшой бинокль, хотя сейчас смотреть в него не было смысла, храм казался спящим, несмотря на шевеление за плетнями справа, где находился скот. Еще правее, насколько мог понять князь, в джунгли шла дорога, соединявшая этот участок равнины с горным массивом на востоке. Вряд ли ее прорубили адепты господина Повелителя: скорее всего, они воспользовались одним из тех древних путей, что проложены были к храму его зодчими. Несколько лет расчистки, и… «Но как-то же сюда попадали люди, вроде того рыжего, что умудрился помереть у нас на допросе, – сам себя перебил Маттер. – Лезли через заросли? Очень может быть, ведь раньше на равнину нередко спускались искатели древних сокровищ… Эти храмы влекли их, внушая трепет, ужас пополам с восхищением, так что Повелитель, скажем честно, выбрал себе прекрасную резиденцию. В отсутствии вкуса и фантазии его не обвинишь». – Дело становится намного интереснее, – прошептала Влира. – Я вижу три очень сложных и дорогостоящих прибора, обнаружить которые здесь не ожидала никак… Нет, не пытайтесь, в свой бинокль вам их не разглядеть, они замаскированы под разрушенными архитектурными украшениями вокруг входа. – Что за приборы? – нервно скривился Маттер. – Они опасны? – И да, и нет. Когда я услышала от вас о его якобы перевоплощениях, мне сразу подумалось, что господин Повелитель использует обычные проекторы, создающие, м-мм, иллюзии… как же это? – Я не смогу перевести на ваш язык даже с аппаратом-переводчиком! Явления электромагнитного характера, аналогичные проекции экрана на моем, скажем, пульте управления летающим роботом – или же на оптическом устройстве, которое я установила в рубке «Даамира». То есть, по большому счету, просто сложная игра искусственного света. Но здесь… О нет, это другой размах! Боюсь, господин князь, что его шутки с вихрями и змеями – это не просто свет и тень, они материальны. И они действительно могут убивать. Думаю, что он управляет сотнями локальных гравитационных потоков, создавая своих чудищ просто из пыли, лежащей под ногами. Серьезным оружием такой нанофантом быть не может, он не пробьется даже через самую слабую броню, но дело не в этом! Если настолько сложная техника у него размещена снаружи, то что же тогда внутри?! – И добыть такую штуковину тоже, наверное, сложно? – Нет, особенно если вы связаны с делами… как бы это сказать?.. У нас исследовательская работа, серьезные фундаментальные вещи – это тоже предпринимательство, понимаете? Крупные дельцы, промышленники, всегда заинтересованы в технологическом отрыве от конкурентов, поэтому они вкладывают много денег в лаборатории, занимающиеся исследованиями в самых разных областях знания. – Хвала богам, у нас в последнее время происходит все то же самое, – не удержался Маттер. – До мелочей… – Да? – поразилась Влира. – Ну, значит, у Пеллии огромные перспективы. Тот, кто понимает смысл таких капиталовложений, всегда найдет свое место на рынках. А эти излучатели, которые приделаны там к стене, они изобретены довольно давно, и используют их в основном для сложных экспериментов, при изучении взаимодействия волн и материи… Однако я слышала про физиков, которые создавали такие вот «материальные иллюзии», причем иногда громадных масштабов. – То есть Повелитель мог быть как-то связан с фундаментальной наукой? – Теперь этого исключать нельзя. Он умен, ох, до чего умен!.. Просто авантюрист, которых у нас, увы, тоже хватает, вряд ли смог бы додуматься до таких сложных, но эффективных схем. – И чего же стоит ожидать нам с вами? Влира замолчала, и надолго. Маттер видел по глазам, что внутри у юной мэнор происходит какая-то борьба, и терпеливо ждал, когда Влира придет к решению. Чтобы не тревожить пока свою спутницу, князь подстроил бинокль и принялся рассматривать плетень, ограждавший хижины и амбары адептов Повелителя. Эти несчастные люди, совершенно не представляющие себе, какое служение они выбрали своей жизнью, старались обустроиться по-хозяйски, надолго. Видимо, жизнь под стеной гигантского древнего святилища казалась им куда более надежной, чем привычный круг невзгод где-то там, за хребтом востока. Вряд ли Повелитель брал с них тяжелый оброк, вряд ли им угрожали ночные налетчики, а главное, храм и чудеса, из него исторгаемые, давали смысл, веру, благость, то, чего так не хватало в прочих местах. Благодаря отчаянным войнам в соседнем Рашеро, Рамла тоже растеряла религиозный пыл предков, жречество пришло в полнейшие ничтожество, а души обывателей остались пустыми. Знал ли об этом Повелитель, подыскивая себе теплое местечко на этой планете? Очень может быть, что знал и предвидел будущие события, связанные с горестями княжества: безвластием, нищетой и всеобщим тупым безразличием, которое может порой оказаться хуже иной войны. – Если господин князь сочтет нужным, нам следует отступить, – вдруг прошептала за спиной Влира. Маттер обернулся. Лицо юной мэнор выглядело напряженным, и еще в глазах ее чудилась какая-то безнадежность. – Я сам начал все это дело, – уголками губ Маттер изобразил улыбку, но вышло у него дурно, – и мне его заканчивать. Не забывайте, здесь не только интересы Лиги, но еще и интересы Пеллии. Что скажет тот же принц Инго, если мы сдадимся, не вступая в бой? – Я боюсь, что у Повелителя может оказаться серьезное оружие, – помотала головой Влира. – Такое оружие, с которым мне не справиться. В данный момент я его не вижу, хотя должна была бы, потому что спрятать такое трудно, но кто знает? Перед нами слишком хитроумный противник, ваша милость… – Да помилуют нас луны! Вы плохо знаете, с кем оказались на борту этой лодки… Раз я долетел до этой жалкой дыры, свое я возьму вне зависимости от того, нравится это кому-то или нет. – Хорошо. Именно этого я и ждала, господин Маттер. Давайте пока наблюдать, мне кажется, там кто-то ходит. Рассмотрим этих людей как следует. За плетенным из прута заборчиком действительно началось какое-то движение. Через минуту Маттер увидел двух мужчин в легких полотняных плащах, сдвигающих створки ворот. На «площадь» перед порталом храма неторопливо вышли несколько человек – мужчин и женщин в почти одинаковых накидках, – несущих большие корзины с фруктами. Не доходя до черного провала входа два десятка шагов, они остановились, опустили корзины в желтую пыль и стали ждать. В густом сумраке – а двери храма, как понял уже Маттер, прятались в глубине широкого каменного коридора – появились две фигуры. Рослые, широкоплечие мужчины, с плеч которых струились синие одеяния из незнакомой для Маттера, но явно очень дорогой ткани, вышли к людям с корзинами и коротко поклонились. Откуда-то издалека вдруг рокотнули тяжким басом барабаны, заставив Маттера содрогнуться от неожиданности; оба мужа в синем заговорили – фраза за фразой, по очереди, – и обитатели хижин за плетнем повалились на землю, обхватывая в экстазе головы руками. Потом они встали. За спинами жрецов в синих одеждах появились тем временем несколько молодых парней с палками. Схватив по три корзины сразу, они бесстрастно удалились в темноту, из которой пришли. И тут над головами жрецов на миг полыхнуло удивительное, ни на что не похожее густо-синее пламя, ничего подобного Маттер не видел никогда, оно завораживало, заставляя сердце отчаянно биться в невообразимом, неописуемом восторге. До ушей князя донесся визг, перешедший в шумный вздох. Казалось, будто большая волна плавно лизнула галечный берег. – Вот вы и увидели, – скаля мелкие острые зубки, проговорила Влира, – увидели то, о чем я говорила. Это пламя действительно горело, хоть и очень недолго. Господин Повелитель умеет собирать в воздухе легко воспламеняющиеся наночастицы пыли и поджигать их, добиваясь к тому же нужной иллюзии цвета… – Этот огонь сможет поджечь обшивку моего корабля? – быстро спросил Маттер. – Обшивку? Конечно, нет. Он не подожжет даже волос с вашей головы, уж так тут все устроено. Но выглядит великолепно, не правда ли? – Безусловно. Признаться, я сам ошарашен. А… барабаны? Запись? – Конечно. Где-то сбоку расположены акустические излучатели, все это уже мелочи… Я убедилась в своей правоте, господин князь. – Я вижу, Влира. Но не хотите ли вы сказать, что этот ярмарочный фокус усилил ваши сомнения? – Сомнений уже быть не может… Насколько я понимаю, мы с вами только что дали друг другу слово не отступать? Значит, все сомнения остались позади. Хотите знать, о чем говорили эти люди в синих одеждах? – Вы смогли перевести их речь? Я же вообще не расслышал ни слова. – О, у меня тут направленный приемник звуковых волн, который сам отфильтровывает все ненужное, а перевести уже дело ерундовое. Так вот, говорили они о том, что послезавтра в полдень, если позволит погода, произойдет некое весьма важное событие. В храме ждут каких-то «удостоенных», приехать они могут как раз к полудню, потому что этот день «славен восходом». Что все это означает, я понять не в состоянии, но думаю, что церемония будет шумная. Не появится ли сам господин наш Повелитель, как вы считаете? – Это если он вообще появляется на люди, Влира. – А мне кажется, что появляется, да еще как. В мире, из которого я пришла сюда, не принято устраивать такие представления по поводу нескольких корзин с плодами. Я говорю не только о своей расе, шире, господин князь, намного шире. – Да, он тут развел настоящий культ самого себя. У нас, кстати, за такие попытки наказывают. – Да? И как же? Казнят? – В Пеллии вообще редко казнят, госпожа моя, и даже каторги наши не так уж тяжелы. А за подобные шуточки клирикам положена ссылка, а всем прочим – немного плетей для вразумления. Публичным порядком, само собой. – Наверное, это влияет. – Еще как. Вечер уже подступал скорыми сумерками. Влира спрятала свой бинокль в рюкзак, еще раз посмотрела на изъеденную столетиями громаду храма и подняла голову: – Нам пора, господин князь. Пробираться сквозь этот жуткий лес в темноте мне не хочется. Сейчас в этом нет необходимости. Маттер с облегчением кивнул. При мысли о том, какая жуть здесь выползала на охоту с наступлением темноты, ему становилось тошно. Уж лучше попасть в ураган над бушующим морем… * * * В лагерь вернулись почти ночью, беззвездное небо давало лишь слабый свет на западе, позволяющий кое-как различать контуры островка. Когда подлетели совсем близко, Маттер заметил слабый желтый лучик сбоку, самой палатки за кустами видно не было, но чуть светился неплотно закрытый полог входа. Тут только князь неожиданно понял, насколько он устал и проголодался. О еде, впрочем, думалось вяло, с трудом. Больше всего на свете хотелось рухнуть хоть где-нибудь, накрыться тяжелым теплым одеялом и лежать, ожидая, пока придет милосердный сон. Влира летела впереди и чуть правее Маттера. Когда до холма оставалось не более десяти шагов, из округлой «морды» ее «скользуна» вдруг вырос длинный ус, на конце которого приветственно замигал зеленый огонек. В ответ раздался веселый смех, а потом голос Хаддена: – Не переживайте, господа мои, в темноте я вижу получше иного кота!.. Я давно заметил вас. Маттер потянул руль на себя, поднимая аппарат выше, и оказался наконец на уже расчищенной площадке у входа в палатку. Капитан помог ему спрыгнуть на землю. – Мы тут изрядно волновались, господин князь, – чуть виноватым тоном сообщил он. – Особенно госпожа Элида. – Прости, – Маттер хлопнул своего наперсника по плечу, – мы увидели кое-что очень интересное. А, да! Вы ужинали? – Уже давно. Вы, очевидно, голодны? – Я захватил с собой кое-что, но так уж сложилось, что поесть не было времени. – Я тоже, – пискнула из темноты Влира. – Наблюдение отняло слишком много времени, а потом пришлось спешить. – Сейчас мы разогреем консервы! Из палатки выскочила Элида, встала перед Маттером, она моргала, рассматривая его так, словно князь вернулся с другого края света. Маттер очень осторожно провел рукой по ее растрепанным волосам. Женщина потянулась к нему, потерлась о ладонь щекой. – Мы тут все пропахли болотом, – сказала она. – А ваша милость в особенности. – Горячая ванна будет не скоро, – театрально вздохнул Маттер. – Нужно радоваться тому, что хотя бы в палатке тепло. Из палатки выскочили Инго и Васко. Поздоровавшись с князем, Инго подошел к Влире, и Маттер вдруг увидел, как мэнор, чуть привстав, коснулась пальцами плеча принца, а потом, негромко говоря что-то, потащила его ко входу в палатку. Там они завозились между стенками палатки их «домика». – Здесь летают кровососущие твари размером с мой мизинец, – услышал Маттер. – Джеш весь вечер провел на посту, и его уже пару раз успели укусить. А у Васко распухла шея. Я помазал укус настойкой солнечного корня – у меня всегда с собой есть, это от одного из лучших семейных докторов, – и вроде помогло, но что будет дальше?.. – Держите крышку, – тихонько ответила Влира. – Мне нужно набрать комбинацию цифр… Раздался уже знакомый Маттеру щелчок, и он понял, что мэнор включила генератор защитного поля. – Теперь, мой принц, вам следует перебить всех тех, кто остался внутри купола. – О нет, прекрасная принцесса, на такой подвиг я неспособен даже ради вас! Я почти не вижу в темноте. Разве что вы дадите мне фонарь и я пожертвую собой, став приманкой… – Васко, готовь скорее ужин! – с преувеличенной громкостью потребовал Маттер. – Я пока покурю здесь, на холодке. – Что-то мне кажется… – очень тихо начала Элида, но Маттер приложил палец к губам. – Все куда хуже, – прошептал он. – О-оо… – Нет, еще хуже. И я не знаю, что мне делать. – Она?.. – Вот-вот. Вы уж постарайтесь что-нибудь придумать, госпожа моя. Элида в ужасе закрыла рот рукой и пожала плечами. – Постараюсь, – шепнула она. Миниатюрная печка, привезенная Влирой, имела раздвижную решетку, которую можно было нагреть до больших температур. Васко уже опробовал ее для разогрева консервов – жестянки разогревались почти мгновенно, – так что с ужином задержек не было. Подкрепившись тушеным мясом с овощами, Маттер вышел покурить. Хадден все так же сидел на застланном куском ткани пне и глядел в темноту. Капитан напомнил Маттеру статую, видно, караульная служба была привычна ему до самых костей. – Послушай, – негромко заговорил князь, щелкнув зажигалкой, – у меня тут мысль кое-какая прорисовывается. – Говорите, ваша милость. Вы всегда можете располагать мною… – Послезавтра в полдень в храме устраивают какую-то важную церемонию. Кто-то там приезжает издалека. Я думаю, посланники из глубины страны. Сколько будет народу – непонятно, но для нас это не слишком важно. Вооруженных людей, как мне кажется, тут вообще немного. Молельщики, которые ковыряются в огородах и ходят за скотиной, делают это по собственному желанию, значит, особой стражи не требуется. Влира предполагает, что Повелитель появится на людях. Есть у нее такое чувство… Нужно думать, как его отсечь от дверей храма. Изолировать. Пусть с каким-то количеством охранников, но не дать ему рвануть в глубину этой каменной громады. – Мне нужно посмотреть, господин князь, – отозвался Хадден. – Без рекогносцировки на местности я никаких планов строить не могу. Снимков сверху мне недостаточно, нужно видеть снизу, собственными глазами. – Это бесспорно, – кивнул Маттер. – Я подумываю даже о том, что придется, возможно, вызывать сюда «Даамир». У нас полсотни бомб на борту. Разрушать храм нет необходимости, но переполох создать будет вполне к месту. – Бомбы… – эхом повторил Хадден. – Какие, каких калибров? – Фугаски-«сотки» и средние зажигалки. – «Соткой», ваша милость, можно половину этого сарая разворотить. – Нет, храм крепче, чем кажется сверху. Это очень серьезное сооружение, думаю, строили его долго, не жалея никаких сил. В этом и горе наше, старина. Внутри там наверняка жуткий лабиринт на трех-четырех уровнях, да еще и, возможно, ловушки, которые нам с тобой не обойти, мы их просто не увидим. Хадден понимающе кивнул. – Значит, завтра? – спросил он. Глава 22 Проснувшись рано утром, Маттер выбрался из палатки и сперва не поверил своим глазам: туман, в полнейшем безветрии опустившийся на болота, был до того густым, что уже в двух шагах очертания предметов таяли, становясь зыбкими. В эту ночь князь велел не караулить – не было необходимости, все равно через силовой купол не пробиться даже мошке, так что встал он первым. Весь его отряд спал блаженным сном. Вокруг стояла такая тишина, что Маттеру стало немного не по себе. Набивая трубку, он вдруг подумал, а ведь щелчок зажигалки может разбудить кого-то из спящих, но тут же сам улыбнулся этой своей мысли. Хвала богам, в палатке было тепло, и уставшие за вчерашний день люди вряд ли проснутся от эдакой ерунды… Влира была права, сомнения остались позади. Господин Повелитель, чтоб его разорвало, находился совсем рядом, не подозревая о том, что за ним уже пришли и долгая его авантюра должна закончиться. Должна!.. Потому что слишком серьезным было лицо старого Итто, решившегося отправить сюда эту девчонку, отправить, нарушая писаные и, главное, неписаные кодексы Лиги. Маттер хорошо понимал «язык несказанных слов», знал, кому придется отвечать за провал всего этого дела, и подводить тех, кто доверился ему, не желал. Да и к тому же, говоря честно, совсем не лишней выходила ему будущая благодарность Лиги. Две крупные сделки, сорвавшиеся по обстоятельствам, никак от него не зависящим, продрали изрядную дыру в его кармане. Трон Пеллийский, разумеется, никогда не допустил бы обнищания столь заслуженного человека, об этом не могло быть и речи, однако льготные займы Маттера не устраивали. Долги всегда и везде означают зависимость, а князь Лоттвиц-Лоер боялся этого больше всего. К тому же имелись у него и еще кое-какие соображения. Пеллийская политика, по его мнению, запетляла, так и норовя уйти на круг, а в складывающейся ситуации это могло привести к потере сперва рынков, а потом и вообще статуса. Прекрасные двадцать лет без войны породили среди правящего слоя ощущение блаженного спокойствия, за которым само собой росло нежелание что-либо делать вообще. Налогов в казну с каждым годом текло больше и больше, ценные бумаги росли, и все казалось просто изумительным. Однако Маттер, тесно связанный с промышленными и финансовыми кругами столицы, знал и другое. Да, урожаи прекрасны, и судостроение воплощает в жизнь все более смелые проекты, но начала падать сталь. Дешевеет уголь, потому что новые машины упрощают добычу, снижая расходы. Растущая промышленность требует все больше и больше людей, а взять их негде, традиционный аграрный уклад отнюдь не способствует росту городов. Теплый климат, изобилие плодородных земель и столетия без единой серьезной войны привели к тому, что пеллийский земледелец, веками собиравший капитал, построил для себя цветущую идиллию, в которой находилось место каждому из многочисленных сыновей. Пеллийские промышленники, открывающие технические школы, рвали на себе волосы, нет, никак не получалось у них привлечь на заводы нужное количество людей. Для того чтобы в сложившейся ситуации начало расти жалованье, необходимы либо льготы, либо техническая революция, а правящий Сенат, судя по всему, не думал ни о том, ни о другом. Ситуацию нужно было менять, и Маттер, а вместе с ним Энгард и другие хорошо информированные люди это понимали. Вот только для всего этого нужны были деньги и снова люди. Много денег и много людей. И если с первым дело обстояло не слишком плохо, то второе заставляло кривиться от досады… «Мне нужен Инго, ощущающий себя победителем, – думал Маттер, пыхтя трубкой. – То есть Инго, избавившийся от большей части своих мук и сомнений. Уверенный в себе, обладающий знаниями и повидавший кое-чего в жизни. Тогда, и только тогда его энергию можно будет направить в нужное русло… А там уж мы разберемся, как решать вопрос с мелкими деталями. Но сначала мы должны дать ему это чувство победы – здесь и сейчас». Размышляя таким образом, Маттер просидел на пне за палаткой около получаса. В конце концов он решил, что торчать без движения слишком холодно, и собрался уже будить людей, но проснувшийся Васко опередил его. В их теплом убежище раздались сильно приглушенные стенкой голоса, чем-то звякнуло, а потом из-под опущенного брезентового полога выбрался сам слуга со складным ведерком. – Доброе утро, ваша милость, – поздоровался Васко. – Я, с вашего позволения, отправляюсь за водой для завтрака. Господин Джеш вчера обнаружил на западном склоне ручеек, вода в котором не просто чистая, а еще и удивительно вкусная. Маттер улыбнулся и приветственно поднял руку. Из палатки вышли Хадден и Инго, причем капитан выглядел так, словно и не ложился, а вот принц одевался на ходу, отчаянно путаясь в рукавах. Физиономия у него была несчастная. – Вам плохо спалось? – нахмурился Маттер. – Боюсь, мне снилось что-то нехорошее, – вздохнул Инго. – Ну, я думаю, что это просто с непривычки. На свежем воздухе все пройдет. – Вам следует плотно позавтракать. Скоро мы отправляемся на доразведку цели, и вы поедете с нами. В лагере останутся Васко и госпожа Элида. – Почему это я должна оставаться?! – звонко возмутилась женщина, выбираясь на свет. – С Васко все понятно – он хоть и воин, но уже старик и стал уставать на службе у господина князя. Но я-то пока еще отнюдь не старуха! – Вот так задачка. – Маттер встал и посмотрел на Элиду задумчивым оценивающим взглядом. – Нет-нет, я нисколько не сомневаюсь в прекрасной физической форме моей госпожи, равно как в ее самообладании, но все же… Вам понравится час ползти по жутко мокрому лесу, а потом еще и валяться в такой же мокрой канаве? Наш наблюдательный пункт не слишком комфортен, знаете ли. – Такие мелочи меня не пугают. Мне важно увидеть храм собственными глазами. – Сговорились вы тут, что ли?.. А что скажет Васко? – Я останусь один без всяких страхов и сомнений, – усмехнулся старик. – Думаю, у меня появится хоть немного времени для отдыха. В полевых условиях это большое счастье. Маттеру не оставалось ничего другого, как махнуть рукой. – Завтракать! – приказал он. – Неизвестно, сколько времени нам предстоит проторчать там. На этот раз он собирался основательнее: велел Васко вытащить из тюков две кожаные сумки, в которые положил консервы, фляги с водой и несколько упаковок сытного орехового печенья. Себе под куртку князь повесил фляжку тростниковой, мало ли что. Помимо пистолетов взяли один маленький пулемет с тремя магазинами. О стрельбе не стоило и думать, однако Маттер крайне не любил чувствовать себя беззащитным, особенно в такой жутковатой местности. В том, что здесь хватает опасных хищников, он не сомневался. Путь над болотом отнял совсем немного времени. Влира мчалась быстрее обычного, но такая ее скорость не вызвала трудностей ни у кого из наездников, к «скользунам» уже привыкли, научившись доверять удивительным машинам. Свалиться с этого аппарата было трудно, а управлялся он настолько легко, что вскоре возникало ощущение полного слияния с механической плотью. Туман стал значительно реже, и все же большие зеленые лужи еще тонули в сизом мареве, только холмики с деревцами и кустарником торчали над вязкой влажной мутью. На краю леса, в знакомом уже овражке, пришлось спешиться. Маттер посмотрел на просеку, отнявшую у него столько сил, и покачал головой: лес снова сомкнулся, только сбитые клинком ветви показывали, что тут кто-то пытался пройти. – Господин Инго, вы пойдете замыкающим, – распорядился Маттер. – Берегите глаза! – Вижу, вы тут славно поработали, – заметил Хадден, снимая сумки с провизией со своей машины. – Я боялся, что будет хуже. Лес вполне проходим, но местами придется ползти на карачках. Маттер повесил за спину пулемет и посмотрел на Влиру. Мэнор уже стояла на краю оврага, готовая идти. Рюкзак, который она взяла сегодня, был намного больше вчерашнего – гладкий, черный, без всяких застежек. Едва Маттер кивнул, Влира развернулась и исчезла в зеленой паутине. – Элида, идите за мной, – произнес Маттер. – Так будет надежнее. Влире, как видите, здесь намного легче, чем нам с вами, так что я буду приглядывать за ветками. Серое небо снова исчезло, лес поглотил путников, отрезая их от света. То раздвигая рукой ветви, то пригибаясь, Маттер шел следом за гибкой фигуркой Влиры, иногда даже теряя ее из виду, миниатюрная мэнор в своем гладком комбинезоне скользила по просеке, как змея, легко перепрыгивая через препятствия и почти не сгибаясь там, где человеку приходилось опускаться на колени. Маттер вдруг подумал о том, что с ней будет, если выйдет из строя антигравитационный разгрузочный пояс, но потом отбросил эту мысль. Техника мэнор не ломается, да и вообще, такую кроху легко донести на руках. Мучительный вчерашний путь удалось преодолеть всего за полчаса. Лишь несколько раз Маттер взмахнул своим клинком, снося мешающие ветви, – остальное было вполне расчищено для прохода, да и дорога теперь казалась знакомой. В лощинке, из которой они вчера наблюдали за храмом, Маттер бросил на мхи пару кусков мягкой кожи, чтобы не так мокро было лежать. Пока он устраивался, Хадден подполз к самому краю, где за толстыми корнями расположилась Влира, и вытащил пехотный бинокль. – Экая громадина, – задумчиво пробормотал он. – Глядя на снимки, сделанные вашим разведчиком, я не мог адекватно оценить его размеры. – У вас нет привычки, господин Джеш. – Влира сняла с себя рюкзак, откинула крышку и достала небольшой прибор в сером корпусе. – Сейчас мы будем пытаться понять, что у него там внутри. Это рискованно, но другого выхода нет. – Этот аппарат дает какой-то сигнал, – понимающе кивнул капитан. – Вроде как светит, верно? – Именно. Но его «вспышки» коротки настолько, что засечь их трудно, для этого нужны военные системы, которые стоят очень дорого, да и не всякий может их купить. Смотрите, не будет ли где какого подозрительного движения, особенно на крышах куполов. Шедший последним Инго аккуратно устроился на толстом корне за спиной у Влиры, глотнул из своей фляги, вздохнул. Он выглядел усталым, но по характерному прищуру глаз Маттер понял: ерунда эта усталость, парень сосредоточен и готов к любым событиям. Принц вообще оказался куда крепче, чем думал князь. Даже выматываясь с непривычки на постоянном холоде высоты, юноша оставался внешне невозмутимым – как, впрочем, и полагалось Персоне Крови, чьим предназначением была судьба вождя. Вот только Влира… Маттер уже замечал мелкие жесты заботы о ней со стороны принца – ерунда, ничего не значащая для человека его происхождения, но после слов юной мэнор они говорили о многом. Скоро все это закончится, но какое влияние окажет на принца Инго такая игра с существом из другого мира? Когда-то, много лет назад, судьба свела Маттера с женщиной, подарившей ему отчаянную, мучительно невозможную любовь. Юная жрица печальной богини Ни-Эшер, она не могла принадлежать самой себе, плоть ее и дух являлись собственностью небес, и от того, наверное, столь яростной была эта страсть. Нежность, оставившая после себя горечь, смыть которую не удавалось даже вину. И никому, никому Маттер не желал такой судьбы. Тем более ученику, готовому идти его путями. Влира развернула свой прибор, над крышкой появилось слабое свечение. Маттер вытянул голову, желая рассмотреть изображение, но сперва увидел только странный рисунок разноцветных линий, не говорящий ему ничего. – Что это? – удивленно произнес Хадден. – Слои, – ответила Влира. – Сейчас я сделаю первый срез. Она провела пальчиком по пульту управления, коснулась другой рукой картинки, и хаос распался, превратившись в четкий чертеж. С фронтальной части храм имел четыре этажа и еще довольно большое подземелье, но оно, как с облегчением понял Маттер, было завалено камнем рухнувшего в западной стороне перекрытия. – Почти весь первый уровень ушел вниз, и ходить там невозможно, – констатировала мэнор. – Чтобы попасть на второй, они, видимо, используют вот эту боковую лестницу, которая смыкается с галереей в левом крыле, видите ее? – Ту, с высокими окнами? – уточнил Хадден, поднося к глазам бинокль. – Отсюда она кажется мне нежилой. – Там длинный зал с колоннами, вот. – Влира снова произвела какие-то манипуляции на пульте и показала капитану возникшую картинку. – Жить там, понятное дело, невозможно: ветры и сквозняки. Думаю, этот зал играл какую-то особую роль в древних ритуалах, но теперь он совершенно заброшен. – Однако лестница идет практически через него. И попасть наверх каким-то другим способом сейчас нельзя, верно? – Посмотрим следующий слой. Там есть что-то еще… А вот и его генератор, господин Джеш. Он «светится». Комната сразу за лестницей на втором уровне. Эти тонкие линии – пути, по которым идут потоки энергии. Их, как видите, совсем немного. Как-то у него все бедно устроено. Хотя… Вот здесь, в большом помещении, взгляните, оно двухэтажное, здесь нет перекрытия, вот тут стоит какой-то большой потребитель энергии. И я не понимаю, что это… – Разве ваш прекрасный прибор не может дать более ясную картину? Мне в этой схеме непонятно вообще ничего. – Нет, господин Джеш, это не в моих силах. Я отправлю эту схему моим друзьям, и вскоре мы получим ответ, но сама я разобраться не могу. Одно я могу сказать уже сейчас, господин наш Повелитель действительно не ждет никакого нападения. Вероятно, он имеет оружие, находящееся сейчас в «спящем» состоянии, однако никаких средств, способных обнаружить противника на безопасном расстоянии, я в храме не вижу. – Вы уверены в этом? – Маттер подался вперед, внимательно рассматривая схему на экране. – Практически да… Никаких гарантий в нашем случае быть не может, но все же… – Влира медленно шевелила пальцем на пульте, изменяя что-то в настройках, и вдруг лицо ее непонятно скривилось: – Ах-х!.. не может быть… – Что?! – вскинулся Хадден. – Антиграв… работающий антиграв. И вот еще один, с почти разряженной батареей. Хм, зачем они ему? Как странно. – Может, он использует антигравитационные пояса для пущего эффекта при выходах на люди? – предположил Маттер. – Да, вы так думаете? Что ж, все может быть. И все-таки странно. – Его самого вы увидеть не сможете? – неуверенно улыбнулся Хадден. – Нет, я вообще не могу видеть биологические объекты, я вижу только энергетику и отражения камня. Даже деревянную мебель – нет. Меня удивляет вот эта здоровенная машина в большой комнате. Она жрет уйму энергии, там множество мелких потребителей, но что это такое – я даже предположить не могу. Некоторые из этих потребителей излучают в довольно редком спектре, но очень слабо. Что же это у него? Маттер облизнул пересохшие губы. – Быть может, это и есть… оружие? Мимику расы мэнор князь Маттер изучал в компании господина Кэноэ, батюшки юной Влиры, так что хорошо знал: брови домиком и раздутые крылья носа означают крайнее недоумение, вызванное глупостью собеседника. – Ну, я имел в виду, что, возможно, это какое-то оружие, которое нельзя использовать в качестве стрелкового, – ловко поправился князь. – Мало ли как бывает? – Нет, нет… – перебила его Влира. – Мне видится здесь какой-то исследовательский комплекс, собранный из множества различных по назначению приборов и агрегатов, но для чего он предназначен, мне не понятно. Не хватает знаний. – Дети? – внезапно заговорила Элида. – Я внимательно осмотрела все в бинокль. Детей нет ни на ферме с животными, их не видно с того края огородов, который я могу разглядеть, встав во весь рост… они в храме? И их уже не выпускают на воздух? – Проклятье… – вздохнул Хадден. – Да нет, этого не может быть! – возразил Маттер, чтобы успокоить Элиду. – Это чушь какая-то, это уже за гранью. Среди иных нет и не может быть таких негодяев! – Вы имеете в виду, что детей могут использовать для каких-то исследований? – вскинулась Влира. – Я правильно понимаю? – Именно этого я и опасаюсь, – очень тихо произнесла Элида, глядя ей в глаза. – Обвинение чудовищное, – неторопливо ответила мэнор, и Маттер вдруг ощутил, что она словно растерянна, ищет каких-то оправданий, но не знает даже, с чего начать. – Если вы, госпожа моя, вдруг окажетесь правы, дело может иметь далеко идущие последствия. – Мне кажется, что предположение все же слишком… слишком смелое, – примирительным тоном заговорил Маттер. – И потом, нам от всего этого пока что никак не легче. – О, кто-то там зашевелился! – воскликнул Инго, который, не обращая внимания на спор, все это время внимательно наблюдал за храмом в бинокль. – Внимание! Двое с лавеллерскими карабинами системы «Биррел» выходят из коридора!.. Маттер поспешно поднес к глазам окуляры своего бинокля. Мужчины в коротких плотных куртках с оторочкой синим сукном деловито прошли мимо бассейна, свернули к галерее западного крыла и исчезли из виду, чтобы через минуту появиться снова, но уже на лошадях. Карабины у них были новенькие, стволы так и блестели полированной сталью. Даже у себя на родине, в Ла-Велле, это оружие считалось довольно дорогим, а уж тут… Видимо, у загадочного Повелителя водились хорошие денежки! Проехав мимо плетня, за которым сонно обмахивались хвостами коровы, всадники двинулись на восток и исчезли из виду. – Знать бы, сколько их там? – пробормотал Хадден. – На данный момент мой план довольно прост: если Повелитель выйдет сюда, на площадку к бассейну, я вполне готов рискнуть и пробежаться через вон те хибары с огородами. Насколько я вижу, по стене с восточной стороны взобраться сможет даже ребенок. То есть я окажусь на куполах – а оттуда уже можно прекрасно вести отсекающий огонь. Дальше, господа, дело за вами. – Не выйдет, – мотнул головой Инго. – Можно и не добежать, это раз. Почти сразу собьют, это два. С ним наверняка будут вооруженные люди. Те, кого здесь ждут, приедут с охраной, в этом можно не сомневаться. Нас слишком мало. А если мы начнем палить из всех наших пулеметов, Повелитель просто юркнет в свою нору, при этом выкуривать его нам нечем. – Можно попытаться его ранить, – возразил Хадден. – Сразу же, как только он отойдет на какое-то заметное расстояние от этой норы. – Мы не знаем, что он будет делать. И потом, а если на нем броня? Если ему все-таки есть кого опасаться? Нет, не иных со звезд, а самых обычных людей. Например, солдат местного князя? – Ну, солдат тут быть не может, – Маттер махнул рукой и посмотрел на Влиру, – а вот насчет брони – это да. – Мы можем его убить, – ответила ему мэнор. – И тогда все наши труды не будут стоить ровным счетом ничего. Если бы он был нужен мертвым… Я бы даже не стала высаживаться, а от вас, господин князь, никто бы не потребовал большего, чем просто разведывательный полет с целью уточнения информации. Но, увы, нам велено доставить его живым. Пусть раненым, не критично, но живым. Он должен развязать язык. И вы все, кстати, тоже должны услышать то, что он выложит. Так, на всякий случай. Маттер хмыкнул и почесал бородку. Такой оборот ему ужасно не нравился, но выбора сейчас не было. Суд? Ну, если суд и будет, то людей на него не потащат. Они нужны именно «на всякий случай», для обеспечения абсолютной законности процедуры. Особенно такие люди, как князь, являющийся Посредником, и случайно подвернувшийся принц из правящего дома крупной, наиболее развитой страны. Сейчас, в пасмурную погоду, громадина храма казалась, пожалуй, еще более древней. Изъеденный ветрами серый камень, темный провал входа. Маттер смотрел на эти мощные стены и постепенно укреплялся в мысли, что без «Даамира» тут не справиться никак. – Мы бросим на западное крыло несколько зажигательных, – произнес он. – Это будет очень яркое зрелище – огонь, дым, изрядный грохот. Неподготовленному человеку такое не выдержать, я проверял. В Шахрисаре однажды хватило пяти бомбочек, чтобы разогнать две тысячи ужасно гордых и храбрых всадников, которые клялись, что не побоятся даже божьих кар. А вот зажигательные бомбы напугали их так, что они даже начали икать. Здешняя публика явно пожиже, так что могут и помереть со страху. На их здоровье мне плевать, вопрос в другом: как не позволить Повелителю удрать в храм, под камень? – Охрана, по вашему мнению, будет лежать, наложив в штаны? – деловито осведомился Хадден. – Почти наверняка. Но сам он – вряд ли. По крайней мере, я в этом сильно сомневаюсь. Он побежит спасаться, а спасение для него – в храме, под камнем. – Нужно поджечь коридор, – вмешался Инго, – это же очевидно. – Бомбу туда не забросить. И вообще, там тоже камень, то есть гореть нечему. Просто нечему! – Коридор заканчивается огромными деревянными дверями, – подняла руку Влира. – И что? Весьма вероятно, что гореть они будут хорошо, но как их поджечь? – Я смогу это сделать. И даже, наверное, всего двумя выстрелами. Мне нужно будет встать напротив портала, так что кому-то придется прикрывать меня огнем, чтобы отвлечь внимание. Я не хочу показываться раньше срока… Поверьте, у меня есть причины для этого. Глава 23 До наступления сумерек – быстрых и, как знал уже Маттер, стремительно-темных, не произошло ничего интересного. Двое с карабинами вернулись через пару часов, хмельные и явно довольные собой, из чего был сделан вывод, что где-то рядом находится какое-то селение. Связавшись со своим летающим разведчиком, Влира действительно обнаружила на восточной дороге большой расчищенный участок, засеянный какими-то зерновыми, а рядом – несколько поразительно аккуратных бревенчатых домиков, образующих ровную, будто по линейке, улицу. Маттера, впрочем, поразил не этот «геометрический» поселок, а фермы со скотом. Там было не просто чисто, нет, фекалии отводились в ямы по специально вырытым канавкам, в которые подавалась вода из колодцев. Над каждым колодцем стояла качалка насоса, глиняные трубы гнали воду в коровник… – Это не они придумали, – пробормотал князь. – Им самим это все попросту ни к чему… зачем? – У вас не так? – спросила Влира. – Где как, – отмахнулся Маттер. С приближением ночи решено было уходить. Усталости никто не чувствовал – обед из консервов вышел весьма плотным, – но брести по лесу в потемках не хотелось. Когда добрались до оврага, где ждали своего часа оставленные «скользуны», было еще относительно светло. – Значит, завтра будем пробовать! – весело произнес Маттер, оседлав свой аппарат. – Тянуть ни к чему. – Влира резко повернулась к князю, глаза ее немного сощурились. – Раньше, госпожа моя, вы не были столь поспешны… Влира не ответила, дернула руль, поднимая «скользуна» в воздух, и понеслась над темной равниной болот. – С ней что-то не так, – пробормотал Инго, глядя вслед удаляющемуся аппарату. – Боюсь, что именно не так, мы узнаем только завтра, – кивнул Маттер. – Сейчас она не расскажет нам ничего, как бы мы ни просили. В лагере он первым делом вызвал Эрмона. Навигатор ответил сразу, видно, не расставался с приборчиком. – Да, командир! Как ваши дела? – Дела начнутся завтра, – усмехнулся Маттер. – И придется нам немножко поработать. – Мы готовы, – сразу посерьезнел Ян. – Это то, о чем мы с вами говорили перед вашим отъездом? – Именно. Ты же хорошо помнишь, как выглядит этот храм с воздуха? – Прекрасно помню, командир. – Нужно будет бросить две – две, и не больше! – «зажигалки» на западное его крыло. То, которое длинное и с высокими окнами. – Я понимаю, о чем вы говорите, господин князь. – Но дело наше непростое… Ты должен подняться за час до полудня и на самых малых дойти до кромки леса, отделяющего храм от болот. Там нужно снять обороты, чтобы зависли винты и не было лишнего шума. Ты будешь ждать моей команды. Как только я прикажу выдвигаться – полный газ и ты идешь на храм. «Зажигалки» нужно положить абсолютно точно: в западное крыло с высокими окнами. Никуда больше! Сразу после сброса, не набирая высоту, идешь на разворот и будешь ждать нас где-то на восточной дороге, ее прекрасно видно. Вопросы есть? – Вопросы могут появиться только на месте, господин князь, но там их задавать будет некогда. – То есть все как всегда. – Так точно, командир. – Не забудь вырубить генераторы и тщательно собрать все имущество. – Будет выполнено, господин князь. Маттер отключился и устало присел на бревно. Завтрашний день полностью зависел от мелочей, от развития ситуации, проконтролировать которую Маттер не мог никак. Все, что ему оставалось, это положиться на судьбу и на знания Влиры, на ее способность принять верное решение. Бомбы упадут на храм, а над тем, что будет дальше, князь Маттер уже не властен. Он много раз бывал в таких ситуациях, когда все, или почти все, зависело от элементарного везения, но никогда еще результат не виделся ему настолько значимым. Никогда еще его не нанимала Лига или ей подобные структуры. Никогда ответственность не ощущалась таким тяжким камнем на шее! Из палатки вынырнула Влира, подошла к Маттеру, села рядом на сырое бревно. – Я получила ответ на запрос по поводу оборудования в храме. – Так быстро?! – изумился князь. – Это было недолго… У меня нет твердой уверенности, но похоже, что там установлен лабораторный комплекс, собранный… – она помедлила, не в силах подобрать термин, – собранный вручную из разных приборов и агрегатов. Комплекс предназначен для сложных исследований механизма наследственности, и я почти уверена, что человеческие дети тут совершенно ни при чем. Не исключено, что Повелитель пытается закончить тот цикл исследований, который забросили Ловчие. – Да помилуют нас луны! Этого только не хватало! – Да… Я совершенно согласна с вами. Для этой работы ему нужны деньги и исполнители, способные перемещаться по планете и собирать образцы окаменелостей. В случае успеха он сможет здорово заработать. Но есть и хорошая новость. Судя по набору инструментов, который мы видели, Повелитель застрял в самом начале цикла. Дальше нужно много денег и более сложное оборудование. Много, по-настоящему много денег… Больше, чем, например, стоит пара хороших торговых звездолетов. – Это оборудование настолько дорогое? – Не просто дорогое, господин князь, его придется делать на заказ, а такая работа всегда недешева. – Я с самого начала полагал, что поиск имени этой старой твари не более чем коммерческая операция. Было у меня такое чувство. – Маттер встал, размял плечи. – Наверное, это из-за того, что авантюристов я на своем веку повидал ой как немало. Надеюсь, наши планы на завтра не меняются? – Вы приняли решение, господин Маттер. – Влира тоже встала и, задрав подбородок, глянула ему в глаза. – Все пройдет как надо, – усмехнулся он. – Драться я привык с юности. Если быть честным, то с того момента, как только оказался в Пеллии… * * * Из лагеря Влира забрала генератор защитного поля и остальные свои ящики, а палатки так и остались на островке посреди буро-зеленого болота. Собираясь, Маттер надел под куртку стальной нагрудник, от пули современного карабина он спасти не мог, но все же придавал уверенности, ибо князь хорошо знал: резня часто случается там, где ее совсем не ждешь. Хадден долго проверял магазины к своему пулемету. – Я сделаю все так, как было решено, ваша милость, – сказал он, вытерев смазку с пальцев. – К дверям я его не пущу. – Не сомневаюсь в этом, – кивнул Маттер. – Господин принц, – повернулся он к Инго, – о своей роли вы осведомлены не хуже прочих, не так ли? – И готов сыграть ее в самом лучшем виде, – с преувеличенной веселостью отозвался тот. – Стрелять я пока еще не разучился. – Прекрасно. Тогда по коням, господа! Времени у нас достаточно, но лучше не опаздывать! Небо оставалось пасмурным, но все же не таким темным, как в предыдущие дни. Мчась над болотом, Маттер то и дело поднимал голову, внимательно изучая северо-восток. Нижняя кромка находилась низко, значит, хитроумный Эрмон сможет подобраться к цели, оставаясь невидимым. Сам он при этом разглядит землю достаточно хорошо – в разрывах облаков крылатые пирамиды храма видны издалека. В знакомом овражке Влира остановилась, но спешиваться не стала. – «Скользуны» придется вести за собой, – произнесла она. – Как договорились, – хмыкнул в ответ Инго. – Держите его за левую рукоятку руля и просто тяните, он пойдет совершенно легко… без всяких усилий. На деле усилий потребовалось достаточно много. Там, где человек, пусть с трудом, но все же пробивался через упругую сетку ветвей и листвы, рогатый руль «скользуна» всегда находил, за что ему зацепиться и остановить движение. Маттер и Васко несколько раз бросали своих «коней», чтобы помочь Элиде, которая к концу маршрута почти падала от усталости. Там, где раньше приходилось ползти под толстенными корнями, удалось взлететь и пройти поверху, не поднимаясь, однако, над деревьями. Маттер боялся показать себя раньше срока, хотя заметить их, конечно, было почти невозможно, разве что с самого верха пирамид. Лощинка, которая служила им наблюдательным пунктом, показалась Маттеру уютным, долгожданным убежищем, где можно было прилечь и вытянуть измученные ноги. До ожидаемой церемонии оставалось чуть меньше часа. Пока Маттер отдыхал, Инго с Хадденом вытащили пехотные ножи и принялись резать ветки на пути к заранее намеченной ими точке напротив входа в храм. Влира тем временем вскрыла два ящика, которые раньше не трогала. Маттер с большим интересом смотрел, как юная мэнор ловко собирает из трех частей странный предмет: короткий толстый ствол, округлая черная коробка и, наконец, полупрозрачный короб, в котором угадывалось нечто вроде плотно уложенных катушек с нитками. – Пушка стреляет этими штуками? – спросил он. – Да, – коротко ответила Влира и, чуть помолчав, добавила: – Главное, не дать слишком много энергии. Дверь нужно зажечь, а не испепелить. Князь понимающе покачал головой. Его охватила хорошо знакомая отрешенность, всегда приходившая в последние минуты перед боем. Все, что можно было предусмотреть, сделано, теперь остается лишь немного подождать. Будто бы повисеть в неощущаемой пустоте, сладостной и безмятежной. Когда-то, в юности, он любил стоять на носу «Бринлеефа», закрыв глаза и ощущая лицом потоки набегающего ветра. Те времена давно прошли, однако забыть это чувство не удавалось. Великие океаны манили его, звали в свои объятия, поблескивая волной под ослепительным солнцем. Ветра обрели новую сущность, став из друзей врагами, а безбрежный океан неба стал дорогой, ведущей в далекие земли… – Мы готовы, ваша милость, – тихонько доложил Хадден. Маттер открыл глаза и встал. – Я слышу моторы, – вдруг сказал он. – Эрмон подошел к краю леса. – Моторы? Стоящий рядом Инго приложил к уху ладонь, но только мотнул головой и скорчил удивленную физиономию. – Все, он отрубил пропеллеры и встал… Подтверждая слова князя, негромко пискнула станция связи. – Мы на месте, ваша милость. Бросили один якорь, по команде срежем канат. – Ясно. Маттер снова опустился на сложенный втрое брезент. У края лощинки Влира внимательно смотрела в свой оптический прибор, разглядывая мощный фронтон храма. Рядом с ней сидел на корточках Хадден с биноклем. – Еще раз, – говорила мэнор, – вы пробегаете до правого крыла, потом прыгаете через этот нелепый забор и забираетесь по стене. Рычажок у вас на поясе справа, помните? Капитан опустил голову, антигравитационный пояс, выданный ему Влирой, смотрелся на нем, как веревка отшельника. – Ни в коем случае не включать его до самой стены, – произнес он. – Это я помню четко. Дальше – не делать резких движений, иначе понесет наверх. Жаль, что вы не сможете стрелять из-под купола, госпожа моя. – Купол исключает применение энергетического оружия, – со вздохом ответила Влира. – Я же объясняла. Если б можно было как-то обойти отражение импульса, но, увы. Одна сила сталкивается с другой, и генератор немедленно взрывается. – Каждый хотел бы драться, стоя за щитом, – невесело усмехнулся Хадден. – Но на все воля богов… – Кто-то едет! – сдавленным голосом доложил Инго. Маттер уже сам слышал глухой стук копыт и поскрипывание нескольких повозок. После слов Инго он встал на колени, поднял бинокль. Возков было четыре. На двух находились какие-то мешки и плотно перевязанные тюки. Груз крепился к бортам сетью, что явно имело смысл на горных дорогах. Другие два, изукрашенные замысловатым цветным узором, везли людей – по четверо мужчин с длинными винтовками пеллийского производства. Одеты они были в синие плащи с вышивкой на рукавах, но под плащами виднелась вполне обычная одежда не самого богатого вида: куртки, отороченные сукном жилетки с грязноватыми рубашками. – Вот и «удостоенные», – пробормотал Маттер. Хадден и Инго вопросительно посмотрели на него, ожидая каких-то команд, однако Маттер лишь коротко мотнул головой. Нужно было ждать и смотреть, что же там будет дальше. Повозки остановились у входа. Где-то звякнул колокольчик, один из людей в синем, оставив свою винтовку приятелям, тяжело спрыгнул в густую желтую пыль и двинулся во тьму коридора. До чуткого уха Маттера донесся стук в дверь. Открыли ему, по всей видимости, не сразу, прошло около двух минут, прежде чем гонец вернулся к своим и сделал знак слезать. Побросав оружие на лавки, мужчины выбрались из повозок и принялись развязывать узлы сетей. Потом трое с натугой стащили на землю совсем небольшой, но, очевидно, очень тяжелый тюк и поставили его возле бассейна. Остальные подошли к ним, заговорили о чем-то. За плетнем тем временем началась суета. Метались куры, грустно замычала корова. Двое молодых парней раскрыли ворота, убежали куда-то, а из-за хижин появилась маленькая процессия. Седобородые мужчины в синих шапках несли на плечах корзины, полные овощей и фруктов. Маттер хмыкнул, все это выглядело как-то комично, будто выступление дешевого театрика на хуторском празднике. Прибывшие на возах тоже повеселели. Тючок раскрыли пошире, развернув плотную ткань, и Маттер понял, что он наполнен слитками серебра. «Ну, такое дело стоит появления самого… – подумал Маттер. – Кажется, серебра там у них довольно много! Интересно, а что они делают с ним потом? Пилят на кусочки и раздают тем, кто отправляется в дальние странствия? Очень может быть». Внезапно откуда-то сверху грохнуло тяжкой дробью огромных барабанов. Из тьмы каменного портала появились пятеро осанистых мужей в длинных синих накидках с какими-то палками в руках. Маттер присмотрелся повнимательнее: палки были окованы серебром, очевидно, тем самым… Следом за барабанами в дело вступили духовые. Жуткий, при этом завораживающий вой труб заставил «удостоенных» поднять в молитвенном экстазе руки. Рядом с ними становились на колени бородачи, притащившие дары своих огородов. – Внутри заработал «собиратель частиц»! – коротко вскрикнула Влира. – Похоже, он идет! – Эрмон! Начинаем! Бомбы только по команде! Повозки уже убрали, прижали к самому плетню. У бассейна стояли восемь гостей, доставивших серебро, под каменной стеной – пятеро с палками. Все они чего-то ждали, с торжественным и даже угрожающим видом. Маттер не сразу понял, когда именно зашевелилась тьма. Там, на границе камня и черного провала коридора, ведущего к дверям храма, вздымалось нечто, живое и пульсирующее. Он смотрел как завороженный, не веря в то, что видят сейчас его глаза. Грохот и вой сплетались в мелодию, ужасающую и восторгающую одновременно. Маттер чувствовал, как сердце его начинает биться в такт и сделать с этим он ничего не может. – На позиции! – хрипло рявкнул он, отрываясь наконец от бинокля. – Будь я проклят, все по местам! Жрецы под стеной согнулись в глубоком, до земли, поклоне. Мимо них, извиваясь и играя сиянием неисчислимых оттенков, поплыло странное чудище – высотой в полтора человеческих роста, с двумя парами рогов на голове… Ноги его скрывало нечто вроде длнной юбки, постоянно взметающей радужные смерчи, бьющие во все стороны. Маттер пытался разглядеть лицо этого странного существа, но лица… не было! – лишь выпуклое, голубоватое зеркало, по которому прыгали страшные огненные сполохи. Повелитель двигался не спеша, словно плыл над землей в окружении цветных вихрей. Вот он застыл, не доходя двух десятков локтей до бассейна, где его ждали с серебром. Безумная музыка стала еще громче, едва не разрывая уши. – Хадден, пошел! Маттер не мог слышать приближения своего корабля, но знал, что тот уже на подходе. От стен храма Повелитель отошел недалеко, и все же… Влира в этот миг прицелилась прямо в темный каменный провал, скрывающий двери. Князь повернул голову и успел заметить стремительную тень, несущуюся за угол правого крыла. Хадден прошел почти весь свой путь, оставалось подняться на купол. Те восемь, что доставили в храм драгоценный груз, по очереди запустили руки в свой тюк и встали полукругом, держа на ладонях поблескивающие слитки. Повелитель издал пронзительный вой и снова пошел вперед. Рога его зашевелились, наклоняясь. До бассейна оставалось не более трех шагов, когда над лесом появилась гигантская черная тень. – Бросай! – завопил Маттер, поднося черную коробочку связи к самым губам. Повелитель шатнулся назад, но времени у него уже не оставалось. «Даамир» прополз над краем леса, исключительно точно вышел на галерею с высокими темными окнами, и из раскрытой уже пасти бомбоотсека одновременно вывалились две черные, гладкие, будто смоляные, капли. Парный хлопок оказался не слишком громким, заставив людей возле бассейна лишь повернуть головы, но то, что началось потом, оказалось похлеще чудес господина Повелителя. С безумным, закладывающим уши свистом сработали фосфорные «ожерелья», выстреливая во все стороны дымные струи. Оранжевое пламя мгновенно, в секунду облило всю галерею, потекло вниз, расползаясь по песку. Влира выстрелила – и тут же полыхнуло во тьме портала: густо, дымно. Сидевшие рядом с ней Инго, Васко и Элида полосовали длинными очередями стены, кроша пулями выступы в виде переплетающихся колец, а Маттер, так и не сняв со спины оружие, несся к бассейну. Теперь главным было не попасть под огонь Хаддена, тщательно подметающего из пехотного пулемета площадку за спиной Повелителя. Странное рогатое существо успело повернуться, взмахнуть огромной рукой, давая какой-то знак лежащим под стеной жрецам, и те вскинули свои палки, целясь в сторону леса, как вдруг что-то случилось. Маттеру оставалось почти ничего, еще десяток шагов, когда Повелитель задергался и стал таять прямо на глазах. Рога исчезли, будто их и не было, погасли вихри под ногами, исчезла голова… странное одеяние его потеряло краски, а потом пропало. Не веря своим глазам, Маттер видел перед собой миниатюрного человечка в темном комбинезоне, в аляповато-длинных узких башмачках с острыми носками. В руке Повелителя что-то блеснуло, однако он промахнулся, а через мгновение Маттер уже сшиб его ударом кулака на землю, схватил оба запястья – оружие выпало, но князю было не до него – и, зацепив за антигравитационый пояс, поднял человечка себе на плечо. У бассейна уже не было ни единой живой души. «Удостоенные» попадали где-то на краю леса, а остальные просто исчезли. Между тем жрецы все еще продолжали отстреливаться, плюясь сквозь дым желтоватыми импульсами излучателей. Крепко держа пленника, Маттер оглянулся. Из леса ударила короткая, едва заметная молния, и там, где только что лежали охранники Повелителя, вздуло огненный шар. Хадден уже не стрелял, в этом не было необходимости. – Я нахожусь на службе Виртайской Лиги и действую от ее имени! – отчеканил Маттер, повернувшись к Повелителю. Тот не ответил, похоже, удар князя оглушил его. – Хадден! – надсаживаясь, заорал Маттер. – Хадден, где ты? – Я здесь, ваша милость! Дым горящей галереи тянуло ветром к лесу, закрывая главный вход, так что Маттер не сразу понял, откуда кричит его телохранитель. Стрельба стихла полностью; кашляя, князь пытался прикинуть, стоит ли ему бежать к своим или лучше подождать, не подвергая опасности драгоценного пленника. – Хадден! Кх-хадден! Ты видишь меня? – Вижу! – Прикрой огнем, я иду с грузом! – Сейчас! Такая работа для отставного капитана пеллийской горной пехоты была делом обыденным. Маттер не видел, где тот засел, но мощный пулемет снова загрохотал короткими скупыми очередями, и двое жрецов, оставшихся в живых после выстрела Влиры, повалились в пыль, едва встав на карачки. Маттер уже несся по кромке леса, иногда цепляясь плечом за ветви и стараясь смотреть себе под ноги – тут хватало вездесущих корней и предательских камешков. Когда до огневой позиции, занимаемой его людьми, оставалось полтора десятка шагов, он свернул в какую-то лощинку и замедлился. Он уже видел, что там происходит, и увиденное заставило его сердце на миг остановиться. Влира лежала на земле, частично придавленная Инго, голова которого находилась у нее на животе. Грудь принца, освобожденная уже от куртки, была залита кровью. Васко, тоже весь в крови, пытался оттащить юную мэнор в сторону, а стоящая на коленях Элида держала в руке медицинского «паука». Вот она решительно нагнулась и поставила аппарат на грудь Инго. Маттер сплюнул и помчался через кусты, не думая о своих глазах, по которым хлестали веточки и колючие листья. Васко обернулся на шум, вскинул голову, потом махнул приветственно рукой: – Она жива… жива, ваша милость. Похоже, даже не ранена, просто его высочество обладает излишне плотной статью. – Что с ним?! – Он дышит, но… – Элида все еще стояла на коленях. – Похоже, что насквозь. И это не пуля. «Паук» шевелился, полностью закрывая собой рану. Кровь уже не текла. Маттер, сбросив своего пленника под ноги совершенно ошарашенному Васко, приложил пальцы к шее Инго, замер. Пульс ощущался едва-едва, и было понятно, что дело плохо. Совсем плохо, счет уже шел на минуты. – Он закрыл ее собой, – тихо произнесла Элида. – Был момент, когда девочка немного растерялась… – Это кровь, – мрачно заметил Маттер. – Что?.. – А, не важно… Он помог Васко освободить наконец Влиру. Старый слуга рухнул на бок и прикрыл глаза. Маттер уже видел длинную ссадину у него на голове – видно, задело щепкой, – но сейчас Васко вполне мог позаботиться о себе сам. Маттер достал флягу с тростниковой настойкой, отвинтил крышку и щедро плеснул на лицо Влиры. Та кашлянула, тогда он плеснул еще. – Может, лучше водой? – раздался за его спиной голос Хаддена. – А? Нет… вяжи этого, – махнул рукой Маттер. – Крепко вяжи. – Святители и демоны! Так это же мэнор!!! – Ты думаешь, я до сих пор этого не понял? Да, мэнор, мэнор! Элида, проверьте, что там у него в карманах, и вяжите насмерть. Влира открыла глаза, посмотрела на князя, словно не узнавая его, потом сглотнула и стала подниматься. – Инго… Тельце робота мелко подрагивало, явно производя какие-то манипуляции в груди принца. К своему изумлению, Маттер вдруг заметил, что раненый стал дышать почти ровно, а с лица его быстро сходит смертельная бледность. Это казалось невероятным, но Инго, по всей видимости, отпрянул от бездны… Влира наклонилась над ним, осторожно погладила рукой шею, потом сдвинула на спинке робота какой-то незаметный лючок. В воздухе повисла совершенно непонятная для Маттера картинка: пульсирующие пирамидки, зеленые шарики, спирали. С тяжелым вздохом Влира встала на ноги: – Его уже можно транспортировать. К счастью, он не успел потерять много крови. Вы спасли его, господин Маттер. – Не я, – покачал головой Маттер. – Госпожа Элида. Влира резко повернулась к женщине. Глаза их встретились. Тяжело дыша, юная мэнор взяла обеими руками ладонь Элиды и стиснула ее. – Вы будете забирать своего, э-ээ, соотечественника? – спросил Маттер, мучаясь неловкостью ситуации, сейчас проявление чувств было совсем не к месту. – Нам лучше убираться отсюда. Сейчас все эти кретины ошарашены вусмерть, но скоро они начнут приходить в себя. – Я даже не знаю, кто он, – задумчиво произнесла Влира, рассматривая Повелителя. – Но ничего, скоро все прояснится. Инго я повезу сама. Помогите мне посадить его на «скользуна» и привязать. Где сейчас «Даамир»? – На восточной дороге. Я слышу двигатели. Влира подогнала свой аппарат, и Хадден с Матером усадили бесчувственного принца ей за спину, а потом притянули его ремнями к хрупкому телу юной мэнор. – Его «скользун» пойдет за нами, – сказала Влира. – Поднимайтесь над деревьями, и поспешим! Через минуту Маттер увидел вдалеке огромное серебристо-черное тело своего корабля. Плотно спеленутый мэнор, которого он вез с собой, уже подавал признаки жизни, пытаясь фырчать сквозь тряпичный кляп во рту, но сейчас для князя это не имело никакого значения. Он хотел домой, и чем скорее, тем лучше. * * * Ровное гудение моторов убаюкивало, как потрескивание дров в камине уютного родного дома. Маттер сидел во главе длинного стола, на котором красовались кувшины, судки и тарелки. Свежие овощи, копченая утка в изысканном сливочном соусе, вина с южных островов, крепчайшие настойки, мало кто мог позволить себе такой обед на воздушном корабле, находящемся за тысячи и тысячи лонов от родины! На князе был поблескивающий золотой каймой бархатный жилет, прошитые тонкими красными нитями рукава его сорочки хрустели крахмалом. Его люди сидели по обе руки: Влира и Элида, Хадден и Васко. Немного бледный, но отнюдь не потерявший аппетита принц полулежал в кресле, наскоро собранном механиками «Даамира» из различных запчастей силового набора, чуть правее Маттера, и, жадно вытягивая шею, обозревал стол. – Долго еще? – спросил он, морщась. – Меня втащили сюда минуты три назад, и я думал, что мы начнем сразу же… – Господин Эрмон затянул с этим поворотом, – улыбнулся Маттер. – Но, как я чувствую, ветер стихает, так что ждать главного блюда теперь недолго. Хадден хохотнул, прищелкнул пальцами и поднял глаза, прислушиваясь. – Корабль на курсе, ваша милость. – Именно, старина. Рядом с Инго сидела Влира, немного напряженная в ожидании предстоящего. Ее левая рука лежала на плече принца – недвижная, но Маттер видел, сколько муки в темных глазах юной мэнор. Дверь в переборке щелкнула, послышались голоса. Эрмон и Дотци втолкнули в столовую пленника со связанными за спиной руками: – Ругается на непонятном языке, ваша милость. Пытался ногами махать, но мы его просто подняли за шиворот… – Превосходно, друзья мои. Насколько я понимаю, он ничего не ел все это время? Тяжкое дело. Ну, ничего. Усадите нашего дорогого гостя напротив меня и разрежьте веревки. По лицу его господин Повелитель был не слишком молод, но и отнюдь еще не стар. Полные бешенства глаза скользнули по Маттеру, потом вдруг уперлись в Инго. Мэнор каркнул что-то, явно обращаясь к Влире, но та даже не двинула головой. Дотци с Эрмоном посадили пленника на стул, сняли путы с его рук и заняли свои места. – Ну, пора начинать. Кладите себе, кто что хочет. Васко ранен, и я не позволю ему прислуживать за этим столом. Влира наконец отвернулась от Инго, выпрямилась в кресле. Из бокового кармана комбинезона она достала небольшой прибор, поставила его возле своей тарелки. – Все мы, здесь присутствующие, находимся в данный момент на службе Лиги, – громко и отчетливо произнесла она на языке своей расы, и из прибора потек ровный, лишенный плоти пеллийский. – Лига вынесет вам свои обвинения позже, но сейчас мы должны провести первичный допрос в присутствии этих людей как свидетелей. – Этих… потомков самоубийц?! – К нашему делу история этой расы не имеет ни малейшего отношения, – все так же ровно заметила Влира. – Если вы не готовы отвечать на наши вопросы добровольно и без принуждения, я вынуждена буду принять особые меры. Преступления, в которых вы подозреваетесь, настолько тяжелы, что способы получения информации не имеют значения. Итак вы готовы назвать свое имя? Господин Повелитель сник. По его лицу было видно, что он понимает, во что влип, и выхода для себя не видит. – Бикл, сын Флидра из дома Маассант. Происходим с Ваддинта. Род занятий – биофизик-исследователь. Я вижу, ты записываешь этот идиотский разговор? Очень хорошо. Мне интересно, что скажут на суде, узнав, с кем Лига теперь обделывает свои делишки! С потомками хомо, ха! – Суда не будет, – пошевелилась Влира. – Как… не будет? – Твои наемники убивали людей и занимались работорговлей. – Ты не докажешь этого!.. – А еще они убивали людей в Королевстве Пеллийском. Планировали человеческие жертвоприношения… А самое интересное, – Влира повернула голову, снова погладила по плечу Инго, – едва не стали причиной смерти принца из пеллийского правящего дома. Это, тоже придется доказывать? Так что будет не суд, а Тайный Трибунал, где тебя приговорят к изгнанию в Серые Миры, откуда ты не выберешься никогда. Это – будет. Но для того, чтобы не раздувать настоящий скандал, в результате которого пострадает весь твой дом, тебе лучше рассказать все от и до. – Это позорно! – Для тебя. Не для нас. – Что мне «они»? Их предки взяли в аренду богатейший мир, о ценности которого тогда никто даже не догадывался… Потом, позже, аренда почему-то стала владением, но разве это что-то меняет? Зачем им нужна эта планета? Хомо не понимают ее ценности. Они не имеют представления о том, что происходило здесь миллионы лет назад, какие захватывающие эксперименты здесь ставились и к чему это привело! Спроси, могут ли их ученые построить хоть что-то, похожее на эволюционную теорию? Нет, и никогда не смогут! В этом мире смешались эволюционные ветви то ли пяти, то ли шести кислородных планет, и ты даже не представляешь, какие возможности… – Планета принадлежит не нам и не тебе, – резко перебила пленника Влира. – У нее есть хозяева, и они сами будут разгадывать все эти загадки. Что же до цели твоих исследований… боюсь ошибиться, но членов Трибунала они совсем не обрадуют. – Что ты можешь знать об этом? Мне всего лишь не хватило времени! – Времени и денег. Что обещали тебе ривилин? Что дает «код имени»? Для кого? Бикл встрепенулся. Он скользнул глазами по сидящим за столом людям, пытаясь понять, чего ему ждать, но встретил только усмешки. Господин Повелитель посмотрел на кусочки утки, которые отрезал ему Дотци, взялся за нелепо большую в его руке вилку и вдруг бросил ее на стол, кривя лицо: – Клан Опустошенных… Я познакомился с ними еще в юности. Они и рассказали мне о мире, в котором пала последняя из Лиловой Пустоши. Имя ее ушло вместе с ней, они мечтали овладеть им… – Бикл снова сморщился, словно от боли. – У них есть традиция, обряд, без исполнения которого нельзя занять место среди Карающих. Опустошенные не имели ни одного из Имен Чести, но нашли шанс его добыть. Они хорошо понимали, что эта работа потребует очень много времени. Нужно было облазить всю планету, не попавшись на глаза Контролю. Вся эта история с Посредничеством, с торговым перекрестком в этом мире, она… Этот нелепый казус превращал и так сложное дело в настоящую муку. Нужны были годы. Я решился… – Ривилин знали, что Карающая Мать пала на этой планете и ничего больше? – вмешался вдруг Маттер, заставив Бикла содрогнуться всем телом. – Больше не знал никто… Вообще никто, потому что архивы той войны уничтожены. Ривилин не любят вспоминать свой позор. Маттер налил себе стакан вина и выпил. – Я понял, о чем идет речь, – повернулся он к Влире. – В мирах Лиги действует группировка наемных убийц, справиться с которой пока не удается. Они – отщепенцы среди своих, так что возможности у них не очень большие. Думаю, господин Бикл поможет Лиге выйти на этих ублюдков самым непосредственным образом. – Вы плохо представляете себе, что могло бы случиться, получи они это самое Имя, – прошептала Влира. – Думаю, они его не получат, госпожа моя. – Еще бы, – сипло проговорил Инго, привставая на своем ложе. – Гора до сих пор принадлежит мне, и я уж постараюсь, чтобы она превратилась в яму. Взрывчатка в Пеллии совсем недорогая, а меня все-таки целый год мучили в инженерном полку. Клянусь небом, после всех этих приключений мне так и хочется что-нибудь взорвать! – Думаю, господину принцу не придется заботиться о такой мелочи, как стоимость взрывчатки. – Влира очень осторожно коснулась пальцами плеча Инго. – Лига вполне может взять это на себя. Равно как многое из прочего, что нам еще предстоит проделать… Князь Маттер вздохнул, посмотрел на увлеченно жующих людей, потом перевел взгляд на Повелителя, который сидел с опущенной головой, боясь прикоснуться к вилке. – Жри, урод! – сказал он ему. – Святые и грешники! Знал бы ты, как я из-за тебя набегался!